- Возьми меня грубо, господин, - попросила она. - Грубо и безжалостно.
- Хорошо.
- Изнасилуй меня как последнюю рабыню, - взмолилась она.
- За этим дело не станет, - пообещал я. Через несколько мгновений она уже визжала и задыхалась от наслаждения.
- Никогда не думала, что быть изнасилованной так приятно, - прошептала Эвелина, когда все кончилось. - Все произошло так быстро и так жестоко… Побудь со мной еще немного, господин!
Я оттолкнул ее ногой на край алькова и задумался, закинув руки за голову.
- Пожалуйста, прикоснись ко мне, - прошептала она.
- Помолчи, - сказал я.
- Хорошо, господин. Я начал одеваться.
Она поднялась и встала на колени, ошеломленно качая головой.
- Что ты со мной сделал, господин! - Ее до сих пор била дрожь
- Сандалии, - приказал я.
Она подползла к моим ногам и надела на меня сандалии, после чего аккуратно и быстро завязала тесемки.
- Что ты со мной сделал! - С этими словами она прижалась лицом к моим ногам. Я не стал ее пинать.
- Я стала настоящей рабыней! Это такое счастье! Я стала рабыней!
- Все хорошо, - сказал я, поднимая ее за руки. - Рабыня должна быть рабыней. Все правильно.
- Я стала настоящей рабыней! - повторяла она.
- Да, - сказал я, толчком повалил ее на пол, развернулся и вышел из алькова.
- Господин! - закричала мне вслед Эвелина. - Последний раз поцелуй меня, господин! - Она побежала за мной на коленях, пока цепь, к которой была прикована ее нога, не натянулась до предела. Я нагнулся и поцеловал рабыню
- Вначале ты меня изнасиловал, - сказала она со слезами на глазах. - А потом оттолкнул ногой.
- Правильно, - кивнул я.
- Забери меня, господин! Возьми меня с собой! Не оставляй меня здесь!
Она была агентом кюров.
- Говори! - приказал я.
Он - Господин, а я - Рабыня
Он - хозяин, а я - собственность
Он приказывает, а я подчиняюсь
Он получает удовольствие, а я его доставляю
Почему это так?
Потому, что он - Господин, а я - Рабыня.
- Каждую ночь в течение месяца повторяй эти слова, - приказал я.
- Да, господин
- И днем тоже. По нескольку раз.
- Да, господин.
- Они помогут тебе выжить.
- Спасибо тебе, господин.
- Старайся во всем угождать мужчинам.
- Теперь у меня по-другому и не получится, - улыбнулась она.
- Не забывай о том, что ты - рабыня.
- Да, господин.
- Сейчас тебе в это трудно поверить, но придет время, когда от одного прикосновения к шторам алькова ты будешь горячей и мокрой.
- Мне совсем не трудно в это поверить, господин, - прошептала Эвелина. - Один вид этих штор действует на меня возбуждающе. - Она прикоснулась к ошейнику. - Даже ошейник меня возбуждает. Ползать по шкурам, стоять на коленях перед мужчиной - все действует на меня возбуждающе. Я просто умираю от желания, когда подумаю, что ты можешь прикоснуться к моему обнаженному телу.
- Полагаю, ты выживешь, рабыня, - сказал я.
- Можно я еще раз поцелую твои ноги?
Я не стал отказывать рабыне в этой радости. Я чувствовал на своих стопах ее губы и слезы.
- Пожалуйста, забери меня с собой, господин! - рыдала она.
Я последний раз посмотрел на валяющуюся в моих ногах рабыню. Раньше она была агентом кюров.
Потом я повернулся и вышел из алькова.
- Господин!
Я не удержался и обернулся, чтобы взглянуть на нее последний раз. Прикованная к левой ноге девушки цепь натянулась до предела.
- Купи меня! Пожалуйста! Не оставляй меня здесь!
- Ну, как рабыня? - поинтересовался помощник хозяина, оторвавшись на минуту от подметания пола.
- Я не стану настаивать на возврате денег, - сказал я.
- Думаешь, из нее выйдет толк? - Пембе волновался.
- Трудно сказать, - пожал я плечами. - Думаю, что толк все-таки будет.
- Это хорошо, - отозвался помощник. - А то мне уже надоело оттаскивать трупы в гавань.
Я подошел к тому месту, где оставил белокурую рабыню. Она, конечно, уснула и во сне улеглась на пол, нарушив мое требование не менять позу. Лицо ее по-прежнему скрывала повязка.
Я тихонько к ней прикоснулся. Рабыня застонала, потом вздрогнула, осознав, что ее проступок замечен. Она тут же выпрямилась, обхватила лодыжки руками и поспешила принять нужную позу.
- Не надо, - мягко произнес я и поднял ее с пола. Она показалась мне очень легкой. Думаю, в ней было не больше ста десяти фунтов.
- Я выйду через черный ход, - сказал я помощнику хозяина.
- Как тебе угодно, - ответил он.
Снаружи я выждал несколько мгновений, следя за тем, не приоткроется ли дверь за моей спиной, не шелохнется ли пыль на аллее, не промелькнет ли силуэт на соседней крыше. Все было спокойно.
Я посмотрел на лежащую в моих руках девушку. Она снова уснула. На мгновение я едва не испытал к ней нежность. Последние несколько недель этой дикарке пришлось нелегко. Ей выпала роль пешки в большой игре. Кроме того, свободным и гордым женщинам Земли зачастую трудно смириться с тем, что они превращаются в рабынь, собственность других людей. Пусть поспит, и я нес девушку по пустынным улицам Шенди. Я не стал идти кратчайшим путем к своему жилью.
14. ДЕВУШКА СТАНОВИТСЯ ЕЩЕ КРАСИВЕЕ; МНЕ ПРИХОДИТСЯ ОСТАВИТЬ САСИ
Саси отворила дверь.
- Господин!
- Приготовь цепь для новой рабыни, - сказал я.
- Хорошо, господин.
Мне показалось, что Саси не очень обрадовалась, когда я перенес через порог спящую блондинку и уложил ее на кучу соломы возле невольничьего кольца. Обычно через порог переносят на руках тех рабынь, которые будут постоянно проживать в доме хозяина. Исторически эта традиция восходит к брачным церемониям Земли.
Женщины инстинктивно жаждут рабства. И понятно их негодование, когда они встречают недостаточно сильного и властного мужчину.
Разумеется, далеко не все горианские рабыни попадают в дом хозяина на его руках. Многие ползут на коленях, кое-кого загоняют пинком. В любом случае женщина должна почувствовать, что здесь ей придется подчиняться сильному и властному мужчине.
- Это девушка с "Пальмы Шенди"? - удивленно спросила Саси. Блондинка настолько устала, что даже не проснулась.
- Да, - сказал я.
Саси прикрепила короткую цепь к невольничьему кольцу и открыла ключом кандалы для ног.
- Зачем она тебе?
- Она представляет для меня интерес, - ответил я. - По крайней мере, на данное время.
Саси положила ключ от замка на полочку поближе к крюку, на котором висел невольничий кнут. На одной из потолочных балок крепилось кольцо для порки; при помощи блочного механизма оно могло опускаться и подниматься. К такому кольцу удобно привязывать рабыню во время наказания. Я предпочитаю снимать комнаты с обстановкой.
Я прикрыл блондинку одеялом. Бедняга так и не проснулась.
- Меня ты через порог не переносил, - с укором произнесла Саси.
- Почему? Ты была завернута в одеяло, которое я перебросил через плечо.
- Нет, я имею в виду первый раз.
- В первый раз я просто приказал, чтобы ты пришла на мое одеяло.
- Никогда этого не забуду! - воскликнула рабыня, зардевшись от счастья. - Ты действительно приказал мне прийти на твое одеяло!
Иногда делают по-другому. Когда хозяин приводит девушку в пустой и необжитой дом, он приказывает ей войти первой, развести огонь, подогреть вино, расстелить меха и забраться под них голой.
В таких случаях девушка заходит в дом не связанная.
- Очень трудно передать чувство, которое испытывает девушка в такие минуты, - задумчиво произнесла Саси.
- Почему трудно? - усмехнулся я. - Это чувства рабыни.
- Да, наверное. Просто мужчине никогда не понять, как дорог женщине ее ошейник. Ему никогда не понять всей глубины чувств и эмоций, которые испытывает стоящая перед ним на коленях женщина.
- Не сомневаюсь, что и свободные женщины способны испытывать эмоции, - сказал я.
- Я была свободной, - ответила Саси. - Но я даже понятия не имела, что значит это чувство. В этом просто не было необходимости. Все изменилось в тот момент, когда я стала рабыней. Теперь мне приходится прислушиваться к состоянию других людей. Никогда раньше я не была такой восприимчивой. Кроме того, теперь я не могу поступать по-своему. Мне приходится следовать воле мужчины. Мне отдают приказы, которые я обязана беспрекословно исполнять. Это затрагивает самую мою суть, господин.
- Естественно. Ты же рабыня.
- Да, - сказала она. - Рабыня и женщина.
- Это одно и то же.
- Мужчина, который первым разобрался в женской сути, подошел к ней с кнутом, - со счастливой улыбкой произнесла Саси.
- Сними-ка с меня сандалии, - велел я.
- Никогда раньше я не чувствовала себя такой зависимой, беспомощной и такой полной жизни, - проговорила она, опускаясь возле моих ног. - Теперь я должна ползти к тебе по первому твоему требованию, развязывать тебе шнурки, делать все, что ты захочешь. Я такая счастливая!
- Не отвлекайся, - строго сказал я.
- Да, господин. - Саси сняла сандалии, поцеловала их и преданно посмотрела мне в глаза.
- Сегодня, прежде чем мы выйдем из этой комнаты, я проколю тебе уши.
- Спасибо, господин! - воскликнула девушка.
- Значит, ты навсегда останешься рабыней.
- Да, господин.
- Это повысит твою цену.
- Да, господин, - улыбнулась девушка.
- И еще, - добавил я, глядя на спящую блондинку. - Ее уши я тоже проколю.
Она была агентом кюров. Из практических соображений надо было сделать так, чтобы она всегда оставалась рабыней.
Я подошел к спящей девушке и сдернул с нее одеяло. Дикарка заворочалась, почувствовав утреннюю прохладу.
- Нет, - пробормотала она по-английски, - еще рано. Я еще не хочу вставать.
Она вытянула руку, пытаясь найти одеяло Я взял ее за руку и рывком посадил на солому.
- О! - воскликнула девушка, возвращаясь к реальности. Испуганно пошарив вокруг себя, она поняла, что сидит на куче соломы, брошенной на деревянный пол.
- Кто здесь?
Я молчал.
- Это мой господин?
- Да.
- Кто мой господин?
- Твой господин - это я.
- Но кто ты? - отчаянно выкрикнула она.
- Я - твой господин.
Она застонала и покачала головой. Верхнюю часть ее лица по-прежнему закрывала плотная повязка.
- Почему ты не даешь мне себя увидеть? Я молчал.
- Что ты собираешься со мной сделать? На этот вопрос я тоже не ответил.
- Чего ты от меня хочешь? - расплакалась она. - Пожалуйста, не надо! Я еще девушка! - Губы ее дрожали. - Не надо! Нет! Пожалуйста! Не отнимай мою девственность так! Я же ничего не вижу! Я даже тебя не вижу! Слышишь? Я не вижу тебя! - Потом она беспомощно зарыдала.
- Я твой господин, рабыня, - сказал я.
- Да, господин.
Я не давал ей пошевелиться.
- Как это сладостно и неповторимо, - пробормотала она. - Я чувствую себя такой беспомощной. Без твоего разрешения я не могу даже пошевелиться.
Я молчал.
- Господин подарит своей рабыне поцелуй? - спросила она.
Я прикоснулся губами к ее губам, и она выгнулась мне навстречу. Потом бессильно уронила голову на солому.
- Спасибо тебе, господин!
- Первый раз тебе, наверное, было больно? - спросил я
- Нет. Совсем нет.
- Тебе понравилось? - спросил я.
- Да. Только…
- Что?
- Теперь мне хочется тебе отвечать. Можно я буду двигаться, господин?
- Можно, - улыбнулся я.
- О! - нежно простонала она. - Никогда раньше мужчина не стискивал меня в объятиях. Я даже не подозревала, как это сладостно. Я чувствую себя такой беззащитной! Это очень меня возбуждает. О, как это меня возбуждает!
Она задрожала и прижалась ко мне, осыпая мое лицо поцелуями. Потом, задыхаясь от наслаждения, замотала головой из стороны в сторону.
Неожиданно девушка стиснула мои руки.
- Господин?
- Да?
- Мы здесь одни?
- Нет.
- О! - в ужасе воскликнула она. - Не может быть! Кто здесь еще?
- Еще одна женщина.
- Нет! Нет! - заплакала она.
- Не бойся, - успокоил ее я. - Это всего лишь рабыня.
- Скотина! - крикнула вдруг она. - Каким унижениям ты меня подвергаешь! Ты можешь изнасиловать меня, как рабыню, но ты больше не увидишь моих ласк!
Я потрясеннo посмотрел на Саси. Она растерянно пожала плечами.
Лежащая подо мной девушка уперлась руками в мою грудь, отвернула голову в сторону и произнесла:
- Можешь делать со мной что хочешь. Я даже не пошевелюсь.
- Ты что, ищешь неприятностей? - строго спросил я.
- Нет.
- Ты уже отведала кнута?
- Да, господин.
- Хочешь еще?
- Нет, господин.
- Тогда я разрешаю тебе отвечать на мои ласки, - сказал я.
- Надеюсь, ты понимаешь, что я не могу этого делать в присутствии другой женщины? - прошептала она мне в ухо.
- Двигайся! - приказал я.
- Это приказ? - уточнила девушка.
- Да.
- Как ты можешь отдавать такие приказания?
- Да вот так. Как отдал. И впредь ты всегда будешь отвечать на мои ласки и двигаться, как положено рабыне.
- Хорошо, господин, - прошептала девушка и принялась робко отвечать на мои движения. - Я постараюсь забыть, что в комнате присутствует другая женщина, - прошептала она.
- Почему это? - спросил я. - Наоборот, постоянно думай о том, что она здесь. Сосредоточься на этой мысли. Покажи ей, на что ты способна.
- Господин, разве не постыдно демонстрировать свою страсть?
- Почему?
- Не знаю.
- Назови хотя бы одну причину.
- В руках мужчины женщина становится рабыней, - произнесла она.
- Это бесспорная истина, - согласился я. - Но воспринимать ее как минус могут только свободные женщины.
- Ну да, - неуверенно проговорила она.
- А ты - уже рабыня.
- Да.
- Для рабыни нет ничего зазорного в том, чтобы продемонстрировать свою страсть.
- Полагаю, - произнесла она, - рабыне позволяется быть страстной?
- Не только позволяется, - усмехнулся я. - Рабыня просто обязана быть страстной. Более того, настоящая невольница всегда гордится своей страстностью, считая ее величайшим достижением и радостью жизни.
- Да, господин, - прошептала она.
- Начинай, - приказал я.
- Хорошо, господин.
Рабыня задвигалась, целуя мое лицо и губы.
- О! - застонала она. - Мне так неловко…
- Продолжай, - перебил ее я.
- Я боюсь, что если я буду продолжать, то испытаю возбуждение.
- Естественно.
- Но здесь присутствует другая женщина.
- Двигайся! - потребовал я.
- Хорошо, господин.
- Гордись своей похотливостью, рабыня.
- Да, господин, - произнесла она сквозь слезы. Вскоре, несмотря на все ее попытки сдержаться, я услышал сладостный стон.
- Нет ничего плохого в том, что женщина испытывает сексуальное наслаждение, - сказал я.
- Я понимаю, - прошептала она, - но мы же здесь не одни.
- Вот и покажи, на что ты способна!
- Прости меня, - обратилась рабыня к невидимой ей женщине. - Я ничего не могу с собой поделать. Господин так возбуждает меня.
- Господин! - не выдержала Саси. - Позволь, я доставлю тебе удовольствие!
- Нет! Нет! - воскликнула вдруг белокурая дикарка, стискивая меня в объятиях. - Он со мной! - Губы ее дрожали. - Пожалуйста, не оставляй меня.
- Почему? - спросил я.
- Я хочу доставить тебе наслаждение.
- Что ты понимаешь в таких вещах? - презрительно сплюнула Саси. - Проси у господина прощения за то, что ты его разочаровала, и не мешай мне доставить ему радость!
- Нет! - выкрикнула блондинка и страстно зашептала мне в ухо: - Прости меня, господин! Неужели я правда разочаровала?
- Пока нет, - усмехнулся я.
- Обещаю тебе, что этого никогда не произойдет!
- Позволь, я сделаю все, как надо! - не унималась Саси.
- Ты разве не видишь, что господин со мной! - взорвалась блондинка. - И я доставляю ему удовольствие!
- По-твоему, это удовольствие? - презрительно усмехнулась Саси.
- Помоги мне, - смущенно попросила блондинка.
- Прижмись к нему всем телом, подвигайся, не лежи как бревно!
- Я чувствую себя рабыней, - жалобно простонала она.
- Делай, что тебе говорят! - прикрикнула на нее Саси.
- Это главная девушка? - спросила блондинка.
- Да, - сказал я.
- Хорошо, госпожа, - покорно прошептала она и попыталась следовать ее советам. Время от времени то я, то Саси давали ей дополнительные указания.
- Замри, - наконец сказал я.
Она перестала двигаться, но я видел, что это далось ей с трудом.
- Страсть делает меня рабыней, - прошептала она.
- Ты и есть рабыня, - заметил я.
- Да, господин.
- Собственно говоря, страсть как таковая не имеет ничего общего со статусом рабыни, - заметил я. - Хотя, конечно, от рабыни требуется страстность.
- Да, господин.
- Но тебе не понять, что такое настоящая страсть, пока ты не прочувствуешь свой ошейник.
- Да, господин.
- Теперь можешь двигаться, - разрешил я. Девчонка тяжело задышала и принялась извиваться под моим телом.
- А знаешь, - сказаляСаси, - похоже, из нее будет толк.
- Мне тоже так кажется, - нехотя согласилась рабыня.
- Я так и думала, что это ты, - произнесла рабыня, целуя мои ноги. Я снял повязку с ее лица.
С тех пор, как я лишил ее девственности, прошло уже несколько анов.
- Как только я тебя увидела, - призналась она, - мне захотелось стать твоей рабыней. И вот моя мечта сбылась.
- Отправляйся на кухню, - приказал я, - поможешь Саси помыть посуду.
- Хорошо, господин, - радостно произнесла девушка.
Блондинка прижала ладошки к ушам и склонила голову на бок.
- Как красиво! - прошептала она, разглядывая в зеркало новые сережки.
Сережки диаметром в один дюйм были из чистого золота.
- Здорово! Я опять все вижу, - восхищенно произнесла рабыня. Повязка лежала рядом на полу.
Увидев, что я на нее смотрю, она тут же опустилась на колени.
- Скажи, я красивая, господин?
- Ничего, - усмехнулся я.
- Знаешь, не хочу хвастаться, но мне кажется, что я очень даже привлекательна. По крайней мере, я могла бы состязаться в красоте с лучшими женщинами Земли.
- Возможно, но достаточно ли ты хороша, чтобы быть гррианской рабыней?
Она растерянно опустила голову.
- Наверное, ты прав, господин. Я ведь даже не знала, что такие женщины существуют. Я почти их не видела. Разве что в Косе, когда еще была свободной, а потом в Порт-Каре и Шенди, когда меня саму выставили на рынок. Сейчас мне кажется, что женщины не должны быть такими привлекательными и желанными.
- Почему?
- Наверное, потому, что я сама недостаточно привлекательна. Меня злит, что есть девушки красивее меня. Я ревную к ним.