– Да будет так, как ты сказал, – не стал спорить Горюев. – Мы не щадили мародеров на войне и не должны прощать их, когда она закончилась. Эй, все меня слышат?! "Зверь" нынче не прыткий, но традиция в силе. Как всегда, вручу бутылку виски тому, чья пуля его свалит!
Разобравшись по номерам, охотники выстроились в цепь и пустились в погоню – семеро справа от проселка и столько же по другую сторону. Где-то впереди трещал квадроцикл Заики. Как и договаривались, загонщик двигался через лес, чтобы не согнать Чернобаева с дороги.
Все еще пребывая в эйфории от горюевского подарка, Илюха то и дело прикладывал "Хеклер-Кох" к плечу и рассматривал через оптический прицел деревья. Было заметно, что парень не столько глядит вперед, сколько любуется своей винтовкой. Даже в первую свою охоту он не казался таким довольным, как сегодня. Мизгирь хотел было отвесить ему легкий подзатыльник, чтобы он сосредоточился на деле, но передумал. Незачем было портить сыну настроение. Когда еще Илюха получит другой, столь же шикарный презент? Отец в ближайшем будущем ему такой праздник точно не устроит.
– Командир, прием! – связался с комвзвода по рации Заика, когда охотники были где-то на полпути к опушке. – Я на краю леса. "Зверя" не вижу. Повторяю: "зверя" нет ни на краю леса, ни в поле.
– Подожди еще пару минут. Сейчас объявится, – ответил Мизгирь. – Возможно, он остановился перевести дух.
Загонщик выждал на всякий случай не две, а три минуты, после чего снова вышел на связь.
– По-прежнему никого, – с легким замешательством в голосе доложил он. – Кажется, я все-таки спугнул "зверя" в лес.
– Похоже на то, – согласился капитан. – Ладно, возвращайся назад и прокатись по южному краю лога. А мы пойдем на восток.
Заика ехал к опушке с западной стороны дороги, и прочесывать тот участок леса не имело смысла. Если бы Пахом свернул туда, он не ушел бы далеко, и загонщик обнаружил бы его среди деревьев. Значит, Папа Карло рванул на восток, где наткнулся на лог и осложнил себе бегство.
Перестроив номера так, чтобы крайний слева Чугун двигался по опушке, а первый номер Кельдым – по берегу лога, Мизгирь повел группу в восточном направлении. Теперь-то "зверю" некуда было деваться. Он не скроется ни в логу, ни в сухоборе. Загонщик свое дело тоже знал. Он отрежет Чернобаеву путь по лесу и заставит его рано или поздно выйти в поле. Тут-то Чугун его и засечет.
– Кажется, я был не прав, – усмехнулся Горюев, державшийся, по обыкновению, рядом с Мизгирем. – Думал, пробегу полтора километра и сделаю пару выстрелов, но эта погоня становится все интереснее. Похоже, твой "зверь" не настолько стар, каким ты его описывал.
– Я бы не стал его перехваливать, – покачал головой комвзвода. – Мы думали, что он побежит по дороге, а он решил срезать путь – вот и вся его хитрость.
Однако чем дольше шли охотники, тем больше недоумевали. Заика уже объехал лог и снова тарахтел мотором где-то впереди, но новостей от него не поступало, что само по себе было неприятной новостью. Похоже, загонщик так и не обнаружил цель, хотя к этой минуте уже должен был.
– Заика, прием! – не выдержав, Мизгирь первый вышел с ним на связь. – Что там со "зверем"?
– Все еще не вижу его, командир. – Теперь загонщик был по-настоящему озадачен. – Я проехал от лога до опушки и обратно уже три раза. Сейчас нахожусь в сотне метров впереди вас. Если "зверя" нет на этом участке леса, даже не знаю, что и думать. Возможно, он все-таки успел добежать до поля и залег в траве.
– Даже будь он на тридцать лет моложе, ему не удалось бы так быстро пересечь сухобор, – усомнился капитан. – К тому же Чугун не спускает глаз с поля. Шевельнись там хоть что-нибудь подозрительное, он сразу сообщит.
Чернобаев в лесу так и не обнаружился. В связи с чем Мизгирь был вынужден сделать то, чего еще не делал на прошлых охотах: приостановил погоню и собрал группу на экстренное совещание, выведя ее на опушку.
– Наверняка забился в какую-нибудь щель или нору, – рассудил Кайзер, глотнув воды из фляжки. – Оставим здесь пару наблюдателей, а сами прочешем лес еще разок. Не так быстро и повнимательнее.
– Мы знаем этот сухобор как свои пять пальцев, – ответил комвзвода. – Не такой уж он и густой. Кустарника в нем давно нет, подлеска тоже. Где, по-твоему, здесь можно схорониться, чтобы стать полностью незаметным?
– Возможно, после недавнего землетрясения появились новые трещины или провалы, – предположил зам. – Хотя, с другой стороны, если "зверь" их с ходу нашел, мы и подавно не проморгали бы. Но если ты не согласен прочесывать лес, что нам остается?
– Ничего другого, ты прав, – согласился Мизгирь. – Вот почему мы выходим на охоту с утра – чтобы в случае подобных накладок у нас было в запасе время до темноты. Для ускорения поисков разобьемся на две команды. Первая пройдет еще раз возле лога. Вторая проверит лес к западу от дороги. Возможно, Заика плохо смотрел и "зверь" прошмыгнул мимо него…
– Бать, гляди, гляди! – вскричал Илюха и начал тыкать пальцем в южную часть небосклона. – Там что-то горит!
Все как по команде повернули головы в том направлении. И тоже увидели над лесом сизый дым. Такой, что поднимается над костром, но этот дымовой столп был гораздо больше. А вдобавок буквально на глазах становился гуще и темнее.
– Эй, да ведь это на форпосте! – воскликнул Ушатай.
– У Барсука пожар! – одновременно с ним крикнул Боржоми.
– Твою-то мать! Ни хрена себе! Да чтоб меня! Вот же хрень! Какого черта! – наперебой загалдели охотники. Никто не остался равнодушным при виде столь пугающей картины.
– Заика! – Мизгирь указал на загонщика. – Живо дуй к Барсуку и помоги ему тушить огонь. А мы сразу за тобой. Да пропади он пропадом, этот "зверь"! Удрал – и черт с ним! Все назад! У нас пожарная тревога!
Заика поддал газу так, что из-под колес квадроцикла вылетели ошметки земли. И помчался по опушке к дороге, по которой он мог гнать быстрее, чем по лесу. Охотники поспешили за ним – сэкономить время и срезать путь через лес им мешал лог. Почти каждый грязно ругался, несмотря на то, что обычно не делал этого при Илюхе.
Между тем поднимающийся в небо дым был уже не сизым, а черным. Не иначе, воспламенился рубероид, которым были застелены все крыши на форпосте. И каждый стрельбан желал сейчас одного: лишь бы не усилился ветер. Потому что одно строение они еще могли потушить, но все сразу и в придачу автомобили – уже вряд ли…
Глава 14
Ветер, к счастью, не усилился, а, наоборот, стих. Что, впрочем, было слабым утешением. Когда взмыленные и выдохшиеся охотники добежали до форпоста, спасать баню – а загорелась, как все и предполагали, она, – было поздно. Пламя объяло ее от основания до крыши, и пока вновь не задул ветер, требовалось беспокоиться о доме и других постройках. Но в первую очередь – о транспорте.
– Неси огнетушители! Врубай насос! Тяни шланг! – заорал Мизгирь, озираясь в поисках Барсука. – Кайзер, Хан! Выгоняйте машины за территорию! Все остальные – хватайте ведра и айда к цистерне!
Ни помпы, ни пожарного щита на форпосте не было. Зато была автомобильная цистерна на десять кубометров воды, которую всегда держали наполненной доверху. Еще в каждой машине имелись огнетушители, но их до сих пор никто не достал. Очень странно. Хромоногий Барсук был нерасторопен, но не настолько, чтобы за четверть часа не приступить к тушению огня.
Мизгирь снова огляделся, и тут его окликнули. Причем с таким ужасом в голосе, что вмиг стало ясно: сейчас капитан увидит нечто отвратительное. Такое, по сравнению с чем горящая баня покажется ему малозначительной неприятностью.
Кричал Ушатай, и комвзвода бросился на его зов сломя голову. Сразу же выяснилась причина загадочного бездействия Барсука. Она оказалась простой и веской: он был мертв. И то, что он умер не сам, тоже было ясно с первого взгляда.
Барсук лежал лицом прямо на углях мангала. И давно – его голова успела обгореть, покрывшись черной коркой. Опознать его можно было лишь по одежде, которая тоже частично сгорела, да по армейской татуировке на плече.
Но это была лишь часть устрашающей картины. А довершали ее шампуры, куски мяса с которых были снизаны и валялись на земле, тогда как сами они все до единого торчали у Барсука в спине. Отчего он, стоя в коленопреклоненной позе, напоминал огромного дикобраза.
Садист, изувечивший Барсука, всадил в него все двадцать шампуров. И довольно глубоко. Каждый из этих ударов мог быть смертельным, но убийца глумился над жертвой уже после ее гибели. А главным его орудием стало увесистое полено, один конец которого был заляпан кровью. Оно лежало рядом с трупом, чья обугленная голова была проломлена в затылке.
– Да убери ты его из огня, черт побери! – рявкнул Мизгирь на Ушатая, продолжающего растерянно топтаться возле мангала.
Ушатай вздрогнул и торопливо выполнил приказ, уложив Барсука на землю лицом вниз. Позади комвзвода кого-то стошнило. Кажется, Илюху.
– Чего встали?! Бегом тушить огонь, мать вашу! – Этот окрик командира был адресован Турку, Горынычу и Кельдыму. Завидев обгорелого и утыканного шампурами мертвеца, они в растерянности остановились, а Кельдым даже выронил из рук огнетушитель.
– Всем тушить пожар! – снова проорал капитан. – Илюха! Бегом к бочке, помогай набирать ведра! – И, понизив голос, обратился к полковнику: – Мурат Антонович! Поможете мне осмотреть форпост? Полагаю, тварь, что убила Барсука, все еще где-то рядом.
– Само собой, капитан, – кивнул Горюев, сбрасывая с плеча "итальянку". – Здесь ты командир, так что приказывай.
Мизгиря переполняла ярость, но он всеми силами пытался не дать ей выплеснуться наружу. Работа в паре с полковником гарантировала, что в его присутствии комвзвода не выйдет из себя. А вот сможет ли он хладнокровно думать? Мысли метались у него в голове, словно зерна в погремушке, и он никак не мог ухватиться за самую здравую. Если, конечно, среди них имелись таковые.
У капитана не было доказательств, что это Чернобаев убил Барсука и устроил пожар. Но первая сегодняшняя неудача – никогда до этого охотники не упускали "зверя", – была явно связана с дальнейшими. Логично было предположить, что, сделав свое черное дело, Папа Карло побежал не навстречу возвращающимся охотникам, а в противоположную сторону. Это означало, что ловить его следовало к югу от форпоста.
– А где Заика? – неожиданно спросил Горюев. – Ты его видел?
Действительно, ни загонщика, ни его квадроцикла на форпосте не наблюдалось. В суете, в дыму, под треск пламени и крики, Мизгирь совсем забыл про Заику, что должен был возвратиться минут на десять раньше остальных.
– Уверен, Заика гонится за убийцей, которого вспугнул шум квадроцикла, – решил комвзвода. – Тот, кто прикончил Барсука…
– Чернобаев?
– Да, скорее всего, это его рук дело. Но от Заики ему не уйти. Поспешим, Тимур Антоныч. Здесь слишком шумно. Возьмем машину, отъедем и прислушаемся. Откуда донесется стрельба или треск двигателя, там и надо брать "зверя".
Мизгирь и Горюев запрыгнули в капитанский "Фотон", который еще не выгнали за территорию форпоста, и выехали через южные ворота. Остановились, когда рев пламени перестал заглушать прочие звуки, и, выйдя из машины, навострили уши.
Ничего. Ни стрельбы, ни тарахтенья квадроцикла из леса не доносилось.
– Глянь-ка, кажется, это отпечатки его колес. – Полковник указал на дорогу, еще влажную после ночного дождя. С утра по ней проехали шесть внедорожников, но поверх их смешавшихся в грязи следов шел еще один, более узкий. И оставившие его покрышки были гораздо меньше автомобильных.
– Да, это Заика, – подтвердил Мизгирь. – Странно, что он ехал по дороге, а не свернул в лес, куда, по идее, убежал "зверь".
Как бы то ни было, след годился в качестве ориентира. Мешкать было нельзя, и комвзвода с боссом покатили выяснять, куда приведет их эта свежая колея.
Поиски продлились не более двух минут и завершились за ближайшим поворотом.
– А это что еще за дрянь такая! – воскликнул Мизгирь, когда он и Горюев увидели слетевший с дороги квадроцикл. Ударив по тормозам, капитан остановил машину и тотчас выскочил на дорогу. Не забыв, разумеется, прихватить оружие.
Как случилась авария, тоже можно было прочесть по следам. Квадроцикл вписался в поворот, но в последний момент на мокрой дороге его занесло. После чего он закувыркался по пологому склону и врезался в дерево. Да с такой силой, что изогнулась рама, а два из четырех колес оторвались.
Заики рядом не обнаружилось. Покричав, охотники так и не добились ответа и пошли обыскивать лес вокруг места аварии. Если загонщик получил травму, он мог отползти за деревья и лишь потом потерять сознание.
Но радиус поиска расширялся, а от Заики не было ни слуху ни духу. Хотя кое-какие следы на склоне остались. Судя по всему, водитель квадроцикла успел выскочить из седла или же удачно выпал из него. Но у подножия склона жухлая трава полегла от ветра. И по ней нельзя было разобрать, куда ездок отправился дальше. Он мог рвануть и напрямик через лес на форпост, и продолжить погоню, если был уверен, что настигнет убийцу.
Порыскав еще вокруг разбитой техники, Мизгирь и Горюев оставили тщетные попытки докричаться до ее водителя. Заика их не слышал. И у него не было резона преследовать "зверя" скрытно. Наоборот, он палил бы в воздух, чтобы товарищи скорее примчались ему на подмогу.
Перед тем, как отправиться назад, Мизгирь перевернул квадроцикл, желая осмотреть его со всех сторон. И, как выяснилось, не зря. На его обшивке нашлось нечто любопытное – кровавый отпечаток. Его мог оставить порезанный в аварии водительский палец, кабы не одно но. Комвзвода глядел не на обычный смазанный потек крови, а на написанную ею букву "М". Написанную четко и даже не без изящества – изобразить такую случайно было нельзя.
"Буква "М", написанная кровью, – где-то я об этом недавно слышал. – Капитан нахмурился, но, несмотря на мысленный сумбур, припомнил то, что нужно. – Ну конечно! Дерюга-младший написал перед смертью на полу туалета букву "М". И тоже – собственной кровью! Как любопытно!"
Мизгирь повременил делать какие-либо выводы на горячую голову. Так же, как не стал знакомить полковника со своим открытием. Рассказать об этом в двух словах не получилось бы, а на длинные разъяснения комвзвода был сейчас неспособен. Поэтому он вернулся на дорогу, сел за руль "Фотона" и повез босса обратно.
– Кажется, потушили, – облегченно вздохнул Горюев, заметив, что теперь вместо дыма над форпостом поднимаются клубы пара.
– Надеюсь, что Заика уже здесь, – ответил Мизгирь, – и у него есть для нас хорошие новости.
Оставив машину рядом с другими выгнанными наружу, дозорные присоединились к пожарникам.
Последние, включая Илюху, были измотаны и перепачканы сажей, а некоторые – видимо, самые рьяные – вдобавок мокрые с ног до головы. Оставшиеся от сруба бани несколько рядов обугленных бревен были погашены, но умываться и переодеваться никто не торопился. Все собрались возле тела Барсука, из чьей спины кто-то уже вынул шампуры, и наперебой обсуждали случившееся.
– Заика вернулся? – перво-наперво осведомился у них Мизгирь. – Где он?
Охотники переглянулись, но никто не смог ответить комвзвода что-либо определенное.
– Его квадроцикл лежит разбитый в полукилометре отсюда, а сам он куда-то исчез и не откликается, – сообщил Горюев об их с капитаном находке. – Очевидно, Заика погнался за убийцей, но не вписался в поворот. А вот куда он подевался затем – черт бы его знал. Но крови на месте аварии нет, а значит, он, скорее всего, выжил.
– Есть кровь. Совсем немного, но… – Капитан виновато посмотрел на Горюева, словно извиняясь, что заговорил об этом лишь сейчас. – На крыле квадроцикла была нарисована кровью буква "М". И вряд ли это сделал Заика.
– Как в сортире "Козырного короля", где погиб Петька Дерюжный, что ли? – спросил Кайзер.
– В самом деле напоминает. Хотя как узнать наверняка? – пожал плечами Мизгирь.
– Но мы там все тщательно осмотрели, – возразил Горюев. – Если бы "зверь" убил Заику, ему пришлось бы тащить тело по траве, и на ней остался бы след. А его нет. Очевидно, Заика ушел с места аварии сам. Вопрос лишь в том, куда.
– А если там разбился не Заика? – поинтересовался в ответ капитан. – Как раз поэтому квадроцикл и мог слететь с дороги. Тот поворот не настолько крутой, чтобы опытный водитель не прошел его даже на скорости. А Заика хорошо знаком и с этой техникой, и с окрестными проселками. Зато у "зверя" нет ни опыта вождения, ни знания местности. И если он угнал квадроцикл, то мог в спешке потерять управление.
– Но куда в таком случае подевался сам Заика? – Горюев, а за ним остальные снова огляделись.
– Думаю, он остался на форпосте, – ответил Мизгирь. Потом с неохотой добавил: – И ему сильно повезет, если он до сих пор жив.
– В бане его точно не было, – заверил командира Горыныч. – Мы, конечно, в нее не заходили, но если бы внутри был труп, горелый смрад разлетелся бы на всю округу.
– А дом с сараями проверяли?
– Нет еще. Не до них было.
– Тогда самое время это сделать.
Охотники снова переглянулись, после чего, не сговариваясь, разбежались по форпосту – одни к дому, прочие к надворным постройкам. У мангала остались лишь Мизгирь, Горюев и Илюха. Парень взмок, наполняя пожарные ведра, но выглядел вовсе не разгоряченным, а бледным, как пар, что поднимался над обугленными руинами бани.
– Что теперь делать, бать? – спросил Илюха дрожащим голосом. – Так ведь не должно быть, да?!
– Должно, не должно, а всякое порой случается, – ответил капитан, стараясь не показывать свое волнение. – Ты спрашивал меня, что было на войне. Ну вот, примерно такое на ней иногда и происходило. Сегодня враг застал нас врасплох, но он не на тех напал. Теперь ему ой как несдобровать. Держись рядом, сынок, и все будет хорошо, договорились?
Илюха кивнул, а Горюев, дабы тоже подбодрить мальчишку, похлопал его по плечу.
Впрочем, это вряд ли добавило ему уверенности. Особенно после того, как пропавший Заика был наконец-то найден.
На него наткнулись Чугун, Кельдым и Салаир, когда заглянули в сарай, откуда "зверь" был выпущен на волю. Череп загонщика был до основания раскроен топором – тем самым, которым Барсук колол дрова для мангала. Но, как и в случае с Барсуком, одним смертельным ударом дело не ограничилось. Мертвеца подвесили цепью за шею к вбитой в стену скобе, а на груди у него вырезали большую букву "М". Судя по его пустым ножнам, автограф на нем был оставлен его же ножом.
По всем признакам, глумящийся над Барсуком "зверь" услышал треск квадроцикла и укрылся с топором в сарае. Откуда и напал на Заику, когда тот подбежал к мангалу, чтобы снять с него мертвого товарища. После чего Чернобаев оттащил в сарай второй труп, где не преминул поиздеваться и над ним. Видать, припомнил, как Заика приковывал "зверя" к цепи, и отплатил ему той же монетой, даром что посмертно. А потом поджег баню и решил скрыться на квадроцикле. Вот только не рассчитал силы, лишился транспорта и сейчас, небось, снова удирал по лесу пешком.