– Даночка, куда же вы? Мы так мило общались, я уже почти раскрыл вам все свои тайны, остался только номер банковского счёта в Цюрихе. Дана, честное божественное, что…
– Идёмте, Ставр. – Дампир решительно потянула меня за руку. – Когда ваш родственничек псих, то он просто дерётся. Но когда он в здравом уме, то пытается вешать мне лапшу на уши и трогать коленки. Причём слова "нет" он не понимает ни в первом, ни во втором случае…
– Вообще-то Эд хороший парень, – виновато признал я, позволяя себя увести, как телка на верёвочке.
Вспыхнувший северный бог сразу поднялся следом, но был удержан железной рукой старого Седрика.
– А не выпить ли нам, сэр Эд?
– Оставьте меня, старина, я сейчас пойду и… и… всё им…
– А если креплёного?
– Седрик, не держите меня!
– И ещё я знаю, где на реке купается девятнадцатилетняя племянница нашей кухарки, а вы?
– А я не знаю, – стопорнулся златокудрый бог. – Ну-ка, вот с вопроса о купании чуточку поподробней…
Седрик обнял его за плечи, щедро плеснул в кружки и увлёк к пылающему камину.
– Вы умеете выбирать друзей, – серьёзно подтвердила Дана, пока мы шли длинным коридором. – Знаете, я никогда не была в настоящих замках. Пару раз выбиралась в Европу, ездила в Париж, в Берлин, в Кёльн, но вот так чтобы попасть именно в замок… Здесь у вас красиво и романтично.
– Жуткие сквозняки зимой, долгое эхо и крысы – бич Средневековья, – честно признался я. – Летом тут неплохо. Прохладно, кондиционеры не нужны, а камни на стенах так нагреваются за день, что на них спать можно.
– И, наверное, очень красивые виды вокруг?
– О да… Пейзажи у нас просто восхитительные – холмы, сосны, горы, ледяные Грани на фоне заката и ещё…
– Что? – заинтригованно обернулась она.
– Да… простите, ничего. Просто вдруг вспомнил, что именно во время такого вот любования осенним пейзажем меня первый раз подстрелили. Попади этот гот на ладонь выше… Простите ещё раз, видимо, я не лучший экскурсовод для романтических прогулок.
– Вы слишком часто просите прощения. Это норма вежливости или я вам нравлюсь?
Вопрос был задан слишком в лоб, чтобы я увильнул от ответа.
– Нравитесь.
– Спасибо.
– Но это ничего не значит.
– Разумеется.
– Я граничар, вы – дампир.
– Как верно подмечено.
– Дана, вы издеваетесь?
– Нет. – Она остановила меня и посмотрела в глаза.
Я наклонился, мягко поцеловав её в губы.
– И всё.
– Да.
– У меня дочь.
– Я знаю, – теперь она потянулась и ответно поцеловала меня. – Мы квиты?
– Да.
– Вас ждёт Хельга.
– Мы почти пришли.
Собственно, вот такой вот содержательный разговор двух взрослых людей.
Мы остановились перед гостевой башней. Воровато оглядевшись по сторонам (в своём-то замке!), я задрал голову вверх, к высокому окну.
– Хельга-а!
– Па-а-ап! – радостно взревела моя дочь так, что из того же окна на меня выпала леди Мелисса, словно выброшенная взрывной волной.
О, каких усилий мне стоило не отпрыгнуть назад и не подставить руки, кто бы знал… Хрупкая старушка вряд ли весила больше сорока килограмм, тяжёлым у неё был только характер.
– Вы мой герой! – с чувством выдохнула леди Мелисса.
– Я бы сказала то же самое, – вежливо поддакнула ей Дана, незаметно пиная меня в спину кулачком. Небольно. Хотя я знал истинную силу чернокудрой дампир.
– Милая Хельгочка, не волнуйся, я в порядке! – счастливо облизнула дёсны новоспасённая. – Твой восхитительный отец спас твою сестру и подругу!
– Па, ты чё, серьёзно это сделал?!
– Увы, да! Сегодня он сама любезность, весь в белом, крылья за спиной, и все спешат к нему на ручки, – тепло откликнулась Дана. – Хорошо ещё, не на шею…
– Это моё место! – честно предупредила Хельга.
– А что здесь делает вульгарная любовница вашего дружка? Ей не место рядом с приличной леди!
– Да так, зашла на минуточку, сдохнуть от зависти при виде вашей неземной красоты и столь же редкого ума, – честно призналась дампир, успокаивая старушку.
А мне вдруг захотелось спросить: собственно, ничего, что я тоже тут стою при вашем женском обсуждении? Ей-богу, вот как-то странно чувствовать себя лишним у себя же дома.
Минутой позже моя нежная дочь сбежала по винтовой лестнице и кинулась мне навстречу. Первое, что она сделала – безапелляционно вытряхнула из моих рук уже пригревшуюся пожилую "сестричку"… Возмущённые писки и ноты протеста к вниманию не принимались. Дочка у меня не злая, просто защищает меня, как умеет. Ну, в силу детской наивности или там каких-то подростковых понятий максимализма делает это не всегда… корректно.
– Девочки, – наконец решился я, прерывая затянувшуюся вокруг горла паузу. – Раз мы все так хорошо поужинали, так, может, просто разойдёмся по своим постелькам и баиньки?
Все трое переглянулись, как три врача-диетолога при виде холостого толстяка, и, подумав, кивнули. Правильно, компромиссное решение, уважаю.
Леди Мелисса, откланявшись, поднялась к себе, дампир и Хельга отправились с призванным Метью в отдельные покои. Надеюсь, не подерутся. Я, поцеловав в щёчку дочь, сухо пожелал "спокойной ночи" Дане и, крайне утомлённый всем этим днём, направился к себе. Организм требовал хоть несколько часов нормального сна. И разумеется, кто бы мне это позволил…
– Итак, дорогой друг, ты опять отбил у меня женщину, – непонятно с чего завёлся Эд, догнав меня в коридоре. – Почему всё самое лучшее достаётся тебе?
– У меня с Даной ничего не было.
– Совсем ничего?
– Ну, не совсем…
– Ага, значит, что-то было! Что?! Говори быстро, я хочу знать! Время, место, детали, подробности, всё! Ну, какая она вообще и…
Я молча показал ему кулак, захлопнув дверь перед его носом. В самом деле, какого драного ягеля ему надо лезть в мою личную жизнь? С его сестрой мы давно в разводе, если можно так выразиться. Хельгу я вырвал из её рук, когда девочке исполнилось три года. Причём всё произошло при таких жутких обстоятельствах, о которых мне не хотелось бы даже вспоминать. В общем, мы не вместе и оба вправе считать себя свободными. Почему я не имею права на один поцелуй?
– Потому что, если бы у вас было место и время, одним поцелуем всё бы не ограничилось, – сам себе честно ответил я, бухаясь спиной на кровать. Правильнее сказать – на довольно широкий, но низкий топчан, покрытый тремя медвежьими шкурами и одной рысьей. Подушкой я не пользовался, а укрывался, как правило, своим волчьим плащом. В углу стоял холодный камин, отапливать весь замок – никаких дров не напасёшься. На стенах висело охотничье и боевое оружие, моя сменная одежда лежала в двух сундуках. Купить себе нормальный платяной шкаф тоже не позволяли средства, то есть мы больше тратили на безопасность, чем на предметы роскоши. Впрочем, пара таковых у меня была. Тайно, разумеется. Это зубная щётка и паста, не скажу, какой марки – сочтут рекламой.
Я сбросил сапоги, расстегнул пояс, лёг на спину, прикрыл глаза, пытаясь отрешиться от всех забот, и память услужливо развернула передо мной холодное и прекрасное лицо Даны. Проваливаясь в тёплый сон, мне показалось, что она ждёт меня там ради продолжения короткого поцелуя. Почему бы и нет, во сне можно всё и…
– Лорд Белхорст? – В двери осторожно постучали. – У нас… э-э… как это… косяк!
– Я сплю, Метью. Чего? – Резко откинув плащ, я прошлёпал босыми ногами к двери и отодвинул засов.
– Косяк! – неуверенно повторил он. – В смысле засада! То есть, конечно, скорее досада или досадное недоразумение, но миледи Хельга выражается именно так…
– Метью, говори, в чём дело, или я прикажу выпороть тебя на конюшне.
– А кони не будут против?
– Не копируй Седрика! – окончательно проснулся я. – Какого пьяного лося ты разбудил своего господина?!
– Леди Мелисса угрожает выброситься из окна.
– Скатертью дорога, ад открыт круглосуточно! – Я попытался закрыть дверь, но мой паж проявил настойчивость.
– Она стоит на подоконнике во всём белом и спорит с нашими лучниками, что стоит ей шагнуть вниз, как вы вновь примчитесь в сияющих латах и опять её спасёте.
– Скажите ей, что я сплю, и пусть не экспериментирует.
– Ставки шесть к одному.
Вот дьявольщина, как же меня достали эти нехитрые развлечения простых вояк! Они готовы делать ставки ежедневно, на всё, не задумываясь о нормах морали и этики, лишь бы поржать над проигравшим и сунуть в карман пару мелких монет.
– Как я понимаю, спор ведётся о том, поймаю я эту старую дуру или нет?
– Да, – уверенно кивнул Метью, подавая мне сапоги. – Если она рухнет, а вы вообще не придёте, деньги возвращаются.
– Я её убью.
– В смысле не поймаете?
Прорычав сквозь зубы что-то непонятное даже самому себе, я отодвинул его с прохода и, топоча подкованными каблуками, бросился ловить спорщицу-суицидницу-мегеру и т. д. и т. п., список мог быть долгим, и ласковых эпитетов в нём было бы мало. Меньше нуля.
Я быстро вышел во двор, наорал на своих людей, разогнал по своим местам и криво улыбнулся леди Мелиссе.
– Вы опять меня спасли, о мой герой! – сладострастно раздалось сверху, и пылкая дама в ночной рубашке бросилась по лестнице вниз. Думаю, я не менее резво кинулся со двора, едва не сбив подвернувшегося под ноги пажа.
– Метью, мать твою-у!
– Ей что-то передать? – сбился он. – Сир! Ну не путайте меня, ради всего святого! Я и так путаюсь! Вас ищут!
– Полиция?
– Кто?!
– Нечто похожее на инквизицию, но с ними можно договориться за деньги.
– С инквизицией тоже, – понятливо кивнул мой паж, но почти сразу опомнился. – Вас хочет видеть леди Хельга. Она в вашей комнате.
– Ей не спится в своей?
– Э-э… образно выражаясь, да. Вы понимаете, в её комнате одна кровать, и…
Дальнейшее он мне рассказывал уже по дороге, потому что из башни в любую минуту могла выбежать леди Мелисса, а я не жаждал её видеть. Метью за моей спиной трещал, как восторженная сорока, сперевшая чайную ложку.
Проблема, заставившая мою дочь взывать к моей помощи, была проста и непроста одновременно. В её покоях действительно всего одна кровать, а я отправил туда ночевать ещё и Дану. Ну, в принципе ничего такого, две девчонки, места хватит, приставать с глупостями дампир вряд ли станет, а даже случись непредвиденное, Хельга всегда сможет за себя постоять. Так вот, непредвиденное случилось. Нет, не в смысле того, что красавица Дана…
Тьфу, в общем, оказалось, что дампир предпочитает спать голой, а моя дочь вдруг жутко застеснялась и, выскочив за дверь, прибила ею же (дверью) стоящего на страже Метью. Следы пришиба были чётко видны на левой стороне его лица, удивительно, что я не обратил внимания на этот "фонарь" раньше…
– Хельга? – Я осторожно постучал. Из-за двери раздалось напряжённое сопение. – Ладно, милая, это я. Что случилось?
Моя дочь сидела на краешке кровати, мрачная, как барсучонок, разбуженный по весне и потерявший любимую пустышку.
– В чём горе, лапка? – Я сел рядом, обняв её за плечи.
Хельга хлюпнула носом и напряжённо выдала:
– Я толстая!
– Глупости!
– Нет, я толстая!
– О чём ты говоришь? Горе моё, это всё подростковые комплексы, болезнь роста, это пройдёт…
– Я толстая! А она… она… Ой-ё-о!
– Что, настолько? – смутился я.
Хельга поджала губки, едва удерживаясь от желания просто разреветься.
– Пойдём, я куда-нибудь её переселю.
– На коврик у камина?
– Дай подумать. У нас три гостевые комнаты. В левом крыле квартирует дядя Эдик, в башне леди Мелисса, в правом ты. Давай переселим ко мне твоего дядю, а в его комнату отправим спать Дану. Так пойдёт?
– Угу, – сделав бровки домиком, кивнула моя малышка. – Так будет честно.
– Хорошо.
– И это, па… Ты поговори с ней…
– Насчёт того, чтобы больше при тебе не раздевалась?
– Да тьфу, па! Мне это по барабану, я ж не маленькая. Ты спроси, какая у неё диета?
Мне пришлось дать слово. Хельга чмокнула меня в щёку, радостно соскочила с кровати и толкнула дверь. Легонько. В её понимании. Но дежурившего на входе Метью второй раз впечатало в стену. Кое-как поставив его на ноги, я отправился к Эду, а моя дочь к себе. То, что произошло дальше, было уже за гранью добра и зла… Попробую рассказывать по порядку.
Когда Хельга пришла в свою комнату, Даны там уже не было. Дампир отправилась извиняться ко мне. Но в моей комнате она застала леди Мелиссу, решившую взять быка за рога или, правильнее, меня за… Столкновение двух дам было бурным. В результате уже хромая леди Мелисса ушла искать меня, жаловаться на соперницу. А пылающая праведным гневом Дана решила дождаться меня, чтобы всё внятно объяснить. Хотя чего там объяснять-то…
Я же поднял с постели сонного бога, мало что соображающего после пьянки с Седриком, и отправил в мою комнату. По пути мы столкнулись с Хельгой, которая в третий раз ушибла Метью и несла его на плече в поисках, где у нас тут "Скорая помощь". Эд, как вы догадались, пошёл дальше один и, естественно, застал в моей комнате Дану. Ну и всё понял неправильно, решив, что я таким образом хочу сделать ему подарок. Что было дальше, догадаться нетрудно…
Я временно уложил Метью на кровать в комнате Эда и укрыл своим плащом, а сам пошёл искать дампир, чтобы договориться с ней о переезде. Найти Дану оказалось несложно, ибо вопли получившего в глаз северного бога были слышны на весь замок. Пока я разбирался с этой парочкой, леди Мелисса набрела на комнату Эда и ошибочно приняла Метью под моим плащом за меня. Радостно приподняв подол, старушка решила воспользоваться ситуацией…
Но хуже всего, что её страстный вопль: "Лорд Белхорст, теперь вы мой!" – услыхала Хельга и, как МЧС, примчалась на мою защиту. А уж на боевой крик моей дочери: "Гореть тебе в аду, дьявольское отродье!" набежали уже все свободные от дежурства на стенах воины во главе с совершенно безумным Седриком. Теперь вы меня понимаете?!
– Кого надо убить, сир?!
– Меня. И лучше прямо сейчас, потому что я больше этого дурдома не вынесу-у!!!
Все посмотрели на меня и как-то очень тихо, без споров и лишних вопросов, рассосались по своим местам, согласно жёстко утверждённому мной плану. Когда я без задних ног рухнул на солому в стойле Центуриона, чёрный конь только осторожно подвинулся, не возражая даже в виде молчаливого протеста. Эд вернулся в свою комнату, Дана осталась в моей, Хельга в своей, озабоченная леди Мелисса упрыгала к себе в башню, окончательно издёрганного Метью уложили на полу в обеденном зале.
Сон пришёл мгновенно, был, как бы это выразиться, многопрофильным и неоднозначным… Я видел, будто бы мы сидели с Капитаном в каком-то кафе на улице. У него было грустное лицо и глубокие тени под глазами. Разговор крутился вокруг судьбы моей дочери, но почему-то не её права выбора, а учёбы. Вроде бы я говорил, что меня опять вызывали в школу, Капитан кивал, сочувственно качал головой, сетуя на отсутствие индивидуального подхода к таким специфически одарённым детям. Потом мы вроде куда-то пошли, а там на нас напали.
Капитан дрался почему-то с двумя серыми псами огромного роста, но неопределённой породы. А на меня бросились крысы. Много крыс. Они почти повалили меня, кусаясь мелкими острыми зубами, противно пища и стараясь залезть под одежду. Я дрался, срывал их с себя, а когда выбился из сил, вдруг почувствовал, как неведомая сила легко, словно пушинку, поднимает меня в небеса. Всё исчезло, и только высоко над головой сияли чьи-то добрые, участливые глаза. Некромант, подумал я, и проснулся.
В смысле меня разбудили. Зверски, жестоко и бесчеловечно, в нашей средневековой манере…
– Сир, вы уже встали? – потряс меня за плечо старый крестоносец, практически вытряхивая из объятий Морфея. Я не преувеличиваю, он поднял меня под мышки, взболтал и поставил на ноги! В моей, как ни странно, комнате.
– Спасибо, Седрик, я уже не сплю.
– Вы уверены?
– Вполне. – Я отвёл его заботливые руки и, сев на кровать, стал натягивать сапоги. – Какие новости?
– Вам ещё не доложили, что мы в осаде, сир?
– Нет, – подумав, зевнул я. – А кто нас осаждает на этот раз?
– Не проще ли вам задать этот вопрос миледи Хельге?
Уф… Похоже, что с некоторого момента всё, что происходит у нас в Кости, неизменно связано с моей дочерью. Либо она, либо с ней, либо из-за неё. Ладно, разберёмся. Я плеснул в лицо водой из медного таза, быстро почистил зубы, вытерся куском льняной ткани и потребовал сопроводить меня к Хельге. Седрик кивнул, с поклоном ведя меня в обход всех комнат, через сторожевую башню, прямиком на крепостную стену.
Хельги там, разумеется, не было, зато открылся отличный вид на длинную вереницу женихов, терпеливо ожидающих приглашения войти в замок. Запусти мы всех, так нам самим бы и места не осталось. Я уже молчу о том, что гостей надо поить, кормить, укладывать куда-то спать да ещё и развлекать разговорами под пение менестрелей и дурацкие кувыркания бродячих акробатов.
– Беглым взглядом я насчитал двенадцать баронов, – неслышно подойдя сзади, шепнул Эд. – Полагаю, ещё шесть-семь обедневших рыцарей. Во-о-он те, стоящие особняком, в ржавых латах и без коней. Ну и как минимум четверо сыновей богатых купцов или членов городского совета. Видишь, как одета вон та группа? Напыщенные, разнаряженные, с нелепыми кинжальчиками на поясе. По привычке держатся вместе, но даже не смотрят друг на друга, задирают нос…
– Что будем делать?
– Ты глава клана и хозяин замка, тебе решать.
– Но не могу же я впустить сюда их всех, вместе с лошадьми, телегами, слугами, телохранителями, подарками и прочим обозом?!
– Придумай что-нибудь, – безмятежно крутнулся на одной ножке бывший северный бог.
– Ставр! – Снизу по каменной лестнице к нам спешила раскрасневшаяся дампир. – У нас проблема.
– И не одна, – тупо согласился я, кивая на толпу ожидающих женихов.
– Кто там? А, не важно… Важно то, что Хельги нет в её комнате!
– А почему она там непременно должна быть? – влез Эд, с некой опаской двигаясь от Даны в сторону. – Девочка может гулять по замку там, где ей заблагорассудится. Имеет право!
– Её нет в замке! Страж у ворот сказал, что миледи уехала на конную прогулку ещё на рассвете.
– Только не на Ребекке, она же загоняет мою красавицу!
Я молча бросился по ступенькам вниз. Куда бы ни направилась моя дочь, ушибленная в голову вольным воздухом Средневековья, это могло быть опасным. Центурион бы наверняка потребовал с неё папиного разрешения, а вот легкомысленная белая кобылка вполне могла и купиться на заверение, что все фотомодели бегают по утрам, пойдём и мы поборемся за талию…
Эд и Дана устремились следом, неуверенно порыкивая друг на друга. Стражники у ворот подтвердили ранний выезд молодой госпожи, но поскольку войны сейчас нет, а я не отдавал особых указаний, то они и не видели причин не открыть ворота. Да, миледи уехала именно на Ребекке (Эд схватился за сердце) и направилась за лес, к озеру, кормить русалок. Ну вроде бы вполне себе безобидное занятие, облегчённо выдохнул я, дав приказ седлать Центуриона.
– Я с тобой, – твёрдо обозначила Дана. – Хочу познакомиться с окрестностями и хотя бы издалека увидеть знаменитые Грани.