Тут-то оно и началось: едкая жёлтая пыль, красно-коричневая неровная дорога, ямы и рытвины, нестерпимая жара. Ещё через полтора часа из выпуклой чёрной тучи, взявшейся из неоткуда, пошёл сильный, совершенно-отвесный дождь, вскоре преобразовавшийся в крупный град…
"Ничего, прорвёмся", - ловко управляясь с автомобильной баранкой, подбадривал сам себя Егор. - "И не по таким гадким дорогам доводилось ездить. Ерунда ерундовая…. Хорошо ещё, что через джунгли пока не требуется продираться, едем вдоль границы с тропическим лесом, то приближаясь к его высоченной тёмно-зелёной стене, то вновь отдаляясь…".
Потом была ночёвка - сырая, промозглая, без костра. Невкусный ужин. Неохотные и вялые разговоры на отвлечённые темы, регулярно прерываемые криками-воплями неизвестных ночных зверей и птиц, обитающих где-то поблизости.
Уже перед самым отбоем Лёха, как бы между прочим, поинтересовался:
- Ну, как ты, брат? Все рабочие варианты перебрал? Остановился на каком-то конкретном?
- Выбираю, - невесело усмехнулся Егор. - Время, слава Богу, ещё терпит…
В семнадцать тридцать следующего дня они, преодолев очередной горбатый водораздел, въехали в крошечную деревушку с длиннющим и совершенно-непроизносимым индейским названием.
"Как и ожидалось - ничего особенного", - прокомментировал наблюдательный внутренний голос. - "Несколько десятков откровенных лачуг, перемешанных с таким же количеством хибар и хижин. Светло-жёлтая едкая пыль. Красно-коричневая земля, поросшая местами грязно-зелёной травой и колючим кустарником. Стадо худющих бело-серых коз с голенастым козлом во главе. Парочка хилых банановых рощ. Везде и всюду бродят-слоняются полуголые чумазые дети и облезлые блохастые собаки. Дыра дырой, короче говоря…".
Машины остановились на окраине деревни.
- Для чего мы приехали сюда? - невозмутимо зевнув, поинтересовался Хан.
- В этой деревне живёт проводник, знающий путь к Порталу, - ответил Егор. - Естественно, что он уже давно является тайным сотрудником Третьего департамента российской Тайной Канцелярии. Индеец из местного племени тупи, зовут Симоном. Он самый высокий в округе, под два метра ростом. На лбу имеет приметный рваный шрам.
- А он не насторожится? Не заподозрит тебя в…, во всяком?
- С чего бы это, вдруг?
- Ну, как же. Твой здешний "аналог", судя по всему, побывал у "выходящего" Портала несколько раз. Следовательно, он и самостоятельно, без посторонней помощи, может (то есть, мог), добраться туда…
- Не мог.
- Почему? - заинтересовался Угэдэй.
- Искомый Портал расположен на Индейском нагорье, которое - в свою очередь - окружено со всех сторон топкими Сизыми болотами, являющимися непроходимыми для "белого" человека. Даже если такой человек уже и перебирался через них в компании знающего индейского проводника. А пойдёт самостоятельно - обязательно и непременно утонет. Или же пропадёт без вести. Неоднократно проверено на практике.
- Понятно…. А, вот, сам Портал. Как Третий департамент узнал о его существование? Расскажешь?
- Что почерпнул из компьютера своего "предшественника", то и перерасскажу, - согласился Егор. - Индейцы племени тупи уже давно, ещё с незапамятных времён, знали о существовании этого Портала. Только почти им не пользовались. А, собственно, зачем, если он работает только "в одну сторону"? Так, только изредка отправляли туда закоренелых и законченных преступников, однозначно-заслуживающих лютую смерть. Чтобы руки - лишний раз - в крови не пачкать…. Следующий этап. Во второй половине прошлого века по первозданным джунглям Амазонии путешествовал русский дворянин Сундуков - известный путешественник и идейный чудак. Так вот, Судаков крепко сдружился с индейцами тупи, два полноценных года прожил в их племени и даже женился на младшей, любимой дочери их вождя. Ну, и каким-то образом узнал о "выходящем" Портале. А потом, оказавшись на Большой Земле, доложил по инстанции…. Короче говоря, после этого большую часть того племени (во время проведения специальной операции), уничтожили. Членов семьи вождя вывезли в Россию - в качестве заложников, которых, впрочем, содержат в весьма достойных условиях. А Симон, понятное дело, "отрабатывает" здесь - в роли эксклюзивного опытного проводника - за всех пленённых родственников…. Вот, такая непритязательная история. Как говорится, ничего личного, только высшие интересы государственные и не более того…. Поэтому нам означенный индеец Симон и понадобился: как утомлённым путникам в раскалённой туркменской пустыне - глоток холодной и спасительной воды…. Только, вот, как его отыскать? В какой конкретно халупе он проживает?
- Сейчас выясню, - пообещала Лана.
Она выбралась из внедорожника, подошла, не обращая ни малейшего внимания на отчаянно-тявкающих собак, к стайке меднолицых мальчишек-оборванцев и заговорила с ними. Дети внимательно слушали, приоткрыв рты, почтительно кивали взъерошенными черноволосыми головами и дружно тыкали грязными пальцами направо.
Лана, вежливо поблагодарив, развернулась и пошла назад. Мальчишки тут же, словно бы по чьей-то команде, разбежались в разные стороны. Собаки, выждав пару-тройку секунд, последовали их примеру.
- Что это с ними, жена? - поинтересовался Хан. - Так припустили, будто с Призраком свиделись.
- Не знаю, - скромно улыбнулась Лана. - Наверное, первый раз повстречались с "белой" женщиной, в совершенстве владеющей их родным языком…. Нам, кстати, направо. Разыскиваемый фигурант проживает (причём, совершенно один), в хижине, врытой в склон вон того пологого холма и украшенной тёмно-зелёной фанерной дверью…
Внедорожники остановились возле нужной полуземлянки.
- Ждите меня здесь, - велел Егор. - Один схожу на переговоры. Лично, так сказать.
Шрам на лбу рослого аборигена, действительно, оказался приметным: длинным, широким, извилистым и тёмно-тёмно-сизым.
- Давно не виделись, привет, - поздоровался на дурном английском языке Симон. - Что надо, гринго?
Егор, продемонстрировав светло-жёлтый жетон, поведал о своём жгучем желании - как можно быстрее добраться до Портала.
- Назови пароль, - невежливо сплюнув в сторону, потребовал индеец.
Егор назвал.
- Не годится, - злорадно усмехнувшись, заявил Симон. - Это - старый пароль. Назови-ка новый…. Не знаешь, бродяга?
- Э-э-э…. У меня же с собой - бляха "Золотого Странника".
- Одно другому не мешает. Инструкции, опять же. Назови новый пароль, и все дела…. Не знаешь? Тогда - иди.
- Куда?
- Куда хочешь, гринго. А когда узнаешь новый пароль - возвращайся. Буду с нетерпением ждать…
Глава шестнадцатая
Хоть немного, но продлите - путь к последнему приюту
Егор вернулся к джипам и рассказал соратникам-соратницам о неожиданном препятствии.
- Плохо дело, - состроив мрачную физиономию, загрустил Хан. - Что теперь делать? Ума не приложу.
- Пытать надо упрямого аборигена, - плотоядно оскалился Лёха. - По суровым и жёстким законам военного времени. Пока не согласится, морда бюрократическая, проводить нас к Порталу.
- А ты умеешь - пытать?
- Так себе. Только если теоретически…. Зато с нами - Егор Андреевич Петров, "грушник" заслуженный. Он-то, наверняка, и богатый практический опыт имеет…. Как же иначе?
- Алекс, прекрати немедленно! - возмутилась Ванда.
- Что - прекрати?
- Глупости и гадости говорить, вот что. Солдафон законченный…. Подружка, может, мы попробуем - уболтать принципиального туземца?
- Попробуем, - согласилась Лана. - Женская сообразительность - великая сила. Особенно, если вкупе со знанием основных аспектов практической психологии. Да и Угэдэя прихватим с собой - в качестве тайного оружия…. Чингиз, ты не против?
- Сходите, конечно, - помолчав секунд десять-двенадцать, величественно разрешил Хан. - Попытка, как известно, не пытка…
Женщины и ребёнок скрылись за тёмно-зелёной фанерной дверью.
- Как думаешь, брат, получится у них? - нервно сглотнув слюну, спросил Лёха.
- Не знаю, - по-честному признался Егор.
- А если, всё же, не получится? Что тогда будем делать? Пытать?
- Не знаю. Может быть…. Хотя в успех силового метода - лично мне - мало верится. Считается, что дикари и туземцы пыток почти не боятся. Мол, "внутренний стержень" у них очень крепкий, а упрямства - море разливное и бескрайнее.
- Это, смотря к каким пыткам, - в узких чёрных глазах Хана явственно обозначились-замерцали хищные ярко-жёлтые огоньки. - Я, вот, тоже, если смотреть правде в глаза, являюсь степным законченным дикарём. Так что, не понаслышке знаю - что к чему. Есть у меня в загашнике парочка забавных и хитрых штук-приёмов. Степных и многократно-проверенных…. Ежели что - лично займусь этим упрямым индейцем. Всех отгоню в сторону, чтобы не смущали, и займусь. Ещё посмотрим, кто из нас двоих является настоящим дикарём и туземцем. На деле проверим, у кого природной дикости больше. Мать его растак…
Только через тридцать пять минут тёмно-зелёная дверь широко распахнулась, и из хижины вышли - друг за другом - Ванда, Лана, ведущая за руку Угэдэя, и улыбающийся Симон.
"Странная и необычная у него улыбка", - отметил Егор. - "Чуть-чуть смущённая и какая-то…э-э-э, просветлённая, что ли…. И глаза изменились. Раньше были мрачными, равнодушными и холодными. А стали…. Какими - стали? Трудно сказать однозначно. Во-первых, значимо "потеплели", словно бы некая "внутренняя льдинка" растаяла. А, во-вторых, в них - чётко и однозначно - поселилась надежда…".
Подойдя, двухметровый индеец склонился в низком поклоне и монотонно забормотал:
- Прости, граф. Так получилось. Не подумал. Исправлюсь. Приказывай. Всё исполню.
- Проводи нас до…э-э-э, до Дырищи. Срочно.
- Когда?
- Сегодня, - поймав напряжённый взгляд брата, вздохнул Егор.
- Извини, граф, но сегодня не получится. Вещи надо собирать и паковать. Мулов забрать с пастбища.
- Сможем выступить завтра? С самого утра?
- Сможем, - заверил Симон. - На раннем рассвете…. А переночуете вы сегодня вон в той просторной полуземлянке, - небрежно махнул рукой вдоль склона. - Видите, жёлтое пятнышко? Это фанерная дверь - такого цвета. Деревенские индейцы беспокоить не будут. Там, рядом с входом, в землю Идол врыт. Изображает жестокосердного и безжалостного Бога Смерти. Его все местные жители боятся, как огня…. Только, Странники, вы пока здесь постойте. А я пойду, немного приберусь в хижине. Как всё будет готово - рукой махну. Тогда и подъезжайте…
Индеец ушёл.
- Ну, что там было? В полуземлянке? - горя от нетерпения, засуетился Лёха. - Рассказывайте, прекрасные амазонки. Рассказывайте. Не томите…. Почему он согласился проводить нас к Порталу, так и не услышав нового пароля?
- А мы его, собственно, и не уговаривали, - интригующе улыбнулась Ванда. - Сам предложил. В качестве элементарной благодарности.
- Не понял…
- В качестве искренней благодарности - за беседу душевную и за советы дельные.
- Сероглазка, заканчивай издеваться. Обижусь.
- Хорошо-хорошо, рассказываю…. Значит, вошли, поздоровались, и я завела разговор обо всём подряд. Сперва на языке племени тупи, потом перешла на диалекты "гавиан", "суруи паитер" и "зоро". Симон, естественно, качественно проникся и слегка расслабился. Ну, а когда Угэдэй заговорил на классическом "синта ларга", то и откровенно "поплыл". Тут и госпожа Степная - во всей своей красе - вышла на арену.
- Вышла, - невозмутимо подтвердила Лана. - А ещё и поделилась с фигурантом некоторыми профессиональными знаниями, приобретёнными в спецслужбах Мира "церковников". В частности, относительно ситуации с заложниками. Рассказала о возможных вариантах и о правильной линии поведения. А также дала парочку конкретных-конкретных советов на ближайшее будущее. Вот, собственно, и всё. Ничего хитрого…
- Каких ещё советов? - заинтересовался Егор.
- Мало ли…. У тебя, граф, кого-то из близких родственников взяли в заложники?
- Нет, слава Богу.
- Вот, когда возьмут, тогда и обращайся. В таких делах не существует универсальных рецептов. Для каждой конкретной ситуации нужно искать-подбирать конкретное, иногда даже уникальное решение…
Они проснулись - от звона старенького механического будильника - в кромешной темноте, рассвет ещё только приближался. Из-за ближайшей банановой рощицы доносились резкие вскрики беспокойных тропических попугаев, за тёмно-зелёной дверью хижины настороженно вздыхали-всхрапывали мулы, приведённые с вечера Симоном: приведённые, стреноженные и выпущенные на свободный ночной выпас.
- Поднимайтесь, граждане и гражданки, - подбадривал своих сонных спутников Егор. - Кто рано встаёт, тому, как известно, Бог даёт…
- Какой конкретно - Бог? - недоверчиво уточнил со своего спального места въедливый Хан. - И что, собственно, он даёт?
- Какой конкретно - не знаю. Будем надеться, что добрый, мудрый, справедливый и всемогущий…. Что он даёт? Сугубо надежду на счастливое будущее, что, согласитесь, совсем и немало. Вставайте, сони сонные…. Рота, подъём! Умываться, справлять естественные нужды и переодеваться в походную одежду! Господа мужчины, предлагаю пройти на выход, не будем смущать наших трепетных и скромных дам…
Потом они позавтракали, предварительно разогрев консервы на примусе, даже и горячим кофе себя побаловали.
Вскоре и Симон пожаловал: вежливо поздоровался со всеми, с Угэдэем раскланялся отдельно и тоже выразил желание - отведать кофейку.
- Угостим, не вопрос, - усмехнулся Егор. - Проходи, дружище. А почему ты налегке? Где вещи? Оружие?
- Где и всегда, - непонимающе передёрнул плечами индеец. - Ты же, граф, в курсе. Как и в прошлый раз - свернём к тайнику.
- Ну, да. Ну, да. К тайнику. Запамятовал, извини…. Что это ты так подозрительно и недоверчиво на меня уставился, словно не узнаёшь?
- Не узнаю. Совсем другой ты нынче, граф. Не ругаешься. Не обзываешься. Не дерёшься. Наоборот, извиняешься. Даже "дружищем" меня назвал, а не "уродом краснорожим". Странно это…
- И ничего странного, - запоздало нахмурился Егор. - Просто примеряю на себя новый "облик", под которым мне придётся работать - там…. Понимаешь? А если хочешь в зубы получить, то только скажи. Тут же отгребёшь по полной программе, не вопрос. Сразу узнаешь прежнего Живоглота.
- Не, граф, не надо, - доверчиво улыбнулся индеец. - Не меняйся, пожалуйста. Таким ты мне гораздо больше нравишься…
Отряд следовал по узкой каменистой тропе, змеящейся между длинными грядками, засеянными овощами-злаками, и высокими банановыми кустами. Ванда и Лана с Угэдэем на руках восседали на мулах. Мужчины же передвигались на своих двоих, ведя гружёных мулов в поводу. Первым выступал Симон, а Хан (с самым упрямым и своевольным мулом), замыкал походную колонну.
Взошло ярко-розовое солнце. На нежно-нежно-сиреневом небе не наблюдалось ни единого облачка. Заметно потеплело. С низких горбатых холмов, подступавших с юга-востока, начали медленно сползать-спускаться рваные космы молочно-белого тумана.
Прямо по курсу показалась тёмно-зелёная высоченная стена, со стороны которой - время от времени - долетали резкие, порой утробные и зловещие звуки.
- Что это такое? - вытянув вперёд крошечную ручонку, спросил Угэдэй.
- Джунгли, - ответила Лана. - Это такой тропический густой лес, который никогда не засыпает.
- А кто это там, в джунглях, всё время кричит?
- Звери и птицы, мой мальчик. Охотятся друг на друга, не ведая жалости, и день, и ночь…
У тропы - на самой границе полей и джунглей - был установлен очередной деревянный идол в человеческий рост. Вернее, лишь одна голова с тёмным и очень злым лицом.
- Ещё один Бог Смерти? - спросил Егор, шедший (с мулом на длинной уздечке), следом за Симоном.
- Куда же без них? - не оборачиваясь, усмехнулся индеец. - Они же очень хорошо секретности способствуют. Просто замечательно, совсем без дураков…
Тропинка, оказавшись в джунглях, тут же превратилась в узкую "свежую" просеку.
- Три раза в месяц приходится расчищать. Не реже, - пожаловался проводник. - Иначе нельзя. Зарастёт…
С чёрных толстых лиан, пересекавших просеку на трёх-четырёх метровой высоте, регулярно срывались вниз крупные капли прозрачной и очень холодной воды. Было очень душно и тенисто, о существовании на Свете солнечных лучей приходилось только догадываться - по редким солнечным зайчикам, изредка прыгавшим под ногами. Вокруг властвовала гулкая и вязкая тишина, слегка разбавленная шумом монотонной капели.
- Йо-ооо! Хра-хра-хра! - неожиданно раздалось с правой стороны. - Йо-хо-хо!
- Хра-хра-хра-хра…, - тут же оживилось сонное тропическое эхо. - Йо-хо-хо-хо-хо-хо….
- Павианы дурака валяют, - пояснил Симон. - В том смысле, что ихняя безвредная молодёжь дурью мается. Самцы красуются перед самками. Самки, в свою очередь, перед самцами. Ничего серьёзного.
- Почему считаешь, что безвредная молодёжь?
- А ты, граф, на мулов посмотри. Посмотри-посмотри.
- Действительно, очень спокойные, - признал Егор. - Даже ушами "не стригут"…
Следующие два с половиной часа пути прошли спокойно и благостно. Без каких-либо серьёзных происшествий.
Приглушённо капала капель. Воинственно и игриво покрикивали друг на друга молодые павианы. Ненавязчиво жужжали ленивые утренние москиты. Задумчиво скучали на гладких светло-серых камнях, мечтательно уставившись неподвижными круглыми глазами на восток, такие же светло-серые ящерицы.
Один раз - со страшным шумом - просеку пересекла огромная стая зелёных волнистых попугайчиков, насчитывавшая несколько тысяч крикливых особей.
Да ещё змеи иногда проползали в непосредственной близости от каблуков походных сапог и чёрных копыт мулов. Совершенно разные змеи: однотонно-бурые и покрытые изысканными разноцветными узорами, совсем крохотные и полутораметровой длины, тонюсенькие карандаши и с человеческую руку толщиной…
Просека вывела их на травянистую круглую поляну с диаметром порядка пятидесяти-шестидесяти метров. Посредине поляны наблюдалась приземистая гранитная скала.
Симон, освободив молодого буро-пегого мула, гружённого тёмно-зелёными брезентовыми мешками, от своей опеки, подошёл к скале и, присев на корточки, засунул правую ладонь в одну из широких трещин, густо избороздивших шершавую гранитную поверхность.
Раздался мягкий, едва слышный шорох. Южная часть скалы - словно бы на хорошо-смазанных шарнирах - послушно отошла в сторону, открыв взорам путешественников широкую нишу тайника, заполненную всякой разностью.
- Я - своё забираю, - объявил проводник. - Рюкзак, флягу с ромом ямайским, нарезной карабин и запасные патроны к нему. А вы, Странники, всё необходимое в дороге сами - себе - подбирайте…. Как там - в модной песенке? Каждый выбирает по себе - женщину, религию, дорогу…
- Опаньки, "пэзээрка" натуральный, - ознакомившись с содержимым тайника, обрадовался Лёха. - И название как у нас - "Игла". Только на английском языке. Берём. Ну, чисто на всякий пожарный случай. Вдруг, тьфу-тьфу-тьфу, что…. Ух, ты, какой шикарный многозарядный винчестер! Не могу пройти мимо, хоть режьте…