– Привезешь мне этот шедевр с каникул, а?
– Ладно, попрошу у друга, – согласилась девушка. – Санька говорил, книжка интересная.
– М-да, еще бы, – снова хохотнул парень и уже спокойнее объяснил: – Дракон – это такая же часть меня, как вот это человеческое обличье. На родовых землях, где все пронизано нашей силой, я могу обернуться хоть сейчас, и превращался не раз. В АПП не буду рисковать. До первого совершеннолетия моих магических сил может не хватить, чтобы сохранить при обороте разум. И дело тут не в тренировках или медитациях, хотя от них вреда никакого не будет, одна польза. Как саженцу нужно время, чтобы стать деревом, так и дракону нужен срок, чтобы войти в полную силу. Единственное, чего мне пока нельзя, – Лис смутился, – это спиртного. Самоконтроль даже от малой дозы слетает, и может случиться неконтролируемый оборот. Что до девственности, ты только не смейся, я же действительно по нашим меркам еще пацан. Мне и не хочется ничего такого-эдакого. Вот и не пробовал.
– Понятно. – Янка ласково взъерошила кудряшки напарника. – У меня тоже опыт не особо велик и удачен, но давай поцелуемся. Неохота мне замуж за нашего предсказателя. Он еще ничего, хоть и с когтями, а вот его мама – тихий ужас.
Девушка приоткрыла рот и склонила голову к отчаянно смущающемуся парню. Тот резко вскинулся навстречу, и их зубы с лязгом столкнулись.
– Эм, прости, – окончательно засмущался Машьелис.
– Да ладно, бывает, мне в первый раз парень вообще зубом губу разбил, – утешила напарника Янка. Сейчас нахальный Лис казался до ужаса молоденьким и робким, и это вызывало у Яны прилив теплых чувств к напарнику.
Действуя с утроенной опаской, парочка соприкоснулась-таки губами и осторожно поцеловалась. Кажется, в момент поцелуя стихли, а потом с утроенной силой зазвонили все колокольчики храма. Звякнули соприкоснувшиеся браслеты помолвки. Они сжались до размеров запястий и перестали обдавать владельцев металлическим холодом. Теперь подарок храма был практически неощутим.
Янка неожиданно ойкнула и подпрыгнула, разрывая объятия, заключенные для ритуального поцелуя помолвки.
– Ты чего? – испугался Машьелис.
– Метку как будто иголкой укололо. Может, снялась? – понадеялась Янка, потирая ягодицу под веселый смешок дракончика и его шепоток: "Так вот куда тебе ее поставили!"
– Будешь ехидничать, стукну, – честно предупредила девушка.
– Что? Ты зверски изобьешь жениха за невинную шутку? – возмутился Лис и, шустро отпрыгнув от "невестушки", рванул куда-то за груду камней.
– Догоню и отлуплю! – пригрозила, смеясь, Янка и поспешила следом. Оставаться одной в волшебном храме среди нагромождений разнокалиберных камней и сквозняков, чтобы вечно слушать в одиночестве странную мелодию, вызваниваемую ветром на колокольчиках, ей совершенно не улыбалось.
Свернув за груду серых валунов, между которыми позвякивали три низки стеклянных палочек и изогнутых до состояния штопора металлических спиц, напарники остановились как вкопанные. Они снова оказались за стенами храма, и никаких проходов внутрь в пределах видимости не наблюдалось.
– Все! Вот теперь и позавтракать стоит! – объявил бесконечно довольный удавшейся авантюрой Машьелис. – Давай во "Всё на стол" заглянем, а, невеста?
– Давай, женишок, – согласились Янка и ее живот. А девушка еще уточнила: – Когда помолвку расторгать будем?
– Предлагаю на следующей цикладе в выходной день в храм заглянуть, – беспечно отмахнулся Лис, покрутил головой и, цапнув напарницу за руку, снова потянул ее за собой. На сей раз куда-то направо, в очередной узкий проулок.
– Как ты тут ориентируешься? – удивленно пропыхтела жертва драконьего энтузиазма, едва успевая поворачиваться за несущимся, как корабль под всеми парусами, пареньком.
Редкие утренние прохожие своевременно уступали целеустремленной молодежи дорогу да еще и провожали парочку понимающими усмешками.
– По запаху, – машинально отозвался Лис и встал как вкопанный, с изумлением распахнув глаза. – Кстати, действительно, как? Вот здорово! Я чую, как пахнут пироги с грибами и специями во "Всё на стол" и тебя туда тащу. Неужто ветер мне такой подарок сделал? Ай да спасибо Силам Ветра! С меня большущая низка колокольчиков!
Неизвестно откуда взявшийся порыв ветра взъерошил кудряшки Машьелиса, будто потрепал по голове шкодливого, но любимого ребенка, а потом еще и подтолкнул его в место пониже спины для придания ускорения. В самом деле, обрадовавшийся волшебному подарку, как малыш, который обнаружил под елочкой коробку с вожделенной машинкой, дракончик с утроенным энтузиазмом сорвался с места. Он снова тянул Янку за собой по улочке и весело балагурил еще минут пять, но вдруг вздрогнул всем телом и замер, шумно втянув носом воздух. Потом Лис нахмурился и, бросив руку подруги, ринулся в темный проулок слева.
Ничего не понимающая девушка куда менее ретиво побежала за напарником. И успела, хотя лучше бы все-таки опоздала. Зрелище было не для слабонервных.
В полутемном из-за нависающих и будто сдвигающихся стен домов проулке Янке удалось разглядеть, как падает на мостовую тонкая фигура златовласого эльфа, до жути напоминающего строгого папу Стефаля. Из-за его спины просматривался какой-то тип в сером, сжимавший в перчатке крупный камень. Двое других серых типов без плащей, но с шапками, надвинутыми на лицо, загораживали дорогу Машьелису. Мечи в их руках казались черными тенями. Но дракончик, практически безоружный (не считать же оружием какой-то кинжал на поясе?), не думал бросаться в бой очертя голову. Впрочем, не собирался он и отступать. Резко выдохнув, Лис встряхнул руками, будто выбивал пыль их невидимого полотнища, и вот уже к парочке серых колпаков понеслись сорвавшиеся с ладоней юного мага фаерболы.
От страха перед огнем независимо от его формы в череде бесконечных тренировок, проводившихся мастерами АПП, Машьелис как-то незаметно для себя избавился к середине первого курса. Сначала терпел, потом притерпелся и привык. Сложно постоянно бояться того, чем столь же постоянно пользуешься, да еще и зачеты на меткость, дальность и прочие параметры сдаешь.
Огненные шары врезались в людей, и те беззвучно исчезли в яркой вспышке. Лишь два темных пятна остались на камнях. Напавший на эльфа человек в сером колпаке, впечатленный оперативностью расправы с подельниками, кинул булыжник в дракончика, сорвал с пояса какую-то бутылочку и бросил ее на мостовую. Все вокруг заволокло серой дымкой. Под ее прикрытием нападавший устремился прочь.
– Побудь с Лаэроном, я попробую догнать гада и приведу лекаря! – успела услыхать Янка и осталась в сером тумане без друга, наедине с раненым или мертвым эльфом.
Глава 12
Больной на всю голову
Через несколько секунд плотная пелена рассеялась настолько, что девушка смогла различить темный куль, очертаниями напоминающий валяющегося на мостовой человека, то есть пострадавшего эльфа. Он не двигался. Рассуждать о том, труп перед нею или не труп, Яна не стала, чтобы не напугать саму себя еще сильнее. Подошла и опустилась на колени, откинула полу темно-зеленого плаща. Кажется, в проулке стало чуть светлее, во всяком случае, бледное лицо мастера Айриэльда Лаэрона просматривалось четко, как и легчайшее трепетание длинных ресниц.
"Живой! – У Янки отлегло от сердца. – Живой!"
Это казалось сейчас самым главным. И пусть надменный эльф никогда не посмотрит на нее как на девушку, в конце концов, Янка и не питала подобных надежд. Куда ей, толстушке-простушке, до изящного красавца. Пусть не посмотрит, но пускай он просто смотрит на мир, просто живет! А она, дуреха, издалека полюбуется на эти невозможно синие глаза с длинными-предлинными ресницами.
Дернув себя за прядку волос, Янка постаралась прогнать налетевший невесть откуда табун глупых мыслей и страхов. Сжав кулаки, девушка ругнулась под нос на сбежавшего типа в сером: "Чтоб ты провалился, убивец!" – и, тряхнув головой, дабы серые мошки резко накатившей дурноты перестали мельтешить перед глазами, решительно взялась за обследование пребывающего в бессознательном состоянии эльфа. Правила оказания первой помощи школьный преподаватель ОБЖ, бывший военный, в своих учеников вбивал намертво. Разбуди ночью, встанешь и расскажешь, не открывая глаз.
Понадеявшись, что позвоночник не пострадал, Янка осторожно приподняла и ощупала голову мастера. Крови не было, только на затылке наливалась здоровенная, с два кулака, шишка. Череп эльфу не проломили. Спасли густые золотистые волосы, свернутые в месте удара в хитроумный узел. Не раскрывая глаз, Лаэрон сдавленно застонал. Девушка села прямо на мостовую и бережно переложила голову пострадавшего себе на колени, приобняла за плечи, пытаясь повернуть мужчину на бок в соответствии с правилами первой помощи при сотрясении мозга. При этом Янка напряженно соображала, где бы взять лед, и тихонько бормотала больше для себя, чем для больного:
– Все хорошо, мастер Лаэрон, вы в безопасности. Сейчас Машьелис лекаря приведет…
Эльф стонать перестал и резко распахнул глаза. Он лежал, не делая попыток подняться, и рассматривал девушку, а потом чуть хрипловато, что при обычной эльфийской мелодичности выходило до ужаса интимно, спросил:
– Вам известно мое имя, прекрасная незнакомка? И почему вы зовете меня мастером?
Ни малейших признаков притворства на дивном эльфийском лике не просматривалось, да и не стал бы преподаватель АПП так прикалываться над глупой ученицей. Потому у Янки оставалась лишь одна печальная версия – у папаши Стефаля от удара по голове отшибло память. Вернее, ее часть. Ученицу он не вспомнил, зато на свое имя отреагировал.
– Известно, – коротко призналась Яна и выдала краткую биографическую справку: – Вы – Айриэльд Лаэрон, мастер по этикету рас в Академии пророчеств и предсказаний Дрейгальта. Мы с напарником шли по улице, увидели, как вас атаковали трое. По голове успели ударить, прежде чем Машьелис вмешался. Двух нападающих он фаерболами долбанул, за третьим погнался. Вам обещал привести лекаря. Наверное, из-за удара у вас сотрясение мозга и что-то с памятью. Скажите, голова болит? Кружится? Тошнит?
– На все вопросы – да, прекрасная дева, чье имя мне пока неведомо, – шепнул эльф, слабо улыбнулся Янке и попытался поймать ее руку в воздухе, дабы запечатлеть на ней поцелуй. Промахнулся и поцеловал воздух в нескольких сантиметрах от пальцев.
– Координация движений тоже плохая, – согласилась смущенная девушка, пряча пальцы в кулак, и посетовала: – Лежите, пожалуйста, тихо. Я – Яна Донская, студентка второго курса факультета блюстителей пророчеств АПП. Вам бы, мастер, холод к ушибу приложить. Да нет у меня ничего подходящего.
– У меня на поясе фляга, снимите ее, прелестнейшая Яна, и трижды поверните крышку влево, содержимое станет холодным, – предложил Лаэрон, несмотря на потерю памяти и скверное самочувствие, не утративший способности соображать и, вероятно, сохранивший память не только о собственном имени, но и о личном имуществе.
Студентка педантично выполнила инструкции, одобрительно цокнула языком, дотронувшись до в мгновение запотевшего бока плоской емкости, и, прикрыв "холодную грелку" полой плаща, подложила бочком под ушибленную златовласую голову.
– Расскажите обо мне, – тихо попросил Лаэрон и поморщился. – В памяти обрывки каких-то образов, никак не могу их поймать и…
– Не надо напрягаться, – испугалась за эльфа Янка. – Вам может стать хуже! Вот подлечитесь, само все вспомнится. Вы вчера начали преподавать у нас этикет рас. Кажется, приходили только поговорить с сыном, а…
– У меня есть сын? И жена? – поперхнулся воздухом эльф.
– Насчет жены не знаю, а ваш сын, Стефаль, учится на пятом курсе. Он староста факультета блюстителей, – дала справку заботливая сиделка и торопливо заговорила, пока Лаэрон не начал пытаться вспоминать самостоятельно, напрягая пострадавшую голову: – Вы и раньше в академии этикет рас вели, а у нас преподаватель к беременной дочери срочно уехала, поэтому вас попросили помочь, заменить ее временно.
– Все так странно. Почему вы меня боитесь, прекрасная Яна? Я вас чем-то напугал? – с какой-то обидой вопросил Лаэрон и в очередной раз сделал попытку приподнять голову с колен девушки.
– Лежите же, мастер, – сердито шикнула на непонятливого пациента студентка и объяснила: – Я не боюсь вас, просто вы… ну… строгий преподаватель и вчера почему-то сердились из-за того, что Стефаль стал нашим напарником. То есть у нас раньше была синяя тройка, а со Стефалем получился фиолетовый квадрат, и пусть мы – второкурсники, а он на пятом. Но, наверное, вам это не понравилось…
Договорить Янка не успела, послышался нарастающий топот, в проулок выбежали запыхавшийся Машьелис и еще четверо мужчин. Трое – в форме городских стражников с характерной эмблемой древа Игидрейгсиль на левой половине куртки, с арбалетами и мечами в руках, один – в серой мантии с той же эмблемой, но вовсе безоружный.
– Живой? – обрадовался дракончик. – Вот, господин лекарь, эльф, которого по голове тюкнули.
– Кости черепа предположительно целы, только шишка, холодный компресс я сделала. Есть жалобы на головокружение и тошноту, скорее всего, сотрясение мозга, – отчиталась Яна, решившая не распространяться о потере памяти у пациента.
Одобрительно кивнув сиделке, лекарь приступил к осмотру, взмахом руки отметая предложение стражи куда-нибудь перенести стукнутого. Машьелис тем временем коротко и с явным сожалением поведал напарнице:
– Третьего взять живым не удалось. Мы с ним на утренний патруль напоролись. Я только успел вякнуть: "Держи убийцу мастера АПП!" – как он какой-то хитроумный артефакт использовал, прямо в мостовую стал погружаться, как в воду. Стража из двух арбалетов выпалила. Так он концы и отдал.
– Что с колпаками разговаривать? – крякнул один из суровых стражей, тот, что выглядел старшим в группе. – Это ж убийцы из Серой Смерти, той самой, что в Тэдра Номус входит. Ты, парень, сам видел, на запястье у той дохлой сволочи татушка – ласточка, а в поясе футляр с травлеными иглами. Счастье, замок на нем переклинило, достать да метнуть не успел. Серых живыми не берут, да если и возьмут, язык все одно не развяжешь. Давненько в Дрейгальт их, тварей, не заносило. Кому же ваш мастер АПП ногу отдавил?
– Мне-то откуда знать? Мы с напарницей на прогулку шли, а тут это… – попытался отвертеться от допроса дракончик.
– Повезло, в сорочке родился, – параллельно довольным голосом бормотал над ухом у Янки суетящийся лекарь. Чуткие пальцы тощего небритого мужика с красноватыми то ли от недосыпа, то ли от вчерашнего злоупотребления горячительными напитками (в пользу последнего говорил слишком сильный запах мяты изо рта) щупали голову эльфа. Тот покорно терпел все манипуляции. Обследовав Лаэрона, лекарь довольно хрюкнул и вытащил из-под мантии странную круглую штуку с вычеканенными закорючками, подозрительно напоминавшими знаки Игиды.
Она состояла из двух металлических блинов: один, поменьше, с конусообразной прорезью, накладывался на второй, диаметром на полсантиметра больше, а сверху имелся рычажок. Лекарь повернул верхнюю часть так, чтобы в прорези просматривался один знак, напоминающий тощий воздушный шарик, и, приложив к голове пациента, щелкнул тумблером.
Заметив интерес студентов к своим манипуляциям, целитель почти хвастливо подбодрил ребят:
– Хороший артефакт! Жаль только, наполнять силой долго и не все болезни лечит, но если лечит – о том недуге сразу забудешь. Городская коллегия артефакторов, ваших бывших выпускников, изобрела! Поначалу только в больницах были, а с прошлой осени и патрульным лекарям выдавать стали.
Оправдывая похвальбу лекаря, Лаэрон, терпеливо сносящий все процедуры, зашевелился, сел и объявил:
– Премного благодарен за своевременную помощь.
В теплых синих глазах опять стали просверкивать льдинки.
"И впрямь вылечился", – с облегчением, но не без тщательно скрываемого даже от самой себя сожаления, признала Янка. Отвернувшись, девушка встала и принялась отряхивать теплые брючки. Они с честью выдержали испытание сидением на холодной мостовой и не позволили хозяйке отморозить себе что-нибудь важное.
– Здоровы, мастер? – обрадовалась стража и тут же пристала к жертве с вопросами: – За что же вас серые порешить хотели? Да еще эдак странно – камнем вместо отравы!
– Не знаю, – спокойно ответил Лаэрон.
– И догадок нет. Неужто врагов нажить не успели? – прищурился старший стражник, почесывая шрам на щеке.
– Недоброжелатели есть, способных нанять убийц – нет. Подобного рода разногласия мы решили бы в поединке чести, – прохладно объяснил эльф с истинным высокомерием высшей расы. Стражник-то явно был человеком, а его спутники полукровками. Судя по выпирающим клыкам и массивным челюстям, в их родословной потоптались орки, возможно, тролли.
– Стало быть, и в участок вас вести незачем, – с облегчением решил стражник. – Если что уточнить понадобится, мы вас в академии найдем. Только вы пока ребятишек попросите о нападении не болтать.
– Попрошу. Ясного дня, – с поистине королевским величием кивнул мастер Лаэрон и скомандовал: – Студенты, за мной! Возвращаемся в академию!
Янка, невольно подчинившись категоричному тону, двинулась следом, как телочка на веревочке. Зато Машьелис, равно возмущенный необходимостью молчать о происшедшем и разрушением собственных планов, запыхтел и выпалил:
– Мы вообще-то в трактире позавтракать собирались!
– Позавтракаете в столовой, – спокойно распорядился эльф, не поворачивая головы к бунтарю.
– Там таких пирогов с грибами и ягодами, как во "Всё на стол", не пекут! – продолжал упорствовать дракончик.
– Хорошо, попросим пирогов на вынос, – сделал уступку Лаэрон таким тоном, что сразу стало ясно: эта уступка единственная и теперь упрямым студентам стоит захлопнуть рты и молча следовать за мастером.
Янка и молчала, переваривая все, приключившееся за утро: стремительную помолвку с дракончиком в странном храме, вероятное избавление от метки невесты преподавателя, столкновение с какими-то киллерами и стремительную расправу с ними Машьелиса… Раз – шарики пролетели – и нет врагов. Это произошло так быстро, что девушка не успела ни испугаться, ни осознать чужой смерти. А потом все внимание заняла забота о раненом и обеспамятевшем отце Стефаля. Вообще-то не обремененный воспоминаниями синеглазый красавец нравился Янке куда больше надменного варианта без травм, но этим он и пугал сильнее. Обаянию такого эльфа хотелось поддаться, высокомерное же поведение мастера Айриэльда помогало держать сердце в кулаке и голову в относительном порядке. Топая под руку с Лисом, Янка еще раз задумалась о том, почему не переживает из-за убитых, а потом поняла: они хотели убить их учителя, не задумываясь, убили бы Машьелиса, потому и страдать об убийцах девушка не была способна. Ей всегда казалась совершенно справедливой старая русская поговорка: "Кто с мечом к нам придет, тот от меча и погибнет". Сейчас оставалось только порадоваться системе правосудия в Дрейгальте: коль напавшие оказались наемниками-убийцами, то студентов АПП даже допрашивать не стали, ни в чем не обвиняли и никаких протоколов не составляли. Все-таки странно, кто и почему их нанял для нападения на эльфа?