- Я?.. - глубокомысленно переспросил Агафон, медленно моргая.
Потом подумал, потер подбородок кулаком, и снова уточнил:
- Я?.. Д-да, я… Да, я виноват! Наверное… во м-многом… А ты, собственно, п-про что из этого с-сейчас… к-конкретно?
- Про Леса! Про то, что если бы ты не появился, он бы женился не на этой дуре принцессе, а на мне!
- П-подумаешь… - нетрезво хмыкнул маг. - У тебя в деревне таких руболесов… лесорыбов… рыбовлезов… дровосеков!.. еще сорок человек… с половиною… И это не считая з-землепашцев и кузнецов![40]
- При чем… тут… - Грета судорожно стиснула зубы, то ли чтобы не орать, то ли - не плакать, вдохнула и выдохнула несколько раз глубоко, и яростно продолжила, сжимая кулаки: - При чем тут землепашцы? Мне не нужны землепашцы! Мне не нужны кузнецы! И другие лесорубы тоже! Мне нужны… нужен… не нужен…
Голос ее подозрительно сорвался.
- Ну, не нужны, т-так не нужны, - неожиданно легко согласился маг, икнул, поджал губы и отстраненным расфокусированным взглядом уставился на свои пальцы, всё еще сжимающие палочку. - Ну а я-то что сделаю, хоть нужны, хоть н-не нужны, а? Всё закончилось, Грета… Лесли женат. Я - на четвертом к-курсе. Впереди лето. К-каникулы. Рыбалка… водяной ее побери…
- Он не женат, у них сегодня только помолвка! - хриплым шепотом выкрикнула девушка.
Последние звуки ее фразы потонули в тонком протяжном всхлипе, смуглые руки взметнулись к лицу и закрыли его, словно маской.
Плечи вздрогнули несколько раз.
- Ты чего? - едва не протрезвел Агафон. - Ты чего это? Ревешь, что ли? На кой пень?
- Уйди… - вырвалось рваное из-за сведенных пальцев. - Уйди…
Всемирный закон магии номер один гласил: если вы хотите, чтобы маг остался, скажите ему, чтобы он уходил.
Знала ли его Грета, дочь бондаря, или нет - остается загадкой, но именно в тот момент, когда его премудрие уже собирался тихо и невзначай отправиться на поиски очередного кабака, она его остановила.
К добру ли, к худу ли…
- Г-грет… а, Грет… - маг неуверенно потряс девушку за плечо. - Ты не реви, да? Подумаешь - парень бросил… С кем не бывает. Полюбил другую - и бросил. Еще другую полюбит - и ту, которая эта, тоже бросит… И тогда уже она будет реветь. Перепетуя Мобиля, как говорится. Никуда не денешься.
- Что? - испуганно сверкнули заплаканные глаза из-за неплотно сомкнутых пальцев. - Уже другую нашел? После принцессы? Во, гад! И кто эта… Перепетуя?
- А? - не понял сначала студиозус, но потом фыркнул мелким пьяненьким смешком, вскинул важно голову и пояснил: - Перепетуя Мобиля есть по-научному 'вечный двигатель'. От одной - к другой. От той - к третьей. От третьей - к четвертой… Отнесись к этому филофос… фифилос… сифолос… со здоровой долей наплевательства. Мужики - они мы такие…
- Лесли не такой! - возмущенно подалась вперед Грета, словно волшебник походя проехался не по ее ветреному другу, а по ней лично. - Он… добрый! Чуткий! Внимательный! Надежный!
- А чего же он за принцессой пошел, если надежный? - студент перешел в контратаку, не на шутку обиженный не понятной ему реакцией на свои лучшие утешительные усилия. - Вот и дал бы мне от ворот поворот, когда я его сюда зазывал, раз такой он правильный! Сказал бы 'нет' - и вот чего бы я тогда поделал[41]? За руку потащил? За ухо?
- Он… его… у него сила воли слабая! - с готовностью нашла оправдание неверному милому Грета. - И на уговоры он податливый! А так он самый лучший! И сердце у него ласковое! И душа красивая!
- Душа… как лапша… - неожиданно для самого себя сочинил стишок Агафон и с отвращением покривился, тоскливо жалея, что не успел купить новую бутылку. - Красивая… как кобыла сивая… Ничего… при дворе поживет - ему там быстро мозги вправят, ты не переживай… Теперь, когда он дворцовой жизни понюхал, его обратно в деревню калачами не заманишь. Какая с тобой ему радость, подумай сама? Огород и корова? Посиделки в кабаке по выходным? Ярмарки по праздникам? Красивой душе и жить хочется красиво! Зачем ему, такому самому лучшему, целыми днями с елками-палками за гроши воевать? Сейчас он, ничего не делая, может иметь всё, а в лес свой выезжать только на охоту!
- Но…
- Балы и турниры - его атмосфэра… - томно пропел гнусавым голосом школяр, подражая модной кабацкой песенке, попытался сплюнуть пересохшим ртом, и снова сморщился, жалея о не купленной вовремя второй бутылке.
- Я должна его увидеть, - тихо и уверенно, но абсолютно невпопад вдруг проговорила девушка, словно последние пять минут разговаривала с кем-то другим и на иную тему. - Я. Должна. Его. Увидеть.
- Чего? - опешил маг, судорожно роясь в памяти в поисках ускользнувшей от него нити потерянного разговора. - Кого? Его? Зачем? При чем тут?..
- Я хочу с ним поговорить, - с угрюмой решимостью глянула исподлобья она.
- Излишне, - упрямо мотнул головой студент.
- Но мне нужно!..
- Не нужно.
- Но я должна!..
- Не должна.
- Но я…
Голос Греты пропал вдруг, а лицо, такое непримиримо-воинственное еще секунду назад, снова уткнулось в ладони.
- Я… люблю его… люблю… и я… да… может… я понимаю… что принцесса… с принцессой… ему… он… она красивая… богатая… и он… будет… они… но я… я тоже… я не могу… Лесли… прости… в последний раз… просто увидеть… просто… Лесли…
- Просто увидеть, просто поговорить, просто выцарапать глаза… - с полупьяной иронией продолжил логический ряд Агафон.
- Нет… Я… никогда… ему… только ей… - всхлипнула Грета и заговорила в ладошки, так и не открывая лица. - Это она… во всём… Как это ужасно… но… Наверное… ты прав… Она красивее… и у ней дворец… и деньги… а я… деревенская дура… и… Но я ведь не буду с ним разговаривать… я не смогу… я… только увидеть… хоть издалека… только попрощаться… ведь ты не понимаешь, каково это… он ушел… и даже не сказал 'до свидания'… и не посмотрел… а ведь я на самом виду там стояла… в седьмом ряду… за бочкой с мочеными яблоками… Мы… друзьями были… и я думала… он на мне… когда-нибудь… и он тоже… и вот вдруг… ни слова… ни взгляда… словно меня не было никогда… словно я - ничто… он… он мог не увидеть… но хотя бы поискать глазами… он же мог!.. И… и… я… он… Ты не представляешь, как это обидно!.. Как больно!.. Как в сердце нож!.. И повернуть!.. И еще раз!.. Но конечно… ты-то ничего этого не чувствуешь… тебе всё равно…
- Я не чувствую?! Мне всё равно?! - хрупнула, как замерзший прутик под колесом телеги, плотина показного безразличия, тщательно возводимая его премудрием последние несколько часов, и обида, горечь и возмущение хлынули через ее край, смывая на своем пути надмирность, вырывая с корнем рассудительность и переворачивая вверх тормашками профессионализм.
- Это мне-то всё равно?! - размахивая палочкой как мечом, бушевал Агафон так, что собеседница его робко притихла и сжалась в комочек. - Да я, если еще раз увижу его… Да что ты понимаешь! Я не понимаю! Это ты не понимаешь! Из кожи вон ради него выбивайся, мозги наизнанку выворачивай, под копыта страусам бросайся - и что?! За всё за это - 'И что это, по-твоему, было?' Будто сам слепой! Не видел, что это было! Будто я ему обязан! Будто я ему слуга какой-то, да?! Мальчик на побегушках! Мебель! Вещь! Это я-то не понимаю?! Я?!.. Я?!..
Агафон захлебнулся желчью, дернул неистово руками, словно изображая то, на что слов и мыслей уже не хватило, и вдруг вскочил на ноги, тут же едва не свалившись на Грету.
- Поднимайся, пошли, - безапелляционно заявил он, хмель переплавлен в горниле обиды и гнева во вдохновение, безвольные минуту назад глаза горят, руки чешутся действовать.
- К-куда?.. - испуганная внезапной отчаянностью напора еще недавно бесстрастного мага, пискнула крестьянка.
- Во дворец.
- Через забор?
- Через какой забор?!
- А как еще-то?.. - сконфуженно пожала плечами Грета. - Через парадные ворота ведь не пускают… Я думала, если через забор не получится, то через черный ход попробую пробраться, скажусь торговкой, или служанкой, или прачкой… Или… если и там не выйдет… заморочу головы стражникам. Притворюсь женщиной… неприличного… поведения…
Как покраснела при этих словах дочка бондаря, было заметно даже при неярком свете волшебного шарика.
- Грета - звезда промискуитета… - невольно гыгыкнул чародей и тут же категорично мотнул головой. - Так не пойдет.
- А… как пойдет?..
- Как?.. как?.. как?.. Кабуча!!! Фей я или не фей?!
- Фей? - неуверенно предположила девушка.
- Умница, - ухмыльнулся Агафон, наклонился, перемещая с собой фонарик, и зашарил глазами сначала по дорожке, потом в выросшей под каменным основанием ограды траве, затем вернулся шагов на десять в ту сторону, откуда пришел…
Грета, словно зачарованная, неотступно следовала за ним.
Наконец, что-то тускло блеснуло под носком его сапога в дебрях лебеды, и школяр радостно остановился.
Ага, есть!
Какие там, в учебнике, записаны по этому поводу волшебные слова?..
Вспомнил, точно!
- А принеси-ка мне, дитя моё, вот эту… э-э-э… пустую бутылку.
- Зачем? - остановилась за его спиной и недоуменно вытаращила заплаканные глаза девушка. - А сам ты что, не можешь ее поднять? Она же у тебя под носом лежит!
Студент нахмурился.
В учебнике ничего не говорилось о крестниках, задающих нелепые вопросы вместо того, чтобы делать то, что им сказано.
- Иначе магия не сработает, - подумал и сымпровизировал он строго.
- А-а… - уважительно протянула дочь бондаря, поднырнула неуклюже под локоть мага, торопливо подняла оброненную им ранее тару из-под каберне, и боязливо подала на вытянутых руках, словно та готова была вот-вот не то взорваться, не то превратиться в нечто ужасное.
- Угу, вижу… - сосредоточенно произнес его премудрие и ткнул пальцем в противоположный край дорожки. - Поставь здесь.
Всё еще ничего не понимающая девушка поспешила выполнить указание, не спрашивая на этот раз ни о чем.
Когда бутылка была надежно установлена, Агафон взял наизготовку волшебную палочку, откашлялся и торжественно сделал над ней несколько пассов под аккомпанемент заклинаний.
Ничего не случилось.
- К-кабуча… - скрипнул зубами маг, превентивно зыркнул на прижавшуюся к ограде Грету - попробуй только скажи что-нибудь! - и тщательно повторил экзерсис, выговаривая все слова до последнего звука и интонации, словно сдавая экзамен логопеду.
С тем же успехом.
- Кабуча… - всерьез нахмурился на этот раз студиозус, снова покосился на разочарованно притихшую девушку, забрал подбородок в щепоть и задумался.
Обычно, примени он такое усилие и такое усердие, уже получилось бы хоть что-нибудь. В чем же дело?.. Уж заклинание создания этой дурацкой кареты-то после позавчерашнего экзамена ему запомнилось на всю жизнь! Не может быть, чтобы…
И тут до него дошло.
Он не мог сотворить карету для Греты по той же причине, по которой остальные феи не могли стать крестными Лесли!
И что теперь будет с его планом?..
Отказаться?
Уйти?
Или лезть через забор?
Ну, уж нет!
Пусть его надутое самозванное высочество через заборы лазит, а они с девчонкой пойдут через парадный вход!
Значит, так.
Начнем.
Бутылка должна превратиться в карету, потому что это нужно моему крестнику Лесли.
Взмах палочки, заклинания…
Ничего.
Еще раз.
Да, эта карета очень будет нужна моему крестнику Лесли чрезвычайно скоро.
Взмах палочки…
Кхм.
Это будет самая необходимая карета в его придворной жизни.
Взмах палочки…
К-кабуча…
Без кареты имидж моего крестника в глазах принцессы упадет ниже погреба. И свадьбой может всё не кончиться. Ибо какая уважающая себя принцесса выйдет замуж за человека без собственной кареты?!
Взмах палочки…
Крылья за спиной затрепетали…
Еще свежее в памяти полиметаллическое чудо с окошками, сделанными из зеленого бутылочного стекла, предстало пред ними в мгновение ока, звонко брякнув циркониевыми оглоблями о щербатый камень мостовой.
Грета ахнула и всплеснула руками.
Агафон снисходительно усмехнулся.
- А ты думала, мы тут сказками занимаемся?
Дочка бондаря благоразумно воздержалась от высказывания всего, что передумала за эти несколько минут, и пробормотала лишь нечто неразборчиво-восхищенное.
Но его премудрию для разжигания вдохновения хватило и этой малости.
- А теперь… - благодушно улыбаясь[42], продолжил он, - принеси мне… принеси мне…
В темноте, у самой земли, там, где валялись на дорожке дубина и нож, блеснули четыре крошечных черных глаза.
- Принеси мне, дитя моё, этих крыс.
Короткий пронзительный взвизг был ему ответом.
- Где крысы?!?!?!
- Пока ты не заорала - были здесь… - мученически скривился маг, мысленно захлопнул и выбросил учебник делового этикета, и стоически зашарил руками в зарослях крапивы у основания ограды, там, где только что исчезли два недавних грабителя.
Короткая, но убедительная речь о том, что карета без лошадей его обожаемому крестнику не принесет ничего, кроме позора и расторжения брачного контракта, возымела действие на странный механизм срабатывания фейской силы, и спустя пару минут у кареты стояли, дико кося маленькими крысиными глазками, два белых жеребца с голыми розовыми хвостами.
- Какая гадость… - очевидно, для дальнейшего воодушевления студента, с чувством проговорила Грета.
- А кто будет привередничать, полезет через забор, - обиженно сверкнув на моментально присмиревшую девушку суровыми очами, сообщил Агафон. - Запрягай, дитя моё. Время не ждет.
- Д-да нет… я ничего… я ведь не против… - поспешно заговорила она. - Просто я крыс смерть как боюсь… и мышей всяких… и хомяков… и даже морских свинок…
- Где ты видишь морскую свинку? - грозно нахмурился маг.
Ближняя лошадь смешно дернула носом и обнажила два длинных передних зуба.
Грета нервно сглотнула и зажмурилась.
- Нигде… Но… Ты не мог бы запрячь… их… сам? Пожалуйста?..
- Всё сам, всё сам… - ворчливо буркнул чародей. - Что бы ты без меня делала?
Когда упряжка и две роскошные цветочных гирлянды для маскировки уличающих хвостов были готовы, перед его премудрием встала новая задача, о которой он ранее не подумал.
Агафон окинул критическим взором свою новую подшефную и насупился.
Даже на его неискушенный взгляд было видно, что стоит из такой кареты выйти даме в таком наряде - и тюремный срок за угон чужого транспортного средства бедной дочке бондаря будет обеспечен. Но как убедить волшебную палочку в том, что женское парадное платье нужно для Лесли, он не имел ни малейшего представления.
Растерянно поджав губы, студент поскреб небритую щеку, почесал в затылке, помял подбородок, шумно вздохнул… и вдруг понял.
- Стой смирно! - блеснули нездоровым азартом его глаза.
Грета испуганно кивнула и попятилась.
- Сейчас я буду на тебя иллюзию накладывать! - гордо продолжил маг.
- А… это не больно?.. - опасливо поежилась девушка.
- Ты даже ничего почувствовать не успеешь! Главное - не шевелись, - студиозус спрятал палочку в карман, поднял руки в начальном пассе…
- Совсем?
- Да.
- А моргать можно?
…и опустил.
- Нет.
- А если мне в глаз что-нибудь попадет?
- Закрой глаза.
- Но я же ничего не увижу!
- Тебе и не надо ничего видеть. Главное, чтобы видел я.
Агафон поднял руки…
- А чихать можно?
…и опустил.
- Нет.
И снова поднял…
- А если мне почесать что-нибудь захочется?
- НЕТ.
- А с ноги на ногу переминаться…
- НЕТ!!!
- А…
- И разговаривать тоже нельзя!
- С-совсем?..
- Да.
- А когда?
- Что когда?
- Нельзя когда?
- Сейчас.
- А не шевелиться уже можно?
- ДА.
- А не разговаривать когда надо начинать?
- СЕЙЧАС!!!
- А разговаривать?
- Слушай, Грета, - Агафон в пятый раз опустил руки и тут же взревел так, что крысокони за его спиной подпрыгнули, давясь гирляндами. - Ты можешь закрыть свою коробочку хоть на пять минут?!?!?![43]
- Н-нет… - перепуганно пискнула девушка. - Когда я волнуюсь, или расстроена, то всегда очень много говорю, это у меня от матери, а у той - от бабушки, а у той - от ее матери, а прапрабабушка, рассказывают, была вообще такая говорунья, такая болтушка, что если остановится у колодца на пять минут поговорить с соседкой, то…
- ГРЕТА.
- Хорошо, хорошо… Если тебе… очень надо…
- Это тебе очень надо, - многозначительно напомнил маг[44]. - А еще - если ты сейчас же не закроешь рот, то я превращу тебя в лягушку.
- С этого и надо было начинать… - обиженно буркнула дочка бондаря и, побежденная, но не смирившаяся, прикусила губы, для верности прихлопнула их ладошкой, зажмурилась, и с видом великомученицы приготовилась молчать и не двигаться.
Наконец-то, можно было приступать…
Через двадцать минут всё было готово, и его премудрие с облегчением опустил руки, выдохнул так, словно всё это время носил мешки с мукой на пятый этаж, причем по три сразу и устало опустился на подножку кареты.
- Ну, как, уже можно? - нетерпеливо прогудела из-за сведенных пальцев, не открывая глаз, Грета.
- Давай… - утомленно махнул рукой маг.
Грета проворно отняла руки от лица, пробежала взглядом по своему наряду и фигуре…
Изумление, недоверие и испуг немедленно отразились на ее смуглом личике.
- Но у тебя ничего не получилось!!!
- Что?!.. - в панике подскочил студент, но тут же сплюнул и крякнул. - Сама ты… не получилась… Всё в порядке!
- Но… - растерянно захлопала ресницами девушка. - Я… ничего не вижу…
- А ты и не должна, - снисходительно усмехнулся маг. - Это же иллюзия. А это значит, что ее видят все, кроме того, на кого она наложена. Поляризованная прозрачность магического поля!
- А-а… - успокоилась и почтительно протянула Грета, поля в своей жизни видевшая только злаковые и овощные.
- Ага, - хмыкнул маг. - А теперь подожди, я сделаю то же самое быстренько для себя - и поехали. Только на подушки не садись.
- Почему?
- Спонтанная мультиабсорбирующая способность квазивещества в нестабильной форме, - хмуро буркнул студент.
Грета испуганно округлила очи и поспешно кивнула, соглашаясь.
- И еще, - спохватившись, предупреждающе поднял к звездному небу указательный палец волшебник. - Поклянись, что никогда и никому не расскажешь про то, что Лесли - не принц!
Гримаска недовольства моментально перешла в умоляющую мину, но Агафон оставался суров и непоколебим.
- Или клянешься, или лезешь через забор. А я позову стражу.
Девушка досадливо сморщила носик, вздохнула, словно на похоронах любимой собачки, и поклялась.
Апатично опирающиеся на свои парадные пики стражники подпрыгнули и вытаращили глаза, когда к гостеприимно распахнутым воротам дворца откуда-то сбоку подкатила незнакомая карета, гремя и дребезжа на неровном булыжнике плохо закрепленными драгметаллами и теряя на ходу бриллианты размером с орехи.