Я не мог слышать и видеть, что происходит за пределами пузыря, в котором я находился, и ждал, считая про себя. Прикинув, что прошло уже три-четыре минуты, я вышел обратно через "молнию". В комнате не было ничего, только остатки дыма. Окно за железной решеткой было открыто, и свежий ноябрьский ветер выдувал дым наружу. Я схватил со стола фон Варенменша пистолет и прочее оружие. Заметив торчащую из его ноутбука флешку, тоже схватил, и выскользнул за дверь в коридор третьего этажа так тихо, как только мог.
Парни из "Черного Солнца" понятия не имели, что я сделал, поэтому они рассредоточились по всему зданию в поисках меня. Я слышал, как пара человек перекрикивается от пожарных выходов в обоих концах коридора, которые были первыми в моем плане бегства, значит, это не пройдет. Я ринулся по лестнице вниз, на второй этаж, где секретарша все так же сидела за столом, явно не понимая, почему ее товарищи бегают по всему зданию, размахивая оружием и крича.
Я остановился у ее стола. Глаза секретарши расширились от страха, хотя я даже не повел пистолетом в ее сторону.
- Слушай, - сказал я. - Не знаю, такая же ты, как эти потребители "Кул-Эйда", но если ты не расистское чудовище, хватай куртку и сумочку и уматывай ко всем чертям отсюда и никогда не возвращайся. Там наверху в кабинете - отрезанная человеческая голова. Скоро здесь будет полиция, и все станет весьма сложно.
Я не стал смотреть, что она сделает, поскольку услышал, как уличная дверь с грохотом распахнулась и по лестнице загрохотали чьи-то ноги. Ринувшись на лестницу и пробежав до половины, я снова открыл "молнию", но на этот раз не для того, чтобы прятаться от них - я не хотел рисковать, дважды повторяя один трюк, - а просто чтобы получить пару секунд на размышления. Выйдя наружу, я с размаху ударил первого из подымавшихся по лестнице рукоятью пистолета промеж глаз. Он рухнул, как бык, получивший удар из пистолета с ударником, валясь под ноги своему товарищу, и выпущенная из пистолета напарника пуля пролетела над моим правым плечом. Я перепрыгнул через них обоих и ринулся к двери, ударом распахивая ее. К своему стыду, забыл про лестницу снаружи и едва не сломал ногу, но, встав, понял, что дело обошлось драной штаниной и ссадиной на колене.
Я пытался понять, куда мне лучше всего бежать, чтобы скрыться без перестрелки, когда второй парень с лестницы (который всего лишь упал) с грохотом распахнул дверь. Мне показалось, что это Тимон, темноволосый миссионер. У него в руке был пистолет, и вид у него был такой, будто он только что понял, что "Акуна Матата" на самом деле означает "Забот полон рот". К этому времени я уже бежал, конечно же.
Бах! Пуля пролетела мимо меня и отколола кусок кирпича, осколки полетели во все стороны, в том числе мне в лицо. Я обернулся, пытаясь прицелиться на бегу, так, чтобы не попасть в случайных прохожих, если промахнусь, и врубился в долбаный паркометр. Будто получил удар клюшкой для гольфа от самого Бога. Пистолет вылетел из руки, я упал и покатился вперед, на улицу.
Когда я сумел сесть, Тимон уже понял, что поймал меня, и перешел с бега на шаг, наставив на меня пистолет. Я прикидывал ничтожные шансы того, что смогу попасть в него единственным из моих ножей, сбалансированным для метания, сидя на заднице в десятке метров от него, как вдруг он споткнулся и завопил, будто человек, которому внезапно удалили аппендикс без наркоза. Упал на тротуар и лежал, хрипло крича и катаясь, и из него торчало нечто тонкое и странное, будто не к месту оказавшаяся в нем палочка для еды.
Рядом со мной с визгом шин затормозила машина. Открылась дверь, и прежде, чем я что-то понял, кто-то принялся втаскивать меня внутрь. Я уже начал было отбиваться, но узнал Оксану. Стряхнул ее с себя, дополз до пистолета, взял его и ринулся к машине. Я еще не успел закрыть заднюю дверь, когда Галина вдавила педаль газа в пол, и приземистая машина, сделав "полицейский разворот", вызвала шквал сигналов от машин со встречной полосы. Тимон все еще стонал на тротуаре, когда мы уже свернули за угол.
- Я его подстрелила! - гордо заявила Оксана, помахивая спортивным арбалетом с переднего сиденья.
- Вы должны были держаться подальше, - сказал я, пытаясь перевести дыхание.
- Он пытался тоже вас застрелить, поэтому я застрелила его! - сказала Оксана, не обращая внимания на мои слова.
- Хорошо попала, - признал я. - Прямо под колено. Наверное, ему придется уйти из команды Арийского Университета по ориентированию.
- Колено? - разочарованно переспросила она. - Я пыталась попасть ему в яйца.
- Знаете, что? Смешные вы девчонки, но иногда вы меня пугаете, - сказал я, откидываясь на спинку кресла и обливаясь потом. - Прежде, чем выедем на автостраду, надо найти таксофон, если такие вещи еще остались в этом мире. Мне надо позвонить полицейским и сделать анонимное сообщение об очень нехороших людях на Сентениэл-Авеню.
ГЛАВА 19
НАСМЕШКА КАРМЫ
Девушки все еще возбужденно обсуждали вопрос стрельбы из арбалета по яйцам, когда мы въехали в подземный гараж квартиры Каз.
- Была бы моя мама жива, - внезапно сказала Оксана.
- Что? - спросил я, переставая разглядывать подошву ботинка. Взрывчатка в каблуке изрядно ее оплавила, что объясняло, почему подошва моей ноги горела, как от солнечного ожога. - Твоя мать?
- Да. Она была очень церковная, очень религиозная. Я сказала бы ей, что спасла ангела, она бы очень гордилась!
Полсекунды в машине царило молчание, будто кто-то громко выпустил газы.
- Вы обе знаете, что я ангел? - наконец спросил я.
- Конечно, знаем, - сказала Галина, глуша мотор. - Думаете, мы рискнули бы броситься в бой с Энаитой вместе с обычным человеком? Она большой и могущественный ангел, даже могущественнее вас!
Я испытал мимолетное разочарование тем, что не добился их расположения своим обаянием и манерами, но, должен признать, все это избавило меня от необходимости долгих и неловких объяснений насчет того, как Божество любит планету, потом они женятся, а потом у них появляются маленькие херувимчики.
- О'кей, - сказал я вместо этого. - Рад, что вы прониклись.
Не знаю, как вы, но я всегда остаюсь несколько взвинченным после того, как в меня стреляют. Что же до амазонок, то им так понравились все эти приключения, что я даже позволил им снова сесть в машину и доехать до "Джуниор Кэтеринг", чтобы взять еды, пока я займусь стратегическим планированием.
"Джуниор бургеры", которые можно купить только там и только тогда, когда Джуниор их готовит, я считаю одним из выдающихся кулинарных изобретений современности. Он кладет между двух котлет сыр, жареный лук и острый перец, потом закладывает внутрь большой котлеты и кидает на плиту. Когда готово - просто волшебно. Иногда мне кажется, что Джуниор тащит за собой всю экономику района Рэвенсвуд. У него всегда полно народу, люди десятками ждут снаружи, просто чтобы войти и сделать заказ, и три четверти из них ради этого переходят с другой стороны автострады.
Вечер уже вполне наступил, так что я взял пиво и вышел во двор, чтобы поразмыслить. Наконец-то увидел соседа, молодого парня в костюме, который помахал мне рукой (как человек собаке, не зная, опасна она или нет). И спешно ушел в свою квартиру. Люди, живущие в этом оазисе богатства посреди бедного квартала, похоже, были из той породы, что делают деньги, никогда не бывая дома. Одиночки, которые каждые выходные ездят на Тахо, чтобы покататься на сноуборде или заняться чем-то еще в этом роде. Интересно, что бы они подумали, узнав, что ангел занял квартиру женщины-демона. Хотелось бы думать, что им на это плевать, пока они не вынуждены болтать со мной по дороге из гаражей в свои квартиры с множеством замков.
Зазвонил мобильный, и это меня даже немного испугало. Но связь оборвалась. Я пошел в сторону от дома, до тех пор, пока линейка не показала нормальную. Мобильный зазвонил снова. Я нажал кнопку ответа, ничего не говоря.
- Бобби?
Я немного расслабился.
- Клэренс. Как дела у самого младшего из ангелов?
- Что с тобой происходит? - спросил он. - В "Циркуле" все только и говорят, что ты бросил работу, в этом духе.
Я невольно рассмеялся.
- Если бы. Не знаешь, какая пенсия у вышедших в отставку ангелов? И я не знаю, поскольку такого нет в природе. Я просто взял небольшой отпуск.
Однако меня не воодушевила мысль о том, что коллеги уже говорят об этом, хотя я и не получил никакого ответа с Небес.
- Откуда ты об этом услышал?
- А кто об этом не знает?
Элис. Почему так получается, что ты не можешь получить от начальства подтверждение отпуска без технического обоснования и отчета о возможном влиянии на природу, но Элис позволено болтать о моих делах со всеми, с кем захочется?
- Не, я не уходил, просто надо кое-что сделать. На самом деле, мне надо с тобой поговорить. Твоя машина на ходу?
- У меня есть под рукой одна.
- Хорошо. Встречаемся на стоянке клуба "Крещендо". Это на Камино Рил, между Санта-Круз и Вальпараисо.
- В смысле, сейчас?
- Нет, в смысле, после Трубы Архангела. Сам понимаешь, когда все остальные понесутся на Страшный суд. Да, сейчас.
- Но я только что вошел!
- Прости, но мне действительно надо там с тобой встретиться. Ни в коем случае - повторяю, ни в коем случае не приводи с собой Уэнделла. И даже не думай приехать с Гарсией "Джи-Мэном" Виндовером. Если что-то случится с машиной, дай мне знать, я сам доберусь до Бритэн Хайтс, чтобы тебя подхватить, несмотря на то, что у меня сегодня был охренительно тяжелый день, меня пытались пристукнуть, я устал и весь болею.
- Я же сказал, машина есть, - ответил он глухо, будто обиженный подросток.
- Хорошо.
Я вспомнил, что амазонки все еще не вернулись из "Джуниор".
- Кое-что вспомнил. Лучше приезжай минут через сорок.
Я ехал по Камино Рил с бургером в руке. Вот хороший урок жизни от Бобби Доллара: не пытайтесь есть бургер одной рукой, если не хотите испачкать брюки. К счастью, опыт еды за рулем у меня был обширный, и я привык использовать обертку в качестве салфетки на коленях, чтобы не представать перед недавно почившими с крошками и пятнами горчицы на бедрах и в паху.
Клэренс как раз парковал омерзительно большую машину, когда я добрался до места, такую, какая могла бы таскать за собой на тросе человека на водных лыжах. Я остановился рядом.
- Что это, черт подери? - спросил я. - Служебный, что ли?
- Моя в ремонте. Это машина моих домовладельцев.
- Кто бы мог подумать. Давай, залезай.
- Зачем? Я думал, мы пойдем, попьем чего-нибудь, поговорим.
- Нет. Я выбрал это место именно потому, что заведение работает допоздна и твою машину никто не утащит на эвакуаторе. Да, мы попьем и поболтаем, но не здесь. Не нервничай, колесная яхта твоих домовладельцев не пострадает. Никто ее не угонит, поскольку никто уже не знает, как водить "Паровую Повозку Толедо".
Он лишь мрачно поглядел на меня. Мальчик учится, подумал я.
- Куда мы едем? - спросил он, когда мы быстро поехали через город.
- Увидишь. Но это секрет, на самом деле секрет, на этот раз такой, о котором ты не будешь рассказывать ни Уэнделлу, ни домовладельцам, ни Джи-Мэну, а в особенности - Элис, которая немедленно разнесет весть об этом в Небесах и на Земле. Понял?
- С чего бы мне говорить Элис?
- Не знаю, просто предупреждаю. Дерьмо заварилось реально крутое, а скоро станет еще круче.
- Куда еще?
- Заткнись на хрен, мальчик. И слушай. С нынешнего момента я на войне. До тех пор, пока твое существование со всей трагической неизбежностью связано с моим, ты тоже. Усек?
Он молчал некоторое время, пока мы ехали по Эмбаркадеро. Высота зданий менялась, будто столбики на индикаторе зажиточности живущих.
- Сам понимаешь, позавчерашняя угроза меня не обрадовала, - сказал он наконец.
На самом деле, я не знал, на что он жалуется. Амазонкам я пистолетом в лицо ткнул, но они не стали заводиться.
- Ну, мог бы сказать, что мне жаль, но не скажу. Я не шучу, абсолютно. Я воюю. Сегодня меня пытались пристрелить нацисты, и, хочешь верь, хочешь - нет, но вооруженные фашисты - не самая большая моя головная боль.
- Но я уже рискую своей карьерой, Бобби. На самом деле, рискую своей душой, помогая тебе и Сэму. Почему же ты до сих пор обращаешься со мной, как с тупым ребенком?
О'кей, признаю, что почувствовал себя виноватым.
- Слушай, я делаю все, что могу, но я недоверчив по натуре. Каждый раз, как я начинал доверять людям, я прокалывался по полной. А насчет тебя, черт, я пока даже не уверен, что ты мне нравишься.
- Спасибо огромное, - удивленно и зло ответил он. - Я-то думал, что ты мне не веришь потому…
- Что, потому, что ты гей?
Вот теперь уже я разозлился. Хорошо, что я давно съел бургер, иначе бы укроп уже во все стороны полетел.
- Блин, неужели ты думаешь, что мне это важно? Я в Аду побывал, мальчик! Мне все равно, что именно делает конкретный человек во имя любви и дружбы в этой вонючей вселенной. Мне все равно, кто там тебя возбуждает. Усек? Все. Равно.
- На самом деле, я хотел сказать "потому, что я пытался арестовать Сэма".
Он рассмеялся.
- Вау, кто-нибудь долго разбирал бы это по косточкам, по Фрейду, а?
- Заткнись.
Как вы понимаете, спор я выиграл. Моя машина - мои правила.
Представив его амазонкам, которые еще вытирали майонез с губ, когда мы вошли, с радостными лицами парочки непорочных дев из мастер-класса по чизбургерам, только что радостно лишившихся девственности, я провел Клэренса по квартире Каз. Он выпучил глаза.
- Это безумно, - сказал он. - В смысле, отделка, это…
- Нет, - перебил его я. Для меня такие вопросы были болезненны.
- Я не хотел сказать ничего плохого.
Клэренс остановился у стола, за которым я работал на ноутбуке Каз.
Необходимый комментарий. Когда я только привез амазонок в квартиру, я просмотрел содержимое компьютера Каз, чтобы ничто не могло повредить ее безопасности, если амазонки вдруг это увидят. Мерзко, но необходимо. Странно, но помимо предустановленных приложений, там было всего три-четыре других, совершенно невинных, на уровне обзора рейтингов ресторанов. Все равно, что я бы проверил компьютер какой-нибудь бабушки, вот только фотографий кошек тут столько не было. Вполне логично, учитывая, что Каз родилась за столетие до того, как Леонардо да Винчи придумал полупроводники.
В любом случае, на экране ноутбука, на который глядел Клэренс, сейчас была куча спутниковых фотографий с Google Earth. Рядом было десятка четыре листков с заметками, сложными (и, вероятно, бесполезными), где я пытался прикинуть угол, с которого велась съемка в саду Доньи Сепанты, чтобы сузить район поисков.
- Что ты делаешь? - спросил он. Я принялся объяснять, но мелкий выскочка меня перебил.
- В смысле, я понял, Бобби, почему ты думаешь, что это она. Но почему ты не попытался получить адрес нормальным способом?
- Каким нормальным способом? Неужели ты думаешь, что такой влиятельный ангел, как Энаита, которая вряд ли проводит на Земле много времени и которая по самые свои святые уши во всевозможных странных интригах, одна из которых - поставить под угрозу распорядок Небес и Ада, создав альтернативный мир для человеческих душ, обязана иметь официальный домашний адрес?
Он покачал головой.
- Нет, но если она живет земной жизнью, даже время от времени, вряд ли она сама кусты стрижет и деревья обрезает, так? Она иногда проводит мероприятия, так? Фигурирует в обществе? Тогда у нее должны быть повара, портной, работники по дому, садовники, сам понимаешь. Ты можешь неделями возиться, пытаясь найти ее так…
Он махнул рукой в сторону экрана и бумажек.
- Как бойскаут. Ты всегда добываешь огонь трением, а? А спички - для слабаков?
- Не задавайся, Санни Джим.
- Слушай, давай я сам это сделаю. Я же работал в Небесном Архиве, Бобби. Я кое-что умею, в плане поиска информации.
- Ага, но из тебя плохой лжец. Иногда приходится лгать людям…
Он жестом показал мне, чтобы я отошел в сторону, и сел за стол.
- Займись чем-нибудь полезным. Почисти пистолет, например. Если мне потребуется тот, кто не говорит всей правды, даже когда от этого его жизнь зависит, я тебя позову.
Надо ли говорить, что с учетом любвеобильных амазонок, спящих в соседней комнате, но не спящих часами после того, как они отправятся в кровать, а еще расхаживающих по квартире в полуголом виде, все мое оружие было начищено и смазано до блеска, а ножи наточены до состояния маникюрных ножниц. Однако теперь предстояло задуматься и о том, что я буду делать, когда выясню, где живет подозреваемая, и я решил заняться этим плотнее.
Она взяла трубку после второго гудка.
- Нэбер.
- Моника? Это Бобби.
Повисло молчание. Как всегда. В нашей с Моникой истории есть тот плюс, что я всегда могу ей позвонить, но вот разговор всегда начнется с такой вот паузы.
- Да, привет, Бобби. Как поживаешь?
- Бывало и получше. Бывало и похуже. Не вариант мне тебя чашкой кофе угостить?
Клянусь, я слышал, как в ее голове вращаются колесики.
- Что это значит, можно уточнить? - наконец спросила она.
- Ничего плохого, обещаю. Мне действительно надо поговорить с тобой. На самом деле, я прошу об одолжении.
- А-а.
Она явно успокоилась.
- Когда? Я только что выехала к клиенту, тут, у холмов.
- Могу встретиться с тобой, когда поедешь обратно.
- О'кей.
Она назвала ресторан с баром, где мы с ней никогда не бывали.
- Дай мне час на то, чтобы уладить дело. Элис сказала, что случай несложный.
Ее голос слегка изменился.
- Похоже, речь идет о ребенке.
- Прискорбно. Ага, через час. Буду очень тебе признателен. Ты просто прелесть.
- Ага, это про меня - прелесть полка.
Знаете, я не самый чуткий парень во всем мире, но когда Моника вошла, я сразу понял, что случай был тяжелый, поэтому сразу же пошел к бару и взял ей выпить, а потом заставил выпить, по крайней мере, до половины, прежде чем разговаривать.
- Все плохо?
- Сам видишь. Девочка, девять лет. Отчим насмерть забил.
Она поболтала бокалом, сделала хороший глоток, пока кубики льда не застучали по дну.
- Ненавижу детей. Ненавижу, когда приходится работать с детьми. Делать нашу работу с ними.
Я мог лишь кивнуть в ответ. С детьми тяжелее всего, и не только потому, что они чего-то не понимают, если они только не совсем маленькие, а потому, что они задают слишком много вопросов, а ты только и можешь отвечать им: "Не могу сказать тебе" или, если ты честнее, "не знаю".
- Хочешь еще выпить?
- Нет, мне еще за руль садиться.
Она поглядела на меня. Глаза у нее были немного красные.
- Чем могу быть полезна, мистер Доллар?
Я еще не был готов с ходу приступать к делу.
- Все хотел тебя спросить, как у тебя с Тедди Небраской дела? Это всерьез?
- Я не знаю. Он классный, но такой старомодный. Клянусь, он вряд ли покинул мир живых позже конца 19-го века.
- Так вот почему он так странно себя со мной ведет, да?
Она рассмеялась, но невесело.