Хотите честно? Вот в этот момент мне стало очень стыдно. Ведь прав Доктор. Во всём прав. Сколько я промотал в кабаках? Наверно этих денег хватило бы и на дом, и на новенький "корвет", и на регулярные путешествия по всему миру. И не один я такой. Нас тысячи! Тех, кто более-менее удачлив на хабар, и до сих пор жив. За восемь с мелочью лет в Зоне, я промотал неприлично крупную сумму. Мы отмечаем возвращение из Зоны, закупаем необходимое снаряжение, что-то откладываем на чёрный день, быстренько проматываем оставшиеся деньги и снова спешим за периметр. Чтобы снова всё повторилось. Хотя...
- Нет, Доктор, не согласен. Хотя, это конечно тоже правда, но есть и другое. Там, по ту сторону, мы, конечно, все пропойцы и так далее, но тут, в Зоне, мы живём по настоящему! Кто-то приходит сюда за "цацками", другие за чистым адреналином, третьи за тайнами и приключениями. В общем, не важно. Зато дружба тут настоящая, а не пустой звук, как там, на большой земле! И сама жизнь наша, тут тоже настоящая! А за периметр выйдешь, и такое ощущение, будто вокруг все марсиане какие-то.
- Да? Тогда зачем вообще за периметр выходите, если там одни лунатики?
Вот это уел, так уел! И ответить нечего. Совсем. С минуту, я, как рыба молча раскрывал и закрывал рот. Всё хотел что-то ответить, но собственные аргументы, разбивались о собственные контрдоводы. Я даже начал злиться, причём сам не понял, на Доктора, или самого себя.
А потом вдруг накатило. По спине продрал мороз, будто совсем рядом аномалия. Правая рука мазнула по лавке, но автомата у меня больше не было. Я уставился на дверь за спиной Доктора, и видимо выражение лица настолько изменилось, что хозяин дома тихонько спросил: - Что там?
- Двое. - Машинально ответил я. - Один очень опасен. Совсем рядом.
Доктор недоверчиво вскинул бровь, неторопливо поднялся и пошёл к входной двери. Я хотел, было перехватить его, не дать открыть входную дверь, но та, вдруг, сама широко распахнулась, и в проёме появился сталкер в очень неплохом, ладно сидящем, выцветшем комбинезоне. Почти всё его лицо закрывала защитная маска респиратора старой модели, такая больше мешает, чем защищает. Ноги сталкера ниже колен облеплены илом так, что вообще непонятно в какой он обуви. На сгибе левой руки он тащил пухлый рюкзак, так же измазанный болотной дрянью и затёртый, зацарапанный Абакан. Правой рукой, сталкер тащил за собой грязнючий, громко стонущий тюк.
- Принимай пациента! - Загудело из-под маски. Доктор подошёл к сталкеру, коротко обнял его и только потом нагнулся над тюком. Охнул, всплеснул руками, ухватился за тюк и поволок его мимо столовой в операционную.
- Слышь, парень, помоги ему. - Снова загудело из-под маски, но на этот раз уже мне. Я, было, вскочил, но Доктор, ТАК на меня глянул, что я тут же сел обратно.
Хлопнули две двери. В операционную и входная. Я остался один. Сталкер ушёл наружу, там, у Доктора летний душ возле дома оборудован, отмываться пошёл. За дверью операционной загудела какая-то установка, что-то звякало, рвалось с мокрым треском, пару раз раздался подвывающий крик боли. Вроде как даже пахнуло кровью. С улицы донёсся шум воды и довольное пофыркивание. Я поднялся, прошёл в прихожую и огляделся. После гостей остались грязные следы у входной двери и грязный длинный след от тюка до самой двери в операционную. Пришлось, засучив рукава застиранной бундесовской форменной рубашки, которую выдал мне Доктор, открыть чуланчик у входа, и, достав заранее приготовленное на подобный случай ведро с сильно хлорированной водой и тряпку со шваброй, взяться за "зачистку" территории. Когда я уже заканчивал, входная дверь снова открылась, и появился давешний сталкер. Увидев мокрый пол, он резко передумал заходить и, подмигнув мне, снова вышел, тихонько прикрыв за собой дверь. Я навёл чистоту, вылил грязную воду в туалет, вернул "инструменты" на место, и, накинув висящий на вешалке ватник, вышел на крыльцо.
Сталкер сидел на ступеньках. Там, где совсем недавно сидел я, наблюдая закат. Он обернулся на звук, и в ярком свете лампочки висящей над дверью, стало видно, что он уже не молод, хотя в коротком ёжике волос седины нет совсем. Лет ему под полтинник, не меньше. Пышные усы совсем скрывают верхнюю губу, от чего нижняя, кажется коротким кривым червяком. Мясистый, с красными прожилками нос, карие, живые глаза, морщинки вокруг глаз и на лбу. Ничего особенного. Такого если встретишь в толпе, тут же и забудешь. Теперь было заметно, что костюм его, в своё время получивший множество повреждений, аккуратно залатан и ухожен. На ногах обычные стоптанные берцы.
Мы кивнули друг другу.
- Весёлый Роджер.
- Живчик. Табачком не богат, а то мои совсем размокли.
Я машинально достал сигареты и протянул пачку.
- Ага. Тот самый. - Увидев вспышку понимания в моих глазах, подтвердил сталкер и закурил. Я тоже прикурил и выпустил из рук пачку. Она падала почему-то очень мед-ленно, так, что мне не составило особого труда спокойно наклониться и подхватить её у самого пола.
- Фигас-с-се! - Удивился сталкер. Я так и не понял, чему удивился он, но вот мне было чему удивляться. Передо мной стояла самая настоящая легенда Зоны. Тот, ежедневное сообщение о смерти которого, считается хорошей приметой. Я даже поме-тил эти сообщения, как спам, чтобы не отвлекали. Юрий Семецкий собственной персоной! Вот это да! Будь сейчас на моём месте Вах, и расскажи он потом об этой встрече кому-нибудь, его бы в очередной раз высмеяли. Впрочем, не факт, что и мне поверят. Да и стану ли я рассказывать об этой встрече? Скорее всего, нет. Мне очень хотелось задать Семецкому множество вопросов, но я терпел, и только курил, пыта-ясь привести мысли в порядок.
- Ладно, спрашивай, но только два вопроса. - Усмехнулся Семецкий, искоса наблю-давший за моей внутренней борьбой.
- Как это, умирать и воскресать каждый день? - Тут же выпалил я.
- Это очень больно. И то, и другое. - Грустно ответил вечный сталкер и демонстративно загнул указательный палец на левой руке.
- Там, после смерти, что-нибудь есть?
- Для меня, да. Жизнь. - Он так же демонстративно загнул средний палец и снова усмехнулся в усы. Он меня провёл. Это выглядело так, будто я загадал у золотой рыбки новенький Феррари последней модели, а потом, когда отпустил её, нашёл в бардачке документы на кредит в полмиллиона баксов, на моё имя, срок которого истекает сегодня.
Мы вернулись в дом, не проронив больше ни слова. Семецкий переобулся в тапочки и по хозяйски заново раскочегарил самовар. Когда мы в полном молчании допивали по четвёртой чашке чая, вернулся Доктор. Он весело, с прищуром окинул взглядом картину нашего чаепития и вдруг спросил меня:
- Он с тобой в вопросы играл?
- Ага. - Горестно подтвердил я.
- И что он спросил? - Это уже к Семецкому.
- То же, что и ты в третий раз. - Усмехнулся сталкер.
- Однако! - Доктор уважительно глянул на меня, но тут же спохватился. - А чего это мы с пустым чаем сидим? Юра, будь добр, глянь там в шкафчике...
Семецкий кивнул, и вышел на кухню, а Доктор доверительно шепнул мне: - Не пере-живай, он всем так голову морочит. Я сам только недавно его расколол, только никому... Юра сам не помнит моменты между смертью и жизнью. Только ш-ш-ш...
Вернулся сталкер и водрузил на стол бутылку пятизвёздочного "Арарата" ещё советского выпуска, нарезанную колбаску, сыр, брынзу, лимон и зелёный лук с петрушкой. И три тонкостенных хрустальных коньячных бокала.
Самовар с чашками тут же были убраны со стола, дабы не портить гастрономический шедевр.
Болотный Доктор и Семецкий, несколько минут священнодействовали над столом, расставляя в нужном, по их мнению, порядке, закуски.
Наваждение прошло, я, окинул взглядом стол. Бутерброды с красной икрой, колбасные нарезки, зелень, брынза, несколько сортов сыра. А ещё дольки лимона, припорошенные тёртым шоколадом и, разумеется, соления. Здесь, в Зоне, никогда ещё мне не доводилось видеть подобный стол. Не всякий кабак, способен выдать такой спектр закусок. В том же баре 100 рентген, из солений есть максимум - солёные огурцы. А цена на бутерброд с красной икрой, равна артефакту "лунный свет".
Я всё смотрел на слаженные действия двух старых друзей и ощущал себя несколько лишним. Явно не в первый раз, они так собираются. Каждое движение выверено до мелочей, нет лишней суеты и лишних движений. Будто оба сейчас в бою. Жесты ла-коничны и не подразумевают двоякой трактовки.
Наконец оба утвердились на своих местах, и Семецкий разлил по первой.
- За наше, Сталкерское счастье! - Семецкий был лаконичен. Он разом выцедил свой бокал, и с явным удовольствием, закусил бутербродом. Доктор молча приподнял свой бокал, и в один глоток осушил его. Я молча выхлестал свой, и заел колбаской с маринованным патиссоном.
Вечный Сталкер довольно ухнул, и налил по второй. Так повторилось несколько раз, пока мы, втроём, не приобрели совершенно умиротворённое состояние. Пили молча, каждый за своё. Вкус отменнейшего коньяка, умиротворённость, подтолкнули меня совсем в иной мир. Где не было места стрельбе в людей, и не очень людей. Где было много света и безопасности.
Вот, я маленький, возвращаюсь из пионерлагеря домой. Дома всё как обычно, только разложена на обеденном столе в зале чёрная смородина. От неё исходит одуряющий аромат. Пахнет резко и необычно для дома. Бабушка собралась делать варенье. И сама квартира выглядит несколько иначе. Стены, вдруг, раздались в стороны, потолок, с тоненькой трещиной, будто стал ближе. Это мой родной дом, но за время моего отсутствия, он будто стал больше и напитался незнакомыми запахами. Мы - вся семья, в сборе. Дедушка, с его загадочной полуулыбкой, Бабушка Ольга Фёдоровна, та - которую я ценю и уважаю на уровне инстинктов, Тётя Ира, и, разумеется, Мама. Мы все сидим за раздвинутым столом в зале, и поглощаем вкуснейший бабушкин пирог с рыбой и капустой. Майонез, ещё советский, черпаем чайными ложечками из одинаковых баночек с сине-белой этикеткой "провансаль", и с превеликим удовольствием, поглощаем изготовленное бабушкиными руками лакомство.
Уже гораздо позже, лет на пятнадцать, я понял, что ни одна, даже самая любящая меня женщина на свете, к великому моему сожалению, не сможет создать пирог, хотя бы отдалённо-близкий к тому, что делала Бабушка. Для этого нужно вложить всю Душу в то, что делаешь. Сам рецепт вроде бы прост, но без души, пуст и холоден. Разумеется, сейчас, Я, уже не помню какую рыбу, использовала Бабушка, но вкус её пирога, буду помнить весь тот отрезок жизни, что мне остался.
- Да ты, сталкер, кажется не здесь! - Голос Семецкого выводит меня из череды воспоминаний. Его убедительный, рокочущий, словно у Чкалова, басок, выводит меня из пелены воспоминаний. Он явно удивлён, а доктор, похоже, совсем невозмутим.
- Знаете, мужики, давайте выпьем за нашу память о детстве.- Со стороны слышу я собственный голос.
Бокалы со звоном сходятся в центре стола и терпкий напиток, обжигая гортань, стремится к желудку.
- А знаешь, наш общий друг, ругал тебя. - Семецкий шутя, грозит пальцем. Я недоумённо смотрю на него. Мы с ним знакомы то, часа четыре, ну, может на полчасика больше. Откуда, ёкарный бабай, у меня с ним общие знакомые? Не, ну Доктор конечно, да, так он вот рядом, и вроде как не ругает.
- Который? - Осторожно спрашиваю я, а сам не знаю, хочу ли я слышать ответ...
Не ищите Чернобыль 8 на карте, ни на гугл мапс, ни на яндекс картах, бесполезное занятие. Его там нет. До образования Зоны его не существовало вовсе. Был, какой то там номерной ж\д. разъезд и пять искусственных ставков, для полива окрестных полей. Когда появилась Зона, военные устроили тут перевалочную базу и несколько крупных складов ГСМ и военной техники. Постепенно хозяйство расширялось, появился посёлок для семей офицеров и вольнонаёмного персонала. Через несколько лет, о нём уже упоминали, как о посёлке городского типа, а к 2016 году, стали называть городом.
Городок, конечно небольшой. Куча панельных домов, расставленных как попало, и хотя жителей всего тысяч тридцать, инфраструктура развита очень даже прилично. Есть школа, несколько детских садов, госпиталь, а широченный проспект им. Вернадского делящий город надвое, устроен так хитро, что при необходимости, на него легко сядет военно-транспортный самолёт. Есть даже приличных размеров парк развлечений, библиотека, кинотеатр и всякие бары-рестораны.
Пожалуй, единственное чего в городе нет - это милиция. Порядком в городе занимается военная полиция.
Я обосновался в небольшой однокомнатной квартире на Весеннем бульваре. Место тихое, и до бара "ЮКСА", всего пять минут пешочком. Вообще-то, бар называется "УХА", он расположен на берегу ставка, где специально разводят рыбу, отсюда и название. Как-то, один полковник из сводного натовского дивизиона, очень шумно справил в баре своё пятидесятилетие. В результате чего, в военной полиции образовался протокол, в котором чёрным по белому было записано: "Находясь на отдыхе в заведении "ЮКСА", полковник, будучи в нетрезвом виде, подвергся нападению со стороны местного населения...". Дело было шумным, полковника того перевели подальше, а бар с той поры называют ЮКСА.
Сегодня день лени. Это означает, что я весь день валяюсь на диване и ничего не делаю. Завтра выход. Всё необходимое снаряжение уже собрано, упаковано и трижды перепроверено. Кое-что понесём сразу, а ещё часть необходимого, уже выкупленная, лежит на складе "Долговцев". По пути заберём. Ещё там, в Зоне, отлёживаясь в схроне указанные Болотным Доктором две недели, я разработал три варианта возможного маршрута. Там же, начал натаскивать Лунохода на предмет обнаружения и прохождения аномалий. Вбивал в него всё, что знал и умел сам. После, уже в Чернобыле 8, за совсем уж неприличную сумму, пристроил его на тренировочный полигон военсталкеров, где Лунохода, не служившего в армии, чуть ли не круглосуточно обучали стрельбе из всего того, что попадается в Зоне. От НРСа до Штурмгевера44. Кстати, НРС, то есть Нож Разведчика Стреляющий, в Зоне довольно редок, в основном из-за цены на патроны СП-3. Причём патронов Российского производства не достать совсем, а те же изделия одной из Южноамериканских стран, успешно прикрывающихся Китаем, вполне реально, вот только цена несколько смущает. Впрочем, их же патроны для моего любимого ТТ., выше всяких похвал. Во всяком случае, осечек не дают.
Луноход старается как заведённый. Он даже свой АК-47, научился ощущать как продолжение самого себя. Разумеется эту дурь я из него позднее выбью, но пока, это часть его подготовки.
Знаете, какой общий друг, по словам Семецкого меня ругал? Я сам натурально офигел, когда узнал. Об этом парне, в сталкерской сети написаны сотни историй, причём как зелёными пацанами, так и матёрыми бродягами. Он - символ справедливости в Зоне. Да, вы совершенно правильно угадали. Дима Шухов по прозвищу Рэд. Чёрный сталкер собственной персоной.
Никто не знает, откуда он появляется и куда уходит. Предсказать его появление тоже нереально. Одним он помогает, других жестоко, нечеловечески наказывает. Некоторые бродяги его никогда не видели, к другим он являлся несколько раз. Тот же Хемуль видел Рэда раз 10, не меньше. Наши с Чёрным Сталкером тропинки пересека-лись трижды за 8 лет. Первый раз, он попросил поддержать огнём хороших людей, оказавшихся научной экспедицией, по стечению обстоятельств, лишившихся и проводников и охраны. Банальная засада. Наёмники менее чем за минуту выкосили штатный отряд сопровождения. А это, между-прочим, восемь солдат охраны периметра, плюс двое военсталкеров. В общем, если кто ещё не сообразил, мои акции внутризонной котировки среди научного персонала станций наблюдения возросли до небес.
Второй раз, чуть не стал для меня последним. Этот чёрный мерзавец заткнул мною брешь в обороне отряда "Ивана Тайги". Мне эта отчаянная выходка, едва не стоила жизни. Шутка-ли, принять на северной окраине Милитари, целый отряд Монолитовцев! В тот раз, я, помнится, едва уполз с позиции.
Впрочем, обо всём по порядку. Уж этот рейд я надолго запомню. Да, ходка вышла удачной, мне, на двоих с отмычкой, выпал "джек-пот". Ходят, конечно, слухи о поле артефактов, и я до сих пор считал их полным бредом, но увидеть у подножия холма сразу пару десятков артов, это - я вам скажу, не всякая психика выдержит. Когда прямо под ногами валяется бесхозный миллион в вечнозелёной заокеанской валюте. И это если считать по оптовым ценам.
Вершину холма сплошным ковром покрыли наползающие одна на другую аномалии, и совсем не удивительно, что под холмом, скопилось несколько десятков продуктов их бурной деятельности. Честно? Да я чуть не свихнулся от радости! Скинув мешающий рюкзак, я, танцевал вальс с автоматом. Все мои мысли захватил этот чарующий ритм. Раз-два-три, раз-два-три - я сказочно богат, будто граф Монтекристо или Али-Баба! Мой собственный остров на Сэйшелах, уже стал пока призрачной, но былью...
И ... тут появился Шухов.
- Резвишься, сталкер? - В его голосе не ощущалось ничего кроме нечеловеческой усталости. Мигом слетела эйфория. Я сразу вспомнил, где я, и что ничего ещё не завершено.
- Привет вечному бродяге, ты поздравить заглянул, или как?
- Не до поздравлений, пока. Роджер, ты правильный сталкер, и душа у тебя живая. Ты смеёшься, когда хорошо, ржёшь в голос, когда хреново, но сейчас придётся посмеяться от всей души. Минут через 15, метров 200 западнее, пройдёт тройка очень, я подчёркиваю, очень правильных сталкеров. Одного из них, ты знаешь - Ваня Тайга. Их могло быть и больше, но Монолит на своём поле играет по своим правилам. За этими тремя, идут совсем нехорошие люди. Впрочем, люди ли? Сам до конца не понимаю.
- Дим, нас всего двое...
- Не перебивай. - Что-то в его тоне мне совсем не понравилось. - Ты один. Твой второй номер, совсем зелёный пацан, не обстрелянный. Такой жертвы я не приму. Грузи его цацками, и отправь подальше, пока не началось. Это единственное и лучшее, что ты можешь сейчас сделать...Времени нет. Совсем. Решай.
Я недобро глянул на так некстати подвернувшуюся легенду. Всё сразу стало понятно. Вот сейчас, прямо сейчас, Зона, жутко скалясь, подводит черту под моей жизнью.
- Нет. - Качнул головой, будто читая мои мысли Рэд. - Зона не при делах. Это наши, человеческие разборки. Она не поможет и не помешает. Потом, когда всё закончится, проси что захочешь. Сделаю, слово чёрного сталкера!
Я невесело усмехнулся. Всё, Роджер, кажись, отбегался. Не брала тебя ни пуля, ни инфекция, ни беда, ни дизентерия. А вот пришёл Чёрный Сталкер, и старуху с косой за собой приволок - знакомиться!
- Сколько? - В раз севшим голосом спросил я. - Сколько их будет?
- На пару десятков можешь рассчитывать смело. - Пожал плечами Шухов. - Может больше. Без артиллерии, без прикрытия. Сделай что сможешь, и если сможешь, уйди.