Якобу всегда было интересно, почему династия называлась Новой, если на трон взошел племянник последнего короля Старой, но с ним при этом не советовались, и разъяснить причины такого именования не торопились.
– …тоже имеющий права на престол. Впрочем, права правами, а на трон его шансы ничтожны: все слишком хорошо помнят, что устроила Новая династия. Так что поддерживают цу Апфельмауса разве что книжники-философы, хоть и имеющие известное влияние. Граф Вальтер цу Блауфальке…
Невысокий, худой граф, с острым крючковатым носом, размахивал руками, что-то кому-то доказывая и чуть не задевая лица соседей…
– …самый, пожалуй, правильный враг. У Блауфальке много сторонников в армии и гвардии, большое желание получить корону, но он не хочет действовать грязно. Определенная честь у него есть, хотя человек своеобразный, с репутацией безумца. Короля не то чтобы не любит… Считает соперником, но не врагом. Для него борьба за корону – нечто вроде увлекательной и опасной игры. Герцог Микаель цу Гольденберг, ага, тот самый…
В облике Гольденберга осталось что-то неисправимо крестьянское. Широкие плечи потомственного работника, толстая, коренастая шея, лицо с въевшимся загаром…
– Разбогатевший крестьянин. Первый купец среди дворян и первый дворянин среди купцов. Его сила – в его друзьях, крупных землевладельцах и дворянах, желающих торговать. Сейчас-то это запрещено указами короля. Причина его выступления против – сейчас еще не все можно купить за деньги. Граф Генрих цу Гольденсаат…
Граф сверкал ослепительной лысиной и слегка выпученными глазами. Его бы в зеленый цвет покрасить – вылитая жаба.
– Бывший генерал. Его бы воля – наша страна воевала бы безостановочно, доказывая всем прочим, что мы лучше всех. Вернее, что все остальные хуже. Граф Герхард цу Бальтазар…
Граф был красавцем: стройный, утонченный, черноволосый. Ослепительная дружелюбная улыбка.
– Граф зарабатывает на жизнь карточным шулерством, поэтому искренне считает, что наши законы слишком суровы. Требует, чтобы король снял все ограничения, подразумевая, что все будет можно ему и ничего – против него. Пользуется популярностью среди столичной молодежи.
– Все? – Якоб думал, что у короля генерала Неца и так слишком много врагов набралось.
– Нет. Вон там, на верхнем балконе последний. Герцог Вольфганг цу Юстус, бывший глава Королевского Совета. Пожилой мужчина с короткой бородой и внушающим доверие лицом. Считается верным сторонником короля, хотя после того, как был пойман на казнокрадстве, затаил злобу. У него много сторонников среди чиновников, во-первых, благодаря многочисленным личным знакомствам, во-вторых, среди чиновников не много честных, поэтому каждый из них просто из самозащиты поддержит цу Юстуса.
– Ну, этого я знаю.
Да, тот самый. Двоюродный дядя Ирмы. Получается, он, Якоб, сдал девчонку врагу короля. Зелень красная…
– Теперь-то все?
– Ну, есть еще несколько мелких, но о них – по ходу дела. Основные враги – эта семерка.
– Давайте-ка подытожим. Против короля – старинные знатные роды, книжники, армия, гвардия, ветераны, купцы, землевладельцы, молодежь и чиновники. То есть получается, что против него – Традиции, Мудрость, Храбрость, Деньги, Молодость, Сила и Власть. Может, они все правы?
– Можно сказать и так. А можно сказать, что против Вальтера – Косность, Оторванность от жизни, Агрессивность, Беспринципность, Вседозволенность, Злоба и Продажность. У каждой монеты – две стороны.
– Уважаемый, а кто же тогда за короля?
– А вон, смотри, верхний балкон. Граф Август цу Гроссабгрунд.
Светловолосый граф в угольно-черном мундире был возмутительно молод и неприлично улыбчив.
– Глава личной королевской гвардии. Ее гвардейцы набраны королем по принципу личной преданности, и изменников среди них нет. Все, даже те, кто дворянином не был, получили дворянское звание. Сам граф, по слухам, бывший лесной разбойник.
– А не по слухам?
– А не по слухам – тоже. Дальше – аббат Шварцвайсского монастыря, отец Тестудос…
Невысокий округлый монах в черной рясе осматривал площадь, полную народу, совсем не благостным взглядом.
– Официально монахи борются с колдунами и ведьмами, а неофициально – с любым врагом короля. По слухам, все монахи монастыря – колдуны.
– А не по слухам?
– А не по слухам – тоже, – отмахнулся Подмастерье. – И герцог Бернард цу Вайсберг, владелец многочисленных мастерских.
Если цу Роттенблюм был огромен, то цу Вайсберг – колоссален. Пальцы – толщиной с запястье обычного человека, огромная голова с белой гривой волос, спадающих на плечи, могучий торс.
– А как же запрет?
– А как же близкая дружба с королем?
Подмастерье замолчал, поэтому Якоб напомнил:
– А другие сторонники?
– А все.
– Все?! Там еще много народа толпится.
– Только что толпится. Большая часть придворных и министров ждут, кто победит, чтобы примкнуть к выигравшей стороне. Не помешают, но и не помогут.
– М-да… Похоже, что короля нет потому, что он осознал невозможность победить и повесился.
– Ты плохо знаешь короля Вальтера. Он… Кстати, вот и он.
Якоб впился глазами в человека, вышедшего, почти выбежавшего на балкон.
Король Вальтер. Генерал Нец.
Высокий, вровень с цу Вайсбергом, подтянутый, в темной одежде и длинном черном плаще, развевающемся за плечами. Круглая, совершенно лысая голова, которой король не стеснялся, потому что не прикрыл ни шляпой, ни париком. Только корона с высокими острыми зубцами залихватски торчала набекрень. Длинные пальцы сжали перила балкона, острый взгляд колючих глаз обвел притихшую площадь.
– Слушайте все! – Король отбросил подсунутый свиток с указом. – Вчера произошло ужасное злодеяние! В голосе короля не было ни капли сожаления или беспокойства. Только ледяная, плохо скрываемая ненависть. – Неподалеку от столицы был убит монах Шварцвайсского монастыря!
Толпа тихо охнула. Не то чтобы шварцвайсских братьев любили, но убийство любого монаха – несомненное кощунство. Если конечно, это не произошло случайно…
– И брат Тарандрус был не просто убит. Его убила ведьма!
Площадь вскрикнула.
– Да, ведьма! – Теперь король злости и не скрывал. – Нечисть до того обнаглела, что уже спокойно гуляет по стране! Убивает моих верных людей! Она думает, что я спокойно буду смотреть на это! Черно-зеленой синевы! Слушайте меня! – Король перевел дыхание и чуть успокоился: – С этой минуты столица будет закрыта для въезда и выезда. Ни один, повторяю, ни один человек не сможет приехать в нее или же покинуть ее без разрешения, подписанного отцом Тестудосом… Повторяю!
Крик короля легко перекрыл гул толпы, внезапно осознавшей, что находится в огромной и удобной, но тюрьме.
– Никто! Или с бумагой от святого отца, или с монетами на глазах! – Король взмахнул рукой, как мечом:
– Мне стало известно, что колдуны и ведьмы собираются в столицу, чтобы напасть на мой дворец. Так вот! Никаких подкреплений им не будет! А тех, что уже в столице, выловят и уничтожат шварцвайсские братья! И как я сказал, так и будет!
Король Вальтер резко повернулся, полы плаща взметнулись, как огромные черные крылья. За уходящим королем шагнули гвардеец и аббат.
– Не зря… – покачал головой Подмастерье, – не зря его называют Темным Властителем…
– И что мне теперь делать, уважаемый?
Якоб и Подмастерье сидели в укромной пивной, находящейся достаточно далеко от дворца, чтобы посетители не гудели ульем, обсуждая последние королевские новшества.
– А что ты расстраиваешься? Деньги у тебя есть. Живи спокойно, пока король не откроет город.
– Пока не откроет?! А если он своих ведьм выловит только через год?
– А никаких ведьм король ловить не собирается. Он закрыл город, чтобы не дать своим врагам подтянуть подкрепления…
– И убить всех врагов?
– Убить он никого не может. Я же тебе сказал, что каждый противник – не сам по себе. Убьешь Роттенблюма – поднимутся старинные роды. Убьешь Блауфальке – армия. Не так все просто. Король пока не знает, что делать. Но думает, усиленно думает…
– Уважаемый, – Якоб устало взглянул на Подмастерье, – откуда ты-то знаешь, что думает и знает король? Подслушать ты не мог, потому что всегда был рядом со мной… – Якоб осекся, вспомнив возможности Подмастерья. Тот подмигнул:
– А мне не надо быть рядом с королем. Достаточно слышать его.
Подмастерье провел рукой под полями шляпы и вытянул вперед раскрытую ладонь.
На ней лежало ухо.
Подмастерье снял с себя ухо.
Якоб вздрогнул, в этот же миг ухо рассыпалось множеством маленьких черных тараканов. Они потоком стекли на стол, где выстроились шеренгами в ровный квадрат.
– Вот так.
Якоб моргнул. На столе не было ни ушей, ни тараканов.
Колдун.
– Уважаемый, это все замечательно, но мне-то что делать?
– Тебе? Тебе, чтобы убраться из столицы пораньше, нужно помочь королю справиться с его врагами.
Вот так. Ни много ни мало.
– Уважаемый, ты колдун? – прямо спросил Якоб.
– Да, – спокойно подтвердил Подмастерье его подозрения.
– Вот ты колдун, ты можешь помочь королю, хотя я не знаю, зачем тебе это. Но при чем тут я, простой крестьянин, которого никогда не заботило, кто носит корону? Да, я не имею ничего против генерала Неца, но новый король может быть не хуже…
– А может быть и хуже, – спокойно прервал Якоба Подмастерье. – Вспомни времена Новой династии. Ты просто слегка испугался ответственности.
– Слегка?!
– Разумеется, я не требую, чтобы ты вышел биться с врагами короля, блистая доспехами. Просто получилось так, что я хочу помочь королю. Мне это нужно.
– А я тут при чем?
– А тебе просто не повезло. Так получилось, что помочь мне помочь королю… – Подмастерье слегка поморщился: – Можешь только ты.
– Уважаемый, я обычный крестьянин.
– Напомни-ка мне, на какое расстояние обычный крестьянин может метнуть лошадь? Что-то по дороге в столицу ты не был таким растерянным.
– Потому что там я знал, что делать… Постой-ка, уважаемый колдун, а ты откуда знаешь, что происходило по дороге в столицу?
– Потому что, – улыбка блеснула из-под шляпы, – я давно за тобой наблюдаю.
– Давно?
Якоб моргнул.
Вместо колдуна на лавке напротив парня сидел очень знакомый толстый серый кот.
– Мяу! – сказал он и превратился в Подмастерье. – Вообще-то, я предпочел бы одного из твоих братьев. Они постарше, поумнее и посильнее будут.
– Тогда почему я?
Подмастерье не улыбался:
– А если не ты, то кто?
Неожиданно Подмастерье оказался не на лавке напротив, а рядом с Якобом.
– Рассказывай все, – быстро зашептал он в левое ухо парня. – Всю свою историю, ничего не скрывай. Кроме одного… – Не говори, что я колдун. – Шепот раздался справа.
Якоб резко повернулся…
Справа Подмастерья не было.
– Что…
И слева. И напротив. Колдун исчез.
Якоб вздохнул и попытался успокоиться. Слишком много свалилось зараз: тут тебе и король со своими врагами, и колдун в попутчиках, и то, что он заперт в столице, и неожиданная вербовка его в ряды борцов за короля генерала Неца…
– Привет, парень, – раздался знакомый голос. – Долго же я тебя искала.
На скамью напротив быстрым движением опустилась девушка.
Худая, болезненно-тощая, большегрудая. В черном, непристойно облегающем кожаном костюме.
Огненно-рыжая.
Глава 24
– Добрый вечер, госпожа, – наклонил голову Якоб, вставая.
– Да сядь ты! До чего ж вы тупые! Чуть что: "да, госпожа", "нет, госпожа"… – Ведьма, та самая ведьма, что устроила погром в Штайнце, неожиданно осеклась: – Эй, парень, а я ведь тебя знаю! Я тебя видела в том городке. Тоже все твердил: "да, госпожа", "нет, госпожа"…
– Да, госпожа. – Якоб опять привстал.
– Сядь, я сказала! А барон еще говорит, что ты агент короля. Разве таких тупых и забитых в агенты берут?
– Нет, госпожа, – послушно согласился парень.
– Ладно, посмотрим. – Ведьма глубоко вздохнула и, расширив глаза, уставилась на Якоба. – Вдруг ты хитрый агент…
Появилось неприятное ощущение, что из глаз рыжеволосой выдвинулись невидимые палки, которые уткнулись в тело Якоба и начали двигаться по нему. Настолько ощутимым был взгляд ведьмы.
"И ведь не боится, – подумал Якоб. – Король пообещал, что всех колдунов в городе изведет. Очень сильная? Или очень глупая?"
Рыжая моргнула, давящий взгляд исчез.
– Ну что я и говорила, – удовлетворенно констатировала она. – Никакой не маг, даже следов колдовства никаких… Хотя… – Она прищурилась:
– Отвечай-ка, парень, что за врожденная магия на тебе?
– Не знаю, госпожа.
– Не ври мне!
– Я не обманываю, госпожа.
– В глаза мне смотри!
"Чего она все время кричит? Уже народ оглядывается".
Мелькнула мысль, что Подмастерье, несмотря на все его трюки вроде превращения в кота никогда не привлекал внимания.
Якоб поднял взгляд.
Сиреневые глаза… Чуть прищуренные…
– Ну?
– Я думаю, госпожа, все дело в волшебном Колодце.
– Что за колодец? Что он делает?
– Исполняет желания, госпожа. Если бросить туда монету…
– Чушь! Сказки!
"Вот поэтому ваши желания он не исполнит…"
– Если позволите рассказать, госпожа…
– Валяй!
– Мой дед бросил монетку в Колодец желаний и загадал, чтобы его потомки были сильными, госпожа. Мой отец, и мои братья, и я – мы сильные, госпожа.
– Ха, сильные! – Ведьма расхохоталась. – Ну давай, покажи свою силу!
Она опустила локоть на стол и протянула Якобу ладонь. На руках собирается бороться?!
– Госпожа…
– Давай-давай, не трусь!
Парень осторожно взял тонкие теплые пальцы…
Бах! Одним движением ведьма припечатала его руку к столешнице. Слишком быстро.
Слишком сильно.
Парень понял, что ведьма вовсе не так хрупка, как кажется из-за худобы. И ее приглашение померяться силой не бахвальство.
– Давай! Не поддавайся больше!
Парень опять сжал ее пальцы. Раз!
Ведьма попыталась повторить трюк с резким рывком, но рука Якоба в этот раз осталась неподвижна. Хотя сила ведьмы была неимоверной.
– Ух ты… – Рыжая нажала сильнее.
Очень сильно.
Ужасно сильно.
Этой силы хватило бы, чтобы остановить десяток лошадей.
Но не хватило, чтобы победить Якоба.
– А ты силен, парень… – Ведьма встряхнула пальцами. – Давай рассказывай!
– Что рассказывать, госпожа?
– Это не ты ли перебил у Черного леса двенадцать человек, вместе с Ланой?
"Рассказывай все" – вспомнился шепот Подмастерья.
Якоб вздохнул, надеясь, что не пожалеет об этом.
– Да, госпожа.
– Что "да"?
– Это был я, госпожа.
Ведьма откинулась, рассматривая парня.
– Да… если не врешь, ты очень силен. Даже интересно…
– Да, госпожа.
– Что "да"?!
– Нет, госпожа.
– Так, стоп. – Ведьма отвернулась и выставила вперед ладонь: – Начнем сначала…
– Да, госпожа.
– И перестань называть меня госпожой! Чувствую себя… – Ведьма осеклась, оглядела свой костюм и сменила тему: – Обращаться ко мне будешь по имени, ясно?
– Да, гос…
– Без госпож! Меня зовут Райвен Даркхантер, но ты будешь называть меня сокращенно – Фукс. Понятно?
– Да, Фукс.
На самом деле Якоб так и не понял, каким образом длинное и хитрое имя можно было так сократить.
– Рассказывай!
– Что, Фукс?
– С самого начала.
Якоб задумался:
– От моего рождения или от сотворения мира… Фукс?
– Ты мне еще поостри… – Ведьма со странным именем осеклась. – Что ты сказал?
– Я спросил, с какого именно начала мне начинать рассказ, Фукс.
Ведьма несколько раз выдохнула:
– Парень… как тебя зовут?
– Якоб, Фукс.
– Во-первых, перестань прибавлять мое имя к каждой фразе. Понял?
– Да.
– Во-вторых, прекрати прикидываться идиотом. Понял?
– Нет.
– Чего ты не понял?!
– Что такое "идиот"?
– Идиот – это человек, который на все вопросы бубнит "да, госпожа", "нет, госпожа"!
– Тогда все крестьяне – идиоты, потому что по-другому отвечать знатному человеку они не могут.
– Знатному?
– Да.
– Тогда представь, что я – тоже… кхм… крестьянка и расскажи мне, как ты ввязался в историю с девчонкой Ирмой. Ты ведь прекрасно понял, что значит "с самого начала".
– Да. – Якоб кивнул и допил пиво. – Я крестьянин, сын мельника Миллера. Неделю назад мой отец умер, и я решил поехать в столицу, чтобы купить волшебного ксенотанского зерна. В городке Штайнц, где вы видели меня в прошлый раз, меня посадили под арест по обвинению в колдовстве. Но потом разобрались и отпустили. Пока я был в городской страже, в мою повозку забралась сбежавшая из дома мужа молодая дворянка по имени Ирма цу Вальдштайн…
– Оригинально… – протянула Фукс, когда Якоб закончил рассказ на вчерашнем указе короля. Принадлежность Подмастерья к колдунам и свои попытки сбежать от него парень опустил. – Никогда бы не подумала… Всегда считала, что крестьяне… Они нечто вроде роботов.
– Кого?
– Неважно. Этакие тупые, послушные создания, без собственных мыслей и желаний. Вся роль – пахать землю и слушаться господ.
– Если бы они были такими, госпожа, то не было бы крестьянских восстаний.
– А тут ты… – Фукс, казалось, размышляла вслух. – Молодой, симпатичный… если тебя помыть…
– Я неделю был в дороге.
– …сильный, как бульдозер, да еще, как оказалось, сообразительный и даже, можно сказать, умный. Умный крестьянин… Никогда бы не подумала. Может, тебя мама нагуляла от какого-нибудь дворянина?
– Моя мама была верной женой. – Якоб понял, что обижаться на странную ведьму не стоит, все равно она не поймет, за что. – И я, как и мои братья, похож на своего отца. Который тоже был умным, гораздо умнее меня.
В голове Фукс, казалось, шла борьба. Она долго, оценивающе посмотрела на Якоба и неожиданно забормотала что-то непонятное.
– …ар! – Закончив резким выкриком, она ткнула в парня пальцем.
Ух!!!
За одно мгновение Якоб испытал ощущение того, что на него вылилось несколько бочек с водой, тут же высохшей.
Парня качнуло. Он оглядел себя. Ничего не изменилось.
На первый взгляд.
Вся грязь, пыль, пот, запачкавшие Якоба, исчезли без следа. Он был чист, как будто после долгой бани. Одежда тоже стала ослепительно-чистой. Штаны, жилет, шапочка-ермолка налились густой чернотой, рубашка – снежной белизной.
– Слушай, а ты красивый… – Фукс задумчиво осмотрела Якоба. – Наверное, не одну девчонку на сеновал затащил, а? Проказник!
– Нет.
– Что "нет"?
– Ни одну.
– Так ты еще… – Фукс медленно заулыбалась, как кошка при виде сметаны. – Ну, парень…
– Что?
В следующий миг Фукс вскочила на ноги, резко обернулась вокруг себя…