Фередир пожал плечами, как бы говоря: "Какая мне разница", и вернулся к обеду. Который, кстати, был отличного качества, только курица маленькая. Видимо, подумал Гарав, селекция тут ещё в зачаточном состоянии… Не заняться ли? Дело несложное, только долгое офигенно.
Но это были мысли мельком, между делом - вскоре мальчишки уже подчищали тарелки, довольно сопя. Хозяин ещё пару раз проходил по залу, посматривая на них со смесью одобрения и удивления.
- Про твою воду сегодня вечером весь зал гудеть будет, - сообщил Фередир. И, откинувшись к стене, талантливо изобразил в лицах: - "Оруженосец… Воду?! Брешешь!.." - "Провалиться мне. Полную кружку…" - "А оруженосец воду в кружке потребовал, пошептал на неё и будущее гномам предсказывал, вон там сидели, сам видел…" - "Гномы с оруженосцем, который в волшебной кружке карлика-предсказателя принёс, чистым мифрилом расплатились…"
Гарав рассмеялся и потянулся, выставив ноги под стол:
- Пошли сеновал искать, - предложил он. - Поспим?
* * *
Эйнор опоздал почти на час.
Можно быть человеком долга до мозга костей - Эйнор им и был, и не помнил и не представлял другим, - но пересилить себя и оторваться от другого человека, который тебе дорог и которого ты не видел четыре месяца… в общем, он опоздал.
Трактирщик сообщил, что оруженосцы вместе с сумками на сеновале. Потом с заминкой поинтересовался:
- А вот скажи мне, кардоланец… у меня что, пиво плохое?
Чистокровный нуменорец, Эйнор не любил пиво (разве что эльфийский яблочный эль). Но что в "Гарцующем пони" плохого пива быть не может, знали все.
- Хорошее, - совершенно определённо ответил Эйнор. - С чего ты взял, что плохое?
- С того, - буркнул Наркисс и хлопнул полотенцем по косяку. - Воды ему налейте. Чистой. Щенок ещё, а туда же, с намёками.
Наркисс круто повернулся и ушёл в помещение. Вышедший следом слуга сообщил:
- Тут не во гнев будет сказано - оруженосец ваш, младший, ростом такой невысокий, хозяину в душу прям наплевал. Пиво пить не захотел, воды потребовал. А тут ведь дело какое - как сентябрьский эль варили, так в чан-то недоглядом - между делом скажу, вот сколько хозяин пиво варит, впервой! - крыса бухнулась. И того. Готова. Полчана распробовать успели, пока её вычерпали. Смеху было, не стой ругани - оборжалось с того крысиного эля всё Пригорье. Так вот с тех пор хозяин про пиво очень того - как будто кота против шерсти.
Губы Эйнора дёрнулись. Но лицо в целом осталось непроницаемым. Он кивнул слуге, бросил ему медную монетку и двинулся к сеновалу, мельком проведя рукой по лбу благодарно переступившегося Фиона.
Мальчишки, естественно, забрались на самый верх. Эйнор пошевелил сено мечом в ножнах.
- Мыши, - раздался сонный голос Фередира.
- Угумн, - отозвался Гарав. Сено зашевелилось интенсивнее… потом замерло… а ещё потом сверху свесились две взлохмаченные головы, одинаково испуганно хлопающие глазами.
Эйнор показал пальцем на пол перед собой.
Головы исчезли. И - в краткий момент между этим исчезновением и падением на пол сеновала двух оруженосцев с сумками - рыцарь широко улыбнулся.
Глава 12,
в которой рыцарь с оруженосцами посещают славный город Форност
Единственным городом, который в этом мире видел Гарав, был Форомбар. Но видеть-то видел - однако не помнил. Да и не хотел. Так что смело можно было сказать: столица Артедайна Форност была первым городом, увиденным им здесь.
Как и в прошлый раз, близость города была заметна задолго до того, как появился сам город. Широченный тракт - немощёный, но с боков выложенный белым камнем, со столбами-указателями через равные промежутки - окружали поля, в которых виднелись деревеньки и хутора. Кое-где к дороге вплотную подступали сады. Народу было не так уж много, если сравнивать с Ангмаром, но среди путников кроме довольно частых гномов объявились явные монголоиды, негры и арабы. По крайней мере по внешности это были монголоиды, негры и арабы.
А в то утро, когда Эйнор объявил, что к полудню они будут в городе (и согнал оруженосцев с коня - Гарав понял, что их парочка, несмотря на внешнюю невозмутимость, Эйнора раздражает своей нелепостью, и не обиделся, не возражал), рядом с неспешно сворачивающими бивак путниками остановились двое верховых.
Гарав как раз увязывал одеяла и, мельком посмотрев на подъехавших, удивился - ни узды, ни стремян. Это было первое, что он отметил… а вторая мысль обожгла.
ЭЛЬФЫ!!!
Это и правда были эльфы. Они спешились - ловко соскочили с высоких тонконогих коней, серых, как тени (при виде их Фион коротко проржал и взрыл землю копытом). Синие с золотом плащи держались на одном плече, на широких косых поясах - длинные мечи. На эльфах вообще было много украшений - на шеях, запястьях… Темноволосые, улыбчивые (и с совершенно нормальными ушами, почти возмущённо отметил Гарав, - волосы, убранные на висках в тонкие косы, туго уложенные вокруг головы, уши позволяли рассмотреть очень даже хорошо… ну разве что мочек почти нет, но и у людей такие уши встречаются тоже - да у самого Гарава были такие же…), высокие, они поприветствовали людей поднятыми ладонями.
Фередир продолжал возиться с вещами, хотя на приветствие ответил. А Гарав, если честно, уставился на эльфов с неприкрытым любопытством.
И чем больше он смотрел, тем больше не соглашался с Фередиром. Эльфы привлекали, притягивали и внушали… нет, не зависть… не робость… не уважение даже… а что-то… Пока мальчишка подбирал слово, эльфы поприветствовали и Эйнора, который глядел на них с улыбкой. Они заговорили на языке, который, как уже знал Гарав, назывался синдарин, при этом оба эльфа посмотрели на мальчишек извиняющимся взглядом - как бы попросили прощенья за то, что те не понимают.
Уехали эльфы, так и не сказав никому, кроме Эйнора, ни слова, хотя учтиво попрощались со всеми тремя. Фередир сердито бросил Гараву:
- Рот закрой.
- У меня он закрыт, - возразил тот. Фередир буркнул:
- Тогда глаза верни на место, не выпучивай так.
- Чем они тебе не нравятся? - спросил Гарав, сморгнув.
- Зато тебя, я вижу, уже околдовали. Того и гляди побежишь за ними, как маленький ребёнок - они их так и…
Сильный удар по щеке пошатнул Фередира.
- Временами твой язык слишком болтлив, Фередир сын Фаэла, - сказал Эйнор. - А главное - твоя голова не поспевает за ним.
Фередир опустил голову. Его щека даже слегка вздулась - прямо на глазах. Оруженосец покусал губу. А Гарав встретил тяжёлый взгляд Эйнора и сказал - просто чтобы не выглядеть трусом и предателем перед "огрёбшим" Фередиром, пусть Гарав и не был с ним согласен:
- У нас тоже рассказывают, что эльфы крадут детей.
- Если мы… когда мы вернёмся, поинтересуйся летописями и узнай, что такое Аст Ахэ, - сказал Эйнор почти зло. - Тогда ты поймёшь, глупый мальчишка, кто и зачем крал детей… Сворачивайтесь быстрее, ну?! К полудню мы можем быть в городе, и я определённо не желаю ночевать в поле ещё одну ночь!
… - Больно ударил? - тихо спросил Гарав Фередира, когда они шагали по дороге - по обе стороны от мерно качающего головой и явно довольного избавлением от двойного груза Азара.
- Угу, - честно отозвался Фередир.
- Из-за меня это опять.
- Да ну. Раз тебе нравятся эльфы - это уже всё. А я просто подосадовал. У нас на юге их и правда не любят, - признался он наконец. - Они слишком… слишком…
- Слишком правильные? - спросил Гарав. Фередир уставился на него в изумлении:
- Вот, да, то слово! Правильные, - повторил он, словно стараясь это слово раскутать. - Верно.
- Разве когда ты видишь что-то красивое, ты всегда завидуешь или злишься?
- Нет… - задумался Фередир. - Но мне… - Он вдруг засмеялся. - …Но мне почти всегда хочется этим обладать. Если бы я мог, я бы стащил на землю все звезды. Не от жадности, нет! - вдруг помотал головой Фередир. - Я хочу посмотреть вблизи, какие они… И вот я думаю - может, когда-нибудь человек достигнет звёзд. - Фередир вздохнул. - Но никогда человек не станет, как эльф… И мало кто может с этим смириться.
Гарав удивлённо слушал Фередира. Тот говорил взросло и мудро.
- Ты о бессмертии? - спросил он наконец. Фередир кивнул. - Ты что, очень боишься смерти?
- Я? - Фередир покачал головой. - Нет. Просто я не люблю несправедливости. И не понимаю… - Он замялся. - Я не понимаю замысла Эру, - понизил он голос. - Я спрашивал Эйнора, но не смог понять и его слов… А как я могу принять то, что не понимаю?
- Эйнор же принимает, - осторожно, словно ступая по скользкому льду (да эта тема им и была), вспомнил Гарав.
- Эйнор - нуменорец, - со значением ответил Фередир. - Пока не пал их остров, Эру сам приходил к ним, как к себе домой. Кто знает, что он открыл предкам Эйнора? А нам были оставлены земли, где мои предки не сразу научились плавить бронзу, Гарав. В нашем доме - как-нибудь ты увидишь, когда приедешь погостить! - есть бронзовые клинки, они древнее Арнора! Они смешны, завораживающи и ужасны. Да что я тебе рассказываю, вряд ли у вас было иначе… Скажи ещё что-нибудь на своём языке! - внезапно отбросил серьёзность Фередир. И Гарав, естественно, выдал матерную тираду, а потом мальчишки долго хихикали на ходу, когда Гарав объяснил, что она значит - все слова вместе и каждое в отдельности…
…Когда-то Форност явно начинался с двух крепостей на высоких холмах - крутых и, словно венцы, одетых кольцами мрачных багровых стен, мощных и суровых, - и казавшегося тонким и хрупким моста между ними, вознесённого на арочных переходах на высоту нескольких сот ярдов. В центре каждой крепости высился донжон.
Потом - Гарав даже усмехнулся, настолько точно это отвечало схемам в учебнике истории - крепость росла, и новое - общее - кольцо стен, уже не таких высоких, но всё-таки грозных, серых, с приземистыми частыми башнями, обняло оба холма. А дальше город расползался вкривь и вкось - по склонам других холмов и по низинам. Внешнее кольцо обороны было, но всего лишь земляной вал с частоколом. Правда, что значит - "всего лишь"? Знающие люди в Интернете и на ролёвках утверждали, что взять такие укрепления - задача нелёгкая, а без осадных машин или предательства - вообще невозможная.
Форност строился как арнорская пограничная крепость, а как город рос уже в дни Артедайна. Поэтому по величественности он проигрывал Аннуминасу - даже заброшенному. Но Гарав не видел Аннуминаса. И Форност его удивил. На глаз город был по площади не меньше Тамбова - областного центра родины Пашки. Конечно, тут дома в основном одноэтажные, да и строились с размахом, место явно не экономили. Так что живёт здесь - ого, да никак не меньше пятидесяти тысяч человек; для средневековья - мегаполис! Кое-где вокруг по холмам паслись стада.
Эйнор тоже спешился в сотне шагов от ворот. Тут народу было много, шли и ехали в основном в город - хотя кое-кто и оттуда. Звучали сразу несколько языков, но в основном - адунайк, которым Гарав владел уже свободно, хотя дико смешил Фередира акцентом, и талиска, из которого мальчишка знал - от Фередира - полсотни слов.
Ров у внешнего вала был глубокий и широкий, но без воды. Через него вёл мощный мост, сразу не сожжёшь и не развалишь. Но ещё через два десятка шагов Гарав понял, в чём тут дело. Ворота - очевидно, одни из нескольких - располагались внутри вала, высотой в три человеческих роста, из толстенных (с поставленного боком взрослого мужика) дубовых плах, обитых и стянутых сталью. Именно внутри, и Гарав, задрав голову, понял что в случае опасности сверху обрушатся десятки тонн камней и земли. Достаточно выбить четыре мощных клина по углам большого помоста, под которым проходила дорога и стояли ворота, и на месте ворот будет просто вал. Не раскопаешь сразу, даже если не мешают.
Возле ворот стояли не меньше дюжины стражников. С мечами на поясах и копьями в руках, треугольные щиты за плечами, поверх кольчуг - чёрные накидки с восьмиконечными звёздами, на ногах - поножи и наколенники, на головах - высокие конические шлемы с чешуйчатыми нащёчниками-застёжками. Никакой пошлины они, кстати, не брали и вообще ничего не делали - стояли и смотрели. Но не лениво - внимательно, даже немного неприятно. Кардоланского рыцаря с оруженосцами, впрочем, пропустили без слов…
…Улицы Форноста оказались вымощены камнем. Каменными были и многие дома, да и деревянные выглядели солидно и зажиточно. Правда, смущали соломенные крыши, но Фередир объяснил приятелю:
- А что тебе не так? Дождя не слышно и не протечет. Ни птицы, ни кошки не мешают, а по черепичным гремят, как конный отряд! Зимой тепло держит, летом прохладно… Горят они, правда, сильно, но тут уж что поделаешь… Я под такой вырос, - со значением (мол, давно это было!) закончил оруженосец.
Гарав кивнул. Крыши были аккуратные, да и вообще в городе оказалось чисто. Фередир снова просветил Гарава, что в дома - почти во все - подведена по трубам проточная вода с гор. Причём не только для питья, но и для смыва канализации. Такого слова Фередир не знал, но Гарав понял и с уважением огляделся.
Форност и правда был красив. За какие-то десять минут ходьбы Гарав насчитал три фонтана - каменных и ухоженных, выбрасывавших вверх мощные струи. На том месте, где начиналась широкая улица, через которую между домами тут и там перешагивали красивые арочные мостики - улица, явно уводившая в крепость, - замерла навечно статуя из серого камня: воин в тяжёлом, непривычном взгляду доспехе и крылатом шлеме выходил из моря, и каменные волны завивались и бурлили у его колен. Именно около этой статуи Эйнор свернул налево, походя набросил узду Фиона на какую-то каменную завитушку и кивнул мальчишкам на квадратный усыпанный песком дворик, окружённый колоннадой. В противоположном входу с улицы конце виден был ряд дверей.
- Мне туда, - сказал рыцарь. - Ждите здесь.
И зашагал по песку - твёрдо и ровно, широким шагом, придерживая меч и откинув плащ на одно плечо.
- Ну, подождём. - Фередир поставил Азара рядом с Фионом, повесил на седло снятый пояс с оружием и прислонился к одной из колонн.
- Куда он пошёл-то? - уточнил Гарав, вставая напротив в той же позе.
- Это задворки княжеского дворца, - как ни в чём не бывало ответил Фередир.
Гарав огляделся изумлённо. Вдоль колоннады прошли мужчина и женщина в красивых длинных одеждах, на которых поблескивал металл - о чём-то разговаривавшие, они даже не посмотрели в сторону мальчишек.
- Я думал, что дворец там. - Гарав мотнул головой в сторону крепости.
- Нет, конечно, - тоже удивился Фередир.
- И что, любой может войти?
- Сюда? Конечно… - Фередир зевнул и потянулся. Потом вдруг толкнул Гарава в плечо, когда тот отмахнулся - в грудь и сделал подсечку. Гарав упал, но потянул Фередира за собой, перехватив его запястья, швырнул в песок с упор в живот. Мальчишки покатились между чопорных колонн, не давая друг другу встать, сопя сосредоточенно и попеременно оказываясь сверху. Оба старались выглядеть злыми, оба хотели победить всерьёз, но обоим в то же время было смешно и хорошо - необъяснимо хорошо…
…За борющимися мальчишками из-за колонн внимательно наблюдал богато и ярко одетый харадрим. На его губах застыла сладострастная - и, видимо, безотчётная - улыбка, он тяжеловато дышал (впрочем, может быть, из-за явной полноты), глаза маслянисто поблёскивали.
Аганна был купцом и, естественно, шпионом одного из южных властителей - а заодно Гондора, Арнора, Кардолана, Ангмара и морэдайн. Купца такая многосторонность не смущала - он с детства был приучен к мысли, что золото и серебро всегда остаются таковыми, из чьи бы рук ты их ни получал. А эта служба ещё и давала возможность рисковать в делах купеческих - на крайний случай прибыли от шпионажа могли покрыть убытки от рискованных операций, а милость властей - закрыть их же глаза на, например, контрабанду.
Впрочем, на севере Аганна не любил бывать. Холодно. Люди грубые и неотёсанные. Пища тяжёлая. Музыка отвратительная. Понятия о развлечениях примитивные. Единственное, что тут было стоящим, по мнению харадрима, - это дети. Мальчики… или девочки, на крайний случай. Но они были недоступны так же, как вершины здешних проклятых гор. Три года назад с огромными трудностями и издержками Аганна выписал и обеспечил доставку в своё имение мальчика-северянина лет десяти-двенадцати, не больше. Сколько на него ушло одного сонного зелья!!! Но этот негодяй (красивый, как изображения в древних, затерянных в песках храмах) буквально за какие-то минуты до того, как Аганна собрался его навестить, перерезал себе горло осколком разбитого кувшина. Аганну до сих пор бросало в дрожь, когда он вспоминал забрызганную кровью постель и стены (богатейшая ткань, мозаичные росписи…), и думал, что сумасшедший красавчик мог ведь и дождаться его, Аганну. И… Мысли о том, что все эти северяне - сумасшедшие, добавочно отравляли пребывание здесь. Но как отказать себе в удовольствии посмотреть на светловолосых привлекательных мальчишек. Они приехали с хорошо знакомым Аганне Эйнором сыном Иолфа, не последним из рыцарей Кардолана, воспитанником князя… Одного из оруженосцев - Фередира - Аганна знал, когда-то даже подарил ему пони (в слабой надежде на… гм… близкое знакомство). А второго - невысокого светловолосого паренька лет 13–14, не больше - Аганна не знал. Вообще-то он пошёл за Эйнором, но тот скрылся в здании, куда Аганна не хотел заглядывать лишний раз. Пришлось остаться ждать - хотелось всё-таки знать, что тут делает Эйнор, а времени подставить вместо себя кого-нибудь из платных помощников не было. И не дать волю фантазии Аганна не мог… но вздрогнул, издав слабый звук испуга и изумления, когда услышал над плечом голос, произнёсший на харадском:
- Доброго утра тебе, почтенный Аганна.
- А… - Аганна перевёл дыхание и церемонно склонился, сказав на адунайке: - Доброе утро тебе, рыцарь Эйнор сын Иолфа.
Юный нуменорец стоял в каком-то шаге, и Аганна поспешно - вроде бы из вежливости - отодвинулся. На самом деле ему просто было страшно. Эйнор был очень красив, и хотя темноволос, однако не так, как привычные харадские юноши. Но вот глаза… Словно серые гвозди, входящие в плоть. Аганна почувствовал себя мотыльком, какого он видел как-то в коллекции одного морэдайн. На белом листе бумаги, булавка - насквозь, никуда не деться и ничего не скрыть.