"Сегодня я начну вести дневник. Учитель обучил меня премудрости письма, обещая, что только сведущий сможет прочесть это. Ну а мне-то читать и так не надо. Сегодня был хороший день. Ничто не мешало мне предаваться медитациям, кои стали спасением для измученного калеки. Но было и нечто странное. Я привык к темноте, я больше не боюсь теней и шорохов, но сегодня я впервые за долгое время испугался. Сегодня тьма взорвалась красками, их было так много, что пока я не вспомнил, что это - цвета, я считал себя сумасшедшим. А потом мир снова погрузился во тьму. Учитель сказал, что это последствие моих упражнений, что срок становления магом близится. Да. Сегодня последний день, когда я именуюсь одаренным. Сегодня, когда объединятся источники, я стану магом…"
Я положил дневник неизвестного на стол и, проглотив остатки бутерброда, взял новый и отхлебнул немного кофе. Как только дневник коснулся стола, по залу пробежался легкий ветерок - местная вентиляция. Касание ветра стало смертельным для этой ветоши. Дневник, буквально выражаясь, прахом развеялся и улетел вместе со свежим воздухом.
Возможный прохожий застал бы следующую картину. За столом, с куском бутерброда, сидел некто. В его руке находился стакан с коричневатой жидкостью, а его рот был раскрыт настолько, что туда бы влезла не одна лампочка. Вскоре этот человек вскрикнет, руку ему обожжет напиток. Стакан, выскользнув из пальцев, ухнет ему на колени и ошпарит их. Пытаясь стряхнуть горячие капли, человек испачкается бутербродом, а потом и вовсе упадет вместе со стулом прямо на пол. Вскочив на ноги, он оглядится и, убедившись, что находится в полном одиночестве, проорет на всех известных ему языках все известные ему ругательства.
- Дурак, дурак, какой дурак! - корил я себя. - Филолог, темных богинь мне на любовное ложе! А подумать головой? А вспомнить про окисление? Магия есть, ума не надо? Дебил!
Так я провел еще полчаса. Корил себя, всячески понукал, но вернуть утраченное уже не мог. Вскоре, когда шок отступил, я сел за стол и по памяти переписал весь текст. Дальше последовали долгие часы. Я раскладывал текст по смыслу, на строчки и по словам. Исследовал вдоль и поперек, применяя все известные способы криптологии, и пришел к следующим выводам. Писавший был явно не в своем уме, об этом говорят построение фраз и некоторые обороты. Далее. Слиянию источников предшествовала хитрая процедура упражнений, еще один плюс в копилку отравления Сонмара. Ну и напоследок две самые волнующие вещи - раньше магами считались лишь те, кто объединил свои источники. А все остальные были одаренными. И это укладывается лишь в контекст старой религии, которая проповедовала, что любое создание может обучиться волшебству. В новой религии объединение источников делает тебя колдуном, стоящим особняком от общих течений. Но и это не самое важное…
Схватив чистый лист, я набросал простенькую печать: круг, треугольник и три фразы, одна из которых состояла из черточек, кружочков и завитков. Схватив этот лист и свой дневник, я вызвал тележку и устремился к выходу. Нельзя описать ту бурю, что поднималась в моей душе. Если я был прав, то это значит, что минуту назад я смог решить одну из наиважнейших проблем выживания. Да и просто есть повод возликовать над торжеством своей смекалки.
Тележка затормозила, и я вновь - да что там, как всегда! - стал бегом подниматься по механической лестнице.
В который раз мне в спину крикнула библиотекарша:
- Распишись!
А я ей, под многоголосое "тсс":
- Потом!
Ветер ударил мне в лицо, закатное небо стало золотым ковром на пути к успеху. Я бежал среди строений, низких и высоких, бежал, обгоняя студиозусов. Одни осыпали меня проклятиями вслед, другие от неожиданности вскрикивали. Я бежал, обгоняя птиц, и чуть не пришиб рыжего кота, усевшегося на одной из клумб. Я обогнал вернувшихся из города Дирга и компанию, я затоптал молодой, неуверенно выползший из земной тверди цветок. Я положил так много на пути к успеху, что совсем не заметил, как оказался на полигоне.
Сжав в руке трафарет, я, контролируя силу, обвел все линии, и вскоре в воздухе засияла нужная схема. Цвета небесного серебра - она стала символом успеха. Может, я бы и прослезился, если бы не следующее: я никак не ожидал успеха и оттого случайно порвал трафарет. В принципе это должно было произвести крупный "бабах", но печать все так же висела воздухе, создавая некое праздничное ощущение.
Я взглянул на две части печати у меня в руках, потом снова на знак, снова на листы… а затем не нашел ничего лучшего, кроме как разорвать еще напополам. Знак, висевший в небе, замерцал и задрожал, а я, подхватив сумку, побежал в убежище. И когда ноги мои донесли тело до безопасного укрытия, на полигоне раздался классический "бабах".
- Два источника, - бормотал я, - две части одного целого. Когда они разъединены, нужен мост, а когда соединены, ты сам и есть этот мост. Плетельщики могут плести, только используя обе руки, аурникам нужно два уровня, заклинателям - тексты и звук, ритуалистам - опять же обе руки, как и целителям. А нам, чертильщикам, целая печать, но если у тебя две силы в одной, то ты справишься и с половинками. Но как же мне это использовать?
И тут новая догадка поразила мое сознание. В этот прекрасный день открытий мозг радовал своей находчивостью. Я выбежал с полигона, на бегу подмахнул подставленный мне бланк посещений и устремился в общежитие. По дороге мне встретился один из недовольных предыдущими пробежками. Он был со второго курса нашей специализации и явно хотел меня чему-то "научить". Увы, у меня совсем мало времени, и именно поэтому бедолага, схватившись за скулу, рухнул как подкошенный, а я побежал дальше.
Вот и наша общага, вот и старичок, метнувший в меня перо. Уклонившись, я отсалютовал ему и взлетел по лестнице. В комнате снова наша троица: девушки кружатся в новых платьях, а Дирг оценивающе кивает.
- Тим, ты посмотри… - начала Лейла.
Я, напрочь игнорируя этих бабочек, схватил за грудки рыжего и даже приподнял его над полом.
- Где?! - взревел я.
Дирг ошеломленно посмотрел на меня, а потом указал на одну из половиц. Я отпустил его, отчего парень рухнул в кресло, и отодрал деревяшку. В импровизированном тайнике покоилась бутылка. Схватив ее, я помчался наружу. Пара прыжков по лестнице - и я уже стою около номера одного хорошего знакомого. Постучав три раза, стал ждать, надеясь, что старший курс выбирается не на ночь глядя, а ночью.
- О, Ройс! - удивился вечный стражник. - Что-то ты долго нас искал.
- Были дела, - выплюнул я и без приглашения ворвался в комнату.
На дальней кровати сидел другой студиозус, судя по знакам - целитель четвертого курса.
- Ну, заходи, - усмехнулся обладатель мутантского магического резерва и закрыл за мной дверь.
- Вот. - Я поставил на стол бутылку и сел на стул. - Надо поговорить.
- Эрик, достань бокалы, что ли, - попросил, как здесь принято, парень, присаживаясь напротив. - Так, я уже видел такой лихорадочный блеск в глазах моего старого приятеля. Говорят, он после этого крышу женской общаги подорвал. Так что сразу говори, в чем проблема.
- Как сражаются чертильщики? - с ходу выпалил я.
- Сразу скажу, это плохая затея… Что?!
- Как сражаются чертильщики? - повторил я.
- Так спроси у своих, - насторожился приятель.
- Если пришел к тебе, значит, есть в этом смысл, так? - Я был больше похож на частушника, говорил такими же скороговорками. - У тебя же большой опыт по этой части, давай вспоминай.
Мы некоторое время боролись взглядами, но команда "брейк" поступила, когда до ушей донесся звук разливаемого напитка.
- Да что там вспоминать. Они с шестами обычно выходят, у них там тьма всяких печатей начерчена. Силой заполнят - и вперед, крушат все, что видят. Хотя, похвастаюсь, я еще ни одному чертильщику не слил. Вы ребята, конечно, умные, но не ваша это стихия - сражения, так что я и не знаю, зачем ты в боевуху ударился.
- Скоро сольешь, - хмыкнул я.
- Чего?
- Ментальным заклятием не попадало? - подмигнул я.
Мы переглянулись, а потом засмеялись и опрокинули содержимое бокалов. Целитель, неспешно потягивающий напиток, смотрел на нас ошарашенным взглядом.
- Тебе, что ли?
- Именно мне.
- На сколько? - сразу приосанился приятель.
- На золотой, - прищурился я.
- Крупно ставишь, - протянул знакомый. И ведь верно, обычная ставка для споров - серебруха. - Повышаю до двух.
- Добиваю, - хмыкнул я. - По рукам?
- По рукам.
Мы снова выпили.
- Когда бьемся?
- Через декаду, в это же время.
- Готовься к поражению, салага.
- Губу закатай, стражник.
Мы продолжили смеяться. Я - от радости, а парнишка - просто потому, что такой человек: ему в радость, когда другим радостно. Хороший человек, правильный.
- Ребят, я все понимаю, - подал голос до этого молчавший Эрик, - но пять бутылок, да на троих…
- Каких пять?.. - начал было я, но тут увидел, как целитель ставит на стол еще четыре емкости.
- Надо звать народ, - протянул знакомый. - Кстати, меня Санта зовут.
Мы пожали друг другу руки, а я снова рассмеялся:
- Хорошее имя.
- Да, мне тоже нравится, - улыбнулся собутыльник. - Ладно, я весточку кину, а вы пока закусон организуйте.
Так было положено начало моей первой студенческой вечеринке, хотя лучше бы я ограничился простеньким ответом на вопрос.
Глава 13
Буги-вуги
Пробуждаться от ощущения теплоты, разливающейся по телу, подобно медовой неге, - пожалуй, один из лучших способов встречать новый день. Приоткрыв глаза, я сощурился, стараясь избежать яркого полуденного солнца, и перевернулся на бок. Лучше бы я этого не делал. Голова ревела и рычала не хуже проснувшегося вулкана, в горле тут же пересохло, а на вкус… ну а про вкус и говорить нечего.
Кое-как распахнув широко закрытые глаза, я начал осознавать происходящее. Находился я в каком-то помещении, что уже радует. А после нескольких секунд пристального осмотра стало понятно, что это один из типовых общажных номеров.
- Муах, - причмокнул кто-то рядом, а затем последовал характерный звук шуршащего одеяла.
Медленно повернув голову, я узрел нагое тело с чуть блестящей кожей. Благо по волнистым линиям и некоторым другим признакам можно было не беспокоиться за проведенную ночь. Отогнув одеяло, я поступил, как и следовало в данной ситуации. Не найдя портки, быстренько натянул штаны, схватил ботинки, рубаху и, скрипя зубами от головной боли, на цыпочках переместился к двери.
- Мм?
Как только раздался этот недвусмысленный звук, я замер и затаился. Но вскоре девушка задышала ровнее. Медленно приоткрывая дверь, я молил всех богов, чтобы не скрипнула старая петля. Это было бы страшно по двум причинам. Первая - меня не тянет на беседы такого плана, вторая - что-то мне подсказывает: такого оркестра моя головушка не переживет. Но боги, или кто у них там, смилостивились, дверь бесшумно отворилась, и я выскользнул в коридор.
Обстановка здесь была удручающая. Стены изрисованы какими-то непонятными символами. В некоторых местах виднелись вмятины, а потолок пошел трещинами. Чем-то данный антураж напоминал какой-нибудь старый советский склад бородатых времен. Помещение, не знавшее ремонта со времен закладки первого кирпича, но никак не элитное учебное заведение.
Рядом приоткрылась дверь соседнего номера. Сперва на свет показался чей-то рыжий затылок, а потом выполз и хозяин огненной шевелюры. Дирг немногим отличался от меня, разве что зачем-то напялил один сапог.
- Ты как там?
- А ты что там? - чуть ли не хором прошипели мы, заметив друг друга.
Потом каждый довольно-таки красноречиво кивнул на дверь и на лестницу.
- Надо двигать, - прошипел сосед.
И мы двинули. Перемещаясь по стеночке, избегая каждого скрипа и неровного шума, мы добрались до выхода, затем миновали несколько пролетов и вернулись в свою комнату. Несмотря на царящую разруху в общежитии, наш номер олицетворял островок стабильности в этом море хаоса.
Во всяком случае, никаких рисунков, побитых стен и изодранных занавесок здесь не было. Я хотел начать разговор, но тут же согнулся от очередного приступа головной боли. Друга постигла та же участь. Когда наконец боль поутихла, пришла вторая беда. Приступ похмельной жажды. Дирг взмахнул руками и сотворил нам чистой воды. Одной партии не хватило, да и второй тоже. В итоге, вылакав на брата почти по два графина, мы рухнули на кровати и синхронно вздохнули. По-хорошему надо было бы влить в глотку чего другого, но, как это часто бывает, про утро никто не подумал.
- Помнишь чего? - прохрипел я.
- Почти нет, - буквально выталкивал слова из горла мой собрат по несчастью. - Помню, как ты к нам пришел, как поднялись наверх. Помню, как с приятелями познакомил, потом помню, как тост подняли. Затем вроде еще человек семь пришли и принесли… и еще пришли, и еще принесли… А потом… а потом не помню.
Слушая нехитрый рассказ рыжего, я силился вспомнить хоть какие-нибудь подробности этой вечеринки, но не мог. Все было подернуто дымчатой пленкой. Нет, хватит с меня. С этого дня я трезвенник и язвенник. Еще будучи наемником, божился не пить в больших компаниях, а здесь на фоне маленького личного праздника прямо развезло.
- Слушай, если мы были там… - Аристократ особо выделил последнее слово. - То где наши гарпии?
Я медленно повернул голову на бок и увидел, как в мутных глазах Дирга тускло тлеют обрывки каких-то мыслей.
- Есть два варианта, - вздохнул я.
И тут же мы вздрогнули от неясного шороха. Замерев, мы ждали непонятно чего. Вскоре шорох раздался повторно.
- Это что? - спросил я.
- А мне почем знать, - резонно заметил рыжий.
И снова раздался странный звук, правда, в этот раз больше похожий на скрип. Переведя взгляд на наш новый широкий шкаф, я приметил, что одна дверца чуть приоткрыта и медленно покачивается. С трудом, но все же встав на ноги, я вытащил из ножен, висящих на стене, короткую саблю и маленькими шажками стал двигаться к источнику звука. Маленькими - не потому, что боялся, просто на большее в данный момент был неспособен.
- Может, через дверь рубанешь? - как-то вяло предложил Дирг.
- Вот сам вставай и руби, - буркнул я и кончиком сабли приоткрыл качающуюся дверцу.
От того, что находилось внутри, я впал в самое противоречивое состояние. С одной стороны, мне хотелось забиться в гомерическом приступе хохота. Но с другой - я осознавал, что если позволю себе такое, то голова просто расколется на части. Вот так, застыв на краю пропасти, я выпал из этого мира.
- Видел бы ты сейчас свое лицо! - Из уст друга вырвалось подобие смешка.
- Видел бы ты сейчас, что вижу я.
- И что там?
- Тут… в общем… ну… - Я пытался подобрать хоть какое-то описание, но не мог. - К демонам. Вставай и сам смотри.
Кряхтя не хуже столетнего деда, Дирг все же поднялся с кровати и подошел ко мне. И его постигла та же участь. Лицо его перекосило так, будто бы он увидел суккубу неземной красоты и размышлял на тему, то ли продать душу за ночь с такой особой, то ли бить ее каленым железом.
- М-да… - протянул он.
Внутри шкафа, среди вешалок и одежд, нашлись наши красавицы. Хотя сейчас они больше напоминали двух взлохмаченных кошек, свернувшихся клубком. Лейла спала, обняв Лизбет за голову, а та использовала груди подруги вместо подушки. И если бы это не было так смешно, то я бы даже умилился. И, что самое удивительное, я впервые пожалел, что у меня нет под рукой мобильника. Такая классная фотография получилась бы.
- Будить будем? - как бы невзначай спросил я.
- Совсем больной, что ли? - возмутился Дирг и, оглянувшись, подмигнул. - Делай как я.
Мы отошли от шкафа, и рыжий ткнул на лежавшие на кроватях рубахи. Незамысловатыми жестами он объяснил, что с ними делать. В итоге, обвязав голову одеждой, мы отошли к двери и замерли, пребывая в нерешительности. Но потом, набрав в легкие побольше воздуха, распахнули дверь и с силой захлопнули ее. Не представляю, что произошло бы с моим мозгом, если бы не эта идея с рубашками. Так звук хоть и наличествовал, но был несколько приглушенным и далеким, как подгорное эхо.
Мгновение спустя створки шкафа распахнулись, и на пол упали девушки. Путаясь в платьях, они что-то лихорадочно щебетали, но из-за повязки я не мог разобрать слова. Как бы то ни было, меня это уже не волновало. Природа взяла свое, и я таки согнулся в приступе истеричного хохота. Это было странное ощущение. Вроде тебе и смешно, но голова трещит, как кошель удачливого торговца. Когда же девушки смогли подняться, мы с Диргом все еще валялись на полу, держась за животы и головы одновременно.
- Что вы здесь делаете? - ошарашенно произнесла графиня Норман.
- Мы?
Переглянувшись, мы с Диргом ответили:
- Мы здесь живем.
И комнату снова накрыл наш дружный гогот. Девушки посмотрели друг на друга, потом на нас, потом на обстановку и тоже засмеялись. Так мы и провели минуты три, а потом у всех четверых снова заболела голова. Причем не знаю насчет друзей, а я лично был не против лоботомии, лишь бы хоть как-то спастись от этого колокольного перезвона. И пока остальные корчились в мучениях, я дополз до своей тумбочки. Достав оттуда ровно две пары склянок, сорвал сургучную печать с первой и залпом ее осушил.
Не знаю, какова на вкус ослиная моча, но думаю, что немногим лучше этого продукта. Поначалу меня скрутило от рвотных позывов, но, удержав жидкость в себе, я вскоре ощутил, как голова проясняется, а звон утихает.
- Благодать, - протянул я.
И тотчас же в мою сторону устремилось шесть алчных гляделок.
- Тут всем хватит. - Я поставил склянки на стол и благоразумно отошел к кровати.
Ребята, с немыслимой скоростью вскочив на ноги, подлетели к зелью и повторили мои действия.
- Какая гадость! - Ну прямо-таки хор Турецкого на выезде.
- Что это такое? - поморщилась Лейла.
Вспомнив состав пойла, я передернулся.
- Лучше не знать, - просипел я. - Кстати, милые леди, не просветите нас по поводу недавнего собрания?
И тишина мне была ответом.
- Что было вчера? - расшифровал я для тех, кто еще не вылез из танка.
- Тебе в красках описать или так, короткую сводку? - усмехнулась графиня.
Зря я ей лекарство дал. Когда она в болезненном состоянии, то почему-то мои нервы себя зачастую лучше чувствуют.
- На твое усмотрение, - отмахнулся я.
- Ну сперва все было тихо и мирно, - начала рассказ заклинательница. - Потом, когда в комнате собралось уже человек пятнадцать, произошло что-то странное. Вернее, Санта с Диргом что-то смагичили и продемонстрировали всем "Настойку абсолютного веселья". Понятное дело, никто ее попробовать не решился. Поэтому бутылку отложили. А народ все прибывал. И вскоре нас там столпилось уже под две дюжины! Вот тут-то некий рыжий господин, а также сильнейший маг столетия, слегка шебутной целитель и наемник-хам решили опробовать эту настойку. В результате им стало очень хорошо. Остальные решили, что и они хотят…