Чуть позже на каменном выступе можно было увидеть яркий костер, на котором гномы готовили жаркое с изумительным ароматом. Орлы принесли сначала сухих ветвей - для костра, а затем кроликов, зайцев и маленького барашка. Бильбо лежал и грелся у огня - он слишком ослабел, чтобы помогать гномам; к тому же он не умел толком ни свежевать кроликов, ни рубить мясо, ибо всегда покупал в мясной лавке у себя на Круче такие куски, которые нужно лишь положить на сковородку. Гэндальф тоже прилег отдохнуть - после того как помог развести костер, ибо Оин с Глоином потеряли свои огнива (гномы до сих пор не пользуются спичками).
Так завершились приключения в Мглистых горах. Вообще-то Бильбо предпочел бы шмату мяса, поджаренному на палке, бутерброд с маслом, но отказаться от ужина - нет, это было выше его сил. Наевшись до отвала, он свернулся калачиком и задремал. Спал хоббит в эту ночь куда крепче, нежели обычно на своей перине. Ему снился его дом, по которому он бродил из комнаты в комнату, что-то разыскивая, и никак не мог вспомнить, куда он это "что-то" положил.
Глава 7.
В ГОСТЯХ У БЕОРНА
Разбудил Бильбо солнечный свет. Бодро вскочив, он хотел было по привычке поглядеть на часы и поставить на огонь кофейник - и тут вспомнил, что дом далеко-далеко. Зубы почистить не удалось - нечем было; на завтрак он получил всего-навсего два куска - холодную баранину и не менее холодную крольчатину, - ни тебе бекона, ни чая с печеньем. Перекусив, хоббит стал собираться в дорогу.
На сей раз ему позволили взобраться орлу на спину. Орел раскинул громадные крылья и сорвался с утеса. В ушах засвистел ветер, и перепуганный хоббит крепко зажмурился. Следом за Бильбо полетели и гномы, тепло попрощавшиеся с Повелителем орлов: они благодарили его за помощь и обещали как-нибудь вернуть должок. Утро выдалось холодным, в низинах стоял туман, горные пики прятались в дымке. Солнце едва поднялось. Приоткрыв один глаз, Бильбо увидел, что птицы парят высоко в небе, земли внизу не различить, а горы постепенно отдаляются. Он вновь зажмурился и крепче вцепился в орлиную холку.
- Эй, полегче! - воскликнул орел. - И перестань дрожать. Или ты и впрямь в родстве с кроликами? Утро замечательное, ветра почти нет. Что может быть прекраснее полета?
"Горячая ванна и завтрак на лужайке", - хотел ответить хоббит, но смолчал. Правда, хватку он немного ослабил.
Летели долго. Но вот орлы, должно быть, увидели то, что искали - с такой-то высоты! - и стали медленно, кругами, снижаться. Тут Бильбо снова рискнул открыть глаза. Земля приближалась, внизу виднелись деревья - как будто дубы и вязы, по травянистой равнине текла река. Посреди реки возвышался последним оплотом оставшихся далеко позади кряжей громадный утес, самая настоящая гора; казалось, ее швырнул в воду какой-нибудь силач-великан.
Орлы один за другим опустились на утес и ссадили путников наземь.
- Удачи! - пожелали они хором. - Удачи во всех ваших делах! Пусть ваши гнезда вас дождутся! - Так у них принято было прощаться.
- Да несет вас ветер в те края, куда держат путь луна и солнце! - ответил за себя и своих спутников Гэндальф (он единственный знал правильные слова).
На том и расстались. Впоследствии Повелитель орлов стал Королем птиц и принял золотой венец, а пятнадцать его подданных получили золотые цепи (золото им преподнесли в дар гномы), но Бильбо никогда с ними больше не встречался, да и видел потом всего лишь раз - высоко в небе, над полем Битвы Пяти Воинств. Но не будем забегать вперед, в свое время вы все узнаете.
Вершина была плоская, как стол, от нее к подножию скалы вела истертая множеством ног лесенка, спускавшаяся к броду из громадных валунов. У подножия утеса, поблизости от первого валуна, нашлась уютная пещерка, пол которой был усыпан галькой. В этой пещерке путники расселись и принялись обсуждать, что делать дальше.
- Как и намеревался, я помог вам перебраться через горы, - сказал Гэндальф. - Теперь вы в безопасности - слава удаче, мудрым наставлениям Элронда и другим нашим друзьям! Однако мы сильно уклонились на восток - гораздо сильнее, чем я предполагал. Придется мне поспешить... Да, да, я ухожу. Это ведь не мое приключение. Быть может, я к вам еще присоединюсь, но покамест меня зовут другие дела.
Гномы донельзя огорчились и приуныли, а Бильбо даже заплакал. Все думали, что маг пройдет с ними весь путь до Одинокой горы, всегда готовый выручить, если что.
- Перестань! - прикрикнул Гэндальф на хоббита. - Я вовсе не собираюсь уходить прямо сейчас. Побуду с вами денек-другой, пособлю, чем смогу, а там уж не обессудьте. У вас нет ни еды, ни снаряжения, вдобавок вы не знаете, куда попали. Но я-то знаю и объясню! Тропа, на которую мы вышли бы, не встреть проклятых гоблинов, находится в нескольких милях к северу отсюда. Места тут пустынные, если их, конечно, не заселили с тех пор, как я побывал здесь в последний раз, два или три года назад; поэтому полагаться нужно только на себя. Однако неподалеку живет мой хороший знакомый. Это он вырубил лестницу в скале - кстати, она называется
Каррок. Днем этот мой знакомец редко приходит сюда, поэтому здесь ждать не имеет смысла, придется нам разыскать его самим. Если повезет и мы его отыщем - вот тогда я с вами попрощаюсь и пожелаю удачи так же, как орлы.
Гномы уговаривали Гэндальфа остаться, предлагали ему золото, серебро и самоцветы из драконьей сокровищницы, но маг был непреклонен.
- Все уже решено, - промолвил он. - А что до золота и прочих богатств, вы сначала их добудьте. И потом, сдается мне, я уже и так заслужил свою долю.
* * *
Искупались в реке, прозрачной и неглубокой у берега, выстирали одежду, полежали на солнышке, а потом, отдохнувшие, но успевшие слегка проголодаться, перешли реку вброд (хоббита вновь несли на плечах) и двинулись по высокой траве, вдоль раскидистых дубов и величавых вязов, туда, куда вел их Гэндальф.
- А почему ваш знакомый называет эту скалу Каррок? - спросил Бильбо у мага, шагавшего рядом.
- Потому что ему так хочется. Он называет кар-роками все скалы, а эта поблизости от его дома, поэтому для него она - Каррок, с большой буквы.
- А кто он вообще такой?
- О! Это весьма важная персона. Слушайте все! Будьте с ним повежливее, иначе я не ручаюсь за последствия. Вообще-то он добрый, но в гневе ужасен, а рассердить его легче легкого.
- Вот так всегда! - принялись бурчать гномы, подошедшие поближе, чтобы послушать чародея. - Гэндальф, у тебя что, все знакомые такие, один суровее другого? Снизойди хоть разок, объясни поподробнее.
- Сколько можно разжевывать? - сердито воскликнул маг. - Пусть мои знакомые суровы, зато о них никто дурного слова не скажет. А этого зовут Беорном, если вам интересно. Он из тех, кто, как говорят, "меняет шкуры".
- Скорняк, что ли? - уточнил Бильбо. - Знаю я таковских. Только зазеваешься, мигом всучат тебе кроличью шкурку под видом беличьей.
- Великие небеса, нет! - вскричал Гэндальф. - Нет, нет и нет! Думайте, что говорите, господин Торбинс, и ради всего чудесного не упоминайте при Беорне о скорняках, а также о ковриках, пледах, шарфах и плащах. Беорн - оборотень, способный по желанию менять свое обличье: то он - громадный черный медведь, а то - огромный черноволосый человек с длинной бородой. По одним слухам, он и вправду медведь и ведет свой род от великих медведей древности, которые обитали в горах еще до появления великанов. По другим, Беорн - потомок людей, живших здесь, когда о Смоге и слыхом не слыхивали, а гоблины и не думали перебираться сюда с севера. Большего я вам сказать не могу. Он не из тех, о ком спрашивают.
Ничьи чары над ним не властны. Он живет в дубраве, в большом деревянном доме, пасет скотину, держит пасеку со множеством ульев, питается в основном медом и сливками. Лошади у него просто замечательные, они умеют разговаривать. Беорн не охотится и не ест мяса. В медвежьем обличьи он много странствует. Как-то раз я видел его ночью на вершине Каррока, он глядел на клонившуюся к Мглистым горам луну и тихонько ворчал себе под нос: "Наступит день, когда я вернусь домой". Потому-то мне кажется, что он и впрямь родился в горах.
У Бильбо и гномов было над чем подумать, вопросов больше не задавали. Путь оказался неблизким. Шли то вверх, то вниз, то взбирались на холм, то спускались в овраг. Становилось все жарче. Время от времени устраивали привалы в тени деревьев. Хоббит настолько проголодался, что съел бы хоть пригоршню желудей, но, к его великому огорчению, желуди еще не поспели.
Ближе к полудню начали попадаться луга, явно ухоженные чьей-то заботливой рукой. Этот неведомый кто-то сажал повсюду клевер - обычный розовый, красный, медвяный белый - и петушиный гребешок. Воздух полнился жужжанием, на лугах трудились пчелы. И какие пчелы! Бильбо никогда в жизни не видел ничего подобного! Крупнее шершней, длиннее пальца, желтые полоски на черных спинках сверкают, точно позолота.
"Если меня ужалит хотя бы одна, - подумалось ему, - я распухну, как от водянки".
- Подходим, - предупредил Гэндальф. - Это пчелиные угодья Беорна.
* * *
Миновали круг высоких, очень старых дубов и очутились перед живой изгородью, столь густой, что сквозь нее ничего не было видно. Через такую не перелезешь, нечего и пытаться.
- Вам лучше будет остаться здесь и ждать моего сигнала, - сказал маг. - Когда я свистну, пойдете ко мне, парами - обязательно парами! - с промежутком в пять минут. Бомбуру придется идти одному, но он такой толстый, что сойдет и за двоих. Пошли, господин Торбинс! Тут где-то должны быть ворота. - С этими словами Гэндальф двинулся вдоль изгороди, влача за собой дрожащего от страха хоббита.
Вскоре они отыскали высокие и широкие деревянные ворота, за которыми виднелись сады и постройки из неотесанных бревен под соломенными крышами - амбары, навесы, конюшни; чуть поодаль стоял приземистый дом. С южной стороны изгороди рядами выстроились ульи, также крытые соломой. Оттуда доносилось громкое жужжание, огромные пчелы летали туда-сюда, вползали внутрь, выползали наружу.
Распахнув ворота, створки которых заскрипели, маг по широкой дорожке направился к дому. Хоббит семенил следом. Лошади с лоснящимися боками, пасшиеся поблизости, подняли умные морды, пристально поглядели на незваных гостей и вдруг все вместе куда-то ускакали.
- Доложить Беорну, что пожаловали чужаки, - пояснил Гэндальф.
За домом находился дворик, замкнутый с трех сторон задними стенами дома и двух пристроек. Посреди дворика лежал громадный дубовый кряж. На земле валялись отрубленные сучья. Возле комля стоял высокий чернобородый и черноволосый человек с огромными голыми руками и мускулистыми ногами. На нем был шерстяной балахон до колен, он опирался на чудовищных размеров топор. Лошади тыкались носами ему в плечо.
- А, вот они! - проговорил человек низким рокочущим голосом, обращаясь к лошадям. - Ну, бояться вроде нечего. Ступайте. - Он расхохотался, бросил топор на землю и шагнул вперед. - Кто такие? С чем пожаловали?
Хозяин ростом был много выше Гэндальфа. Бильбо мог бы пройти у него между ног, даже не задев макушкой полы грязно-бурого балахона.
- Меня зовут Гэндальф, - представился маг.
- Никогда о таком не слышал, - проворчал хозяин. - А это что за коротышка? - Он наклонился и мрачно поглядел на хоббита из-под густых черных бровей.
- Это господин Торбинс, хоббит из добропорядочной семьи с безупречной репутацией, - ответил маг.
Бильбо молча поклонился. Была бы у него шляпа, он бы ее, конечно, снял, а так... Неудобно получается, честное слово. К тому же хоббит сильно переживал из-за отсутствия пуговиц на куртке. Наверняка Беорн сочтет его невежей и неряхой.
- Я маг, - продолжал Гэндальф. - Ты обо мне не слышал, зато я о тебе наслышан. Быть может, ты знаком с моим родичем Радагастом? Он живет поблизости от южных рубежей Лихолесья.
- А как же! Вроде бы неплохой парень, хоть и чародей. Бывает, мы с ним встречаемся. Ладно, теперь я знаю, кто вы - пускай только с ваших слов. Выкладывайте, что вам нужно.
- Сказать по правде, мы потеряли свои вещи, сбились с дороги и нуждаемся в помощи, - ответил Гэндальф. - На худой конец, в совете. Дело в том, что мы пришли из-за гор и по пути на нас напали гоблины...
- Гоблины? - Хозяин как будто слегка подобрел. - Напали, говоришь? А чего это вас к ним понесло?
- Мы никого не трогали, а они напали из засады, застали нас врасплох. Понимаешь, мы идем с запада... Ну, это долгая история...
- Ничего, послушаем. - Хозяин направился к двери в дом. - Пошли потолкуем. Пару минут я вам, так и быть, уделю.
Следом за Беорном гости вошли в дом, миновали просторную залу с очагом посредине. В очаге, несмотря на лето, горел огонь, дым поднимался к почерневшим стропилам, тянулся к отверстию в крыше, сквозь которое внутрь проникал свет. Низенькая дверь из залы вела на террасу на дубовых подпорках. Терраса выходила на юг, поэтому на нее до сих пор падал солнечный свет; прямо от нижней ступеньки лестницы начинался садик, поражавший воображение несметным множеством цветов.
Уселись на деревянные скамьи, озаренные лучами закатного солнца. Пока Гэндальф рассказывал, Бильбо болтал ногами и разглядывал цветы, гадая, как они называются (доброй половины цветов Бе-орна он не видел никогда в жизни).
- Когда мы с друзьями перевалили через горы... - сказал маг.
- С друзьями? - перебил Беорн. - Разве их было много? Я вижу только одного.
- По правде говоря, я не решился привести всех сразу. Не хотелось отрывать тебя от дел. Если не возражаешь, я их позову.
- Давай зови.
Гэндальф пронзительно свистнул, и вскоре появились Торин и Дори. Встав перед хозяином, они низко поклонились.
- Чудеса, - проговорил Беорн. - Это ведь не хоббиты, а? Это ведь гномы.
- Торин Дубовый Щит, к вашим услугам. Дори, к вашим услугам. - И гномы вновь поклонились.
- Спасибо, но я в ваших услугах не нуждаюсь, - отозвался Беорн. - Скорее уж наоборот. Что ж, гномов я, честно сказать, недолюбливаю, но коли ты и вправду Торин, сын Траина, сына Трора, коли твой товарищ тебе под стать и коли вы - враги гоблинов и пришли в мои края не со злом... Кстати, а каким ветром вас сюда занесло?
- Они идут в землю своих предков, что лежит к востоку от Лихолесья, - ответил за гномов Гэндальф. - К тебе мы попали не по своей воле. Мы шли Верхним проходом, он вывел бы нас на дорогу в стороне от твоих владений, когда бы не проклятые гоблины... Я уже рассказывал.
- Ничего, от тебя не убудет, если повторишься. - Беорн явно не отличался вежливостью. - И что было дальше?
- Разразилась ужасная гроза, каменные великаны швырялись обломками скал. Мы нашли убежище в пещере - хоббит, я и несколько наших товарищей...
- Несколько? Разве двое - это несколько?
- Вообще-то их было побольше, - признался Гэндальф.
- И где они? Погибли, попали в лапы гоблинов или ушли домой?
- Они здесь. Просто боятся, наверное, приходить все вместе. Видишь ли, мы опасались, что нас слишком много, чтобы мы могли рассчитывать на твое гостеприимство.
- Так свистни еще. Где двое, там и четверо. Похоже, намечаются посиделки.
Гэндальф свистнул, и тут же, словно из-под земли, вынырнули Нори и Ори (помните, маг велел им приходить по двое с промежутком в пять минут).
- Привет! - сказал Беорн. - Шустрые вы ребятки. Ну, входите, мошенники.
- Нори, к вашим услугам. Ори... - начали было гномы, но Беорн перебил их:
- Ваши услуги можете оставить' при себе. Когда они мне понадобятся, я сам о них напомню. А ты, чародей, продолжай - не то ужинать мы будем нескоро.
- Едва мы заснули, в дальней стене пещеры возникла трещина. Когда она расширилась, из нее выпрыгнули гоблины, которые схватили всех - хоббита, гномов, пони - а их у нас было с десяток...
- С десяток пони? Вы что, бродячий цирк? Или у вас было столько поклажи?
- Вообще-то нас было не шестеро, а больше. Вон еще двое.
Появившиеся в этот миг в саду Балин и Два-лин поклонились так низко, что их бороды коснулись земли. Беорн было нахмурился, но гномы так потешно кланялись, приседали и размахивали своими колпаками, что он не выдержал и расхохотался.
- Умора! - воскликнул он. - Входите, шутники. Как вас звать?
- Меня Балин. А меня Двалин, - ответили гномы. - Мы...
- Обойдемся без услуг. Хватит кланяться, лучше садитесь.
Слегка озадаченные гномы подчинились.
Беорн вновь повернулся к Гэндальфу:
- Продолжай.
- О чем бишь я? Ах да - схватили всех, кроме меня. Я сразил пару гоблинов молнией...
- Отлично, - пробурчал Беорн. - И от чародеев порой бывает польза.
- ...И пробрался в трещину прежде, чем та успела сомкнуться. Подземный коридор привел меня в пещеру, где восседал на троне Верховный Гоблин. При нем было тридцать или сорок воинов. Я подумал: "Даже если бы моих друзей не заковали в кандалы, разве дюжина справится с четырьмя десятками?"
- Дюжина? С каких это пор восемь стало дюжиной? Или ты еще кого-нибудь припрятал за пазухой?
- В общем, да. Мне кажется, их зовут Фили и Кили.
Появившиеся в этот миг гномы раскланялись.
- Садитесь, и чтоб ни звука! - велел Беорн. - Продолжай, Гэндальф.
Маг поведал о битве во мраке подземелья, о том, как они добрались до нижних ворот и с ужасом обнаружили, что господин Торбинс потерялся.
- Пересчитав друг друга, мы поняли, что хоббита с нами нет. Нас было четырнадцать.
- Коли от десяти отнять один, разве получится четырнадцать? Мне всегда казалось, что девять. Или ты представил мне не всех?
- Ну, ты не видел Оина с Глоином. Вот они, кстати. Надеюсь, они нам не помешают?
- Ладно, чего уж там. Садитесь, вы двое. Слушай, Гэндальф, что-то у тебя концы с концами не сходятся. Ты да десять гномов, да пропавший хоббит - всего одиннадцать. А ты сказал "четырнадцать". Или у чародеев счет иной, чем у всех? Впрочем, эго пустяки, рассказывай дальше.
Беорн заинтересовался всерьез, хотя всячески старался этого не показать. Он хорошо знал ту часть гор, которую описывал Гэндальф. Маг упомянул о нежданном возвращении хоббита (тут хозяин одобрительно заворчал), о камнепаде и о волках, а когда стал рассказывать о том, как гномы карабкались на деревья, Беорн вскочил и принялся расхаживать по террасе, приговаривая:
- Эх, был бы я там! Я бы им показал! Палеными шкурами они бы у меня не отделались!
- Каждому свое, - скромно заметил Гэндальф, обрадованный тем, что его история, по всей видимости, пришлась хозяину по вкусу. - В общем, мы залезли на деревья, волки скакали внизу, лес кое-где загорелся, а тут еще явились гоблины и стали потешаться над нами: мол, пятнадцать пташек...