Решив продолжить свое собственное расследование, Нана подошла к бледнолицему мужчине с жиденькой растительностью на лице, которого окрестила про себя "Бородачом", и храбро предложила:
- Поиграем в прятки?
- С радостью! – тотчас откликнулся тот. – Только я не умею.
Нана объяснила ему несложные правила игры.
- Все понял! Я – Одиннадцатый. А ты?
Это что ж такое! Выходит, у них не только дети, но и взрослые по номерам.
- А я Нана.
- Как-как?
- Наной меня зовут. Запомните, пожалуйста. Вы тоже интернатовский? – на всякий случай уточнила она, ожидая, что Бородач непременно должен возмутиться.
- Ага, - беспечно подтвердил тот. – Ну так что, играем?
- Так не вдвоем же.
Он кликнул клич, и вокруг них собралось человек десять всех возрастов – от семи лет до семидесяти. Возглавив эту странную компанию, Нана повернулась к стене лицом, закрыла глаза и начала "водить". Остальные бросились врассыпную, прячась кто где – за портьерой, за диваном, под столом, за автоматами. Те, что не принимали участия в игре, оставив свои занятия, с завистью и любопытством наблюдали за ними.
- А теперь в жмурки! – войдя во вкус, азартно крикнула Нана и, сняв с себя поясок от платья, завязала им глаза Бородачу.
Смешно растопырив руки и ноги, он хлопал в ладоши, ловя ими воздух и от натуги раздувал щеки. А обитатели Санатория, возглавляемые Наной, носились вокруг, визжа и улюлюкая. Не удержалась от соблазна и растянувшаяся на полу старушка. Она подкрадывалась к Барадачу сзади и дергала его за штаны или норовила дать ему подножку. Тот неуклюже развернулся и, заваливаясь вперед, обхватил надоедливую старушку обеими руками, как телеграфный столб. "Столб" снова не устоял на ногах. Под всеобщий визг и хохот они оба свалились на пол.
Привлеченные небывалым шумом в зале игр, повыползали из своих покоев карнавально разодетые напыженные старики. Сгрудившись у дверей, они с интересом и явным удовольствием наблюдали за происходящим. Нана уже хорошо различала их.
- Ба, знакомые все лица! – шепнула она Гагику. – Узнаешь? Вот мои новые подружки – Большая Наседка и Общипанная Ворона. Вон твой Вислоухий. А те двое, Жабенок и Кокетка, приятели Семы и Валеры. Не пригласить ли их поиграть с нами?
- Не советую. Рассыпятся еще, чего доброго, - усмехнулся Гагик. – Смотри-ка, кто пожаловал!
Расфуфыренные старцы, сгрудившиеся у широкой двустворчатой двери, ведущей во внутренние покои, почтительно расступились, и в зал для игр вошла незнакомая землянам пара. Высокий, статный мужчина лет пятидесяти и дама лет сорока, красивая, холеная и надменная. Оживление в зале мигом стихло. Все взгляды были прикованы к вошедшим.
- Кто это? – шепотом спросила Нана у Бородача.
- Как, ты не знаешь?! – тоже шепотом ответил тот. – Хозяин с Хозяйкаю.
- Почему здесь сегодня так шумно? – строго спросила надменная дама. – От вашей беготни и криков содрогается весь дом.
Все невольно посмотрели на Нану, виновницу суматохи. Испугавшись за нее, Гагик поспешил встать рядом.
- Взгляни, какая прекрасная пара! – восхищенно шепнула Хозяйка мужу. – Так это и есть наши гости из Космоса?
Хозяин едва заметно кивнул.
- Это именно то, что нам надо. Я наконец сделала выбор...
Большая Наседка подалась вперед. Ее глаза злобно сверкнули. Но, не рискуя перечить жене Хозяина, она только нервно теребила свой зеленый камень. А супруги, не сказав больше ни слова ни виновато застывшим детям, ни толпившимся в дверях престарелым гостям, ушли к себе так же внезапно как и появились. У всех сразу отлегло от сердца. Черноволосые подружки, подбежав к Нане, доверчиво повисли на ней с двух сторон.
- Поиграй с нами еще, - в один голос клянчили они. – У тебя это так хорошо получается.
- Отстаньте! – отмахнулась Нана. – Не хочется больше. Устала.
- Ну и возню же ты устроила, - пробились к ней Сема с Валерой. – Перебала-мутила всех.
- Играть так играть, - улыбнулась Нана, довольная собой.
- Долго мне еще с завязанными глазами стоять? – жалобно проблеял бородатый, шаря в воздухе руками.
- Ой, мамочки! Про тебя-то я забыла совсем, козлик ты мой бедненький. – Нана поспешила развязать свой поясок на его затылке. – Извини, пожалуйста.
- Извиню, если завтра поиграешь с нами еще, - широко улыбнулся тот. – Ты мне очень понравилась.
- Хорош "козлик", - ревниво проворчал Гагик. – Здоровенный козел, только пока безрогий.
- Так это ж видимость одна, что здоровенный. А по характеру чистый ребенок. – Нана пригладила встрепанные волосы не спускавшему с нее восторженных глаз бородачу и спросила: - Сколько тебе лет?
- Когда привели в Санаторий, было девять, - беспечно ответил бородач.
- Что ж это за санаторий такой, в котором держат пожизненно?! – поразился Сема. – А сейчас вам уже сколько?
- Я не знаю, - растерялся тот. – Говорят, здесь время течет иначе, чем в Интернате. Мы растем ужасно быстро, какими-то скачками. – Он вздохнул и глаза его сделались такими печальными, что казалось из них вот-вот польются слезы. – Это очень обидно. Ведь я все еще чувствую себя мальчишкой, а у меня, вон, уже борода.
- Может ваша планета слишком быстро вертится? – предположил Валера озабоченно. Ему совсем не улыбалась перспектива вернуться домой с бородой или, того хуже, плешивым.
- Не знаю. Но ведь в Интернате мы были маленькими, по-моему, даже слишком долго, - возразил бородач.
Сестрички-подружки, прильнув к Нане, с любопытством и тревогой прислушивались к их разговору.
- А вы, бабушка, тоже состарились скачками? – спросила Нана старушку, пожелавшую побегать с ней наперегонки.
Старушка исподлобья взглянула на нее, шмыгнула носом, сморщилась вся, как прохудившийся воздушный шарик, и вдруг разревелась, тоненько и нудно подвывая.
Глава 11
Появился зеленый слуга-робот и, растолкав собравшихся, деловито взял за руки Нану и Гагика.
- Вам надо пойти со мной, - сказал он голосом, лишенным выражений.
- Куда? – Нана попыталась вырвать руку и почувствовала, как холодные, сильные лпальцы тисками сжимают ее ладонь.
- Вас хочет видеть Хозяин.
- Давно пора. – Нана удовлетворенно подмигнула друзьям. – Ведь мы как ни как для вас инопланетные гости. А вы обращаетесь с нами так, будто нас вырастили в вашем дурацком интернате... Да отпусти ты мою руку, грубиян! Больно ведь! – вспылила Нана и ударила свободным кулачком в грудь бесстрастно-го слуги. Тот даже не шелохнулся. Зато у нее от ушиба заныла рука. – Кому говорят, отпусти! Мы и так пойдем. Мне самой хочется побеседовать с твоим Хозяином. А, кстати, почему пригласили только меня и Гагика? Ведь на четверо.
- Я выполняю то, что мне поручено, - последовал холодный ответ.
- Дождитесь нас, мы скоро! – уже на ходу крикнул товарищам Гагик, увлекаемый роботом вглубь коридора.
Свернув за угол, они поднялись по ажурной лестнице в небольшой холл, в который выходила всего одна дверь. Робот отпер ее и, пропустив вперед Нану и Гагика, снова запер, оставшись снаружи. Неожиданно для себя они оказались в роскошных апартаментах. Мягкие ковры на отполированных до блеска полах, обитые шелковистой тканью стены, замысловатые светильники, гроздями свисавшие с высоких потолков. Их поджидало сразу несколько слуг, одетых в нарядную, шоколадного цвета робу с бежевой оторочкой, без сомнения тоже роботы. Нана уже безошибочно отличала их от настоящих людей, хотя держались они иначе, чем те, что следили за детьми – вежливо и даже предупредительно.
- Личный обслуживающий персонал Хозяина, - шепотом прокомментировал Гагик.
- Добро пожаловать! – приветствовали их хором бежево-шоколадные слуги. – Позвольте показать вам ваши комнаты.
- То-есть как?! – насторожилась Нана. – Мы остаёмся здесь?
- Таково желание Хозяина.
Слуги были сама любезность. Они распахнули перед вновьприбывшими двери.
- Это комната для девочки, - сказал один.
- А эта комната для мальчика, - сказал другой.
- Располагайтесь, - добавил третий. – Через полчаса вас пригласят к ужину.
И. поклонившись, все трое чинно удалились.
В "комнате для девочки" портьеры, занавеска, обивка мебели, покрывало на постели и даже пушистый толстый ковер – все было нежно сиреневых тонов с белыми узорами в виде экзотических цветов. Такие же цветы, только живые, стояли на круглом столике у окна в выгнутой вопросительным знаком вазе. Окинув недоверчивым взглядом всю эту роскошь, Нана шагнула в "комнату для мальчика". Здесь все было выдержано в сине-голубых тонах, а на столе, вместо вазы с цветами, стояла миниатюрная модель карусели – той самой, на которой они катались в саду.
- Какая прелесть, - невесело пробормотала Нана, чуя во всем этом коварство и подвох.
- По-моему просто чудесно! Никогда не жил в такой роскоши. – Гагик весь так и сиял. Он не мог скрыть своей тайной радости от того, что они будут жить здесь вдвоем – только он и она, и что отделять их будет всего одна дверь.
Задумчиво постояв на пороге, Нана вернулась в "свою" комнату. Девчачье любопытство взяло верх. Она открыла дверцы пузатого шкафа, напоминавшего по форме половинку сказочной тыквы, и ахнула от изумления. Шкаф был полон великолепных воздушных платьев, шарфиков, кофточек. На полках аккуратными стопками лежало белье.
- Не заходи ко мне! – крикнула Нана и, прикрыв дверь, принялась примерять свои новые платья.
Ей очень хотелось знать, как она в них выглядит. Но сколько она не смотрела по сторонам, нигде, даже с обратной стороны шкафа, даже в ванной комнате над раковиной, не было ни одного зеркала. И это ее не только удивило, но и расстроило. Только сейчас Нана сообразила, что вообще нигде не видела здесь зеркал. Неужели они не додумались до такой естественной и такой необходимой вещи, как зеркало? - недоумевала она. – А может есть в комнате для мальчика?
- Гагик, к тебе можно?
Он не отозвлся. Приоткрыв дверь, Нана заглянула внутрь и вошла. Гагика в комнате не было. Наверное, умывается, - решила она. И, оглядевшись, вздохнула: - Здесь тоже нет.
- Га-агик! Где ты?
- На балконе, - отозвался он.
Балкон! Как же она его не заметила. Это же здорово. Нана проскользнула в скрытую занавеской, распахнутую настежь дверь. Она предстала перед Гагиком сияющая, вся в воздушных оборочках вокруг тонкой длинной талии и такая хорошенькая, что Гагик, потеряв от изумления дар речи, залюбовался ею.
- Да ты прямо как принцесса! – наконец сказал он, не спуская с нее глаз.
- Будь мне зеркалом, - кокетливо попросила Нана. – Как я выгляжу?
Он лишь смущенно хлопал своими кудрявыми черными ресницами и, не найдясь что ответить, предательски покраснел. Довольная произведенным эффектом, Нана продолжала изображать из себя не сказочную, а "всамделишную" принцессу – распрямив гибкую спину, грациозно прошлась по балкону, отставив в сторону ручку с оттопыренным мизинчиком. Затем томно облокотилась о перила и огляделась.
- Какой длинный балкон! – удивилась она. – Из конца в конец дома. А под нами море зелени и цветов. Блеск! – Но вспомнив про оставшихся внизу друзей, нахмурилась. – Все равно нам здесь долго оставаться нельзя. Сема с Валеркой волноваться будут. Да и к этим бедным сиротам я уже успела привязаться.
Глава 12
- Вас приглашают на ужин, - торжественно провозгласил нарядный робот, неожиданно возникший в дверях.
- Ой, мне ж надо переодеться в свое! – засуетилась Нана.
- Зачем? Иди так. Тебе очень идет это платье.
- Ты находишь? Ну хорошо.
Взявшись за руки, они отправились вслед за роботом через широкий холл по коридору, мимо вереницы закрытых дверей. Мягко пружинивший ковер под ногами гасил их шаги. Робот ввел их в просторную комнату, больше похожую на зал, посреди которой стоял накрытый стол, сервированный на четверых. За столом чинно восседали Хозяин с супругой. При виде детей Хозяйка приветливо и радостно заулыбалась. Это была молодая еще, красивая дама. Хозяин сохранял надменный, отчужденный вид. Нана и Гагик вежливо поздоровались.
- Рады видеть вас у себя. – Дама поднялась, обогнула стол и, обняв их, по-матерински поцеловала обоих. – А тебе, девочка, очень подошло это платье, - заметила она, любуясь Наной. – Я сама подбирала твой гардероб. – Ее руки все еще покоились на их плечах. Мягко подтолкнув их к столу, она сказала: - Ведь вы поужинаете с нами, правда? Не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома. Больше того – будьте членами нашей семьи. Мы с мужем так одиноки. Ничто не радует нас. – Дама тяжко вздохнула и подняла к потолку свои большие тигриные глаза со слегка набрякшими веками. – Правда ведь, дорогой?
"Дорогой" не прореагировал. Лишь царственым жестом указал гостям на их места за столом. Роботы тотчас принялись обслуживать новоявленную "семью".
- Кушайте, кушайте! – На лице Хозяйки появилось уже знакомое Нане умильное выражение. – Я так люблю смотреть на детей, когда они хорошо, с аппетитом едят.
- Скажите, пожалуйста, - не слишком вежливо перебила ее Нана, - ведь вы пригласили нас только поужинать с вами, правда?
Дама бросила быстрый взгляд на супруга.
- О, нет! Мы хотим, чтобы вы остались с нами. Вы теперь наши личные... гости. Вам будет здесь намного удобнее и приятнее. Разве комнаты, что я приготовила специально для вас, не лучше тех, в которых вас до этого поселили?
- Комнаты просто великолепные, нет слов. И все остальное тоже. – Нана пригладила оборочки на своем новом платье. – Спасибо. Вы очень добры. Но вы, не учли, наверное, что нас не двое, а четверо. И мы не можем допустить, чтобы нас разлучали.
Лицо Хозяйки несколько омрачилось.
- Мы не должны быть эгоистами, - сказала она тоном классной дамы. – Вы ведь уже познакомились с нашими милыми старичками. Они тоже мечтают взять к себе деток. Старость... это так неприятно. – Она скорбно вздохнула.
- Не забывайте, пожалуйста, что мы не интернатские. Мы – с другой планеты, - с вызовом бросила ей Нана. – Мы погостим у вас совсем недолго. День, ну может два, и обратно. Нас ждут дома родители, школа.
В глазах женщины запульсировал тревожный огонек.
- Ну это там видно будет, - пробормотала она и быстро добавила: - Вы двое чудесные ребята. Позвольте нам хоть на время почувствовать себя вашими родителями. У нас ведь никогда не было своих детей.
Гагик, как всегда, застенчивый и молчаливый, сосредоточенно ел, глядя в себе в тарелку, лишь изредко бросая взгляды на присутствующих. Его смущал Хозяин, бесцеремонно изучавший его с таким видом, будто перед ним сидел не человек, а насекомое. Покончив с ужином, он молча встал, промокнул губы салфеткой и, бросив ее на стол, вышел из комнаты.
- Почему он такой мрачный и неразговорчивый? – обиделась Нана. – Сам же пригласил нас в гости и не сказал ни слова.
- Не обращай внимания, милая. – Дама снова ласково обняла ее за плечи. – Мой муж очень занятой человек. Он все время решает в голове какие-то проблемы и даже со мной почти не разговаривает. Только представь, как мне бывает тоскливо и тяжело. Он великий ученый. Самый великий из всех, когда-либо существовавших на нашей планете. Он работает день и ночь. Я даже не знаю, спит ли он вообще. – Обращаясь только к Нане, женщина прохаживалась с ней в обнимку по комнате, не обращая внимания на Гагика, будто они были здесь одни.
- А над чем работает важ муж? – из вежливости поинтересовалась Нана.
Дама, не ожидавшая от девочки такого вопроса, явно смутилась.
- Это тайна, милая. Я не могу об этом говорить, - скороговоркой ответила она и сразу заторопилась. – Ну, отдыхайте, играйте. Рядом с вашим отсеком есть комната для игр. Встретимся за завтраком. Спокойной ночи. – И, поцеловав обоих в лоб, дама поспешно удалилась.
Глава 13
После очередной трапезы Сема и Валера вышли из столовой, держась за животы.
- Тошнит что-то, - пожаловался Валера.
- Тебя тоже? – поморщился Сема. – Не пойдем сегодня в парк. Не хочется что-то.
- Полежать бы.
Но только они добрались до своей комнаты, как на пороге появился зеленый робот-слуга.
- Почему не в парке? – спросил он голосом, лишенным интонаций и оттого показавшимся друзьям зловещим.
- Мы плохо себя чувствуем, - ответил Сема.
- Нас обоих почему-то тошнит, - добавил Валера.
Ничего не ответив, робот удалился. А немного погодя вдруг появился сам Хозяин. Вид у него был обеспокоенный.
- Расскажите мне, что с вами такое, - потребовал он.
Мальчики поведали Хозяину о своих ощущениях. Хоть тот и держался с ними высокомерно, все же с живым человеком общаться было куда приятнее, чем с бездушным роботом. Помрачнев, Хозяин долго качал головой, как бы над чем-то размышляя.
- Тошнота и боли начались у нас сразу после обеда, - сказал Валера. – Как вы думаете, это серьезно?
- Боюсь, что да, - озабоченно подтвердил Хозяин.
- Похоже на отравление вашей едой, - подсказал Сема. – Может она нам, как инопланетянам, противопоказана?
- Не исключаю. Не исключаю... Хоть продукты у нас здесь всегда свежие и самого высокого качества, но дело в том, что за пределами Санатория свирепствует эпидемия. – Он сделал скорбное лицо. – Непонятный вирус поражает в основном детей. Заболевшие таинственной болезнью начинают катастрофически быстро стареть. Вы наверняка уже встретились здесь с такими несчастными. Но я никак не мог предположить, что вы – наши инопланетные гости, тоже подвержены этому вирусу.
- Как!?. Вы хотите сказать, что мы... мы... – заикаясь, начал Сема, холодея от ужаса.
- О-о, возможно я ошибаюсь, - постарался успокоить его Хозяин. – Очень хочу надеяться, что ошибаюсь. Может у вас обыкновенное несварение желудка, не привыкшего еще к новой для него пище. Несколько лечебных процедур, и все это быстро наладится.
- Каких еще процедур? – насторожился Валера.
- Ничего страшного, - заверил его Хозяин. – Процедура абсолютно безболезненная. Легкое прогревание в области солнечного сплетения, только и всего. – Он поднялся. – Я вижу, вы корчитесь от боли. Так не будем терять время. Мои слуги проводят вас в лабораторию. Утром процедуру повторим. И, надеюсь, все благополучно обойдется.
- Спасибо, - без энтузиазма промямлил Валера, согнувшись пополам.
Сема промолчал.
Глава 14
Прошло несколько дней. Нане и Гагику не разрешали встречаться с другими детьми. Даже в парк они выходили только с Хозяином и Хозяйкой, когда все прочие обитатели Санатория отдыхали в доме. Большую часть времени они бесцельно слонялись по отведенным им комнатам и не знали, куда себя деть. Нана даже думать боялась о том, что испытывают сейчас их родители.
Правда Гагику удалось ее успокоить.
- Зря волнуешься, - сказал он, сидя верхом на перилах балкона. – Тот, кто нас сюда заслал, наверняка обо всем позаботился. Мы ведь уже проходили эту, как ее... Теорию относительности.
- Альберта Эйнштейна, что ли?
- Ну да.
- К чему ты это? – наморщила лоб Нана.
- У какого-то поэта, не помню... кажется, у Бернса есть стишок про теорию относительности. Он мне очень понравился. Звучит примерно так: