- Сэр, сообщение от башенных установок шесть и семь. Инопланетный звездолет не желает останавливаться. Они притормаживали его три раза, но он включает тягу и возобновляет вращение, то есть противится любым попыткам остановить его. Судя по типу и быстроте реакции на наши действия, корабль управляем. Можно увеличить мощность лучей, но тогда повышается опасность повредить корпус, который по сегодняшним меркам, сэр, удивительно хрупок.
- Я предлагаю все-же остановить его, слить топливо в пространство и завести корабль в наш грузовой трюм. При нормальном воздушном давлении экипаж будет в безопасности, а мы…
- Сэр, говорит штурманская. Мы возражаем, сэр. Наши вычисления показывают, что корабль стартовал с моря - вернее, со дна моря, поскольку на поверхности воды не заметно никаких плавучих стартовых площадок. Мы можем воспроизвести атмосферу Митболла, ибо она не слишком отличается от нашей, однако не ту кашицу, которая заменяет тамошним обитателям воду, а обитатели планеты, судя по всему, живут в воде.
Капитан отозвался не сразу. Он размышлял о причинах странного поведения инопланетянина, или инопланетян. Впрочем, эти причины, какой бы характер они ни носили - технический, физиологический, психологический или какой-либо еще, отступали на второй план перед главной задачей: оказать терпящим бедствие помощь, и как можно скорее. Если такая задача будет экипажу "Декарта" не по плечу, тогда крейсер доставит чужое судно туда, где найдется все необходимое. Транспортировка проблемы не составит, потому что буксировать неизвестный корабль можно и без остановки его вращения, достаточно применить магнитный захват и сделать так, чтобы гнездо буксирного троса тоже вращалось - тогда он не запутается и столкновения двух звездолетов не произойдет. А гиперполе "Декарта" можно расширить, и оно охватит оба корабля.
Сильнее всего капитана заботили утечка и то, что он понятия не имел, как долго чужак намерен оставаться на своей орбите. К тому же, принимая решение, ему приходилось думать, как установить дружеские отношения с населением Митболла. Капитан знал, что на заре космонавигации утечка была обыденным явлением, ибо зачастую пилоты предпочитали не утяжелять корабли герметизацией и брали с собой дополнительный запас воздуха. С другой стороны, вращение инопланетного звездолета и утечка некоей субстанции из его корпуса являлись, должно быть, признаками аварийной ситуации, а времени на ликвидацию аварии было в обрез. Поскольку инопланетяне не желали останавливать свое суденышко и поскольку воспроизвести их среду обитания представлялось невозможным, решение напрашивалось само собой. Может статься, колебания капитана объяснялись тем, что он, как ни крути, вынужден был ущемить собственное профессиональное достоинство.
Отбросив сомнения, капитан быстро и как всегда скупо отдал необходимые распоряжения, и вскоре, менее чем через полчаса после обнаружения инопланетного звездолета, корабль уже находился на пути к Космическому Госпиталю.
- Старшего врача Конвея просят связаться с майором О'Марой, - повторил вкрадчивый голос в системе радиооповещения. Конвей с одного взгляда оценил ситуацию в коридоре, увернулся от слоноподобного интерна-тралтана, кое-как разминулся с гусеницей-келгианкой, что двигалась в противоположном направлении, прижался к стене, чтобы не угодить под колеса передвижной холодильной установки, и схватил трубку коммуникатора. Едва он сделал это, система радиооповещения принялась упрашивать кого-то другого связаться с кем- то еще.
- Вы заняты чем-то серьезным, доктор? - спросил с ходу Главный психолог. - Возможно, проводите уникальные исследования или выполняете сложнейшую операцию? Вы, конечно, понимаете, - прибавил О'Мара, помолчав, - что мои вопросы - чисто риторические…
- Я собирался пообедать, - ответил Конвей со вздохом.
- Прекрасно, - произнес О'Мара. - В таком случае вас обрадует известие о том, что обитатели Митболла вывели на орбиту космический корабль. Судя по тому, как он выглядит, раньше они себе подобной глупости не позволяли. Он в аварийном состоянии - подробности уточните у полковника Скемптона, - и "Декарт" буксирует его сюда, чтобы мы разобрались. Он прибудет в течение трех часов. Я предлагаю вам взять спасательный бот и отправиться навстречу. Заодно захватите с собой докторов Маннена и Приликлу.
- Понятно, - проговорил Конвей.
- Отлично, - заключил майор. - Признаться, доктор, я рад, что вы сознаете: еда - не главное в жизни. Психолог, уступающий мне в опыте и способностях, наверняка бы задумался, ибо всякий раз, когда врач получает важное задание, у него вдруг просыпается зверский аппетит. Но я-то догадываюсь, что дело тут не в страхе, а в ненасытной жадности. Дерзайте, доктор. У меня все.
Кабинет Скемптона помещался сравнительно близко, и Конвею потребовалось всего пятнадцать минут - с учетом того, что ему пришлось надевать скафандр, чтобы преодолеть двести ярдов хлорной атмосферы в отделении илленсанов.
- Доброе утро, - сказал Скемптон, едва Конвей вошел в кабинет. - Скиньте вон с того стула всю эту ерунду и присаживайтесь. О'Мара уже поставил меня в известность. Я решил отправить "Декарт" обратно сразу же после того, как он передаст нам инопланетный корабль. Митболлцам может показаться, что их судно увели, даже похитили, так что "Декарт" должен будет уверить их, что все в порядке. Я буду вам весьма признателен, если вы сумеете вылечить пациента в кратчайшие сроки, поскольку наши специалисты по культурным контактам угодили на планете в очень неприятное положение. Вот копия отчета, переданного по радио с "Декарта", - продолжал полковник, не переводя дыхания. - А вот анализ воды на месте запуска корабля. Образцы прибудут вместе с "Декартом". За более подробной информацией о Митболле обращайтесь к лейтенанту Харрисону, он назначен ответственным и охотно поможет вам. Постарайтесь не хлопать дверью.
Полковник углубился в чтение бумаг, которыми был завален его стол. Конвей молча повернулся и вышел. В приемной он попросил разрешения воспользоваться коммуникатором и принялся за работу.
Он решил поместить нового пациента в пустующую палату в отделении чалдеров. Громадные обитатели Чалдерскола-2 относились к вододышащим, хотя та тепловатая, зеленоватая вода, в которой они жили, была чуть ли не стопроцентно чистой по сравнению с кашицей митболлских морей. Анализ позволит Службе экологического контроля и питания воссоздать пищевое содержание воды, но не живые организмы, которые ее наполняют. С этим придется подождать до прибытия образцов, которые можно будет изучить и размножить; впрочем, так или иначе, окончательные параметры среды обитания можно будет установить лишь после появления пациента в Госпитале. Затем Конвей договорился насчет спасательного бота с экипажем и необходимого медицинского оборудования. Боту предстояло принять с крейсера пациента с неведомой физиологической классификацией, который скорее всего будет к моменту прибытия в крайне тяжелом состоянии; поэтому Конвей выбрал экипаж, имеющий опыт транспортировки пострадавших в кораблекрушении.
Он собрался было связаться с Торннастором, заведующим отделением патологии, но передумал, ибо засомневался в том, чего ему на самом деле хочется - получить ответ на конкретные вопросы или поплакаться кому-нибудь в жилетку. Что ж, если он вылечит пациента, тогда можно будет рассчитывать на благодарность митболлцев, которая, возможно, выразится в предоставлении Госпиталю… ну, допустим, большего количества управляемых мыслью хирургических инструментов. Однако на что похожи те, кому принадлежат эти инструменты? Маленькие ли они, лишенные определенной физической формы, подобно своим инструментам, или, учитывая уровень развития, который требуется для создания подобной техники, всего-навсего огромные мозги, которые буквально во всем зависят от своего чудесного оборудования? Конвею очень хотелось знать, чего ему ждать. Однако обращаться за советом к Диагносту не хотелось, поскольку Диагносты, как известно всем и каждому, на дух не выносят долгих размышлений и превосходят в своей нетерпимости даже Главного психолога….
Нет, подумал Конвей, лучше подождать, лучше сначала посмотреть на пациента, который будет здесь через час с небольшим, а уж потом начну приставать к кому бы то ни было с расспросами. А пока есть время, необходимо почитать отчет "Декарта" и перекусить.
Крейсер корпуса Мониторов вынырнул из гиперпространства, вытянув за собой инопланетный звездолет, который вращался у него за кормой подобно оторвавшемуся пропеллеру, отцепил буксир и тут же отправился в обратный путь к Митболлу. Спасательный бот приблизился к чужаку, подобрал оставленный "Декартом" буксир; облаченные в скафандры доктора Маннен и Приликла, а также Конвей и лейтенант Харрисон наблюдали из шлюза за тем, как спасатели крепят конец буксирного троса к вращающемуся гнезду на корпусе бота.
- Он по-прежнему протекает, - заметил Маннен. - Хороший знак. Выходит, давление внутри сохранилось….
- Если утекает воздух, а не топливо, - возразил Харрисон.
- Что вы чувствуете? - спросил Конвей.
Хрупкое тельце "Приликлы и шесть тоненьких лапок судорожно затряслись, что означало, что эмпат что-то улавливает.
- На корабле находится одно живое существо, - проговорил Приликла. - Его эмоциональное излучение состоит в основном из страха, чувства боли и удушья. Я бы сказал, что эти чувства оно испытывает в течение многих дней. Излучение слабое и неотчетливое вследствие того, что существо теряет создание. Однако характер излучения не оставляет сомнений в разумности существа, Оно не является подопытным животным…
Меня утешает, что мы спасаем не ящик с инструментами и не митболлскую родственницу морской свинки, - буркнул Маннен.
- У нас мало времени, - сказал Конвей. Он думал о том, что пациент сейчас, вероятнее всего, на грани жизни и смерти. Страх его вполне объясним, а боль, удушье и потеря сознания связаны, по- видимому, с ранением, сильным голодом и загрязнением воды, которой ему приходится дышать. Бедняга, мысленно подытожил Конвей, представив себя на месте пациента.
Разумеется, непрерывное вращение не могло не помутить рассудок пилота, однако неизвестное существо сумело-таки помешать попыткам команды "Декарта" остановить его корабль. Оно, видимо, сообразило, что судно, которое вертится как юла, никак нельзя будет поместить в грузовой трюм крейсера. Вполне возможно, что оно само замедлило бы вращение, если бы "Декарт" не ринулся к нему на помощь на всех парах. Однако что толку гадать… Вращение не прекращается, утечка не устранена, пилот при смерти, Конвей решил, что может рискнуть и напугать пациента чуть-чуть сильнее, приказав остановить вращение, завести звездолет в бот и переправить больного как можно быстрее в палату с водой, где его можно будет осмотреть. Но едва к чужому кораблю потянулись невидимые щупальца силовых лучей, по телу Приликлы прошла судорога,
- Доктор, - произнес эмпат, - существо излучает ужас. Оно близко| к панике и, кажется, вот-вот умрет!..
- Отставить! - рявкнул Конвей, обращаясь к операторам силовых установок. Инопланетный корабль, который на мгновение застыл было в неподвижности, начал вновь медленно вращаться пОд воздействием вырвавшегося из боковых дюз на носу и на корме пара. Через пару минут выхлопы сделались слабее, а потом совсем исчезли; корабль продолжал вращаться на скорости примерно в половину той, какой обладал раньше. У Приликлы по-прежнему был такой вид, словно он превратился вдруг в трепещущий на ветке листок.
- Доктор, - сказал Конвей, - зная о том, какие у тех существ имеются инструменты, я беспокоюсь, не случилось ли вам попасть под психический Удар?
- Мысли существа не были обращены к кому-то в отдельности, друг Конвей, - голос Приликлы в трансляторе, как того и следовало ожидать, утратил всякую выразительность. - Его эмоциональное излучение состояло в основном из страха и отчаяния] Излучение становится все менее ощутимым…
- Вы думаете о том же, что и я? - спросил Маннен.
- Да, если вы предполагаете ускорить вращение, - ответил Конвей. - Однако есть ли в таком поступке логика?
Несколько секунд спустя операторы изменили полярность силовых лучей, и те увеличили скорость вращения инопланетного звездолета. Почти сразу после этого Приликла перестал дрожать, как лист на ветру.
- Ему намного лучше, - сказал эмпат, - по сравнению с тем, что было. Однако его жизнь все еще под угрозой.
Неожиданно Приликла задрожал вновь. Конвей знал, что причиной тому было исходившее от врача раздражение. Он попытался успокоиться, но о каком покое могла идти речь, когда они не Продвинулись ни на шаг, и пациент оставался практически в том же состоянии, в каком его обнаружил радар "Декарта"? Впрочем, кое-что сделать, кажется, можно.
Во-первых, надо проанализировать состав пара, который вырывался из дюз, и определить, Что это такое - топливо или выброс воды из системы жизнеобеспечения. Но, конечно, наиболее ценные сведения могут/ быть получены при взгляде на самого пациента, пускай даже через перископ, раз уж на кораблике отсутствует экран прямого наблюдения. Потом нужно выяснить, как проникнуть внутрь, чтобы обследовать пилота до того, как перевести его сначала в бот, а затем в палату.
Сопровождаемый лейтенантом Харрисоном, Конвей, держась за буксирный трос, поплыл к вращающемуся судну. Из-за того, что трос тоже вращался, им почудилось, что сам корабль неподвижен, а мироздание выписывает вокруг них головокружительные спирали. Маннен остался в шлюзе бота, заявив, что слишком стар для акробатических упражнений; Приликла избрал иной способ передвижения: он применял для маневрирования движитель скафандра.
Теперь, когда пациент находился почти в бессознательном состоянии, Приликле, чтобы чувствовать изменения в эмоциональном излучении, следовало быть как можно ближе к нему. Однако Конвею стало страшно за эмпата, такого маленького рядом с инопланетным кораблем, вращавшемся в пространстве этаким крылом громадной ветряной мельницы. Правда, вслух он своих опасений не высказывал, ибо в том не было надобности.
- Я ценю вашу заботу, друг Конвей, - заметил Приликла, - но мне вряд ли суждено быть раздавленным.
Конвей с Харрисоном отпустили буксирный трос и прицепились к корпусу звездолета с помощью магнитных присосок на подошвах и перчатках скафандров. Магнитный захват "Декарта" сильно повредил корпус чужака: из многочисленных трещин клубами вырывался пар. Похоже, металл обшивки не толще бумаги, подумал Конвей, глядя на вмятины, оставленные его башмаками; ему даже показалось, что неосторожным движением он рискует проделать в обшивке дыру.
- Не все так плохо, доктор, - сказал лейтенант. - На заре наших космических полетов, до того как контроль гравитации, гиперпространственные перемещения и атомные двигатели позволили не учитывать весовые характеристики, мы тоже старались насколько возможно облегчить корабли.
- Тем не менее, - отозвался Конвей, - у меня такое чувство, будто я лежу на тонком-тонком льду и слышу, как журчит подо мной вода - или топливо. Проверьте, пожалуйста, корму, а я пойду на нос.
Они взяли образцы замерзшего пара, постучали по обшивке, прослушали через высокочувствительные микрофоны доносившиеся изнутри корпуса шумы. Приликла сообщил, что неведомый астронавт не замечает гостей. Все шумы, которые раздавались в наушниках скафандров, имели, следовательно, механическое происхождение. Судя по ним, на борту звездолета размещалось довольно много оборудования.
Конвей с Харрисоном постепенно отдалялись друг от друга. Чем дальше они расходились, тем сильнее действовала на них центробежная сила. Она так и норовила оторвать их от корпуса корабля. Поскольку Конвей двигался к носу, ему приходилось сражаться с отрицательным потенциалом. Впрочем, особых неудобств он пока не испытывал, если не считать зрелища, которое являли собой спасательный бот, Приликла и огромная рождественская елка, какой выглядел со стороны Космический Госпиталь: все они вращались вокруг застывшего в неподвижности носа чужого звездолета. Стоило ему закрыть глаза, как головокружение ослабевало, но тогда он не видел, куда идет. Он вынужден был шаг за шагом увеличивать мощность магнитных присосок, несмотря на то, что опасался повредить хрупкую металлическую обшивку. Впереди, в нескольких футах от него, из корпуса выдавалась короткая трубка, должно быть, перископ - Конвей осторожно направился к ней. Внезапно он поскользнулся, упал и инстинктивно ухватился за трубку. Та начала гнуться, и он тут же разжал пальцы и полетел прочь от корабля, как выпущенный из пращи камень.
- Куда вас понесло, доктор? - буркнул Маннен. - Вы что, провалились внутрь?
- Скорее, наружу, - фыркнул Конвей, включая один из аварийных фонарей скафандра. - Видите меня? - Ответ пришел немедленно: он ощутил, как скрестились на нем и повлекли к спасательному боту силовые лучи. - Нелепо все это, нелепо и смешно! Мы что-то слишком долго возимся. Лейтенант Харрисон, доктор Приликла, возвращайтесь на борт. Попробуем иначе.
Пока шло обсуждение его нового предложения, Конвей распорядился сфотографировать инопланетный корабль под всеми мыслимыми углами и отдал в лабораторию бота на анализ взятые им и Харрисоном образцы. Обсуждение затянулось, оно еще продолжалось, когда принесли снимки и результаты анализа.
Лаборатория установила, что предметом утечки является не топливо, а вода, которая используется только для дыхания, потому что в ней не содержатся те организмы, что кишат в морях и океанах Митболла. Кроме того, в ней присутствует избыточный процент С02, то есть, другими словами, она здорово застоялась.
Внимательно изучив фотографии, Харрисон, который оказался специалистом по истории космоплавания, объявил, что на корме звездолета имеется тепловой отражатель с энергоустановкой, работающей на твердом топливе. Теперь ясно, что на корабле есть не только система жизнеобеспечения, которая, исходя из размеров корпуса, должна быть весьма примитивной. Лейтенант прибавил, что, в отличие от дышащих воздухом астронавтов, которые могли брать с собой запас сжатого воздуха, вододышащие такой возможности лишены. На носу звездолета виднелись люки, из которых, очевидно, выбрасывались при посадке на планету тормозные парашюты. Футах в пяти от них располагалась панель около пятнадцати дюймов в поперечнике. Харрисон уверял, что это не что иное, как входной люк, ведущий в кабину пилота. Он заметил: примитивность конструкции звездолета исключает вероятность того, что за панелью находится переходник шлюза; она, по-видимому, открывается прямо в кабину. Лейтенант предостерег Конвея от того, чтобы пытаться проникнуть в корабль через этот люк, поскольку центробежная сила немедленно вышвырнет в пространство всю воду, которой заполнено судно. Вернее, произойдет выброс половины объема, потому что на корме вода останется; однако астронавт наверняка находится в носовой части корабля.
Конвей широко зевнул и потер глаза, потом проговорил:
- Мне нужно осмотреть пациента, чтобы определить, как его лечить и куда поместить. Предположим, лейтенант, я проделаю отверстие посредине, в центре вращения корабля. Значительное количество воды так или иначе уже утекло, а остаток благодаря влиянию центробежной силы распределился между носом и кормой, поэтому середина, вполне возможно, пуста, и мои действия не причинят астронавту серьезного вреда.
- Согласен, доктор, - ответил Харрисон. - Однако может случиться так, что вы нарушите герметизацию секций, где еще есть вода.