Мия лишь презрительно фыркнула и тут же скрылась в горнице. Она хоть и не поняла что я сказал, но поняла что я это сказал ей, а поскольку я возведен в ранг "недостойный", то и обращать на меня внимания не стоит. О женщины, как же с вами непросто. Вон и Луний со мной согласен. Правда они уже угомонились, и дело обошлась даже безе деревоприкладства. Хозяйка, забрав кости, ушла сперва за своей помощницей, а потом они вместе скрылись на кухне.
- Сколько языков слыхивал, а этого нет, - протянул мой новый компаньон.
Мы уже успели выйти во двор. На небе неспешно, несколько лениво и нехотя загорались ночные огоньки. В шуршащей листве засыпали птицы, а в еще пока стоячей траве просыпались сверчки и цикады. Ветер, задувая с юга, обещал собой жару, которая бывает лишь в середине лета. А вместе с присущей этим местам духотой, наступит невыносимая пора. Воздух в полдень будет дрожать, будто пустынный, и даже ведра воды не хватит чтобы утолить иссушающую жажду. Ночью же придет живительная прохлада, будто заботливая сестра, она укроет от зноя, и принесенный ею ветер будет нашептывать и обещать лучшие времена.
- Значит слышали не все, - пожал я плечами.
Луний закрыл за нами калитку, и мы двинулись к таверне. Еще до первых цикад мы добрались до Главной улице. По этому, с позволения сказать, проспекту, сейчас разбегались по домам беззаботные дети. А суровые деды кричали своих ветреных внучек. Слышны были скрипы засовов на загонах и хлевах, это женщины запирал на ночь скот. Редко кудахтали засыпающие куры, и мурлыканье котов разбавлялось приглушенным лаем собак. Деревня готовилась ко сну, и лишь одно здание напоминало собой маяк в открыт море.
Через его окна пробивался свет, а на легком ветру поскрипывала древняя, как сам мир, вывеска. Лак уже давно облупился, выжженные буквы покрылись серой пленкой, а трещины были столь велики что в них можно было прятать деньги. И все же таверна жила. В этот вечер, да и в любой другой восьмой вечер декады, каждая таверна становилась особым местом. Тут собирались самые удалые, смелые и дюжие парни. К коим, возможно, отношусь и я, раз уж согласился зайти на огонек.
Мы подошли к порогу, где нас остановил рослый мужик с необъятными кулачищами. Он указал на миску, в которой уже лежало немало медяков.
- За двоих, - сказал мой спутник, кидая в емкость шесть медяков.
"Охранник" кивнул и пустил нас внутрь. И тут же по ушам ударил гул, от слившихся во едино голосов. Здесь было человек сорок и все как на подбор плечистые, с квадратными челюстями и широкими скулами. Сидели мужики за дубовыми столами, и даже с первого взгляда было понятно что эти самые столы накрепко прибиты к полу. Между народом носилась пухленькая служанка, но в отличии от города, здесь никто не пытался ущипнуть или как-то иначе задеть девчушку. Видимо сказывалась её удивительная схожесть с грозного вида трактирщиком, стоявшим за барной стойкой. Ростом тот был метра два, и казалось что он может простым щелбаном продавить гвардейский щит.
- Луний! - крикнул один из посетителей и помахал нам рукой.
- Дорин! - так же прокричал мой компаньон и схватив меня за плечо потянул к столику где сидело трое массивных, жилистых парней.
М-да, на таких посмотришь, и даже как-то неуютно становится. А потом высокородные удивляются как это крестьянские бунты столько крови у армии выпивают. Да они вон в такой форме, что впору солдат на поля отправлять, чтобы тренировались. Хотя такие, конечно, не все.
- Киго эть ты с собый превил? - спросил рыжебородый коренастый мужичок с бегающими глазками.
- Да вот постоялец у меня, через день уходит дальше. Ну я и решил показать ему как здесь наши развлекаются.
- Эть правильныть, - кивнул другой мужик, впрочем тоже бородатый, разве что ростом повыше и взгляд у него тяжелый, давящий.
Тут же к нам подлетела та самая служанка, видимо дочь владельца заведения и поставила две большие кружки. В каждой плескалась пинта темного пенистого пива. Я, конечно, давал зарок, но видят боги, предстоящее веселье на трезвую голов вообще не идет. Я достал из-за пояса две медяшки и положил на стол, туда же добавил бывший бродяга. Служанка быстренько смела кругляши в фартук и упорхнула. Народ же поднял кружки и мы чокнулись, да так сильно что пена слетела на стол и пол.
Сделав два больших глотка, я чуть не закашлялся. До этого я считал что крепленная наемническая брага, которая почти ничем не отличается от нефильтрованного спирта, адский напиток. Но теперь я точно знаю что никогда в жизни путнику не стоит пить дешевое деревенское пойло. Это даже не пиво, не эль, не брага, не медовуха, а что-то непонятное, но с ароматными травами. Крякнув, я глубоко вдохнул и резко выдохнул. Все вокруг вдруг как-то потеряло резкость, а звуки притихли.
- Ты хить прэвила кумекаешь? - обратился ко мне немного худощавый паренек по имени Дорин.
Я повернулся к Лунию, которому тоже было уже хорошо. Хозяин быстренько смекнул что для меня местный говор не много не понятен и взял ситуации в свою руки.
- Правила он знает, да и вообще я за него ручаюсь. Малый - нормальный мужик.
- Ны сча и пронерим, - пробасил рыжебородый и резко поднявшись из-за стола, схватил меня за грудки, и швырнул куда-то в сторону.
Полет, разбавленный немалой толикой удивления, продлился недолго и приземлился, вернее "пристолился", я в какой-то незнакомой компании. В общем, как началась массовая драка, именуемая весельем, я не понял, так как в следующий момент скатился на пол, да бы не получить деревянной кружкой по морде. В таверне тут же гомон сменили крики, улюлюканья и многочисленный треск и гам. Я же пытался собраться с мыслями, стоя на четвереньках под столом. Вокруг мелькали чьи-то ноги, слышалась нецензурная брань и треск ломающегося дерева. Теперь понятны эти традиционные сборы, в восьмой вечер чтобы зайти в таверну надо заплатить, а посуда всегда оловянная. Просидев в укрытии еще секунды три, я понял что не собираюсь пропускать всю веселуху и собирался резко встать, но в итоге лишь познакомил свой затылок с прибитым к полу столом. Грязно выругавшись я вылез из-за стола и встал во весь рост. В зале творилось нечто невообразимое, будто бы здесь бурлило целое море.
- Ну, кто на нове…
Договорить мне не дали, так как некто пошел на таран и обхватив меня с боку огромными ручищами, понесся, вместе со мной, прямо на стену. От столкновения было не спастись, и уже спустя мгновение я судорожно хватал ртом воздух. Но все же успел заметить чужой занесенный кулак. Но парень не успел припечатать меня окончательно, так кто-то огрел его стулом. Я упал на землю и тут же, не смотря, ударил доброхота прямо в глаз. Тот покачнулся но устоял. Взревев как раненный бык, он вскинул свою деревяшку, но я ужом скользнул под удар и выхватив импровизированное оружие, ударил несчастного по затылку. И тот унесся на туманные поля. А драка лишь набирала обороты. Увернувшись от очередной кружки, я запрыгнул на ближайший стол, а с него ласточкой нырнул в самую гущу. Кто-то пребольно ударил мне по ребрам, а я огрел своей дубинкой его по зубам. Но уже спустя мгновение остался без оружие, так как его выбили. Но я не отчаивался. Тот самый рыжебородый, что выступил заводилой, хотел опять меня схватить, но я вовремя перехватил его руки и использовав его собственный вес, кинул куда-то вперед. Впрочем, тут же сам огреб пинка под зад от которого отлетел к барной стойке. Здесь я снова попал в чей-то захват, и на своей шкуре опробовал классическое Техасское Скольжение, благо на стойке не было ничего стеклянного и моя голова не сильно пострадала.
Упав на другом конце, я пустил весьма вероломно. Один из мужиков самозабвенно мутузил другого, я же подлетев к нему со спины, с силой хлопнул тому по ушам, а потом добавил кулаком в печень. Первый упал, и второй хотел было кивнуть, но я лбом поприветствовал его нос. Тут же я вскрикнул от боли и посмотрел вниз. Какой-то ушлый паренек, вооружившись той самой ножкой от стула, или может не той, так как всякого хвороста здесь уже валялось немерено, ползал по полу и лупил народ по пальцам. Схватив его за шкирку, я рывком вздернул того и от души влепил ему по виноватой улыбке. Красиво пролетев паренек врезался кому-то в спину и тут же полетел в другую сторону, еще примерно пара человек использовала его вместо мячика, пока ушлый не прикорнул у стены.
- Ха, а мне нра…
И опять кто-то весьма внезапно ударил меня по затылку. Дабы не упасть, я схватился за первое что попалось под руку, это оказалась чья-то борода, и как-то само собой так вышло, что на моем лбу появился отпечаток второго носа. А уже мгновением спустя у меня потемнело в левом глазу. А еще мгновением позже, я уже удивлялся как это пол может стоять стеной? Потом и я посетил туманные поля.
- А ну, давай-ка, - прозвучал над ухом голос Луния
Я очнулся рывком, и едва не застонал от боли. Болело все, но сильнее всего - левый глаз и ребра на правом глазу. Кстати драка уже почти закончилась. Многие, да почти все, лежали в отключке на столах, лестнице, стойке и конечно же полу. И редкие стояки все еще мутузили друг друга. Самые же умные сваливали по тихому. А старик бывалый топтала относился к категории умных и еще немного благородных. Закинув мое руку себе на плечи, он рывком поднял меня на ноги и мы поплелись к выходу. Там на нас скептически посмотрел "Охранник", но все же выпустил. Почему же ему так важно чтобы как можно больше бессознательного народа оказалось внутри? Ну так те кто не ушел на своих двоих, будут монету платить, за разрушения так сказать. Вы спросите на что же тогда плата за вход. Ну так то был так сказать общий сбор, а здесь индивидуальный.
В общем, выбрались мы на улицу, где уже властвовала темная царица и её вечный серебряный спутник. Луний буквально на своем горбу потащил меня, а я пытался совладать с заплетающимися ногами.
- Ну как тебе? - прохрипел он.
- Отлично, - выдохнул я и тут же схватился свободной рукой за челюсть. - Фолько немнохо фольно.
- В первый раз всегда больно, - отпустил сальную шуточку Луний.
Я улыбнулся и снова схватился за скулу, видимо меня весьма удачно приложили. А вообще весьма неплохой результат. Вырубил около четырех молодчиков и продержался неслабо, почти пять минут. Да и на душе стало легко, после такой взбучки все проблемы стали казаться незначительными, глупыми и неважными. А тот случай, когда я наорал на Мию, заставил меня скривится. Все же нельзя на шокированного человека так сходу все вываливать. Надо было объяснить что да как, а я лишь претензии предъявлял. Думал раз аристократки и дворянки с боевого факультета могут себя вести адекватно, то и остальные тоже. Некрасиво одним словом, по-ребячески, даже по-мальчишески, апломбу сколько, гонору, а простого человеческого понимания нет. От досады я скрипнул зубами и охнул от боли.
- Что, прочистило мозги? - усмехнулся компаньон.
- Не то слово, - скривился я. - Так прочистило, что теперь извиняться придется.
- Перед кем? Хотя, глупый вопрос.
- Угумс.
Мы помолчали, а потом присели на лавочку. Дом, хоть и был недалеко, но сейчас путь что мне, что Лунию, казался длиннее Имперского тракта. Зажмурившись я откинулся назад, подставляя лицо свежему ветру. И все же, как прекрасно поют здешние цикады, ни где такой свирели ты не услышишь. Разве что у нас, в России, но где она, а где я.
- Знаешь, если даже ты прав, то все равно перед женщиной извинится надо.
Я аж поперхнулся.
- Чего это?
- А того, - бывший путешественник говорил в своей привычной манере, с легкой иронией и тоской. - Это мы, мужики, прямые как алебарда гвардейца, а женщины нет. Мы одно думаем, и одно говорим и одно делаем, не ну считая политиков и прочую нечисть конечно. А женщина думает одно, хочет второе, мечтает о третьем, говорит четвертое, и в принципе делает пятое или вообще ничего не делает.
- И причем здесь извинения? - недоумевал я.
Седой посмотрел на меня с легкой укоризной, не стоило его перебивать.
- А при том, мой юный друг, что при такой жизненной позиции, настоящей, несгибаемой силы у женщин мало. Хотя вру, у женщин как раз таки она есть и побольше чем у прочих мужчин, которых и мужчинами то не назовешь. А вот у девушек нет. Молодая девушка, особенно если она красива, и особенно если она еще умна, и особенно если обделена мудрость. Кстати умная, но не мудрая женщина, это я тебе скажу, просто ходячее бедствие, но вернемся к нашим демонам. Так вот. Молодая деваха, она как тонкий стебель. Когда дует ветер, она колышется из стороны в сторону, когда льет дождь, по ней стекает тонны воды, а если ударит град, то самой ей уже и не подняться. Для вас то, для молодых парней с огнем в жилах, все что не есть, все очередное приключение, а для них целая трагедия. И не важно, что тебе что-то будет казаться сущей мелочью, для неё это будет нечто архиважное. И все что нужно - проявить терпение и уважение к простой человеческой слабости.
- Ого, а не были ли вы, уважаемый Луний, в молодости еще тем ходоком? - прищурился я. - Откуда такие познания тонкой женской натуры? Или вы действительно нашли ту самую книгу, где боги записали, как понять прекрасный пол?
Собеседник улыбнулся и хлопнул себя по голове.
- Вот отсюда знания.
- Из головы?
- Из седины. Ладно, пойдем-ка, женщины они конечно "слабые" существа, но вот скалкой больно уж лихо орудуют.
До дома мы дошли минут через десять, и за это время мне стало не многим лучше. Кое как отварив калитку, мы, вернее Луний со мной не плече, вошел в горницу, где скинул сапоги и прошел внутрь. Тут, в зале, сидела Нания и о чем-то увлеченно переговаривалась с Мией, параллельно они обе перебирали крупу. Ужасно муторное занятие, сам бы я на такое никогда не подписался. А уж когда из освещения лишь свет лучины, да тусклое серебренное сияние луны… Все же есть в словах хозяина какой-то смысл, и сводится он к простому - каждому свое. Ну или как то так.
- Да что же это такое! - гаркнула хозяюшка когда заметила нас. - Как восьмой вечер, так он весь в синяках припрется. Что, молодость в одном месте взыграла? Так ведь мало тебе одному, ты еще и парнишку за собой потащил! Ух я тебе… А ну-ка живо в кровать, а мальчонку здесь поставь, о нем вон тоже есть кому позаботиться. А с тобой, девочка, мы утром закончим.
Что удивительно, на протяжении всего монолога старик лишь виновато улыбался и чесал затылок. Потом он кивнул, аккуратно переместил меня на лавочку и уплелся в комнату. Я же вздохнул и, приметив на столе явно в заранее заготовленную миску со свежим мясом, потянулся к ней. Но чуть не упал от пронзившей бок боли. Мия посверлила меня своими кошачьими гляделками, а потом встала и взяв какие-то тряпки и миску, подошла ко мне. У меня аж зубы свело от досады, опять на жалость давлю, как-то это низко, просто и вообще не комильфо. Не дело слабаком себя перед леди выставлять. Чего мне эти синяки, я и сам могу о себе позаботиться. И вообще - вот хоть сейчас на осаду замка!
- Сиди уж, - вздохнула девушка, и приложила к заплывшему глазу кусок мяса.
- Я и сам могу, - раздосадовано буркнул я.
- Ага конечно, - кивнула она. - Рубаху сам задерешь?
Я попытался, но был резко остановлен.
- Понятно. Значит нет.
И уже спустя пару минут меня крепко перетянули бинтами. Было жутко неловко. Особенно из-за того что она меня снова лечит, пора бы уже завязывать с этим.
- Спасибо.
- М?
- Спасибо говорю, - вздохнул я и перевернул мясо холодной стороной. - И еще это - ты извини меня.
Слово "прости" было выговорить так же непросто, как и поднять Харпудов гребень, так что я обошелся облегченным "извини".
- Это за что же такое мне тебя прощать? - изогнула бровь леди, при этом сделав ударение на последнем слове.
Вот ведь…
- За то что утром накричал, - проскрипел я.
- Ох, так значит ты признаешь что был неправ?
Я чуть не задохнулся от возмущения.
- Ну уж нет. Я был неправ лишь только в том что накричал.
- То есть так себя вести для тебя в пределах нормы?
- Да как "так"?!
- Руки девушкам вязать, грубить и все прочее.
- Да если бы ты себя "нормально вела", ничего это бы не было!
- Ах значит теперь я виновата?
- Арррх! С тобой просто невозможно! Все, баста! Я иду спать, а ты что хочешь делай!
Я, скрипя зубами, поднялся и держась за стенку побрел к выходу на лестницу, где меня дожидалось новое испытание в виде приставной лестницы. Ну а как иначе мне пасть на крышу? Через чердак нельзя, не та планировка. И я уж было покинул помещение, в котором концентрация стерв на квадратный метр превышены в разы, как за спиной раздался заливистый смех. Обернувшись, я увидел смеющуюся Мию, и отчего-то это мне показалось знакомым. Скорбно вздохнув, я двинулся дальше.
- Постой, - сказала она.
Ага, сейчас. Начисто проигнорировав миледи, я продолжил свое паломничество к выходу. Но, увы, меня схватили за руку, конечно можно было вырваться, но мне казалось, что любое лишнее движение, отзовется нестерпимой болью в боку.
- Ну чего тебе еще от меня надо? - вздохнул я и повернулся.
И на меня смотрели такие большие зеленые глаза, а чуть надутые щеки лишь добавляли этой мордашки особого шарма.
- Вот только без этого пожалуйста, - чуть ли не прошипел я.
- Без чего, без этого? - переспросила смуглянка.
- Вот без этого, - я надул щеки и выпучил глаза, девушка улыбнулась. - Я на такое не ведусь. Все, мне пора на крышу, где я буду закалять свои нервы, дабы пережить завтрашний день.
- Прости.
Немая сцена и брови, медленно ползущие к затылку. Логика? Где логика? Какая логика? Нет, здесь без седины точно не разобраться.
- За что прости?
- Ну, я действительно себя неподобающе вела. Просто тут так все завертелось, и я случайно стала тебя воспринимать как слугу и относится так же. А ты все же не слуга.
- М-да, и кто же я?
- Компаньон, - решительно ответила Мия. - А с компаньонами так себя не ведут. Так что прости, хотя и ты был неправ.
Я только вздохнул. Вот без последнего уточнения она конечно не может обойтись, но и это уже хлеб. Глядишь и без нервного срыва обойдусь.
- А сейчас тогда что было?
Леди потупила взгляд и разве что ножкой не шаркнула.
- Ну? - поторопил я.
- Просто ты так комично выглядишь когда заводишься, вот я и не удержалась.
У меня было лишь одно желание, сперва тщательно утрамбовать стену своим лбом, а потом придушить её.
- Ты же понимаешь, что от немедленной смерти тебя спасает лишь моя выдержка и сила воли.
- А разве не многочисленные ушибы? - и снова это ехидство.
- Ни в коем разе! Они-то как раз придают мотивации.
Леди снова улыбнулась и я сам не смог сдержать улыбку.
- Ладно, раз уж мы все выяснили, повинились тут как дети малые, то может я уже спать пойду?
- И ты, конечно же, хочешь, чтобы я тащила тебя на крышу.
- Сам дойду, - отвернулся я и побрел дальше, но споткнулся на пороге и чуть не познакомился уже со здешним полом.
- Я так и поняла…
- Это была секундная слабость, - отмахнулся я.