- Нам надо их связать. Порежь рубашки на полосы. И сделай кляпы и повязки на глаза.
Мэтт заставил обоих мужчин лечь лицом вниз и, когда Леони закончила резать рубашки на полосы, завязал им глаза, заткнул рты кляпами и связал по рукам и ногам. Пистолеты убрал в карманы армейских штанов, а потом закинул ботинки и остальную одежду на крышу заброшенного здания.
- Пошли, - сказал он, взяв Леони за руку.
Глава 41
Фраза Бонта больно ранила Рию, но она постаралась не показать этого.
- Сожгут заживо? - спросила она. - Ужасно. Зачем?
Великан пожал плечами и почесал затылок.
- Не знаю. Это Мёрху в голову пришло. В назидание остальным Уродцам, чтобы не шлялись по нашим землям.
- Мои ребята не шлялись, - возразила Рия. - Они несли Хонда обратно в стойбище, и ты это видел!
Бонт поднял руку, прерывая ее.
- Это не мое дело, - ответил он. - Утром ты предстанешь перед советом старейшин. Вот им и объясняй.
- Обязательно объясню, Бонт, будь уверен, - произнесла Рия и огляделась, стараясь выглядеть невозмутимой. - Ты сказал, вы убили этой ночью одного из Уродцев. Которого?
- Откуда мне знать? - снова пожав плечами, ответил Бонт. - Для меня они все на одно лицо.
- Тогда покажи его тело.
Бонт с подозрением поглядел на нее.
- Тебе ведь они и вправду не безразличны, а? - произнес он. - Я уже начинаю задумываться, может, Григо правду сказал?
- Что я занималась сексом с Уродцами? И что сказала им убить Дюму и Вика? Это полная чушь, Бонт, и ты сам это понимаешь. Думаю, поэтому и встал на мою сторону…
- Мы встали на твою сторону из-за Хонда… - перебил ее Лигар.
- И из уважения к памяти о твоем отце, - сказал Вульп.
- И потому, что ты заслуживаешь справедливого суда, - добавил Бахат. - Мы сделаем все, чтобы так и случилось.
- Я вам благодарна, - опустив взгляд, прошептала Рия.
Она понимала, что, хотя остальные воины тоже открыто выступили против Мёрха, помешав свершить расправу без суда, но жизнью она обязана именно этим четверым - Бонту, Лигару, Вульпу и Бахату.
Им предстояло охранять Рию всю ночь, по дороге в стойбище, и за это время она попытается сделать их своими союзниками.
Провести сотню воинов ночью по пересеченной местности единой группой было нелегкой задачей, но Клан с незапамятных времен был воинственным племенем. Воины, собранные Мёрхом, построились в плотную колонну и шли в одном темпе. Хотя Рия и попала в организованную ими засаду, сейчас она не испытывала к ним злобы - скорее, некое странное восхищение. Воины ее племени были безжалостными, сообразительными и представляли собой мощную силу. Если вправить им мозги на место, они станут достойными противниками для Иллимани.
Лигар и Бонт шли впереди нее, примерно посередине колонны, а Вульп и Бахат - по обе стороны. Поначалу Рия просто молча шла, склонив голову и скрипя зубами от боли. Она ждала подходящего момента. Но он наступил лишь тогда, когда они, выйдя из лощины, пошли через огромную пустошь, залитую лунным светом.
- Я знаю тебя с рождения, - сказал вдруг Бахат, повернув к ней седую голову. - Ты хорошая девочка, может, немного безрассудная, но с добрым сердцем. Я не верю ни слову из того, что рассказывает о тебе Григо. Что за безрассудство привело тебя к Уродцам?
Он говорил мягко, по-доброму, и это напомнило Рие детские годы. Она уже собралась было рассказать ему все, когда заметила рядом Григо. Тот вышел из своего места в колонне, позади отца, и каким-то образом оказался позади нее, злобно сверля ее взглядом.
Рия мгновенно развернулась к нему.
- Что ты за мной шпионишь, Григо? - яростно глядя на него, сказала она. - Боишься, что я раскрою твой дерьмовый замысел?
- Какой еще замысел? - выпалил он. - Нет тут никакого замысла, кроме того, что ты связалась с Уродцами…
- Я все знаю про тебя и Иллимани, - со смехом ответила Рия. - Знаю, что ты делаешь по указке Сульпы. Знаю, зачем было убивать Дюму и Вика. На суде это услышат все.
Она блефовала, желая спровоцировать Григо, и у нее это получилось. Тот прыгнул к ней и попытался обхватить ее рукой за шею, но рядом тут же оказался Бонт, и Григо упал на землю, получив несколько хороших затрещин по ушам.
- Отвали, Григо, - сказал он, погрозив юноше огромным пальцем. - У тебя будет шанс показать себя утром. А до того пленницу никто пальцем не тронет.
Рия поискала глазами Григо, но тот куда-то исчез. Вообще, шел ли он вместе со всеми? Заканчивалась ночь, заканчивался и рассказ Рии. Она выложила Бахату всю правду, все события последних двух дней, во всех подробностях. Бахат только слушал, не говоря ни слова, и время от времени кивал. Потом Рия заметила, что Вульп, Лигар, Бонт и другие, шедшие рядом, тоже внимательно слушают ее.
Она понимала, что ее главная задача - не опровергать идиотские обвинения Григо и не обвинять его самого. С этим можно и подождать. Главное, что Дюму и Вика убили Иллимани, а не Уродцы и что эти Иллимани представляют страшную угрозу для всего Клана. Она рассказала про схватки с чужаками, произошедшие за эти два дня. Про то, как убили Рила. Как ранили Хонда. Как Уродцы спасли его и скольких жизней им это стоило. Описала Иллимани, их внешний вид, манеру боя, объяснила, насколько опасны эти новые враги и почему она уверена, что Клан скоро столкнется с тысячами этих воинов.
Вульп принялся тщательно расспрашивать ее. Значит, она участвовала в бою с жестокими воинами? Хорошо, это он готов признать. Но откуда ей знать, что на подходе множество других?
Рия понимала, что ее объяснение, с рассказами о мире духов и результатах беседы с духом умершего отца Бриндла, его не устроит. Вместо этого, не стесняясь лжи, она рассказала, что группа охотившихся Уродцев заметила основные силы Иллимани, и, по их оценке, там не меньше пяти тысяч человек.
- Где же этот громадный отряд? - недоверчиво спросил Бахат. Такое количество воинов было ошеломляющим, такой отряд не в состоянии были собрать ни Клан, ни другие племена, живущие по соседству.
- В паре дней пути от нас, - продолжала на ходу придумывать Рия. - Уродцы знают, где. Если мы подружимся с ними, вместо того чтобы сжигать заживо, они смогут провести нас…
- Подружиться с Уродцами? - переспросил Лигар. - Надеюсь, ты шутишь…
- Совсем не шучу. Хватит смотреть на них как на полулюдей. Они могут стать нашими союзниками. Нам понадобится любая доступная помощь…
- Но они так дурно пахнут. И говорить не умеют. Они тупые. Даже если все, что ты говоришь, правда, может, нам стоит поискать других союзников? Я бы предпочел дружить с медведями или носорогами. Да хоть с камнями.
- Я не шучу, Лигар. Они обладают… силой.
- Силой? Какой силой? - недоверчиво спросил Лигар.
Рия рассказала ему о невероятных способностях своих новых друзей и как они могут исцелять тяжело раненных.
- Но если они умеют исцелять, почему не помогли Хонду? - возразил Лигар.
- Они его исцелили! - воскликнула Рия. - Он умирал. Они вытащили его с края пропасти, но, чтобы он окончательно поправился, ему надо спать.
Рия поглядела на небо. На востоке занимался рассвет. До стойбища оставалось совсем немного.
- Он выздоровеет очень скоро, вот увидишь, - сказала она.
Племя Клана было большим и процветающим, оно насчитывало более двух тысяч человек. Но лишь после летнего солнцестояния и до равноденствия, когда здесь проходила миграция оленей, отдельные группы охотников собирались вместе в огромном стойбище у реки Змея. До равноденствия оставалась еще почти целая луна, и в стойбище находились практически все люди Клана, и сейчас они увидели, как Рию привели в качестве пленницы, посреди колонны воинов.
Внезапно она поняла, насколько устала, изголодалась и натерпелась, какая она грязная и измотанная.
Рия была уверена, что Григо не упустит шанса посмотреть на то, как ее будут унижать, но во главе колонны, где шел его отец, его не было. Уже достаточно рассвело, чтобы разглядеть, что его нигде нет. Похоже, ночью он куда-то ускользнул. Куда? И зачем? Единственное, в чем Рия была уверена, так это в том, что намерения Григо далеки от добрых.
Они прошли мимо потрепанных навесов и укрытий в южной оконечности стойбища, там, где заканчивался лес и начиналась открытая местность. В их сторону побежал маленький ребенок, но его мать мгновенно схватила его за руку, а потом Рия заметила старика по имени Гаранит, известного сплетника и злопыхателя.
- Убийца! Убийца! Убийца! - закричал он.
Когда они дошли до главной дороги, идущей через стойбище, уже окончательно рассвело. Вдоль дороги стояли обмазанные глиной хижины, из которых начали выходить люди.
- Убийца! Убийца! Убийца! - вопли доносились отовсюду. Кто-то визжал, что Рия - ведьма, кто-то призывал ее сжечь.
Сердце Рии заколотилось. Все что, с ума сошли? И откуда у Мёрха эта новая мысль - сжигать людей заживо? Не собирается ли он - да помешают ему в этом духи - сжечь заживо и ее?
Впереди виднелась дозорная башня, сложенная из связанных вместе огромных бревен. Этим утром на ней не было дозорных, но, подойдя ближе, Рия заметила, что на первый ярус забралось множество детей. Младший брат Григо, восьмилетний сорванец Карст, тоже был среди них, и, когда она проходила мимо, он смачно плюнул ей прямо на голову.
Но самого Григо так нигде и не было.
В двухстах шагах на север от башни, посреди стойбища, находилась площадь, где обычно собиралось на совет все племя. Утоптанная площадка шириной в три сотни шагов, огороженная огромными бревнами высотой в три роста Рии, которые стояли в специально выкопанных для них ямах.
У нее были считанные мгновения, чтобы оценить ситуацию.
Когда они попали в засаду, Бриндла не убили. Скорее всего, погиб бедняга Бригли, а Бриндл был жив. Его вместе с Порто, Джергатом и Оплимаром привязали к шестам в центре площади и обложили огромной кучей дров и хвороста. Еще один родственник Григо, надоедливый дядюшка Грайн, стоял рядом, держа в руке тлеющий факел, готовый в любой момент поджечь костер. На безопасном расстоянии от них на табуретах из мамонтовой кости, используемых только во время суда, сидели пятеро старейшин. Они, как полагалось, расположились полукругом. Ротас, самый старший, находился в середине, слева от него - Торга и Отри, справа - Крант и Езида. Позади них стояли воины Клана.
- Помоги, Рия, - раздался в ее голове мыслеголос Бриндла, который она не слышала с ночи; он звучал грустно и недоуменно. - Боимся умирать от огня. Умоляю, попроси Клан проявить милосердие. Пусть нас убьют быстро…
Глава 42
Когда они достигли намеченного места и увидели там такси с мотором, работающим на холостых, Леони смогла вздохнуть с облегчением. Они нырнули на заднее сиденье, и вскоре машина уже была на 405-й трассе.
- Где ты так драться научился? - шепотом спросила она Мэтта. - Ты этих двоих просто на фарш разделал.
- Я пять лет прослужил в Ираке и Афганистане, - смущенно ответил тот. - С восемнадцати до двадцати трех. Прежде, чем… ну… - Мэтт призадумался. - Прежде, чем в моей жизни случились события, изменившие ее.
Леони чувствовала, что сейчас не время выспрашивать у Мэтта все подробности случившегося. На дороге был час пик, движение было очень плотное, и такси тут же затерялось среди машин. Леони придвинулась к Мэтту поближе, положила голову ему на плечо и прикрыла глаза. Начала засыпать с мыслями, что ей очень нравится запах чисто вымытых волос и ощущение крепкого, мускулистого тела рядом. Возможно, она даже слегка возбудилась, но пока не поняла, не зря ли.
Леони приснился странный сон. Она шла по сосновому лесу, по узкой тропе. Светило солнце. Лучи проникали сквозь густые кроны, но тропа была заросшая и едва заметная. В конце концов она вовсе исчезла. Леони обернулась, но деревья будто сомкнулись у нее за спиной, как вода за кормой корабля. Девушка испугалась, побежала сначала в одну сторону, потом в другую, спотыкаясь, иногда видя намек на тропу, но тут же теряя ее. Деревья, казалось, выросли еще выше, подавляя ее, не выпуская ее на свободу. Как бы быстро она ни бежала, она все время возвращалась на одно и то же место.
Когда ей стало совсем страшно, из-за могучей сосны вышла девушка и встала прямо перед ней. Даже во сне Леони вздрогнула, сразу узнав ее. Та самая девушка с загорелой кожей и каштановыми волосами, которую она видела после убойного укола кетамина. Девушка, которую она предостерегла насчет птиц-деревьев. Улыбнувшись, незнакомка взяла Леони за руку.
- Не бойся, - сказала она. - Вместе мы найдем дорогу.
Сердце Леони наполнилось необъяснимым теплом.
Наверное, это все равно что встретиться с любимой сестрой? Она внезапно проснулась.
Леса не было. И сестры тоже.
Солнце клонилось к закату, они ехали по Лос-Анджелесу. Такси катилось по выщербленной дороге между полуразвалившимися домами и заброшенными сараями. По углам стояли хулиганского вида молодые люди, недружелюбно на них глядевшие. Пронеслись три полицейские машины, сверкая маячками и завывая сиренами.
- Добро пожаловать в Южный Централ, - с ухмылкой сказал Мэтт.
Спустя несколько секунд они стояли на обочине. Дождавшись, пока такси исчезнет из виду, Мэтт повел ее по улице. Дойдя до конца, они свернули налево. Еще минут пятнадцать они бесцельно шли вперед, практически не разговаривая, а потом Мэтт остановил другое такси. Сказал, что им надо на Венис-Бич. Там процедура повторилась. Только когда они сели в пятую по счету машину и поехали в Уэст-Голливуд, Мэтт наконец-то расслабился.
- Я звонил Баннерману, когда ты спала, - сказал он. - Решил, что лучше всего будет встретиться с ним и решить, куда нам двигаться дальше.
- Это дом Баннермана? - с удивлением спросила Леони двадцать минут спустя, когда они въехали на длинную подъездную дорогу, ведущую к роскошному дому в итальянском стиле. - Не думала, что дядька так хорошо упакован.
Мэтт покачал головой.
- Это не его дом, а его спонсора. Просто мы назначили здесь встречу, - ответил он.
В огромном особняке никого не оказалось, кроме Баннермана и его друга Дэвида. Мужчины уже сидели за столом в столовой. Мэтт нашел в холодильнике вино и пиво. Они заказали пиццу и к девяти вечера начали решать, что делать дальше.
Прежде чем поделиться новостями, которые были совсем неутешительны, Баннерман настоял, чтобы Леони подробно рассказала о том, что пережила под воздействием ДМТ, делая заметки в желтом блокноте и подробно расспросив ее о нескольких моментах. Когда Леони описала манипуляции Синего Ангела с ее виском, когда у нее внутри оказался маленький кристалл, он озадаченно поглядел на нее.
- Ты же была в мысленном путешествии под влиянием ДМТ, куда же она его дела?
- Трудно объяснить. Я покинула тело, чтобы попасть в "землю, где все становится известно", так она называет тот мир. Но, когда я там оказалась, я ощутила, что вернулась в свое реальное тело. Поэтому у нее не должно было возникнуть никаких затруднений.
Баннерман все подробно записал.
- А она объяснила, зачем ей это нужно?
- Да, конечно. Сказала, что делает это для того, чтобы мои путешествия с помощью ДМТ проходили эффективнее, чтобы она могла отправить меня туда, куда считает нужным.
- Замечательно, - только и пробормотал Баннерман.
Леони описала вторую часть путешествия - жестоких людей с оружием времен Каменного Века, человеческие жертвоприношения, столкновение с Сульпой, его взаимосвязь с существом по имени Джек, чья тень висела над ней все ее детство, и о том, как Сульпа-Джек овладел телом Бекки.
- Ты ничего раньше не говорила про этого Джека, - укоризненно сказал Баннерман.
- Я и многого другого тебе не рассказывала, - призналась Леони. - Некоторые подробности личной жизни, моих взаимоотношений с родителями, которые связывают воедино все случившееся…
- Ну, думаю, расскажешь, когда будешь готова это сделать, - вздохнув, ответил врач.
Новости, о которых вначале упомянул Баннерман, были действительно плохими.
После нападения Бекки на Леони этим утром доктор Шапиро отменила все дальнейшие эксперименты с ДМТ. Она была уверена, что неординарное поведение Бекки спровоцировано воздействием препарата, и заявила, что нельзя быть уверенными, что остальные добровольцы не поведут себя подобным образом. Заявила, что, как врач, она ответственна за ситуацию, не может позволить продолжать эксперименты и будет вынуждена направить доклад о случившемся в руководство медицинского центра в Ирвайне. Не прошло и часа, как исследовательский проект был официально приостановлен.
Затем, днем, случился тот самый налет, свидетелями которого стали Мэтт и Леони. Агенты размахивали удостоверениями Управления по контролю за оборотом наркотиков, но выглядели и вели себя как настоящие бандиты. Шапиро и Монбьё насмерть перепугались, все еще опасаясь скандала в связи с утренними происшествиями, и не только позволили провести обыск, но и отдали всю документацию по проекту.
Наконец, всего пару часов назад из медцентра Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Баннермана известили, что он временно отстранен от работы, а спустя считанные минуты он получил письмо по электронной почте из Медицинской Комиссии штата Калифорния, где его информировали, что начато расследование по поводу возможных нарушений врачебной этики.
- Похоже, твои родители воспользовались какими-то очень мощными связями, чтобы заставить меня бороться за право работать врачом и отстаивать свою профессиональную репутацию, и все это только потому, что они рассчитывают помешать мне работать с тобой, Леони, - закончил Баннерман.
Девушку охватил страх. Ведь ей еще так много предстояло сделать.
- Что же ты планируешь делать дальше? - спросила она.
- Когда люди пытаются запугать меня, я стою до последнего, - ответил Баннерман. - Я не только хочу продолжить свои исследования, но и прекрасно понимаю, что ты в них слишком важное звено, чтобы я мог отказаться от тебя. У тебя невероятный потенциал; думаю, мы наткнулись на нечто… ну…
Врач задумался и продолжил:
- Честно говоря, думаю, мы наткнулись на нечто совершенно невероятное. Я ученый и всеми силами стараюсь сохранить объективность суждений, рациональность и практичность. Но феномен Синего Ангела, то, что она является разным людям, а также ее особое отношение к тебе… а еще этот Джек… Все это чрезвычайно взволновало меня. Я не могу объяснить все это с научной точки зрения - по крайней мере, пока. Возможно, это действительно нечто сверхъестественное. Я готов принять и это. И даже если твои родители разрушат мою карьеру, я уже не остановлюсь в поисках… - Баннерман снова задумался, подбирая слова. - А ты-то как? После всего этого, хочешь ли ты во всем разобраться?
- Все равно хочу. На миллион процентов, - не задумываясь, ответила Леони.
- Хорошо, - ответил Баннерман. - Я надеялся услышать это.
Он внезапно радостно потер руки.
- Хорошо, что тебе известно о Вине Мертвецов?