Оробевший Гюльфи смотрел на Вадима неверящим взглядом. Мысленно он уже простился с мечтой о том, чтобы стать настоящим воином, и с собственным языком. Хорошо зная, какие обычно решения принимаются на подобных судилищах, парень испуганно вздрагивал от каждого услышанного слова. Но время шло, споры продолжались, а казнь всё откладывалась. И вот теперь, услышав решение ярла, он не мог поверить собственным ушам.
Его пощадили, и даже не сделают треллом. А самое главное, что защищал его тот, кто, по сути, должен был больше всех желать ему смерти. Окончательно запутавшись, Гюльфи покорно последовал за Рольфом, когда гигант, отвязав цепь от столба, потащил его на улицу.
Подведя пленника к другому столбу, гигант ловко связал ему запястья над головой, предварительно содрав рубашку, и, отступив в сторону, сделал знак Свей– ну. Экзекутором был назначен молодой Сигурд. Сам Рольф от этой роли вынужден был отказаться, удивив ярла одной фразой:
- Брат просил не убивать, а я боюсь, что не сдержусь. Уж очень он меня рассердил.
Взяв кнут из воловьей кожи, воин ловко взмахнул им, разминая руку и расправляя плетёный ремень, после чего нанёс резкий удар. Тяжёлый кнут свистнул в воздухе, хлестнув парня по плечам, и пляж огласился громким стоном. По решению Свейна парню отсчитали тридцать ударов, после чего, отвязав от столба, привели обратно в дом.
Бросив один только взгляд на окровавленную спину парня, Вадим сочувственно покачал головой и, повернувшись к Налунге, приказал ей принести облепиховое масло. Бочонок такого он приобрёл у поморов за одну серебряную монету, чтобы лечить ожоги и неглубокие раны. Велев Рольфу положить парня на пол, рядом с топчаном, он принялся объяснять рабыне, что та должна делать.
Аккуратно смыв кровь, девушка смазала рубцы на спине парня и, накрыв его оленьей шкурой, робко спросила:
- Зачем вы его защищали, хозяин?
- Он мне нужен для дела, - коротко пояснил Вадим, устало откидываясь на кожаный мешок с сеном, заменявший ему подушку.
Следующий месяц прошёл спокойно. Ровно до того момента, когда в бухту вошли сразу четыре корабля. В доме сразу стало тесно и шумно. Но даже в этом бедламе места ярла, Юргена и Вадима оставались неприкосновенными. Церемония принесения клятвы прошла на пляже, перед стоящими на киле кораблями. В землю был вкопан столб с изображением какой-то личности с повязкой на глазу.
Внимательно рассмотрев это произведение искусства, Вадим понял, что это, возможно, лик Одина и, хмыкнув, воздержался от комментариев. Голова у него уже почти перестала болеть, и теперь он целыми днями изводил сидящего на цепи Гюльфи различными разговорами. Очень скоро он довёл парня до состояния, близкого к помешательству. Все его познания об этом мире подвергались серьёзному и вдумчивому анализу, после которого голова у парня начинала болеть не хуже, чем когда-то у самого Вадима.
Попеременно доводя его до состояния депрессии, а то до икоты от дикого хохота, Вадим сумел внушить парню, что после всех его приключений, единственное место, где он сможет спокойно жить, это клан ярла Свейна Акульего зуба. Но дольше всего Вадиму пришлось объяснять, почему он воспротивился казни парня. Понимая, что понятия морали и нравственности у него и у Гюльфи сильно разнятся, Вадим решил говорить почти чистую правду.
Из всего услышанного парень понял только одно: Вадим его пожалел и решил оставить ему жизнь, чтобы воспитать ещё одного воина для клана. В ошейнике, гремя цепями, юный богатырь покорно следовал за своим спасителем туда, куда шёл он, внимательно следя, чтобы тот не напрягался и не делал резких движений.
Из врага огромный парень вдруг превратился в старательную сиделку. Даже Рольф иногда удивлённо качал головой, наблюдая, как Гюльфи препирается с рабыней, оспаривая у неё право принести что-то Вадиму Самому Вадиму частенько становилось неловко из-за такого усердия парня, но, сказавши "а", он должен был сказать и "б".
Поэтому, задвинув все свои ощущения подальше, он продолжал делать вид, что всё так и должно быть. Через три месяца после нападения Вадим, убедившись, что на парня можно положиться, привёл его к Рольфу, который в этот момент старательно размахивал огромным молотом у наковальни, и, ткнув пальцем в Гюльфи, попросил:
- Сними кандалы. Оставь только ошейник.
- Зачем? - моментально набычившись, спросил гигант, выразительно поигрывая кувалдой.
- Я ещё не до конца поправился, а он всё равно за мной по пятам, как телок, ходит. Вот и будет у меня вместо телохранителя, - усмехнулся в ответ Вадим.
- А зачем тебе телохранитель? - ещё больше насупился Рольф.
- На всякий случай. Чтоб был. Личная рабыня есть, теперь ещё и личный телохранитель будет, - улыбнулся Вадим.
- Так. Ну-ка, парень, пойди, погуляй пока, - решительно приказал Рольф, беря побратима за плечо.
Дождавшись, когда парень выйдет из кузницы, кое– как оборудованной в бухте, Рольф отложил кувалду и, уперев огромные кулаки в бока, решительно потребовал:
- Давай рассказывай, с чего тебе вдруг телохранитель понадобился?
- Сам знаешь, народу нового много появилось, а из меня сейчас боец, как из собаки рысак. Так что, если вдруг кто-то дурить вздумает, я на него этого бычка спущу. Не с оружием, конечно, но он и так справится.
Вадим не врал, когда говорил, что боец из него сейчас действительно плохой. Последствия удара, едва не отправившего его на тот свет, он всё ещё ощущал. Голова то и дело кружилась, особенно когда он начинал делать резкие движения или сильно напрягался физически. Была в его просьбе и ещё одна причина. Он хотел проверить парня, дав ему чуть больше возможностей и свободы передвижения.
Помолчав, Рольф старательно обдумал просьбу Вадима и, крякнув, проворчал, снова берясь за кувалду:
- Ладно, сделаю. Но было бы лучше, если б ты мне этих дурных показал.
- Ещё чего?! Чтобы ты из них ремней нарезал? - фыркнул Вадим.
- Зато другие не полезут, - огрызнулся гигант.
- Ага, а нам с ярлом и кормчим снова головы ломать, как свару в клане остановить. Ты же, как разойдёшься, краёв не видишь, бугай бешеный, - рассмеялся Вадим, хлопая побратима по плечу.
- Думаешь, этот бычок другой? - усмехнулся в ответ Рольф. - Не надейся. Такой же азартный в бою будет.
- Знаю. Потому и дрессирую его, словно пса бойцового. Чтобы хозяйский голос в любом грохоте услышал, - откровенно признался Вадим.
Удивлённо покосившись на побратима, гигант выглянул на улицу и, позвав парня обратно, принялся молча сбивать с его запястий кандалы. Оставив только ошейник, он молча отпустил Гюльфи и, проверив на нём заклёпки, криво усмехнулся:
- Что, голыми руками порвать пытался?
Смущённо тронув металлический брусок, который
гигант лично согнул, а потом и заклепал на его шее, парень молча кивнул. Усмехнувшись, Рольф покачал головой и, хлопнув его по плечу, проворчал:
- Чем скорее поймёшь, что не всё силой решается, тем проще тебе жить будет.
- Заклёпки толстые. Будь чуть поменьше, порвал бы, - упрямо прогудел парень.
- Вот я о том и говорю. Не считай остальных глупее себя. Я ведь твою силу знаю, под неё и ошейник делал, - наставительно усмехнулся Рольф.
- Ступай, подожди меня там, - решительно отослал парня Вадим, прервав их диалог.
Убедившись, что Гюльфи стоит достаточно далеко и слышать их не может, он повернулся к побратиму и удивлённо спросил:
- Ты это серьёзно про ошейник?
- Конечно. Ещё немного, и он его точно порвал бы, - пожал плечами гигант.
Припомнив, что на шее парня болтается брусок толщиной около полутора и шириной около трёх сантиметров, Вадим покачал головой и проворчал:
- Это сколько же у него дури в руках?
- Ну, в полную силу он ещё не вошёл, так что поменьше, чем у меня. Но лет через пять сравняемся, - задумчиво протянул Рольф.
"Ни хрена себе ребёночек", - мысленно охнул Вадим и, обнявшись с побратимом, вышел из кузни.
Топтавшийся неподалёку Гюльфи сверкнул радостной улыбкой и, шагнув к нему, осторожно спросил:
- Это самое, Валдин, ты на меня и правда не сердишься?
- Вот поправлюсь, морду тебе своими руками набью, тогда точно прощу, - усмехнулся в ответ Вадим.
- А ты можешь меня этим своим штукам научить? - робко спросил Гюльфи.
- Каким штукам? - не понял Вадим.
- Ну тем, которыми ты даже Рольфа берёшь.
- А зачем тебе это? - с интересом спросил Вадим, поворачиваясь к нему.
- Рольф говорит, что это тоже оружие, и научиться таким фокусам сложно. А я думаю, ничего там сложного нет. Просто знать надо, как и куда правильно бить и чего за чем поворачивать, - с энтузиазмом ответил паренёк.
- Это, конечно, верно, но не совсем, - поразмыслив, ответил Вадим. - Мало знать, как и куда бить. Нужно ещё сделать так, чтобы каждое твоё движение проходило сразу, без участия головы. Ты не должен думать над тем, что и как сделать. Твоё тело должно действовать само. Быстро, беспощадно и действенно.
- А разве так бывает? - удивился юный богатырь.
- Помнишь день, когда мы познакомились?
- Конечно.
- Ты тогда несколько раз бросался на меня, а что в итоге получилось?
- Ничего, - хохотнул парень.
- Вот именно, ничего хорошего для тебя. Вспомни, я не думал, что мне делать, я просто делал, а в результате ты просто вылетел за борт. Запомни, каждое движение в таком бою должно быть простым и действенным. Здесь важна не сила, а скорость. Понимаешь?
- Не очень, - честно признался Гюльфи.
- Чтобы стало понятнее, скажу так. Далеко на Востоке этому искусству люди учатся долгие годы, начиная с раннего детства.
- На Востоке? Это где ж такому учат?
- В Китае есть монастыри, где все монахи обязаны учиться искусству борьбы. А в Японии это возведено в культ.
- Куда? - не понял парень.
- В общем, мастер становится для своих учеников чем-то вроде конунга, - пояснил Вадим, пряча улыбку.
Оставив парня размышлять над услышанным, Вадим не спеша направился к дому. Дело шло к весне, и огромные сугробы уже начали оседать, пригреваемые тёплым солнышком. Войдя в дом, Вадим стряхнул снег с меховых унтов и, сбросив полученный в подарок плащ, с удовольствием вдохнул запах жареного мяса.
Слияние трёх кланов прошло, можно сказать, спокойно. Не обошлось, конечно, без споров и мордобоя, но благодаря авторитету Свейна, ловкости в переговорах Вадима и неимоверной силе Рольфа, обошлось без смертоубийства. По большому счёту в споры ввязывались молодые, азартные парни, искавшие приключений на свои пятые точки и продолжавшие бороться за место под солнцем.
Воины постарше вели себя спокойно и рассудительно. Почти все они отлично понимали, что, несмотря на все разговоры о договорённостях и необходимости помочь друг другу, их кланы пришли в чужой дом просителями. От споров их удерживали собственные семьи и осознание того, что сами они спасти свои семьи не в состоянии.
Но были и такие, кто считал своим долгом проверить местных жителей на прочность. Особенно тех, чьи имена были у всех на слуху. Самого Вадима, после решительной демонстрации кулаков Рольфа, оставили в покое, но это не означало, что всё будет так и дальше. История о том, что он голыми руками побил опытного воина, давно уже облетела оба клана, и теперь молодёжь не могла дождаться, когда он поправится и можно будет спровоцировать его на драку.
Сам Вадим уже начал потихоньку тренироваться, растягивая связки, закостеневшие за время болезни, и возвращая телу былую силу. Отсутствие постоянных тренировок поначалу беспокоило его, но потом, соорудив себе что-то вроде полосы препятствий, он регулярно проводил там по нескольку часов. Силы постепенно возвращались, и Вадим с каждым днём чувствовал себя всё лучше.
Разговоры о переезде обратно в Нордхейм звучали всё чаще, и едва только сошёл снег, северяне принялись готовить корабли к походу. Как и было решено раньше, два корабля должны были отправиться за товаром, а потом в Персию. Ещё два шли в чухонские земли за древесиной, после чего воины собирались начать строительство домов.
По общей договорённости, и с подачи Вадима, было решено строить три больших дома, по одному на каждый клан, и десяток малых, где могли поселиться все желающие. Такое предложение Вадим внёс из соображений гигиены. Приучать северян к чистоте и своевременному мытью он начал уже давно, но теперь ему предстояло начать всё сначала.
Однако перед самым выходом в море случилось то, чего сам Вадим ожидал меньше всего. Несколько парней, как следует перебрав медовухи, решили повеселиться и, недолго думая, подступили к нему с требованием показать свои боевые навыки. Небрежно отмахнувшись от них, Вадим, занятый своими мыслями, попытался пройти мимо, когда один из парней, обхватив его сзади руками, с хохотом прокричал:
- А что ты теперь сделаешь, книгочей?
Понимая, что это уже не шутка, Вадим упёрся ногами в землю и, пользуясь тем, что схвативший его воин был на полголовы выше, резко отбросил голову назад, нанося затылком удар в нос, одновременно с ударом он зацепил правую ноги противника. Не ожидавший такого финта северянин пошатнулся и, не сумев сделать шаг назад, плашмя рухнул на спину.
Падая, Вадим сжался, напрягая мышцы спины и стараясь перенести весь свой вес на торс. Падение вышибло из лёгких нападавшего весь воздух. Не давая парням опомниться, Вадим резко выбросил обе ноги, и ещё двое согнулись пополам, прижимая ладони к разбитым гениталиям. Такая дерзость должна была быть наказана, и Вадим не собирался их щадить. Но довести начатое до конца ему не дали.
Хохот, вопли и грохот падения привлекли внимание хозяев бухты. Дверь дома распахнулась, и на пороге появился Гюльфи. Едва разглядев, что на его друга и хозяина напали, юный богатырь ринулся в бой. Огромные кулаки парня замелькали с неимоверной скоростью, и воины разлетелись в стороны, словно кегли.
Откатившись в сторону, Вадим одним толчком с плеч вскочил на ноги и приготовился к продолжению драки, но его вмешательство не потребовалось. Юноша налетел на противника, как ураган, отбрасывая каждым ударом сразу двоих, а иногда и троих. В запале драки он не заметил, что на пляж выскочило ещё несколько человек. В итоге под общий замес попали четверо зевак. Но Гюльфи было не до таких мелочей.
Не имея навыков рукопашного боя, он попросту вбивал противников во все окружающие предметы. Остановить этот бешеный смерч удалось только Вадиму. Набрав полную грудь воздуха, Вадим, надсаживаясь, заорал на всю бухту:
- Гюльфи, стой! Хватит!
Последим ударом отшвырнув ещё одного воина в сторону, парень развернулся к Вадиму всем телом и, тряхнув кудлатой башкой, спросил звенящим от напряжения голосом:
- Почему хватит? Они же напали на тебя. Клятву нарушили.
- Это не значит, что ты должен их убивать прямо здесь, - осадил его Вадим. - Зови ярлов и старейшин, думать будем.
Собравшиеся у места побоища воины одобрительно закивали, дружно скрутили виновников драки и поволокли их в дом. Тяжело дышавший после драки Гюльфи пристроился в затылок Вадиму и, судя по всему, решил весь оставшийся вечер не отходить от него ни на шаг. В доме уже поняли, что что-то произошло, и все его обитатели собрались у столба совета, стоявшего за креслом Свейна.
Виновников учинённого безобразия уже связанными вытолкнули в круг и, поставив на колени, оставили в покое. Теперь их судьбу должны были решить ярлы и старейшины. Последним в дом вошёл гигант Рольф и, решительно протолкавшись прямо к Вадиму, громко спросил:
- Чего тут у вас случилось? У порога словно бешеный буйвол прогулялся!
- Малышок наш защищать меня кинулся, ну и перестарался немного, - усмехнулся Вадим.
- Ничего себе немного, - удивлённо присвистнул Рольф, разглядывая избитых хулиганов.
Бросив взгляд на избитых, Вадим мысленно с ним согласился. Смотреть на парней после их знакомства с кулаками Гюльфи без содрогания было невозможно.
"Похоже, я вовремя вмешался", - фыркнул про себя Вадим, пересчитывая пострадавших.
Девять человек выглядели так, будто по ним стадо слонов пробежало. Свейн, уже знавший о происшествии, тяжело уселся в кресло и, вздохнув, устало спросил, обращаясь к побитым:
- Ну и зачем вы это сделали? Вам что, мало тех, кто рядом, что вы ещё решили серьёзных людей от дел отрывать?
- Так ведь говорят много, а увидеть не доводилось. Вот и решили проверить, - прошамкал разбитым ртом один из воинов.
- Проверить. А кто ты такой, чтобы что-то проверять? - зло огрызнулся Свейн и, повернувшись к Вадиму, добавил: - Решай, что теперь с ними делать.
- Плетей всыпать, чтобы неповадно было, и пусть дальше живут, – поперхнувшись, ответил Вадим.
Собравшиеся у столба одобрительно загудели. Отличительной чертой северян для Вадима стал непреложный закон: с наказанием заканчиваются и все претензии. Поэтому предложение Вадима означало, что он больше не будет держать на парней зла. Сидевший в кресле Свейн бросил вопросительный взгляд на Брока. Почти все нападавшие были из его клана. Заметив его взгляд, Брок молча пожал плечами. Вздохнув, Свейн поднялся и решительно произнёс:
- Так тому и быть. По два десятка ударов кнутом каждому.
– А то, что нам и так морды набили, что, не считается? - прохрипел один из воинов, косясь на ярла щёлочкой заплывшего глаза. Второй глаз вообще не открывался.
- Сами напросились, - криво усмехнулся Свейн и, подозвав рабыню, приказал принести вина.
Вызвавшийся быть кнутобоем Рольф жестом велел вывести виновников учинённого безобразия на улицу и, от души всех выпоров, пригнал обратно. Мрачно осмотрев исполосованные спины, Вадим окликнул стоявшую рядом Налунгу и, ткнув пальцем в наказанных парней, велел ей заняться ими. Ещё через две недели все четыре корабля вышли в море.
* * *
Как и было решено, два корабля сразу отправились на Балтику, за лесом, а ещё два к поморам, за мехами и тому подобным товаром. К удивлению Вадима, на юге очень ценили северный мёд, воск, пеньку и даже моржовую кость. Именно этот товар Вадим и решил закупать, делая основной упор именно на меха. Вспомнив, с каким интересом таможенник в Византии спрашивал про мех горностая, он решил закупить побольше этих шкурок.
Ставший уже привычным маршрут, от берегов Бе– ломорья до Гибралтара, занял всего месяц. Ещё месяц они шли до порта Персии. Купец Ширваз действительно ждал их. На этот раз, едва узнав от мальчишки, ошивавшегося в порту, что в порт входят корабли северян, он приказал подать коляску и поспешил к причалу. В результате встречей северных варваров и одного из самых богатых купцов Персии любовались все обитатели порта.
Спрыгнув на песок, Вадим, не веря своим глазам, шагнул к выбиравшемуся из коляски купцу и, раскинув в стороны руки, громко сказал, заранее играя на публику:
- Друг мой, не могу выразить своей радости от нашей встречи. Но где же твои слуги и повозки для перевозки товара, что мы привезли тебе?
- Сейчас всё будет, друг мой. Но сначала позволь мне обнять тебя. Я позволил себе приказать очистить весь постоялый двор у ворот порта. Пусть твои спутники сойдут на берег и насладятся отдыхом. А мы отправимся ко мне домой и как следует отпразднуем ваш приход.
- Но сначала нам нужно выгрузить все товары, - остановил его Вадим.