* * *
В баре уже вовсю звенели бокалы, пиво лилось рекой – часто на столы или вообще на пол; кого‑то выносили на улицу – еще не мертвого, но как того индейца, "уже очень хорошего". Маскировочная завеса сигаретного дыма окутывала столы; в углу громко визжали и ржали кобылами накрашенные девицы легкого поведения…
Короче, обстановка для непринужденного отдыха и раздумий была самая подходящая.
– Фред! – заорал изрядно поддатый доходяга из‑за дальнего столика. – Я тебя уже заждался! Давай сюда! Кстати, а это кто с тобой? – поинтересовался, икая, субъект, когда Фухе с тигром подошли к его столику. И попытался сфокусировать взгляд на Реджинальде. – Он что, из тюрьмы сбежал?
– Нет. Это Джин, – комиссар, счел данную информацию вполне достаточной. – А это мой друг, Габриэль Алекс.
Тигр проворчал что‑то вроде: "Ну у вас и дрррузья, комиссаррр!" – но, покосившись на оттопыренный карман Фухе, где лежало пресс – папье, поспешно умолк.
– А, так он моряк! – решил Габриэль Алекс. – То‑то я смотрю, что у зэков полоски эти… вертикательные, а у этого – как их?.. – горизонтательные!.. Или наоборот… Моряк, как там тебя… ты пиво пьешь?
– Пьет, – ответил за тигра Фухе. – Эй, гарсон! Пива! Много!
– И мяса! – потребовал Реджинальд. – А то жрррать очень хочется!
– И мяса! – заорал комиссар. – И поторопись – а то пресс – папье схлопочешь! А Джин тебя потом съест! – и Фухе захохотал над собственной шуткой.
Все заказанное появилось с молниеносной быстротой – в баре хорошо знали, чем обычно заканчиваются шутки комиссара. Друзья принялись за пиво (тигру его налили в немалых размеров тазик), а Реджинальд – параллельно и за мясо, проворчав: "Лучше бы сырррое – но и так сойдет".
Фухе уже приканчивал первую дюжину, и в голове его забрезжили кое – какие мысли, когда обстановка в баре резко накалилась. Из угла, где веселились девицы, раздался истошный визг, с грохотом опрокинулся стол, зазвенели разбитые кружки… Несколько упившихся матросов не поделили девиц с местными парнями – и началась отменная драка. Поначалу комиссар взирал на это безобразие с философским спокойствием, но тут в их стол врезалась пустая бутылка, разбив комиссарову кружку.
– Р – р-р!!! – взревел Фухе не хуже Реджинальда, выхватил из кармана пресс – папье и ринулся в самую гущу драки. Реджинальд последовал за ним, а Алекс остался прикрывать приятелей, швыряя кружки в головы хулиганов.
Драка закончилась быстро. Четверо матросов лежали на полу с проломленными черепами, рядом валялись откушенные руки и ноги местных хулиганов. Еще трое распростерлись под столом, сраженные меткими бросками Алекса. Фухе вытер пресс – папье об одежду одного из убитых и спрятал любимое оружие в карман. Тигр облизнулся. Алекс, допив восемнадцатую кружку пива, рухнул под стол.
И тут осмелевшие девицы, во время побоища затравленно жавшиеся в углу, с радостным визгом бросились обнимать победителей. Фухе поспешил отмахнуться пресс – папье, и девицы шарахнулись от него в разные стороны. А вот Реджинальд, не имевший еще опыта общения с местными представительницами древнейшей профессии, тут же попал в их цепкие объятия.
– Пошли с нами, полосатик! – наперебой кричали девицы.
– Уж мы тебя отблагодарим!
– Такую ночь устроим!..
– Комиссаррр, что мне делать?! – прорычал из‑под груды женских тел полузадушенный Реджинальд.
– А ничего! – ухмыльнулся Фухе, переступая через лужи крови и расплесканных мозгов. – Они сами все сделают. Так что иди, развлекайся. Но завтра к одиннадцати чтоб был у меня в кабинете!
– Слушаюсь, шеф! – долетел до комиссара осипший голос тигра.
* * *
На следующий день, с самого утра, комиссар явился в кабинет Конга и изложил тому суть дела.
– В Индию, говоришь, – задумчиво проговорил Конг, поигрывая боевой гантелей. – Ладно, отпущу я тебя, голубь шизокрылый, так и быть. Но ты мне смотри – опять международный скандал не устрой! Или, там, войну. А то я знаю, с тебя станется!
И вот еще что – дам я тебе попутно одно задание. Тут, по нашим сведениям, активизировалась одна банда торговцев наркотиками. Судя по всему, эта отрава поступает к нам из Индии. Так что туги – тугами, а эту наркомафию ты мне найди! Не найдешь – можешь не возвращаться. Лучше сразу к своему тигру на обед отправляйся!
– А… группу поддержки? – заикнулся было Фухе, но Конг тут же оборвал его:
– Никакой группы поддержки! Хватит и тебя с этим полосатым сексуальным маньяком!
– Как вы сказали? – не понял комиссар.
– Так и сказал! Сексуальный маньяк и есть! Весь город только об этом и шумит – как твой новый приятель с местными шлюхами всю ночь развлекался! Так что обойдешься без группы поддержки. Но оружие возьми. Можешь даже свое пресс – папье прихватить – только не переусердствуй! С Интерполом я свяжусь – в случае чего, помогут. Эта наркомафия по их линии проходит…
Реджинальд уже ждал комиссара в его кабинете, имея весьма помятый и несколько сконфуженный вид.
– Ты чего там вчера натворил?! – набросился на тигра Фухе. – Матрас полосатый! Этот… саксаульный маньяк!
– Сексуальный… – робко поправил комиссара Реджинальд. – Я дендрррофилией не стрррадаю!
– Дерьмо – чем? – не понял Фухе, но тигр не стал объяснять.
– Это не я сексуальный маньяк! – попытался оправдаться он. – Эти человеческие самки…
– Какие еще сумки?! – рассвирепел Фухе.
– Ну… бабы, – пояснил тигр. – Они меня всю ночь… ублажали. Еле вырррвался… под утррро… Чуть до смерррти не… отблагодарррили. Ну, вы меня поняли, комиссаррр.
– А, эти могут! – немного оттаял Фухе, закуривая" Синюю птицу". – Ни в чем меры не знают!..
– Вот – вот, – жалобно подтвердил Реджинальд. – Еще там, в Индии, эти танцовщицы… но те хоть по одной пррриходили… – продолжал жаловаться он. – Что я теперррь своей невесте скажу?
– А там что говорил? – поинтересовался комиссар.
– Ничего.
– Вот и теперь ничего не говори! – посоветовал Фухе.
– Вы как всегда пррравы, господин комиссаррр! – просиял Реджинальд. – Как это я сам не додумался!?
– Да где уж тебе! – самодовольно усмехнулся Фухе. – Ладно, хватит о саксаульных делах – говори, сколько до этого вашего празднества Колли времени осталось?
Тигр что‑то прикинул в уме.
– Неделя, – сообщил он.
– Нормально. Успеем. Послезавтра и полетим.
– А до того где я жить буду? Только не у этих… самок! А то они меня совсем замучают! А еще тут один ваш, из полиции, в меня из гррранатомета целился. Чуть не выстрррелил. А я это огнестрррельное оррружие терррпеть ненавижу! Давайте полетим отсюда скорррее.
– А, это Дюмон, – сразу сообразил комиссар. – Надо было ему руку откусить! Или гранатомет его сгрызть…
– Так он железный и длинный – до ррруки не доберррешься! – резонно возразил тигр.
– Ну, это ничего – мы тебе титановые коронки на зубы поставим – как у меня – будешь железо грызть, что масло! – пообещал Фухе. – А поживешь пока у меня – жена как раз уехала, места хватит.
На том и порешили.
* * *
Вечером комиссар с Реджинальдом отправились к Фухе домой. По дороге к Реджинальду то и дело цеплялись какие‑то девицы, наперебой предлагая тигру провести ночь у них. Реджинальд затравленно прятался за спину Фухе, а комиссар посылал девиц подальше – и они, завидев в руке Фухе роковое пресс – папье, спешили удалиться в указанном направлении.
Ночью комиссар проснулся от какого‑то невнятного шума, стонов и рычания. Заглянув в комнату, где расположился тигр, он обнаружил Реджинальда в объятиях обнаженной особы женского пола. Комиссар плюнул в сердцах, пробормотал: "Смотри, чтоб не сперла чего!" – и закрыл дверь.
"И как она ухитрилась забраться в окно пятого этажа? – думал Фухе, снова проваливаясь в сон. – Одно слово – сумка!"
* * *
Следующий день прошел без особых происшествий, если не считать трех ограблений, двух убийств, полусотни карманных и десятка квартирных краж, взрыва бомбы на автобусной станции, небольшого землетрясения и группового изнасилования, жертвой которого оказался Реджинальд. Три давешних девицы в отсутствие комиссара умудрились пробраться в его квартиру и, шантажируя тигра ("Вот сейчас повернемся и уйдем!"), заставили его заниматься с ними тем, что они называли" любовью".
Фухе спешно распорядился врезать в дверь два новых замка, поставить на окна стальные решетки – а сам тем временем заглянул с тигром к дантисту, где Реджинальд получил обещанные титановые коронки, что несколько приободрило осунувшегося за эти дни полосатого хищника.
* * *
Среди ночи Фухе снова проснулся от странного звука. Ругаясь на чем свет стоит и протирая спросонья глаза, комиссар подошел к окну и обнаружил пристроившуюся снаружи на подоконнике полуголую девицу, усердно пилившую оконную решетку ржавой ножовкой.
Комиссар молча отобрал у сексуальной взломщицы ножовку, затем заглянул в комнату Реджинальда и предупредил:
– Перекусишь решетку – шкуру спущу! И на стену повешу.
До утра в доме было тихо, только жалобно хныкала сидевшая на подоконнике девица. Под утро Фухе пожалел ее и столкнул вниз. Реджинальд, похоже, немного обиделся, но постарался не подать виду.
* * *
Наутро комиссар вместе с наконец‑то немного отдохнувшим Реджинальдом зашли в управление поголовной полиции, где Фухе получил командировочные, а тигр, решив испытать новые коронки, перекусил пополам гранатомет Дюмона. Фухе и Реджинальд остались довольны результатом, в отличие от бессильно злобствовавшего Дюмона.
Загрузив в чемодан несколько запасных пресс – папье, дюжину гранат, именной" Парабеллум" с цинком патронов, новенький" Магнум", три блока" Синей птицы", пару упаковок баночного пива (больше в чемодан просто не влезло) и еще кое – какие мелочи, приятели отправились в аэропорт.
Здесь возникла некоторая заминка: у Реджинальда не было документов, и ему не хотели продавать билет на международный рейс. Однако Фухе быстро уладил это недоразумение, промокнув своим пресс – папье рыжую шевелюру кассира и лысину прибежавшего заместителя начальника аэропорта. Кассира увезли в реанимацию, зам. начальника – в морг, а Реджинальду немедленно выписали билет.
Заметив поднимающихся по трапу комиссара и Реджинальда, несколько подозрительных личностей с оттопыренными карманами и объемистыми спортивными сумками поспешили покинуть самолет – и были немедленно схвачены доблестными сотрудниками поголовной полиции. Так что полет прошел почти спокойно – комиссар и тигр пили пиво, по очереди читали свежий номер" Полицай тудэй" и болтали о всяких интересных вещах. Типа того, что эффективнее: откусывать конечности или бить пресс – папье по черепу? Впрочем, им тут же представился случай проверить оба метода: в самолете все‑таки завалялась парочка террористов, прятавшихся в багажном отделении и не знавших, КТО летит этим рейсом в числе прочих пассажиров. Едва террористы ворвались в салон и наставили на пассажиров автоматы, как Фухе молодецким ударом пресс – папье раскроил череп одного из бандитов на две совершенно равные половинки.
– Джин! Откуси ему правую руку! – скомандовал комиссар, указывая на застывшего в проходе второго террориста. Тот в ступоре уставился на своего мертвого товарища.
– Я же сказал – ПРАВУЮ! – сокрушенно вздохнул Фухе через секунду.
– И я же сказал – РУКУ! – добавил он после очередного треска разгрызаемых костей.
– Ну да ладно, и так неплохо получилось, – философски заключил комиссар еще через несколько секунд, когда Реджинальд, чтоб уж точно не ошибиться, поотгрызал у несчастного террориста все конечности. – Вот тебе и закуска под пиво!
Дальнейший полет прошел без приключений, и вскоре приятели уже сходили по трапу в международном аэропорту Дели.
* * *
Таможню Фухе с Реджинальдом миновали на редкость легко – поскольку при виде тигра таможенники попросту разбежались.
– Меня испугались, – довольно усмехнулся комиссар.
– Скорррее уж меня, – не согласился Реджинальд.
– Ну да! Хочешь сказать, что какой‑то там тигр страшнее великого комиссара Фухе?!
– Может, и не стрррашнее, но ведь они вас не знают, господин комиссаррр.
– Еще узнают! – пообещал Фухе, и оба двинулись на поиски вокзала, чтобы оттуда поездом добраться до штата Раджастхан.
Долго им не удавалось ни у кого узнать дорогу, поскольку все прохожие при виде этой парочки спешили спастись бегством. Наконец Фухе ухитрился поймать за шиворот какого‑то не слишком расторопного старика в длинной белой одежде, и как следует встряхнул его.
– Как добраться до вокзала? – без всяких церемоний поинтересовался комиссар.
– Моя – твоя англишки не понимай! – попытался отвертеться старик.
– Сейчас твоя будет все понимай и все рассказывай, – пообещал старику Фухе, – иначе вот он, – он указал на Реджинальда, – тебя поедай. Прямо тут. Понял?
Реджинальд при этом зарычал как можно страшнее – совсем как Фухе в баре.
– Понял – понял! – тут же заговорил старик на вполне приличном английском. – Я все скажу: и кто убил Индиру Ганди, и кто поставляет оружие сикхским сепаратистам в Кашмире, и кто в правительстве работает на пакистанскую разведку, и даже, – тут он понизил голос, – кто ворует финики у мамаши Нури! Только скажите ему, чтоб не ел меня, хорошо, саиб? У меня жена, дети, внуки, правнуки и еще родня в деревне…
– Заткнись! – прервал Фухе это словоизвержение. – Про Кошмар и Гондураса Инди ты расскажешь в другом месте. Финики у этой старой дуры ты же и воруешь, – Фухе выхватил из рук старика полотняный узелок, из которого действительно посыпались сушеные финики. – А нам нужно всего лишь знать, как пройти на вокзал. Ну, говори!
– А, так вы хотите взорвать вокзал и накормить тигра трупами пассажиров! – почему‑то обрадовался старик. – Вам надо пройти по этой улице, в самом конце свернуть направо, пройти мимо сада царицы Кунти и еще чуть – чуть вперед – и вот он, вокзал!
– Спасибо, – поблагодарил вежливый Реджинальд, отчего у старика отпала челюсть, и он сел прямо на пыльную мостовую. Фухе решительно зашагал в указанном направлении, жуя на ходу конфискованные финики. Реджинальд последовал за комиссаром, оставив старика искать свои вставные зубы.
Поезд в Раджастхан отходил через час, в кассу стояла огромная очередь полуголых индусов с баулами, сумками, корзинами, базуками, пулеметами и прочей поклажей, но при появлении Реджинальда очередь мгновенно испарилась. Кассиру из окошечка тигра видно не было, поэтому он спокойно продал Фухе два билета и устало вытер пот со лба – наконец‑то можно немного передохнуть!
– А ты иногда бываешь полезным спутником, – заметил Фухе. – Думаю, мы с тобой сработаемся.
– Рррад старрраться, господин комиссаррр! – расплылся Реджинальд в своей обворожительной ухмылке, сверкавшей теперь к тому же титановым оскалом.
Приятели еще успели купить пива в ближайшем ларьке с невразумительной вывеской" Бомбейплодоовощхоз" и погрузились в поезд, который должен был доставить их в Раджастхан к завтрашнему утру.
В вагоне по неизвестной причине никого, кроме них, не оказалось, и Фухе с Реджинальдом могли наслаждаться заслуженным покоем и, попивая пиво под стук колес, беседовать на разные интересные темы.
– Скажите, господин комиссаррр…
– Можно без" господина", – великодушно разрешил Фухе. – И вообще, можешь звать меня просто Фердинандом или даже Фредом.
– Хорррошо, скажите мне, Ферррдинанд, а как вы узнали, что тот старррик сам и воррровал финики?
Видимо, этот вопрос давно мучил Реджинальда.
– Как узнал? – с чувством превосходства улыбнулся Фухе, закуривая" Синюю птицу". – Это же лиминтарно, Джин! Интуиция!.. Кстати, а кто такой этот Гондурас Инди, о котором бормотал старикан?
– Не Гондурррас Инди, а Индиррра Ганди; и вообще, это женщина, – пояснил тигр.
– Ну? – не понял Фухе. – И кто она такая?
* * *
– …Может, стоило сдать дедугана в полицию? – наутро размышлял вслух Фухе, узнавший накануне от своего полосатого приятеля, кто такая Индира Ганди, а также прослушавший краткую лекцию о внешнем и внутреннем положении Индии. – Вдруг он и правда чего знает?
– Врррал он все, – сонно отвечал Реджинальд. – Чтоб только отпустили.
– Может быть, может быть, – задумчиво проговорил Фухе. – А может, и нет… А, черт с ним! – махнул рукой комиссар. – Старикан уже далеко, и вообще, Конг просил не учинять международных конфликтов. Пакистанская разведка, сепаратисты, убийство этой… Ганди; финики, опять же… Точно международный скандал был бы! Правильно мы его отпустили. Пусть местные сами разбираются. Только надо было напоследок его пресс – папье приложить – про наркотики и тугов он все равно ничего не знал.
Поезд тем временем уже замедлял ход, подъезжая к какому‑то захолустному полустанку.
– Нам здесь выходить, – сообщил окончательно проснувшийся Реджинальд. – От этого полустанка до дворррца магаррраджи часа тррри ходу.
Вскоре оба уже стояли на совершенно пустой платформе; впрочем, тут никого не было и до их появления.
Дорога заняла несколько больше трех часов, и когда из‑за поворота наконец показался белокаменный дворец с мраморными колоннами, террасой и разбитым вокруг парком, комиссар обливался потом и валился с ног от усталости. Жаркое индийское солнце к тому времени поднялось в зенит и явно задалось целью поджарить все, до чего могло дотянуться своими огненными лучами.
– Значит, так, – решил Фухе, – я иду во дворец и выкладываю магарадже цель своего визита – насчет наркотиков… Кстати, где их тут искать? А ты не вздумай показываться – а то опять в клетку засадят. Ты мне на свободе нужен. Встретимся в полночь возле вон той беседки в парке. Все понял?
– Понял. Только вы там поосторррожней, комиссаррр…
– Еще чего! – возмутился Фухе. – "На живца" ловить будем, – загадочно произнес он и уверенно зашагал ко входу во дворец, подобрав чемодан, который большую часть пути нес в зубах тигр.
Двое слуг в вышитых золотом одеждах с удивлением уставились на усталого саиба – европейца.
– Скажите, кто вы, и по какому делу явились? – осведомился один на довольно чистом английском.
"Ну да, магараджа даже тигра говорить научил – а уж этих обезьян и подавно, – подумал Фухе. – Небось, тоже жрать не давал."
– Доложи магарадже, что прибыл комиссар Фухе из Великой, но Нейтральной державы – по делу о торговле наркотиками. Да поживее, а то пресс – папье схлопочешь!
– Комиссар Фухе из Нейтральной, но Великой державы. Прибыл торговать наркотиками, – вслух повторил слуга, чтобы не забыть – и поспешно скрылся в недрах дворца. Фухе устало уселся на свой чемодан и достал" Синюю птицу". От комиссара не ускользнуло, что слуга то ли ошибся, то ли не так его понял. Что ж, это могло оказаться даже на руку.