- Его защиту тоже пока не удалось пробить, - спокойно ответил Фарман, - это еще одна причина, почему я пока не могу его отпустить. А теперь извини, госпожа, - он заметил условный знак князя, - мне пора, - и быстро, с поклоном скрылся за дверью.
- Асман! - резко обернувшись, вскликнула девушка, - сперва мой отец, а теперь человек, за которого я в ответе! - они остались одни и, наконец, можно поговорить начистоту.
- Гелингин! - зрачки князя резко сузились, крылья носа затрепетали, но он не заорал, а прошипел от ярости, - с твоим отцом и всей твоей семьей мы решили полюбовно, не надо его вспоминать. А кто такой Рус, кто он тебе?
Пять лет назад в кочевой столице Сарматов при попытке отравления вождя задержали убийцу. Магам Сарматов, а они учились во многих лучших орденах ойкумены, удалось расколоть его память и по цепочке выйти на главного заказчика - недавно вступившего на трон Асмана Второго. Ему пришлось приехать в племя, заплатить виру и поклясться всеми Богами и Духами Предков, что больше такое не повториться. Отец Гелингин принес аналогичную клятву. Все же признанный Князь, тем более из обширного рода Шахнидов. Асман на радостях удачного разрешения такой тяжелой проблемы, когда единственное наказание по законам Предков - смерть, разрешил всей семье вождя обращаться к нему просто по имени. Тогда он был еще неопытным властителем и всерьез опасался строгого выполнения законов Предков своими "дикими" собратьями.
А приехал потому же, почему хотел избавиться от вождя. Под руководством отца Гелингин, Пиренгула - мага-Пылающего (буквально - сын Пирения, имя мальчику сменили после обнаружения склонности к Силе Пылающих) клан Сарматов неимоверно усилился. Отношение к роду Шахнидов стало по-сути формальным. Племя разрасталось за счет вливания других кочевых племен, знать училась за границей и сыновья возвращались с новыми знаниями. Вместе с "новой" магией поддерживался и традиционный шаманизм. Сарматы выросли из "дикости" и представляли силу, которая могла легко поспорить с войсками верными князю. Тем более у них имелся богатый опыт ведения войны в разных частях ойкумены. Сарматов охотно нанимали цари и князья "пограничных" земель.
Как Асман считал тогда, так и не отступил от своих убеждений и позже - все держалось исключительно на личности вождя, который, кстати, поклялся в верности князю не лично, а через представителя. По-существу не принес клятву, а можно сказать "высочайше одобрил". Какой новоиспеченный князь такое стерпит?
- Как кто? Он мой соученик, я привела его к тебе в дом и он защитил меня от убийцы. Я за него отвечаю, - гордо ответила Гелиния.
- И все? - хитро переспросил князь. Он быстро раздражался, но и быстро успокаивался. За исключением некоторых приступов.
- За кого ты меня принимаешь! - возмутилась честная девица, - так, когда он выйдет на свободу?
- Послушай меня, молодая Гелингин, и постарайся понять. Все подозрения, о которых говорил Следящий имеют место. Кроме того, - повысил голос, останавливая возражения, - ты уверена, что покушались именно на тебя? А если на него? И еще послушай, не перебивай! Пока он сидит в темнице, и о нем будут ходить слухи, как о главном преступнике, то заказчики будут спокойными и их легче найти и взять. Тебе же интересно, кто хочет тебя убить? Надеюсь, ты не меня не подозреваешь? У себя во дворце, да после нашей с твоим отцом совместной клятвы?
Они поговорили еще с полчетверти, и Гелиния вынуждено согласилась с доводами князя. Ему этот скандал нужен меньше всех, хватает других врагов лично Гелинии и её семьи. Достаточно и претендентов на трон Тира. Идя во дворец, ожидала иного исхода, но победил непреклонный Асман. Это её бесило.
- Если появится что-нибудь новое, я тебя приглашу, - сказал ей князь на прощание, - и сама можешь заходить в любой момент, я оставлю распоряжение. Буду искренне рад.
- Лучше распорядись, чтобы Руса не пытали, - зло ответила девушка.
- Не переживай, - улыбнулся Асман, но в глубине глаз мелькнуло бешенство. "Держись овца, упрямая, как баран, я тебя обломаю…", - думал он, глядя на закрываемую слугой дверь.
Глава 6
Рус не стал сопротивляться, спокойно дал закрыть на руках кандалы. Четыре мага, два десятка стражников - сила. Когда успели сбежаться? В принципе, уйти можно, но не устраивать же бойню во дворце. И без Духов не обойтись, придется раскрыться, и друзья тогда пострадают, и… нет, пожалуй, с Гелинией ничего не случится. Большая шишка оказалась. А о друзьях при его хорошем поведении могут забыть. Рус на это надеялся, иного не оставалось. Мысли о справедливости, о "невинном страдании" и не подумали возникать. Особенно когда увидел тех четырех побитых хлыщей. Они что-то пели офицеру стражи и он хмуро косился на Руса. Тут и Гелинию не вовремя настиг откат. Да её особо и не слушали.
"Ничего, девочка", - подумал Рус, вспомнив о предупреждении наставников "количество Силы надо увеличивать постепенно, каналы должны успевать за её ростом, иначе неизбежно случится откат от перегрузки каналов. Без должного ухода это может привести к смерти мага", - "во дворце тебя откачают, помощь нужна минимальная. Но и гадюшник там ужасный. Или на меня была засада?", - мысль крутнулась в другую сторону.
Поразмыслив и так и эдак, пришел к выводу, что его все же проще завалить не во дворце. Наоборот, лишнее внимание к его смерти вредно. А здесь, похоже, шум вокруг князя и есть самое главное.
"Ничего, Воронок, о тебе позаботятся. Ты уж сильно не брыкайся, побудь в конюшне до моего возвращения. А лучше иди с Леоном, их, дай бог, не тронут", - успокаивая себя таким образом, Рус, под команды охраны (без рукоприкладства, все-таки гость князя. Вот когда прикажут - другое дело) спускался в подземелье.
На первом уровне приказали остановиться. Ждать пришлось недолго. Прибежали люди, открыли деревянную окованную железными полосками дверь. Внутри загорелся свет масляных ламп и Руса, после команды "вводите, дарки", подтолкнули в комнату без окон.
- Кладите это дарково отродье на лавку и привязать не забудьте, - раздраженно приказал начальник, маг-Ревущий с солидным животиком в яркой праздничной тунике. Кроме него, за столом с письменными принадлежностями сидел заспанный взлохмаченный старичок без склонности к Силе.
После тычка охранников, Рус лег сам. Заранее приготовленными ремнями стражники притянули к доскам голову, грудь и ноги. Взор уперся в подкопченный потолок, голова не поворачивалась.
Не сказать, чтобы Рус совсем не боялся. Страшился, переживал, беспокоился о беспомощности в таком положении, но не более. Пугающим воображением он не страдал, а в переделках бывал и похуже. В княжеской тюрьме, да гостя князя, который только под смутным подозрением точно не убьют и не искалечат. По крайней мере, сильно. А боль… а что боль? Придется потерпеть, и не такое проходили.
- Имя? - послышался усталый старческий голос.
Рус, будто не понимая, промолчал. Интересно, станут бить или по-иному бо-бо сделают?
"Ой, я мазохист что ли?", - возникла испуганная мысль, - "Не-е", - продолжил успокаивающе, - "я проверяю их отношение ко мне и сам с собой разговариваю. Все-таки страшно. Привет, Владимир Дьердьевич, не унывайте! Ты смотри-ка, не знал, что соскучусь по имени-отчеству. А обращение на "вы" уже непривычно и приятно. Сразу уважуха прет…", - отвлекая себя, не услышал приближения мага и вздрогнул от неожиданного громкого рева в ухо. Тело прошила неприятная судорога, на секунду оглох.
- Тебя, дарково отродье спрашивают, отвечай!
"В натуре Ревущий!", - мелькнула раздраженная мысль и Рус назвал свое имя.
Старик спрашивал еще долго и нудно. Откуда, кто родители, чем занимался, чуть ли не с самого детства, зачем прибыл в Тир. О самом покушении - ни слова. А в это время маг неспешно занимался своими делами. Звякал склянками, звенел железом, кряхтел, пришептывал. Рус не мог наблюдать за его действиями, и эти звуки невольно пугали, заставляя ожидать самое худшее, и одновременно сбивали выстраивание гладкой легенды.
"Психологи хреновы, мать их!", - догадывался волевой узник, но даже его это "нагнетание жути" напрягало.
Вдруг на лоб упала вязкая капля, пронизанная структурами разных Сил, и медленно растеклась. Повеяло Силой Ревущих и вместе с речитативом мага в голову хлынули структуры. Мозги скрутило и вновь распрямило, жар прожег череп насквозь, резко сменился жгучим холодом, а вслед за ним пришла приятная прохлада. По телу растеклось блаженство…
Антимагаческие браслеты не отнимали склонность к Силе, они лишали способности входить в транс и оперировать Силой. "Видеть" Силы и чужие структуры браслеты не мешали.
Рус настроился на боль, на обман, на страдания, но не на "сыворотку правды" в алхимическом исполнении.
- Ты хотел убить госпожу Гелингин? - быстро спросил старик. Голос из нудного превратился во властно-требовательный. Старческое дребезжание словно испарилось.
- Убить Гелинию? Конечно, нет! Ты что, старик, обкурился? Ха-ха! - веселое настроение мешало думать, язык лопотал сам по себе, хотелось сказать всю правду, хотелось быть хорошим и честным. Старик и толстяк стали такими милыми. Зачем обижать их обманом? Но пошутить можно, не обидятся.
- Да я её и пальцем не тронул! А хотелось. И не только пальцем. Вы меня понимаете? Шучу. Нет, не шучу. На самом деле хотелось, да и сейчас бы не отказался… прелесть, а не баба! Не то, что лооски…
- А что лооски? - насторожился Ревущий.
- А, и вспоминать неохота, сучки они. Особенно одна из них. Вы не поверите, мужики, кем она работает! Сказать? - гелинский перемешивался с русским, поэтому "мужики" с трудом понимали его быструю речь, - магистром! В натуре не вру! Ха-ха! Рабом меня сделала, умора!
- Говори по-гелински, - потребовал старик, переглянувшись с магом. Нахмурился, бросив взгляд на песочные часы, и задал уточняющий вопрос, - тот убийца из гильдии тоже знаком с лоосками?
- Это которого я вырубил? А я почем знаю? Я с ним, понимаете ли, не разговаривал. Рубанул по затылку и все дела. Игла у него знатная оказалась, вся в структурах. Однозначно яд.
- Кого он хотел убить?
- Я думаю Гелинию. У неё какие-то проблемы с князем, вернее у её отца, а тут такая пакость. Папа тогда непременно за дочку впряжется, - следователи снова переглянулись.
Слова гелинские, но такой жаргон слышали впервые. Четкий план допроса полетел к Тартару. Задержанный отвечал не привычно-подобострастно, стараясь угодить, а шутил, хотя и говорил правду. Маг это видел по астральному телу.
- Ты знал, что убийца должен был сидеть в том месте?
- Не знал, но почуял. Он же в плаще из Засадника был, а я встречался с одним в пятне. Убил. Большая зверюга, я вам скажу, быстрая. Но я быстрее! Честно слово! Вы мне верите?
- Верим, - ответил маг, - почуял - это увидел через астрал? - ему захотелось уточнить.
- Ну-у, можно сказать и так. Сначала опасность, а потом увидел. Гелинию на землю бросил. Она, глупенькая, поди, меня испугалась, давай защиту ставить, а я в это время засаду разглядел…
- А её не хотел на земле, такую сладкую? - вставил старик. Он уже понял - ничего путного из допроса не вынесут. Может, хоть такое обвинение можно состряпать.
- Какой там! И в мыслях не было, - действие эликсира как-то разом ослабло и продолжил говорить уже более осмысленно, - мигнуло в астрале и я шасть туда. В смысле не в астрал, я всегда в легком трансе хожу, а в кусты, - говорил и пожалел, что сболтнул про лоосок. "Хотя… половина слов по-русски, нифига они не поняли".
- Знаешь ли ты кого-нибудь из семьи Гелингин, состоишь ли в какой-либо гильдии? - старик заторопился, времени оставалось с полстатера.
- Не знаю никого, кроме неё и с ней познакомился только в ордене, ни в какой гильдии не состою, но знавал "степных волков", еле ушел от них в пятне-е… - сознание затуманилось, и Рус медленно погрузился в омут беспамятства.
- Что такое, Арелий, - старик обратился к магу, - песка еще с полстатера осталось!
- Это ведомо одному Эолу, - раздраженно ответил Ревущий, - Знак на него странно подействовал и пропал, как ты заметил, раньше времени. Ты давай излагай нужное, чтобы там все гладко вышло и понятно, а я в мысли полез пока он без сознания, - сказал и приложил к голове Руса правую руку. Сосредоточился.
Старик вздохнул, почесал пером в затылке и приступил к составлению протокола. Упоминание о лоосках, подумав, пропустил. Не хотел ковырять осиное гнездо, вспомнил, как они недавно всех на уши подняли. Тем более половина слов о них непонятна, видимо эритрейские, откуда узник родом и не в ладах он с зеленоглазками, за что честь и хвала. Жаргон интересный, неслыханный ранее. Покрутился парень в городских низах где-то в центральных землях, но к нашему делу это не относится. Ничего ему пришить нельзя, даже попытку снасильничать невинную девицу архейского рода. Пусть начальство думает.
Возглас Арелия оторвал старика-Следящего от писанины.
- Дарки! - вспотевший маг со злостью отдернул руку от головы узника, - пустая голова, пустая!
- Вроде не совсем дурак, - не понял старик.
- Защита у него там! - проревел Ревущий.
- Так, понятно. Архей и ученик Хранящих. Чего ты расстраиваешься, они известные выдумщики. Не смог и не смог, дарки с ним.
- Да я чуть откат не заработал, глупый старик! Пусто там, понимаешь - пусто! Нет такой защиты! Не бывает!
- Значит, теперь есть. Успокойся, воды попей. Хранящие, - произнес с глубокомысленным вздохом, - чего только я о них не слышал…
Тюрьма - великолепное место для размышлений. Гитлер диктовал Гессу "Майн Кампф", Ленин писал статьи молоком из хлебной чернильницы и другие мыслители не отставали, не зря переводили продукты. Все занимались делом.
Рус хоть и не был мыслителем их масштаба, но тоже зря времени не терял - изучал магию. В меру сил, возможностей и наглой самоуверенности.
Первые сутки тупо отсыпался, глубоко зарываясь в щедро накиданную на деревянную лежанку солому. Голоногому узнику в одной короткой шелковой тунике в глубокой каменной яме - зиндане всегда зябко. Железная решетка на высоте в два человеческих роста, нары, глиняная параша, тусклый масляный светильник над решетчатой крышей, антимагические кандалы… вот, пожалуй, и вся обстановка. Дважды в день спускали еду, один раз поднимали парашу. Вот и все развлечения, не считая переругивания с невидимым охранником и пары допросов, ради которых узнику сбрасывали веревочную лестницу и вели вверх, на первый уровень в знакомую комнату.
Больше его не мучили "сывороткой правды" и не пытались читать память. Старик-Следящий задавал несколько уточняющих вопросов по разным эпизодам, записывал ответы. А сам, нехороший человек, игнорировал резонный вопрос арестанта "что в мире творится". Через полчетверти раскланивались и расходились. Чинно - благородно без мордобоя. Глупый вопрос "а за что я все-таки сижу" Рус и не пытался выяснить. Он соглашался с Жигловым - "наказания без вины не бывает". Войдя в камеру, простите, спустившись в яму, благодарил молчаливых охранников за прогулку и зарывался в солому. Думу думать.
Впрочем, его невозмутимость была напускной. На самом деле он жутко переживал за себя и друзей, и неизвестно за кого больше. Первым делом - связь. Узнать как у них дела, не сидят ли в соседних ямах или (помыслисть страшно!) вовсе мертвы. Второе - проблема выхода на свободу. Выпустят - отлично, нет - побег. Рус не собирался ждать казни. Но сначала связь, ею и занялся после суток отсыпания.
Кандалы не стали для него проблемой. Они не рассчитаны на такой оригинальный вход в транс - выброс книг из библиотеки. Соответственно и Силой можно манипулировать, только… крайне осторожно. В темнице с кучей охраны, в том числе и магов, с многочисленными структурами в крыше, в стенах, в фундаменте и даже под землей - заметят. Мало не покажется. Единственный выход, по подсказке Духов, поработать пока с астралом. Для установления связи это самое то. А Силу для "прокачки" канала брать… из колодца. И Рус нагло приступил к созданию собственного астрального накопителя, которые имеют только самые продвинутые маги.
Астральные следы друзей нашлись быстро. Слава богу, они оказались на вилле. Изредка мотались по городу. Гелиния тоже находилась в основном дома и посещала орден. Её размытые следы встречались и во дворце, но их давность для Руса оставалась загадкой. Сидит он уже четверо суток, значит… следам примерно столько же, не больше. Быстро размываются.
"Интересно, а Тирендор ходил по поводу меня к князю? Нет, его следы к дворцу не приближались. Странно, неужели я уже списан? Обидно. Ладно, потом разберусь", - он давно изучил "астральную карту" города и окрестностей, и довольно легко ориентировался.
Попробовал "достучаться" до астрального тела Андрея и сразу понял - без Силы никак. Вздохнув, отправился "рыть колодец".
И как это сделать в абсолютной пустоте? Именно так представлялся астрал. Немного похоже на эфир Пронзающих, именно поэтому они являлись самыми умелыми в астрале, но все же не то. Катастрофически не хватало знаний, зато упорство било через край и в очередной раз оно вознаградилось. На этот раз без последствий.
Три дня бессмысленного "хватания пустоты" довели Руса до белого каления и, как обычно в этот момент, появилось нестандартное решение. Вспомнил о проваливание в глубины "рисованного мира", о чем, оказывается, просто боялся вспоминать. Неприятное чувство - панический страх, но теперь, на волне злости, наплевал на то чувство и вспомнил.
"Астрал особое расслоение, он, типа, проникает в другие, а значит и в "мультяшный" мир", - рассуждал антинаучно, но действенно. Главное в этих рассуждениях - уверенность в истинности остальное приложится, - "ну-ка…".
Мысленно протянул руку вдоль мгновенно возникающих слипшихся стенок. Разлеплял их и в этом "расслоении" двигался дальше пока рука не окунулась в краску. Сразу понял, что она красного цвета. Пошевелил пальцами и поокунался в другие цвета. Откуда знал цвета, не видя того расслоения - даже не задумался. Вернул "руку" обратно и быстро, пока краска не высохла, приступил к рисованию.
Изобразил землю и лопату. Получилось на удивление натурально. Странно, по жизни рисовал как курица лапой. Пока любовался, вспомнил, что экскаватором копать сподручней. Попытался нарисовать, но… краска высохла.
"Не беда, сейчас я и лопатой такой колодище отрою - закачаешься!", - весело подумал он и с энтузиазмом "взялся" за лопату. Чем - не обратил внимание.
Итак, в расслоении Руса астрал впервые стал цветным, наглядным и почти материальным. Такого по понятиям геянской науки не могло быть, но это случилось.
Как это ни странно, но "копать" оказалось тяжело. Уставал, выходил из транса и чувствовал жуткий голод. Пайку за ударный труд, разумеется, не прибавили и за два дня Рус обессилил.