Родители ушли, и он не торопясь позавтракал, разбудил брата и отправился на стадион. Пока шел туда, из мышц медленно уходила ноющая боль, и ноги стали сгибаться в коленях гораздо легче. Пришел он почти первым и наблюдал, как в дверях раздевалки один за другим возникают недовольные товарищи, их плющило после вчерашних нагрузок не меньше, чем его.
Вскоре появился Серегин, окинул всех понимающим взглядом и приказал выходить на построение.
После пробежки и разминки все повеселели и с энтузиазмом начали работать с мячом.
Сегодняшние нагрузки были, в принципе, не больше вчерашних, но "спеклись" ребята сегодня гораздо быстрее. Озабоченный Серегин хотел сократить нагрузки второй половины дня, но Фомин убедил их не снижать.
- Иваныч, это не дело, ничего страшного не происходит, тяжело в ученье, легко в бою.
- Ну ты, Володя, скажешь, вы же не стайеры, на длинные дистанции не бегаете, - начал было возражать тот.
- Как это не стайеры, а кто же мы, спринтеры, что ли? Два часа надо отбегать в игре. И вообще надо забыть, что кто-то на поле может стоять. В этом будет наша сила. Конечно, со временем мы все компоненты подтянем, а сейчас физо, физо и тактика. Задача состоит в том, чтобы к концу сборов вечерняя тренировка проходила у нас так же интенсивно, как и первая. И чтобы после нее мы шли домой не как беременные бегемоты.
- Как ты сказал, как беременные бегемоты? - засмеялся Анатолий Иванович. - Ха, надо запомнить. Ладно, согласен, работаем, как вчера, нагрузки не снижаем.
Прошло несколько дней, и тренировки уже не казались такими страшными, парни повеселели и по утрам не появлялись на тренировке с кислыми лицами. Серегин тоже взбодрился и больше не высказывал сомнений по поводу якобы больших нагрузок. Но вот Фомину было сложно. Все-таки много лет он не занимался юношеским футболом и позабыл многое, ведь к нему в команду приходили футболисты, прошедшие сложный отбор, и их не надо было начинать учить с азов. А сейчас приходилось тренироваться самому, пытаясь вспомнить всё, что когда-то умел, и научить этому свое новое тело. И тащить за собой остальных ребят, которые сейчас беспрекословно выполняли его распоряжения. Что же касается тренера, то Вовка благодарил судьбу, что Лукин нашел именно его. Сейчас у них сложился отличный тандем, в котором младший играл роль генератора идей, а старший воплощал их в жизнь. Пару раз к ним на тренировки забегал физорг, спрашивал, как идут дела, и, быстро глянув на работающих с мячами игроков, убегал дальше по своим делам.
А Вовка, когда видел его, каждый раз думал, что у Юрия Александровича неплохое чутье, ведь в команду он набрал неплохих кандидатов, и, скорее всего, человек пять-шесть из них имеют неплохие шансы продолжить свою карьеру. Особенно ему пришелся по душе тезка Вовка Третьяков, Когда он смотрел на этого почти двухметрового жилистого парня с отличной прыгучестью, то думал, что если все пойдет, как надо, то у Хомича и Льва Яшина появится неплохой напарник в будущих баталиях. Второй вратарь, Олег Артамонов, звезд с неба, конечно, не хватал, но ворота ему вполне можно было доверить. И еще один паренек - Сашка Талья, сухой, тощий, но невероятно скоростной и талантливый. Он схватывал на лету всё, что ему объясняли, и очень неплохо чувствовал себя в роли нападающего, а в чеканке он и так обошел всех, в том числе и Фомина.
Вовкин соперник по лидерству в команде Игорь Костин явно считал себя его заместителем, но на место лидера больше не претендовал, хотя и второе место отдавать никому не собирался. Он чувствовал себя в роли полузащитника очень уверенно и, похоже, обладал талантом распасовщика. Еще один полузащитник, Денис Миронов, был практически ничем не хуже Игоря, может, просто не такой нахальный.
Было еще два-три неплохих паренька, ну а остальные ребята старательно тренировались и играли, но опытный глаз старого тренера за это небольшое время четко определил их потолок.
- Эй, Вовка, ты что, заснул? - раздался у него в ухе Мишкин голос. - Наша остановка, давай просыпайся!
Фомин, ушедший в свои мысли, вскочил и вместе с братом побежал к дверям, под неодобрительное ворчание кондукторши.
"Вот черт, надо же, чуть не задремал", - думал он, тронув ушибленную ногу, которую вновь стукнул в автобусе.
Они вышли на залитую солнцем остановку. Несколько парней, сидевших на скамейке, увидев их, вскочили и, подбежав, начали поздравлять его с победой.
- Эй, парни, вы откуда узнали, вроде не так давно игра закончилась? - удивленно спросил он.
Те засмеялись.
- Так по заводскому радиоузлу уже два раза передавали, что наша команда победила пять - два. А, оказывается, ты им все пять штук законопатил. Молоток!
Мишка стоял рядом с таким гордым и счастливым видом, как будто это он лично забил все эти голы.
- Спасибо, ребята, за поздравления, - сказал Вовка, - но надо идти, сами понимаете, времени почти нет, впереди тренировка.
Мальчишки с важный видом кивнули головой, мол, мы все понимаем, голы так просто не даются.
Пока они дошли, их останавливали, наверно, еще раз десять, но все же до дома они добрались. Отец еще был на работе, но мать уже была дома, тоже поздравила его с очередной победой и достала из духовки огромный рыбник.
- Вот видишь, - сказала она, обращаясь к старшему, - пока ты там мяч гоняешь, отец с Мишкой рыбу ловят. Давайте садитесь, и пока не съедите, из-за стола не выйдете.
Но что об этом говорить двум молодым парням, пирог был приговорен в считанные минуты, и ей пришлось достать еще один. А вот со вторым пирогом так быстро уже не получилось. Но через полчаса они все же, согнувшись, вышли из-за стола и брякнулись на кровати.
Фомин лежал, перебирал струны на гитаре и периодически поглядывал на будильник. До следующей тренировки оставалось уже совсем немного времени, и скоро надо будет вставать и шлепать на стадион.
Мать, заметив эти взгляды, всплеснула руками:
- Да что же это творится, и сегодня пойдешь на свою тренировку?
Вовка, кряхтя, встал и сказал:
- Есть, мама, такое слово - надо, так что придется идти.
Когда он появился на стадионе, почти вся команда была уже в сборе. У входа в раздевалку несколько человек окружили Серегина и о чем-то с ним переговаривались.
Когда Вовка подошел к ним, разговор прекратился и все уставились на него.
- А вот и наш герой, - ласковым голосом произнес Сергей Яковлевич Крылов, тренер второго состава "Крыльев Советов", - а мы тут одну проблему решаем, интересную, - сообщил он Фомину.
Тот выжидающе молчал, ожидая продолжения.
Серегин, стоявший с озабоченным видом, сказал:
- Володя, тут такое дело. Мне предлагают по окончанию турнира тренировать молодежный состав "Крыльев Советов", я, в общем, согласен, вот только хотел бы взять тебя игроком в команду и в качестве моего помощника.
Один из мужчин, стоявших рядом с Крыловым, произнес:
- Я все же не понимаю вас, Анатолий Иванович. Фомин - парень, конечно, талантливый и может претендовать на место в команде, но что означает помощник тренера, до меня не доходит?
Серегин, набычившись, упрямо сказал:
- Понимайте как хотите, это мое условие, не согласны, и ладно, продолжу тренировать пацанов. А что означает, вполне понятно, если парень будет работать со мной, ему должны платить зарплату.
- Подумайте, Анатолий Иванович, - продолжил мужчина, - вы человек со средним специальным образованием, вас можно без проблем принять на работу в качестве тренера. Но объясните нам, пожалуйста, кем мы примем парня, у которого образование семь классов.
В это время к ним подошел еще один нежданный гость.
Увидев его, Крылов недовольно наморщил лоб, но тут же расплылся в улыбке.
- Добрый вечер, Борис Андреевич, вот уж кого не ждали, так это вас.
- Добрый вечер, товарищи, - поздоровался в ответ Аркадьев, - зацепила меня сегодня игра, решил познакомиться с командой поближе, глянуть на тренировку. Надеюсь, вы не против? - он вопросительно глянул на Серегина.
Тот смущенно забормотал:
- Что вы, Борис Андреевич, конечно, смотрите, сколько хотите, хотя после Москвы что вы тут увидите. Ничего у нас особенного нет.
Аркадьев улыбнулся.
- Если бы нечего было смотреть, то я бы и не появился. Но игра вашей команды меня приятно удивила. Вы, наверно, давно с ней работаете?
Серегин смутился еще больше.
- Да нет, я всего лишь около месяца как приступил к тренировкам. А команда создана в конце июля.
У Аркадьева от удивления чуть не вылезли на лоб глаза.
- Да что вы говорите, не может быть! Я думал, что ребята играют вместе не первый сезон. Вы, наверно, шутите.
Серегин слабо улыбнулся.
- Не верите, спросите у Сергея Яковлевича, он проводил с ними первую тренировку.
Аркадьев повернулся к Крылову.
Тот, принужденно засмеявшись, сказал:
- Все так и есть, в конце июля я этих пацанов первый раз увидел. Парнишки, конечно, неплохие собраны, но команда была никакая.
По виду Бориса Андреевича было видно, что этим утверждениям он верит с большим трудом.
Однако после появления тренера команды ЦДКА разговор о приеме на работу был скомкан.
- Хорошо, - сказал все тот же мужчина, - мы подумаем над вашей просьбой, Анатолий Иванович, может, что-нибудь сможем вам предложить. Не будем вас больше отвлекать от тренировочного процесса.
После чего он в компании еще одного товарища покинул стадион.
Но оба тренера, Крылов и Аркадьев, немного поговорив, уселись вместе на трибуну с явным желанием посмотреть тренировку.
Серегин вопросительно посмотрел на Фомина, а тот в ответ пожал плечами, как бы говоря: "Ну что тут поделаешь, надо начинать".
После построения, как обычно, тренировка началась пробежкой. Потом разминочным комплексом. Оба тренера, сидевшие на трибуне, почта одновременно достали записные книжки и начали делать в них пометки, с любопытством разглядывая незнакомые упражнения.
Они также с живым интересом наблюдали за всем, что происходит на поле, за отработкой работы с мячом, отработкой наигранных комбинаций и прочим.
Когда тренировка закончилась и ребята побежали в раздевалку, оба тренера вновь подошли к Серегину.
- Анатолий Иванович, - спросил Аркадьев, - а вам не кажется, что проводить такую интенсивную тренировку сразу после матча и в преддверии завтрашней игры несколько неосторожно.
Серегин улыбнулся и придержал за руку проходившего мимо Вовку Третьякова:
- Борис Андреевич, а вы спросите у нашего вратаря, как ему нагрузки.
Аркадьев повторил свой вопрос, глядя снизу вверх на долговязого подростка.
Тот озадаченно почесал затылок.
- Так мы сегодня вроде почти и не тренировались, так, размялись да мячик попинали чуть-чуть, - ответил он удивленно.
Крылов засмеялся.
- Анатолий Иванович у нас новатор, мы с ним сколько по этому поводу беседовали, но что тут скажешь, победы сами за себя говорят. Команда пока без поражений идет. Парней загонял так, что они сегодняшнюю тренировку за отдых считают. А с ним, как ни начнешь разговаривать, он все тетрадкой своей машет. "Не мешайте, у меня все по плану идет".
По заблестевшим глазам Аркадьева было видно, что он совсем не против внимательно ознакомиться с тетрадкой Серегина.
- Анатолий Иванович, - тут же спросил он, - так, может, вы сможете подробней рассказать о ваших методах и требованиях.
Серегин уже раскрыл рот, чтобы ответить согласием. Но Фомин, стоявший за спинами тренеров и внимательно слушавший разговор, отрицательно покачал головой.
Смутившийся тренер резко закрыл рот, а потом неопределенно сказал:
- Ну, не знаю, Борис Андреевич, я еще только начал все обдумывать, может, как-нибудь позднее, а сейчас очень сырой материал, так что пока поделиться просто нечем, вы извините, но у команды ужин впереди, а потом еще обсуждение плана завтрашней игры. Так, что я вынужден вас оставить.
Оба тренера стояли и смотрели, как Серегин и Фомин идут вместе в раздевалку. И последний что-то настойчиво внушает старшему товарищу.
- Однако, - сказал Аркадьев, - интересно девки пляшут, завтра обязательно приду на игру. С кем они завтра встречаются? - спросил он у Крылова.
Тот наморщил лоб.
- Так сразу и не скажу, я, честно признаться, не планировал следить за этим турниром, у меня своих проблем хватает. - Но все же, подумав, сказал: - Завтра у них игра вроде бы с командой городской ДЮСШ. Та пока тоже без поражений движется. Я с самого начала, кстати, не сомневался, что она займет первое место. А вот теперь даже не знаю, что сказать. Ну, завтрашняя игра покажет. Ладно, пойдемте, Борис Андреевич, а то вам еще в военный городок попадать. Я вам сейчас объясню, как туда лучше проехать.
И оба тренера чуть ли не как лучшие друзья, выйдя со стадиона, направились в сторону автобусной остановки.
После ужина разговор тренера и Фомина с командой изрядно затянулся, вновь обсуждали ошибки сегодняшней игры, решали, как и что делать завтра. Как обычно вел эти разборы Фомин, а Серегин в это время слушал его не менее внимательно, чем ребята, и строчил и строчил в своей тетрадке.
Когда Вовка уже собрался домой, на улице стемнело.
- Слушай, может, сегодня останешься в пансионате, - предложил Серегин, - завтра игра в десять часов, чего тебе лишнего бегать.
- Да не, Иваныч, - сказал Фомин, - дома думают, что я ночевать приду, знаешь, какой шум мать поднимет?
Он шел по вечернему поселку. Как обычно на улице в это время почти никого не было. Когда до дома оставалось всего ничего, навстречу ему вышло два парня, лет восемнадцати.
По виду явно они косили под урок.
- Ну чо, пацан, - сказал один из них, - давай выворачивай карманы.
Вовка, глянув назад, увидел, что из темноты появляются еще два силуэта, и спокойно спросил:
- Мужики, я вас не знаю, вы ведь не из поселка? Знаете, что с вами будет?
Один из парней сплюнул и, матерно выругавшись, сказал:
- Кранты тебе, футболист, просил один человек с тобой серьезно поговорить. Приветы передать от Гены Жбанова.
В это время Вовка, уловив движение за собой, резко отпрыгнул в сторону и в место, где он только что стоял, ударила тяжелая арматурина. И тут же ему пришлось дернуть головой, мимо нее пролетел кулак, сильно зацепив ухо, от боли Вовка зашипел, но, не потеряв присутствия духа, прыгнул вперед и ударом головой в грудь сбил разговорчивого парня. Он уже собирался удрать в открывшееся окно, как на плечо обрушился мощный удар, и он от боли потерял сознание.
Когда он пришел в себя, то услышал стоны и сосредоточенное хеканье. Правое плечо жутко ломило.
Открыв глаза, он увидел, как несколько парней увлеченно пинают два валяющихся тела, от которых и слышались стоны.
Он попытался пошевелиться, и плечо пронзила такая боль, что он сам непроизвольно застонал.
- Эй, Фома, ты как, живой? - спросил знакомый голос.
Открыв зажмуренные от боли глаза, Вовка увидел лицо Витьки Графова, склонившегося над ним.
- Живой, - хрипло сказал Фомин и с помощью Витьки встал на ноги, опять не удержавшись от стона. Услышав этот стон, пинающие начали бить лежачих еще яростней, приговаривая: - Совсем падлы городские рамсы попутали, в поселок, как к себе домой ходят.
Увидев, что Вовка, хоть покачиваясь, но стоит, Графов отошел от него и подошел еще к двум своим приятелям, которые, заломив руки городскому парню, уткнули его чуть ли не в землю носом.
- Ну-ка, дайте взгляну, кто тут у нас беспредел устроил. Ба, да это Сережа Мальцев нарисовался! - радостно воскликнул он. - Так ты чо, Серега, думаешь, если центр под собой держишь, то и к нам в поселок можешь заходить?
Мальцев, скрипя зубами, выдавил:
- Граф, мы тут по нужде одной. Надо было пацана этого наказать. Больше ничего не собирались делать.
Графов ощерился и с правой ударил Мальцева в нос, у того оттуда струйкой брызнула кровь.
Но тот не испугался, а, брызгая кровью, начал кричать:
- Ну все, вы тут все покойники. Завтра ждите мою кодлу, весь город приедет вас п…ть.
Граф еще ударил его в ухо, и Мальцев замолчал.
Витька подошел к двум валяющимся парням, чьи лица уже напоминали отбивные.
- Ну чо, мужики, давайте колитесь, чего до нашего Фомы докопались, кто просил, зачем? Если не скажете, сами знаете, что будет.
Пока Граф разговаривал с избитыми напрочь хулиганами, Вовка пытался понять, что с ним. При попытках пошевелить рукой, боль в плече становилась невыносимой. Он попробовал прощупать ключицу, та вроде была цела, но из-за болей и уже начинающегося отека было трудно сказать, нет ли там перелома.
"Ну, вот и отыгрался, - пришла унылая мысль, - хрен знает, надолго ли затянется выздоровление. Уж точно до конца турнира такая травма не пройдет".
Тут к нему снова подошел Витька Графов.
- Ну что, Фома, повезло тебе, мы этих козлов еще с остановки пасли, все думали, зачем братва городская сюда подвалила. А они, суки, тебя поджидали. Ты вот тогда пожалел Генку, даже пару раз по роже не дал, а он, паскуда, все про тебя своему брату двоюродному выложил. А у того Мальцев в приятелях, вот они решили тебя отмудохать. Генка им обещал за это жратвы да бухла подогнать. Ну, теперь пусть только здесь появится! - Витька выругался и сообщил, что будет со Жбаном, если его увидят в поселке.
- Ты сам как? - наконец поинтересовался Граф здоровьем спасенного. - Играть сможешь? Мы ведь завтра сто пудов на игру собирались. А тут у тебя такая непруха.
Вовка, скривившись от боли, сказал:
- Спасибо, Граф, если бы не вы, на этот раз я бы точно забыл про футбол. А так не знаю еще. Но завтра играть наверняка не смогу.
В это время двое избитых парней, держа под руки третьего, под шуточки и свист поселковой шпаны, пошатываясь, уходили в сторону автобусной остановке, а вдалеке маячила фигура одного из городских, которому посчастливилось удрать раньше. И теперь он ожидал своих товарищей, благоразумно держась подальше.
Парни, слушавшие разговор, разочарованно зашумели:
- Ты чо, Вовка, не подводи наших, может, там тебе какой укол сделают. Ты сегодня пять штук летунам накидал, мы думали, завтра столько же будет. А без тебя игры не получится.
Вовка слабо улыбнулся.
- Ну прямо, не получится, что, мы зря тренировались. Сыграют и без меня. Но завтра будет видно, может, сам смогу выйти на поле.
Он распрощался с галдящими парнями, которые были довольны, что отпинали городских, и направился домой.
Когда он зашел домой, на него был сразу устремлен мамин подозрительный взгляд.
- Вовик, ты почему грязный такой, ты что, по дороге еще в футбол играл, а что у тебя с правой рукой? Что стряслось? Говори!
- Да там, мама, ничего страшного, подрался по пути домой.
Отец, как всегда сидевший у стола с папиросой, встал и подошел к сыну, внимательно посмотрел на него.
- У тебя ссадина на виске, что, в ухо прилетело? - спросил он.
- Да ухо ерунда, - скривился Вовка, - мне, похоже, колом по плечу попало. Батя, помоги снять рубашку.
Когда та была снята, раздался восхищенный Мишкин возглас, а мать охнула и заплакала.
- Говорила ведь тебе не ходи по ночам, вот и доходился, - обвиняюще закричала она.