– Ладно уж, хе-хе, чего-нибудь придумаю, чтобы вас уважить. Министр все-таки, тем более, хе-хе, кавалер ордена Бессчетного легиона! А, кажется, есть идея. У нас сегодня стрельбы. Небольшие стрельбы, хе-хе, на полигончике. Испытываем новую реактивную установочку. Маленькую такую, одним залпом всего полгектара накрывает. Так мы вас, хе-хе, отпустим погулять по полигончику на часок. Будет еще время о жизни подумать, о боге, хе-хе. Согласны?
– М-м-м, – в той же тональности продолжал Фухе.
– Ну и хорошо, хе-хе, ну и славно! А прежде чем мы с вами по теплому, по дружески распрощаемся, может у вас просьба, хе-хе, ко мне имеется? Ну, там коньяку стаканчик или еще чего?
– Есть просьба, – согласился Фухе. – Даже две.
– Слушаю, хе-хе, слушаю.
– Пришлите мне сюда Лардока.
– Этого Иуду вашего, хе-хе? А что, свое он, хе-хе, получил, пусть теперь с вами, хе-хе, о жизни побеседует. Мы вам руки, конечно, развяжем по такому случаю, чтобы вы его, хе-хе, обнять могли. Ну, а вторая просьба?
– Потом я хочу побеседовать с вами. Можно со связанными руками.
– А что, если со связанными, то можно, хе-хе, словцом-другим перекинуться, сделать вам приятное. Ну, пока бывайте здоровы, сейчас мы к вам друга вашего, хе-хе, направим.
Комиссара развязали. Вскоре в бункер впихнули отчаянно сопротивлявшегося Лардока.
– Не надо! – кричал он. – Я не хочу! Я боюсь!
Кричал он недолго – железные руки комиссара сомкнулись на его горле.
– Ага! – заревел Фухе. – попался, скотина! Ну расскажи, за сколько меня продал? Исповедайся, ублюдок!
– Х-р-р-р! – донеслось до комиссара.
– А ну, повтори! – распорядился Фухе, ослабляя хватку.
– Это не я, господин комиссар!
– А кто же?! Архангел Гавриил?
– Это не я! Это Конг!
– Что?! – от неожиданности Фухе отпустил свою жертву, и Лардок поспешно отбежал в противоположный угол.
– А ну, говори! – комиссар вновь подступал к негодяю.
– Это Конг! Он, он договорился... с Кальдером... Он не хочет, чтобы Кальдер помирился с Кампфом...
– Вот скотина! – ахнул Фухе.
– Господин комиссар, господин комиссар... Я поговорю... Я попрошу Кальдера... Вас отпустят...
– Ах ты скот! А предавать меня!
– Я не хотел! Но Конг мне грозил... Вы же его знаете, а я человек слабый...
– Что он тебе обещал, негодяй? – поинтересовался Фухе, вновь сжимая горло Лардоку.
– Н-ничего!
– Врешь!
– Он...он... Должность старшего комиссара...
– Всего-то? – удивился Фердинанд. – Это за меня, за великого комиссара Фухе?!
– Я не хотел... Не хотел... – вновь заныл Лардок.
– Ладно, – смилостивился Фухе. – Пшел вон! Пришли ко мне своего Кальдера.
Комиссара вновь связали, и в бункер вошел генерал.
– Ну-с, молодой человек, – начал он, – теперь мы одни, я вас слушаю...
10. ПАНИХИДА
Заседание правительства началось довольно оживленно. Только что министры посетили национализарованные согласно последнему указу винные склады, принадлежавшие бывшему президенту и отныне составляющие основу государственного сектора экономики. Это посещение привело всю компанию в довольно веселое расположение духа, и министры с видимым удовольствием занялись делами. Слово взял Вайнштейн.
– Господа офицеры, то есть я хотел сказать, министры. Пока эксперты обсуждают вопрос об обязательном хождении строем, предлагаю не прекращать наших усилий по наведению порядка. Мы работаем или зачем? Поэтому предлагаю обсудить вопрос о всеобщем ношении формы и введении личных номеров для всего личного состава государственного населения.
– А на какие средства шить? – перебил генерала какой-то штатский скептик. – Все средства на новые ракеты направили.
– Как на какие? – возмутился Вайнштейн. – У нас дисциплина или куда? Издадим особый указ с приложением установленного образца формы, и пусть сами шьют! У нас благосостояние или откуда?
– Господа! – вмешался генерал Гребс. – Сэ нотр идэ женеро – это наша конечная цель, к этому мы должны, так сказать, стремиться, но, может, пока не декретировать ношение формы? Мы можем назначить, так сказать, добровольцев, желающих показать остальным пример. А затем организуем всеобщий, так сказать, энтузиазм. Все будет весьма шарман и магнифик!
Предложение всем понравилось, и Вайнштейну с Гребсом поручили составить список добровольцев. После этого слово взял президент:
– Господа! – начал он. – Предлагаю теперь рассмотреть вопрос о положении на фронте. Слово имеет господин Конг.
Начальник контрразведки встал, достал носовой платок, промокнул глаза и проникновенным голосом произнес:
– Уважаемые коллеги! Друзья! Мне тяжело и грустно – именно на меня пала печальная обязанность сообщить вам, уважаемые коллеги, скорбную весть...
Все замерли. Конг еще раз промокнул глаза:
– Да, господа! Скорбный час переживаем мы с вами. Вчера, замученный врагами нации, пал смертью храбрых наш достойный коллега и мой самый лучший друг, начальник поголовной полиции комиссар Фухе...
Все встали и замерли в минуте молчания. Затем Аксель утер скупую мужскую слезу и продолжил:
– Мы все знали нашего славного Фердинанда – да что там! – нашего славного Фреда, как звали его близкие друзья, к числу которых мне посчастливилось принадлежать. Мы все помним, какую большую работу он вел в рядах славной поголовной полиции. Всем памятна блестящая операция по спасению нашего государства от парагвайских шпионов, за которую Фред был удостоен ордена Бессчетного легиона. И теперь, в последний день своей жизни, он еще раз показал себя достойным своей всемирной славы!
Послышались рыдания – Вайнштейн плакал, орошая обильными пьяными слезами мундирную грудь.
– Направленный с важной миссией, комиссар Фухе, как лев, боролся с врагами нации. Окруженный со всех сторон, он уничтожил двадцать танков, триста бронемашин и три дивизии пехоты. Но силы были наравны. Господа! Нашего героя схватили и по приказу предателя Кальдера подвергли мучительной казни! Его вывезли на полигон и обстреляли из реактивных установок! Увы, как бы мне хотелось быть рядом с моим дорогим Фредом в этот тяжелый для него час!
И Конг в голос зарыдал.
Теперь плакал уже весь кабинет министров. Адьютантам пришлось срочно влить каждому из присутствующих по канистре конфискованной у бывшего президента продукции для приведения в чувство. После этого коллеги комиссара занялись тяжелымм, но неизбежными обязанностями – составлялся некролог, организовывалась комиссия по похоронам во главе с Конгом, сочинялся указ о награждении комиссара вторым орденом Бессчетного легиона посмертно. В разгар этой суеты за дверями послышался сильный шум, затем дверь распахнулась, и на пороге появился усопший.
– Здравия желаю, коллеги! – бодро произнес Фухе и уселся в свое кресло, которое уже успели обтянуть черным крепом.
– Фухе!!! – ахнули присутствующие. – Вы живы! Вы спаслись!!!
– Да, господа! – подтвердил герой. – Я спасся!
Энтузиазм собравшихся, подкрепленный новой порцией вышеуказанной продукции, не знал границ. Президент сбегал в свой кабинет и принес орден Бессчетного легиона, который тут же приколол на могучую грудь комиссара. Затем все в один голос потребовали у Фухе подробностей.
– Коллеги! – начал комиссар. – Моя миссия успешно приближалась к концу, когда внезапно я пал жертвой подлого предательства. Коварный враг выдал меня врагу нации генералу Кальдеру. Меня подвергли невыносимым пыткам и приговорили к смерти. Случай спас меня, и я бежал, но, увы, не успел выручить своего дорогого друга и сослуживца отважного инспектора Лардока, погибшего на этом проклятом полигоне. Да, господа, предательство прокралось в наши славные ряды! Предатель сидит среди нас. И я сейчас укажу вам негодяя, продавшегося врагу нации генералу Кальдеру.
– Кто он? Где он? Хватай! Вяжи злодея! – заголосили присутствующие, доставая пистолеты.
– Вот он! – рявкнул Фухе и указал стволом магнума на генерала Вайнштейна, мирно прикорнувшего в своем кресле. Кабинет министров замер. Внезапно раздался грохот, и снаряд, посланный пьяным капитаном Крейзи, попал прямо в здание, окутав комнату дымом и пылью.
11. КОМЕНДАНТ ГОРОДА
Первым из-под обломков стола выбрался генерал Кампф.
– К оружию! – заорал он. – Отечество в опасности!
На этот призыв из-под рухнувшей штукатурки стали выползать члены правительства. Со шкафа спрыгнул Фухе, заброшенный туда взрывной волной, а Конг сбросил с себя придавившую его дверь.
– Хватай предателя! – продолжал вопить Кампф. – Где этот враг нации? Держи Вайнштейна!
Когда, наконец, последний из министров выполз на свет божий, стало ясно, что предатель исчез.
– Боевая тревога! – распорядился президент. – Господа, столица объявляется на осадном положении! Господин Фухе, назначаю вас комендантом города с неограниченными полномочиями! Вашим заместителем будет господин Конг! Приказываю, за самое короткое время навести в столице порядок и подавить заговор мерзавца Вайнштейна! Да! – сказал он адъютанту, – прикажите объявить капитану Крейзи выговор в приказе. А то он уж совсем разошелся!
– Господа! – обратился к собравшимся новый комендант города. – Объявляю вас мобилизованными! Господин Гребс, приказываю вам окружить штаб предателя верными вам войсками! Вы и вы! Перекройте все выезды из города! Вы, как вас там? Займете с батальоном охраны городскую комендатуру! Что значит "боюсь"? Расстрелять! А, уже не боитесь? Вперед! Конг! Аксель, черт тебя забери!
– Ну ты уж совсем озверел, шнурок! – заворчал начальник контрразведки.
– Что?! – возопил Фухе. – Меня зовут "господин комиссар". Повторить!
– Фухе, ты что, очумел?
– Повторить! Не то к стенке поставлю!
– Господин комиссар, – сквозь зубы выдавил Конг.
– Вот так-то лучше! Беги, приготовь мне танк, а на обратном пути принесешь пива. Литров шесть. Вперед!
Отдав эти необходимые распоряжения, Фухе с удовольствием развалился в президентском кресле и впервые за несколько последних дней позволил себе расслабиться – закурить свою любимую "Синюю птицу"...
Он докуривал уже вторую сигарету, когда в кабинет вошел Конг, волоча канистру с пивом.
– Слушай, комиссар, – начал он.
– Что? – вскинулся Фухе. – Забыл, кто сейчас начальник?
– Иди ты! – озверел Конг. – Я тебя на куски разорву, малявка! Гантелю мою забыл? Ишь, что себе позволяет!
В ответ сверкнул магнум. Спасаясь от луча, Конг ничком упал на ковер.
– Ну, погоди у меня, зараза! – проскрипел он растегивая кобуру.
– Нет, это ты погоди! – оборвал его комиссар. – Ты что это, игру себе придумал? Интересно, что тебе Кальдер обещал? Пост вице-президента?
– Ты чего это? – равнодушно поинтересовался Конг, вытаскивая из кобуры "вальтер".
– Брось игрушку! – распорядился комиссар, целясь магнумом в голову начальника контрразведки. – Ну!
Конг повиновался.
– Я все же не понимаю... – вновь начал он.
– Зато я все понимаю! – отрезал Фухе. – Ты решил, мерзавец, играть наверняка, чтоб выиграть в любом случае! Поэтому выдал меня Кальдеру, перевербовал Лардока и заранее написал обо мне некролог! Ах ты, карьерист паршивый!
– Фухе, я тебе все объясню! – миролюбиво предложил Конг, незаметно протягивая руку к брошенному пистолету.
– Не надо! – рявкнул комиссар. – Встать, руки вверх! Ну!
Конг подчинился.
– Выбирай! Или я сейчас же ставлю тебя к стенке на основании закона об осадном положении, или ты начинаешь работать со мной.
– А что я в этом случае буду иметь? – довольно нагло поинтересовался Аксель.
– Сохранишь свой пост. Мне он не нужен.
– Ладно, черт с тобой! Согласен.
– Отлично! Где Вайнштейн?
– В соседней комнате. Прячется в шкафу.
– Он должен исчезнуть. Пусть бежит к Кальдеру. Займешься этим.
– Хорошо.
– Танк готов?
– Стоит у подъезда.
– Ну и прекрасно. Разливай пиво.
Выпив пива, соперники несколько успокоились и даже прочувствовали некоторое расположение друг к другу.
– Ишь ты, козявка! – хмыкнул Конг. – Обскакал-таки меня! И как это ты от Кальдера смылся?
– Не спеши! – Фухе с удовольствием осушил кружку до дна. – Скоро узнаешь! А что ты за меня Лардоку обещал? И не стыдно?
– Ты хоть его-то убрал? – забеспокоился Конг.
– А зачем? – удивился комиссар. – Он ведь свидетель. Пусть посидит в укромном месте, авось ты посговорчивее будешь! Ну ладно, Аксель, делай свое дело, я пошел!
– Куда?
– Как куда? Героически подавлять путч. Ну, бывай!
С этими словами Фухе вышел из кабинета. Через минуту внизу взревел танк и послышался крик комиссара: "Гони"! Залязгали гусеницы по мостовой, и все стихло.
12. ШТУРМ
Когда танк комиссара приполз к главному центру сопротивления – штабу столичного гарнизона, события были в самом разгаре. Полк верных Вайнштейну солдат, как следует укрепившись, бодро постреливал по сторонам, не подпуская осаждающих. Те, не особенно ретиво, отвечали на огонь, но идти на приступ не спешили. В одном из разгромленных ресторанов, находившемся недалеко от штаба, устроил свой командный пункт генерал Гребс. Он удобно расположился за столиком и изучал план будущей операции, подкреляясь обедом. Там его и застал Фухе.
– Эй, генерал! Чего сидим? – поинтересовался комиссар.
– Э-э, господин комендант, я не сижу, я, мо д`онер, работаю.
– Это над чем? – уточнил комиссар, подходя к столу и наливая из генеральской бутылки коньяку.
– Над планом штурма, голубчик. Здесь, видите ли загвоздка – у них прямо у входа, за воротами, находится мощный бункер. В этом бункере они поставили огнемет, так что туда лучше не соваться.
– Что же вы предлагаете?
– Надо вызвать авиацию. Правда, наши лучшие летчики перелетели к Кальдеру, а те, что остались, умеют бомбить только по площадям, но, думаю, потери гражданского населения будут не особенно велики. В крайнем случае, можно объявить эвакуацию...
– А где ваша артиллерия? – спросил комиссар, наливая себе вторую рюмку. – Где этот капитан Крейзи?
– Увы! – Гребс поднял глаза к потолку. – Капитан Крейзи обиделся на выговор нашего президента и куда-то исчез. Мы его ищем, подключили контрразведку. Думаю, не позже, чем через неделю, мы его поймаем.
– А когда же вы думаете начать штурм?
– Ну как же, господин комиссар, в самые сжатые сроки! Думаю, подготовка бомбового удара займет не более недели, три дня на бомбежку, неделю на уборку трупов и разбор завалов, а там глядишь, и капитана Крейзи поймаем. Пару дней на уговоры... Да, думаю, через две недели сможем начать артподготовку, а через три-четыре денька и штурм. Правда, еще надо предусмотреть инженерное, медицинское и похоронное обеспечение. Да, и мессы перед штурмом... Ну, думаю, через месяц можно начинать.
– Ясно, – заявил комиссар. – Раз так, подчиняю ваши части себе. Будем действовать по моему плану.
– Это, вы, стало быть, и ответственность на себя берете? – уточнил Гребс. – И под суд тоже, если что не так?
– А чего? – согласился комиссар. – Бывали мы и под судом.
– Да, конечно, – вздохнул Гребс, – вам ведь не надо ждать производства в фельдмаршалы!.. Ну что ж, охотно повинуюсь. Прикажете сейчас начинать, или все-таки побомбим с недельку?
– Кто у вас лучший снабженец?
– Снабженец? – ничуть не удивился Гребс. – Майор Жулье. Это вы по поводу коньяка или...
– Зовите! – перебил словоохотливого старика Фухе.
Вскоре майор Жулье бвл доставлен. Фухе был краток:
– Хочешь Цинковый крест и производство в полковники?
– Предпочел бы деньгами! – твердо ответил снабженец.
– Согласен. Надо достать... – и Фухе что-то прошептал майору на ухо. Тот побледнел.
– Но господин комиссар! – забормотал он. – Согласно указу президента номер 123/3 АВС вам запрещено...
– Выполнять! – рявкнул Фухе, тряся перед носом нахала магнумом. – Три минуты!!!
Жулье исчез. Комиссар пробормотал "то-то!" и вновь гаркнул:
– Приготовиться к штурму! Мне – танк с полным боекомплектом!
Не прошло и трех минут, как появился запыхавшийся майор Жулье с каким-то свертком, который он тут же передал комиссару. Фухе взвесил сверток в руке и, очевидно оставшись удовлетворенным, вскочил на башню.
– Приготовиться, орлы! – крикнул он, потрясая магнумом. – Вперед, за мной! Сигнал к атаке – взрыв!
С этими словами комиссар вскочил в башню и захлопнул люк. Танк помчался вперед, навстречу рвущимся из-за ограды штаба очередям. Не обращая на них внимания, танк несся прямо на ворота. Удар – и они рухнули. Тут же из бункера вырвалось пламя – заработал огнемет. Танк окутался дымом и жаром, но продолжал двигаться вперед, сбивая пламя. Когда до бункера осталось не более десяти метров, из люка показалась верхняя часть туловища Фухе. В правой руке комиссар держал что-то темное. Бросок – и комиссар скрылся в люке. В ту же секунду темная стена поднялась на месте бункера – в воздух взлетели тысячи тонн бетона, земли и асфальта. Как летучие рыбки, по небу порхали мятежные солдаты. Танк закрутило на месте, покатило и бросило назад, за ограду. Боевая машина, словно гонимый ветром бескрылый жук, вкатилась под своды ресторана, где заканчивал свой обед генерал Гребс. Тем временем, солдаты с громкими криками "Банзай!" уже занимали дымящиеся руины штаба. Из обугленного танка вылез Фухе и коротко бросил: "Пива, черт вас дери!"
– Но что это было, экселенц?! – пораженно бормотал генерал, поднося герою кружку.
– Лучшее боевое пресс-папье! – вздохнул комиссар. – Такого у меня уже не будет. Передайте президенту – мятеж в городе подавлен. А у вас тут действительно хороший коньяк. Давайте-ка еще по стаканчику!
13. ЗАБЫТАЯ ПАПКА
Фухе блаженствовал, потягивая коньячишко и заедая его перепелами "а ля натюрель". Стрельба потихоньку стихала, пожарные начали тушить руины и убирать трупы.
"Эх, хорошо! – думал комиссар, жмурясь от удовольствия. – Выпью еще грамм двести и завалюсь дрыхнуть!"
– Да! – внезапно подскочил он. – Генерал, где здесь телефон?
– В соседней комнате, господин комиссар, – угодливо сообщил Гребс.
– Хорошо, – Фухе отправился к аппарату. Он как раз заканчивал разговор, когда у ресторана взвизгнули тормоза "роллс-ройса", и Аксель Конг появился на пороге.
– Ну даешь! – начал он, хлопая Фухе по плечу. – Президент в восторге. Тебе готовиться триумфальная встреча. Поехали!
– Но я... – начал было комиссар.
– Поехали, поехали! Все остальное – потом!
"Роллс-ройс" бодро помчал их по улицам, которые, как и в памятную комиссару ночь, были полны войсками.
– Да, кстати, – усмехнулся Конг, – только что поймали капитана Крейзи. Хотел к Кальдеру бежать, паршивец! Кампф от гнева чуть было не разжаловал его в поручики, но в последнюю минуту пожалел и ограничился еще одним выговором.
– Ты, Аксель, мне баки не забивай, – мрачно прервал его Фухе. – Где Вайнштейн?
– Так мы же, козлик, договорились, – удивился Конг. – Я его тихо-мирно отправил к Кальдеру.
– У тебя что, с Кальдером есть постоянная связь?
– Постоянная, постоянная. Впрочем, сам увидишь.
– Что я увижу? – насторожился Фухе.
– Пустяки! – прервал он вдруг себя и шлепнул той же рукой по лбу. – Идиот я старый! Я же должен отвезти президенту доклад!