Обе замолчали. Давно изучив Маринин характер, Аня знала, что та обиделась не на один день и приехав в "Досуг…", расскажет "мамке", что отрабатывала уплаченные деньги, а Аня сидела, пила виски, следовательно, делить их несправедливо…
- Ты едешь? - Маринка махнула подъезжавшему автобусу, но Аня покачала головой.
…Куда б двинуть?.. - она закурила новую сигарету, глядя на напарницу, устроившуюся на задней площадке, - сидеть сейчас дома - полный отстой, тем более, есть же четыреста баксов!.. Вроде, и не тратили ничего в "Наутилусе" - бывает же такое… "Наутилус"… А почему бы и нет? Этот сказочный водный мир - такое клеевое место… Катьке, что ли, позвонить?.. А толку с нее?.. Только бабок потратишь в два раза больше, а обратно, фиг!.. - она подошла дороги и вскинула руку, увидев вдали свет фар.
Добралась Аня быстро и без приключений, причем, ресторан оказался гораздо ближе, чем она думала - только она так и не поняла, каким путем они ехали, но теперь это не имело значения. Войдя в зал, она остановилась. Голубизна под ногами и неповоротливые рыбьи спины показались такими родными, что захотелось погладить их, зачерпнуть воды в ладони… наверное, она б это сделала, если б не прочное пластиковое покрытие.
- Привет, - Инна возникла совершенно неожиданно, - я уж хотела звонить тебе или Катьке - тут Лена ваша пришла.
- Да ты что!.. - Аня растерялась, не зная, что делать, ведь она хотела только найти ее, даже не задумываясь, что будет дальше - они ж с Катькой решили ничего не говорить Вадиму.
- Ань, свободных столиков все равно нет - хочешь, я тебя к ней подсажу?
- Хочу, - двигаясь за Инной, Аня увидела ту, на чьи поиски ухлопала очень нужную дубленку; правда, оценить, ни "два тумана", ни "прыжки из темноты", не смогла, потому что девушка сидела спиной.
- Извините, - Инна остановилась возле столика, на котором стоял недопитый бокал с пивом и пепельница, - Лен, вы не против, если я подсажу к вам девушку?..
- Конечно, нет, - Лена, до этого смотревшая на танцующих, повернула голову и улыбнулась, - я вас помню. Аня, да?
Инна подмигнула и достала блокнотик, ожидая заказа. Во-первых, Аня чувствовала себя абсолютно трезвой, что препятствовало непредсказуемому общению, а, во-вторых, должна же она за услугу сделать Инне какую-никакую выручку!..
- Мне самый крутой, самый термоядерный коктейль, - провозгласила она горда и добавила шепотом, - ты баксы здесь, в случае чего, поменять сможешь?
- Без проблем, - Инна отошла, а Аня присев за столик, достала сигарету.
- Как прошел день? - Лена смотрела на нее с улыбкой, подперев рукой подбородок.
Аня понимала, что такого вопроса требовали пресловутые правила этикета, и отвечать на него совсем не обязательно.
- Нормально, - она пожала плечами.
- Хорошо, когда такие дни заканчиваются нормально.
Аня чуть не поперхнулась дымом. С минуту они молча смотрели друг на друга, и Аня вдруг поняла, что имелось в виду, и под "омутами", и под "туманами" - в этих глазах, действительно, можно было утонуть, а уж все мысли растворялись без остатка.
- Говорят, тебе тоже понравилось здесь? - на дне "омутов" вспыхнули солнечные блики. К тому же, Лена неожиданно перешла на "ты" - эта было Ане гораздо ближе, ибо официально она объяснялась преимущественно с милицией и врачами.
- И кто ж это говорит? - спросила она.
- У меня тоже много знакомых…
В это время Инна принесла коктейль. Аня прильнула к соломинке - ей требовалось расслабиться, чтоб поймать нить разговора.
- А где Катя? Мне жаль, что она отказалась ехать со мной; думаю, она много потеряла.
- Она передумала, если еще не поздно, - Аня оторвалась от напитка и почувствовала, как вместе с головокружением, легкость наполняет ее тело и сознание.
- Правда?!.. Наверное, не без твоей помощи?
- Откуда ты знаешь?
- Так Юля ж была категорически против - я общалась с ней; значит, кто-то другой ее вразумил. Кстати, извини, я сначала подумала о тебе плохо, но теперь поменяла мнение.
- Почему?
- Почему "плохо" или почему поменяла?
Ане было сложно уловить такие лингвистические нюансы - она молча уставилась на собеседницу, но та продолжала, не дожидаясь ее ответа:
- "Плохо", потому что не люблю девушек, которые во всем уступают мужчинам; а поменяла, так как теперь думаю, что ты можешь быть сильной - все зависит от обстоятельств.
- Это с чего ты так решила?.. - Аня всосала еще несколько глотков и почувствовала, что наступает состояние, когда тормоза отпускают и можно говорить все, что угодно.
- Анечка, есть множество вещей, которые я знаю, но не могу объяснить, откуда я их знаю. Это, вроде, сидит во мне, как изначально данное знание. Ты понимаешь меня?
- Не, я себя-то не всегда понимаю, а уж других и подавно.
- Других понимать проще, запомни это.
- Запомнить я могу, но все равно не въезжаю конкретно.
- На других ты можешь влиять; можешь заставить их действовать так, как ты захочешь. А с собой этот номер не проходит - тут уж сознание вынуждено подстраиваться, объяснять всякие твои странные поступки, разве нет?
- Я, конечно, опять не въехала, но, наверное… Лен, так, насчет Катьки-то… - она вернулась к понятной, далекой от философии теме, - чего ей передать? Вы едете куда-нибудь?
- Почему мы - ты тоже. Я думала, это будет Юля, а, оказалось, ты больше подходишь нашей компании. Юля… наверное, у нее другое, неизвестное мне предназначение. Вольному воля, спасенному рай - кажется, так говорят?
- Не знаю, - Аня пожала плечами.
- Ты многого не знаешь… - Лена задумчиво извлекла сигарету.
Ане не было обидно. Она понимала, что есть масса вещей, где она полный ноль, но зато есть и масса других, в которых она даст этой Лене сто очков вперед! И речь не только о сексе, а…
- Знаешь, - она вдруг решилась выдать то, о чем полчаса назад и говорить-то не собиралась, - тебя усиленно разыскивает один мэн, по имени Вадим.
- Мне не интересны мужчины, - Лена покачала головой.
- Ты, лесбиянка?.. - Аня замерла, пораженная собственной наглостью, но Лена рассмеялась.
- Нет, что ты!.. Они мне просто не интересны. Но иногда я использую эти тупые злобные создания так же, как ты.
- Ты спишь с ними за деньги?
- Иногда сплю - но не за деньги. Я сплю с ними, если вижу, что они еще не готовы отдать мне все. Хотя такие ситуации случаются крайне редко…
- Что "все"?.. Квартиры, дома, машины, да?
- Квартиры, дома, машины - это те же деньги. Знаешь, что?.. - Лена подняла вверх палец, похожий на былинку с ярко-алым цветком, - а у этого Вадима есть машина?
- Я не видела, но есть, наверное. Он - крутой и…
- Так вот, - перебила Лена, - если он хочет со мной встретиться, то пусть послезавтра привезет тебя и Катю на ваше старое место. Там мы с ним можем поговорить.
- Подожди, на какое место?.. На хутор, что ли?..
- Конечно. Я туда доберусь сама.
- Послезавтра?
- Я так думаю. Но я могу появиться и через день - обстоятельства, сама понимаешь. Если послезавтра меня не будет, подождите - отдохните, пока погода стоит, а то скоро зарядят дожди, и тогда, все. Как тебе предложение?
- Клево, - Аня даже немного растерялась - все складывалось как-то уж слишком удачно, если, конечно, Катька права, и Вадим не влюблен в эту Лену. …Хотя, - сообразила Аня, - я ж буду присутствовать и все пойму по его поведению!..
Больше у Ани тем для разговора не было, и спасая ее от неловкого молчания, молодой человек в прикольной рубашке с множеством карманов очень кстати утащил ее танцевать; сквозь грохот музыки он пытался внушить, как ей будет весело перебраться в их компанию - сначала они посидят здесь, потом поедут на дачу… Аня взглянула в указанном направлении и увидела трех парней и девушку - в памяти тут же всплыли кошмарные воспоминания сегодняшнего дня…
- Никуда я перебираться не буду, и никуда не поеду! - она освободилась от назойливых рук прямо в середине танца.
- Но почему?..
- Потому! - развернувшись, Аня пошла к столику, но на полпути обернулась - вернувшись к своим, ее кавалер недвусмысленно крутил пальцем у виска, и Аня весело показала язык неизвестно кому; потом плюхнулась на стул и закурила.
- Пытались "снять"? - догадалась Лена.
- Реально! Ехать, блин, потом на какую-то дачу!..
- А если на даче не окажется воды?..
Аня замерла, не донеся зажигалку до цели - перед глазами поползла красноватая жижа, смешиваясь с голубизной бассейна.
- В смысле? - она подозрительно прищурилась.
- В смысле, водопровода, - Лена невинно улыбнулась, - знаю я эти дачу, где потом даже подмыться нельзя по-человечески - приходится бегать на улицу, к бочке. Противно.
- Это точно! - Аня согласилась чисто механически, потому что глаза Лены говорили - речь шла совсем о другой воде… только откуда она могла об этом знать?..
Когда они расстались, рыбы под полом исчезли, опустившись на глубину, чтоб отдохнуть, а на городские улицы выползли "поливалки", сбивая пыль к тротуарам, и светофоры мигали одним желтым глазом. Все это означало, что скоро наступит "завтра" - значит, завтра станет "послезавтра", и на это "завтра-послезавтра" у Ани было очень много дел, а еще ведь хотелось поспать после сумасшедшего "вчера", которое уже называлось "позавчера".
* * *
Разбудил Катю звонок. Она нехотя открыла глаза и взглянув на часы, решила, что давно пора вставать - день пролетел так, будто его не было вовсе, и уже приближался вечер. Катя вспомнила, что программа, к которой она привыкла за последние три дня, меняется, и в "Наутилус" они не идут, по банальной причине отсутствия денег. От сознания, что это были только Анины деньги, на мгновение, словно опустилось едва заметное облачко, но оно тут же растаяло в приятном ощущении отдохнувшего тела и ясных мыслей.
Телефон продолжал надрываться, и Катя лениво взяла его.
- Катька, это Юля. Прикинь, что сегодня было!.. Ой, что было!.. По телефону не расскажешь!.. Ты чего сейчас делаешь?
- Ничего. Лежу, - Катя зевнула.
- Слушай, тогда я приеду; я мухой!..
Катя не успела сказать "пока", а в трубке раздались гудки.
…Неужто все-таки помирились?.. - она встала, решив, что хоть раз в день необходимо поесть, но на кухонном столе ее ждала неутешительная записка: "Доча, приготовь что-нибудь сама. В холодильнике - печенка; свари картошку. Мама".
Катя представила скользкие, окровавленные куски печени, к которым надо прикасаться руками… и разбив на сковородку пару яиц, поставила кофе. …Нормальный обед, - подумала она, довольная своей находчивостью, - а вечером мать, если захочет, может и печенку поджарить…
Раздернув шторы, она распахнула окно. Безумная двухнедельная жара, кажется, начала спадать; по небу потянулись легкие облачка, спрятавшие ужасное, изнуряющее солнце, и воздух казался даже прохладным. Яичница шипела, обретая ровный белый цвет, с которого смотрели два дрожащих желтых зрачка. Какой-нибудь сюрреалист наверняка сделал бы из этого картину, но Катя соскребла глазунью в тарелку, бездарно испортив ценную натуру; потом сдвинула с конфорки турку с курчавой коричневой шапкой… Как все-таки здорово чувствовать себя дома!..
Посмотрела на потерявшую смысл записку, скомкала ее и хотела бросить в ведро, но передумала - так не уничтожают "шифровки резидентов" (может же она, в конце концов, подурачиться?..); поднесла бумагу к горящей конфорке, и та вспыхнула ярким желтоватым пламенем. Катя заворожено смотрела, как языки превращают белый лист в черные обугленные лохмотья, которые рассыпаясь, падали на чисто вымытую плиту. Пламя уже подбиралось к пальцам. Катя почувствовала тепло, потом жар - следующим ощущением должна была стать боль. Не дожидаясь этого, она бросила оставшийся клочок в раковину и зашипев, огонек погас. Кате почему-то стало так жаль его; ища, что б еще сжечь, она увидела на подоконнике вчерашнюю газету. Разорвала ее на узкие полосы и стала по очереди подносить к конфорке, наблюдая, как бумага вспыхивает, горит…
Катя даже забыла про остывавшую еду, и только звонок в дверь вернул ее к реальности. Она пошла открывать, пытаясь для себя хоть как-то объяснить свою пиротехническую блажь, и не смогла. Ей просто нравилось смотреть, как огонь пожирает свежие новости, низводя их до ранга черной однородной массы.
Юля, как всегда, сразу прошла на кухню.
- Ты что, сжигаешь любовные письма? - она с интересом склонилась к раковине.
- Я сжигаю все мировые проблемы!.. Есть хочешь?
- Не, я обедала.
- Везет тебе. А я еще не завтракала, - Катя наконец-то уселась за стол, - чего там стряслось?
- Ой, Катька, прикинь, утром сегодня встала - смурная какая-то… прям, ничего не хочется… У тебя так бывает?
- Ага, чего-то хочу, а кого не знаю - это у меня регулярно, - Катя засмеялась.
- Да ну тебя! Я не об этом - какой-то сплин, аж реветь хочется; вроде, обидел меня кто. Обычно, в город выйдешь, встретишь кого-нибудь, и все проходит, а тут и видеть никого не хочу. Знаешь, такой настрой?
- Знаю, - Катя отправила в рот кусок яичницы, - дальше-то чего было?
- Дальше? Дальше захотелось побродить на природе - знаешь, мне это сильно помогает в таком настроении. Это меня Игорь научил; мы с ним, когда на наше место выезжали…
- Дальше-то чего?.. - Катя даже перестала жевать. Юлина манера рассказывать - очень эмоционально, с никому не нужными подробностями и отступлениями от темы, ее постоянно бесила, - Юлька, у тебя что-то случилось или нет?
- Конечно, случилось! Короче, подрываюсь я и еду в дендропарк лесотехнической академии. Знаешь, да?.. А куда я еще могу поехать без машины?.. Кстати, это Игорь показал мне его. Мы туда часто ездили, особенно, осенью. Там такая красотища - реально, ковер из листьев; идешь, они шуршат…
Катя демонстративно вздохнула - ей хотелось узнать новости, а не то, как шуршат листья.
- Ладно, фиг с ним… Приехала туда - тишина, птицы поют… Ой, а весной там!.. Знаешь, сколько там соловьев?..
- Знаю, - Катя начала злиться, - дальше чего?
- Короче, иду - смотрю, парень прямо на земле сидит, возле дерева. Вообще, это нормально - студенты расслабляются, но чувствую, вроде, знакомый. Подхожу - Игорь. Я и охренела!..
- Да, ты что?! - воскликнула Катя. Наконец-то рассказ становился интересным.
- Я его сначала-то не узнала - он никогда амбалом не был, а тут совсем усох. Щеки ввалились - ну, вылитый наркоша. Я, кстати, так сначала и подумала - тогда ведь ясно, и почему меня бросил, и почему от жены ушел. Сидит, короче, смотрит в одну точку и даже не моргает. А я подойти боюсь - я ж никогда с наркошами не общалась. Кто знает, что у него на уме - может, ломка какая идет?.. Кинется еще и начнет убивать. Постояла я минут пять, а он даже не шевелится. Думаю, может, вообще не живой уже? Страшно так стало, но подошла. А он меня не видит - не то, что не хочет видеть (это сразу заметно, если человек глаза прячет), а он натурально смотрит сквозь меня и не видит. Глаза широко раскрыты - страшно, жуть! Прикинь, да?
- Угу, - Катя кивнула, заодно глотая последний кусок, - я б, точно, со страха померла.
- Так и я чуть не померла! Но ты ж знаешь мой гнусный характер - во всем разобраться до конца. Встала я рядом, а саму, аж колотит. Сначала от злости, потом от страха, а потом вижу, что-то, конкретно, с мужиком происходит; если это передоз, думаю, надо же "Скорую" вызывать. Говорю ему, ласково так, типа, Игорек, это я - Юля. Ты узнаешь меня?.. Он медленно, так, голову поднимает, смотрит в упор и говорит: - Узнаю; и все, больше никаких эмоций. Ага, думаю, все ты, гад, соображаешь - ну, тут меня понесло!.. Ты знаешь, как я умею… Короче, все я ему выдала на эмоциях, а он молчит. И стою я, дура дурой. А он сидит, смотрит на меня и даже пальцем не пошевелит. Думаю, во, прикидывается, падла. И что я ему такого сделала, чтоб так по-хамски меня отшивать? Хотела его треснуть. А что мне оставалось - сам же довел…
- Кофе будешь? - перебила Катя.
- Кофе я всегда буду… Вот, и тут он говорит: - Очень мне плохо, Юль. Я так и обалдела. Сам меня бросил, а теперь ему, видите ли, плохо!.. Жалуется, блин!.. И что же тебе, спрашиваю, плохо? А он еле рот открывает: - Посмотри на меня. Думаешь, почему я здесь сижу? Я отдыхаю - до конца аллеи дошел и к остановке возвращался, но устал. Но я-то знаю, какие он рюкзаки тягает - совсем что ли меня за идиотку держит?.. Обессилел, блин, за полмесяца!.. Не иначе, какая-нибудь сучка затрахала, бедного. Спрашиваю: - А ты к врачу обращался, если тебе так хреново? Обращался, говорит, весь диагностический центр прошел, включая томограф и УЗИ всех органов. Ничего, говорит, не нашли. Тут я немного поостыла. Я ж знаю - он в медицине полный ноль, а если такие умные слова употребляет…
- Слова вызубрить можно.
- А откуда он знал, что я в этот парк сегодня приеду? И, вообще, присмотрелась я, а глаза натурально больные - такие не сделаешь, сколько ни старайся, если ты не Микки Рурк какой-нибудь. Тут я растерялась. С одной стороны, я ему уже как бы верю, а с другой, сколько я себя накручивала-то - думаешь, легко выйти из этого состояния?
- Не думаю. Накручивать ты умеешь.
- Присела рядом, руку его взяла, а кожа сухая, как пергамент. Знаешь, будто тряпка на кости висит. Куда все мышцы подевались? Я чуть не разревелась, честное слово. Такой он стал маленький и жалкий. Сижу на корточках, а там бугорок - не удобно; ноги уже затекли, а встать боюсь. Думаю, отпущу его руку, и вдруг случится что-нибудь. А он еще вдобавок и говорит: - Мне лучше, когда ты, вот так, меня держишь; у меня, вроде, сил прибавляется. И тут я разревелась… - Юля и сейчас шмыгнула носом, но быстро вытерла две слезинки, застывшие на ресницах.
Катя смотрела на все это с удивлением и недоверием - никогда еще она не видела Юлю, плачущей по такому поводу. С ее стервозным характером - это был нонсенс.
- Ты что, правда, любишь его?..
- Не знаю, - Юля снова шмыгнула носом, - сейчас мне кажется, что люблю; позавчера я его ненавидела; вчера думала, что забыла, и он ничего для меня не значит… Откуда я знаю, что будет завтра?
- Но сегодня-то ты его любишь?
- Сегодня люблю… Да!.. Главное-то, зачем я приехала!.. - она всплеснула руками, - блин, глупая кошелка… Он же просил связать его с Вадимом.
- С каким Вадимом?
- С которым на "вылазку" ездили. У тебя его телефон есть?
- У Аньки есть, но она работает - завтра должна позвонить.
- Работает она!.. Проститутка гребаная… Тут, можно сказать, человек погибает, а она там трахается… Слушай, а сейчас найти ее никак нельзя?
- Нет, - Катя покачала головой, хотя знала, что найти Аню проще простого - сейчас она, скорее всего, спит дома. Но она чувствовала себя виноватой за бездарно потраченные деньги, и знаю Анины с Юлей отношения, решила оградить ее от лишних напрягов - хватит с нее и своих собственных, ведь четыреста баксов все-таки на дороге не валяются.
- А Славин телефон у тебя есть?
- Есть.