Вова в этот момент общался с Серегой и Сашкой, уж подозрительно быстро вливаясь в коллектив. Подруга тоже бросила взгляд на парнишку, подмигнув ему.
- Чего ты психуешь? - не понимала она. - Ну, дай ему шанс. И себе заодно! Не смеешься, не улыбаешься. Ладно, хоть бы плакала. Так и этого нет. Я не могу понять, что у тебя на душе. Будто тебя вообще нет. Давай же, пусти в себя что-то хорошее!
- Это его, что ли? - уточнила я.
Римма представила себе то же самое, что и я, после чего расхохоталась, а потом выдала.
- Лучший способ забыть твоего вампира, замутить с нормальным парнем! Этот в, отличие от Курана, не подставит тебя под смертельный удар.
Зря она это сказала. Его имя сработало, как пусковой механизм. Внутри проснулась черная дыра и вонзила свои зубы в сердце, печень, даже почки и легкие не пощадила. Мне не хватало воздуха. Я стиснула зубы и выскочила на улицу. Вдох. Выдох. Вдох.
- Прости, - раздалось позади.
- За что?
"Подарочек" не мог усидеть на месте и решил поговорить наедине со своей хозяйкой, поэтому и настиг меня на улице. Его не особо интересовало, хочу ли я побыть одна.
- Кажется, я навязываюсь. - Сказал Вова. - Просто твоя подруга нашла меня и… Она странная, знаешь? Спросила, насколько сильно ты мне понравилась, и на что я способен ради тебя…
- Мило! Вполне в ее стиле! И что ты сказал?
Вова встал передо мной, чтобы не позволять мне отвлекаться на постороннее.
- Дина, ты мне действительно… - Он замялся, сглотнул подступивший к горлу ком, и выдал. - Кажется, я влюбился в тебя.
- Не говори глупостей! - отмахнулась я. - Это же смешно! Ты видел меня всего один раз. В темноте. В лесу!
Парень не собирался отступать от своего, заранее провального, плана заполучить девчонку, в которой нет ни капли чувств, кроме страха. Он крепко обхватил меня за талию, прижав к себе. Магическое зрение включилось само по себе, открыв скрытое событие: моя золотистая струна, легко завязалась в бантик с белой лентой, исходящей от Вовы. Правда конструкция выглядела не слишком красиво.
- Ты можешь не верить мне, но я смотрел на тебя и думал о том, что хочу быть рядом, придерживать тебя под руку и следить, чтобы ты не упала, не споткнулась, не поранилась. - Говорил он.
Я знала - парень не лжет. Любой девушке было бы приятно выслушать такое от симпатичного, надежного молодого человека. Но, во-первых, я хотела бы, чтобы это сказал мне другой, вот также пристально глядя в мои глаза, а во-вторых, моя суть оставалась глухой к чужим проявлениям эмоций. Я давно закрылась в собственной пустоте.
- Вов, я не смогу отвечать тебе тем же, ты ведь понимаешь? - откровенностью на его честное признание ответила я.
- Знаю. - Опечалился парень. - Я не в твоем вкусе?
- В моем. Но не в этом дело. Я сломанная. Использованная, понимаешь? - Лучшего слова не удалось подобрать для описания себя любимой. - Во мне ничего нет.
- Так бывает, когда расстаешься с кем-то после длительных отношений. - Уверенно заявил он, выдавая опыт прошлых любовных неудач. - Но это проходит. Поверь. Со временем. Все забывается. Если ты позволишь, я буду рядом, пока тебе не станет лучше. Скажи, ты могла бы полюбить меня?
Могла ли? Если вычеркнуть из памяти образ француза - наверное. Если забыть о том, чем ради него пожертвовала - вполне возможно. Если я больше никогда не увижу его…
- Да, - ответ сам вырвался из меня. Я почему-то была уверена, что смогу. Не без помощи, конечно. Но смогу.
Где-то близко зашумел такой уже родной раскатистый звук мотора. Через несколько секунд мимо проехал небесный байкер по имени Михаил. Подмигнул и улыбнулся, натолкнув на мысль, что Вова действительно был послан мне кем-то свыше.
В тот день я решила начать все заново. Впустила Вову в свою жизнь. Ему не легко со мной пришлось, ведь между нами всегда стоял невидимый призрак вампира. Тем не менее, парень героически справлялся. Он старался пробудить во мне тягу к светлому, веселому, беззаботному - проявлялось это в просмотре комедий, выгулках на природе. Он звонил каждые три часа, чтобы просто пообщаться, узнать, как у меня дела, все ли хорошо. Не обижался, когда я ворчала или отстранялась, отказываясь от поцелуев, объятий. По пятницам завел традицию устраивать романтические вечера при свечах. Познакомился с моими родителями, которые его одобрили, и, отчего-то уверенные в скорой свадьбе, принялись откладывать деньги.
Тем не менее, оставалось нечто очень важное, что мешало мне посвятить себя новым отношениям. И я была намерена избавиться от этого! За тем и пришла к магу.
- Саша, ну устрой мне терапию! Мне надо! - вопила я, ходила за другом по квартире хвостиком, и Римма, разделяющая мое мнение о "стирке" памяти, подражала, курсируя за мной следом.
Маг от нас открещивался, как мог. Прятался на балконе. Грозил подруге разводом, если она не угомонит чокнутую ведьму. А потом попытался закрыться в туалете. Но ведьмы существа противные и вредные по своей природе, ну и легко могут растворить чужую дверь, без особых усилий и угрызений совести…
- Эм… ну так ты поможешь? - сконфуженно шаркнула ножкой я, сообразив, что друг не просто так скрылся от нас в таком уединенном месте, как туалет.
Сашка прикрылся газеткой и запустил в нас рулоном бумаги. Вытаращился на меня так злобно, что пришлось дверь вернуть на место.
- О, как удивился! - хихикнула Римка, пнув рулон. - Теперь точно поможет!
- Или отравит! - этот вариант казался более верным.
Саня вышел из комнаты нужд злой до безобразия и присоветовал мне один весьма действенный способ излечиться от любви к вампиру, от головной боли и перхоти заодно. Способ назывался "гильотина"!
- Говорят, даже от жизни помогает, - прокомментировала подруга.
- Если я полезу в твою память, то могу стереть что-то важное! - пояснил неуверенный в своих силах маг.
- Ну и ладно! Раз ты меня не понимаешь, тогда я пойду к тому, кто мне обязательно поможет! - пришла к выводу я и отправилась к женщине, способной разделить мою боль - бабе Яге.
У ее дома, как обычно, толпились люди с бутылями. Я с собой, кроме торта, ничего не брала. Присела на скамейку, очередь заняла и стала ждать. Не прошло и двух минут, как экстрасенс выглянула на порог.
- Ну и где эта стервозина? - окинула пациентов злобным взглядом она, а я потупила глазки, понимая, что это меня ищут.
- Почему же сразу стервозина? - обиделась я.
- Потому, что чую, ты мне душу пришла выматывать! Ну, давай, входи. - Распахнула двери Яга, и провозгласила. - Еще троих приму, остальных - завтра.
По толпе пронесся ропот. Но стоило бабке зыркнуть на них своими жуткими глазищами и люди смолкли.
В доме, она меня толкнула в спину, указывая в сторону кухни.
- Сядь там, и подожди! Только не шуми! - пригрозила сухим пальцем Яга.
Я села в уголочке, за небольшим столиком. Хозяйка принимала пациентов, а мне вести себя тихо и скромно надоело уже через три минуты. Я сделала зарядку, сыграла сама с собой в "Крестики-нолики". Сама себе продула. Потом объявился хорошо знакомый старшина чертей, и перекидывая в волосатых руках картишки поинтересовался:
- Ну че? Резанемся?
- На душу играть не буду! - сразу предупредила я.
- Насмешила! - хмыкнул он. - Я сколько за тобой наблюдаю ни совести, ни души у тебя не замечал. Особенно в последнее время.
- Так на что?
В играх с бесами надо сразу же уточнять ставки, чтоб потом проигрыш не аукнулся.
- А на раздевание! - хихикнул черт.
- И что ты с себя снимать будешь? Хвост, шерсть? Или копыта? А рога накладные? - не удержалась от издевки я.
Он хрюкнул, крутанулся, и в следующий миг продемонстрировал весь демисезонный гардероб - телогрейка, шуба, валенки, две пары штанов, тельняшка, и даже шапка-ушанка. Я таким количеством одежки похвастаться не могла и всерьез начала бояться проиграть. Оглянулась. Стащила с вешалки бабкины платки (3 штуки), фартук напялила, и тапочки обула.
- Ну, понеслась! - обрадовался черт…
Через полтора часа Яга застала на кухне такую картину: ведьма в тельняшке и валенках каталась верхом на черте, одетом в стринги и розовый лиф (не подумайте, не мои). После раздевания была ничья, и мы решили играть под желание. Откуда взялось белье, понятия не имею.
- А тебе идет! - заключила экстрасенс, осмотрев своего рогатого знакомого.
- Думаешь? - скинул меня со спины черт и бросился к зеркалу. Повертелся перед ним, как топ-модель, чмокнул свое отражение и… получил плевок из Зазеркалья - не понравилось потустороннему близнецу щеголять аки баба в розовом белье!
- Да, пожалуй, не мой цвет! - определился черт, стаскивая с себя вещи. - Слышь, Ягулишна, может ты примеришь?
Я думала, бабка его придушит. Но она только заставила его съесть розовое "позорище". Потом поставила чайник, села напротив меня и, как когда-то давно осмотрела с ног до головы взглядом-рентгеном, от которого захотелось спрятаться за бронированной дверью.
- Чего же ты хочешь? - спросила она, тяжело вздохнув.
- Вы итак знаете.
- Знаю, - снова вздохнула Яга. - Поиздеваться ты над собой хочешь. Есть у меня одно зелье. Заглушит боль и память. Забудешь ты о нем. Но вот не знаю, как это отразится на вашей связи. Потому что люди с клеймом Судьбы, связаны душами. А вдруг покалечу? Я ведь не имею права вмешиваться в задуманное Им! - и она намекнула на потолок.
- Но я не смогу нормально жить с этой памятью, - заговорила я, надеясь на ее помощь. - Он больше не появится. Я к нему не поеду и, встречи искать не буду. Ведь нет смысла гоняться за тем, кому ты не нужен.
Яга поднялась. Выключила чайник, насыпала какой-то травы в кружку и залила ее кипятком. Поставила передо мной и грозно заявила:
- Обратной дороги нет! Делай свой выбор!
- Ожидание и боль одиночества, тоска, мука, - взвесила на одной выдуманной чаше весов я. - И возможное будущее, светлое, в котором меня любят… Что же выбрать?
- Давай без сарказма! - фыркнула бабка. - Ты живешь сегодняшним днем и не знаешь, что будет дальше. А вдруг все изменится? Ты видела знак твоего нового избранника?
- Нет, - пожала плечами я. - Наверное, его нет. Кстати, почему?
- Потому что, не всем он дан. Люди без знака могут свободно менять партнеров. - Пояснила Яга.
- Даже не знаю кому из нас лучше: тем, кто привязан навеки к одному человеку, или тем, кто свободен в своем выборе? - вздохнула я. - Но зато у него есть белая лента! И с моей струной она связалась.
- Ленты - это привязанности. - Буркнула она. - Знаешь, что скажу тебе? Не твой он. Вот ты сейчас привяжешь его, хоть и сама не свободна и что будет? Твоя судьба давно привязана к тому, кого забыть хочешь! - стращала старая экстрасенша.
Я слушала ее, но не сводила глаз с кружки.
- Он сам выбрал меня, принял такой, какая есть - со всей болью, со всеми ранами. А второму нет до меня дела!
- А то, что ты ведьма, этот знает? - заинтересовалась Яга.
- Нет. Я не скажу ему. Не хочу, чтобы лет через десять, когда у нас будут дети, семья, и что-то вдруг не заладится, он обвинил меня в колдовстве, что приворожила.
- Семья, говоришь? - задумчиво протянула баба Яга, села и несколько минут молчала, потом подтолкнула кружку ко мне ближе. - Но ответственность ты берешь на себя!
Я выпила ее зелье, и… уснула.
- Ну, детка, как себя чувствуешь?
Первое, что я увидела, раскрыв глаза - сморщенное лицо Яги.
- Нормально, - пожала плечами я, не заметив никаких изменений. Вроде бы все было на месте: ноги, руки, нос. Хотя…
Я оглянулась.
Чего-то не хватало. Пустота ныла где-то внутри, выла волком и вообще вела себя безобразно. Казалось, что милая старушка и ее рогатый друг что-то мне ампутировали, пока я валялась в отключке. Не сердце ли, изъяли?
- Выбор сделан, милая! Давай иди! - помогла мне встать и направила к выходу Яга.
- Ты если что, заходи! - прокричал в след черт.
Я вышла во двор, оглянулась на Ягу, впервые заметив на ее лице материнскую жалость по нерадивому дитяте, сломавшему себе ногу из-за собственной глупости.
- Все будет хорошо! - постаралась ее заверить я.
- Конечно, - улыбнулась старуха и проводила меня взглядом до самых ворот.
Я прикрыла за собой железные скрипучие двери и направилась к остановке. Пронизывающий шальной ветер подгонял меня в спину, и мне отчего-то казалось, что он проник в меня. Странное это ощущение - словно ты воздушный шар. Красивый снаружи, яркий, но пустой внутри.
Смотрела себе под ноги, думала, и не могла никак вспомнить, зачем приходила к Яге. Просто чаю попить? Или по серьезному делу? Чем больше я думала, тем сильнее мигрень вгрызалась в виски.
Глава 5. С возвращением!
На улице валил снег. Большие пушистые хлопья сыпались с темного неба. Я выставляла язык, чтобы поймать ледяные звездочки и проглотить их. Митька носился рядом, и в точности копировал действия своей чокнутой тетки. Вовка смеялся над нами. Он подхватил меня на руки, закружил… потом уронил в сугроб и вывалял. Митька радовался, и сверху присыпал снегом. Друзья сначала стояли в сторонке и какое-то время наблюдали. А потом решили оказать посильную помощь в создании из скромной ведьмы снежной бабы.
В кафе мы вошли четырьмя белыми комами и одним маленьким сугробиком. Отрусились как собаки, забрызгав мокрыми каплями посетителей. Не обращая внимания на злобные восклицания, уселись за дальним столиком.
- Я закажу тебе горячий шоколад! - сказал Вова перед тем, как поцеловать меня и отправиться за напитком.
Римма странно на меня посмотрела, словно я таракан, принявший вызывающе легкомысленную позу на ее бутерброде. Сама с себя посмеялась, вообразив таки насекомым.
- Ты же не любишь шоколад ни в каком виде, - нахмурился Саня, помогая жене сесть в плетеное кресло.
- Да? Наверное, забыла. - Пожала плечами я, не понимая, почему его так смущают мои привычки.
- Слишком о многом ты забываешь! - пробурчал он, и судя по морщине на переносице, углубился в подсчет всех моих проколов. Ну, подумаешь, кое-что из головы вылетело: к примеру, полгода, а то и больше - так в них же наверняка, ничего хорошего не было! Чем меньше на этом зацикливаюсь, тем счастливее становлюсь. Ведь кто прошлое помянет, тому глаз вон, зуб под выбивание и ухо под выкрутку! Короче, разве меня такую корявую после этого Вова полюбит?
Я оглянулась на своего парня. Он любезничал с девушкой-продавщицей. Подмигнул мне - я улыбнулась… Но вертихвостка все равно не ушла от наказания - я силой мысли разбила стакан, и ей пришлось отвлечься от охмурения моего возлюбленного. Как же все-таки хорошо быть ведьмой!..
- Фух! - шумно выдохнула подруга, которая в последнее время очень напоминала мне Винни-Пуха - ела много и пыхтела, охала, при каждом движении. - Я рада, что ты снова улыбаешься!
- А зачем грустить? Все ведь хорошо.
Митька абсолютно со мной был солидарен и, собрав бровки в кучку, закивал, с видом профессора, хорошо разбирающегося в том, что есть хорошо, а что - плохо.
- Да, - вроде бы согласился друг, но сощуренные внимательные глазенки убеждали меня в том, что он сомневается. - Дин, скажи, у тебя приступы головной боли до сих пор проявляются?
Я задумалась. Вроде бывают. Чаще всего они случались по утрам и во время разговоров с Риммой, или когда Митька чего-то хотел, хватал за руку и передавал мне свои мысли о событиях, которых я не помню.
- Это не связано с Ку… - заговорила подруга, и в ушах раздался дикий звон, перекрывающий ее слова. Стаканы со стола поднялись в воздух, грюкнулись обратно через секунду. Санька испуганно озирался по сторонам в поисках непрошеных зрителей, а я не могла прийти в себя, сгибаясь пополам.
- Тихо, тихо! - приговаривал друг, поглаживая мою руку, сжимающую подлокотник кресла. Всмотрелся в мое лицо, когда я выровнялась, и испугался чего-то, а потом протянул платок. - Вытрись!
Я не сразу сообразила, что у меня из носа кровь хлынула. Посмотрела на багровые отпечатки на полотне и ужаснулась.
- Вове ни слова! Он волноваться будет и завтра же меня в больницу потащит! - взмолилась я, поймав еще более шокированный взгляд племянника. Он потянулся, чтобы залечить мои внутренние раны, но ничего не изменилось. Кровь все еще лилась из носа, и я испачкала весь платок, вытираясь.
- Больше не будем, - пообещал Сашка, одарив жену сердитым взглядом. Она приуныла.
- Чего такие лица кислые? - вмешался в нашу тьму мой свет солнца, выставляя с подноса заказ. Я быстро утерла остатки крови, и спрятала доказательства своей прогрессирующей болезни.
- У Саши трагедия! - пнула друга по стулу я и, тот, выпучив глаза, на ходу придумывал правдоподобное несчастье. Но кроме:
- Хомячок сдох! - ничего путного не смог нафантазировать. - Оплакиваем!
- Ужас! - сопереживал Вова. Однако когда, мы не выдержав паузы, расхохотались, понял, что над ним просто поиздевались. Что я могу сказать? Такой он у меня доверчивый - мой славный дон Кихот.
Он спасал меня, ведь когда его не было рядом, я просто сходила с ума от тоски. Грустила, и ничто меня не радовало. Закрадывалось в душу неприятное ощущение дисбаланса, словно я стою на тонком проводке, как эквилибрист и не могу удержать равновесие. Единственное место, где мне было немного легче сносить разлуку - работа. Ведь музыку я любила так же, как Вову. В мою смену в студии всегда играли громкие заводные песни. Я подпевала. Чем жутко раздражала окружающих. Мне дважды грозились подлить в чай что-нибудь не хорошее, чтобы я смогла демонстрировать свои вокальные данные в комнате с латинской буквой W на двери!
- Завидуйте! Завидуйте! - приговаривала я, и еще громче затягивала свою обожаемую: "Всем надо, а я не дам!".
Как-то ближе к обеду, произошло одно событие, очень меня поразившее. В аппаратную вошла Жанна - гроза и бич нашей радиоволны. То есть начальница. Но не это ввергло меня в шок, а другое.
- Проходи! - шефиня пригласила войти в помещение новенькую коллегу по несчастью - рыженькую девушку невысокого росточка.
Передо мной предстала до боли знакомая фигурка. Я чуть не упала в обморок, увидев, кого привели для знакомства.
- Знакомьтесь, - провозгласила Жанна. - Это Лиза, наша новая ведущая.
"С возвращением" - чуть не ляпнула я, опомнилась и, кивая, промямлила:
- Добро пожаловать в коллектив!
- Спасибо! Думаю, мы сработаемся! - улыбалась мне демоница. Когда-то мы с ней и ее второй половиной, Марком, великолепно ладили. Но вот хоть убейте, не могу вспомнить, куда они делись в определенный момент и почему перестали к нам приходить.
Начальница ушла, оставив нас наедине с работой.
- Не думай, что у меня какая-то особая цель… - присев на краешек стола, заговорила Лиза, нервно теребя лист с текстом для озвучки. - После того случая… Мы потеряли ценность в глазах старых демонов. Уважение тоже, хотя его вроде и не было до этого. Короче, ушли мы из наемников! В общем, теперь мы хотим жить заново.
Она шепотом формулировала тяжелые мысли, не особо рассчитывая на то, что я поверю.
- Рада! - улыбнулась ей я, и она одарила меня таким же подозрительным взглядом, как Саша в кафе, интересуясь моими мигренями. А потом чуть не бросилась обниматься на радостях. Я поспешила отодвинуться.