- Гальярда - это имя, - шепнул Броэрек. - Тише.
Деянире показалось, что рядом промелькнуло пятно света - очень яркое, как будто кто-то пустил солнечного зайчика. Пятнышко это проплясало несколько шагов, мазануло по листьям, заставив их на мгновение блеснуть красным, как в разгар осени, и наконец остановилось. Теперь Деянира смогла разглядеть крошечную женскую фигурку, сплошь состоящую из сияния. Девушке подумалось, что это - иллюзия, игра света и тени, но затем фигурка пошевелилась и шагнула навстречу Броэреку.
- Гальярда, - сказал он, морщась, - пожалуйста, не нужно.
Ступая на носочках, как балеринка, светящаяся фигурка обошла обоих пленников. Деянира видела ее очень близко: правильное личико с огромными застывшими глазами, удлиненные пропорции, слишком тоненькие ручки. Сияние мешало рассмотреть ее получше, но Деянира и так видела, что существо по-своему очень красиво.
Гальярда присела на плечо Броэреку, пощекотала пальцами ноги его ухо.
- Ты счастлив? - спросила она тихо.
- Нет! - ответил он. Было видно, что он сердится. - Отпусти нас, Гальярда!
- Разве вы не влюбленные? - Она засмеялась, откидываясь назад. У нее были очень длинные волосы, которые волочились за ней по земле. Сейчас Деянира ясно видела, что они голубого цвета.
- Мы не влюбленные, - сказал Броэрек. - Отпусти нас.
- В моей роще все влюбленные сливаются воедино, - объявила Гальярда.
- Прости нас, - терпеливо произнес Броэрек. - Я перепутал рощи. Это целиком моя вина.
- О нет, ты ничего не перепутал! - обрадованно закричала Гальярда.
Она вскочила и завертелась в легком танце, со щенячьей бесцеремонностью наступая Броэреку и Деянире то на руки, то на живот, то налицо.
- Ты не мог ничего перепутать, о влюбленный рыцарь, ибо все рощи здесь - мои, и кто бы ни заночевал в них, он всегда сольется с возлюбленной. Но что же ты недоволен? Это ведь не навсегда.
- Не навсегда? - переспросил Броэрек. - Слушай, Гальярда, мой господин и сеньор, мой брат Геранн, - он ведь защищал тебя.
- Да, - важно подтвердила Гальярда. - Я его вассал. Я давала ему клятву верности.
- Во имя этой клятвы - освободи нас!
- Ну уж нет! - она затрясла волосами, и они поднялись сияющим голубым вихрем. - Ни за что! В этом и состоит моя клятва верности! Вот послушайте. - Она уселась на животе у Деяниры, крошечное прохладное существо с пушистыми волосами. - Я фэйри, и меня зовут Гальярда, потому что мне нравится это имя, и все эти рощи принадлежат мне, и все ручьи, бегущие по этой земле, - мои. И все мужчины и женщины, которым вздумалось прикоснуться друг к другу, - тоже мои. Не навсегда же! Почему вы все так ужасаетесь? Разве не в этом состоит ваше заветное желание - никогда не размыкать объятия?
- Нет! - хором произнесли Броэрек и Деянира.
- Глупости! - фыркнула фэйри. - Если Геранн и вправду твой брат, ты должен знать, что он подтвердил мою привилегию испытывать чувства любовников.
Броэрек хмуро молчал. Очевидно, Гальярда была права, коль скоро он и не пытался возражать ей.
Между тем фэйри продолжала:
- Много лет назад жили юноша и девушка. Они так страстно мечтали не расставаться ни на миг, что я решила срастить их тела. Не полностью, а так, наметочкой. Тут прихватила, там. И когда они проснулись, то не смогли разомкнуть объятия. Так прожили они три дня, и все эти три дня были счастливы. Потом я сняла заклятие, чтобы они могли любоваться друг другом не только вблизи, но и на некотором расстоянии. И все равно они были счастливы. Это была самая счастливая пара из всех! С тех пор все мои союзники подтверждают мое право соединять влюбленных.
- Так через три ночи мы разлепимся? - спросила Деянира.
Фэйри сморщила носик.
- Ты груба, - сказала она. - Можно подумать, ты мечтаешь поскорее убежать от своего любовника?
- Он мне не любовник! - возмутилась Деянира.
- В таком случае, спать с ним под одним покрывалом, да еще липнуть к нему так бесстыдно, как это делала ты, было более чем неосмотрительно, - заявила фэйри. - Я не совершаю ошибок. Я соединяю только тех, кто действительно жаждет соединения.
- А ты разъединяешь тех, кто жаждет разъединения?
- Через три дня.
Броэрек вздохнул и вытащил кинжал.
- Мне придется нанести увечья этой даме, - предупредил он фэйри. - У меня нет трех дней, чтобы таскать ее на себе в ожидании, пока тебе вздумается снять проклятие.
- Не проклятие, а заклятие, - поправила фэйри. И вдруг всполошилась: - Что значит - нанести увечья?
- Я разрежу ее кожу, - объяснил Броэрек.
Деянира вдруг поняла, что вот-вот описается. Потому что Броэрек не шутил. И не притворялся. У человека, который счел правильным пойти на сговор с троллями, нет чувства юмора.
- Сама посуди, Гальярда: я должен освободиться, - продолжал Броэрек. - А ты приклеила ко мне какую-то девицу, которая мне совершенно безразлична. И говоришь, что я должен так существовать три дня кряду. Я лучше отрежу ее от себя, вот и все.
Гальярда залилась слезами. Она рыдала и всхлипывала, вытирая лицо волосами. Броэрек холодно смотрел на нее, а потом поднес лезвие к тому месту, где его кожа срослась с кожей Деяниры, и сделал надрез. Брызнула кровь. Деянира не почувствовала боли, зато Гальярда разразилась пронзительными криками. Вскочив, фэйри отбежала на несколько шагов и принялась заламывать руки.
- Нет счастья! - кричала она. - Нет любви! Нет!
Она упала на землю и покатилась, обматываясь волосами, как маленькое веретено. В воздухе мелькали ее дрыгающиеся ноги.
- Не режьте больше, - прошептала Деянира. - Она не смотрит.
- Я не для нее это делаю, а для себя, - ответил Броэрек.
- Но ведь мы по вашей вине здесь очутились! - возмутилась Деянира.
- Нет, дорогая, это ты захотела уйти из замка, - сказал Броэрек. - Я вообще не собирался этого делать.
- Я думала, что…
Он приложил лезвие к ее губам.
- Помолчи.
Гальярда вскочила и махнула руками в их сторону. Золотистое облако накрыло обоих людей, а миг спустя их объятие наконец было разорвано. Деянира растерянно терла руки и бока: в местах сращения кожа покраснела и очень чесалась. Броэрек, как выяснилось, поранил не девушку, а только себя. Царапина была пустяковая, он даже перевязывать ее не стал, просто залепил листком, сорванным с дерева.
Фэйри, страшно разобиженная, топнула ногой и убежала.
Броэрек не стал медлить ни мгновения.
- Уйдем отсюда как можно скорее, - обратился он к Деянире. - И не прикасайся ко мне!
Глава седьмая
Гоэбихон оказался маленьким симпатичным городком. Очень маленьким. Издалека его вообще можно было принять за картонную поделку: башенки, крепостные стены, ворота, всякие там шпили с петухами и другими резными флюгерами. И все это компактное и такое хорошенькое! Удивительно даже, что городок - настоящий, и там живут люди. И если все получится удачно, то и Деянира будет там жить. Всегда мечтала о таком. Свежее сено на полу, цветные стекла в окне, с улицы крик разносчика: "Земляника! Зелень, зелень! Петрушка!"
Здорово.
После приключения в роще Гальярды Броэрек старался держаться от Деяниры подальше. Он вообще перестал с ней разговаривать. Весь вчерашний день они не ели, и она даже не посмела спросить, намерен ли он уморить ее голодом или они все-таки заедут в какую-нибудь деревню и купят там хлеба. Они никуда не заехали и ничего не купили, так что наутро Деянира чувствовала себя ужасно. У нее кружилась голова, вот что. А Броэреку было наплевать. Он торопился сбыть ее с рук.
У городских ворот путешественников ни о чем не спросили. И даже пошлину не взяли. Броэрек глянул на девушку через плечо.
- Здесь берут пошлину не за вход, а за выход, - объяснил он. - Имей в виду, если вздумаешь куда-нибудь отправиться.
- Вряд ли, - пробормотала Деянира.
- Ты и здесь долго на месте не усидишь, - сказал Броэрек. - А меня рядом не будет, чтобы тебе помогать.
- Сама справлюсь, - фыркнула девушка.
И тотчас пожалела о своей самонадеянности, потому что Броэрек разразился веселым смехом. Впервые за время их совместного путешествия он смеялся. И не над чем-нибудь, а над ней, над Деянирой.
Она хотела возразить, привести убедительный довод, но он не стал слушать, только рукой махнул.
Теперь, по всем законам жанра, он должен был привести ее на постоялый двор и вступить там в беседу с доброжелательным аборигеном. Однако ничего подобного не произошло. Броэрек, не сходя с лошади, осторожно пробирался по лабиринтам узеньких улочек. Деянира, тоже верхом, следовала за ним как привязанная. Она больше не решалась заговаривать и только смотрела по сторонам.
Городок и впрямь был приятный. Они миновали небольшую рыночную площадь, где продавали зелень, овощи и разные хозяйственные мелочи (торговать рыбой и мясом в черте города было запрещено, для этого имелся специальный рынок за Мясными воротами). По сравнительно широкой улочке выбрались на другую площадь, совершенно крошечную, и Деянира увидела там колодец с деревянной статуей, изображающей лошадку. На углу стояло здание с круглыми зелеными окнами, а напротив начинался новый переулок, круто поднимающийся наверх и заканчивающийся аркой.
Здесь было много нарядных домов, например, дом с золотыми листьями на фасаде, дом с пантерой, ловящей себя за хвост, дом со вздыбленными зелеными котами - и так далее. Все эти звери были нарисованы или вырезаны из дерева и раскрашены.
На некоторых крышах были укреплены флюгеры, другие имели башенки или просто красивую разноцветную черепицу.
"Наверное, когда идет дождь, здесь все так и сияет", - думала Деянира. И ей становилось радостно от того, что она это увидит.
Наконец Броэрек вывел ее на площадь, которая оказалась больше и просторней прочих в Гоэбихоне, но все равно ужасно тесную по сравнению с теми пространствами, к которым привыкла Деянира.
Он показал на двухэтажное каменное здание, разукрашенное десятками флагов.
- Здание городской магистратуры.
Они спешились у ступенек. Броэрек обернулся и приметил поблизости хорошо одетого мальчика лет десяти. Тот с любопытством глазел на чужаков.
Броэрек сделал ему знак подойти, и ребенок без страха приблизился.
- Последи за лошадьми, - сказал Броэрек. - Я тебе за это дам пять голов.
- Головы? - прошептала Деянира.
Броэрек криво улыбнулся:
- Так называются здесь деньги. Пять голов - это очень много.
Мальчишка присвистнул и без всяких возражений подошел к лошадям.
- А если ты их потеряешь или с ними что-нибудь случится, - продолжал Броэрек, - твой отец заплатит мне десять голов.
Мальчик рассеянно кивнул.
- Идем, - Броэрек потянул Деяниру за рукав и тут же, точно обжегшись, отдернул руку. - Проклятье, женщина. Не приближайся ко мне.
- Была бы охота, - проворчала она.
В здании городской магистратуры было прохладно и довольно темно. Они миновали просторный зал, где стояли стулья с высокими спинками, - очевидно, там проходили важные заседания, - и поднялись на второй этаж. Безлюдно. Десятки темных дверей выходили в коридор, перед каждой дверью висел особый флаг.
- Комнаты гильдий, - пояснил Броэрек, кивая на флаги. - В основном торговые. Кожевенная. Сапожная - отдельно. Украшения из теста. Ткаческая. Гранильщики. Это, кажется, ювелиры… А тут - оружейники. Златошвеи. Чулочники. Гобеленщики.
- А что там, внутри? - спросила Деянира.
Он пожал плечами.
- Понятия не имею. Никогда не интересовался. Если тебя примут в гильдию, сама со временем узнаешь.
- А в гильдии принимают женщин?
- В некоторые.
- Может, мне прикинуться мужчиной? У мужчин шире возможности.
- Ты сперва женские возможности опробуй, - засмеялся Броэрек. - А то, сдается мне, у тебя даже это получается слабенько.
- Что вы имеете в виду? - возмутилась Деянира.
Броэрек растрепал ее волосы и ничего не ответил.
Он остановился перед последней дверью в этом бесконечном ряду. Она выглядела точно так же, как и прочие, но перед ней не было никакого флага. И еще она, в отличие от тех, не была заперта.
Броэрек постучал, а когда ответа не последовало, толкнул ее и вошел внутрь. Деянира проскользнула следом и очутилась в крохотной комнатушке с невероятно маленьким оконцем под потолком. Оконце представляло собой полукружье, в котором больше было деревянных планок переплета, чем стекол. Под оконцем находился стол, а за столом сидел человечек с хилым тельцем, облаченным в черный бархат, и непропорционально большой лысой головой в бородавках и шрамах. Человечек этот держал перед собой гигантскую книгу.
Завидев Броэрека, он косо, болезненно дернул тоненькой шеей. Создалось впечатление, будто голова его вознамерилась куда-то пойти, но силком была удержана на месте. И вдруг лицо человечка изменилось, подбородочек и носик мелко затряслись, глазки сощурились. До Деяниры донеслось тихое хихиканье.
- Броэрек? - спросил человечек.
Броэрек промолчал.
Человечек преспокойно откинулся назад в своем креслице и произнес:
- Если бы мы встретились где-нибудь на улице или у тебя в замке, все было бы иначе.
Пауза.
- Я бы, наверное, поцеловал тебе руку, - прибавил человечек. - А?
- Можешь сделать это здесь, - предложил Броэрек.
- Вот уж нет! - захохотал человечек. - Вот уж чего не дождешься! Только не здесь! Ты в здании городских гильдий! Здесь не целуют рук! Здесь даже спасибо не говорят, кроме специальных случаев, и каждый из этих случаев записан в уставе. Да, неудачное ты выбрал место, чтобы потребовать от меня благодарности.
- Любое место подходит, - сказал Броэрек невозмутимо. - Впрочем, если ты так трясешься над соблюдением устава, я могу отнести тебя на улицу.
Человечек вздрогнул и быстро отдернул руки от книги. Втянул сухонькие кисти в рукава, съежился в креслице.
- Не прикасайся ко мне, громила.
- Меня зовут Броэрек.
- Помню, помню, помню. Убери лапы. Говори, что тебе надо.
- Смотри внимательно, - приказал Броэрек.
Человечек вытаращил глазки и заморгал лысыми веками.
- Что?
- Видишь? - настаивал Броэрек.
- Нет!
- Со мной еще один человек.
Светлые глазки с остренькими точками зрачков уставились на Деяниру.
- Никчемный мальчишка, - прошипел человечек. - Ты зачем привел его сюда?
- Для начала, это не мальчишка, - проговорил Броэрек. - Приглядись внимательнее, это молодая женщина.
Человечек сморщился.
- Пока оно одето как парень, оно будет восприниматься мною как парень. Где у него женская одежда?
- Не одежда делает женщину женщиной! - возмутилась Деянира.
Человечек стремительно тряхнул пальцем перед самым ее носом.
- Вовсе нет!
- Не спорь с Тиоканом, - засмеялся Броэрек. - Когда-то он состоял в гильдии портных.
- Я состою во всех гильдиях, - сообщил Тиокан. - Я смотритель устава. Я знаю все и обо всех. Я записываю это в книгу. И если какая-нибудь девчонка, переодетая парнем, хочет вступить в гильдию, у нее на пути буду стоять я.
- Мне нужно, чтобы ты пристроил ее куда-нибудь, - Броэрек с полнейшим равнодушием проигнорировал все угрожающие высказывания маленького человечка. - Она говорит, что умеет шить, вышивать… Наверное, не составит труда научить ее ткаческому ремеслу. Может, она и прясть сможет. Есть какой-нибудь мастер, у которого нет сейчас учеников?
- Ну… - замялся Тиокан и уставился в потолок.
Броэрек одернул его:
- Думай скорее, мне некогда.
- Хочешь побыстрее сбыть подружку с рук?
- Вроде того.
- Все вы, знатные люди, одинаковы. Заводите подружек, а потом сбываете их с рук.
- Она вовсе мне не подружка.
- Все вы, знатные люди, так говорите.
- Именно поэтому я и хочу с ней расстаться, - сказал Броэрек. - Потому что она мне не подружка, а ты - один из множества, кто обвиняет меня в обратном.
- Да кто тебя обвинит… Она, вроде бы, хорошенькая, - Тиокан облизнулся.
Деянира возмутилась:
- "Она", между прочим, стоит тут и все слышит! Вели бы себя приличнее.
Тиокан вонзил в Деяниру мрачный взгляд.
- Это тебе стоило сперва подумать о приличиях, а потом уже облачаться в такой костюм.
- Мне дал этот костюм господин Броэрек. Чтобы удобнее было во время путешествия, - отрезала Деянира.
И уточнила:
- Во время трудного и весьма долгого путешествия. Наша жизнь неоднократно подвергалась опасности. Мы ехали и ехали, мы скакали верхом, и нам встречались разные существа и обстоятельства, которые пытались нас убить. Как, по-вашему, легко было бы мне выжить, будь я в длинной юбке? Сами попробуйте-ка!..
Тиокан вдруг затрясся, все морщинки на его личике пришли в движение, и Деянира увидела, что он не на шутку перепуган.
- Только один раз, - пробормотал он, - я выбрался за пределы родного города и родных гильдий. Нужно было доставить пеньку. Веревки.
- Очень храбрый поступок, - добавил Броэрек без намека на улыбку. - Мы не справились бы без этих веревок. Они были нам позарез нужны.
- Не знаю, как и доехал, - продолжал Тиокан. - Вся территория кишела троллями. Смертельная опасность на каждом шагу.
- Как же вы ехали? - заинтересовалась Деянира.
- Я же тебе только что сказал - понятия не имею… Я закрыл глаза и мчался в произвольном направлении, бросив удила и вообще всяческие поводья. Лошадь сама выбирала дорогу.
- Умная лошадь, - сказала Деянира.
Человечек метнул в нее быстрый, негодующий взгляд и выразительно вздохнул.
- Я сопровождал его на обратном пути, - сказал Броэрек. - Когда он доставил веревки, я вызвался доставить Тиокана в город. Дорога действительно кишела троллями. Тиокан ничуть не преувеличивает.
- Он спас мне жизнь, - признал Тиокан. - Дважды. Трижды.
- Раз восемь, я думаю, - скромно вставил Броэрек.
Тиокан тут же замахал на него руками.
- Это отнюдь не означает, что я обязан оказать тебе восемь услуг.
- Десять, - сказал Броэрек. - Ты обещал десять услуг. А это будет только вторая.
- Ты экономишь услуги, - вздохнул Тиокан. - Растягиваешь удовольствие.
- Просто не возникало надобности, - объяснил Броэрек.
- Ты нарочно держишь меня в напряжении. Я ведь каждое утро просыпаюсь и думаю: а что, если сейчас сюда войдет Броэрек и потребует очередную услугу. Например, как тогда, с сукном для одеял.
- Очень нужны были одеяла, - сказал Броэрек. - Ты выручил целый отряд. Хороших ребят выручил.
- Угу, - вздохнул Тиокан. - А что потом мне в гильдии устроили!
- Ничего тебе не устроили. Ты ведь выкрутился, - сказал Броэрек. - Вписал в книгу уставов новый пункт, никто и не подкопался.
- Это потому, что я знаток уставов, - Тиокан подбоченился. - Знаток всегда может незаметно вписать какой-нибудь никому не известный пункт, и никто и пикнуть не посмеет.
- Заметь, я не прошу тебя сразу принимать ее в гильдию или устраивать к какому-нибудь выдающемуся мастеру.