- Как ты говоришь? - заинтересовался вдруг Игорь. - Старики-разбойники?! - Он откинул голову назад и громко захохотал. Сергеич и Федор одновременно посмотрели на него с легким неодобрением и также синхронно покачали головами в знак осуждения. Выглядело это со стороны столь забавно, что я тоже не смог удержаться и тихонько засмеялся.
- Не вижу ничего смешного, - поджал губы Сергеич, - лучше бы задумались над тем, что нам надо побыстрее убираться отсюда. Мы и так уже порезвились в потоке энергий так, что даже самый слабенький Дешифратор засечет наше местонахождение с точностью до метра.
- Ну и что? - спокойно сказал Федор. - Забыл, что сейчас наверху ночь и все сканеры забились по щелям как тараканы и молятся всем богам, чтобы их не "выпили"?
Сергеич хлопнул себя по лбу и сконфуженно улыбнулся:
- А ведь точно! Вот ведь я старый дурак! Ладно, все равно надо убраться отсюда. Сможешь идти? - обратился он ко мне.
Я осторожно поднялся с пола. В голове шумело, а перед глазами все слегка плыло. Переждав приступ дурноты, я потихоньку двинулся вслед за повернувшимся ко мне спиной Сергеичем, который деловито зашагал куда-то в темноту бункера. Игорь и Федор пошли сзади, причем пистолета юный житель катакомб так и не опустил. "Ну и черт с ним - лишь бы не пальнул с перепугу!" - подумал я.
Глава 11
Коридоры менялись, но вот их антураж оставался прежним: те же голые стены, редкие и тускло мерцающие лампы аварийного освещения, толстые нити кабелей под теряющимся в полумраке потолком и закрытые двери-люки с намалеванными над ними краской буквенно-цифирными кодами.
Мы шли уже минут двадцать, когда Сергеич вдруг резко остановился. Я по инерции налетел на него и наткнулся на костлявую спину. Старик, не оборачиваясь, ловко и больно ткнул меня локтем в живот и тихо прошипел:
- Смотри куда прешь, раззява!
Сзади приглушенно фыркнул Игорь. Федор же промолчал и никак не отреагировал на происшедшее.
Сергеич поднял руку с лампой повыше и напряженно уставился куда-то в темноту. Я ничего не видел, но тоже честно пялился в том же направлении.
- Ну чего ты тормозишь, - недовольно произнес сзади Федор, - не видишь, что ли, - сняли уже защиту, сняли! Проходи давай!
- Не учи ученого! - огрызнулся Сергеич и уверенно скользнул к внезапно открывшейся двери. Я невольно зажмурился, когда яркий свет из-за нее ударил по моим привыкшим к полумраку глазам. Сзади меня кто-то подтолкнул, и я осторожно шагнул вперед. Нога больно врезалась в край высокого порога, и я тихонько выматерился от неожиданной боли.
- А вот это нехорошо! - произнес с явной укоризной незнакомый голос. - Такой с виду приличный молодой человек, и так грязно ругается!
Я потихоньку приоткрыл еще слезящиеся глаза и осмотрелся. В небольшой комнате, где мы находились, ярко светило сразу несколько мощных ламп и все было видно как на ладони - без таинственных теней по углам.
Прямо передо мной стоял внушительного вида стол с расположившимся на краю массивным чернильным прибором в виде бронзового дракона и лампой с зеленым абажуром. Посередине стопка исписанных листов, перо и пара книг с многочисленными закладками. За столом небрежно отодвинутый в сторону стул с высокой резной спинкой, на которую наброшен офицерский китель без погон. Слева огромный напольный сейф с приоткрытой толстенной дверью. С правой стороны огромный кожаный диван, на котором сидел, закинув ногу на ногу в высоких сапогах, мужчина в синих галифе и белой рубашке. Бритая голова, широкое крестьянское лицо, нос картошкой, роскошные усы а-ля Семен Михайлович Буденный и устало прикрытые глаза. Человек сидел, откинувшись на спинку дивана, и, как мне показалось, до нашего появления спокойно спал. Ну, извини, дядя, я не напрашивался к тебе в гости!
- Да, я знаю, - негромко произнес мужчина, и я вздрогнул от неожиданности: неужели я сказал это вслух?
- Да нет, - просто усмешечка у тебя такая глумливо-похабненькая была, словно ты радуешься, что меня разбудил, но при этом глаза виноватые и извиняющиеся, - спокойно ответил на мой невысказанный вопрос местный начальник. Почему начальник? Ну - это просто! Не к мусорщику же какому-нибудь меня старички-боровички притащили, правда?
- Тоже верно, - легко согласился со мной мужчина, и я опять поперхнулся от неожиданности. - Можешь считать меня одним из руководителей Сопротивления. - Он открыл, наконец, глаза и упер в меня тяжелый, осязаемо давящий взгляд. - Впрочем, пожалуй, мы несколько торопим события. Я думаю, что у нас будет еще возможность прикоснуться к "самым страшным тайнам" этих мрачных подземелий! - Босс (или шеф - кто бы мне подсказал?) широко улыбнулся, да так обескураживающе, чисто и располагающе к себе, что я против воли тоже расплылся в ответ.
- Плужников. Виктор Павлович, - представился мужчина. - Чаю не желаете?
- Желаю! - преисполнился я нахальства. - И поесть бы чего? - Эти слова подсказал мой изможденный желудок.
Плужников кивнул стоявшим у меня за спиной старичкам и Игорю и хлопнул легонько по дивану:
- Прошу вас, присаживайтесь!
Я послушно примостился рядом. Натруженные за день ноги заныли. Высокая спинка дивана предупредительно подставилась под спину, и я почувствовал себя совсем хорошо. Век бы так сидел! Если не забудут кормить, конечно.
Смутное чувство тревоги нахлынуло внезапно. Казалось, что в голове не просто зазвенели, а прямо-таки взвыли все сигнальные системы, которые только существуют в нашем сознании. Я взмыл в воздух и инстинктивно принял защитную стойку, разворачиваясь лицом к лицу к Плужникову.
Он с любопытством рассматривал меня, словно диковинное насекомое, не предпринимая ровным счетом никаких угрожающих действий. Вот только обстановка! Как бы это помягче?..
В общем, все вокруг изменилось до неузнаваемости! Да-да! Секунду назад я был (точно помню!) в бетонном бункере, а сейчас я стоял в небольшом гроте, примыкающем к гигантской пещере, подсвеченной крупными голубыми звездами, которые красиво отражались в воде огромного подземного озера. Стоп! Что за чушь - откуда здесь озеро? Но глаза упрямо твердили, что, мол, хочешь - верь, хочешь - не верь, а вода присутствует. Вон и дорожка лунная имеется.
Я потряс головой, стараясь отогнать дурацкое наваждение. Еще и луна! Так пойдет - скоро летающие тарелочки с зелеными человечками на огонек заглянут!
Блин! Во накаркал - у ног Плужникова, который, как оказалось, сидел вовсе не на диване, а на каменной скамье с массивными ножками, потихоньку разгорался небольшой костерок, не дающий, впрочем, никакого дыма.
Местный "голова" вновь пригласил меня жестом присаживаться рядом, и я испытал чувство легкого дежавю. Разве что приведшей меня на "разбор полетов" к руководству бравой троицы пока не наблюдалось…
Так, стоп! А когда я встать успел?
Плужников взирал на меня с легкой улыбкой.
- Может быть, вернуть все назад?
- А что, можно? - Я ухватился за это предложение, как утопающий цепляется за соломинку. А что еще оставалось - моя бедная крыша всерьез собиралась съехать от обилия нездоровых сенсаций.
- Так сделай это! - требовательно бросил Плужников. Лицо его затвердело, а взгляд стал жестким. Руководитель подпольщиков подобрался, словно хищный зверь перед прыжком, и подался вперед. Он ждал от меня каких-то действий, а я тупо смотрел на него, и в голове не было ровным счетом никаких конструктивных мыслей.
Плужников разочарованно вздохнул и откинулся обратно на высокую спинку… ДИВАНА?!!
Да-да - мы опять были в прежнем бункере! Но, черт побери, как?! Этот традиционный для доктора Ватсона вопрос появился в моем опустошенном мозге и принялся долбить черепушку.
Я глубоко вздохнул и попробовал сосредоточиться. Что-то ведь эдакое я краешком сознания все же зацепил, когда произошла "смена декораций". Но что? Эх, помог бы кто, что ли! Я покосился на безмятежно попивающего пиво (во гад!) Плужникова. Нет - он точно не подскажет, что надо делать. Как всегда, все придется делать самому!
Следующие десять минут я честно пытался разгадать механизм изменения реальности. В конце концов пришлось смириться с тем, что колдун (или как это здесь называется?) из меня никудышный!
Я подошел к дивану и плюхнулся рядом с руководителем Сопротивления. А вот, кстати, почему именно "Сопротивление"? Не могли придумать что-нибудь пооригинальнее - "Фронт освобождения призраков"? Или "Лига защиты духов"?
- Видите ли, термин "Сопротивление" был близок одному из основателей нашего движения - во время Второй мировой он воевал во Франции, - мягко сказал Плужников. Мои мысли были для него, похоже, открытой книгой.
- На чьей стороне? - нахально поинтересовался я.
- На правильной, - спокойно ответил подпольщик.
Так, вывести его из себя, похоже, не удастся - срочно требуется другой вариант.
- Скажите, Виктор…
- Павлович!
- Да, конечно, Павлович! Так вот, Виктор Павлович, а, собственно, сможете ли вы мне наконец объяснить, что здесь, - я показал наверх, где, по моему разумению, должен был находиться Город, - у вас происходит? Люди, жующие медные монеты, призраки, которые в свою очередь жуют людей, гэбэшники, бегающие со странным оружием, сам город, из которого нет выхода, детишки эти… недружелюбные?!
Плужников вздохнул и достал из воздуха коробку с полузабытой надписью "Герцеговина Флор". Затем он вынул одну папиросу и, затейливо сплющив мундштук, рассеянно прикурил. Сказать по правде, я думал, что он добудет огонь из пальца или выдохнет пламя изо рта, но все оказалось гораздо прозаичнее - Плужников просто достал из кармана брюк коробок спичек.
- Видите ли, Алексей (я твердо решил не удивляться его всезнайству!), это очень сложные, я бы даже сказал, непростые вопросы. И чтобы дать вам более-менее вразумительную информацию, мне потребуется довольно много времени. Конечно, это при условии обычного общения!
Я задумался. Нет, конечно, после всего того, чему я уже успел стать свидетелем, вариант получения информации каким-нибудь неожиданным способом уже не мог стать чем-то из ряда вон выходящим. Но смущало, что Плужников как-то по-особому выделил этот самый факт необычности! И это навевало смутные подозрения! Вдруг для того, чтобы передать мне ответы на вопросы, ему нужно, к примеру, отведать моей крови или вскрыть черепушку?!
- Пожалуй, я пока воздержусь от экспериментов!
- Хорошо, - неожиданно легко принял мой отказ Плужников, - тогда, быть может, отужинаете? Заодно и поговорим?
Хм, а что - мысль хорошая! После нервотрепки последних часов организм настойчиво требовал подпитки.
Приняв мое задумчивое молчание за знак согласия, Плужников легко поднялся с дивана и, подойдя к столу, снял трубку старомодного телефонного аппарата (когда он успел там появиться?!) и негромко отдал несколько распоряжений.
- Вы не будете возражать, Алексей, если к нам присоединятся мои помощники? - спросил он, закончив разговор с невидимым собеседником.
Я насторожился.
- Именно "помощники" или…
- Да помощники, помощники, - всплеснул руками Виктор Павлович, - что за манера подозревать всех и вся? Подумайте сами - если бы мне потребовалось совершить над вами, гм, ну, скажем, некое насильственное действие - неужели я не справился бы с этим самостоятельно? Уж поверьте - ваши способности пока мало сравнимы с тем, чем владею я. Хотя, не скрою, есть пара моментов, которые заставляют относиться к ним с должным уважением. Люблю, знаете ли, учиться! Ну, так вот, я хотел бы пригласить своих помощников, чтобы они помогли мне разобраться как раз с этими… неясностями, что ли?
- Да понял, понял, - сконфуженно пробормотал я. - Зовите кого нужно - мне скрывать нечего.
- А вот это вы зря, - посерьезнел Плужников, - всем нам есть что скрывать. Вопрос в нашем случае исключительно в умении это делать!
В этот момент его прервало деликатное покашливание. На пороге стоял Игорь, который, заметив, что начальство обратило на него свое внимание, заговорил:
- Все готово, Виктор Палыч! Мы в соседней… то есть в соседнем отсеке накрыли.
Плужников кивнул ему и вновь повернулся ко мне:
- Пойдемте, Алексей.
Уже направляясь к выходу, поймал себя на мысли - а когда, собственно, я называл ему свое имя?
В бункере по соседству нас ждал стол со скромным ужином: старинная фарфоровая супница, доверху заполненная перловой кашей, щедро приправленной тушенкой. Рядом нарезанная буханка черного хлеба, а как украшение стола - миска с квашеной капустой! И как она умудрилась сохраниться за шестьдесят с лишним лет? Или они и капусту здесь умудряются выращивать? Из напитков было пиво и простая вода.
Возле стола о чем-то оживленно разговаривали уже знакомые мне старички. Игоря не было - видимо, позвав нас, он ушел по каким-то другим делам. Увидев нас, Сергеич и Федор оборвали свою беседу и, как мне показалось, вопросительно уставились на Плужникова. Но Виктор Павлович спокойно прошел во главу стола.
Мы чинно расселись. Я оказался рядом с Федором, а Сергеич расположился напротив. Некоторое время мы молча накладывали на тарелки кашу. Я осторожно попробовал - неплохо! Доисторическая крупа вкупе с доисторической тушенкой легко проскочила в мой желудок. Я на секунду сжался, ожидая реакции. Но все обошлось - желудок благодарно заурчал, начав процесс пищеварения. Я не замедлил подкинуть ему нового материала и вскоре очистил свою миску. Впрочем, от капусты я благоразумно отказался.
"Старички, похоже, тоже оголодали - ишь как трескают - даже по сторонам не смотрят! - благодушно подумал я, утолив первый голод. - Интересно, когда они надо мной эксперименты ставить начнут? А, ладно, нехай развлекаются!" - Я налил в граненый стакан пива. Попробовал… То самое, что было утром! Свежее и чрезвычайно вкусное! Сейчас мне было хорошо, спокойно и сытно.
И лишь где-то на периферии сознания маячила какая-то мыслишка, успешно ускользавшая, как только я хотел ознакомиться с ней поближе…
Поискав без особого успеха в карманах сигареты (видать, где-то выронил - вот ведь невезуха!), я с надеждой посмотрел на Плужникова. Но он невозмутимо поглощал квашеную капусту, которая, скорее всего, была здесь нешуточным лакомством. На меня он не смотрел, погрузившись в свои мысли. Я перевел взгляд на Сергеича. Старик, заметив это, понимающе улыбнулся и щелчком отправил ко мне через стол помятую пачку "Беломора", в которой оказался пяток папирос. Гадость, конечно, но что делать - на безрыбье, как известно, и сало наркотик!
Я закурил и тотчас закашлялся, глотнув с непривычки слишком глубоко ядреный дым. Отвлекшийся на это Плужников усмехнулся и, отправив в рот очередную порцию, отодвинул от себя миску и вытер руки салфеткой.
- Ладно, пора и честь знать, - сказал он и остро глянул на нас. - Рассказывайте, коллеги.
А вот сейчас не понял - к кому это он обращается? Ко мне? Вряд ли. Значит, к старичкам-боровичкам. Так-так - давайте послушаем, что они поведают благородному собранию! Я чуть отодвинул стул назад и повернулся вполоборота, чтобы видеть обоих помощников Плужникова.
Они же некоторое время молчали. Видимо, собирались с мыслями. Пару раз глянули друг на друга так, словно неслышно обменивались мыслями. Наконец, откашлявшись, заговорил Федор:
- Знаешь, Виктор, - я механически отметил, что они с Плужниковым явно "на короткой ноге", - этот тип - кивок на меня - непростой парнишка, ох какой непростой! С одной стороны, обучения явно не проходил, но вот использует навыки энерговоздействия на реальность вполне на уровне. Самородок? Или "засланный казачок", который неумело притворяется? Времени для оценки его стиля работы с операндами у нас было немного, но лично я, - он проговорил последние слова с нажимом, - думаю, что мы столкнулись со стихийно проснувшимися способностями. Возможно, я подчеркиваю, возможно, наследственными!
- Ну, это ты загнул! - вскинулся Сергеич. - Подумаешь, наследственные способности! И что? Это же как алмаз без огранки - просто блеклый и невзрачный камешек. А вот сделать так, чтобы этот самый камушек засиял во всем своем великолепии - этого только мастер, а в нашем случае Наставник сможет добиться.
- Да что ты несешь! - возмутился Федор. - Ты вспомни, как он временные слои продавливал - кто его мог учить так бестолково это делать? Чистой энергией долбить, как дубиной! Это ж новичка первый признак, потому как он и не подозревает, что можно иначе операнд построить. Опять же: "кокон" он расплетал тупо, "в лоб", без каких-либо попыток воздействия на ключевые точки базового каркаса…
- Ага, а от сканирования твоего он ушел на другой уровень сознания с помощью "тибетского зеркала" тоже из-за случайно проснувшихся способностей? - с ядовитой ухмылкой перебил его Сергеич.
- Ну, разве что, - с неохотой признал босоногий старикан. - Хотя бывает: сделаешь что-нибудь и знать не знаешь, что это проявление высочайшего уровня Мастерства. Вот хотя бы вспомни, как ты сам в семьдесят четвертом, а?
Сергеич смущенно заерзал на стуле:
- Ты мне теперь до конца жизни, наверное, тот случай вспоминать будешь!
- А то! - ухмыльнулся его оппонент. - До сих пор без смеха не могу вспоминать, как ты сплел друг с другом две полярные сущности…
- Достаточно! - негромко, но с явным металлом в голосе, прервал воспоминания своего помощника Плужников. - Мне, конечно, весьма приятно видеть, как "бойцы вспоминают минувшие дни", но дело есть дело! Я хочу услышать от вас конкретные выводы по нашему гостю, а не дружескую перепалку. Подведите итог ваших наблюдений - коротко и по существу!
Старики умолкли и сидели теперь недвижимо, словно изваяния. Мне снова показалось, что они каким-то образом общаются друг с другом, но вот что это за способ - я уловить не смог. Телепатия? В голову сразу же почему-то полезла всякая чушь, вроде заголовков "желтых" газетенок: "Мальчик из Пензы левитирует на уроках ОБЖ", "Шестидесятитрехлетняя пенсионерка из Бирюлево усилием воли перехватывает во сне секретные переговоры пилотов американских самолетов-"невидимок" над Северной Кореей" и тому подобные "сенсации".
Но в ответ на эти скептические мыслишки немедленно возник из глубин сознания червячок сомнения, который ехидно напомнил, что еще сегодня утром (бог мой - всего-навсего утром!) я так же недоверчиво слушал Подрывника, озирая окрестности Города.
Покаянно вздохнув, я поднял голову и натолкнулся на горящий взгляд Плужникова. Никак он за мной все это время наблюдал?
- Скажите, Алексей, - негромко, чуть растягивая слова, спросил Виктор Павлович, - а как ваша фамилия?
- Фамилия? - удивленно переспросил я. - А при чем здесь моя фамилия?
- Ты ответь лучше, милок, - ласково попросил Федор, - а решать, нужно это или нет, мы сами будем! Договорились?
Сергеич согласно кивнул его словам и ожидающе уставился на меня. Под прицелом трех пар глаз я сразу почувствовал себя неуютно.
- Ну, Макаров, и что?
- То-то я смотрю! - изумленно ахнув, вскинулся было Федор, но тут же замолчал, повинуясь резкому взмаху руки своего начальника.
Наступила тишина. Плужников что-то напряженно обдумывал, кидая на меня время от времени быстрые оценивающие взгляды. Старики опять превратились в безмолвных сфинксов. Хотя почему в сфинксов - скорее в сторожевых псов, готовых по приказу хозяина броситься на чужака и вцепиться в его горло. И самое поганое, что этим чужаком сейчас был я!