- Потому что это старое название, Демиан, - пояснил Мастер, - и далеко отсюда, благодаря человеческому желанию, она уходит под землю. Ее самая ближняя широкая часть течет где-то в двух днях пути от нашей вчерашней стоянки. И это для конного.
- Как два дня пути? - глупо спросил я. - Но я вправду видел реку!
- Может и видел, - брезгливо отмахнулся Дон. - Тебе великодушно дали выбор, а ты струхнул…
Я понял, что они имел в виду. Все это время в воздухе витало его невысказанное презрение. Что же выходит, это он дал мне шанс утопиться, чтобы впредь не обременять их своим присутствием, так?
Неприятное молчание нарушил Мастер, который непринужденно спросил:
- Скажи-ка лучше, Демиан, где ты обрел столь нехарактерные для человека города навыки? Управляешься с конем, практикуешь ворожбу…
- Слово то какое, - я почесал за ухом, не зная, как правильно ответить.
- Ты думаешь, это можно назвать магией? - сурово спросил Мастер.
- Как я могу равняться с магом? - не понимая, что от меня хотят, я попытался отделаться дежурной фразой.
- Вот и я думаю, как? Но все это время ты только и делал, что пытался заставить меня с тобой считаться, - маг пристально посмотрел на меня через пламя костра.
Мы долго молчали и Дон, устало отвернувшись, вскоре захрапел.
- Так где ты научился? - через какое-то время снова спросил Мастер.
Магия, вот, что интересует магов. Только она. Не люди, не события, а то, что под собой несут те или иные люди, случайные или запланированные события.
Научился - это он громко сказал. Учились магии они, маги. Я лишь пользовался тем, чем владел. Конечно, и тут не обошлось без Энтони.
Маг спрашивал "где я научился"? Нигде. Если бы он спросил, кто меня научил, я бы ответил: "никто".
- Это с детства, - сказал я неохотно, будто говорил о болезни. - Наверное. Кажется, я грезил наяву другими местами, но сейчас уже не помню, что мне тогда виделось. Врач считал это ненормальным… и довольно быстро видения ушли.
Маг поморщился, будто съел что-то кислое.
- Несчастный случай, - сообщил он мне. - Ну а это? - он указал на свою руку.
- Один мой друг был своеобразным человеком и всячески настаивал на том, чтобы я пробовал восстановить этот унылый дар. Я много раз жалел, что рассказал ему о нем.
- Любопытно, - Мастер узнал все, что хотел, его голос поскучнел. - Хорошо иметь друзей.
- Не знаю. Теперь я думаю, что он и не был мне другом. Бывает так, что услышишь что-то и вдруг понимаешь, что совсем не знал человека. Так странно, когда девчонка назвала его прозвищем Шива, я будто споткнулся. Энтони никогда…
- Шива? - тихо спросил маг, но мне почудилась тревога в его голосе. - Ты был с ним в Нижнем городе? Подумай о нем!
От такой просьбы я вовсе растерялся и уже ни о чем не мог думать. Мастер нервно хохотнул.
- И правда, неудачная идея, но тут и так все понятно.
- Что?
Неужели маг знал Энтони, неужели мой друг специально завел меня в Нижний город?..
Одинокий мотылек метнулся из темноты, пронесся сквозь пламя, опалив крылья, и упал к моим ногам. Я потянулся и раздавил его.
- Как давно ты его знаешь? - с внезапным напором учинил допрос Мастер.
- Давно, - осторожно отозвался я.
- Чему он учил тебя?
- Ничему особенному, - замялся я и вправду не зная, как ответить. Чему можно научиться у человека, который вернул тебя к жизни, познакомил с другими людьми, дал надежду и показал новые цели? Жизнерадостности?
- Что он рассказывал тебе?
- О чем?
- О нас.
- Вот уж точно ничего! Не помню, чтобы мы вспоминали эти дурацкие сказки!
- Это ложь! - Мастер подался вперед.
- Нет, я до сих пор смутно представляю себе, кто вы такие.
Маг удрученно покачал головой:
- Ах ты!.. - только и сказал он, недобро сверкнув глазами. - Он привел тебя к нам.
Маг вдруг очень грубо выругался, выдохнул и опустился на одеяло.
- Вот я то тут при чем? - пробормотал он удрученно. - Сами начали, сами и довели бы все до конца.
- Мастер, кто этот человек… которого я считал своим другом?
- Спи, - отмахнулся маг Этот короткий разговор оставил мне больше вопросов, чем ответов, и заронил в душе семя пустоты. Все в этом мире - ложь, даже дружба.
Глава 4. Перевал Илень
- Уснул, - сказал Дон, поднимаясь. - Долго возился, ты зря так на него насел.
- Сытый желудок свое дело сделал, - Мастер тоже поднялся и медленно побрел к ручью. - Ты слышал?
- Ну конечно я все слышал, - согласился возмущенный рыжий. Он снял куртку, потом стащил через голову рубаху и принялся терпеливо полоскать ее в ручье. - Ваш бубнеж вовсе не мешал мне спать. Бедненький, его предали! Интересно, он завтра спрыгнет в пропасть от разочарования? Подумать только, решить, что я отдал ему все мясо, потому что хочу услужить!
- А на самом деле?
- Пушаки - грязные животные, как свиньи, я не люблю грязное мясо, - Дон пожал плечами. - Чего ты нос повесил?
- Зачем мне привели этого найденыша? - Мастер присел на корточки над самым ручьем.
- Тут как раз понятно, - заявил Дон. Даже голос его изменился, стал приглушенным и уверенным. - Чтобы ослабить тебя. Наш пленник - колдун, кто знает, что вложили в него те, кто управляет этой марионеткой? Быть может, они даже хотели твоей смерти, хотя, мне кажется, это неверный вывод. Северный на подобное никогда бы не пошел, он слишком хорошо понимает, чем это грозит. Впрочем, мне кажется, что некоторые из его планов все равно станут для нас полной неожиданностью.
- Дон, а ты посерьезнел, - вздохнул Мастер. - Удивительно даже.
- А я что ли не вижу? - казалось, рыжий обижен. - Зачем ты водил его к реке?
- Я? - молчание. - Ты, Дон?
- Так далеко пройти он мог только твоими тропам, Мас. Я на такое не способен.
- Значит ни ты, и ни я, - Мастер разделся по пояс и тяжело вздохнул.
- Он сам? - неуверенно предложил рыжий. - Колдуны способны на подобное?..
- Нет, Дон. Демиан - мальчишка, чьи умения стерла цивилизация. Да, его надо было учить с детства, но вместо этого ему внушили, что все это лишь болезнь. И он относится к этому как к болезни, которая, к тому же, почти прошла. Он не сам прошел к Ветау, его провели. Дракон. Мы в разладе и я не знаю, как быть.
- Это заметно, что случилось?
- Не важно, но я не справляюсь. Ты только вслушайся, Дон! Маг Ночного дракона не справляется с человеком! Каждый раз, когда я восстанавливаю его энергии, мы оказываемся один на один, слишком близко, и его ненависть сжигает меня. Демоны мира, посмотри на это!
Маг снял повязку с руки, легкое свечение растеклось над открывшейся раной. Дон присвистнул.
- Они все откроются, эти шрамы, - невесело сообщил Мастер, ведя пальцем вверх по предплечью. - Распространится будто чума.
- В парне столько ненависти, - потрясенно проворчал Дон. - Как он еще не отравил себя собственным ядом?
- Его яд направлен на нас, и вызываем его мы сами. Можешь завтра проверить, обращайся с ним ровно, Дон, и вскоре найденыш перестанет кусаться.
- Могу я попробовать помочь?
- Ночной сказал, это только между нами, так что не стоит, - Мастер покачал головой. - Будет возможность, я сам с этим разберусь. Прежде, чем идти к Недгару, нужно привести все в норму. В таких делах он человек вспыльчивый и просто разотрет нашего найденыша в порошок.
- Тебя это волнует? Как врач, Недгар будет в своем праве, знаешь ли…
- Во всем виноват я, - терпеливо пояснил Мастер. - Можно не тратить силы, можно дать параличу развиться, тогда не будет нужды гоняться за ним по всему предгорью. Еще можно окончательно оборвать его энергетические связи…
- А я знаю, - Дон почесал бороду. - По-твоему, это малодушно? Лучше самому разрушаться заживо, подставляясь под его неумелые, но безжалостные удары?
- Мне жалко его дар, - признался Мастер, - с той ночи я будто и не ощущаю открытой раны…
- Ах вот почему ты не хочешь, чтобы Недгар узнал правду. Планируешь отдать его в ученики?
- Ничего я не планирую, - вдруг вспылил Мастер. - Все, что я планирую, не сбывается! Просто дам Демиану шанс, посмотрим, что он сделает. От этого будет зависеть, что буду делать я!
- Как Ночной может допустить подобное? Как ты смог его так разозлить?!
- Не спрашивай, Дон, такие вопросы не задают. Ты же не лезешь к Северному с вопросами, почему он разошелся с очередной любовницей и не пытаешься уточнить, что ему не понравилось в ней - маленькая грудь или неловкость в пастели.
- Ты как-то все так выворачиваешь, - растерялся рыжий, - вроде ничего такого и не спросил, ну да ладно. Слишком очевидно, что причина вашего разлада в нашем найденыше. Чтобы сохранять ему иллюзии, ты уничтожаешь себя, а Ночной считает это никчемной тратой сил.
- Ну, что-то вроде этого, - сдался Мастер. - Все дело в моем выборе, а он невелик: я могу убить его, могу превратить в малодушного калеку или тащить за собой ценой собственной жизни. Проблема в том, что я уверен - он тот, кто нужен. Шива безошибочно отыскал его среди миллионов других, хотя не должен был вмешиваться вовсе! С какой стати ему вмешиваться?
- Какие вопросы ты задаешь, мне прямо нечего ответить, - Дон пожал плечами. - Значит, ты остался отрезанным от Истока. Очень нехорошо, придется просить. Быть может, тебе удастся договориться с драконом и он сам проведет нас своими тропами?
- Посмотрим, - неохотно отозвался маг. - Посмотрим.
- Неужели колдун так нужен тебе и Северному? - отжимая рубаху, Дон говорил непринужденно. - Для чего? Дракону важно, человек перед ним или колдун?
- Боюсь, дракону все равно, тут невозможно предугадать. А чтобы сделать из такого как Демиан что-то путное, нужно уничтожить его до самого основания. Это - отработанный материал, пустая трата времени и моих сил.
- Тогда я не понимаю…
- Я приму решение позднее. Сейчас переоденусь - в седельных сумках еще осталась чистая одежда - и отдохну, а потом поговорю с Ночным. Разговор будет непростым.
Раннее утро выдалось холодным и тихим, наполненным редкими гулкими звуками падения капель С гор в ущелье спустился туман, который тек над землей обрывками, то сгущаясь в молочную пелену, то редея так, что становились отчетливо видны сами горы.
Меня разбудил холод, забравшийся под плотное шерстяное одеяло Костер весело потрескивал, облизывая три толстых бревна, подброшенных в огонь совсем недавно Место Дона пустовало, видимо, это он положил их в огонь.
Я огляделся. Перемежаясь с уродливыми соснами, невысокие лиственные деревья поникли под тяжестью мутных камель. Белая дымка окутала все вокруг, искажая цвета и очертания крон. С каждой минутой я замерзал все больше, потому встал, завернувшись в одеяло, и сел поближе к огню. Тепло касалось кожи, но не способно было проникнуть внутрь и согреть меня.
- Проклятая спина! - я с тоской посмотрел на спящего мага. - Мастер?
Я не особенно старался его разбудить, но маг отреагировал на мой тихий голос мгновенно.
- Да, - он приподнялся. Выглядел маг неважно, глаза глубоко запали, лицо посерело.
- Не спал ночью? - спросил я осторожно.
Мастер с силой потер виски.
- Спал как младенец, - пробормотал он, но было очевидно, что он лжет.
- Если ты что-то знаешь о Шиве, может, расскажешь? - с нажимом предложил я.
- Нет, - отрезал маг так, словно хотел дать мне пощечину. - Это не важно.
- Не важно? - возмутился я, надеясь, что Мастер все же обронит хоть словечко, но он лишь едва заметно дернул головой и пошел в кусты.
По твоему, предательство друга не важно? - подумал я вяло. - Если для вас, маги, это ничего не значит, то вы либо дураки, либо просто сошли с ума!
Чтобы отвлечься, я стал вглядываться в текучий туман. Изредка он разрывался и были видны поросшие деревьями каменистые склоны. Совсем по-другому я представлял себе горы. Наверное, такими, как рисуют их художники - голубыми силуэтами, затерявшимися между нагромождениями облаков, или такими, как рисуют их дети - коричневыми, с белой короной снега. Но никогда я не мог себе представить их такими. Пологие склоны, поросшие сочной, зеленой травой, возносились вверх, все увеличивая угол подъема. Их бока переставали быть ровными, то там, то тут, словно работа титана - вывернутые из земли камни, нагромождения серых глыб, между которыми, спрятавшись от ветра, притаились корявые изогнутые прихотью стихии, деревца. Местами склоны поросли густыми хвойными лесами, но не высокими соснами, а придавленными к земле карликами, прильнувшими к земле можжевельниками. Все выше и выше карабкался лес, все выше и выше поднимались горы. И лес редел, сдаваясь под беспощадными ударами. Деревья, лишившись плодородного почвенного слоя, ютились на камнях, тщетно цепляясь за их грани, просовывая свои корни в расщелины, чтобы удержаться под порывами холодного ветра. Все меньше было деревьев, и их заменили травы - лишь пучки, чьи сухие жесткие стебли звенели на холодном ветру шишечками нерассыпанных семян. А еще выше наступало царство камня. Серые граниты смешались здесь с известняком и песчаником, но преобладали. Веками мягкие породы выветривались из них, оставляя глубокие щели, образуя небольшие пещеры. Дождевые потоки шлифовали горные бока, но проломы зияли осколками острых камней. Там, высоко, где не росло ничего, царствовал холод. Там, за границею облаков вечно лежал снег.
Через пару минут маг вернулся, оторвав меня от размышлений, и взглядом указал на землю Я тяжело вздохнул и лег. Мастер присел надо мной и стал прощупывать позвоночник Вдруг он заговорил:
- Перелом, конечно, я не… заколдовал, даже звучит забавно. Позвонок раздроблен, но я делаю все необходимое, чтобы ты ничего не замечал. Как только мы доберемся до места, лучшие врачи сделают все необходимое. Спина восстановится, сомнений нет А вот что касается остального.
Мне показалось, он покачал головой.
- Теперь ты зависишь от меня. Никто не поможет, если меня не будет рядом с тобой утром и вечером, ты умрешь Если я умру - умрешь и ты В Форте у тебя еще будет шанс, но здесь - нет. Сейчас, чтобы жить, ты выпиваешь мои силы. Будь благодарен, что я даю их тебе. Мою печать на тебе никто не тронет Никто не поможет излечить твой недуг.
- Это несправедливо.
- У каждого своя справедливость, твоя теперь выглядит так: дважды в день ты будешь просить меня о помощи и я не буду тебе отказывать.
- Завидная участь, до смерти ходить за тобой, как привязанный.
- Только до тех пор, пока сам не сможешь исправить то, что я сделал Все, собирайся Через полчаса выступим…
Как только затихло эхо этих слов, из-за камней вышел Дон и как ни в чем небывало направился к лошадям.
Мы не разговаривали. Влага так искажала звуки, что иногда мне казалось, за нами скачет целый отряд, и тогда кровь стыла у меня в жилах. Я боялся произнести слово, боялся, что вместе со звуком горы украдут часть меня самого. Дымка мешала дышать - казалось, я с каждым вдохом глотаю полстакана воды. Туман вставал пеленой перед глазами так, что я видел лишь уши своей лошади, а впереди он и вовсе сгустился в непроницаемую стену.
Когда, наконец, ущелья остались позади и мы стали неотвратимо взбираться вверх, я вздохнул свободнее. Лошади поднялись выше мглы, оставив ее плескаться неровным, колышущимся от дуновения ветра, океаном, и это казалось мне диковинным и красивым.
Мы шли все вверх и вверх по усыпанному ржавой хвоей склону, по едва заметной, судорожно изгибающейся между наваленными серыми камнями и тонкими деревьями тропе туда, где нас ждал первый перевал, за которым высились все новые и новые, еще более отстраненные, усыпанные белым снегом вершины.
К середине дня разгулялось. Тучи в почтении расступились, и солнце погнало прочь сумрак, сделало редкие деревья вокруг пронзительно яркими. Запах хвои поднялся в воздух, но теплее не стало. Пусть там внизу на равнинах все еще царило долгое лето, здесь всегда было холодно.
Мы почти не садились верхом. Не везде кони могли пройти, не везде им доверяли пройти. Тропинка, присыпанная хвоей, была обманчива, она часто подступала к самым краям обрывов и заглядывала вниз, давая нам возможность заглянуть туда вместе с ней.
Идти, ведя в поводу жеребца, было тяжело. Не раз из-под моих ног и из-под копыт лошади летели вниз камни, и тогда пусто становилось внутри. Один раз я упал. Мне показалось, я соскальзываю, но склон здесь был более пологим, и я лишь немного съехал вместе со слоем хвои. Дон, шедший за мной, велел быть осторожнее. Я отстранено подумал, что это было в моих интересах.
Странным образом все менялось. Дважды Дон предлагал мне свою флягу, объяснив, что на нашем пути много ручьев, так что воду можно не жалеть, и я пил в волю; Мастер вроде повеселел и я почувствовал себя простым членом маленького отряда. Дон знал названия всех сопок и горных пиков, указывал мне на оползни и опасные места. Сначала мне казалось, он решил заслужить мое расположение, но потом я одернул себя, сообразив, что ему просто скучно. Маг, желающий заслужить расположение человека. Как такой бред мог прийти мне в голову?
Вскоре тропа стала забирать в сторону от вершины, обходя ее пик по дуге, и подъем закончился. Мы остановились, переводя дыхание. Внизу дыбилась небольшая зеленая гора, покрытая редкими белыми полосами снега и рытвинами темной, богатой торфом почвы, но она была лишь прелюдией. Впереди неровными рядами выстроились горы-великаны. Над нами светило солнце, но там, вдали, где их покрытые снегом вершины прорисовывались до горизонта, все небо обложили облака. Они висели так низко что чудилось: у далеких гор нет вершин. Там везде лежал снег. Такой же белый, как и облака, он укрывал склоны, прятался во впадинах, и не таял никогда.
Величественность и красота того, что я видел, захватывала, заставляя сердце замедлять биение. Взор уносился вперед, не находя преград, и от этого мне, городскому человеку, привыкшему к прочным стенам, становилось неуютно.
Еще немного, - думал я, - и смогу ступить вниз, сделать всего один шаг и лечь грудью на ветер, чтобы полететь навстречу незнакомой, но манящей свободе. Свободе, которую у меня отобрали, свободе, которой у меня никогда не было…
Высшие! Как же я не понимал, что всегда был пленником? И "сейчас" не стало исключением. Ничего не меняется, сколько себя не обманывай.
- Пошли, - оглядев далекие пики и нахмурившись, позвал Мастер.
Вздохнув, я шагнул по тропе вниз, забыв оглянулся назад, чтобы бросить прощальный взгляд на далекий город, где я родился. Жаль.
Подниматься вверх для лошади оказалось легче, чем идти вниз. Удивительно непригодный транспорт для узких, заваленных камнями горных склонов.
Кони задирали головы, ставили ноги почти вслепую, проваливаясь вниз и с хрустом растирая копытами мелкие камни, спотыкались и прядали ушами.
- Держи крепче под самой щекой, - посоветовал мне из-за спины Дон. - А случится чего - не боись, бросай повод, коня хоть и жалко, но твоя жизнь дороже, а он с легкостью утащит тебя за собой.
Я повернулся через плечо и кивнул.