* * *
После заседания Совета Синклита Роман отправился поглядеть на озеро Круглое и тот кусок леса, что был колдунам обещан в награду.
Лес на том участке вокруг озера уникальный, реликтовый, такого леса нигде в округе больше нет, каким-то чудом один такой клин уцелел. Может потому, что колдун лесной Васька Бездомник все деревья в лесу вокруг озера лично своей слюной пометил, и с тех пор не брали еловые стволы ни жуки-древоточцы, ни какая другая лесная хворь, а любой топор разлетался стеклом, а бензопилы ломались, едва коснувшись коры. Белые в том лесу вырастали до полуметра. Но если такой гриб срезать и принести домой, то он вмиг превращался в мерзкую черную кашу. Однако земляной колдун Тихон Каменя знал заклинание, после которого можно было тот гриб брать, в корзину класть, домой нести и есть, ничего не опасаясь.
В Круглом вода даже в самый жаркий полдень оставалась ледяной. Летом, несмотря на это, купальщиков на берегах собиралось немало. Сейчас здесь царила мертвая тишина, озеро лежало посреди леса осколком синего зеркала. Но при этом чудился колдуну веселый шепоток плещущей водицы. Роман спустился к водной кромке и коснулся ладонью воды - будто верного пса потрепал по загривку. Вода в этом озере силу свою таила в глубине, на поверхность лишь пузыри иногда поднимались. Роман бросил в озеро камень. Но водяной не пожелал откликаться на призыв водного колдуна и всплывать на поверхность. Роман даже подумал, не спуститься ли ему в глубину и не потолковать ли с хозяином Круглого по-своему, но потом отказался от этой мысли - коли водяной не откликается, то и в гости пускать незахочет.
А в чужой дом ломиться даже колдуну неприлично.
"Бедняга, - подумал о водяном колдун. - Сидит там себе на дне в облепленной тиной избушке и не знает, что озеро его идет с молотка".
Наконец водяной откликнулся. Слабенько так, из самой глубины. Уступил нажиму, значит.
Роман улыбнулся, и от этой улыбки водного колдуна смешливая рябь пошла по озеру.
Зеленая башка с длинными волосами высунулась на поверхность.
- Ты ж говорил, воды повелитель, что никакой помощи тебе не надобно! - напомнил водяной.
- Так я не просить пришел. Наоборот. Тебе помощь предлагаю…
- Да? И о чем хоть речь?
- О твоем озере.
Водяной беспомощно заморгал:
- Это как же?
- А так. Твое озеро Синклиту обещано. - Против воли в голосе водного колдуна послышалось торжество.
- Но это же мерзко! - возмутился водяной.
- Мерзко, никто не спорит, - охотно огласился колдун.
Он почувствовал знакомую боль в ноге и ухмыльнулся: нет, Михаил Евгеньевич, не выйдет. Роман присел на валун, лежащий возле самой кромки воды.
- Я не отдам озеро! - завыл водяной.
- От тебя ничего не зависит, - глумился Роман, ощущая, как оставленное Чудодеем тавро жжет все сильнее. Однако остановиться не мог.
- Но это мое озеро! Я его вынянчил, я столько лет сберегал! - Из глаз водяного градом хлынули слезы.
Роман отвернулся: слезы водяного доставляли водному колдуну почти физическую боль.
- Ты же знаешь, есть выход… - проговорил Роман едва слышно.
Водяной всхлипнул раз другой… Не сразу сообразил, на что намекает колдун. Потом отчаянно затряс головой:
- Никому такое не под силу. Никому…
- Мне под силу. Если ты поможешь.
* * *
На обратной дороге Роман Вернон заехал в Пустосвятово. Спустился к своей реке. Переполненная осенними дождями, мчалась его Пустосвятовка, билась о берега, приговаривала:
"Гляди, какая сила во мне! Возьми! Возьми! Возьми!"
Роман уже хотел сойти в воду и смыть оставленное Чудодеем клеймо. Но передумал.
Это было бы слишком просто. И потом - он не был уверен, что понял замысел Чудодея до конца.
Роман лишь наполнил канистры Пустосвятовской водой - набил ими полный багажник. Для предстоящей борьбы за голоса для Гукина понадобится немало колдовской силы.
Роман черпал силы из воды, Большерук - из воздуха, а Гавриил Черный - из темной ночи. Впрочем, никто точно не знал, откуда черпает силы Гавриил.
* * *
Итак, Совет Синклита решил: на соглашение с Гукиным идти.
Чудодей, услышав такое, застонал.
Позвали Гукина. На столе поднос с рюмками, наполненными до краев. Тарелочка с солеными огурчиками.
- Что договор нерушимым был! - произнес Гавриил со значением.
Аглая собственноручно поднесла Гукину стопарик с сорокоградусной (на самом деле вода заговоренная, но на вкус и по воздействию - водочка самая что ни на есть чистейшая).
Гукин принял, не догадываясь оп подвохе. Гавриил Черный и Гукин ударили по рукам.
Чудодей вздохнул.
Роман улыбнулся.
* * *
И начались для колдунов тяжелые деньки. Знали бы, насколько тяжелые, ни за что бы ни согласились. Первым делом вода. Водопровод был не такой и дырявый: преувеличивал Роман Вернон, когда говорил, что трубы на решето похожи. Ну, проржавели малость, прогнили, так где теперь трубы не гнилые? Беда в другом была. Город Темногорск делился почти аккурат на две половинки: она половина сугубо городская, с парой-тройкой фабрик, и собственной ТЭЦ была застроена многоэтажками с горячей и холодным водой, с центральным отоплением, канализацией и прочими радостями городского быта. Очистных сооружений, правда, не было. Нечистоты прямиком в речку Темную сливались.
А вот вторая половина Темногорска, где располагались частные дома, плодами цивилизации пользовалась однобоко. Обогревались новенькие коттеджи и старые хибары газовыми котлами, хотя многие сохранили при этом и печи, водопровод с холодной водой так же подвели, а вот канализация частникам не полагалась. Должны были домовладельцы грязную воду и фекалии сливать в выгребную яму, а потом заказывать спец. машину сливные воды из тех ям откачивать. Ну и где ж вы видели русского человека, который будет за деньги машину вызывать и дерьмо откачивать, если его можно в канаву слить? Что народ и делал постоянно. В теплое время года подобные нарушения инструкций оборачивались лишь сбросом грязной воды в реку Темную (так ведь и многоэтажки очистных не имели, выходило хоть в этом полное равенство). Но зимой дело обстояло сложнее. Вода в канавах замерзала, новые стоки текли уже по льду и вновь замерзали, пока наконец все сточные трубы, проложенные под дорогами, не забивались льдом. И тогда воды уже никуда не текли, а разливались по участкам ржавыми озерами. Если зима была теплой, трубы оттаивали во время оттепелей, но раз в три или четыре года ударяли свирепые морозы, и тогда фекальное наводнение грозило половине Темногорска.
И надо же было так случиться, что в тот важный для мэра Гукина год уже в ноябре все трубы напрочь замерзли, и рыжие со специфическим запахом воды хлынули на участки темногорских жителей. В обычное время на такое событие никто бы и внимания не обратил: ничего, чай жители Темногорска не графья, досочки да кирпичики положат на дорожки, и от дороги до дома и дойдут. Или в резиновых сапогах. У всех ведь есть резиновые сапоги.
Но выборы! Выборы на носу! А вдруг по досочкам и камушкам не захотят избиратели идти к урнам через огороды, залитые собственным жидким дерьмом? Что тогда?
И пришлось Роману Вернону срочно лед в канавах и трубах заклинаниями растапливать, и колдовским усилием воду с участков сгонять. Так намается за целый день колдун, что к вечеру совершенно без сил. За день вода спадет, а ночью, пока колдун спит, опять мороз, опять к утру потоп начинается. Надоела Роману эта маята и заговорил он воду на незамерзание. На улице минус десять, а снег и лед растаяли, и земля обнажилась. В канавах только рыжеватые стоки плещутся. Даже ТВ приезжало сей феномен снимать.
- К весне все сады от таких фокусов повымерзнут! - предсказывал Слаевич.
- А это уж твоя забота, земляной колдун, ты свою задачу решай, я свою решил, - надменно отвечал водный колдун.
Да разве только с канавами были проблемы!
К примеру взять западный район! Он от города был далеко построен, но пять домов всего. Так решили от главной ТЭЦ к нему не под землей трубы вести, а по верху, обмотали их стекловатой, пластиком от дождя защитили. А что вышло? Молодежь эти трубы для своих посиделок облюбовала. А чтоб сидеть удобней было, стекловату и пластик ободрали, и на теплом железе теперь сидели с утра до вечера и с вечера до утра. Так что вода едва теплая до Западного района доходила. Пришлось на время выборов Огневика подключить.
Подошел он к тем трубам (а подростки там будто ласточки на проводах расселись) и говорит ласково так:
- Ребятушки, можно я с вами посижу?
- А чего, дед, садись, побазарим, - отвечают ему пацаны. - ты, видать, дедуля, крутой у нас.
Ну, Огневик на трубу присел, сигаретку засмолил. А ребятушки чувствует - что-то трубы-то сильно разогрелись. Аж припекает.
- Хорошо-то как сидим! - говорит Огневик, пуская голубые колечки.
А у ребят уже джинсы тлеют!
Вмиг "ребятушек" сорвало с тех труб. Лишь тряпье обугленное кое-где к стали ржавой прилипло. А Огневик знай себе сидит на трубах, и аж покряхтывает от удовольствия, приговаривая:
- Жар костей не ломит!
А в западном районе такая жара в домах наступила, что не только форточки пришлось отворять - окна целиком распахивать.
* * *
Но это все были маленькие беды. Большое испытание ждало Синклит впереди.
Был вечер, и совет как раз собрался на дому у Чудодея, чтобы обсудить свои достижения и рейтинг Гукина. Все были немного возбуждены, и довольны достигнутым. По такому случаю Роман Вернон заговорил трехлитровую банку воды на водку, и все приняли на грудь. Аглая Всевидящая не забыла прихватить банку огурчиков собственного приготовления, а Эмма Эмильевна поставила полную миску соленых грибчиков. Грибочки у нее были исключительные.
Будущее рисовалось в самом приятном свете. Все уже видели внутренним взором каменный дом Синклита на берегу озера и будущее совместное счастливое возвышение.
- Конкурент Гукина Сафатин концерт устраивает, - объявил Большерук, входя. И сразу от его слов ледяным холодом в комнате пахнуло. Веселье вмиг унялось. - И на концерте том, знаете кто будет петь? Угадайте с трех раз. Хотя нет, все равно не угадаете.
- Газманов, - предположила Аглая.
- Майкл Джексон, - решил Гавриил.
Большерук лишь развел руками.
- Дух Вертинского, - подал голос Огневик.
- Дима Гусляр. - Большерук взглянул на собратьев по цеху свысока.
- Вот сволочь! - сказали все хором.
Воцарилось молчание. Если Дима Гусляр петь начнет, все труды Синклита пойдут прахом. И не видать им дома каменного на берегу озера Круглого. Потому как Дима Гусляр напеть избирателям в уши может что угодно. Сбренькает пару песенок, и привет, все уже толпой бегут за Сафатина галочку в бюллетени ставить.
- Надо ему гусли сломать, - решила практичная Аглая.
- И ноги, - добавил Гавриил.
- Я так и знал… все кончится мерзко, - вздохнул Чудодей.
- Когда концерт? - спросил Роман.
- Завтра.
Все призадумались. Нейтрализовать пение Гусляра было никому не под силу.
- Можно устроить прорыв водопровода и Дом культуры затопить, - предложил Роман.
- Он в другом месте сбренькает, - покачал головой Гавриил Черный. - А прорыв водопровода на Гукина спишут.
- Я пойду погляжу завтра, что сделать можно. - Большерук мрачно оглядел товарищей. - Может, удастся настроить воздушную стихию так, чтобы нейтрализовать пение Гусляра?
- А может, так даже и лучше? - оживился Слаевич. - Может, этот Сафатин будет хорошим мэром. Мне так лично все равно, кто из них. За что мы деремся?
- За дом на озере, - напомнил Гавриил.
* * *
Явился Большерук на концерт Димы Гусляра и так воздух закрутил, так перелопатил, что одна из струн на Диминых гуслях тут же лопнула, зато остальные принялись издавать такие чудовищные звуки, что казалось, стадо одичавших кошек точит когти и мяукает одновременно.
Половина зрителей тут же удрала, решив, что ни за что то на свете и ни при каких условиях голосовать за Сафатина не будет. Зато оставшаяся половина приняла не менее твердое решение: только Сафатин и никто другой и накормит их и обогреет. Как ни верти, а Гусляр был виртуозом.
Дело принимало дурной оборот. Решено было вызвать Диму на Совет Синклита. Только Дима не явился. Тогда подошли к вопросу с другой стороны и отправили Большерука на переговоры.
Но Дима вел себя на редкость вызывающе.
- Что, испугались?! - завопил он. - Небось всем Синклитом справиться со мной не можете! Во как я вас!
- Забыл поди, что ты один из нас.
- Был.
- Нечестно играешь! - возмутился Большерук.
- А вы честно?
- Мы население водой снабжаем, от болезней излечиваем, обогреваем. А ты…
- А я им про это песенки пою. Какая разница? Или забыл: вначале было Слово. Так вот: я людям слово, а вы - примитивные материальные блага. Ну и скажи: что выше?
Сказать честно, не нашелся Большерук, что сказать. Неколебимая у Димы Гусляра логика. В самом деле, чем Гукин лучше Сафатина? Да ничем. Гукин дом каменный на озере Круглом обещал. А Сафатин…
- А что тебе Сафатин обещал за подмогу? - спросил Большерук.
- Так я тебе и сказал… - хихикнул Гусляр. - Я, может, за идею работаю.
Большерук тяжело вздохнул: прошли те времена, когда за идею он, Большерук, на выборах старался. А ведь каких-то лет десять назад Большерук с утра до вечера по лестницам бегал, за Демьяна Демьяновича агитировал. Где теперь тот Демьян Демьянович? Банком в Москве заведует.
- Ты тут мне не дыши! - всполошился Гусляр. - Знаю я тебя, воздушного колдуна, ты мне сейчас порчу на гусли наведешь, так, чтобы они за вашего Гукина пели. Иди отсюда. Коли сила есть, одолейте меня. А коли кишка тонка, так сразу и скажите, что сдаетесь. У меня заказов много, я в соседнюю область поеду за тамошнего кандидата петь.
Большерук вздохнул еще глубже.
- Не сметь! - крикнул Дима и схватился за гусли. - Один колдун на другого порчу наводить не имеет права. Я Чудодею пожалуюсь.
Тут Чудодей выдохнул, да с такой силой, что все струны на Диминых гуслях полопались, на окнах вздыбились занавески, а со стола вихрем скинуло все бумаги. Разлетелись, бланки, договоры, листы нот и фотографии. Одна так и нырнула Большеруку под ноги. Данила поднял. На фото было озеро Круглое в окружении древнего леса.
- Ну ты и сволочь, - сказал Большерук. - Гляди, не подавись.
* * *
- Дурни вы все, мужики! - подвела итог на очередном заседании Совета Синклита Аглая Всевидящая. - Чего бошки-то ломать? Подошлем к Гусляру Тамару Успокоительницу, она к нему в койку заберется, все тайны выведает. Да еще научится, как на гуслях его играть. Да еще гусли выманит… И нам за Гукина сбацает.
- А если не сумеет? - осторожно предположил Большерук.
- Это Тамара-то в койку забраться не сумеет? - возмутилась Аглая. - Лучше скажите, к кому она еще не забралась?
Присутствующие скромно промолчали.
- Во! А вы сомневаетесь, - обвела торжествующим взглядом присутствующих Аглая.
- Что, и к Чудодею тоже… - изумленно спросил Слаевич. - А я и не знал.
- Нет, я не в том смысле сомневаюсь, - опять подал голос Большерук. - В койку она к Гусляру заберется. Но что, если все остальное не сделает?
- Тамара-то? Да она еще роман об этом напишет. Или повестушку. Не хуже, чем у Сорокина выйдет.
- А вы, Михаил Евгеньевич, что по этому поводу думаете? - повернулся Большерук к главе Темногорского Синклита.
Тот лишь вздохнул тяжело и ничего не ответил.
* * *
На другое утро Тамара отправилась к Гусляру в гости и пробыла у заезжего колдуна в гостях до вечера. А вечером был концерт. И на сцену вышел Дима Гусляр. А следом… Тамара Успокоительница с балалаечкой. И дуэтом спели они за Сафатина. Тамара, правда, сильно фальшивила, так что каждый третий из присутствующих после этого решил вообще на выборы не идти.
* * *
- За что я вам деньги плачу?! - орал Гукин, обводя колдунов налитыми кровью глазами. - А?
- За работу, - обреченно отвечал Гавриил Черный.
- И где ваша хваленая работа? Дерьмо одно! Дерьмо!
- Ну почему же дерьмо? - пожал плечами Роман. - Дерьмо мы все в речку Темную спустили. И водопровод работает. Уже два месяца. Вы сказали, что за месяц ремонт успеете сделать. А ремонт, между прочим, еще не начинали.
- Ты что, вздумал меня учить? - рявкнул Гукин. - Сколько надо, столько и буду ремонтировать.
- А я слышал, что трубы еще не завезли, - глядя в потолок, продолжал водный колдун. - Потому как теми деньгами давным-давно за постройку дачи заплачено.
- Вы забыли про отопление. Это при том, что на ТЭЦ вторую неделю нет мазута! - приосанился Огневик.
- А больница? - напомнил Большерук и гневно изогнул бровь. - Вон на той неделе Роман Вернон парню сломанную ногу срастил. Открытый перелом между прочим был. И кости раскрошены. Хирург ампутировать предлагал… Да вы… - Большерук задохнулся от гнева. И всем в гостиной сразу стало не хватать воздуха.
- Да плевать мне на ваши переломы закрытые и открытые! - орал в ответ Гукин. - И на отопление плевать! И на водопровод! У меня рейтинг два процента. А у Сафатина сорок пять! Дармоеды!
- Попрошу на меня не кричать! - дрожа от ярости, поднялся Гавриил Черный. - Я, к вашему сведению, повелитель Темных сил. И могу на город, вверенный вашему попечению, наслать чуму, землетрясение и массовое безумие - и все одновременно.
- А я на вас Пашу Сухорукого нашлю! - парировал Гукин. - Это похуже землетрясение будет.
- Не выйдет, - усмехнулся Роман Вернон, не потрудившись даже подняться с кресла. - Паша Сухорукий не дурак, он в драку с Синклитом не полезет. - Роман улыбнулся. - Потому как помнит, почему его сухоруким кличут. Есть такое простенькое заклинание: изгнание воды называется. Может, слышали?
- Я вас всех лицензии лишу! - пригрозил Гукин, но тон немного сбавил. И на всякий случай подальше от Романа Вернона встал. - Налоговку на вас натравлю, жулики!
- А мы за Сафатина агитировать начнем, - хохотнул Огневик и дерзко подмигнул собратьям.
- Или за Марью Дятлову, - предложил Роман. - Кажется, в списке такая фамилия имеется.
- Да она коровница! - возмутился Гукин.
- Фермерша, - уточнил Роман.
Ситуация выходила патовая. Гукин, кажется, это тоже наконец осознал.
- Надо расторгнуть договор, - предложил Гукин.
- А как же водопровод? - спросил Роман Вернон.
- А никак… Всем теперь плевать, есть у них вода или нет. Главное, что Дима Гусляр поет.
Гукин вышел и хлопнул дверью.
- Не видать нам каменных палат на Круглом озере, - вздохнул Гавриил Черный. - Димины это будут палаты.
- Да как он смел орать на нас! - обиделся Данила Большерук.