- Изиар ошибался. Ты сама знаешь.
- Да, Тиль. Осталось сделать так, чтобы остальные это тоже поняли.
- Но это не повод истязать себя и других!
- А по-другому не получается, к сожалению, - невесело улыбнулась Гончая. - Достичь чего-то можно только так - через боль, пот и кровь. Через отчаяние, упорство и сбитые до мяса костяшки. Если остановишься - тут же покатишься назад. Если сдашься - то через несколько лет от тебя не останется ничего. Ни силы, ни скорости, ни воли... просто пустая оболочка, в которой больше нет божественной искры. А такие долго не живут, поверь мне. Дальше они просто существуют. Но меня, Тиль, такая жизнь совершенно не устраивает. И Таррэна тоже. Даже Тора. Я не хочу потерять то, что имею сейчас. Не хочу скатиться до уровня животного. Я... я боюсь этого, Тиль. Очень боюсь. Особенно в последнее время, когда хмера во мне стала так сильна.
Эльф на мгновение замер.
- Это из-за Траш?
- Да. Она все еще живет во мне. Как живет какая-то часть Каррашика и память о том, как нам было хорошо вместе. Я просто не могу позволить ей одолеть меня. Не могу их потерять. И не могу по-другому успокоить их звериное начало, которое взяла на себя много лет назад.
- Не надо было проводить ритуал Передачи, - внезапно с болью прошептал Тирриниэль, отводя взгляд от вспыхнувших в ее зрачках изумрудных огоньков. - Раньше Таррэн держал на своих плечах ровно половину этой ноши, а теперь ты осталась одна... что, если ты когда-нибудь сорвешься? Что, если ОНИ одержат верх?!
- Ритуал Эла сохранил им жизнь, - твердо возразила Белка. - Пока я ношу в себе их сознание, их тела все еще живут в камне. Все еще помнят меня, верят, ждут, что мы все-таки справимся. И ради этого я готова терпеть еще десять лет, двадцать и вообще столько, сколько потребуется. Должна вытерпеть, понимаешь? Лишь бы был какой-то шанс. Лишь бы Таррэн...
Она вдруг резко отвернулась.
- Извини.
Владыка Л'аэртэ осторожно взял ее за руку и настойчиво заглянул в побледневшее лицо.
- Почему ты не сказала мне? Почему сразу не пришла? Не попросила помощи? Разве я отказал бы тебе, Бел? Разве не помог бы с Тором? Разве отказали бы в помощи Золотые?!
- Ты не понимаешь, - она прерывисто вздохнула. - Сперва я была слишком зла на вас. Не могла и не хотела никого видеть. Думала, переживу. Справлюсь сама. Надеялась, что все обойдется, а Таррэн вернется раньше, чем случится непоправимое. Но потом, когда родился Тор, мне стало просто некогда - я не могла оставить его одного ни на день. Он настолько силен, что я боялась, что он спалит нам Лабиринт. Или по неосторожности пробудит Лес. Представляешь, что было бы, если бы ОН признал мальчика новым Хозяином сразу?!
Тирриниэль внутренне содрогнулся.
- Вот именно, - кивнула Гончая. - Мне пришлось с ним быть неотлучно до тех пор, пока он не научился контролировать свои желания. Пришлось постоянно забирать его силу на себя, чтобы Лес не учуял лишнего. Стеречь его днем и ночью, учить понемногу, показывать, как направлять магические потоки, чтобы не натворил беды. Тор лишь к трем годам сумел себя обуздать, прекратив с каждым криком воспламеняться, как маленький факел. И лишь тогда я рискнула на пару дней отлучиться к Золотым, чтобы сказать, что жива и почти в порядке. А потом сюда заявилась эта шумная троица, и нам стало гораздо проще.
Эльф горько улыбнулся.
- Ты доверила сына смертным...
- Да, Тиль.
- Что ж, все верно, - у него опустились плечи и помертвел голос. - Они оказались ближе, чем мы. И им ты веришь больше.
Белка неуловимо нахмурилась, но потом разом смягчилась и тихо сказала:
- Я доверяю им, это правда. Знаю их почти с рождения. Наблюдаю, помогаю, когда есть возможность, и даже пообещала, что буду учить так, как когда-то учила своих Псов. Крес и Тосс как раз достигли возраста первого Испытания, когда на них впервые наткнулся Тор. А Шир... ну, скажем так, я его по старой памяти уважаю и доверяю. Так же, как его отцу, деду и совсем уж далекому предку, которого, кстати, ты тоже когда-то знал... но дело не в этом, Тиль. Поверь, тебе я доверяю так, как никому из Перворожденных. И если бы в то время была хоть какая-то возможность сказать, минуя уши твоего Совета, клянусь, я бы это сделала. Потому что я бы очень хотела, чтобы Тор рос под твоим присмотром. Точно так же, как росли когда-то Тир, Милле и Тебр.
Тирриниэль чуть вздрогнул, когда Белка на мгновение сжала его руку, удивлено вскинул глаза, но тут же понял, что она не лжет. И действительно доверила бы ему Тора даже в то время, когда сильно сердилась. Она могла бы не приводить его сюда. Могла бы спрятать сына еще на десять или даже сто лет. Могла не показывать Лабиринт и не проливать пару капель эльфийской крови в Зале Единения, чтобы ОН принял остроухого гостя, как нового члена стаи. Она могла бы ничего этого не делать... однако все-таки сделала. Простила его, приняла и уже давно относится, как ко второму отцу, хотя для Измененной это было, по меньшей мере, странно.
- Бел...
- Послезавтра нам придется уйти, - тихо сказала Гончая. - Здесь нельзя нам долго задерживаться: я уже чувствую, что время почти на исходе.
- Ты возьмешь с собой Тора?
- Нет. Он не знает про Портал. И, боюсь, если поймет, куда и почему исчез его отец, может натворить глупостей. Он смелый мальчик. Решительный и умный. Однако тебе лучше всех известно, как может быть опасно вмешательство неопытного, наивного и ОЧЕНЬ сильного мага. Поэтому - нет, я не возьму Тора с собой. Только Шира. Ему все равно надо вскоре появиться у Золотых, чтобы никто не заподозрил подвоха.
- А смертные?
- С нами, конечно. Для Тора вполне хватит общества пары Охотников. Но позже... что бы ни случилось и как бы ни повернулось дело... даже если с Таррэном выйдет не так, как ты задумал... я... знаешь, я бы очень хотела, чтобы ты ненадолго задержался: Тору очень нужен хороший наставник. И еще нужнее родная душа, которую он так долго ждал в одиночестве.
Тирриниэль снова вздрогнул.
- Пожалуйста, Тиль, - совсем неслышно уронила она, сжимая его руку все крепче. - Побудь с Тором. Неделю, две... сколько сможешь. Для него это очень важно. А после, когда все успокоится с Советом... если, конечно, не возражаешь... ты мог бы его навещать. Здесь. У нас Дома, где ему безопасно и где он не сможет никому навредить. Может, научишь чему-нибудь, поможешь с Огнем. Без отца ему будет тяжело его освоить.
Владыка эльфов сжал челюсти.
- Я в любом случае останусь...
- Спасибо, Тиль, - слабо улыбнулась Белка и, наконец, отстранилась.
- Останусь на столько, на сколько будет нужно, - твердо закончил эльф. - И так надолго, как ты скажешь.
Она удивленно моргнула.
- Но ты же не можешь надолго покинуть Лес. Твое место там, в Чертогах!
- Нет, - странно улыбнулся Тирриниэль. - Оно здесь, девочка. Рядом с вами и этим Лесом. На самом деле оно давно уже здесь. Так же, как мой Род, мой Дом и мое сердце. Я просто слишком поздно это понял, но теперь, наконец, исправляюсь и поэтому клянусь тебе, Бел... жизнью своей клянусь: я больше никогда вас не брошу.
Глава 5
К следующему утру Стрегон окреп настолько, что смог не только пройтись без посторонней помощи по округе, но и потратил несколько часов на сложный комплекс упражнений, которому его в свое время научил Владыка Тирриниэль и который не раз выручал его в прошлом. За это утро он сумел размять каждую мышцу, потянул каждую жилку в оживающем теле. Сумел хорошо раздышаться и с облегчением взялся за меч, с удивлением отметив про себя, что "нектар" и здешние травы действительно творят чудеса: всего три дня назад он был готов лицом к лицу встретиться с Ледяной Богиней, а теперь собирался продолжить путь вместе с остальными. Вот и сила в руки вернулась, и тело больше не ныло предательски после небольшой нагрузки, и прежнюю скорость уже вспомнило, и охотно слушалось, хотя только вчера при одной мысли о прогулке слезно умоляло о снисхождении...
Кажется, он снова в форме?
Стрегон настороженно прислушался к собственным ощущениям, но не нашел пугающих признаков вчерашней слабости. Так, легкая тень от прежней немощи. Смутная память о встрече с агинским палачом. Мимолетное чувство стыда за собственную беспомощность, которое очень скоро сменилось искренней благодарностью к побратимам, тащившим его многие версты на своих плечах, и маленькой Гончей, сумевшей вырвать его из лап неминуемой смерти.
Он снова поднял меч и на пробу сделал несколько простейших связок. Затем повторил, постепенно наращивая скорость. Отметил легкое напряжение в спине, но даже тогда не остановился, а наоборот: даже ускорился, пытаясь понять, до какого уровня восстановился и сможет ли завтра держаться наравне с побратимами.
- Неплохо, - скупо похвалили его со спины.
Полуэльф стремительно развернулся, но неслышно подошедший Шир смотрел без всякой насмешки. В темных глазах Охотника не было ни пренебрежения, ни презрения, ни пустого бахвальства. Скорее, в них тлело искреннее любопытство и крохотная искорка затаенного лукавства. Надо сказать, довольно странного для человека, который много лет отдал Границе и вплотную приблизился к тому, чтобы его за глаза называли Диким Псом.
- Говорю: неплохо двигаешься для человека, - повторил Шир, наткнувшись на настороженный взгляд полуэльфа. - Но можешь еще лучше. Кстати, ты очень быстро восстановился. Левая рука пока слабая, да и спина, я думаю, болит на рывки, но в целом вполне сносно. Если натаскать как следует, да дать время, то наверняка дотянешь до Креса за пару лет. А там, если не остановишься, и дальше пойдешь.
- Что? - непонимающе моргнул Стрегон, опуская руки, но Шир только кивнул.
- Точно тебе говорю, да и Бел зря не скажет. Она никогда не ошибается. Так что, если надумаешь присоединиться, то милости просим.
Полуэльф озадаченно нахмурился.
- Присоединиться к кому?
- К нам, конечно. Золотые хороших воинов уважают, а платят так, что ты скоро не будешь знать, куда девать деньги.
- Прости, я не понял...
- Да чего тут не понять? - удивился Шир, чуть пожав широкими плечами. - Нам пополнение всегда требуется, тем более что Бел сказала: ты - из наших. Такими людьми грех разбрасываться, да и сила в тебе чувствуется. Скорость, опять же, неплохая. Хватка тоже есть. Подучиться, конечно, придется, но толк точно выйдет. Так что, если согласишься, я первым буду "за".
- Ты предлагаешь мне уйти из Братства?! - вконец изумился полуэльф. - К Перворожденным?!
- А ты думаешь, Охотники, как грибы после дождя, растут? Сами по себе? Или, может, с неба сыплются, будто градины по весне?
Стрегон растерянно кашлянул: да он спятил, что ли?! Предлагает отказаться от Братства и предать побратимов?! Ни с того, ни с сего вдруг бросить службу, в которой был смысл всей его жизни?! Зачем?! И ради чего?! Ради остроухих снобов, готовых платить ему в несколько раз больше, чем он получал за Заказы?! Стеречь им Границу?! Стать цепным псом подле мудрых хозяев и преданно охранять их покой, чтобы никто, не дай боги, не потревожил?! Уйти от людей, чтобы продаться подороже бессмертным?! МНЕ?!
- Нет, - сухо ответил он вслух. - Спасибо за честь, но меня это не интересует.
Шир понимающе усмехнулся.
- Понятно, что не интересует. Пока. Только ты подумай...
- Отстань от него, Шир, - резковато посоветовала Охотнику незаметно подошедшая Белка.
Стрегон быстро покосился, окинув ее изучающим взором, но она не смотрела: чуть сузив глаза, молча общалась со слегка удивленным ее решением Охотником - движением губ, шевелением бровей, неуловимо быстрыми знаками, подаваемыми тонкими пальчиками. Шир сперва недоуменно на нее уставился, не понимая, почему Гончая отказывается от такого превосходного кандидата, затем нахмурился, после чего смерил долгим взглядом напрягшегося чужака и задумчиво потер подбородок.
- Ты уверена?
- Если бы я не была уверена, то спросила бы сама, - сухо отозвалась Белка. - У меня для этого было достаточно времени. К тому же, если помнишь, у нас не принято принуждать. В противном случае, я бы нашла способ это исправить.
Шир снова нахмурился: это правда, ей не смог бы отказать ни один из новичков. Если бы она только воспользовалась своей силой... если бы только взглянула в упор и позволила вдохнуть дурманящий аромат свой дивной кожи, а потом задала тот же самый вопрос, который он только что озвучил Стрегону...
Однако она никогда так не поступала. И никогда не заставляла их делать что-то против воли.
- Ладно, Бел, я понял, - вздохнул Охотник, не скрывая разочарования. - А остальные?
- Не сейчас.
- Хорошо, как скажешь. Уходим завтра?
Гончая, отвернувшись от Стрегона, быстро кивнула.
- Да, с рассветом. Тора оставлю на парней, а остальных поведем к Золотым, как договаривались. И как можно скорее.
Шир мгновенно посуровел.
- Как думаешь идти? Ущелье? Впадина? Лысый Холм?
- Напрямую, - чуть качнула головой Белка, сосредоточенно изучая горизонт. - За Кордон выйдем возле Зеленой реки, потом пробежимся по краю Впадины, а за ней двинемся на восток: я больше не хочу терять время.
- В той стороне Кордон стоит слишком близко, - осторожно напомнил Охотник, бросив быстрый взгляд на ее хмурое лицо.
- Да, я знаю. Но мы его не затронем.
- А лежка?
- Ничего, постараемся никого не разбудить.
Шир на мгновение задумался.
- Это из-за чужаков? Тех, кто потревожил Границу? Да, Бел? Думаешь, они смогли пройти дальше?
Стрегон насторожился: о чем это он? Неужели кто-то из агинцев рискнул последовать за нами?
- Тирриниэль мог бы решить свои проблемы раньше, - насупился Шир, приняв молчание Белки за согласие. - Не стоило тащить с собой такую прорву народа. Надеюсь, магов там больше не осталось?
- Нет, - наконец, разлепила губы Гончая. - Но зато там остался Одер. А ты наверняка помнишь, какой он настойчивый.
- Торково копыто... он тебя ранил?!
- Нет, конечно, - хмыкнула Гончая при виде искреннего беспокойства друга. - Просто навестил накануне, правдоподобно удивился встрече и сделал вид, что заглянул на огонек совершенно случайно. А о стае, дескать, вообще впервые слышит.
Шир брезгливо сморщился.
- Урод. Это скользкий тип юлит еще хуже эльфов. Только и ждет, гад, чтобы мы потеряли бдительность. Какое это у него гнездо по счету? Втрое? Третье? Надо было еще в прошлом году спалить этот гадюшник!
- Рано, - непреклонно ответила она. - Пусть-ка сперва поработают и хорошенько пощипают наших остроухих преследователей. А потом, так и быть, мы с тобой наведаемся на Большой Утес и слегка уменьшим их численность. Ты следы где заметил?
- На западе, - буркнул Охотник. - Но хмеры потянулись немного севернее. Так что или ваши "приятели" резко свернули, или же там появился кто-то еще. Сколько их?
- Не знаю. Но если считать, скольких уничтожил Кордон, плюс Одер со своими ребятками поработал на славу, плюс полсотни точно мои... думаю, где-то около сотни остроухих и еще столько же агинцев осталось. Плюс троица из Совета Старейшин со своими охранными амулетами и, возможно, кое-какими артефактами времен Изиара. Иначе я просто не могу объяснить их живучесть. Полагаю, сохранили в неведении от Тиля еще с Эпохи Расовых Войн, потому что он, если бы знал, то не позволил бы гулять на свободе таким важным штучкам. А значит, сама возможность мятежа все эти годы просто тлела, пока не пришел подходящий случай раздуть искру в настоящий пожар. Быть может, Старшие Хранители об этом знали, да тоже помалкивали, чтобы иметь в рукаве лишний козырь. А может, это еще Изиар постарался... теперь не понять. Но думаю, Тиль согласится, что иного просто не дано.
В это время Владыка эльфов как раз вышел из подземелья, крепко держа за руку чумазого, покрытого копотью, но совершенно счастливого Торриэля, и, расслышал последние слова Белки, немедленно уточнил:
- Чего "не может быть"?
Гончая удивленно обернулась на голос. При виде почерневшего лица и дымящейся одежды сына слегка нахмурилась, но почти сразу успокоилась: с Тором все было в полном порядке - узы тут же просигналили, что он не пострадал. А закоптился немного лишь потому, что излишне рьяно начал учиться управлять своим Огнем. Причем, стоящий рядом с ним Тирриниэль выглядел не лучше: его белые волосы заметно растрепались и лежали в беспорядке, на левой щеке имелся щедрый мазок сажи, тонкая рубаха пропиталась дымом, голенища сапог изрядно съежились, но глаза у него горели по-прежнему ярко, победно, торжествующе. А на лице блуждала такая широкая улыбка, какую Стрегон вообще ни разу не видел за несколько недель пути.
Рядом с повелителем незримой тенью маячили Картис, которому тоже разрешили присутствовать при обучении юного наследника, и, конечно же, Ланниэль, которого уже второй день нельзя было оторвать от маленького мага.
- Та-а-к, - протянула Белка, оглядев довольных сверх меры эльфов и, особенно, их потрепанный вид, в котором только слепой не заметил бы следы произошедшей в подземельях нешуточной баталии. - Чует мое сердце, после вас в Зале Стихий остались одни руины.
- Как можно?! - притворно ужаснулся Ланниэль, старательно закрывая ладонью огромную жженую прореху на рукаве. - Бел, ты за кого нас принимаешь?!
- За наглых, бессовестных и охочих до разрушений оккупантов, которых наш бедный Лабиринт вынужден терпеть рядом с собой. И которые наверняка разнесли там половину перегородок только ради того, чтобы поупражняться в скорости плетения боевых заклятий.
- Мы все убрали, - поспешил вмешаться Тирриниэль, так же старательно оттирая сажу с красивого лица.
- Правда, мам, - согласно закивал Тор. - Там все стало, как раньше. Клянусь.
- Ага, - глубокомысленно хмыкнула Гончая. - Из чего следует заключить, что вы все-таки разрушили там все, до чего дотянулись.
Перворожденные, включая Владыку Л'аэртэ, сконфуженно переглянулись.
- Ну, мы... это...
- Ладно, пироманты неугомонные, - вздохнула Белка, обреченно махнув рукой. - Что с вами сделаешь? Идите мойтесь, а потом перекусим, не то Стрегон скоро с голоду помрет или, чего доброго, кору на деревьях начнет грызть, не дождавшись обеда. Вторым Лакром становится, не иначе. Впрочем, побратимов ведь подбирают по себе?
Стрегон предпочел сделать вид, что ничего не услышал и не заметил откровенно повеселевших взглядов Перворожденных. Но про себя задумался над причинами, по которым Гончая вдруг не захотела видеть его среди Охотников. Даже Ширу велела не вмешиваться. Вот только почему? Неужели дело в самом Стрегоне? Недостаточно стоек оказался? Поддался сильнее остальных, и она просто не хочет рисковать? Или недостоин столь высокой чести, несмотря на то, что Шир очень даже не против? А может, все дело в том, кто был его предком? Может, не все так хорошо, как она хотела показать? Интересно, где и как погиб Сар'ра? Надо будет спросить...
Белка, словно почувствовав его мимолетный порыв, поспешно отступила в сторону. А затем, перекинувшись парой слов с подошедшими близнецами и обменявшись красноречивыми взглядами с Тирриниэлем, вовсе ушла в Лабиринт. То ли прячась от настойчивых расспросов, то ли не желая говорить на эту скользкую тему. А то ли - действительно проверить, что там натворили остроухие пироманты.