- Возможно, мне следует озаботиться дальнейшей судьбой господина Лаара?
- Ему недолго осталось, - покачала головой госпожа. - Он был ценен, пока играл свою роль. Теперь нужда в ослаблении Тайной службы отпала, задача выполнена, и скоро его заменят на кого-то более умного и компетентного. Вот тогда и посмотрим. Морван с ним, с обреченным. Лучше скажи, что ты думаешь по поводу моей смерти.
Помощник помолчал, потом осторожно признался:
- Боюсь, мой разум недостаточно остер и не поспевает за изгибами мыслей высокосидящей повелительницы.
- Все очень просто. Представь себе, что я погибла во время схватки с Карлоном, и все последующие действия ты предпринимал на свой страх и риск, желая отомстить. Совет распался, единой власти больше нет. Зерван занимается своими делами, ты - своими, Хастин исчез, Гардоман вообще бежал из страны. Осталась Медея, льющая горючие слезы и потихоньку подгребающая под себя остатки моей личной свиты. Оцени реакцию посвященных на такую новость.
- Они сначала обрадуются, потом растеряются, - медленно кивнул Латам. - Может сработать. Они сохранят лицо и смогут сказать, что добились, чего хотели.
- Именно. Через пару недель станет очевидно, что уничтожить всех вампиров Талеи невозможно. Значит, придется договариваться. С кем? Реальных кандидатур две - хорошо знакомая обществу Медея и ты, которого они боятся. Как думаешь, кого выберут?
- Очевидно, я канцлера не устрою. Но мне кажется, облава продлится дольше, чем полмесяца.
- Может быть, - согласилась госпожа. - Очень удобное прикрытие для кое-каких делишек. Но первоначальный накал спадет, а мы получим передышку. Восставшим нужно время, чтобы адаптироваться к изменившимся правилам игры, и люди нам его дадут.
- Боюсь, некоторые мастера городов возжелают самостоятельности.
Селеста с философским видом пожала плечами. Дескать, да, есть такая опасность. И что?
- Единицы - самых одиозных - я в прошлом году вычистила. Остальных придется навестить тебе. Сложности возникнут с сектантами, но я надеюсь на актерский талант Медеи.
Хрупкая, похожая на беззащитного подростка предводительница восставших холодно улыбнулась. Пусть ее считают погибшей. Она затаится во тьме, откуда станет наблюдать, править слугами и посылать их за головами врагов. Она выждет столько, сколько нужно, не будет торопиться и совершать ошибок, сама выберет нужное мгновение и вернет утраченное. Смертные склонны суетиться, в погоне за сиюминутной выгодой упуская по-настоящему серьезные вещи из виду.
Нежить умеет ждать.
ГЛАВА 4
Умные люди нежити боятся и стараются держаться от нее подальше. Чтобы не сожрала, да. Детям сказки рассказывают, как вести себя при встрече, лучше - как знакомства избежать, или что делать надо, чтоб совсем не загрызла, а только покусала малость. Ежели повезет, то и денежку выпросить можно, в обмен на высосанную кровь. Сочиняют байки разные, особенно городские это дело любят, только кончаются все те рассказы почти одинаково. Обедом, понятно чьим.
На самом деле восставшие оказались разными. Как люди, только немертвые. Гордые и надменные гвардейцы мессена Латама, по-купечески расчетливые подчиненные старика Гардомана, буйные волки подворотен Зервана походили друг на друга не больше, чем ремесленники походят на крестьян или воинов. У них имелись свои традиции, формировавшиеся веками, манера одеваться, любимые места, увлечения. Вадор не сам догадался, ему учитель показал, когда они изучали особенности кастового устройства общества. Правда, у вампиров каст нет, то есть перейти от одного старейшины к другому можно с легкостью, но примеры Эгард приводил из жизни: для доходчивости.
Первоначальный страх перед новой родней прошел, в общине никто его не шпынял, не унижал, и вообще относились к нему неплохо. Почти все. Кое-кто хотел заставить новичка работать на него, только мастеру пары слов хватило, чтобы больше к Вадору не лезли. Вроде как госпожа запретила до конца учебы молодых восставших без разрешения наставника трогать и лично за этим следила. Ну, то есть так он понял.
Саму госпожу Селесту Вадор видел редко. Сначала почти все свободное время отнимали уроки, потом по заданиям мастера Эгарда целыми днями, то есть ночами, бегать приходилось. Целый месяц суета стояла, причем все тишком, подальше от чужих глаз. Так что родню навестить не получилось, хотя, может, оно и к лучшему. Что им сказать? "Здравствуйте, дорогие родители, вот он я, ваш сыночек! Чуток мертвый, зато в столице пристроился хорошо!" Батя за такое веселье мигом штаны спустит да выдерет - не посмотрит, что монстра жуткая. Тем более что сейчас им с мастером из подземелья наверх выхода нет. Мэтр Хастин запретил.
К чернокнижнику их приставили сразу после того, как в Талею чужаки пришли. Вадор еще удивлялся - неужто бывают восставшие, госпожу не боящиеся? Оказывается, есть, только немного, и главный у чужаков именно из таких. Сам-то колдун его не видал, только слышал, что госпожа Селеста и госпожа Медея (в первый раз ее увидел - столбом застыл) с ним еще во время Чумы враждовали. А сейчас, стало быть, тот вернулся и отомстить хочет. Поэтому всех молодых вампиров из города отправили куда подальше, кроме Вадора, которому от родной земли уходить покамест нельзя. Ну, раз нельзя, то, чтобы под ногами не путался, иди в лабораторию мэтру Хастину помогай.
Теперь смешно вспоминать, а тогда шел, и ноги подгибались. Его ведь колдунами с детства пугали и велели держаться от них подальше. Он, правда, и сам теперь нежить, но кровь сосать - дело понятное и в чем-то привычное. Комары же сосут, и никто их не боится. Питаются они так. Коровы травой, волки мясом, а вампиры кровью голод утоляют. Чернокнижники же сами, добровольно с Морваном договор подписывают, на себя и на потомков своих темную судьбу принимают. То есть мэтр Хастин ему тогда не простым слугой Тьмы казался, а кем-то матерым, настоящим концентратом зла. И ждал он судьбы наихудшей, особенно когда чародейски поднятых мертвяков увидел. Тех, что мэтру полы моют и прочую уборку делают.
В общем, сам глупостей напридумывал и сам же в них поверил. Ничего особо страшного в лаборатории не происходило, тем более в последнее время. Мэтру нынче нельзя появляться в Академии, за пределы подземелья его госпожа тоже попросила не выходить - так он решил время с толком потратить и затеял варить эликсиры. То есть не столько варить, сколько настаивать или вытяжки разные делать. И Вадора с мастером Эгардом привлек - мастер, оказывается, тоже с алхимией знаком, хоть магией и не владеет, а ученик у них у обоих на подхвате.
Вот как сейчас.
- Откройте дверь, юноша. - Хастин привык обращаться к студентам на "вы" и ломать привычки не собирался. - У нас важная гостья.
Из предупредительно распахнутой двери в комнату вошла приветливо кивнувшая Вадору госпожа Селеста. Судя по довольной улыбке, игравшей в уголках губ, настроение у нее было хорошее. На плече обманчиво-хрупкой фигурки повисла бессознательная туша крупного мужчины, мигом наполнившая относительно небольшую комнату запахами жареного лука, кислого вина и застарелого пота.
Впрочем, особой брезгливостью здесь никто не отличался.
- Я наконец-то нашла подходящего кандидата, - заявила Селеста, сбрасывая тело на пол.
Хастин немедленно отложил книгу с рецептами, убавил огонь под булькающим котлом и подошел поближе к человеку. Поводил над пленником рукой, прислушиваясь к собственным ощущениям, медленно кивнул:
- Странное чувство. Что-то есть, только непонятно что.
- Даже не подходи его энергетика и кровь под рассчитанные тобой параметры, я все равно притащила бы этого. - Госпожа остановилась возле растиравшего слизняков в кашицу Эгарда, демонстративно скривилась, глядя на результат усилий вампира. Мужчина только улыбнулся. - Мои инстинкты буквально вопят о его пригодности.
- Инстинкты? - Маг вытащил из кармана маленький флакончик и короткий шприц, ловко ввел иглу в вену. - К инстинктам надо прислушиваться. Больше никого не нашлось?
- Почему же, нашлось. - Селеста закончила рассматривать батарею пузырьков с готовыми зельями и уселась на стул. - Но я решила для первого опыта взять наименее симпатичную личность. Сомневаюсь, что мы сразу получим нужный результат.
- Ну, случаются же чудеса… - без уверенности возразил Хастин.
Вечно юная восставшая тихо рассмеялась:
- Любой священник скажет тебе, что чудеса требуют долгой и тщательной подготовки. Эгард!
- Слушаю, госпожа.
- Радуйся, твое заточение заканчивается. "Пауки" прислали предложение о встрече, ты пойдешь в качестве советника Медеи.
Мастер замер, осмысливая прозвучавшую новость. Раньше он являлся кем-то вроде одного из личных помощников Селесты и входил в ее свиту. Теперь он станет ближайшим подручным старейшины ближнего круга госпожи, причем единственным. Считать ли такой перевод повышением? Чем он вызван?
- Они прекращают охоту на нас?
- Еще нет, - ответила Селеста. - И официально никогда не прекратят. Но фактически они видят, что не смогли уничтожить общину, и готовы пойти на переговоры.
Мы добились, чего хотели.
Группа лиц, сколь бы фанатичной и могущественной она ни была, не в силах одновременно вести активную деятельность и отбиваться от карательного аппарата государства. Единственное исключение - слабость и раздробленность политического руководства страны, желающего использовать наличие врага для каких-то своих целей. Чем верхушка восставших и воспользовалась.
С наскока перебить разумную нежить спецслужбы вкупе с отрядами храмовых стражей не сумели. Точнее говоря, в Талее окончательную смерть приняли два с половиной десятка вампиров, что для любой другой общины означало бы гарантированный конец. Еще тридцать два погибли в других городах, причем три младшие общины оказались уничтожены полностью. Где-то местные чиновники слишком резво отреагировали на указы из столицы, кое-где не успели получить предупреждение или недооценили опасность. В целом успехи организаторов вышли сомнительными, в первую очередь из-за несогласованности действий. Храмовые следователи действовали отдельно, "пауки", командовавшие обычными стражниками и усиленные гвардией, - отдельно, армейцы вообще по большей части симулировали деятельность, предпочитая заниматься своими делами и надеясь увидеть позор традиционных соперников. Делиться друг с другом информацией никто не желал. Зато чужие провалы старательно выпячивались, а собственные неудачи сваливались на происки конкурентов.
Однако нельзя сказать, что вампиры пережили большую облаву с малыми потерями. Погибли, если считать в общем, немногие восставшие, причем наименее дисциплинированные, опытные и, следовательно, ценные. Зато сильно пострадали служащие им смертные. Безжалостная коса святых воинов начисто выкосила половину сект морванитов, среди уцелевших царили разброд и шатание. Династии слуг, приближенных к старейшинам, а также семьи потомков восставших лишались имущества, ссылались на окраины государства, глав семейств и многих мужчин казнили. Сложившаяся и отлаженная за долгие годы система существования рухнула, приходилось возвращаться к примитивным способам получения крови и сбора информации. Иными словами, охотиться на улицах и чаще действовать лично, а не через посредников. Риски возрастали, по улицам и верхним ярусам подземелий по-прежнему бродили отряды загонщиков… Потери оказались бы намного более высокими, не саботируй Академия втихую приказов Тайной службы. Маги не собирались помогать врагам гнобить своих наиболее последовательных союзников и поэтому, даже получив прямое повеление провести ритуал поиска, сумели свести результаты колдовства к нулю.
В ответ Селеста спустила с поводка Зерванову свору. Которая отыгралась на беззащитных горожанах.
Градус раздражения в городе медленно рос, подогреваемый искусно распускаемыми слухами. Усилия не способных восстановить нормальную жизнь властей раздражали простой народ, ему надоели цепляющиеся к прохожим полупьяные патрули, в то время как на улицах каждое утро находили обескровленные трупы. Бедняки шептались между собой, что при Ночной Хозяйке жилось куда спокойнее, и втихомолку поругивали ее убийц. Теперь нежить некому удерживать на цепи, и она нападает на людей.
Денег и материальных активов, несмотря на стоны Гардомана о потерях и ограблении, оставалось достаточно. Накопленное в прежние спокойные годы золото лежало в заграничных банках или в глубоких подземных схронах, власти наложили лапу далеко не на все источники доходов. Конечно, самые крупные они реквизировали, но мелкие лавочки, конюшни, мельницы и небольшие перевозочные конторки продолжали действовать. Несмотря на временную утерю контроля над ними, позднее его можно будет восстановить. Не говоря уже о торговых домах, успевших перебраться за пределы страны и потому понесших приемлемые при их оборотах убытки. В перспективе финансовые дела обстояли неплохо.
Селеста не жалела о деньгах, куда больше ее волновала гибель подданных. Как восставших, так и смертных. Поэтому госпожа радовалась, что ей удалось сохранить наиболее ценные человеческие ресурсы: элитную секту фанатиков-убийц и небольшую группу слабеньких магов. И те и другие получили жесткий приказ сидеть тихо. Тщательно отобранные морваниты, имея сложную закладку на верность при посвящении, являлись чем-то вроде оружия последнего часа. Они устраивались на должности слуг, дворников, лакеев в дома чиновников и дворцы дворян и тихо работали там в ожидании указаний госпожи. Пока что устраивать тотальный террор Селеста не желала, приберегая козырь на крайний случай и довольствуясь получением свежих донесений.
Еще одним ударом, вынудившим руководство Тайной службы пойти на мировую, стала утрата многих каналов получения информации. Враги королевства внезапно получили документы, изобличающие наиболее эффективных агентов Талеи, либо просто намеки, что такой-то чиновник имеет слишком тесные связи с кем не надо. Попутно партия "Дракон Благоденствия" умело использовала дозу убойного компромата, подаренного Медеей покровителям "в благодарность за оказанную поддержку", и заставила канцлера Ракаву оправдываться перед государем за несколько неприглядных моментов биографии. Многоопытный политик, правда, открестился от обвинений, сдав нескольких ближайших соратников, но позиции его пошатнулись.
Прибавили чиновникам нервозности действия Латама. Так как почти никто из мастеров иных городов не порывался объявить о самостоятельности (дураков, пощаженных Селестой, повыбили люди) и бунтов давить не пришлось, гвардия немертвых осталась в столице. Здесь ей тоже нашлась работа. Развязанный ею индивидуальный террор неплохо проредил ряды Тайной службы, уничтожив или похитив многих сотрудников. К слову сказать, некоторые из них не возражали против перемен в судьбе и в обмен на вывоз себя и семьи из страны выдавали сведения запредельной ценности. Хотя и не все. Также пострадали жрецы некоторых храмов, но с ними все прошло не столь радужно - проникновение за пределы освященных стен требует приложения немалых усилий.
Вот примерно в такой обстановке Медея получила от барона Тулака приглашение на переговоры.
- Вы избрали довольно странное место для встречи, мессена Медея.
- Мне его посоветовали знающие люди, - охотно откликнулась вампиресса. - Сказали, что отсюда легко сбежать. Выходов много, и всех не перекрыть. А для меня это очень актуально! Вокруг домов моих друзей бегают какие-то странные монахи, размахивают бумагами якобы на мой арест, требуют открыть им двери. Моя репутация безнадежно была бы испорчена, не испытывай десятки благородных семей схожее беспокойство! Им постоянно предъявляют какие-то нелепые требования, а потом удивляются, почему их отказываются выполнять. Вот, например, история с бароном Ади. К нему пришел какой-то вшивый сержант стражи и попробовал обыскать поместье. Конечно же его выпороли на конюшне вместе со всем его отрядом и вышвырнули за ворота, но сама попытка возмутительна! В былые времена титулованное дворянство было куда лучше защищено от гнусных происков подлых людишек.
- Применение насилия в отношении представителя стражи…
- Вполне оправданно, если тот нанес оскорбление титулованной персоне, - невежливо перебила собеседника Медея. - Любые действия в отношении барона допустимы исключительно с прямого разрешения Сына Моря, да правит он десять тысяч лет, и в присутствии лично назначенного им представителя. Чудовищное падение нравов! Все пропало! Талея гибнет! Даже тем, кому по должности положено стоять на страже закона, нельзя доверять. Ну то есть совершенно нельзя!
Тулак заскрипел зубами. Ему стоило большого труда сначала передать беглой певице просьбу о встрече, а потом убедить ее в своих мирных намерениях. Теперь же умная мерзавка вместо серьезного разговора принялась строить из себя идиотку, каковой, ему точно известно, не является.
- Уверяю, вам совершенно не о чем беспокоиться. Вашей жизни и чести ничто не угрожает.
- Увы, не имея сильного защитника, за спиной которого она могла бы укрыться от жизненных бурь и невзгод, слабая и хрупкая женщина должна вести себя тихо, словно растущая трава! - промокнула Медея уголочек глаза белоснежным платочком. - Со дня гибели сестры я нахожусь в трансе. Мое сердце разрывается от боли, не в силах вынести этой потери!
- Кстати, не подскажете, как именно она… ушла? Про ее последнее сражение ходят совершенно противоречивые слухи.
Вампиресса замахала в воздухе руками:
- Я не присутствовала при том трагическом событии. И вообще не путайте меня! Думаете, я не помню, что в тот же день вы отдали приказ на ее убийство?! Вы - убийца! Убийца! Чудовище, отплатившее злом за добро!
На всякий случай барон отступил назад, под защиту двух гвардейцев.
- Господин Лаар, к слову сказать, на днях отправленный в отставку, всего лишь приказал арестовать вашу подругу. Никто не собирался ее убивать.
- Ах, не лгите! Вы считаете меня дурой?
- И в мыслях не имел! - искренне заверил ее Тулак.
- Тогда почему вы пытаетесь меня обмануть? Те жуткие мордовороты - мне их описали, да-да! - вели себя совсем не так, как при аресте! Они использовали огонь, магию, пришли в убежище днем… Правда, там не было никого, сородичи скрылись заранее, но все равно!
- Мы опасались неадекватной реакции мессена Латама или Зервана. Совершенно справедливо опасались, как видите.
- О чем вы? - удивилась Медея. - Что они такого сделали?
Глаза ее смотрели удивленно и наивно.
- Я говорю о совершенных ими многочисленных убийствах подданных Сына Моря, да правит он десять тысяч лет! Их действия совершенно недопустимы! Люди боятся выходить на улицы, запираются в домах, ропщут.
- Ну а мои-то сородичи при чем? - задала женщина логичный вопрос. - В городе полным-полно бандитов, причем некоторые, замечу, носят форму. Ловите их.
- Обычные бандиты не раздирают горло жертве и не пьют кровь.
- Прячут следы, пытаясь свалить свои преступления на нежить, - пожала плечиками Медея. - Хотя даже если ваши обвинения и справедливы, уверена, у моих друзей наверняка есть веские причины для такого поведения. Спрошу при встрече.
- Когда?
- Что, простите?
- Когда вы с ними увидитесь?
- Понятия не имею. Они прячутся, я боюсь выходить на улицу. Когда-нибудь.