Вот об этом я и не подумал. Мы облазили все прибрежные кусты, но вещи, как сквозь землю провалились. Наконец, устав от бесплодных поисков, я присел на лежащее у реки бревно.
Шуршание в кустах прекратилось, и, медленно подняв голову, я увидел Виктора в новом, весьма необычном для себя образе.
На поясе из грязной, разлохмаченной верёвки болтались широкие листья лопуха, равномерно распределённые так, чтобы получилось некое подобие короткой юбочки.
– Возвращение к истокам! – с улыбкой заявил он, держа в руке суковатую дубинку. – Так жили наши предки.
Я критически оглядел экзотический наряд.
– Боюсь, нас могут неправильно понять.
– Ничего, Андрей Георгиевич, – Виктор легкомысленно помахал дубинкой, – с пионерами всегда так было.
Поскольку я не видел выхода, то поневоле согласился с подобным утверждением и обзавёлся соответствующим предметом одежды из самых больших листьев, какие мне удалось найти.
Мы осторожно пробирались вдоль извилистого русла реки, не решаясь выходить на открытое пространство. Пока Виктор деликатно отмахивался дубинкой от местных представителей насекомого мира, я настойчиво пытался овладеть искусством хождения без обуви.
Неожиданно, мы вывалились из кустов на небольшую поляну, посреди, которой ковырялся в земле босоногий ребёнок. Увидев нас, он открыл рот от удивления. Затем, вскочил и, придерживая руками спадающие штаны, побежал к лесу.
– Мама, мама, папуасы!
Мы поспешно ретировались обратно и, затаившись, стали ждать продолжения спектакля. Вскоре, мальчик снова появился, держась за руку молодой женщины, которую он настойчиво тянул за собой. Женщина шла неохотно и рассеянно смотрела по сторонам.
– Ну, какие папуасы, Сеня?
Мальчик вертел головой с растерянным выражением лица.
– Вон там они были, Сеня их видел.
Женщина ласково погладила его по макушке.
– И чему вас, только в школе учат? Папуасы здесь не живут. Они у нас бы замёрзли.
Мальчик обиженно надул губы.
– А почему Сене не холодно? Он не папуас?
– Ну, конечно, сынок. Ты на них совсем не похож.
– А откуда мама знает? – с любопытством спросил мальчик. – Она же их не видела.
Женщина растерянно взглянула на него.
– Ну, Сене же не холодно.
– Нет, – замотал головой мальчик. – Но, иногда, бывает. Значит, Сеня тоже папуас.
– Папуасы, папуасы, – весело запрыгал он на одной ноге, но, затем, внезапно остановился.
– Мама же вчера замёрзла.
– Сеня! – недовольно воскликнула женщина. – Пора обедать. Пошли скорее! – и она потащила его назад, к противоположному от нас концу поляны.
– Пожалуй, – задумчиво произнёс Виктор, – будет лучше всё же сменить имидж.
Я полностью поддержал это предложение, и мы осторожно двинулись дальше, обходя поляну по периметру. Главное, не столкнуться с людьми, иначе, последствия могли быть совершенно непредсказуемыми.
Привычки ходить босиком у нас не было, поэтому то и дело раздавались невнятные возгласы, означавшие, что нога подверглась давлению со стороны острых сучков и мелких камней.
– Андрей Георгиевич, – Виктор в очередной раз выковыривал занозу, прислонясь к стволу дерева, – вы лапти плести умеете?
– Увы! – вспомнил я мужчину в поезде. – Но в юности мне приходилось заниматься вышиванием.
Виктор с сомнением покачал головой.
– Думаете, здесь есть какая-то связь?
– Не знаю, – пожал я плечами, – но попробовать можно. Всё равно мы в таком виде далеко не уйдём.
– Вы правы, – Виктор решительно стал отдирать кору дерева. – Босиком у нас шансов мало.
Изрядно помучившись, нам удалось соорудить оригинальную конструкцию. С виду, это чудо инженерной мысли походило на миниатюрные снегоступы. Из-за этого темп передвижения несколько снизился, и первое время мы осваивали новый для нас способ ходьбы, отдалённо напоминающий "журавлиный шаг".
Глядя на высоко задирающего ноги Виктора и представив себя со стороны, я невольно засмеялся.
– А что, неплохо, – с оптимизмом улыбнулся Виктор. – А-а-а, чёрт! – споткнулся он на ровном месте и неловко повалился в колючие заросли.
В кустах послышалась непонятная возня, сопровождаемая громкими восклицаниями, и, вскоре, голова Виктора показалась в некотором отдалении от места падения.
– Конечно, модель ещё сыровата и требует доработки, – вынужден был он признать, рассматривая царапины от острых шипов. – Для туризма необходима дальнейшая модернизация.
Деревья впереди поредели, и между стволами стало видно открытое пространство. Мы стояли на самом краю леса, пристально рассматривая старые дома из тёсаных брёвен, потемневших от времени.
Особого порядка в их расположении не было. Казалось, что места для постройки были выбраны исходя из собственного понимания и желания. Большую площадь занимали огороды, на длинных грядках, которых колыхались от ветра посаженные растения.
Почти везде для отпугивания птиц возвышались колоритные фигуры пугал в разнообразных одеждах. В своих нарядах их можно было принять за неподвижно стоящих людей, созерцающих свои владения и лениво шевеливших руками.
На улице было пустынно, и, только вдалеке бегали две собаки. К счастью, ветер дул нам навстречу, поэтому шансы остаться незамеченными были довольно высокими.
– Думаю, настало время проявить инициативу, – сказал Виктор. – Предлагаю переодеться, – кивнул он на огороды.
Перспектива замены листьев на старые тряпки не вызвала у меня особого воодушевления.
– Похоже, это вас не радует, – улыбнулся Виктор, глядя на мою кислую физиономию.
Я традиционно пожал плечами.
– Не скрою, предпочёл бы нечто более цивильное.
– Сталкерам, Андрей Георгиевич, всегда было непросто, – утешил меня Виктор.
Я оценивающе оглядел ближайшего к нам истукана. Старые парусиновые штаны, выгоревшие на солнце, и неопределённой формы рубаха в заплатках, органично гармонировали с подозрительным головным убором, издали напоминающим шляпу.
– Думаю, вы неплохо будете смотреться в новом наряде, – сказал Виктор. – Хотя вам и этот идёт.
Понаблюдав ещё немного за домами, мы решили не откладывать столь важное мероприятие и немедленно приступили к его реализации. Чтобы не рисковать, были выбраны крайние огороды, позволяющие незаметно приблизиться к ним. Мы привязали скороходы к коленям и, пожелав взаимно удачи, по-собачьи отправились к цели.
Нельзя сказать, что данный способ передвижения пришёлся мне по душе. Всё– таки современный человек далёк от этого, хотя, иногда, отдельные индивидуумы бывают вынуждены под влиянием Бахуса практиковать его в силу непреодолимых обстоятельств.
Первые шаги дались мне с трудом, и я даже несколько раз падал, не сумев удержать равновесия. Однако, затем, видимо проявилась архаическая память далёких предков. Я бодро двигался, низко опустив голову к земле и энергично работая локтями.
Препятствия в виде грядок картофеля и моркови были успешно преодолены в кратчайшие сроки, а вот дальше я заблудился в незнакомых зарослях, похожих на гигантскую свёклу. В результате, я с энтузиазмом проскочил желанную цель, отклонившись от курса на несколько метров. Пришлось возвращаться назад, ругая себя за беспечность.
Над головой навис тёмный силуэт хранителя овощей. Я осторожно огляделся по сторонам и потянулся за одеждой. Но стоило мне, только слегка приподняться, как сзади в ягодицы уткнулось что-то мягкое. От неожиданности я замер на месте, превратившись на мгновение в соляной столб.
Секундное оцепенение было прервано повторным толчком, вынудившим меня совершить резкий поворот на сто восемьдесят градусов. Прямо перед моим лицом оказалась морда собаки, и минуту мы смотрели друг другу в глаза. Не знаю, что она подумала, но у меня мышление полностью отсутствовало.
Возможно, собака приняла меня за сородича. Обнюхав голову и лизнув прямо в нос, она дружески завиляла хвостом. Я продолжал в замешательстве смотреть на неё, банально боясь пошевелиться.
Может, она хотела поиграть со мной, а я неподвижно застыл на месте. Видя такую пассивность, собака широко зевнула, показав большие клыки, и неторопливо отправилась дальше. Интерес ко мне был явно потерян.
Я прилёг на землю, с облегчением разглядывая ползающих под носом муравьёв. Мне понадобилось несколько минут восстановления для того, чтобы возобновить прерванную операцию.
Повесив на перекладину вместо одежды свою юбку из листьев, я примерил обновку. Конечно, на индивидуальный пошив надеяться было глупо, поэтому коротковатые штаны и слишком длинные рукава залатанной рубахи отнюдь не смутили меня. А вот бесформенный головной убор пришёлся впору. Он был прямо сшит на заказ.
Обратный путь не вызвал у меня особых затруднений. Первичный опыт передвижения на четырёх конечностях положительно сказался на процессе обретения уверенности в своих силах. Я гораздо быстрее достиг условленной точки встречи, чем сам предполагал вначале.
Но, к моему удивлению, Виктор всё-таки опередил меня. Довольно улыбаясь, он приподнял над головой пару изношенных ботинок.
– Смотрите, Андрей Георгиевич, что мне удалось найти в канаве неподалёку. Великолепный образец эволюции творческой мысли – от кустарных лаптей до кожаной обуви на каучуковой подошве. Кстати, я и вам прихватил.
Он достал канареечного цвета полусапожки с большими складками, затёртыми почти до дыр.
– Спасибо! – растроганно сказал я, принимая подарок. – О таком можно было, только мечтать.
Виктор тоже неплохо приоделся – узкий пиджачок с короткими рукавами был одет прямо на голое тело, а на ногах болтались широченные штаны, похожие на галифе с модными дырками на коленях.
Ввиду отсутствия шнурков на обуви, нам пришлось взять грубую верёвку, от грязи потерявшую свой первоначальный цвет. Виктор решительно махнул ногой, проверяя, хорошо ли держатся ботинки, которые ему были слишком велики.
– Оп!
Я посоветовал ему максимально туго затянуть шнурки, глядя, как он разыскивает в кустах свалившуюся обувь. Находка Виктора была явно от Гулливера.
– Дорога ждёт! – с пафосом произнёс он и, подобрав валявшуюся палку, неторопливо побрёл по широкой тропе.
Загребая длинными носками дорожную пыль, мы уверенно отправились в неизвестном направлении.
– Ну, что же. По крайней мере, нам, теперь не стыдно показаться на глаза людям, – подумал я, разглядывая лесные красоты.
Дорога шла среди солнечного леса в сопровождении красивых песен выступления какой-то птицы, под аккомпанемент звонкой дроби ударника дятла и хардкорных криках ворон.
Концерт был в самом разгаре, когда я заметил идущего нам навстречу одинокого человека, похожего одеждой на крестьянина.
– Добрый день! – приветливо сказал я, когда мы поравнялись.
Мужчина, нахмурившись, смотрел на нас.
– Не подскажите, как нам пройти в Галовку? – решил проявить инициативу Виктор.
Мужчина внимательно оглядел его с ног до головы.
– Однако Фёдор уже видел этот сюртук, – задумчиво сказал он и тут же добавил.
– Вспомнил, на огороде в соседней деревне. То-то я смотрю, вы мне кого-то напоминаете.
– Мы путешественники, – скромно сообщил Виктор. – У вас не найдётся хлеба?
– Найдётся, – неожиданно добрым голосом отозвался тот. – Если поработаете денёк на огороде, Фёдор накормит и продуктов в дорогу даст.
Мы переглянулись, и я пожал плечами.
– Хорошо, – махнул рукой Виктор. – Договорились.
– Тогда пошли за мной, – обрадовался мужчина. – Здесь недалеко.
Мы свернули на малозаметную тропинку и энергично зашагали, насколько это позволяла сделать обувь, вслед за нашим благодетелем.
– А что делать надо будет? – спросил Виктор, когда мы были уже на подходе к деревне.
– Работа не сложная, как раз для вас подходит. Мне нужно живое пугало, чтобы отгонять птиц, а то они совсем перестали бояться неподвижных чучел. Погоняете их, может, и уважат начнут.
Глядя на моё удивлённое лицо, Виктор, только развёл руками за спиной у мужчины.
В качестве пугала мне ещё работать не приходилось.
– Всё когда-то бывает в первый раз, – философски заметил внутренний голос, и я был вынужден согласиться с ним, грустно посматривая на обширные крестьянские огороды, больше похожие на колхозные поля.
– А вот и мой участочек, – весело произнёс мужчина, когда мы подошли к поляне, на которой можно было проводить полноценные футбольные матчи.
Половина была засажена жёлтыми подсолнухами, а в оставшейся части колыхались длинные стебли кукурузы, и росли кусты неизвестного мне растения с небольшими плодами красноватого цвета.
На всю территорию торчало несколько долговязых фигур, одетых, если признаться честно, почти, как мы. А вокруг них спокойно паслись многочисленные представители пернатого мира.
– Вот видите, – огорчённо махнул рукой мужчина, – совсем страх потеряли. Вы сначала разгоните их, а потом можете постоять спокойно. Ладно, я пока отдохну, – он отошёл в тень ветвистого дерева и присел на толстый сук.
При нашем приближении птицы неохотно покидали сытные места, так, что мне пришлось побегать вначале, лениво размахивая руками.
– Шибче, шибче крыльями машите! – издали закричал мужчина, покачиваясь в большом гамаке.
Я завертел руками, как пропеллер самолёта, энергично распугивая птиц в разные стороны. В ответ, благодарные пернатые начали интенсивно выцеливать помётом, вынуждая меня двигаться широким зигзагом, чтобы не попасть под воздушный налёт.
Поняв, наконец, что прежняя вольготная жизнь для них закончилась, птицы частично разлетелись по соседним полям, а остальные стали прогуливаться поблизости, выжидающе посматривая в мою сторону.
На половине Виктора дела обстояли не столь блестяще. Из-за своей обуви он не мог быстро бегать и напоминал, скорее, пловца в ластах, за которым гонится неведомое животное.
Виктор хаотично пересекал поле в разных направлениях и периодически кидался комками земли в отдельных, недружественно настроенных особей, нагло приземлявшихся у него за спиной.
Я, теперь просто стоял, отдыхая, и отличить меня от деревянных истуканов было весьма непросто, тем более, что у них красовались вместо лиц разрисованные тыквы. Надо было обладать острым зрением или достаточно сильным биноклем, чтобы в таких условиях заподозрить обман.
К сожалению, птицы оказались умнее, чем я предполагал. Они стали концентрироваться вокруг деревянных коллег, так, что мне опять пришлось совершать резкие телодвижения, короткими перебежками перемещаясь от одного истукана к другому.
С утробным уханьем я воздевал руки вверх, пытаясь наводить ужас на этих назойливых созданий. Коварные бестии, только делали испуганный вид и постоянно стремились подлететь сзади, словно знали, что глаз на затылке у меня нет.
Разогнав очередную стаю, я неподвижно замер и с интересом стал следить за Виктором, ловко освоившим новый способ передвижения в пространстве. Его худощавое тело буквально скользило по грядкам.
Виктор, почти не отрывал ног от земли, оставляя за собой след, похожий на лыжную колею. Подобно слаломисту, он ловко обходил различные посадки, помогая себе энергичными взмахами рук. Из груди вырывались хриплые звуки, и напуганные птицы метались над его головой, стремясь скрыться от этого хищника.
Пока я созерцал необычайные способности Виктора, мой желудок недвусмысленно дал понять, что неплохо бы пообедать. Взгляд, брошенный в сторону нашего благодетеля, к сожалению, особого оптимизма мне не прибавил. Гамак провис под тяжестью неподвижного тела, явно указывая на крепкий и здоровый сон на свежем воздухе. Видимо, укачало. Ладно, придётся перейти, пока на самообеспечение.
Я обратил взор на ближайший подсолнух и стал методично выковыривать, почти созревшие семечки, однако, быстро убедился, что для еды мне придётся освоить не один экземпляр.
А вот Виктор время зря не терял. Он приветственно махнул мне рукой, в которой у него оказался большой кукурузный початок. Намёк был прозрачный. Я отсалютовал ему подсолнухом, но Виктор лишь отрицательно покачал головой. Тогда, я решил обратиться к неизвестным плодам, но первое знакомство с ними, только привело к скорому разочарованию. Рот перекосило от сильной кислоты, и я поспешно выплюнул остатки.
Видя моё озабоченное лицо, Виктор бескорыстно пригласил присоединиться к его участку. Желудок всё настойчивее продолжал требовать к себе внимания, поэтому я без промедления решил удовлетворить его скромный аппетит.
Только с третьей попытки мне удалось разыскать Виктора в высоких зарослях кукурузы в том месте.
– Отведайте, Андрей Георгиевич, – протянул он спелый початок, когда я наткнулся на его широкую спину.
Возле ног Виктора уже лежала небольшая кучка огрызков, которые он периодически использовал в борьбе с пернатыми разбойниками.
Я доедал уже третий початок, когда Виктор неожиданно схватил меня за плечо.
– Слышите?
Замерев на месте с набитым ртом, я попробовал прислушаться к окружающему пространству. Где-то рядом раздавались мужские голоса, и, судя по интонации, это была отнюдь не дружеская беседа. Стараясь не шуметь, мы осторожно приблизились к границе кукурузного поля.
Вокруг нашего благодетеля, запутавшегося в сетях собственного гамака и пытавшегося выбраться на землю, гарцевали на лошадях двое молодцов. Мне они показались похожими на всадников, из-за которых мы остались без одежды. Они настойчиво требовали что-то, а благодетель, только послушно кивал головой и упорно показывал рукой на свой участок.
– Андрей Георгиевич, а не нас ли, случайно, ищут эти посланцы? – повернулся ко мне Виктор.
Я пожал плечами, глядя, как всадники уверенно направили коней топтать грядки, которые недавно я исходил вдоль и поперёк.
– Есть идея! – Виктор вытащил из кармана, неизвестно откуда взявшийся толстый фломастер. – Необходима маскировка под окружающую местность.
– Если вы предлагаете стать деревом, то это не очень удачная мысль.
– Вы, почти угадали, – улыбнулся Виктор. – Мы станем огородными истуканами. Ведь они на нас так похожи.
Приблизившись ко мне, он стал обводить фломастером глаза и красить губы.
– Ну вот, – Виктор сделал шаг назад, любуясь своей работой. – Попробуйте найти отличия.
– Вы мне льстите, – я принялся разукрашивать лицо напарника. – Очевидно, разница, только в содержании.
– Кто знает, – загадочно улыбнулся Виктор. – Ладно, стойте пока здесь.
Он нырнул в густые заросли, и в этот момент, я увидел всадников. Неторопливо, они по-хозяйски смотрели вокруг с высоты своего положения.
– Смотри, вон ещё чучело, – засмеялся один из них.
– Да они все тут деревянные, зря, только время теряем.
Они стояли совсем рядом и равнодушно разглядывали меня. Неподвижно замерев, я изо всех сил старался не моргать и тупо таращился перед собой.
– Бревно, – сделал вывод тот, что постарше. – Поехали!
Едва не задев меня, всадники проследовали в сторону Виктора. Глаза уже начали слезиться от напряжения, и я с облегчением прикрыл уставшие веки. В этот момент раздался недовольный возглас.
– Ещё болван!
Лошадь под всадником шарахнулась в сторону. Человек вытащил хлыст и стал равномерно наносить короткие удары по невидимой для меня цели.
– Чего свистун привязался к дереву, – засмеялся его напарник. – Это же пугало.