В глубине души Ле Анкр ликовал - еще никогда правители кланов так горячо не поддерживали его. Правда, и такого повода еще никогда не было... Озерные кланы стояли на пороге войны, причем не какой-то там эфемерной и далекой, а вполне реальной, уже стучащейся в раскрытую настежь дверь.
- Мы верим тебе, Ле Анкр, - поддержал своего товарища Ле Март. - Однако твои слова должны как-то подтверждаться. Слишком глубокий смысл в них и слишком большая угроза.
- Конечно-конечно, - немедленно закивал вождь второго по численности клана. - Я предвидел это и взял с собой послание князей, на котором, к слову сказать, все без исключения печати держателей Изгиба!
Рука озерника поползла к бесформенным складкам плаща, и через секунду перед глазами вождей появилось княжеское послание. Ле Анкр осторожно передал его все тому же Ле Марту, и послание тотчас устремилось по кругу, переходя из одних рук в другие.
Ле Трод недоверчиво хмыкнул. Однако когда послание оказалось в его руках, враз помрачнел. Послание князей Изгиба оказалось подлинным; вот и пестрящие разноцветные гербы, и вычурные подписи.
- Если все ознакомились, - наконец сказал Ле Анкр, когда послание, сделав полный круг, вернулось назад, - тогда предлагаю голосовать. Кто за то, чтобы оказать поддержку княжеским отрядам?
Восемь трилистников легли на землю. И даже Ле Трод, поколебавшись, положил свой трилистник. Девятый. Единогласно...
- Вы приняли поистине мудрое решение! - радостно воскликнул Ле Анкр.
- А другого и не могло быть, - проворчал Ле Трод, вертя между пальцев янтарный трилистник.
Ле Анкр усмехнулся. Однако как-то по-доброму, понимающе. Ле Трод был по-своему прав - озерники еще никогда не предавали своих союзников и друзей!
Да, Ле Трод, несмотря на его прескверный и сварливый характер, был настоящим воином и правителем. И именно за это Ле Анкр уважал его, невзирая на давнюю вражду.
- Тогда мне ничего не остается, как объявить об окончании совета, - закончил Ле Анкр. - Нам надо готовиться. И как можно быстрее! Пока Конхобар еще не сломил княжеские войска окончательно.
Никто не проронил ни слова. Правители Озерных кланов, поднявшись, лишь молча кивнули, соглашаясь со словами Ле Анкра, и отправились к своим походным шатрам...
Кланы ждали войну с другой стороны, однако она в очередной раз преподнесла им сюрприз - и это несмотря на то, что озерники считались лучшими воинами всей Тверди! Война стояла на пороге, и совсем не на том, откуда ее ожидали...
Озерный край вступал в свою собственную, неожиданную, но такую знакомую войну...
* * *
Туннель сделался совсем узким. Появились стершиеся от времени ступеньки, которые то ныряли вниз, уводя ее вглубь, то вдруг устремлялись вверх к казавшейся такой близкой поверхности.
Роланда ступала осторожно, боясь поскользнуться на мокрых ступенях, поросших ковром из мягкого мха. Огненный пес же, напротив, весело кружил вокруг своей хозяйки, то и дело норовя прыгнуть ей на грудь.
- Прекрати, Огонек, - сварливо топнула ногой Роланда, и пылающая шерсть на мгновение стала тусклой - молодой харал обиделся. Однако, как и свойственно любому щенку, обиду тотчас забыл и вновь прыгнул своей хозяйке на грудь, едва не сбив ее с ног.
На этот раз Роланда лишь печально вздохнула и крепко прижала к себе щенка. Языки огня, обвивающие ее питомца, тут же погасли, и на руках остался огромный нелепый щенок, так и тянущийся, чтобы достать своим шершавым языком до лица своей хозяйки. "Эх ты, Огонек... Уже гораздо больше любой собаки, а ведешь себя как совсем несмышленая дворняжка!" - мысленно укорила своего питомца Роланда, опуская его на пол.
Ярко-рыжая шерсть немедленно вспыхнула веселым оранжевым огнем. Собственно, только из-за этого она и назвала пса Огоньком - из-за постоянно выбивающегося из-под мягкой шерстки пламени. И судя по всему, молодой харал сразу же принял данное хозяйкой имя...
- Ты бы лучше карту подсветил, - как бы невзначай бросила баронета. - А то идем-идем, а когда наверх выбираться - не знаем...
Она даже не успела моргнуть глазом, как Огонек уже стоял рядом, а его чудная шерсть полыхала так, словно под сводами пещер внезапно зажглось одно из солнц.
- Спасибо, родненький, - погладила пса Роланда. Она уже поняла - этот огонь не причинит ей вреда. - Так-с, значит, мы здесь... А вход в Лиомор... Погоди! - радостно воскликнула девушка. - Мы ведь пришли! Вон там, видишь? В конце коридора. Вроде бы и дверь какая-то...
Роланда и неотступно следовавший за ней харал бросились к видневшейся в конце туннеля огромной, поросшей мхом и плесенью двери. Туннель, некогда принадлежавший то фоморам, то туатам, не кончался - он вел дальше на север. Однако для Роланды и Огонька путешествие по этому царству тьмы и страха заканчивалось...
Дверь оказалась наглухо запертой. Замок проржавел, петли вросли в каменные стены... Она попыталась открыть ее просто так - толкнув вперед, но куда там! - дверь застыла перед ней, словно само продолжение несокрушимой стены. Да и, надо признать, она ведь не силач из детских сказок, способный одним мизинцем сдвигать горы!
Что же делать? Э-эх! Если бы сейчас услышать голос той неведомой помощницы... Она уже помогла один раз, остановив харалов, быть может, поможет и второй? Но Роланда прекрасно понимала, что теперь она предоставлена сама себе. Только она и Огонек...
- Дверь нам не открыть, - печально сказала Роланда, повернувшись к Огоньку. - А помощи ждать неоткуда... Вот если бы ты смог спалить ее...
Идея пришла сама собой. Харал, огонь... Но Огонек и так уже все понял. Стремительный прыжок, и...
Роланда видела, как ее питомец, сорвавшись с места, прыгнул прямо на массивную дверь, еще в полете окутываясь ярко-красным слепящим пламенем. Спустя мгновение огненный пес столкнулся с непреодолимой преградой... И словно слился с ней!.. А еще через секунду отсыревшая дверь вспыхнула изнутри жгучим яростным пламенем.
- Ничего себе! - вырвалось у Роланды. Дерево боролось, однако проигрывало. То тут, то там стали отваливаться целые пласты пламенеющих остатков двери, икры сыпались во все стороны...
От преграды почти ничего не осталось. Лишь кучка пепла да несколько догорающих бревен.
Роланда даже не успела удивиться, куда подевался Огонек, как из последнего еще не опавшего пламени вдруг выскочил харал. Не было, но вот взял и появился - из ниоткуда...
- Да ты просто находка, - погладила ластящегося пса Роланда. - Ладно, поигрались с огнем, и хватит. Пойдем-ка наверх...
Они оказались в замковом подземелье. Отлично, именно на это Роланда и рассчитывала.
"Если нас заметят простые воины, то непременно подумают, что фирийские лазутчики, - мелькнула трусливая мысль. Однако Роланда тотчас взяла себя в руки. - Ну и что? Заметят, и ладно. Они станут убивать безоружную женщину?.. Да и Огонек если что - выручит".
Девушка и щенок-харал поднимались по узкой винтовой лестнице. Позади осталось затхлое удушливое подземелье. Вот и первый этаж... Впереди послышались чьи-то приглушенные голоса - женский и мужской. Будь что будет. Она уже столько всего пережила, что какие-то аресты, допросы - чепуха!
Роланда и угрюмо тащившийся следом Огонек повернули за угол и оказались лицом к лицу с двумя эрийскими воинами. Женщина и мужчина...
- Что за?.. - воскликнул мужчина и осекся.
Она как будто бы знала его... Озерник, представившийся ее отцу на имперском балу!.. Но что он здесь делает? Да еще с женщиной!.. А женщина... Рамалия! Воительница, уже не один год ходившая под флагом отца и, насколько Роланда знала, бесконечно преданная барону.
- Роланда! - в один голос вскричали озерник и Рамалия. - Не может быть! Как ты попала в замок?
- А-а... э-э... Не знаю, - только и смогла сказать Роланда. Она никак не ожидала увидеть Рамалию и этого озерника, да еще и вместе! - У отца была карта... подземных туннелей Эриу... и я...
Рамалия и Ле Криан (это был именно он) бросились к дочери барона, но внезапно замерли и даже попятились назад. Из-за спины баронеты неторопливо вышел огромный пес, сплошь окутанный жарким слепящим пламенем.
- Что это? - просипела Рамалия, ее спутник же, напротив, не говоря ни слова, потянулся к висевшему на боку клинку.
- Харал, - невозмутимо ответила Роланда, видя, как сказанное отражается на враз посеревших лицах воинственной пары. - Не бойтесь, он хороший, добрый. Он - мой друг. Его зовут Огонек.
- Сто-ро-же-вой пес туатов? - не убирая руки с эфеса, пробормотал Ле Криан. - До-брый?..
- Ну что же вы?.. - мягко улыбнулась Роланда. - Никогда собак не видели?.. Да и потом, он еще щенок. И, как я уже сказала, добрый и преданный. Пока я рядом - вам нечего бояться.
- Хорошенькие дела, - еле слышно воскликнул Ле Криан, однако руку с эфеса убрал. - Она привела харала и говорит, что нам нечего бояться...
И тут Огоньку вдруг надоело бездействие. Он неожиданно направился в сторону застывших Ле Криана и Рамалии. Охватывающее его пламя резко исчезло.
На этот раз озерник даже не предпринял попытки вытащить меч - только застыл так, что теперь казался статуей; Рамалия же лишь прижалась к своему возлюбленному, и ее охватила постыдная мелкая дрожь.
Огненный пес осторожно подошел к возлюбленным. И... лизнул Рамалию в руку.
- Я же говорила, он хороший. А вы не верили, - укорила испугавшихся воинов Роланда. - Вы ему понравились... Кстати, а где мой отец?
- Он сейчас занят, - ответила Рамалия, осторожно прикасаясь к холке харала. - Фирийцы осадили Лиомор и теперь вызвали барона на переговоры...
Роланда вдруг съежилась и уже открыла рот для следующего вопроса, когда озерник опередил ее.
- Тир отправился вместе с ним, - улыбнулся Ле Криан. Он так же, как и его возлюбленная, уже не боялся Огонька, который, оставив воительницу, принялся чуть покусывать его за ногу. - Ты можешь подождать вместе с нами...
- Подожду, - согласилась Роланда.
- Только не отпускай от себя... Огонька...
* * *
Они отбили уже третью осаду Лиомора, но ведь все рано или поздно кончается!.. Геаред, без сомнения, подтянет к неприступному городу-крепости еще несколько тысяч, а то и десятков тысяч воинов! Лиомор стал поистине ценным городом, взять который было просто необходимо.
Однако теперь защитники города получили некоторое время для отдыха...
И сейчас барон Ильтиу в сопровождении графа Остерила, Валлиана, а также героев совсем еще недавнего прорыва - Тира и Сконди - прогуливался извилистыми коридорами замка.
- Теперь взять Лиомор - не только необходимость, диктуемая сложившейся ситуацией, но и дело чести фирийцев и Геареда лично, - говорил барон, то и дело механически проверяя, на месте ли его клинок. - А сил у нас все меньше и меньше... Остерил, ты ведь обещал помощь Коннахта.
- Обещал, Миран, обещал, - поник граф. - И не отказываюсь от своих обещаний. Великий герцог лично обещал мне подмогу...
- И где же она тогда?
- Не знаю. Но очень надеюсь, что подоспеет вскорости...
Они уже почти дошли до первого этажа, когда замковых стен достиг гул фирийского рога.
- Переговоры? - спросил Миран.
- Похоже на то, - незамедлительно ответил граф. - Геаред - или кто там ими командует? - по-видимому, решил подойти к проблеме Лиомора с другой стороны.
Барону Ильтиу хватило одного мгновения, чтобы решить.
- Хорошо. Мы вступим в переговоры... Посмотрим, что нам предложат фирийцы, - сказал барон, поворачиваясь к идущим позади Валлиану, Тиру и Сконди. - Это может быть ловушка, господа командиры. Поэтому... со мной пойдут... Тир, Сконди и ты, доблестный граф.
Фириец и гном лишь коротко кивнули, мол, приказ ясен.
- И на этот раз - без самодеятельности, - уже гораздо мягче, с улыбкой сказал барон. - А ты, Валлиан, найди Рамалию. Пусть приготовится к возможным сюрпризам.
- Будет сделано, - отчеканил эриец и тут же отправился исполнять приказ барона.
- Ну что, господа. Если вы готовы, тогда вперед...
______________
Ворота Лиомора распахнулись, выпуская наружу арийское посольство. Кавалькада барона Ильтиу неторопливо направилась к застывшему перед рядами фирийской армии белому флагу, рассеченному на две половины широкой красной полосой - флаг мирных переговоров.
Кроме Остерила, Тира и Сконди барон взял с собой добрые полсотни гвардейцев. Немало, учитывая то, что фирийцы могли просто заманивать своих противников, изображая мирные переговоры.
Фириец и гном скакали рядом с бароном, стараясь не затеряться в рядах гвардейцев. Где-то позади ехал и Брабан. Тир специально взял молодого эрийца - пусть видит, что его непосредственный командир доверяет ему, и тогда Брабан будет служить еще больше!.. У него и так было мало преданных лично ему людей - только те четыре десятка, которых он сумел вывести из-под стен Лиомора, когда и эрийцы и их противник едва не уничтожили дерзнувшую пойти против всех тысячу...
Барон Ильтиу поднял руку, и его гвардейцы остановились. Напротив них под белым с красным флагом застыл десяток фирийцев - командиры и их телохранители.
- Ничего себе! - Тир аж присвистнул, вглядываясь в поднятые забрала фирийцев. - Какие люди!
- Ты знаешь их? - чуть слышно спросил барон, поворачиваясь к одному из своих лучших командиров.
- Еще бы мне их не знать! - буравя испепеляющим взглядом фирийцев, ответил Тир. - Один из них был моим непосредственным командиром. Еще когда я служил в Корне... Вон тот, разжиревший воин с длинными седыми усами. Воевода Деамед, к слову сказать, - преизрядная сволочь... А этих двух... Думаю, вы и сами их знаете.
- Это какие же? - спросил барон, не отрывая изучающего взгляда от фирийских парламентеров.
- Справа от Деамеда, - обратил внимание фириец. - Один с громадным мечом в потертых кожаных ножнах, другой - с двумя короткими парными копьями за спиной.
- Так это... - начал было барон, однако его опередил Сконди.
- Кристиан и Гран, - процедил сквозь зубы гном, словно выдавливая из себя жгучую отраву слов. - Вот так сюрприз! Ну, если ничего не изменится, то...
Однако закончить мысль гном не успел. Фирийский воевода прорычал прибывшим на переговоры эрийцам:
- Я и мои соратники хотим передать барону Ильтиу и его подчиненным-командирам наши условия. Именно поэтому мы и развернули бело-красный флаг переговоров.
- Мы слушаем тебя, воевода Деамеда, - невозмутимо ответил барон. - И как только станет понятна суть твоих слов - мы передадим тебе наш ответ.
- Тогда слушайте. Вы сдаете Лиомор и беспрепятственно уходите на юг. Мои войска не будут вас преследовать. Кроме того, вы в письменном виде отказываетесь от притязаний на все северные земли, вплоть до Ильтиу...
- А не много ты хочешь, Деамед? - перебил фирийца барон. - Ваша армия вторглась в Эриу, сжигая на своем пути почти все города и села, убивая ни в чем не повинных поселян! И теперь ты хочешь, чтобы я добровольно отдал тебе ключ к западным землям Империи? Ты, верно, совсем из ума выжил, доблестный воевода. Лиомор останется эрийским городом!
- Вам все равно долго не продержаться, - взревел Деамед. - Лиомор падет, и тогда тебе уже нечем будет торговаться, барон. Мои воины перебьют всех до единого, и дорога на запад будет открыта.
- Мне нечего сказать, кроме того, что ты только что услышал, Деамед. - Хладнокровие барона удивляло. - Больше я не намерен говорить ни с тобой, ни тем более с твоими слугами, которых после окончания войны ждет жестокий, но справедливый суд, - закончил барон, указывая на стоящих справа от фирийского воеводы предателей.
Воевода Деамед едва не захлебнулся от злобы: дыхание стало хриплым, громким и частым, лицо - бордовым. Но тут один из находившихся справа воинов - тот, что с громадным мечом на поясе, - спокойно шагнул вперед, кладя руку на плечо фирийского воеводы. И странное дело, Деамед постепенно пришел в себя!..
- Вижу, ты узнал меня, барон, - сказал воин, кладя правую руку на эфес меча, а левой осторожно стягивая шлем. - Да, ты не ошибся. Это и вправду я - бывший арийский нобиль по имени Кристиан, а ныне наместник Зволле и прилегающих земель при покровительстве славнейшего короля Геареда...
- Мне не о чем с тобой говорить, изменник, - скрипя зубами, ответил Миран. - Именно ты начал эту войну! В которой уже сейчас погибло столько славных воинов, столько простых мирных жителей, что тебе бы уже давно следовало повеситься на собственном языке. Но ты продолжаешь вносить смуту между двумя поистине великими государствами! Тебе всего мало - пролитой крови, сожженных городов и деревень, обесчещенных женщин и детей, оставшихся без крова над головой, их погибших отцов!.. Ты хуже самого ненасытного вампира, и видят боги - ты умрешь раньше, чем окончится эта война.
- Красивые слова, - усмехнулся Кристиан. - Но ты, верно, что-то путаешь, Миран. Я не начинал эту войну. У тебя нет никаких доказательств...
- Ты уверен в своих словах? - послышался твердый решительный голос за спиной барона. - Возможно, ты думаешь, что свидетелей твоих гнусных преступлений нет? Но это не так. Они есть.
Вперед выступил статный черноволосый воин, облаченный в изрядно потрепанные фуарские доспехи.
- Ты?!!
- Я был там - на границе Фир-Болга и Торговой Гильдии, и видел, что ты там натворил, - сухо сказал Тир. - Приграничные мятежи - твоих рук дело!.. Сначала я думал, что ты просто хочешь создать свое королевство - небольшой клочок земли, где ты был бы единоличным, независимым ни от кого правителем. Но я ошибся. Тебе нужна была эта смута как первый шаг к войне между Фир-Болгом и Эриу, чтобы урвать побольше со стола победителя... Однако ты ошибся. Ты выбрал не ту сторону. Рано или поздно мы разобьем войска Геареда, и тогда тебе уже некуда будет бежать - предателей презирают повсюду!
Воевода Деамед с выпученными глазами и разинутым от удивления ртом смотрел на своего бывшего тысячника. Как, в общем, смотрели все без исключения приближенные фирийского командира; все, кроме Кристиана и его извечного спутника - Грана. Эти двое напротив лишь ухмылялись.
- А ты поистине живуч! - более наигранно, чем следовало бы, воскликнул имперский нобиль. - Я вот думал, кто же это совершил тот памятный рейд под стены Лиомора, погубив почти всех своих воинов, только для того, чтобы ворваться в город, который уже давно обречен?.. Надо было сразу догадаться, что на такой идиотский поступок способен лишь один человек на всей Восточной Тверди... Но ты не волнуйся, до конца войны ты не доживешь, как, впрочем, и твой дружок-недомерок. И кто тогда скажет, что я все это затеял? Свидетелей больше нет, а даже если и найдутся - кто ж им поверит?! Ведь верят победителям, а не проигравшим.
- Что ж, посмотрим, кто доживет до конца войны, - скрипя зубами ответил Тир. Между ним и его противником, его кровным врагом вдруг возник едва заметный, прозрачный силуэт погибшего друга. Кальтор!.. - На этот раз ты так просто не уйдешь.
- А я и не собирался уходить! Во всяком случае, пока мы не захватим Лиомор...
Однако Тир уже потерял к разговору всякий интерес. Он лишь выразительно кивнул и отошел назад, за спины баронских гвардейцев.
- Последний раз спрашиваю, - сказал пришедший в себя воевода. - Ты сдашь мне Лиомор, Миран?
- Нет! - гордо вскинулся барон.