Антон глубоко вдохнул и на выдохе взмахнул плетью, с силой вогнав больше половины крючков под кожу девушки и украсив её бледную спину ярко-алым узором. Жертва вскрикнула от боли, но вмиг замолчала, стиснув зубы и застонав. Богачи засмеялись и стали перешёптываться. Дамочка в разы повеселела и переняла у Антона рукоять плётки. Тюремщик послушно отошёл от места "казни", позволив той довести начатое до конца. Женщина с неприкрытым наслаждением несколько раз легонько подёргала за рукоять, доставляя тем самым немыслимые страдания девушке, и на время замерла, словно размышляя, резко вырывать крючки или медленно. Кровь беспрестанно стекала по спине девушки, впитываясь в комбинезон и капая на пол сцены. Немезиду затошнило. Теперь она поняла, для чего было необходимо пить рвотное. Дальше наблюдать за процессом она не могла. Поэтому отвернулась и закрыла глаза.
Спустя какое-то время дикий крик боли заставил её закрыть руками уши и сжаться. Она поняла, что всё закончилось, когда услышала новый шквал аплодисментов, радостные возгласы и стук хрустальных фужеров. Богачи отмечали окончание первой игры! Тогда Немезида снова осмелилась посмотреть на сцену. Окровавленную обессилевшую девушку освободили, уложили на носилки и, накрыв белой простынёй, поспешно унесли в лазарет. Офелия отправилась вслед за раненой и санитарами, а богачи продолжали пить своё дорогое шампанское.
"Мамочка, мир гораздо страшней, чем мы думали! Нами правят настоящие демоны!" – Немезида проводила медперсонал до лифта печальным взглядом и вновь закрыла глаза, прижавшись лбом к стеклу. Ад наяву! Вот чем теперь представлялась ей жизнь.
Дальше время стало тянуться ещё медленней. Духота, жажда, усталость, моральное истощение едва не доводили Немезиду до обморока. Голода она не испытывала, и вообще была уверена, что не скоро захочет есть после увиденного. Но капля воды была её мечтой. Однако в большей степени утомляло ожидание. Немезида быстро догадалась, для чего нужна была эта рекламная пауза. Какой-то парень из заключённых прибирался на сцене, тщательно отмывая кровь.
"Согласился на эту работу, лишь бы не попасть в сотню!" – единственное, что пришло на ум.
– Успокойся уже! – внезапно заговорил Рик, сидя в углу своей камеры. Немезида бросила на него недоверчивый взгляд. – Сегодня ты просто зритель. Должна же ты знать, чего стоит бояться в ЗООПАРКе больше всего, – его приятный голос был подозрительно вкрадчивым.
Девушка не желала разговаривать, поэтому молча отвела взгляд в сторону.
– Бао обещал отработать, если система не укажет на тебя, – добавил Рик и снова привлёк внимание девушки. – Ты ему понравилась.
Нервы Немезиды были натянуты, как струна. Происходящее давило на психику. Часто задышав от злости, она кинулась в угол и посмотрела в карие глаза парня.
– Значит, выбор не случаен? – прошипела она. – Вы знали, кто станет жертвой!
Рик усмехнулся и встряхнул головой, убрав со лба опустившиеся мокрые завитки волос.
– Пусть богачи и дальше думают, что играют в рулетку. На самом деле выбор делается задолго до их появления. Сейчас ты в этом убедишься. Следующей игрой будет бой без правил. Участниками станем я и она.
Немезида перевела взгляд на Шрам и произнесла:
– Зачем ты мне об этом рассказываешь?
– Об этом все знают, – пожал он плечами и вытер с лица пот. – Странно, что Каллисто тебе не рассказала. Видимо, решила долго с тобой не возиться.
– Чего? – недопонимала она.
Рик хрипло кашлянул и засмеялся.
– Она сказала тебе, что убила шестнадцать человек? Не солгала. Только четверых она прикончила уже в стенах ЗООПАРКа. Это были её сокамерницы, – парень прищурился и внимательно посмотрел в глаза Немезиды. – Последняя всего неделю продержалась.
– Я тебе не верю.
– Поверишь, – протянул Рик. – Когда почувствуешь холодный металл лезвия у своей шеи.
В зал вернулись Офелия и санитары. Это было знаком продолжения игры. Немезида отползла от собеседника и, держась ладонями за стеклянные стены, поднялась на непослушные ноги. Несмотря на слова Рика о том, что она просто зритель, Немезиду по-прежнему мучил дискомфорт, и не отпускало дурное предчувствие. Парень тоже поднялся и выпрямился. Он разминал шейные позвонки и крутил руками, словно разогреваясь для предстоящего боя. Высокий, спортивного телосложения и взглядом, переполненным мужества, мог бы пользоваться популярностью у женского пола, будь он из богатых. Но если попал в ЗООПАРК – значит, был выходцем низших слоёв населения. По крайней мере, так думала Немезида.
Рик не солгал, что должно было обрадовать девушку, но наоборот привело в ещё большее замешательство. Вскоре после того, как мелькающие огни остановились на камерах, в которых находились Шрам и Рик, они без колебаний вышли на сцену. На лицах молодых людей даже были заметны самодовольные улыбки, будто они давно ждали этого часа. А слова лысого толстяка: "Бой насмерть!" нисколько их не смутили. Они были готовы драться до последней капли крови и выполнить прихоть игрока.
Богачи принялись делать ставки, а Шрам и Рик разминаться. Как только ведущий объявил "Бой!", началась настоящая ожесточённая борьба. Парочка нисколько не щадила друг друга и самих себя. Удары кулаками, коленями, локтями, взмахи ногами, захваты – всё выполнялось вполне правдоподобно. Кровь и ссадины постепенно "украшали" лица дерущихся, причём Шрам нисколько не уступала парню, либо же он поддавался.
"Странная парочка!" – думала Немезида, нахмурившись и внимательно следя за боем. Она никак не могла поверить, что они действительно дрались насмерть, и больше остальных ждала окончания шоу. Но послышавшийся хруст, после которого Рик согнулся пополам и упал на колени, заставил её передумать. Парень закашлялся и захрипел. Немезидой вновь овладела паника. Не особо-то приятно наблюдать за тем, как на твоих глазах убивают человека. Она прильнула к стеклу и с ужасом уставилась на сцену. Шрам вытерла с лица кровь и в прыжке нанесла решающий удар коленом по голове Рика. Тот застонал и повалился навзничь.
Не теряя времени, Офелия метнулась к парню и через полминуты констатировала смерть. Богачи начали бурно обсуждать итоги боя и поздравлять победителей, сделавших ставки на Шрам. Сама же девушка совершенно равнодушно перешагнула через тело Рика и, присев на ступеньку, положила локти на колени и опустила голову, чтобы отдышаться. С её разбитого лица капала густая ярко-бордовая кровь, и время от времени она морщилась от приступов боли. Рику удалось нанести ей серьёзные побои.
"Психопаты!" – Немезида сползла по стене на пол и прижалась спиной к углу.
Теперь ведущий объявил окончание шоу, и в считанные минуты богачи скрылись за дверью. Тело Рика погрузили на носилки, накрыли простынёй и спешно удалили из зала, а Офелия подхватила под руку Шрам и повела её к лифту, чтобы отправить в лазарет.
"С ней опасно иметь дело, – размышляла Немезида, провожая бойца угрюмым взглядом. – Прикончила смотрящего. Тем более своего парня, судя по поцелую. Больные люди! Неужели, чтобы выжить, мне придётся стать такой же?".
***
Немезида смогла вернуться в комнату только через час после окончания "Сотни". Её бледное лицо приобрело сероватый оттенок, а глаза потускнели. Бессилие, апатия, эмоциональная подавленность полностью завладели её телом и разумом.
– Я принесла для тебя еду, – сразу сообщила Каллисто, лёжа на кровати и читая книжку.
Но Немезида ничего не ответила. Она молча прошла в уборную и, открыв кран, принялась жадно глотать воду. Вдоволь утолив жажду, сунула голову под ледяную струю, а когда немного остыла, опустилась на колени и зарыдала.
– Эй, ты чего? – спросила соседка, подойдя к приоткрытой двери. – Совсем плохо было?
Немезида толкнула дверь ногой, захлопнув её перед самым носом Каллисто, и прижалась к полотну спиной. Она ни с кем не хотела разговаривать, тем более изливать душу. Она не знала, можно ли кому-то здесь доверять, и как жить дальше после всего увиденного. Девушка не была уверена, что впредь сможет спокойно спать, есть, даже дышать. "Сотня" оставила в её душе кровавый отпечаток обречённой безысходности.
Глава 6. Лазарет
Немезида ступила на путь жизни, насыщенной душевной болью, страхами и недоверием. Неуверенность в собственных силах лишь росла с каждым новым днём. Она плохо спала, а если засыпала – её мучили кошмары, связанные с кровожадными богачами. Чаще приходилось видеть жестокие издевательства над другими заключёнными, но иногда в роли жертвы оказывалась она сама. Вздрагивая и просыпаясь в холодном поту, она долго не могла прийти в себя. Нервно бродила по камере, пыталась успокоиться, обливаясь холодной водой, но сердце уже забыло, что такое привычный человеческий ритм. Теперь оно билось, как у напуганного кролика.
Шрам для Немезиды стала целой отдельной историей. Она не выходила у неё из головы ни днём ни ночью. Девушка никак не могла понять, что могло подтолкнуть её на убийство собственного парня. Если выбор подстроен, а перемешивание – трюк, то почему она организовала эту ситуацию, зная, что у богачей свои причуды? Регулярно видя Шрам в столовой, Немезида приходила в смятение. Побитая, с перевязанным запястьем, швами и пластырями на лице – она всё же была жива. Это создавало много вопросов. Неужели ей удалось победить парня с весьма внушительными мышцами? Или же Рик поддался?
Рик! Тот, кто снился ей каждую ночь! Словно его пронзительные глаза даже после смерти следили за ней. Вспоминая тот жуткий бой вновь и вновь, девушка лишь ещё больше впадала в депрессию.
"Ничто не вечно, а порой вообще кратковременно. Сколько ему было? Лет двадцать восемь, не больше, – Немезида часто размышляла о нём. – Скорее всего, испанец. Интересно, что означает "деслюмбранте"? Надо будет сходить в библиотеку, глянуть в словаре… Нет, о чём я думаю?! Какая библиотека?! Здесь нужно смотреть в оба, чтобы кто-нибудь не пришил ненароком!".
Не меньше Немезиду интересовал Бао, который теперь сидел за своим столиком лишь в компании Геллы, а место Рика одиноко пустовало. Азиат согласился отработать неприкосновенность девушки на прошедшей "Сотне", и ей хотелось обсудить это и выразить свою благодарность. Но слова Каллисто о слабости корейца к пекинеске отталкивали, и она никак не могла решиться на разговор.
Сама же Каллисто вообще стала в жизни Немезиды больным местом. Резкая смена её настроения, грубость и в то же время навязчивая дружба не давали покоя. Каждый вечер, ложась в постель, Немезида вспоминала то, о чём поведал ей Рик перед своей смертью. Каллисто убила четырёх сокамерниц. Если это правда, то у девушки есть веский повод для страха. Но был ли у парня смысл врать?
Вскоре от недосыпания, недоедания и эмоционального потрясения у Немезиды случился обморок. Её доставили в лазарет, где Офелия незамедлительно приступила к осмотру девушки.
– Четыре дня в тюрьме, а уже обморок, – проговорила медсестра, светя в глаза Немезиды ярким лучом фонарика. – Я же говорила, что мы с тобой часто будем встречаться, – она что-то отметила в своём планшете и начала копаться в чемодане с инструментами.
Немезида тяжело вздохнула и опустила голову на кушетку. Лежать на твёрдой поверхности было неудобно, но голова кружилась так, что девушка не могла даже сидеть. Сквозь туманную пелену она смутно видела светло-бирюзовые стены небольшого уютного кабинета, пропитанного запахом нашатыря и прочих лекарств, и множество зелёных растений. Здесь тоже не было окон, и отсутствие солнечного света уже начинало раздражать Немезиду. Становилось ясно, почему у всех заключённых такая бледная кожа.
– Странная тюрьма, – хриплым голосом произнесла девушка, с трудом открывая глаза. – Мы живём в хоромах, едим до отвала, спим сутками. Не думаю, что это только из-за "Сотни". Какие ещё кошмары скрывает мистер Каганер в своей психбольнице?
Офелия тихонько усмехнулась и принялась измерять у пациентки артериальное давление.
– Просто к тебе ещё приглядываются, – ответила она, не прерывая манипуляций. – Думают, какую работу поручить.
– Кто? Шрам? Или сам Амброзио-Руи Каганер, которого никто никогда в глаза не видел?
– Почему же никто? – Офелия отложила инструменты. – Я видела. Антон. Шрам. Рикардо…
– Даааа, – с сарказмом проговорила Немезида. – Рикардо теперь много чего сможет поведать миру о ЗООПАРКе с того света.
Медсестра окинула девушку хмурым взглядом и задумчиво поджала губы. Немного поразмышляв, она поднялась с кресла и прошлась по кабинету.
– Полежи-ка пока в лазарете, – неожиданно сказала она. – Три дня, пока не пройдёт следующая "Сотня". Отдохнёшь здесь, придёшь в норму, отоспишься. Ведь рядом с Каллисто сложно спокойно заснуть, не так ли? – она многозначительно улыбнулась. – Я скажу, что у тебя истощение, и необходимо ежеминутное наблюдение. Шрам поверит.
Немезида с трудом приподняла голову и сфокусировала зрение на женщине.
– Зачем вы это делаете? – недоверчиво спросила она.
– Знаю, сложно поверить, но я такая же подчинённая, как и все вы. Каждый работник тюрьмы – подневольная птица с одинаковым вживлённым в организм чипом. Мы практически живём здесь, чтобы информация о ЗООПАРКе не попала в мир. Ты должна запомнить одну простую истину: и мы, и заключённые – это одна большая семья. Внутри мы можем ссориться, устраивать разборки, вплоть до драк, но за пределы этих стен ничего не просачивается. Пока мы сотрудничаем, есть шанс обыгрывать богачей, пополняющих карман Каганера. Поверь, мы долго к этому шли, пока не наладили свою систему существования в ЗООПАРКе. Если она нарушится, всё полетит к чертям.
– А как ты попала сюда? – спросила Немезида, стараясь улавливать каждое слово Офелии и незаметно для себя перейдя на "ты".
Медсестра вернулась в своё кресло и ностальгически улыбнулась:
– Меня заметили ещё в школе. Тяга к анатомии и химии не прошла мимо внимания учителей, а успеваемости могли позавидовать дети многих богачей. Когда я оканчивала выпускной класс, мистер Каганер предложил мне сделку. Он оплачивает моё обучение в медицинском университете, взамен я десять лет работаю в его тюрьме. Такой шанс выпадает один на миллион. Я даже не раздумывала. Он забрал меня сюда уже на первом курсе интернатуры. Так что шесть лет я уже доблестно отслужила. Большая половина пройдена, осталось всего четыре года – и я свободна.
– А меня подставили, – тяжело вздохнула Немезида. – Обвинили в массовом убийстве, которого я не совершала.
Неожиданно Офелия задержала на девушке проникновенный взгляд:
– Ты уверена? Уверена, что не совершала его?
От пугающего тона её голоса по спине Немезиды прошёл ледяной холод.
– Конечно, уверена! – почти возмущённо ответила она. – Если бы я была убийцей, разве переживала бы так из-за "Сотни"?
– Помимо раздвоения личности, есть ещё ряд психических расстройств, влияющих на поведение и память. Ладно, пока закроем эту тему. Тебе нужно прийти в норму.
После этого странного разговора Офелия проводила Немезиду в одиночную палату, где выдала больничный костюм белого цвета (брюки и рубаху с коротким рукавом) и тапочки. Она рассказала вкратце о режиме лазарета, а также показала, где находится пост дежурного санитара, местная столовая и душевая. Девушку обрадовало, что палаты не запирались на замки, и пациенты могли в любое время прогуляться по коридору или отдохнуть в бильярдной комнате.
В первую же ночь она попросила у Офелии сильнодействующее снотворное, посчитав, что лекарство поможет ей выспаться и не видеть кошмаров. Но на всякий случай перед его принятием заперла дверь палаты изнутри и придвинула к ней небольшой шкаф, чтобы наверняка убедиться, что никто не пришлёпнет её во время сна. Выпив заветные шипучие таблетки, Немезида залезла под одеяло и моментально уснула.
Однако она ошиблась относительно кошмаров. В этот раз её воображение смоделировало не менее ужасную картину. Девушка вернулась в пекарню. Опять стояла у конвейера. Опять выслушивала упрёки директора. Опять бросила хлеб ему под ноги. А после этого – обрывки, словно из старого, попорченного временем фильма. Сквозь чёрно-красную пелену видела какие-то вспышки, резкие движения. Она пыталась сдвинуться с места, но ноги не слушались, голова кружилась. Через звон в ушах она расслышала мужской голос: "Ничего личного, девочка. Просто бизнес!".
Немезида проснулась внезапно и ощутила холод. Она была насквозь мокрая. Подушка пропиталась потом, одеяло и простыня прилипли к телу. Прерывисто дыша, она взглянула на часы. Было утро. Она должна была радоваться тому, что жива, но лишь ещё больше впала в уныние.
"Лучше бы меня и правда убили, пока я спала", – Немезида сняла с себя мокрый костюм и надела новый, потом отодвинула от двери шкаф и выбралась из своей "норы" в оживлённый коридор. Стационарные больные с воодушевлением направлялись в столовую. Немезида пригладила пальцами свои длинные волосы, собрала их в узел на затылке с помощью любезно одолженной Офелией шпилькой и пошла за остальными. Но к пункту раздачи она так и не приблизилась. Просто села за крайний столик и стала следить за другими заключёнными печальным отрешённым взглядом. Особенно не могла отвести глаз от девушки, которая получила удар плетью во время шоу. Удивительно, но та выглядела вполне счастливой. Она сидела за столиком с ещё одной девушкой и парнем и весело беседовала, лишь спиной не прижималась к спинке кресла.
"Они привыкли к боли, – размышляла Немезида. – Интересно, видят ли они смысл в своих жизнях? Ни для кого не секрет, что из ЗООПАРКа ещё никто не освободился. Тогда стоит ли так страдать? Каждый день проживать в ожидании чего-то плохого… Прости меня, мамочка. Но я всё равно здесь не выживу. Поэтому должна это сделать! – Немезида всерьёз настроилась спровоцировать чип внутри себя. – Нападу на повариху, – решила она. – Тощая, с прозрачной кожей, в чём там только душа держится… Плесну в неё кипятком – и дело с концом!" – глубоко вдохнув, она начала подниматься из-за столика, как услышала знакомый голос:
– А я тебе завтрак принёс!
Она перевела взгляд на собеседника, который поставил на столик два подноса с едой и присел напротив. В белом больничном костюме, с синяками на лице и перебинтованной головой.
Немезида ошарашенно распахнула глаза и прошептала:
– Рик?!
Глава 7. Первые разгадки
Испуганный недоумевающий взгляд Немезиды нисколько не удивил Рика. Парень улыбнулся и совершенно спокойно произнёс:
– Я не призрак, – потом придвинулся к столику и, взяв ложку, начал перемешивать овощной салат.
Невольно девушка обрадовалась, увидев Рика живым, хоть и не совсем невредимым. Четыре дня она с ужасом прокручивала в своей голове жуткую картину его гибели, что отчасти поспособствовало её обмороку. И теперь едва держалась, чтобы снова не потерять сознание.
– Слышал, "Сотня" сильно потрясла тебя, – проговорил Рик, отправляя в рот кусочек помидора. – Не думал, что убийцы бывают такими ранимыми.