Хаора! Что с ними произошло? Решили захватить "Тиррит"? Но с какой целью? Пытался размышлять Ромм мчась по коридорам корабля к каюте капитана, которая была в другом конце модуля управления "Тиррит". Кто они, фреоны? Неужели орианы ошиблись в них и они являются скрытыми сторонниками тхеттов? А кто такие тхетты в действительности? Может я совсем не с той цивилизацией заключил контракт? Хаора! Как мало я знаю о здешних космических расах. Почему орианы почти никакой информации не вложили в меня о других космических расах? Посчитали, что мне эта информация ни к чему или из-за опасности, что затры могут подружиться с одной из них? С теми же фреонами, например. Но затры в ближайшую сотню лет, а возможно и три, навряд ли выберутся за пределы своей Сетранской системы. А насколько технологичны фреоны? А если они решили захватить "Тиррит" и увести его в свою систему, чтобы там начать строить подобные корабли? Время вполне подходящее. Ромм оглянулся на бегу - его никто не преследовал, но всё же скорость бега он не снизил, как и не прервал ток своих мыслей. Исчезновение "Тиррит" запросто можно списать на гибель в сражении. Я ведь даже не удосужился связаться с капитанами танов за последний час. Хорош командир. Хотел побыстрее восстановить орбитальные пушки. Тут же нашёл он себе оправдание. Но если кто-то беспроблемно снял их с орбиты в первый раз, тоже может сделать и второй. И что генералу Аллу взбрело в голову сделать меня бригаденом? Я ведь простой пилот, даже капитаном обычного грузовика ещё не стал, а огромный военный корабль вообще увидел впервые. И сразу в бой. Что они думают: сунул в мозг нужную информацию и управляй галактикой? Бред какой-то. А если теперь ещё предстоит и убивать фреонов? Я приобрёл хорошие навыки выживания в школе пилотов, но там меня не учили убивать людей, лишь животных и лишь в том количестве, чтобы выжить. Неужели правы фантасты, выдумывая космические войны, которые имеют место в действительности? Неужели и затрам предстоит пройти через какую-то из таких войн? Неужели никак нельзя этого избежать? Видимо нет... Состроив невольную гримасу Ромм покачал головой. Если даже могущественным орианам это не удаётся. Он, вдруг, осознал, что стоит перед закрытой дверью каюты капитана. Хаора! Долго я уже упираюсь в неё? Болван! Ну и ну!
Ромм ткнул рукой в пластинку на стене, рядом с дверным проёмом - архаичность, которой он удивлялся всегда, прикладывая руку к блестящей пластинке на стене - дверь тихо скользнула в стену.
Вбежав внутрь каюты, он бросился к одному из шкафов и схватив бластер с полки, бросился к выходу, но вдруг остановился и развернувшись, шагнул к стене, в которую был вделан небольшой экран спор. Подойдя, он ткнул пальцем в тёмное поле экрана: прошло достаточно долгое время, но экран так и остался безмолвен. Состроив гримасу досады, Ромм отвернулся от экрана и приподняв бластер, шагнул к выходу, но ни долгое прикладывание ладони к пластинке идентификации рядом с дверью, ни частое постукивание по ней рукой, ни к чему ни приводили, дверь оставалась на месте.
- Хаора!- Прошелестели губы Ромма.
Ромм отступил от двери на несколько шагов и направив бластер на пластинку идентификации, нажал на спусковой крючок - раздался громкий шелест и пластинка утонула в сине-зелёном ореоле, по стене во все стороны брызнули зелёные струи энергии и наступила темнота.
- Хаора! - Механически слетело с губ Ромма и вдруг, ему показалось, что его мозг мгновенно опустел, будто кто-то невидимый удалил из него всю информацию и он тут же провалился в образовавшуюся пустоту.
3
Ромм дёрнулся и открыл глаза. Было душно и темно. Он лежал в неудобной позе на спине, подвернув под себя ноги и раскинув руки. Видимо лежал уже долго, так как ног совершенно не чувствовал. Он попробовал пошевелиться и тут же тысячи игл впились в мышцы ног, заставив его невольно простонать. В тот же миг со стороны донеслись громкие шорохи и в лицо дохнула прохладная струя воздуха. Ромм почувствовал, что летит вверх, хотя никакого силового воздействия на своё тело он не ощутил. Ощущение было такое, будто, вдруг, исчезла невесомость. Ударивший в глаза яркий свет заставил его зажмуриться. Ромм почувствовал горизонтальное перемещение. Он попытался раздвинуть веки, но яркий свет резал глаза и ему вновь пришлось закрыть их.
Неожиданно его резко перевернули и настолько сильно тряхнули, что его поджатые ноги невольно распрямились и коснулись твёрдой поверхности. Определённо, это уже было физическое воздействие на его тело. Поддержка из-под плеч исчезла и не устояв, Ромм сел. Его веки приподнялись и хотя свет был ещё болезнен, но обстановка вокруг сносно просматривалась: Ромм понял, что сидит на полу коридора "Тиррит" напротив каюты капитана. Перед ним стояла пара толстых ног в огромных высоких чёрных ботинках, похожих на те ботинки, которые носят десантники Затры. Над головой раздались громкие гортанные отрывистые звуки. Он попытался поднять голову, хотя и с трудом, но сделать это удалось. Перед глазами были всё те же массивные ноги, но уже в чёрных брюках. Чтобы увидеть кому они принадлежат, ему пришлось поднимать голову выше и хотя шея противно ныла, но плотно сжав зубы, Ромм продолжал поднимать голову всё выше и выше.
Определённо, перед ним стоял гуманоид, но был он огромного роста и весьма внушительной комплекции со звероподобным лицом, на котором отчётливо выделялись огромные, круглые, чёрные глаза с жёлтой окантовкой зрачков. Вдруг окантовка зрачков гуманоида как-то неестественно вспыхнула, его губы шевельнулись и донеслись громкие отрывистые звуки. Ромм, будто произнесённые гуманоидом звуки несли не смысловое значение, а силовое воздействие, тут же взлетел вверх. Его глаза оказались где-то на уровне груди гуманоида.
Вдруг, по голове Ромма скользнули чужие холодные пальцы, видимо в попытке схватить за волосы, но так как у него был короткий ежик волос, то пальцы лишь скользнули по волосам, не зацепившись за них. В следующее мгновение Ромм почувствовал, как те же холодные пальцы обхватили его голову и потянули её вверх, шея Ромма начала вытягиваться и он, буквально, повис на своей шее. Чужие пальцы все сильнее и сильнее сдавливали его голову дыхание перехватило. Ромм понял, что гуманоид хочет таким образом поднять его выше.
Гад, сейчас или голову оторвёт или мозг выдавит из головы. Мелькнула у Ромма молния тревожной мысли.
Взмахнув руками, он схватился за руку гуманоида и повис на ней. Его тело подпрыгнуло и глаза оказались на уровне глаз звероподобного лица, больше напоминающее лицо примата, а не человека: низкий морщинистый лоб и покрытая густой короткой шерстью голова; широкий рот с толстыми тёмными дёргающимися губами; выпирающие скулы на коричневатом, покрытом коротким, но густым волосяным покровом, лице; небольшой нос с одним отверстием, длинные, но прижатые к голове уши и очень толстая, кряжистая шея.
Тхетт! Всплыл у Ромма образ гуманоида из его нового информационного поля, который соответствовал лицу смотрящего на него гуманоида и его сердце невольно сжалось. Плен!
Жёлтые ободки глаз тхетта, вдруг, ярко вспыхнули и Ромм тут же почувствовал, как будто тысячи игл разом воткнулись ему в мозг. В его глазах потемнело и он, в очередной раз, провалился в пустоту...
Ромм вздрогнул и открыл глаза. Он по-прежнему висел на руке гуманоида, упираясь своим взглядом в его лицо, но с уже потухшими ободками его глаз. Губы гуманоида шевельнулись и в лицо Ромма ударил поток горячего воздуха. Раздался громкий отрывистый звук, рука, за которую держался Ромм, резко дернулась, руки Ромма соскользнули с неё и он, будто стряхнутый с дерева плод, полетел вниз. Его ноги резко ткнулись в пол и не устояв, он опять растянулся перед огромными чёрными ботинками. Ботинки развернулись и громкий чёткий стук оповестил об их удалении.
Чьи-то руки ткнулись Ромму под плечи и чуть приподняв, куда-то потащили. Ромм задергался, пытаясь стать на ноги, показывая, что он сам может идти, но видимо на тащивших, его усилия не возымели никакого действия и они продолжали его тащить по коридору "Тиррит", совершенно не обращая внимания на его дёргания. Тогда Ромм закрутил головой, пытаясь увидеть своих недругов. Сносно рассмотреть их удалось - это тоже были тхетты, хотя, как показалось Ромму, несколько меньших габаритов, нежели тхетт, ковырявшийся в его мозге, но выглядели они более уродливо: их лица были покрыты более плотным волосяным покровом, они были достаточно сутулы и их руки были настолько длинны, что доставали едва ли не до пола и Ромм, буквально, скользил по полу животом. Скорее всего, это они и выволокли его из каюты капитана в коридор, просто, ещё не полностью пришедший в себя Ромм,не почувствовал их физического воздействия на свой организм и приписал свои перемещения, вдруг, приобретённому им чувству антигравитации.
Несмотря на своё уродство, тхетты шли очень быстро, ни разу не ошибившись в повороте, будто прекрасно знали "Тиррит"и вскоре Ромм оказался на платформе подъёмника ангара. Люк ангара открылся и платформа скользнула вниз.
Как только платформа замерла, Ромм, тут же упёршись руками в площадку, превозмогая боль, резко оттолкнулся и подпрыгнув, стал на ноги. Его глаза тут же встретились с глазами, видимо одного из своих сопроводителей, они оказались настолько чёрными и глубокими, что их блеск едва просматривался в бездонной пропасти глазниц. Его лицо заметно отличалось от лица того гуманоида, который ковырялся в голове Ромма в коридоре "Тиррит". Толстые, почти чёрные губы тхетта шевельнулись.
- Дохт! - Дохнул горячий поток воздуха в лицо Ромма и получив сильный толчок в грудь, он полетел спиной вперёд.
Падение оказалось чрезвычайно жёстким: Ромм не только грохнулся спиной о твёрдую поверхность, но и не сгруппировавшись в полной мере, хотя и ждал момента падения, настолько больно ударился головой о туже твёрдую поверхность, что в глазах у него потемнело, а когда темнота исчезла, платформа с тхеттами уже скользила в раскрытый зёв люка "Тиррит". Ромм быстро крутанул головой - рядом с ним никого не было. Он лежал на небольшом коричневом плато, которого едва хватило для посадки на него "Тиррит". Со всех сторон плато окружали густые лесные заросли. Несомненно, это была Гарта, но какой это был её материк, можно было лишь гадать.
Вдруг, мощный поток воздуха прижал Ромма к плато. Пытаясь уберечь лицо от повреждений, он отвернул его, насколько смог. Плато заметно вздрогнуло и раздался громкий гул, который начал быстро удаляться. Ромм напрягся, готовясь к ещё какой-то неприятности.
Прошло некоторое время: воздушный поток иссяк; с Роммом ничего больше не происходило. Он опёрся на руки и приподнял голову - "Тиррит" над ним не было. Напружинившись, он поднялся и хотя в голове неприятно шумело, ему удалось её поднять и приложив руку ко лбу, он закрутился, всматриваясь в небесную синеву - тёмная клякса орианского разведывательного корабля стремительно скользила вверх. Вдруг, воздух неподалёку от "Тиррит" как бы заискрился и в атмосфере проявился ещё один огромный корабль странной конструкции, который тоже шёл вверх.
Этажерка! Тут же всплыла у Ромма сравнительная мысль для этого корабля. Да ведь это же актеон тхеттов. От пришедшей мысли, голова Ромма, буквально вжалась ему в плечи.
Атмосфера вокруг актеона пришла в волнение и он исчез, будто своим недолгим появлением решил, действительно, вогнать в страх, оставленного на плато пленника, что ему в некоторой степени, действительно, удалось. Но, вдруг, Ромм понял причину, по которой раскрылся корабль тхеттов: "Тиррит" , ведомый неизвестно кем и скорее всего не видя актеон, едва не врезался в него и чтобы обозначить себя экипажу актеона пришлось на несколько мгновений снять поле скрытия. Губы Ромма вытянулись в лёгкой усмешке.
И всё же я не верю, что "Тиррит" не может видеть актеон под полем скрытия. Ромм механически покрутил головой. Это, просто, невозможно.
"Тиррит", набирая скорость быстро скользил вверх, уменьшаясь в размерах и совсем скоро, превратился в точку, а затем и вовсе исчез из вида.
Ромм убрал руку ото лба и опустив голову, закрутился на месте: на плато больше никого не было; тхетты оставили его одного в чужом, неизвестном ему мире. Его сердце сжалось в тревоге, которая тут же трансформировалась в какую-то апатию.
Благородство решили проявить: убивать не стали. Уверены, что сам сдохну. Гады! Всплыла у него злая мысль.
Дохт! Вдруг вспомнил он произнесённое тхеттом перед расставанием слово, которое означало на неизвестно каком языке этой галактики - низший: так называли представителей фауны с очень низким интеллектом, практически, червей и им подобных.
- Сам ты, тварь, дохт. - Механически слетело с губ Ромма.
Они, действительно, решили, что я не выживу на Гарте и что смерть от их рук будет для меня менее мучительной, нежели смерть здесь, от какой-то дикой твари. Замелькали у Ромма мысли досады. Определённо, первый тхетт просканировал мой мозг, когда я ещё был в каюте и несомненно, понял, кто я в цивилизации ориан. А может он понял, кто я в действительности, что вовсе и не ориан и в коридоре лишь уточнил это и потому они и оказали мне такую любезность, даже посадив "Тиррит" и высадив меня, дав шанс выжить, а не вышвырнули с корабля, прямо на орбите? Нет, нет! Голова Ромма механически мотнулась, причинив неприятную боль. Что-то я не то выдумал. Не могут тхетты быть такими хорошими. Не могут.
Голова Ромма опять пошла в сторону, но тут же вспомнив о боли, он остановил своё невольное действие и опустив взгляд и увидев прилипшие к курточки рыжие пылинки, провёл рукой по одежде, смахивая их - его рука скользнула по чему-то твёрдому. Состроив гримасу недоумения, он сунул руку в карман курточки и вытащил из него предмет - это был бластер. Его недоумение стало ещё больше, так как он, совершенно, не помнил, как оружие оказалось в кармане курточки и если он каким-то образом сам его туда положил, то выходило, что тхетты даже не обыскали его. Ромм широко улыбнулся - это была надежда, хотя, совершенно, неизвестно, на что.
Он глубоко вздохнул и приподняв бластер, закрутился на месте, осматриваясь. Нужно было что-то делать, так как оставаться на плато было равносильно гибели и в первую очередь из-за жажды, которую Ромм уже чувствовал, так как в пылу работы с орбитальной пушкой, он, абсолютно, забыл и о воде, и о еде.
Было ещё светло, но Атра не наблюдалась, скорее всего она была где-то за тёмными плотными облаками, которые висели повсюду над лесом и лишь над плато оставался небольшой чистый кусочек ясного неба, будто специально оставленный, природой для беспрепятственного ухода "Тиррит" и демонстрации тхеттами своего грозного боевого корабля. Что в действительности означала столь странная облачность, можно было лишь догадываться, но судя по её неровным клубящимся краям, к плато со всех сторон приближалось ненастье.
Ромм передёрнулся от воспоминаний о промокшей холодной одежде под дождём и неприятно прилипающей к телу, хотя на плато было достаточно тепло, но тут же широко улыбнулся - дождь был его спасением от жажды, а его теперешняя одежда была непромокаемой и могла герметизироваться и к тому же внутри курточки пряталось что-то вроде тонкого, мягкого, прозрачного, но достаточно прочного шлема.
Ободрённый, Ромм поднёс бластер к лицу и убедившись, что его батарея заряжена полностью, ещё раз осмотрелся и выбрав направление, и хотя в голове ещё неприятно шумело, и каждое движение отдавало тупой болью в спине, быстрыми и широкими шагами направился в выбранную сторону.
* * *
Казавшееся небольшим плато, в действительности оказалось обширным и Ромму пришлось, как ему показалось, достаточно долго идти до его края и когда он оказался там, то значительно потемнело и мрачные тучи уже клубились, буквально, над его головой.
Наконец на плато упали первые капли дождя. Капли были крупные и увесистые и когда первая из них попала Ромму в голову, ему показалось, что это была не капля воды, а твёрдый камешек. Появились вспышки молний и хотя они ещё были далеки, но были очень ярки и приходившие раскаты грома были столь мощны и оглушительны, что заставляли лицо Ромма искажаться невольной гримасой, а плечи приподниматься.
Остановившись, Ромм сунул бластер в карман и сложив ладони, вытянул их перед собой, в надежде поймать дождевую каплю. Вскоре это удалось - капля увесисто ударила в ладони, наполнив их водой, будто в ладони вылился стакан воды.
Ромм поднёс ладони к лицу и осторожно дотронулся языком до воды, она была никакой. Дёрнув плечами, он слил лужицу с ладоней в рот и принялся герметизировать свою одежду и когда привёл её в надлежащий порядок, дождь уже частил вовсю, причиняя ощутимую боль телу. Под такой тяжёлый дождь он попал впервые в своей жизни и чувствовал, что долго на открытом пространстве его не выдержит. Потемнело настолько, что лес из зелёного превратился в чёрный и лишь вспышки молний на мгновение возвращали ему его истинный цвет.
Ромм подошёл к самому краю плато и попытался в свете молний рассмотреть его границу - плато круто шло вниз. Насколько далеко было подножье плато он мог лишь догадываться, но вершины деревьев возвышались над плато метров на десять. Деревья имели очень широкие листья и определённо были бы хорошей защитой от дождя, но до них, вдруг, оказалось достаточно далеко и чтобы спрятаться под ними нужно было спускаться вниз по крутому склону. Ромм попытался в свете молний осмотреться, в надежде увидеть где-то более пологий спуск, но что-то увидеть в наступившей круговерти было, практически, невозможно. Мысленно отправив в свой адрес нелестный отзыв, за свою нерасторопность и за то что, возможно, выбрал неудачное направление к краю плато, он направился вдоль склона.
Дождь усиливался и начал, буквально, давить на Ромма многокилограммовым грузом, грозя свалить его и расплющить по плато. Он шёл еле переставляя ноги, думая лишь об одном: не упасть. Но чего Ромм боялся, то и произошло: в темноте он слишком поздно заметил большую выбоину в крае плато, когда нога уже висела над ней и которая неминуемо в неё и провалилась; Ромм поскользнулся и грохнувшись спиной на что-то твёрдое и жёсткое, неуправляемо заскользил вниз, набирая скорость. Что было хорошо - склон уже был изрядно сырым и скользить, по нему было не жёстко и Ромму даже удавалось сохранять некое подобие равновесия, скользя лишь на спине, качаясь из стороны в сторону и чем дольше он скользил, тем темнее становилось.
Вдруг, что-то твёрдое резко уперлось Ромму в бок. Удар был настолько жёстким, что у него, буквально, брызнули искры из глаз, его движение вниз прекратилось. Дыхание перехватило. Прикрыв глаза, Ромм замер в изнеможении.
Сколько времени он так пролежал, Ромм не представлял. Боль притупилась и он попытался пошевелиться: бок противно заныл, но всё же позволил занять более удобное положение. Опершись на руки, Ромм приподнялся и продолжая опираться на одну руку, второй повёл перед собой - он лежал перед каким-то препятствием. Он провёл по нему рукой, пытаясь оценить его.
Дерево! Всплыла у него грустная мысль. Если судить по кривизне, не менее полуметра в диаметре.
Он вдруг ощутил, что ничего сверху не давит на него. Он провёл рукой по импровизированному шлему, несомненно, дождя не было, хотя он прекрасно чувствовал, что мимо него идёт ощутимый поток воды и лишь дерево перед ним, удерживает его от дальнейшего скольжения в воде.