- Как? – довольная эффектом, спросила Келли.
- Она божественна! – протянула Беретка.
- Это он. Говорят, раньше он находился в шахтах, которые сейчас затоплены, сказала Келли.
- Он был под землей, а потом его вытащили. Так? Зачем?
- Легенда гласит, что этот участок просто подняли из шахты и собрали здесь для туристов. Видишь, домики за деревьями, полуразвалившиеся? Это был мотель. Когда‑то люди сюда приезжали смотреть на это чудо техники. А потом оно стало никому не интересно, и все здесь забросили.
- Хорошо… а зачем тогда его вообще сначала под землю засунули?
- Ой, я не знаю… просто не знаю. А гадать не хочу.
- Что‑то выходит не то. Мы видим вещи. Мы видим самолеты. Мы видим коллайдер. Но мы почему‑то не знаем, зачем, с какой целью все это было построено. В мире в последнее время что‑то сильно изменилось. И потерялось.
- Но как вышло, что и самолеты, и эта штука… коллайдер… – не видны с дороги? – спросила Беретка.
- Да, действительно, дороги в обоих местах делают крюк… А я не замечала раньше. Похоже, кто‑то когда‑то подправил дороги? – Келли ответила скорее вопросом.
- Кто?
- Если тебе интересно, можно поискать.
- А мне интересно. Да, я понимаю все ограниченно. Я понимаю, зачем эту трубу из‑под земли вытащили. Но я не понимаю, зачем ее сначала под землю засунули. Что изменилось? Что такое произошло с момента закапывания этой трубы? Вроде ведь ничего интересного не происходило?
- Люди меняются со временем. Сознание людей меняется. То, что им когда‑то казалось важным, потом им кажется недостойным внимания. Ладно, мы не понимаем, зачем трубу закопали… Но я не понимаю, почему закрыт мотель? Раньше людям эта труба была интересна, а сейчас почему‑то стала неинтересна. Но… но… нам с тобой она интересна… может, мы какие‑то не такие люди? И дороги изменены, ты верно заметила… Да, кстати, вокруг всех брошенных городов проложены объездные дороги.
- Скелет
- Скелет, ты что‑то говорил о закате Европы. Тогда, извини, мне было не очень интересно. Мы с Келли сегодня посетили два очень интересных места – аэродром и коллайдер. Все, конечно, брошенное и уже развалилось. Ты не в курсе, почему это оказалось брошенным?
- Я могу сказать, что закат, о котором я говорил, должен касаться всего. А то, что вы видели – это частности, детали… И если что‑то очень серьезное было видимо брошено – гораздо больше должно быть брошено невидимого.
- Не очень понятно… Ты хочешь сказать, что были брошены и забыты какие‑то еще более важные вещи, более грандиозные, чем коллайдер и аэродром?
- Совершенно верно. И эти вещи очень важны, и эти вещи не обязательно материальны.
- Что значит, не материальны? Это идеи?
- Идеи – это субстанции поверхностные. Чтобы строить грандиозные вещи, можно сказать, божественные, нужен особый дух времени.
- Что такое дух времени?
- Это общее, главное направление. Направление, в котором обращены стремления людей. Например, они могут быть обращены к поиску идеала красоты. Они могут быть обращены к поиску идеалов истины или успеха. Они могут быть обращены к жизни и смерти. Дух времени определяется немногими, но он проходит через всех.
- Какой дух времени ты помнишь?
- Я помню дух стремления. Я помню дух борьбы. Но я не помню, к чему стремились, и я не помню, за что боролись.
- Зато результат – спящий и лишенный красок мир – прекрасно виден.
- Возможно, когда‑то у стремлений были цели. Но в мое время стремления еще остались, а цели уже потерялись.
- Цели – это в значении смыслы, - уточнила Беретка.
- Цели немного ниже смыслов. Смыслы – это финальные точки стремления. А то, что я назвал целями – промежуточные.
- Получается, древние люди теряли все по очереди. Сначала они потеряли смыслы. Потом они потеряли цели. Потом они потеряли стремления. Получается, коллайдер и самолеты они построили в эпоху, когда уже потеряли цели, но еще не потеряли стремления. Ха. И еще. Рядом с коллайдером был брошенный мотель. Выходит, в какой‑то момент у них еще было любопытство, а потом они и его потеряли. А что они дальше потеряют?
- Если так развивать, то здоровье и, в конце концов, жизни.
- Веселенькую ты обрисовал перспективу.
- Были разные люди. Разные по складу характера. Были люди, психологически направленные в даль. Стремления их душ были направлены в пространство. Их было очень мало среди других, но они определяли дух времени.
- И эти люди куда‑то ушли. Вымерли? Так? – спросила Беретка задумчиво.
- Но вы же не вымерли. И Келли тоже.
- Этого мало… для чего мало? Наверно, для того, чтобы понять. И еще мы остались одни на планете. Где все "направленные в даль" вымерли, а остальные, как ты сказал, "потеряют здоровье и в конце концов жизни". Что делать будем?
- Вы ведь любите разные тайны и загадки?
- Да. И?
- Существует книга. Она называется "Закат Европы". И у нее есть особенности. Она лежит в каждом магазине, и она секретна. Все ее слова известны, но мало кто смог ее прочитать. Её пророчества открыты, но никто не может их повторить. Из тех, кто смог ее прочитать, мало кто смог ее использовать. Из тех, кто смог ее использовать, мало кто смог ее понять. Из всех, кто смог ее понять, никто не смог пройти дальше её.
- Волшебная, что ли?
- Люди придумывают магию не для того, чтобы бояться, я для того, чтобы не бояться. В материальном мире, лишенном магии, есть вещи гораздо страшнее магии. Магия – это убежище.
- Я пытаюсь разобраться, а ты меня только путаешь.
- Вы спросили, что будем делать. После бабушки и маньяка нужно пройти через эту книгу. В будущее.
- Её надо прочитать для начала?
- Её невозможно прочитать.
- Так, Скелет, хватит. Загрузка закончена. Спать!
- Багровое небо
Этот мир был в багровых тонах. Горизонт был закрыт дальними скалами. Она стояла на гребне, и ветер развевал ее распущенные волосы. Небо было затянуто тучами, свинцовыми, тоже с красным оттенком. Под ногами лежала безжизненная каменистая равнина. Беретка была в белом платье, трепещущем на ветру. Или она не была Береткой… Это было сложно понять, она чувствовала себя, но как иную личность. Это было ее сознание, это была ее память, но это была не она. По крайней мере, не совсем она.
Она чувствовала богиню в темном. Богиня стояла сзади и справа, но желания повернуть голову и рассмотреть не было. На голове темной было что‑то вроде куска ткани, по подобию капюшона закрывающего ее лицо. "Я – светлая… – подумала Беретка, - она – темная…" Она рассматривала мир вокруг – этот мир был волшебным, но она почему‑то знала, что это не ее мир. И она увидела внизу что‑то громадное, трубообразное и знакомое. Но если раньше это казалось ей грандиозным, то сейчас это казалось чем‑то небольшим, причем где‑то внизу.
- Коллайдер? – спросила она удивленно, - он проходит сквозь все миры?
- Нет, - ответила Темная, - это его иллюзия. Его давно нет ни в одном из миров.
- Я его не понимаю, - сказала Светлая, - с одной стороны, он потрясает, как нечто божественное… с другой – я не могу понять, для чего это.
- Человеческое невежество тоже может достигать совершенных форм. Божественна его форма проявления. Но сути, содержания там никакого нет.
- Было бы интересно посмотреть его целиком, - сказала Светлая.
И структура внизу ожила. Со скрипом, со щелчками, с треском громадная труба начала поворачиваться, сама собой медленно наращивая длину, будто достраивая себя.
Темная выдержала паузу, пока Светлая разглядывала, и заговорила:
- Жалкие древние люди, не понимавшие главных смыслов, для компенсации своего убожества построили эту громадную железку. Они думали, что знание можно получить через эту здоровую трубу. На самом деле знание можно получить только через обращение к божественному. Ко мне, например.
- Или ко мне.
- Или к тебе.
- Но все это строилось со смыслом… ведь какой‑то смысл был? – спросила Светлая.
- Не было. Они много раньше, еще до строительства потеряли смысл таких понятий как божественность, красота, любовь, свобода… Они потеряли смыслы. Они начали их искать, но в одержимости невежеством они начали их искать не там, где эти смыслы находились. Когда истинные смыслы теряются, люди придумывают заменители. Люди начали придумывать смыслы для себя. И тогда они потеряли смыслы окончательно.
- Чтобы прийти к смыслам, нужно идти путем просветления. Какие есть пути?
- Есть два основных пути к просветлению. Это путь выявления божественного и путь выявления закономерностей материальной природы, - продолжила Темная.
- А какой из них ближе?
- Путь выявления божественного ближе. Но еще ближе – идти двумя путями сразу.
Она пошла по гребню. Коллайдер внизу продолжал себя строить. Первоначальная труба, удлиняясь, превращалась в дугу. Темная не двигалась, она точно не шла, она перемещалась в пространстве без движения, оставаясь со Светлой на одной дистанции.
- Как это вышло… как получилось, что все оказалось брошенным? Самолеты, города, и эта, – Светлая указала взглядом вниз, - штука.
- После того, как смыслы утрачиваются, люди начинают искать заменители. Но когда нет истинных смыслов, смыслы–заменители очень быстро теряют смысл… Они ведь не дают ответов ни на какие важные вопросы. Мир не изменится от измерения массы какой‑то невидимой частицы, для чего, собственно, коллайдер и предназначался. Нет, теоретически эта малая частица может что‑то изменить, но только тогда, когда со всеми остальными смыслами, с главными смыслами все в порядке.
Люди развивали знание… Знание природы, знание природы вещей, знание природы людей. Эти знания напугали их. Они вышли на пределы внутреннего космоса – и напугались. Тот самый страх, который они испытывали перед необъятной вселенной внешнего космоса, оказался и внутри них. Они увидели действие законов природы, божественных законов – и их объял страх.
В них было слишком мало божественного, слишком мало божественной силы, чтобы впустить эти знания в собственное сознание. Они поняли некоторые из божественных планов и пришли в ужас – потому что по реализации этих планов большинства их не предусматривалось.
Они увидели космическую войну богов и хаоса – и ужас объял их. Они поняли, что они просто передовой отряд, несущий страшные потери. Они поняли, что боги истребляют народы, пренебрегающие божественными правилами. Они поняли, что уже не могут жить по божественным правилам. Их сознание разделилось, и разум перестал воспринимать реальность.
Тогда люди начали прятаться от этого космоса в собственных иллюзиях. Люди поверили, что они сами хороши… Они придумали себе богов, похожих на себя самих… Слабых… немощных… страдающих… добрых…
Боги должны быть божественны. Это кажется очевидным. Но если посмотреть на их богов, то они определенно не божественны. Невежеством пронизано все человеческое – от науки до поклонения богам.
Когда люди говорят, что каждый элемент во вселенной связан с каждым, что каждое малое является частью великого и всеобщего – они просто скрывают этим свой страх перед собственной бессмысленностью. Они не правы, когда считают свой мир миром торжества Абсолюта. Лучи Абсолюта пронизывают мглу хаоса. Но хаос никто еще не отменял. И это и есть их мир.
Люди никогда нас, богов, особо не любили… Боялись – да, было, любили – избранные. Это видно по изображениям, которые сохранились с минувших эпох. Но нам и не была нужна их любовь.
Мы, боги, требуем служения. Мы требуем восхищения нами, подражания нам, жертвоприношений нам. Мы требуем выполнения божественных законов.
Коллайдер внизу продолжал свое строительство. Он начал складываться в громадное кольцо. Темная продолжила.
- Боги есть темные и светлые… Но нет богов злых и добрых, нет богов хороших и плохих. Боги – они боги, а не люди. Боги думают сначала о себе. Боги не нарушают собственных правил.
На самом деле мы часто пытаемся донести до людей информацию. В первую очередь о том, как устроен этот мир. Мы ловим волну их вдохновения и вставляем в нее информацию.
Я дам тебе ключ, – сказала Темная. Один из многих. Существует очень мало вещей в мире. Это божественность, невежество, страдание, иллюзии… к этому можно свести все. Сейчас это центр твоего мира – откуда откроются дороги дальше. Все эти вещи или понятия завязаны друг на друга. Задача истинной, точнее, просветленной науки – разобраться с ними и выявить их проявления.
В воздухе загорелись огненные цифры.
- Что это, - спросила Светлая.
- Коллайдер построился. А эта цифра – и есть масса частицы, для поиска которой он был построен. Можешь запомнить. Тебе нужна эта цифра?
- Нет, не нужна.
- И людям она была не нужна. Но когда они строили коллайдер, они этого не понимали.
Светлая молча, спокойно посмотрела на число, потом снова на коллайдер внизу.
- Идея понятна? Или еще египетские пирамиды построим? – спросила Темная.
- Построим, но в другой раз.
- Наука – это у нас, богов. А у них – сказка про Красную Шапочку – то, что они называют наукой.
- Я не очень поняла это… Может, про Красную Беретку?
- Нет, про Красную Беретку – это слишком сложно. Не забегай вперед. Тебе все расскажут.
- Скелет
Беретка, как обычно, сидела с чашкой, скелет, как обычно, стоял позади нее.
- Мне приснилось, что мне раскрываются законы мироздания, - Беретка посмотрела куда‑то вверх, - это законы мне почему‑то понравились.
- Законы мироздания божественны. Вы тоже. Вы просто нашли друг друга. Неудивительно.
- Знаешь, что меня удивило? Они простые, эти законы. В последнее время я просмотрела кучу книг, а сколько книг я просто видела… это не прочитать. Конечно, я понимаю, что сколько людей – столько и внутренних вселенных, и каждая внутренняя вселенная хочет выйти во внешнюю… А во сне мне всё так просто понимать…
- Возможно, ваш сон просто упростил данные. Вы смотрели книги, анализировали книги, что‑то отложилось в сознании, что‑то в подсознании, а во сне все сложилось в простую систему.
- Скелет, ты говорил, что есть какая‑то книга. В ней есть подробности?
- Нет, та книга посвящена другому вопросу. Книги могут раскрывать законы мироздания, а могут маскировать. Нет такого понятия – доверять книгам. К ним нужно относиться крайне критически. Но может быть так, что автор специально рассматривает только один из аспектов мироздания, чтобы книга не вызвала отторжения читателя своей целостностью, потому что целостность – это вызов ограниченности человеческого восприятия. Вы прочитали много книг, и в вашем сознании, в вашей внутренней вселенной сложилось верное отражение вселенной внешней, в том числе и божественных законов мироздания – потому что то, что отвергали, в том числе чисто психологически, авторы одних книг, не отвергали авторы других книг.
- Наверно, потому что у меня есть какой‑то аппарат божественного восприятия.
- Этот аппарат – ваша божественность.
Беретка улыбнулась и даже оглянулась, посмотрев на Скелета.
- Да… правда. Размноженные сущности сходятся в основные сущности.
- Но во внешнем мире, в мире, где вы живете, все происходит наоборот. Ваше сознание само запускает процессы синтеза. А окружающая масса находится в процессе распада. Вы приобретаете – они теряют.
- Что ты имеешь в виду под массой?
- Масса – это собрание людей, лишенных талантов, ярких и интересных способностей, людей взаимозаменяемых и в общем неинтересных. Я продолжу. Вы открываете божественные истины, а они городят псевдокультурные конструкции, чтобы эти истины похоронить.
- Но ведь это невозможно. Божественный мир живет по божественным законам. Что же, они занимаются хроническим самоубийством?
- Да. При всем множестве форм сущность их поведения самоубийственна. Они любят говорить об изменении природы человека. Но природа человека определена законами мироздания, да, она может меняться, но только в соответствии с этими законами.
- А ведь у этого процесса было начало… Ведь отказ от поклонения божественному когда‑то произошел.
- Эти отказы происходят постоянно. Сначала культура развивается, потом строит цивилизацию, а потом, когда она достигает каких‑то успехов, многим кажется, что человек достаточно велик, чтобы бросить вызов законам мироздания.
- Это как‑то слишком размыто… Назови точку.
- Выход человека на первое место в иерархии ценностей.
- Какого человека?
- Никакого. Никакого во всех смыслах. Ничего из себя не представляющего. Никчемного.
- Что же выходит… Чтобы этот человек вышел на первое место, он должен сначала раскидать, например, героев, потом императоров, а потом только приняться за богов… Как это у него получалось? Но он же никчемный, да?
- Героев уничтожают императоры, и делают они это при поддержке масс. Массы боятся героев и потому поддерживают такие начинания императоров. А императоры ввязываются в войны, и им самим оказывается нужна поддержка масс. Так массы выходят на историческую сцену. Но массы – они именно усредненные, они даже ниже среднего уровня в силу того, что все, кто над массами – не в массах. Императоры живут среди масс и принимают их принципы, принимают их восприятие. Императоры как и массы боятся героев, так что представители масс рано или поздно окружают императоров. И императоры растворяются в массах. Одновременно масса деградирует. Масса как таковая заменяется массой солдат, а императоры заменяются солдатскими императорами. Разумеется, я все упростил…
- А, умножил сущности… – Беретка улыбнулась, - вот откуда кучи книг берутся!
- Чуть–чуть. Я могу сказать иначе, но не столь доказательно. Масса отвергает органические формы культуры. Масса – это бесформенное, преследующее форму и иерархию. Масса – это конец, радикальное ничто.
- Тот же закат, я правильно поняла?
- Да, тот самый закат.
- И наше время – это время после заката. Но если масса – это конец, почему масса чувствуется?
- Человеку ночи трудно представить, какой силой обладала масса заката. Масса чувствуется, но она проходит. Хотя бы потому, что божественные законы возвращаются.
- Это определенно многим не понравится.
- Серому, никакому, никчемному человеку сначала не хочется следовать этим законам, а потом, когда в результате отступничества он приходит в состояние физического упадка, становится невозможно этим законам следовать.
- И следует очищение мира. Божественное очищение. И приходит Кали.
Кабриолет. Ноябрь
Беретка никогда бы не подумала, что такая организация жизненного пространства могла бы быть интересной. Но стиль чувствовался. Темный пластик, оттенки черного и нержавеющая сталь. Ничего лишнего. Были диван, несколько кресел, круглый столик посередине, стол с компьютером в углу, а большая часть стен была закрыта шкафчиками. Только на одной, напротив дивана, висела громадная плазменная панель телевизора. Все было черным, матовым, блестящим.
- А живу я на втором этаже. Никаких посетителей не планируется, так что тебя устроим на этом диване. Да даже если бы и планировалось… Не важно.
- Как насчет кофе?
- Кофе ближе к вечеру?…
- Тогда с коньяком… Сейчас я все приготовлю.
---