"Что такое физическая боль? Нарушение в организме нормальных процессов. Так бы ответил учитель по анатомии. Сейчас я понимаю, что это не просто слова. Физическая боль – это, прежде всего, дикий природный страх. Он проникает в каждую клеточку мозга, заставляет сердце колотиться чаще или замирать, учащает дыхание или замедляет его, гонит вперёд или парализует тело. Поначалу, когда Псих только начинал эксперименты, меня бросало в дрожь. Сердце билось, как заведённый моторчик. Сейчас я спокойна. Всё тело ноет, но к этой боли я, кажется, привыкла. Страх всё ещё держит меня цепкими когтями, похожими на руки самой смерти, но я учусь мириться с ним. Наверное, потому что уже нет сил бороться. У меня болит спина. Ног и рук я не чувствую. Голод и жажда? Я давно с ними подружилась. Так что я почти не одинока в этом изоляторе, пропахшем серой и керосином. Гораздо сильнее боль душевная. От неё голову в песок не спрячешь. Боюсь, она уже перешла в стадию хронической, и если засядет, то превратится в такой огромный ком, что Психу и его шефу Амброзио-Руи Каганеру сильно не поздоровится! Обида медленно перерастает в ненависть. И я не могу это остановить. Офелия и Антон прячут от меня виноватые глаза, отмалчиваются. А сам Псих уже вторые сутки не заходит. Ждёт, когда упаду духом и сама позову. Когда доведёт меня до состояния безысходности, непонимания и неприятия мироздания и своей роли в нём. Страх, печаль, ярость, злоба – мои верные союзники, напоминающие о том, что я ещё жива. Странно, но я не хочу умирать. Находясь на краю пропасти, понимаю, что должна жить! Что-то подсказывает мне, что я рождена для чего-то большего, чем сгинуть в жутком месте под названием "ЗООПАРК". Годами я смотрела на горизонт, уверенная в том, что где-то меня ждёт другая жизнь. Яркая, насыщенная всеми красками радости. Я по-прежнему уверена, что такое место есть! Оно приготовлено для меня! Возможно, я схожу с ума… Возможно, всё это сон… А ещё возможно, что я зря страдаю из-за Рикардо и его компании. Здесь никому нельзя доверять. Но кроме Психа никто надо мной не издевается. Значит, он – мой враг?! Или… вдруг окажется, что он – мой верный друг?!".
Размышления Немезиды прервал звук открывающейся двери. Она равнодушно взглянула на входящего в камеру мужчину в белом халате, но не смогла даже головы поднять. Он приблизился, молча взял её на руки и вынес из карцера. Перед глазами всё плыло. Сквозь пелену она лишь видела его мрачное лицо. Он старался не смотреть на неё, но всё же иногда бросал мимолетный взгляд.
Яркие длинные лампы по всему потолку заставили её закрыть глаза. Свет, от которого она отвыкла, нещадно ударил в глаза. Голова начала раскалываться от боли. Немезида почувствовала, как вновь теряет сознание. Сквозь непонятный шум она отдалённо слышала голоса и бряканье каких-то медицинских приборов. Она чувствовала, как доктор аккуратно уложил её на мягкую тёплую кровать, а потом наклонился к уху и прошептал:
– Ты не оставила мне выбора, Деслюмбранте.
После этого Немезида провалилась в беспамятство.
Она проснулась не от кошмара, какого-либо звука, запаха или очередного нападения. Она проснулась потому, что впервые выспалась. Потёрла глаза, потянулась и огляделась. Та самая палата, в которой она находилась несколько дней назад. Тёплая чистая постель. Вокруг пикающие мониторы, к её шее присоединены какие-то проводочки. Немезида увидела на себе больничный костюм, а не тюремный комбинезон, и стала вспоминать, как оказалась в лазарете. Доктора, вытащившего её из карцера, она вспомнила сразу и поморщилась от отвращения и ненависти. Но в палате его не было, что, несомненно, радовало. Немезида увидела стоящее рядом с кроватью кресло, на котором лежал его планшет.
"Значит, всё-таки сторожит меня! – подумала она. – Не предполагал, что я очнусь, осёл".
Девушка дотянулась до гаджета и, не теряя времени даром, принялась выискивать в нём хоть какую-нибудь информацию о ЗООПАРКе. К её сожалению, в памяти планшета были сплошные файлы с медицинскими разработками, формулами, статьями, какие-то видео, которые Немезида не рискнула просматривать. Она уже отчаялась найти что-то полезное, как наткнулась на папку под незашифрованным названием "Заключённые". Посмотрев на дверь и прислушавшись, убедилась, что вокруг тихо, и открыла папку, хранящую в себе ещё три: "Тренируемые", "Выбывшие" и "Годные". Немезида сразу же заинтересовалась выбывшими. Папка содержала несколько десятков имён молодых людей с датами смерти. Все они когда-то были заключёнными ЗООПАРКа. Лихорадочно вздохнув, открыла папку с годными, в которой было всего пять файлов, обозначенные неизвестными числами. Девушка не колебалась и начала просматривать их поочередно.
"Алексия Кавьяр – Шрам. Двадцать шесть лет. Убила семь человек".
"Бао Санву. Двадцать два года. Убил три человека".
"Каллисто Нери. Двадцать пять лет. Убила четыре человека".
"Рикардо Каганер…".
– Чего? – хрипло прошептала Немезида уставившись на экран. – Каганер? "Рикардо Каганер. Двадцать восемь лет. Ноль человек…". Как? Каганер? – девушка, не отрываясь, смотрела на фамилию, переосмысливая всё, что успела узнать за то недолгое время, проведённое в тюрьме.
"Рик не очень-то лестно отзывался о своём родственнике, говоря, что он психически болен и помешан на науке, славе и деньгах!" – с этими мыслями Немезида открыла полный профиль парня, где сразу же нашла строку: "Отец – Амброзио-Руи Каганер".
Руки девушки вспотели и задрожали от волнения. Она совершенно запуталась, но кое-что стало проясняться. Рик утверждал, что по собственной воле оказался в ЗООПАРКе. Ещё он отлично владел фортепьяно, хотя всем известно, что в убогих школах для бедных музыки как предмета вообще нет в программе. Парень либо учился в элитной школе, либо занимался с частным преподавателем.
– Сын самого Амброзио-Руи Каганера, – проговорила она, возвращая планшет на место. Мысли Немезиды сбились в кучу, но наброски кое-какого коварного плана уже начали проявляться.
Доктор в это время находился в комнате охраны перед десятками мониторов. Он с любопытством наблюдал за одним, камера которого была установлена в палате девушки. Заметив, что она получила необходимую информацию, не сдержал довольной улыбки:
– Посмотрим, как ты теперь будешь себя вести, Деслюмбранте!
Глава 13. Сделка
Мясник поставил на столик поднос с завтраком. С настоящим завтраком, а не мармеладом подозрительного цвета и запаха. Это был бульон, но после голодания именно с такого рациона должно начинаться полноценное питание. Немезида окинула мужчину ненавистным взглядом и отвернулась.
– Не станешь есть – заставлю. Это не просто слова, – он отложил на тумбочку планшет и присел в кресло, сосредоточив внимание на девушке.
– Очередная аппетитная мерзость? – Немезида покосилась на тарелку и тяжело вздохнула. – День обещал быть хорошим, но с вашим появлением решил не выполнять своё обещание.
Мужчина улыбнулся и произнёс:
– Смотри внимательней. Видишь? Что-то перед глазами промелькнуло… Это отведённое тебе время отдыха, – колющий взгляд его тёмных угольков застыл на её лице, преобразившемся в гримасу обиды и непонимания. – Я бы на твоём месте выбирал выражения. Смирись со своей участью, Деслюмбранте, – он подкатился на кресле вплотную к кушетке и проникновенно посмотрел в её глаза. – Ты принадлежишь мне. Ты куплена, как вещь. А я своей коллекцией дорожу, в особенности дорогими экземплярами. Чем послушней ты будешь, тем меньше испытаешь боли.
Немезида наклонилась к нему и прошипела прямо в лицо:
– Боль делает меня сильнее.
– Сейчас проверим, насколько ты стала сильнее, – ухмыльнулся он. – Я на твоих глазах выпотрошу псину Бао, но проверну всё так, что виновной окажешься ты. Не думаю, что мальчишке понравится такое обстоятельство.
– Вы до невозможности подлый ублюдок, – Немезиду затрясло от ярости.
– Разве ты не хочешь отомстить ему за нападение?
– Я ненавижу вас, – прошептала девушка и потянулась за тарелкой. Ей хотелось выплеснуть горячий бульон прямо в ухмыляющееся лицо своего мучителя, но она понимала, что ещё слишком рано. Время для мести придёт, когда она будет полностью готова и неподвластна смертельно опасному чипу Каганера. Переступив через отвращение к этому человеку, Немезида принялась есть. Неторопливо. Вскоре даже с аппетитом. Внутри становилось теплее, но на лице не проскользнуло и мимолетной улыбки.
Доктор ещё некоторое время внимательно наблюдал за тем, как ест девушка, потом заметив, что ей некомфортно, всё-таки ушёл. На этот раз прихватив планшет с собой.
Он заперся в своём кабинете и снял халат. Потом помассировал виски, чтобы снять нервное напряжение, сел в кресло и закинул ноги на стол. Вобрав полную грудь воздуха и немного помедлив, на выдохе улыбнулся и достал из ящика стола свой журнал. Открыв недописанную страницу, задумался и спустя минуту взялся за карандаш:
"Она ещё долгое время будет думать о несправедливом отношении к себе, взращивать затаившуюся обиду, превращая её в необузданный гнев. С каждым новым днём она всё больше желает мне смерти, не догадываясь, что разворачивает агрессию против себя. В итоге она попадёт в капкан программы саморазрушения, и чтобы спастись, станет тем, кем я хочу её видеть…".
***
Встретиться с Вуди оказалось не так просто. Офелия и Антон сразу заподозрили неладное, когда Немезида попросила их о помощи. Каждый старался выпытать у неё цель встречи с ведущим "Сотни", но девушка отмалчивалась. Она понимала, что до тех пор, пока не расскажет им о том, что задумала, вряд ли сможет обсудить сделку с Вуди, однако в ином случае могла поплатиться жизнью. Мясник хоть и не тревожил её, дав возможность "зализать" раны, всё же следил в оба. Постоянно мелькал в коридоре, столовой, процедурном. Не позволял забыть о своём существовании.
Немезида довольно быстро восстанавливалась и предполагала, что это благодаря чудо-уколам, которые ей делала Офелия.
"Наверняка одна из разработок Психа!" – в этом девушка не сомневалась. Она вновь начала ходить, вернулся голос, прошла боль в спине. Немезида была уверена, что вскоре доктор снова возьмётся за неё, поэтому решила опередить его.
Поздним вечером накануне "Сотни" она добровольно пришла к его кабинету. Вежливо постучавшись и получив позволение войти, явно ошеломила мужчину своим визитом. Некоторое время он молча смотрел на неё, сидя за своим столом, потом улыбнулся и любезно предложил присесть.
– Вообще-то я всего на пару слов, – ответила Немезида. Ей пришлось переступить через себя, чтобы явиться к этому деспоту и начать с ним разговаривать. – Я хочу участвовать в завтрашней "Сотне", – призналась она.
Самодовольная улыбка на лице доктора стала ещё шире. Он сверкнул своими белоснежными зубами и вышел из-за стола.
– Что я слышу, Деслюмбранте! – он всплеснул руками. – И это после совместно проведённой недели! Что же будет с тобой через месяц? Через год? – он приблизился и посмотрел в её глаза. – Поздравляю! – мужчина сделал ещё шаг, подойдя вплотную к заключённой, и неожиданно обнял её. Обнял, как прощённого ребёнка. Нежно. Тепло. Немезида даже растерялась, выпучив глаза и забегав ими по кабинету. Он же, не выпуская её хрупкое тело из своих рук, прильнул к уху и прошептал: – Ты такая слабая.
Девушка пришла в ярость и, отпрянув от безумца, шагнула назад.
– Не смейте прикасаться ко мне! – гневно выпалила она.
Мужчина рассмеялся и стал возвращаться к столу.
– Ты слабая! – повторил он. – Так быстро сдалась. Согласилась на участие в шоу, лишь бы подарить себе ещё один день отдыха от меня. Надейся получить на игре тяжёлые травмы, чтобы подольше полежать в своей тёплой палате. Потому что в ином случае уже на следующий день ты снова окажешься в моей власти, – последнее он сказал более чем пугающе.
"Пусть думает, что хочет! Я ещё покажу ему, какая я слабая", – с этими мыслями Немезида молча покинула кабинет. А он опустился в кресло и ещё долго задумчиво смотрел на дверь. После чего взглянул на часы и отправился в корпус на вечерний обход перед "Сотней".
Немезида уже приготовилась ко сну и никак не ожидала столь позднего посетителя. Вуди боязливо осмотрелся и, прикрыв дверь, метнулся к девушке.
– Говори быстро, чего хотела, – торопливо спросил он, даже не присаживаясь.
Она окинула его удивлённым взглядом, а потом посмотрела на камеру наблюдения.
– Об этом не волнуйся, – махнул он рукой. – Они давно показывают то, что хотим мы, а не то, что происходит на самом деле. Я в компьютерных программах ас. Впрочем, за это меня и держит Каганер.
Вуди выглядел как-то иначе, чем на игре. Слегка взъерошенный. Потрёпанный джинсовый костюм. Короткая щетина, напоминающая угольную сажу. Тусклый взгляд. Если при первой встрече Немезиде хотелось выцарапать ему глаза за отвратительные беседы с богачами, то теперь она испытывала к нему жалость. Обычный симпатичный парень, оказавшийся в плену Каганера.
– Сколько билетов на завтра продано? – спросила она.
– Один, – ответил Вуди, нахмурившись. Он не понимал, к чему ведёт девушка.
– Рикардо участвует?
– Да, – кивнул парень. – Кстати, список мне уже подали для распределения по камерам. Там как раз девяносто девять. Шрам сказала: одно место для тебя оставили. Они уверены, что ты предпочтёшь "Сотню", нежели ещё один день в лапах Мясника.
– Я хочу, чтобы жертвой стал Рикардо! – требовательно заявила Немезида.
Вуди усмехнулся и ответил:
– Эй, нет, девочка! Кажется, ты от общения с добрым доктором умом тронулась. Здесь всё решает Шрам. С жертвой и игрой мы уже определились. К тому же, ты хоть знаешь, кто такой Рикардо?
– Сын Амброзио-Руи Каганера, – смело ответила заключённая. – Да, я знаю. Не повезло ему с отцом. Да ты присаживайся, пока в обморок не упал, – Немезида указала на кресло, и собеседник послушно занял его. – Знаю, как это рискованно. Особенно для тебя. Если Рикардо серьёзно пострадает, Каганер придёт в бешенство. Тогда всем мало не покажется. Поэтому действовать нужно осторожно, чтобы этот больной сукин сын ничего не заподозрил.
– Ты вообще себя слышишь? – по слогам произнёс Вуди, испуганно уставившись на девушку. – Шрам меня на ленточки порежет.
– Не рискнёт, – Немезида говорила уверенно, словно уже всё продумала. – Она не станет палиться, иначе все старания пойдут псу под хвост.
– Н-нет! – настойчиво заявил тот. – Ты здесь всего две недели. А со Шрам я работаю несколько лет! Не собираюсь я из-за тебя так подставляться!
– А если я заплачу, – вкрадчиво предложила девушка. – Как думаешь, сколько отвалят капризные жёнушки богачей за мою косу? – она распустила свои густые длинные волосы. – Ты её с аукциона сможешь продать.
Предложение было на редкость заманчивым. Никто уже давно не отращивает таких длинных волос, и богачкам изрядно поднадоели искусственные парики. За такую шевелюру они будут готовы глотки друг другу перегрызть. Вуди осторожно провёл дрожащими от волнения пальцами по волосам Немезиды и задумался.
– Что ты хочешь? – спросил он. – Можем устроить ему метание ножей. Там игрок толстый старикашка, страдающий одышкой. Уверен, из трёх раз не будет ни одного попадания. Так что Рикардо не пострадает.
– Ну уж нет, – ухмыльнулась девушка. – Такое быстро забудется. Нужно что-нибудь пожёстче.
– Я не собираюсь проливать его кровь, – наотрез отказывался Вуди. – Рикардо хороший парень. Единственный, кто оказался здесь по своей воле. Хотел убедить отца уничтожить это заведение, в итоге сам не может покинуть его вот уже десять лет…
– Я тоже не собираюсь проливать его кровь, – перебила Немезида. – Рикардо хорош в бою, значит, не даст себя в обиду. Я тут узнала, что подразумевают три икса. Два часа интима с жертвой в закрытой вип-комнате. Без свидетелей. Без камер. Вуди, подумай головой: вы сами начали подставляться, выбирая лёгкие пути. Если провернуть задуманное мною дельце, у Каганера пропадут сомнения, что кто-то нарушает систему. Зато у него появится новая проблема. Рикардо не позволит издеваться над собой, может, даже прихлопнет игрока. Тогда среди элиты поползут нехорошие слухи, и "Сотню" придётся прикрыть. Хотя бы на время, но нам и этого будет достаточно, – глаза девушки заблестели огоньками надежды.
Вуди почесал затылок и проговорил:
– Откуда ты такая умная?
Немезида улыбнулась:
– Пригород Мирайна.
Она была уверена, что план сработает. Для Каганера это будет большим ударом по карману, а значит ниже пояса. Но, что самое главное, если Вуди не сболтнёт лишнего, никто ни о чём не догадается. Теперь Немезиде оставалось надеяться, что этому человеку можно доверять.
Глава 14. Три икса
К этой "Сотне" Немезида подготовилась сама. Тщательно вымылась, надела чистый комбинезон, аккуратно прибрала волосы, но рвотное пить не стала. Девушка знала, что оно не понадобится, даже если ей придётся смотреть на чьи-то муки. Она уже была более уверена в своих силах и решила привыкать к виду крови так же, как сумела смириться с болью. Конечно, она всем сердцем надеялась, что Вуди не передумает в последний момент и сделает всё так, как было оговорено.
О Рикардо Немезида старалась не думать, убеждённая в том, что парень не даст себя в обиду. Но больше всего она опасалась угрызений совести, ведь она так подло предала его. Он откровенно поведал ей (новенькой!) о том, как устроена система ЗООПАРКа, а она, воспользовавшись его доверчивостью, замыслила уму непостижимое.
В последний раз посмотрев на себя в небольшое зеркало, Немезида глубоко вдохнула и вышла из палаты. Прямиком направилась к лифту, где её поджидал Мясник. Он стоял в конце коридора, скрестив руки на груди, а его всепроникающий взгляд был устремлён только на неё. Поравнявшись со своим мучителем, Немезида вздёрнула подбородок и взглянула на него.
– Удачи, Деслюмбранте, – улыбнулся он и отошёл в сторону, позволив ей пройти. – Увидимся завтра, – добавил он, когда она вошла в лифт, и помахал на прощание рукой.
"Как же хочется плюнуть ему в лицо!" – раздражённо подумала Немезида, сверля мужчину взглядом до тех пор, пока двери не закрылись и не скрыли её от этого безумца.
Она уже начинала самостоятельно ориентироваться в тюрьме и быстро прибыла в игровой зал. Поприветствовав Антона и Офелию, заняла свою камеру. Ей снова досталась 33-я. В этот раз Немезида вела себя совершенно спокойно и не понимала, почему большинство остальных так сильно волнуется. На ум приходило лишь одно: "Для того чтобы шоу выглядело правдоподобно, Шрам и Рик не распространяются о том, кто будет жертвой. Тогда да! Ребятам есть чего бояться!".
Зная наперёд, что будет происходить, Немезида сразу заняла угол и села на пол, обняв колени руками. Рик и Шрам опять были в тех же камерах, и парень сразу поздоровался с соседкой, одарив её широкой дружеской улыбкой, от которой ей стало не по себе.