Он прекрасно помнил слова Саши о том, что шефу не понравятся его "шуры-муры" с секретаршей. Но девушка ему положительно нравилась, и Глеб был не прочь закрутить с ней роман. Лишь перспектива остаться на улице без крыши над головой слегка пугала…
– Как провели ночь?
– Плохо. Никак не могу привыкнуть к новой обстановке.
– Как мне это знакомо, – вздохнула Зиночка.
Она близко-близко подошла к Глебу и, глядя ему прямо в глаза, тихо сказала:
– У вас на щеке что-то прилипло.
Затем она мягко провела ладонью по лицу парня.
– Я в душе был, – стараясь дышать ровно, произнес журналист, – может, от полотенца нитка…
– В душе? Вот почему от вас так приятно пахнет!
И девушка, закрыв глаза, вдохнула запах волос Глеба. Парень понял, что еще немного – и он не сможет сдержаться, а просто утащит Зиночку к себе в подсобку. Он наклонился и коснулся губами ее высокого лба.
В этот момент в редакцию ворвался Александр. Оценив обстановку, он сразу же вклинился между секретаршей и Глебом и громко заявил:
– Что-то у вас тут как-то напряженно! Пошли-ка, Глеб, расскажешь, как дела!
Схватив друга за руку, он силой потащил его на второй этаж.
– Ты что делаешь?! – шипел по дороге Саша. – Я же ясно сказал, она – лакомый кусочек нашего шефа, а на чужой каравай рот не разевай! На улице решил оказаться?
– Так она же сама… – пытался оправдаться журналист. – А я мужик все-таки…
– В редакции ты не мужик! В редакции ты жилец, квартиросъемщик, ночной сторож… Выбирай, что тебе нравится!
Александр впихнул Глеба в подсобку и продолжил:
– Ты ж меня под удар подставишь! Думаешь, шеф простит мне, что я притащил в офис того, кто "поимел" его девчонку?
– Понял я, понял, – выдохнув, сказал московский журналист. – Впредь обязуюсь не волочиться за Зиночкой в стенах этого здания.
– Вот то-то!
Саша устало плюхнулся на стул. Только сейчас Глеб заметил, что его челка приобрела нормальный цвет.
– Смотрю, ты уже успел в парикмахерской побывать, – примирительным тоном заметил Глеб.
– Нет, они еще закрыты. Мне повезло, у Ольгиной знакомой дома оказалась краска как раз нужного оттенка. Вот я и вернул прежний облик.
Тут взгляд Александра упал на камеру, и он с воодушевлением спросил:
– Ну, есть что-нибудь?
– Есть, – честно признался московский журналист, – но тебе лучше не смотреть!
– Почему это? – возмутился Саша и стал немедленно подключать видеокамеру к компьютеру.
– Сань, послушай меня! – схватил его за руку Глеб. – Я не знаю, что мы засняли, но ОНО опасно!
– Вот и проверим, – усмехнулся парень.
– Погоди! Сегодня утром я стал просматривать съемку и чуть не сгорел. Меня спасло то, что техничка вылила на меня ведро воды.
– Как это? – не понял Александр.
– Вот так! Там на экране появляются два красных треугольника и словно затягивают тебя в себя. Становишься как зомби, ничего не слышишь и не понимаешь… У меня загорелась рубашка и волосы, а я даже ничего не почувствовал. Только жарко немного было…
– Круто! – задумчиво произнес Саша. – Тогда давай хотя бы звук послушаем, а монитор я папкой прикрою.
Глеб пожал плечами и не стал возражать. Александр подсоединил все провода, нажал кнопку воспроизведения и поставил перед монитором толстую папку с бумагами…
Вновь послышался шлепающий звук об пол, рычание и стоны. На всякий случай парни отошли назад и встали сзади монитора. Внезапно по комнате разнесся едва уловимый запах гари.
– Смотри, дымит! – закричал Саша, пихая Глеба локтем в бок.
Московский журналист посмотрел на папку и увидел, что от нее поднимается тонкая струйка дыма.
– Вырубай на хрен камеру! – воскликнул Глеб, бросаясь к монитору.
Александр тут же кинулся к проводам и выдернул их, а Глеб откинул папку от монитора. Она упала на пол, и парни с ужасом увидели, что тот бок, которым она была прислонена к экрану, полностью выгорел. Черный удушающий чад повалил в комнату.
– Гаси ее! – крикнул Саша и первым принялся топтать тлеющие страницы.
Минут через пять все было кончено, однако запах гари заполнил всю подсобку.
– Ни фига себе! – произнес Александр. – Действительно, от этой видеозаписи лучше держаться подальше. Что же это за хрень такая?
– Не знаю, но еще раз убеждаюсь, что я сегодня чудом остался цел.
– Слушай, сейчас сотрудники придут, а у нас тут паленым пахнет. Комната-то не проветриваемая. Проблем не оберешься! Скажут, новый ночной сторож пожар устроил, и выкинут тебя отсюда…
– Лучше б я за Зиночкой приударил… – задумчиво пробормотал Глеб.
– Нечего рассуждать, нужно избавляться от улик! Так… Я сейчас выкину эту вонючую папку, а ты открой в коридоре окно, распахни дверь и начинай тут чем-нибудь махать, например, полотенцами. Запах постепенно выветрится. Во всяком случае, будет трудно определить, откуда он исходит.
С этими словами Саша куда-то выбежал, затем вернулся с большим целлофановым пакетом, запихал туда сгоревшие остатки и снова исчез. Глеб распахнул дверь, открыл в коридоре окно и принялся усиленно размахивать полотенцами. Вскоре дышать стало намного легче. В это время вернулся Александр. Он обнаружил на полу пятно от гари и помчался в душ, чтобы принести мокрую тряпку. Минут десять Саша усердно оттирал пятно на полу, и, наконец, оно поддалось.
– Не представляю, что теперь будет, – бормотал Александр. – В папке, которая сгорела, были договора. Правда, их копии хранятся у Зиночки, но шефу об этом лучше не знать!
– А какого черта ты ставишь такую важную вещь перед экраном, когда я тебе только что рассказал, как сам чуть не сгорел? – обозлился Глеб.
– Чего теперь-то об этом рассуждать. Сделано – сделано! Ладно, надеюсь, как-нибудь выкручусь. Зинке еще что-нибудь пообещаю, она разрулит.
Саша кинул тряпку у порога и устало опустился на диван. Комната выглядела, как и прежде, лишь слабый запах гари напоминал о происшедшем.
– Слышь, Глеб, – произнес журналист, – надо бы к деду Матвею за разъяснениями наведаться.
– Я тоже подумал об этом. Давай сегодня и отправимся после обеда.
Неожиданно зазвонил сотовый телефон Глеба. Парень взглянул на номер и вздохнул – это был главный редактор его журнала Коровин.
– Здравствуйте, Яков Михайлович! – радостным тоном произнес журналист в трубку.
– Привет, Глеб! Как дела? Жилье нашел?
– Спасибо, все в порядке!
– А то я тебе хотел сказать, чтобы ты сворачивался да назад ехал. Твоих материалов для пары статей хватит, а больше и не надо!
– Но, Яков Михайлович, фестиваль на Вотчине еще не закончен!
– Меня это уже мало волнует. Собирай вещи и вылетай самолетом назад. Жду в Москве!
– Хорошо, – сказал Глеб. – До свидания!
– Пока, – ответил главред и положил трубку.
– Что, – произнес Александр, – назад зовут?
Московский журналист кивнул.
– Для тебя это самый лучший выход из положения, – усмехнулся Саша. – Можно плюнуть на все и забыть.
Он поднялся и вышел из комнаты.
– Сань! – окликнул его Глеб. – Постой!
Он выбежал в коридор и догнал друга у лестницы.
– Погоди, сказал! – Глеб схватил парня за руку. – Я не уеду отсюда, пока точки над "i" не расставлю. Я же обещал помочь!
– А как же работа?
– Позвоню главреду, скажу, что на днях на Вотчине будет что-то супер-пуперское! Он наверняка поведется на это, а мы несколько дней выиграем. А потом можно будет еще недельку за свой счет взять…
– Ты уверен? – дрогнувшим голосом спросил Александр.
– Абсолютно!
– Спасибо! – тихо произнес Саша и крепко обнял Глеба. – Одному этот кошмар не под силу!
– Ну, это уже излишне, – усмехнулся Глеб.
И тут на лестнице появилась Зиночка. Она увидела обнимающихся парней и с ужасом замерла.
– Вы… что это? – наконец, спросила она.
Глеб быстро отстранился от Александра и, едва сдерживая улыбку, уставился в потолок.
– А у нас это… – пряча глаза, ответил Саша, – настоящая мужская дружба, вот!
– То-то я смотрю, что ты Глебу прохода не даешь, – пробормотала секретарша. – И ночевать с ним остаешься, и со мной наедине не оставляешь…
Зиночка едва не заплакала.
– Дураки вы! – выкрикнула она. – Надо было сразу сказать, а не издеваться над бедной девушкой!
После этого она повернулась к Глебу и сказала:
– А вы ведь мне понравились. Не просто так, а очень сильно! Думала, вы не такой, как все… А вы действительно не такой, как все…
После этого секретарша повернулась и бросилась вниз по лестнице.
Глеб едва не кинулся ее догонять, но Александр удержал его.
– Поверь, так лучше, – сказал он. – Зиночка перестанет тебя преследовать, а мы избежим неприятностей с шефом, по крайней мере, до тех пор, пока он не узнает, что сгорела папка с договорами.
– Вот черт! – выругался московский журналист. – Ты не представляешь, как бы я хотел, чтобы эта девчонка была со мной, ан, нет… Теперь меня еще и в гомосексуалисты записали.
– Потерпи немного, это нужно для дела.
– Ладно, – кивнул Глеб, кусая губы, – сегодня к деду Матвею идем.
– Отлично! – произнес Саша. – А теперь я на работу!
– А я посплю немного, глаза сами закрываются.
– Завидую тебе. Ну, пока, зайду позже.
С этими словами Александр сбежал вниз по лестнице.
Глеб вернулся в подсобку, в которой уже почти не пахло гарью, закрылся изнутри на ключ и лег на диван. Усталость взяла свое, и через несколько минут он провалился в сон…
Проснулся он от настойчивого стука. Журналист машинально взглянул на часы: стрелки показывали четыре. Он открыл дверь и увидел на пороге Зиночку. Она кашлянула и произнесла извиняющимся тоном:
– Глеб, простите, что вторгаюсь к вам без приглашения, но я хочу сказать, что даже после того, что я узнала, вы мне симпатичны. И если вдруг вы когда-нибудь поменяете ориентацию, то я с удовольствием с вами встречусь.
– Зиночка, дорогая, я не… – начал было говорить московский журналист, но тут же вспомнил слова Саши о "чужом каравае" и о том, что в редакции он лишь "квартиросъемщик".
Поэтому он взял себя в руки и выдохнул:
– …я не… думал пока об этом.
– На досуге подумайте! – заявила обиженная девушка.
Потом она повернулась и ушла. Сразу следом за ней появился Александр.
– Что, Зинка атаковала? – с порога спросил он.
– Представь, чем я жертвую ради тебя, – сделав несчастное лицо, пробубнил Глеб.
– Не ради меня, а ради всего человечества! – поднял палец вверх Саша.
– Это еще неизвестно. Ну что, мы едем к деду Матвею или как?
– Едем! Я уже машину заказал, пошли. Только не забудь ноутбук и видеокамеру на всякий случай.
– Возьму, не беспокойся.
Парни прихватили технику и отправились вниз. Зиночке они сказали, что заедут на Вотчину.
К удивлению Глеба и Сани, в такси их ждал уже знакомый водитель, который отвозил их накануне.
– Вы? – изумленно протянул Александр.
– Я! – утвердительно качнул головой шофер. – Заехал узнать, потребовались ли вам вчера запасные штаны.
– К сожалению, нет, – ответил Саша. – Зря протаскались с ними. Поэтому сегодня хотим наверстать упущенное. Нам – туда же!
– Что ж, садитесь, искатели приключений, – хохотнул мужчина.
Друзья разместились в салоне, и водитель нажал на газ…
В этот раз он подвез их почти до самого дома деда Матвея.
– Знаете, – обратился он к парням, – если будет нужно куда-то отвезти или забрать вас откуда-нибудь, то я – всегда пожалуйста! Я тоже люблю экстрим. Держите, вот моя визитка!
Мужчина достал из кармана небольшую карточку и передал ее Александру. Тот вслух прочитал:
– Николай Васильевич Пантелеев…
– Можно просто – дядя Коля, – перебил его шофер.
– Николай Пантелеев, – снова повторил Саша, и тут его глаза стали круглыми от удивления. – Не может быть… – прошептал он и обратился к водителю: – Скажите, дядя Коля, а вы случайно не знаете жильца из этого дома (он указал на дом деда Матвея)?
– Нет, – покачал головой мужчина. – А что?
– Ничего, совпадение, наверное. Но старик из этого дома говорил о каком-то своем знакомом – Николае Пантелееве.
– Не знаю, не знаю, – произнес водитель. – У нас в роду другого Николая, кроме меня, нету.
– Точно, совпадение! – подытожил все сказанное Александр. – Что ж, до свидания, мы пошли.
– Звоните, если что, – усмехнулся шофер.
Парни расплатились и вышли, а машина быстро скрылась из вида.
– Странно как-то, – пробормотал Глеб. – Похоже, дед Матвей не зря сказал это имя.
– И я о том же, – кивнул Саня. – Как будто он знал, что этот человек появится на нашем пути.
– Ладно, сейчас зайдем к старику и потребуем объяснений.
Друзья прошли к калитке и громко в нее постучали.
– Я не удивлюсь, если он куда-нибудь смылся после всех своих вчерашних выкрутасов, – сказал Глеб.
Однако, вопреки его предположению, дверь открылась, и на пороге появился радостный хозяин.
– А! – весело воскликнул он. – Дорогие гости пожаловали! Заходите, заходите скорее.
Он открыл калитку и пропустил парней в дом.
Глеб и Саша прошли на кухню и сели за стол. К их удивлению, там уже стояли три чашки.
– Кого-то ждете, дедушка? – поинтересовался Александр.
– Так вас, родимые! – расплылся в широчайшей улыбке хозяин дома.
– Но мы вроде не говорили, когда придем, – с подозрением произнес Глеб.
– Да тут не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы догадаться, что вы примчитесь сразу же, как отправите Ольгу домой.
– Ладно, дед Матвей, один-ноль в вашу пользу! – усмехнулся московский журналист.
– Давайте чайку! Свежий заварил, китайский. Такого чаю больше нигде не найдете.
– Наливайте, – кивнул Саша, – только мне покрепче! Я после бессонной ночи заснуть боюсь прямо за столом.
Хозяин кивнул и налил друзьям чаю. Затем он достал из шкафа вазочку с печеньем, конфетами и пряниками.
– Угощайтесь! – сказал дед Матвей и сам расположился за столом.
– Мы же не просто так сюда пришли, – начал разговор Глеб. – Много вопросов у нас к вам накопилось.
– Спрашивайте! Если ответы знаю, скажу.
– Дед Матвей, что за чертовщина творится в вашем доме? – выпалил Александр.
– Побойся Бога, парень! Какая чертовщина? – округлив глаза, спросил старик.
– Ну все эти ваши кошки, часы играющие, звуки разные… – поддержал друга Глеб.
– Так это мой рок, – тяжело вздохнув, произнес хозяин дома, – судьба, значит. Нина – жена моя покойная – так мне завещала.
– Дед Матвей, хватит воду мутить! – решительно заявил Глеб. – Расскажите нам все, что знаете, да и дело с концом.
– Да мало я знаю, парень, – усмехнулся старик. – Не сую нос, куда он не лезет.
– А к чему тогда весь маскарад: кошки, могилы, веревки?
– Ох и дотошный ты, Глеб, – заметил хозяин дома, – ну да ладно! Все равно ведь не отстанешь. В общем, слушайте.
Старик облокотился о стол и начал рассказ:
– С женой своей Ниной я познакомился, еще будучи геологом. Красивая она была и неприступная. Что я только не делал, чтобы обратить ее внимание на себя, но никак не удавалось. И вот однажды за разговором я случайно обмолвился, что родом из Великого Устюга. С этого момента она ко мне резко переменилась. Относиться стала приветливо, даже согласилась на свидания со мной ходить. Тогда я внимания этому не придал – радовался очень, что девушка моей мечты со мной. Поэтому многие наши разговоры мимо ушей пропустил. А ведь Нина с самого начала говорила, что интересуется эзотерикой, что родом она из потомственных ведьм, и что таких, как она, на свете только тринадцать человек. Все это я слушал молча и не вникал. А когда предложение ей сделал, то она сразу предупредила, что детей у нас не будет, потому что иначе сила ее уйдет. Я и на это согласился, любил ее крепко.
Вот поженились мы, и привез я ее в свой родной город. Она сама выбрала этот дом в качестве нашего жилища, а я отстроил его почти заново. Все бы хорошо, но стала каждую ночь моя жена пропадать. А я молодой был, горячий! Подумал, что изменяет она мне с кем-то, ну и решил проследить, чтобы наказать их с любовником. Две ночи караулил. В полночь вставала она тихонько и уходила к Клубу речников. Я крался за ней до самого здания, но возле него она куда-то бесследно исчезала. На третью ночь я решил изменить тактику и вперед нее отправился к Клубу. Когда пробила полночь, я притаился возле того места, где жена моя все время исчезала. Гляжу, идет она… Дошла до задней двери, что-то там сделала, да как прыгнет в сторону и… пропала! Я бросился следом. Вижу, в косяке задней двери Клуба что-то вроде деревянного рычага. Я его потянул и услышал в стороне шум. Смотрю, лаз в земле образовался. Пока я решал, что мне с этим лазом делать, тот снова закрылся, а рычаг на место встал. Тогда я понял, почему жена моя быстро прыгала вниз… Боялась, что лаз закроется! Ну, взял я себя в руки, за рычаг дернул да как сигану вниз! Летел недолго и приземлился как раз на ноги. Оказался где-то, сразу не понял где. Вокруг было темно, но глаза мои различали, что нахожусь я вроде как в тоннеле. Впереди обозначилось оранжевое свечение, вот и поплелся я туда, как бабочка на свет. Прошел пару развилок и вышел в просторное помещение. А там все жаром пылает да светом ярким переливается. Я сразу даже ничего рассмотреть не мог. Потом глаза немного привыкли, гляжу, в центре комнаты моя Нина словно в воздухе парит стоя… Голова запрокинута, глаза закрыты, руки в стороны раскинуты, а вокруг нее на полу на какой-то начерченной звезде четыре черные кошки сидят. Я тогда рыжую не заметил. И вот вокруг них начало расти огненное пламя. Кошки жутко орать начали, а с места сойти не могли, видно, держало их что-то. Вдруг они вместе бросились к центру звезды и слепились в какое-то огромное жуткое чудовище. Оно поднялось на задние лапы и зарычало в лицо моей жене, но тут с пола в тело Нины ударила огненная молния, а через него шибанула в чудовище. То застонало и распалось на пять кошек. Так я заметил еще и рыжую. Те помчались прочь из помещения, а Нина рухнула на пол без сознания. Я тут же бросился к ней, опасаясь самого худшего. Не меньше десяти минут потребовалось мне, чтобы привести жену в чувство, однако, к моему удивлению, когда она пришла в себя, то вместо благодарности принялась ругать меня, на чем свет стоит…
Старик перевел дыхание и усмехнулся, очевидно, припоминая случившееся.
– Затем, – продолжил он, – Нина притащила меня домой и два дня со мной не разговаривала. Но я уже не мог забыть происшедшего. Поэтому стал приставать к ней с расспросами. Поняв, что так просто от меня не отделается, жена рассказала мне удивительную историю… Она поведала о том, что все мы, обитающие на Земле, создания Абсолюта, и весь наш мир иллюзорен и многогранен. Все окружающее нас пространство и все объекты – это порождение коллективного мышления. И нет ничего такого, что не могло бы появиться или исчезнуть под единым направленным впечатлением. Тогда я ее не понял, и лишь сейчас начинаю понемногу постигать сказанное.
– Как-то вы туманно все говорите, – заметил Александр. – А то, что мир многогранен, это, по-моему, каждому ребенку известно!