- Да, я вас перебил, мне действительно очень интересно.
- Мне действительно нечего доверить, нечего сказать кому‑то по секрету. У меня нет тайн, как я только что поняла. И я не знаю, нужны ли они мне.
- Тайны – это следствие интересов. Если у вас есть интересы, то тогда появляются и тайны. Интересы, цели, задачи.
- У меня нет ни интересов, ни целей, ни задач, - Беретка задумалась, - может, и есть, но я их не осознаю. Есть вещи, которые мне нравятся, есть то, что я люблю делать… А ведь у всех есть какие‑то цели. Возможно, эти цели появляются, когда возникает какой‑то главный смысл. А у меня никакого главного смысла нет. Быть и чувствовать – вот мой смысл.
- В этом есть что‑то не человеческое, заметьте.
- Человеческие смыслы в массе настолько просты и примитивны… и неинтересны. У меня есть я. Этого пока достаточно. У меня появилась Келли. Вот с нею мы и поговорим о смыслах. А ты, Скелет, никакого смысла не подкинешь?
- Смыслы должны раскрываться сами… я так думаю. В нужное время и в нужном месте. Чтобы все совпало.
- Выкрутился, молодец. Хотя если что придумаешь, не забудь рассказать. Хотя… В нужное время. В нужном месте. Маньяк убивает в нужное время и в нужном месте. А Келли… – Беретка сделала паузу, требующую интонационного ответа.
- Да. Она появляется в нужное время и в нужном месте.
- Как и скелет. Совпадения? Я почему‑то стала думать, что я слишком редко выбираюсь из дома… И сразу появляется она. Мне стало несколько скучно, и появляется скелет…
- Мне не предоставили несколько шкафов, чтобы я мог выбрать, из которого выпасть.
- Они не предоставили. Ага. Они. Только кто они. Совпадения, конечно, случаются, но реже, чем нам кажется. Так, Скелет?
- Я должен согласиться…
- Ладно, будем смотреть внимательнее на это… да! А я догадалась про шум, почему он белый. Потому что в белом цвете есть все цвета… И чтобы заглушить один цвет, нужно добавить все цвета сразу… Давай сменим тему. Что по делу Полицейского?
- Я просматривал книги, взятые у Полицейского. Не составило труда идентифицировать богиню на ковре. Это Кали, иногда ее называют богиней смерти, но это неверное обобщение. Кали очищает мир. То, что мы приняли за меч, в равной степени может быть серпом.
- И что она собирается пожинать?
- Все, что отжило свой век. Все, что уже не нужно.
- Тогда ее в равной степени можно назвать богиней смерти.
- Скорее богиней очищения мира. Так выходит, что военные потери, а также жертвы среди населения во время войн не относятся к ее сфере деятельности.
- А жертвоприношения наша богиня любит?
- Книги не дают однозначного ответа. Я прочитал про секты приверженцев Кали, про то, что они нападали на караваны и просто душили прохожих, а часть награбленного отдавали в храмы… Но я не вижу здесь никакой божественной первичности. По логике, сначала они грабили те же караваны, а потом придумывали себе такое оригинальное оправдание. Это не жертвоприношение, но это очень близко к жертвоприношению. Это именно замена жертвоприношений.
- Теперь все сводим. У Полицейского на стене висит изображение Кали. В половине книг, полученных от Полицейского, упоминается Кали. Полицейский убивает человека, не имея на то никаких причин. Более того, он его не знает. Этот человек идет в вашем направлении. Для простого жертвоприношения служитель Кали мог убить какого‑то другого, любого человека, а не ловить их именно на вашем направлении. Но нужно ли богине Кали жертвоприношение любого человека? Скорее всего, нет. Богини избирательны. Итог: мы получаем не просто жертвоприношение, а направленное жертвоприношение. Но дальше идет нестыковка: никаких украденных вещей в храмы Полицейский не передавал.
- Кем направленное жертвоприношение?
- Остаются двое. Или богиней Кали, или вами. Но против вас улик больше.
- Конечно, красота опасна. Но мне не нужны жертвы. Мне нужно божественное поклонение.
- Ох… от одного до другого гораздо ближе, чем вам кажется…
- Ладно, Скелет, я иду спать. И еще. Мы договорились, что Келли приедет в Городок на автобусе. А я встречу ее на машине. Она хочет посмотреть городок, она никогда его не видела, только проездом – и поедем ко мне, мы так договорились с Келли по телефону.
- Полицейский
На Беретке было короткое зеленое платье без рукавов, прямое, широкие лямки на плечах образовывали квадратные вырезы спереди и сзади. В нем было холодно, но не могла же Беретка ждать до весны. Красные башмачки, красная сумочка и, конечно, красная беретка. А сверху она накинула легкий зеленый плащ с капюшоном. На Келли было платье с воротником–стоечкой. И черная кожаная куртка. Они гуляли по бульвару Городка.
- Банк. Я забегу в банк поменять, - сказала Келли, - у меня только золотые остались.
- Ага, давай. Я тут подожду, не люблю банки.
Келли отошла в сторону, Беретка по обыкновению начала крутить головой вокруг. Городок, домики, листья на дорожке….
Полицейский появился, будто из‑под земли. Но на самом деле он выскочил из‑за ряда деревьев. Он был в слегка помятом плаще провинциального детектива и темных очках.
- Я волновался за вас… – он снял очки.
- Да ладно, сейчас самое время мне волноваться за вас, - улыбнулась Беретка.
- Спасибо… дело не движется, к сожалению. На мониторе в отделении я увидел вашу машину, въезжающую в городок. А потом…
- Потом вы увидели нас вдвоем.
- Именно нет. Я увидел ее, выходившую из автобуса. Она бросилась мне в глаза… Именно бросилась.
- Неудивительно. Она ведь прекрасна.
- Она великолепна… конечно, она не так божественна, как вы, но она великолепна, она шикарна… По телефону вы сказали, что встретили ее у электростанции на водопаде… Какова вероятность того, что две самые красивые женщины, наверно, и в Европе и в мире, если от него еще что‑то осталось, случайно встретятся у водопада… И такие полностью противоположные? У меня чувство, что я знаю ее… я ее никогда не видел, но я просто уверен, что именно знаю ее.
- Не волнуйтесь. Я осторожна. Я сама все выясню.
- Тогда подумайте еще… А не она ли сломала тот самый подшипник? Чтобы организовать встречу?
- Подшипник был изношен, определенно изношен.
- Надо проверить ее документы. Она не внушает доверия…
- О–о-о!! – вдруг раздалось в паре метров у них за спиной. Келли стояла в двух метрах и смотрела на них с широкой улыбкой – настолько широкой, на какую, наверно, была способна. И было заметно, беззвучно смеялась.
- Пожалуйста. Вот паспорт, вот возьмите визитку, господин Полицейский
- Откуда вы узнали, что я полицейский?
- Вы когда маскировались, забыли снять фуражку с шашечками…
- Ах, да…
Беретка тоже взяла визитку и прочитала:
- Келли Марион, эксперт, ядерные реакторы и ядерное оружие, сопутствующие компоненты, купля–продажа, консультации… Адрес…Полис… Что может быть проще?..
- Наверно, господин Полицейский, я вызвала какие‑то ассоциации, - улыбнулась Келли.
- Вы понимаете, - стушевался Полицейский, - безопасность, ее нужно обеспечивать.
- Мне Беретка про вас успела рассказать…
- Да? – испуганно спросил Полицейский.
- Да, она рассказала, что вы ее очень хороший друг и вообще интересный человек.
- Ах, да, - Полицейский выдохнул, - я должен идти.
- Мне было бы интересно познакомиться с вами поближе, - сказала Келли
- Вы как‑то устало выглядите. Отдохните, не думайте, - сказала Беретка.
- Да… нет, да… я побегу, - сказал Полицейский и быстрыми шагами скрылся из виду за деревьями бульвара.
---
- Какой у тебя милый домик, - сказала Келли, входя… – прямо… прямо как у игрушечной принцессы.
- Почему это как у игрушечной? - звонко удивилась Беретка.
- Это стиль. Но определенно не мой стиль.
- Как ты относишься к говорящим скелетам?
- Положительно.
- Скелет, куда ты спрятался! Выходи, это Келли!
С кухни послышался шум, дверь открылась, и Скелет появился в дверях.
- Чем могу быть полезен? - вежливо осведомился он.
- Пока ничем. Это Келли.
- Очень приятно. Скелет. Просто Скелет.
- Вы хорошо смотритесь, - сказала Скелету Келли, - такой страшненький.
- Спасибо, - скромно сказал Скелет.
- А теперь – ковер, - сказала Беретка.
Они поднялись на второй этаж и вошли в кабинет. Келли прямо посмотрела на ковер, потом отошла к столу в другой конец кабинета, не отрывая взгляда.
- Очень сильно изображено… Это Кали, несомненно. Пожалуй, одно из лучших изображений.
- Не страшно?
- Совсем не страшно. Люди боятся богов, потому и рисуют их такими страшными. На самом деле люди рисуют свой страх перед ними, а потом пытаются добавить реальный образ. Реальный – насколько они в него верят. А на самом деле боги прекрасны.
- Откуда ты знаешь? – шутя спросила Беретка.
- Мы с тобой божественны. Божественны – это значит подобны богам… богиням. А подобны мы во многом – в красоте, в совершенстве. Мы – подобие. А подобие должно слегка уступать оригиналу, верно?
- Логично. Конечно, уступать всегда немного обидно… но богам – ладно. Я в них верю… Но как‑то не очень, что ли.
- Знаешь, я так могу сказать. Мы – божественны. Божественность есть. Значит, боги тоже есть. Моя божественность – производная от общей божественности. Общая божественность производна от богов. Не может быть производной от того, чего нет. Верно?
- Верно. Здорово, - сказала Беретка.
- Привет, богиня, - сказала Келли и приложила свою ладонь к ладони богини, точно так, как это раньше сделала Беретка.
- Мы со скелетом искали в книгах, чью это голову она держит в руке, не знаешь?
- Знаю. Это голова демона. Не человека.
- Как я поняла, боги всегда воевали с демонами. Из‑за чего? Нет, этого я не знаю… но это обязательно должно быть связано с их сущностью. Жизнь – смерть, может это? – Беретка подумала, - вряд ли.
- Вряд ли. Жизнь нельзя противопоставлять смерти. Если подумать, изначальный смысл смерти – это расчистка места для жизни… Расчистка площадки, на которой жизнь могла бы продолжаться и развиваться.
- Да, демоны не могут иметь к этому отношения. Смерть не менее божественна, чем жизнь. Я согласна. А демоны… Где они встречаются? Демоническая одержимость? Где еще?
- Я посмотрю в литературе. Скорее всего, конфликт связан с высшими силами, стоящими над богами. Это конфликт Абсолют – хаос.
- У богов ведь должен быть главный? – Беретка вопросительно посмотрела.
- У богов есть Абсолют, он должен быть главным… Но он - главный, как боги у людей - главные. Насколько я понимаю, он не отдает каких‑то прямых указаний. Он – точка нисхождения божественного начала. А хаос каким‑то образом порождает демонов.
- Божественность проявляется в нас. Но исходить она должна от них. Да? – Беретка посмотрела вопросительно.
- Божественность много в чем проявляется…
- Надеюсь, мы ближе к ее вершине, - улыбнулась Беретка. - Ты же хотела посмотреть мои тряпки!
---
Они вошли в соседнюю маленькую комнату. Все пространство занимали два шкафа, а его остаток был отведен зеркалу.
- Давай начнем с новинок! – сказала Беретка.
Она открыла один из больших шкафов и с торжествующим видом вытащила зеленый прямой плащ на плечиках.
- Вот!
- Симпатичный. У меня есть примерно такой, только похуже. Там ткань фиолетовая и переливается от освещения, - сказала Келли и заглянула в шкаф, - Ого! Сколько у тебя всего!
- Я себя обожаю, - Беретка повесила плащ и вытащила зеленую кожаную куртку, приталенную и с ремешком, - как тебе это?
- Симпатичная, - Келли разглядывала и куртку, и содержимое шкафа, - да у тебя тут половина милитари… С кем воевать собралась?
- Какая половина? Четверть, и то это не милитари, как куртка, это сафари.
- А почему все зеленое?
- Да разве все? Треть… половина. Мой любимый цвет. Тем более милитари и сафари у меня не зеленые частично.
- Еще коричневые… А черного ничего нет.
- Черного ничего нет. Не мой цвет. А ты не носишь белого.
- Не ношу. В белом я кажусь черной. А это не так.
- А не было желания показаться черной? В этом был бы сильный антураж.
- Не думала… Нет, я не черная, и потому казаться не хочу. Я темная. Это моё. А ты как все это выбираешь?
- Я чувствую себя. Я так подхожу к какой‑нибудь вещи, и пытаюсь представить свои настроения. И смотрю, подходит или нет, - Беретка достала бежевый костюмчик и приложила себе к груди, - как?
- Тебе идет. Что значит представить настроения?
- Понимаешь, когда выхожу из дома, у меня есть настроение и направление. Направление – это в широком смысле – что я направляюсь сделать. Мои тряпки – это мои настроения. Например, моя легкомысленнось, моя легкость, моя болтливость – это всякие рюшечки, типа бантиков и прочих излишеств. Например, завязать в волосы огромный бант. При этом определенно никто не пострадает. А направления выражаются обычно приталенностью…
- Это как это?
- Вот, - беретка открыла шкаф напротив, и мгновенно извлекла пару вешалок, - это комбинашки. Чувствуешь разницу? Комбинация с талией есть проявление сильной Беретки. Сильной… в смысле, серьезно к чему‑то стремящейся и вообще серьезной. И для быстрого наступления. Комбинация без талии есть проявление слабой Беретки. Или для очень аккуратного, мягкого, коварного наступления. И так вся одежда – если есть талия, я более целенаправленна… куда‑то. В общем, когда я привожу мир в порядок, я предпочитаю одевать с талией.
- А если талия не на талии?
- А если талия не на талии, то считается, что талии нет.
- Как ты серьезно к этому относишься? Целая система!
- А как можно иначе? – Беретка сделала большие глаза. - Любая тряпка, даже нижнее белье – это элемент стиля, а без стиля нельзя добиться целостности. У богини на ковре есть атрибуты. Одежда – это тоже сумма атрибутов женщины.
- Но ведь нижнее белье никто не видит.
- Это не важно, я‑то знаю, какое оно. Это же я! Вопрос стоит о моей целостности, а без целостности нельзя прийти к божественности.
Теперь большие глаза сделала Келли:
- Что ты понимаешь под целостностью?
- Я – настроение – цель – одежда – внешний мир; эта взаимосвязь через мое сознание есть одна сторона целостности. Где‑то должны быть достоинства, а где‑то не должно быть недостатков – это другая сторона целостности. У меня одна сущность. Это то, что объединяет тряпки. Например, цвета. У меня множество проявлений. И каждое мое проявление требует своей тряпки. Это длина, приталенность, рюшечки…
- А стиль?
- А стиль – это совокупность элементов, отражающих мою целостность. Но в мою целостность входит не только мое истинное "я", но и то "я", которое я показываю. У меня есть сущность, иначе – содержание. И есть форма. Чтобы поддерживать стиль, содержание должно предопределять форму, а форма должна соответствовать содержанию. Не важно, одежда это или роман. Или храм. Форма и содержание вместе предопределяют другие формы, создавая целостность. Стиль – это форма формы и содержания, вместе взятых. Стиль – он один, он выражает именно целостность, но не сущность. Зачем открывать свою сущность каждому встречному?
Келли потрясла головой, как бы сбрасывая наваждение:
- Ничего себе тряпки… Я давно хотела тебя спросить – зачем тебе такие длинные волосы? Твоя коса–до–талии? С ней ведь куча проблем.
- Ты прелесть! Я так ждала этого вопроса! Они кажутся избыточными, правда? На самом деле этот избыток говорит, что у меня все в полном порядке, все настолько совершенно, что я могу позволить себе избыток. И этот избыток превращается в символ… в атрибут красоты. Или власти. А еще ими можно выражать мои настроения. Коса – это строго. Это сильная, серьезная Беретка. А можно и еще усилить, обмотав косу вокруг головы. Тогда это будет уже легкая степень агрессии. К ней пара агрессивных тряпок – и уже есть сильная степень агрессии. А если косу распустить – будет мягкая, располагающая к себе Беретка. А еще можно сделать две косички в стороны – будет Беретка–дурочка. Но я никогда не пробовала, кроме как перед зеркалом. Не знаю, для чего это может понадобиться.
- А модные журналы ты смотришь?
- Смотрю. Но только из любопытства. Мода – это униформа. Стиль – это индивидуальность, проявление меня во внешнее пространство.
- Ты божественна. – Келли улыбнулась.
- Моя одежда может служить каким‑то целям. Но чаще она служит моим фоном. Моя одежда обычно отражает мою божественную сущность – но она также может и маскировать сущность. Например, беретка. Красный цвет – самый агрессивный цвет. Я ее обычно ношу – пусть будет, пусть знают. Но если надо - беретку можно снять и убрать в сумочку.
- Ты используешь стереотипы.
- Стереотипы тоже возникли не на пустом месте. Мальчики – голубой, девочки – коричневый и розовый. В них тоже есть космический смысл. Чувствуешь, какая глубина?
- Нет – удивилась Келли, - где глубина?
- У девочек цветов в два раза больше!
- Коричневый и розовый – это по сути одно. Цвет Земли.
- Одно, суть одна, но проявления разные. Меня!
- Ладно. Я хотела что‑нибудь посмотреть поносить… Извини… Без обид. А выбор цвета очень ограничен. Ни черного, ни красного, ни фиолетового… – Келли взяла Беретку за талию двумя руками и потрясла, - а в мои ты не влезешь.
- Нету твоих цветов, - Беретка вывернулась, - а почему так получилось, что у нас нет одинаковых цветов?
- Вопрос стиля. Мы вместе, похоже, тоже какой‑то стиль. Или, как ты говоришь, целостность. Взаимодополняющая. Ты обещала вино, - сказала Келли с показной усталостью, - пошли вниз.
---
Беретка и Келли сидели в креслах вокруг столика. Камин горел.
- Как вино? – спросила Беретка.
- Великолепно, - уверенно ответила Келли, - и удивительно, что ты делала его сама.
- Я сама удивлялась, что все вышло… Хотя Фермер не верил, что что‑то получится. Он говорил, в этом климате виноград вызреть не может. А потом взял лозу и посадил у себя. Ждем результатов. А я не специалист, а виноград тут рос, сколько себя помню.
- А сколько ты себя помнишь?
Беретка задумалась и беззвучно удивилась, что сразу выразилось у нее на лице:
- Я не помню целиком… Я помню отдельные эпизоды…
- Мы так неожиданно встретились у водопада. А в твоей жизни были неожиданные, странные ситуации? – спросила Келли.
- У меня совсем недавно была очень странная ситуация, - и Беретка подробно рассказала про историю с Бабушкой. Про Полицейского Беретка пока решила ничего не говорить.
Келли слушала внимательно, удивленно, даже завороженно. И когда Беретка закончила, сказала:
- Вроде бы такая простая история… Которая закончилась ничем. Ну совершенно ничем. Но я представляю, что ты чувствовала.
- Ты знаешь… я чувствовала, что это начало. Я и сейчас это чувствую. Но я не знаю, начало чего.
---
- Да, с бабушкой ты разобралась. А где твои родители?
- На Суматре. Работают от Фонда Охраны природы.
- А где Суматра?
- В Индонезии.
- А где Индонезия?
- В Тихом Океане… а… или в Индийском.
- Попробуй это выяснить.