- Может и знают, - пожал плечами Сарк и болезненно скривился, - но опасности для меня там нет, в этом ты прав. Пожалуй, так и сделаем. Только отсюда все ценное придется забрать с собой. А это немало, и я вовсе не уверен, что доеду до Зартака живой. Чувствую я, что ты, парень, темнишь. Если хочешь ехать со мной и все делить пополам, как это принято у ватажников, давай колись, кто ты такой и откуда. Клянусь, что вреда тебе от меня не будет. За мной есть много всякого, но долг жизни свят, и предательства от меня можешь не ждать. А у тебя одного и в Зартаке вряд ли что выйдет. Впрочем, как хочешь, я не настаиваю.
- Ну и где же ваша земля? - спросил адмирал Лей у капитана Илема Радоя. - Мы в пути уже двадцатый день, и пока нет никакого намека на сушу. И это при том, что маги потратили всех зачарованных духов воздуха. Если мы так ничего и не найдем, и придется поворачивать армаду, среди тех, кого они будут приносить в жертву, будете и вы, капитан!
- Она вот–вот должна появиться! - невольно сглотнув, ответил Илем. - Мы прошлый раз шли примерно столько же и направление держали по магнитной стрелке.
- Господин, адмирал! - подошел офицер, отвечающий за связь флагмана. - С передовых кораблей доложили, что заметили рифы. Мы уже изменили курс, чтобы их обойти.
- Кажется, ваше жертвоприношение отменяется, - сказал адмирал просиявшему Илему. - Первые признаки суши уже есть, теперь осталось найти ее саму.
Время шло, количество рифов возросло, заставив замедлить скорость хода, но давно ожидаемая суша появилась только незадолго до захода солнца.
- Это не то место, где мы пристали в прошлый раз, - сказал Илем, рассматривая в магический прибор приближенное изображение пологого песчаного берега, который переходил в бескрайнюю пустыню. - По словам пленных, большая пустыня расположена на востоке.
- Очень может быть, что это именно она и есть, - сказал подошедший маг флагмана. - Во время перехода несколько дней дул сильный западный ветер. Мы, конечно, скорректировали курс, но очень приблизительно. Все‑таки переход длительный, и нас могло снести к востоку. Тогда понятно, почему земля появилась с опозданием: путь к восточной оконечности нового материка заметно дольше.
- Значит, нужно разворачивать армаду курсом на запад? - спросил адмирал. - Вы ничего не перепутали, капитан?
- Я вам излагаю показания пленных, - пожал плечами Илем. - По уверениям моего корабельного мага, они не врали. Если пойдем на запад вдоль побережья, скоро должны наткнуться на один из трех портов рахо. Только лучше немного отойти от берега. Там будет меньше рифов, и мы пойдем быстрее.
- Так и сделаем! - решил адмирал. - Только сегодня мы уже никуда не пойдем. Темнеет и скоро будет легко напороться на рифы. Поэтому мой приказ всем прекратить движение и становиться на якоря в том же порядке, в котором шли. Промеры глубины показали, что это смогут сделать даже небольшие суда.
Утром по сигналу с флагмана сыграли побудку. Завтрак для экипажей, как всегда, был уже приготовлен заранее, поэтому вскоре все корабли, начиная с головных, стали сниматься с якорей и возобновлять движение. Без происшествий шли почти до полудня. Двигались далеко от берега, но в магический прибор было видно, как постепенно пустыня начинала переходить в степь, а потом в этой степи все в большем количестве начали появляться деревья и кустарники.
- На передовых кораблях играть боевую тревогу, - объявил свой приказ адмирал. - Остальная армада пусть пока следует за ними в прежнем режиме. Если на горизонте покажется порт, сразу же атакуем. Только часть кораблей нужно использовать в качестве заслона от возможной атаки флота рахо. Это морской народ, и кораблей у них должно быть много.
- Вижу деревню на берегу! - сообщил Илем, который не отходил от увеличительного прибора, установленного на стойке у левого борта флагмана. - Много лодок, а дальше от берега сушатся сети. Наверное, деревня рыбацкая. Появились жители. Цвет кожи у них черный, так что без сомнения это рахо.
После первой деревни через некоторое время появилась вторая, а потом они вообще пошли одна за другой.
- Весь берег плотно заселен, - сказал Илем. - Почти наверняка скоро должен быть город.
- Да, - сказал ему адмирал. - Примите мои поздравления, капитан! Можно сказать, что мы пришли. Всем кораблям армады боевая тревога! Вода стала чище, поэтому идем ближе к берегу. Все равно нас уже давно заметили, и внезапного нападения не получится. При подходе к порту всем убрать паруса, перейти на весла и приготовить к бою баллисты.
- Господин адмирал! - подбежал кто‑то из офицеров. - С головных кораблей передают, что видно порт. Смотрите, они начали разворот!
- Давайте еще ближе к берегу! - приказал адмирал. - И тоже приготовиться к повороту.
Внезапно берег отошел вглубь суши, и глазам собравшихся возле адмирала офицеров открылась большая бухта, по берегам которой были возведены мощные защитные укрепления, выполненные из массивных каменных блоков. Уже без всяких приборов было видно, что в верхней части укреплений были во множестве установлены баллисты, возле которых суетились расчеты, готовя метательные машины к бою. От забранной в камень набережной отходили пять длинных пирсов, возле которых сиротливо стояли у причалов два небольших корабля явно невоенного назначения. Из‑за высоких защитных сооружений города видно не было, лишь кое–где над стенами крепости возвышались шпили отдельных башен и веранда одного из дворцов.
- Придется повозиться! - высказался капитан флагмана, являющийся заодно и первым офицером армады. - Кто мог подумать, что дикие островитяне смогут так укрепить берег!
- Здесь до них уже жил какой‑то народ. Может быть, от них осталось? - предположил Илем.
- А нам не все равно? - сказал им адмирал. - Все по своим местам! Пока не собьем их баллисты, солдат в бой не вводить. Если противник не применит магию, наши маги сидят и ждут команды! Вперед идут большие корабли. Они и защищены лучше, и метатели на них мощнее. Разворачиваемся в линию и атакуем! Если кто смешает строй, сам повешу на рее, если уцелеет! Возле меня только вестовые и вы, Илем. Все, работаем!
Приказы адмирала тут же передавались по цепочке на все корабли. Армада начала перестраиваться. Четко, как на учениях, малые и средние корабли уступали место большим, оттягиваясь в тыл армады. Тридцать два самых больших корабля, на каждом из которых стояло два десятка баллист, способных забросить камень размером с голову ребенка на расстояние в триста шагов, ровным строем с убранными парусами на веслах малым ходом двинулись вглубь бухты. Первыми в бой вступили корабли, расположенные по бокам строя, которые затеяли перестрелку с расчетами укреплений по правому и левому берегам бухты. Корабли даргонов применяли снаряды, которые от удара взрывались с большой силой, поражая все вокруг осколками керамических корпусов, а рахо метали снаряды начиненные горючей смесью, продолжавшей гореть даже в воде. Снаряды с кораблей косили прислугу баллист на укреплениях и выводили из строя сами баллисты повреждая канаты торсионов. Рахо вводили в бой новых людей и сбрасывали поврежденные метатели со стен укреплений. Их снаряды заливали палубы кораблей даргонов огнем, но вреда от этого было мало. Все деревянные части кораблей были пропитаны таким составом, который долго не давал воспламениться дереву даже от этой адской смеси. Заряжающие баллисты команды находились под палубой и делали свою работу через систему блоков. Это освобождало место на палубе, а главное - защищало эту часть команды от обстрела. Снаряды тоже подавались снизу через небольшие люки, которые после этого тут же закрывались. На палубе были только расчеты баллист и моряки, которые тушили пожары. Для тушения использовалась специальная жидкость из бочонков, закрепленных вдоль бортов. Попав в огонь, она начинала так сильно пениться, что быстро перекрывала пламени доступ к воздуху и гасила пожар. Еще одним фактором, обеспечивающим превосходство имперских метателей было то, что все они были установлены на массивных поворотных платформах, что позволяло при движении корабля быстро перевести прицел. Большим кораблям скоро удалось уничтожить все метатели рахо по берегам бухты, и со следующих за ними малых кораблей начали высаживаться штурмовые группы. Солдаты быстро собирали составные лестницы и с их помощью шли на штурм укреплений. При этом они использовали ручные гранаты, представлявшие собой уменьшенную копию бомб для баллист. Вначале стену забрасывали такими гранатами, очищая ее от рахо, а потом на нее забирались арбалетчики, которые своими болтами с взрывающимися наконечниками производили в рядах противника страшное опустошение. Им помогало еще и то, что каждый воин даргонов имел прекрасные стальные доспехи, прикрывающие почти все туловище на манер чешуи. Такие доспехи хорошо защищали от скользящих ударов и выпущенных издалека стрел. Большинство рахо не имело никаких доспехов, кроме головного шлема. Лишь кое у кого были еще и нагрудники.
Когда преодолели большую часть пути, по команде адмирала два участвовавших в сражении больших корабля оттянулись в тыл армады. Они сделали свое дело и при этом потеряли часть экипажа в основном от стрел рахо. Главное сражение развернулось перед крепостью порта. И здесь метателям рахо не удалось поджечь корабли, но люди, в отличие от дерева, не имели пропитки и сгорали десятками. Их сменяли другие бойцы, и бойня продолжалась. Все в едкой пене и ожогах от горючей смеси, задыхаясь от дыма, моряки даргонов все‑таки победили в этой битве метателей. Половина корабельных баллист вышла из строя, но у рахо на стенах крепости их вообще не осталось ни одной. После этого к пирсам начали приставать остальные корабли армады и с них к крепости хлынула река закованных в сталь бойцов. К этому времени высаженные до этого отряды окончательно сломили сопротивление темнокожих воинов и пополнили собой ряды штурмующих крепость. Здесь использовалась та же тактика, что и при штурме боковых укреплений, только лестницы были длиннее, а сопротивление рахо - более ожесточенное. Бойцы даргонов начали нести большие потери, но их было еще много, а силы рахо стали иссякать. Все рахо в крепости дрались до последнего человека. Никто не сдался, никто не запросил пощады. Последних защитников расстреляли болтами. После этого открыли вначале портовые ворота, а потом и ворота в город. За ними захватчиков ожидало разочарование: за то время, пока воины рахо сдерживали атаки императорского флота, остальные темнокожие успели покинуть город, захватив с собой все самое ценное.
- Занимайте город и крепость, - приказал адмирал командующему десантной группой. - Потом организуете захоронение тел, чтобы завтра мы все здесь не задохнулись, и пошлите конную разведку выяснить, как далеко ушли рахо. И пусть приготовят для меня дом поприличнее.
Бросив взгляд на тело капитана Илема, лежавшего на палубе со стрелой в горле, он сошел по сходням на портовую набережную, где его уже ждала охрана. Повсюду валялись трупы, кое–где занялись пожары, но все это было привычно и необходимо. Главное, как всегда, было сделано: он в очередной раз подтвердил превосходство имперского флота и захватил плацдарм, где можно было накапливать силы. Флот рахо почему‑то в сражении не участвовал, и это немного нарушало его планы. Видимо, дикари почувствовали ловушку и в нее не пошли. Теперь нужно будет их ловить и топить. Оставлять им боевые корабли было нельзя. Моряки империи не вечно будут ходить армадой, а для небольших конвоев рахо могут быть опасны. Но этим он займется завтра.
- Земля почти просохла, великий хан! - согнулся перед ним в подобострастном поклоне тысячник Радим. - Войско готово к походу, нужно лишь ваше повеление.
- Советник Тинур советует немного подождать с походом, - задумчиво сказал Урнай. - Не знаешь, что может быть причиной таких мыслей?
- Я, конечно, не могу ничего утверждать, - пряча злорадную усмешку за очередным поклоном, сказал Радим. - Но не в том ли причина, что к нему в последнее время зачастили темнокожие?
- А какой у них резон задерживать наш поход? - прищурился хан.
- Я вижу две возможные причины…
- Говори!
- Они могут опасаться усиления степи или вынашивать планы самим пойти походом на запад.
- Может быть. Слушай мое повеление! Возьми своих воинов и моей волей отведи советника Тинура к моему магу. Но пусть он не очень усердствует. Если советник не замешан в том, в чем ты его обвиняешь, он мне еще пригодится. Ну а если замешан, делайте с ним, что хотите. Те, кто пытается влить в мои уши яд темнокожих, не должны кормиться моей милостью.
- А что делать с темнокожими?
- Трогать послов запрещаю! - строго сказал Урнай. - Сегодня это послы их вождя, а завтра они могут быть моими собственными. Нет, из‑за пустяковой обиды нарушать вековые законы не будем. Но им теперь здесь нечего делать, тем более, что мы идем в поход.
- Намекнуть им, чтобы уезжали?
- Почему намекнуть? - удивился хан. - Скажи им, что они поступили неподобающе, и я не хочу их видеть. И отправляй гонцов в отдаленные кочевья. Через три дня выступаем. Тех, кто опоздает, ждать не будем, пусть догоняют!
- Даже с этим заклинанием ничего не видно! - ругался первый помощник капитана галеаса "Ветер моря" Грея Седноя. - И как тут причаливать?
- Не ворчи, Дож, - ухмыльнулся капитан. - Нам и так везет. Без повреждений и потерь только тремя кораблями пересечь океан и пристать к берегу в незнакомых водах, это ли не везение? Да здесь риф на рифе, а у нас на днище ни царапины! Я думаю, что раз вы две декады выдержали без суши, выдержите еще как‑нибудь и эту ночь. Поэтому в темноте приставать к берегу не будем, а бросим якоря прямо здесь. Несмотря на темень, я прекрасно вижу, что сразу за бухтой стеной стоит лес. А там где лес, там и хищники. Да и из людей здесь могут водиться не одни только красотки, так что якорь в воду, и всем, кроме вахтенных, отдыхать. И передай это на другие корабли.
- Тогда, может быть, отойдем дальше от берега?
- И напоремся в темноте на один из тех рифов, которые благополучно миновали, когда шли сюда. Делай лучше то, что говорит капитан, и не ворчи.
Дож послушно пошел выполнять приказ. Ругаться он не перестал, только матерился про себя, чтобы не раздражать капитана. Корабли стали на якоря в сотне шагов от берега, команда наскоро поужинала остатками обеда и отошла ко сну. На каждом корабле остались бодрствовать по три человека, которым корабельный маг Грея подарил на эту ночь кошачье зрение. Подарок оказался хреновым: кроме смутных контуров предметов вахтенные ничего не видели. Не видели они и того, как из леса вышли несколько мужчин, которые подошли к берегу, быстро сбросили свою сшитую из звериных шкур одежду и без всплеска ушли в воду. Двигаясь на манер лягушек и не производя ни малейшего шума, лесовики доплыли до кораблей и так же бесшумно поднялись из воды к бортам кораблей по якорным канатам. С густо смазанных жиром тел не скатилось ни капли воды. Вот, захрипев, схватился руками за перерезанное горло один из вахтенных, вот с сухим щелчком сломалась шея второго. Третий успел что‑то почувствовать, но ни обернуться, ни даже просто крикнуть у него уже не получилось. Через несколько минут вахты на всех трех кораблях были уничтожены, и пришельцы принялись за команды. Не всех моряков удалось убить во сне, кое‑кто проснулся и попытался оказать сопротивление. Поднявшийся шум разбудил корабельного мага. Он проснулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как кто‑то снаружи приподнял задвижку кончиком кинжала. Приказав ему умереть, маг открыл дверь и переступил через голое тело. К нему метнулся еще один лесовик, но и он послушно улегся на доски палубы рядом с убитым им матросом. Мага подвела самоуверенность, так свойственная тем, кто стоит выше прочих. Не прячась и даже не достав оружие он сделал несколько шагов в сторону капитанской каюты и рухнул мертвым даже не успев осознать того, что его убили. Яд полосатого варана из здешних лесов, которым был смазан кончик торчащей из его шеи иглы, убивал мгновенно. Но и его убийца тоже отвлекся, за что и поплатился. Щелкнула тетива арбалета, и он выронил духовую трубку и рухнул навзничь с пробитым лбом. Капитан Грей опустил разряженный арбалет и осмотрелся. Повсюду лежали мертвые тела, а на стоящей в полусотне шагов "Деве моря" слышались жуткие крики и мелькали чьи‑то белые фигуры. Капитан зарядил арбалет, прицелился в одну такую и нажал на спуск. Слабый вскрик и звук падения тела показали, что он не промахнулся. Сначала с одного, а потом и с другого корабля в воду бросились несколько человек, и вокруг воцарила тишина, нарушаемая лишь слабым плеском волн и криком какой‑то птицы со стороны леса. До самого утра Грей просидел, сжимая заряженный арбалет, но больше гостей не было. Утром он начал осматривать тела, освобождать их от всего, что посчитал ценным, и сбрасывать в воду. Очистив палубу, он спустился в матросский кубрик, откуда вынес и бросил за борт три десятка тел своих матросов и тела двух лесовиков. Второй кубрик на его корабле пустовал. Император не поскупился, и его магу выдали достаточно духов воздуха, чтобы в оба конца идти под парусом и не брать полную гребную команду. Так же было и на других судах. Сделано это было в целях экономии провианта. Почему‑то маги не могли ставить врата на корабли, хотя на суше это у них не вызывало никаких трудностей. Очистив свой корабль, он сел и задумался. О том, чтобы управлять кораблем в одиночку, не могло быть и речи, да и бутыли с духами воздуха были для него теперь бесполезными. Как и любой капитан империи, он обладал кое–какими магическими способностями, но пытаться управлять стихийным духом для него было равносильно самоубийству. Раздавшийся со стороны камбуза шум заставил вскочить и схватиться за оружие. Оказалось, что их корабельный кок вчера вечером заснул на камбузе и счастливо избежал общей участи. Послав ошарашенного страшным известием парня обратно на камбуз приготовить им двоим завтрак, Грей вздохнул и пошел в свою каюту к прибору связи. Прибор был магический, но, пока не разрядиться накопитель, для пользования им его способностей хватало. Впереди был нелегкий разговор с министром флота или даже с самим императором. И нужно было очень хорошо подумать, что им сказать, чтобы своими словами не подписать себе смертный приговор.