При этом в голосе князя я не уловила даже намека на радость, но, похоже, это волновало только меня.
Гости откинули капюшоны, давая отцу себя рассмотреть, а я за панелью запрыгала на месте, досадуя, что с моего места лица легардов оказалось почти невозможно. Был виден лишь профиль крайнего сидящего ко мне гостя, но ни темные, длиной до плеча, волосы, ни разворот широкой груди не показались ничем необычным.
- Мы прибыли по вашему приглашению, - сказал легард, сидящий посередине, у него был приятный очень низкий голос пожилого человека.
- Да, да! Мы рады, что вы удостоили нас такой честью! - воскликнул князь, пытаясь натянуть улыбку. - Почти из всех княжеств уже прибыли гости. Завтра мы устроим официальный прием. На последующие дни назначены…
- Мы не хотели бы задерживаться в вашем княжестве надолго, князь Виктор, - мягко перебил отца все тот же легард. - Вы же знаете, зачем мы прибыли?
- Да, конечно, - согласился князь. - Хотя, скажу честно, мы вас не ждали.
- Это естественно. - Кивнул легард и глянул на своих спутников. - Мы давно не покидали свои земли. Для этого были свои причины.
- Если вы не собираетесь задерживаться, то что вы хотите от меня? - спросил отец.
- Нам нужно будет провести ритуал, - после паузы сообщил легард. - Думаю, это можно будет сделать завтра утром. Если он не пройдет успешно, тогда мы навестим ваших северных соседей.
- Да, дочери князя Адиррена так же празднуют восемнадцатилетие этой весной. Хорошо, я прикажу слугам все подготовить и сообщить новость Ольме и Эвиле, - кивнул князь.
Легард, сотворивший себе кресло из ничего, чуть пошевелился и повернул голову к своим спутникам. Говоривший до этого пожилой легард хмыкнул и сказал:
- Насколько нам известно, у вас четыре дочери.
- Да… - замялся князь. - Ольма и Эвила уже взрослые. Девочкам девятнадцать и восемнадцать лет. Но младшие… Вирене только исполнилось пятнадцать. Эмма совсем кроха, все кажется, что ей не четыре года, а четыре дня.
- В случае, если выбор не падет на кого-то из старших ваших дочерей и не состоится в ближайшие годы… Думаю, вы сами понимаете, что мы вновь приедем вас навестить, - мягко заметил легард. - Правильный выбор превыше всего.
- Да, я понимаю… - задумчиво произнес отец. - Благом для всех княжеств будет, если ритуал пройдет не напрасно… Могу я задать вопрос на этот счет?
- Да, конечно, - пожал плечами легард.
- Имеет ли значение, когда именно вы проведете… все это? - князь неопределенно повел рукой.
Легарды переглянулись, будто пытаясь понять, что именно задумал отец.
"Экономия превыше всего?" - хмуро подумала я, еле сдерживаясь, чтобы не спросить вслух.
- О чем вы, князь Виктор?
- Как вы смотрите на то, чтобы провести ритуал сразу для всех моих дочерей? - осторожно спросил отец, подтверждая мою догадку. - Тогда вам не придется приезжать второй раз… Или даже третий.
Легарды вновь переглянулись и надолго замолчали, будто беззвучно переговариваясь.
- На самом деле, в вашем предложении есть некий резон. Думаю и вам и нам лучше как можно быстрее узнать результат, а не ждать сначала три года, а затем еще четырнадцать. Так что мы принимаем ваше предложение, князь Виктор! - произнес пожилой легард.
Дальше я уже не слушала. Перепуганное сердце скакнуло в голову и теперь отбивало там бешеную дробь. Держась рукой за стену и стараясь не шуметь, я выбралась из тайного коридора, столкнувшись с кем-то из слуг и чуть не упав. Отмахнувшись от предложения помощи и града вопросов, я бросилась к окну и рывком распахнула его, жадно глотая горячий июньский воздух.
Я ожидала чего угодно, но не этого. Как все это может происходить сейчас и с нами? Почему именно мы? Может, конечно, выбор не состоится на этот раз, но что-то мне подсказывает, что опасаться стоит. А вдруг Эмма? Вдруг наша малышка Эмми?
- Виа! - От неожиданного вопля я вздрогнула, опуская глаза к запрокинутой ко мне светловолосой мордашке. Любопытные карие глаза сияли от невысказанных вопросов.
- Эмма, ты напугала меня! - хрипло пожурила я младшую сестру, потрепав ее по густым медово-русым кудрям, в очередной раз позавидовав, что именно Эмми, самая младшая, никогда не знавшая мать, унаследовала от той все самое лучшее.
Я всегда ненавидела свои прямые темные волосы. Если у Эвилы или Ольмы они были совсем как у отца, черные, чуть вьющиеся, то мои описать сложно, какого они точно цвета. Отец как-то заметил, что у моих волос цвет шоколада, но это ни капельки не утешило.
Цвет глаз так же меня никогда не радовал. Будучи маленькой, я иногда спрашивала у мамы, почему у меня не такие красивые синие глаза как у нее и Ольмы. Даже темно-серые глаза отца и Эвилы нравились больше, чем те, которыми меня наградила природа. Мама смеялась и утешала, что я унаследовала черты княжеского рода Беривел, из которого она происходила. Чуть повзрослев, я начала принимать как данность свою внешность. А с недавних пор мне даже начали нравиться мои светло-голубые глаза, бледная кожа, как у мамы, которую никогда не окрашивал загар, чуть курносый нос, доставшийся от отца, и маленькая родинка над губой.
- Виа! - Младшая сестренка нетерпеливо подергала меня за узкую серую юбку. - А павда, что к нам пилетели волшебные коники?
- Правда, Эмми, правда! - натянуто улыбнулась я. - Давай пойдем и расскажем обо всем тете.
- А потом мы пойдем смотеть на лошадок? - хитро прищурилась девочка, протягивая ко мне тонкие ручки.
- Да, Эмми! - Я повернулась к сестренке спиной и присела, позволяя ей обхватить мою шею руками. - Потом мы пойдем смотреть на легалов.
- Как здоово! - воскликнула малышка и захлопала в ладоши, чуть не свалившись у меня со спины.
- Да, здорово! Но, Эм! Дай мне слово, что не пойдешь смотреть на них одна! - потребовала я.
- Но, Виа! А если тебя не будет ядом? - скуксилась сестренка, поняв, что я разгадала ее замысел.
- Нет, Эмма! Ты еще маленькая!
- Мне четые, - выговорила Эмми требовательно.
- Поверю в это, когда ты дашь возможность мистеру Джастину поправить твой выговор! - Я на миг повернула голову к малышке, давая понять, что настроена очень серьезно, а сама направилась на третий этаж, где располагались покои обитателей замка. Гостей размещали во втором крыле, отстроенном лет десять назад и со вкусом обставленном мамой. Вот только гостей приехало столько, что вставал вопрос о размещении кого-то и в основном крыле. Папа уже говорил об этом вчера, а сегодня явились эти послы из Легардора! Уж на них-то никто точно не рассчитывал…
Со слугами проще, обычный люд соглашался спать и на соломенных матрасах, положенных на пол, лишь бы под крышей и без сквозняков. Еще мой прадед выстроил за замком не только каменные конюшни, но и отдельное жилье для прислуги, чем сразу заслужил уважение последних.
Совсем другое дело княжеские семьи. Многие князья, конечно, не приехали, не пожелав оставлять владения без присмотра, но их жены и дети с радостью прибыли, рассчитывая не только повеселиться, но и повидать знать других княжеств. Кроме высших семей приехала еще знать Алории, не сильно упростив организацию торжеств и добавив расходов.
Глава 2
На третьем этаже служанки, тихо переговариваясь, скребли каменный пол жесткими тряпками с таким усердием, будто хотели до белизны отмыть темно-серые плиты. Я удивленно приостановилась, разглядывая эту картину.
- Джил, - обратилась я к темноволосой женщине, выкручивающей тряпку над ведром с водой, - вы же вчера уже здесь все прибрали?!
- Ох, леди Вирена! - подняла голову маленькая хрупкая девушка, обычно помогавшая на кухне, опередив с ответом Джил. - Это приказ леди Севиль! Сегодня явились еще гости. Леди Севиль очень расстроилась и приказала отвести им свободные комнаты на этом этаже. Ну, и блеск навести велела, конечно. Гости же из самого Легардора!
Я прикусила губу. Оказывается, эти трое легардов будут жить у нас под боком, а не в гостевом крыле!
- Виа! - требовательно ткнула меня пальцем Эмми. - Пойдем уже! Нам еще потом лошадок смотеть.
- Сейчас я твоя лошадка, - улыбнулась я сестре. - Тебе разве не нравится?
А сама направилась к покоям тети Севиль. В отличие от меня, сестер и даже отца, тетушка занимала не одну и не две комнаты, а целых четыре. И покидала их довольно редко, даже не спускаясь к обеду или ужину. В покоях тетушки была своя приемная, разделенная на две части: в одной стоял стол и стулья, чтобы можно было с комфортом пить чай, а вторая была обустроена как небольшая копия красной гостиной первого этажа. Из приемной легко было попасть в тетин будуар - огромную комнату, похожую на бархатное нутро шкатулки с драгоценностями. Стены покрывали дорогие шелковые обои в крупные цветы, полы - толстые красные ковры, а мебель - в позолоте и завитушках, с обивкой из розового шелка - сделали на заказ легарды из Крайдела. Все свободное пространство пестрело кушетками, пуфиками, подушками всех форм и размеров. Камин, выложенный из светлого камня, никогда не топился, даже лютой зимой, когда стекла расцвечивали ажурные ледяные узоры. Вместо этого по всей комнате чадили тяжелые жаровни, наполняя воздух неприятным удушающим запахом ароматических трав.
Из будуара коридор вел в огромную ванную и спальню. Туда меня пускали редко - тетя предпочитала даже с родственниками общаться в гостиной или будуаре.
Открыв первую дверь, я сразу уловила, что в будуаре что-то происходит. Встретившись взглядами с удивленной Эмми, я прошла внутрь владений тети и заглянула в ее личную комнату. Картине, представшей перед нами, позавидовал бы любой театр! Тетя Севиль восседала в живописном розовом кресле и рыдала в голос, вздрагивая внутри огромного, как торт, платья цвета ванили, обложившись во всех сторон платочками. У ее ног в не менее живописных позах разместились Ольма и Эвила. Старшие сестры тоскливо подвывали, в то время как тетя громко причитала, утирая крупные слезы.
Сколько я себя помню, тетушка вечно или была чем-то недовольна, жалуясь на свою тяжелую долю, или просто рыдала от горя. Каждый день у леди Севиль находился повод для страдания. Начав плакать, тетя выплескивала на любого слушателя море своих обид. То она жаловалась, что из-за брата так и не смогла устроить свою судьбу. То причитала из-за того, что слуги ее не уважают. То сообщала, что положила здоровье на алтарь нашего воспитания. Доказывать ей что-то было бесполезно, с тетей приходилось просто соглашаться. Сегодня у тетушки нашелся очередной повод порыдать, о чем она мне тут же сообщила:
- Моя девочка! Ты уже знаешь? Эти монстры…Эти ужасные монстры явились сюда, чтобы забрать одну из наших крошек! Это какой-то невыразимый кошмар!
Я хотела было поправить тетю, но вовремя себя остановила. Еще никто не знает подробности разговора отца с легардами, так что не стоит раскрывать свою осведомленность. Я только согласно кивнула, спустив Эмми на пол и присев на пуфик рядом с тетей.
- Еще ничего неизвестно, тетя. Зачем так переживать? - мягко заметила я.
- Как зачем?! - воскликнула тетя Севиль, окинув меня заплаканным взором, в котором плескалось удивление. - Легардор последний раз прибывал в княжества во времена сватовства моей прапрапрабабушки! Они явно что-то задумали!
- Разве это возможно? - хмыкнула я под слаженные всхлипы старших сестер.
- Конечно! Это ведь легарды! Это коварные, подлые, ничтожные… монстры! Они увезут Ольму или Эвилу в свои тайные убежища и там сделают с ними что-то ужасное! - взвыла тетя таким заунывным голосом, что старшие сестры не выдержали и разревелись еще больше.
- Виа, - очень тихо шепнула мне на ухо Эмма, - пойдем лучше на коников смотеть, а?
Я улыбнулась девочке и кивнула, вставая с пуфика.
- Да, у них там какой-то артефакт, который и должен сделать выбор, - воскликнула тетя, - но, я уверена, что они как-нибудь так сделают, чтобы выбор пал на Ольму или Эвилу!..
Старшие сестры дружно взвыли.
- Тетя! - закричала Ольма. - Не пугай нас. И так все знают, что эти легарды!..
Ольма не договорила, пытаясь подобрать подходящее сравнение.
- Пойдем, - позвала Эмма и подергала меня за рукав.
Я кивнула, и мы вместе отправились в конюшни. На мгновение я подумала о том, что стоило бы переодеться, но логично предположив, что вряд ли встречу кого-то из гостей среди денников, преспокойно пошла вслед за Эмми в своем простом наряде.
- Запомни, малышка, не стоит слушать то, что говорит тетя и Ольма с Эвилой, - глянув на весело вышагивающую рядом сестричку, произнесла я. - Они совсем ничего не знают, только выдумывают. У легардов нет никаких убежищ и вовсе они не монстры. Не люди, конечно, но и не монстры какие-то.
Чтобы срезать путь, мы нырнули в просвет в живой изгороди из малины. Мама очень любила эту ягоду и приказала садовникам высадить стену из этого кустарника, чтобы скрыть от посторонних глаз то, что происходило на заднем дворе за замком. Гости редко заглядывали дальше гостиных и столовых, а для всех остальных были проходы слева и справа, украшенные декоративными арками. Вот только я никогда не пользовалась официальными выходами, даже в детстве, еще тогда проредив малинник в нескольких местах, которые считала наиболее удобными. Слуги со двора обходили стену, а те, кто служил в доме, - пользовались стеклянной галереей, к которой можно было попасть с лестницы в задней части дома.
- Эмми, только учти, что к "лошадкам" нельзя близко приближаться! - Подходя к воротам конюшни, я обернулась и погрозила сестре пальцем, зная характер малышки, хотя и самой до дрожи между лопаток хотелось отбросить всякий налет воспитания и с визгом залететь внутрь.
- Виа! - взмолилась малышка. - Пойдем! Я так хочу посмотеть!
- Тоже хочу! - я улыбнулась Эмме. - Я про легалов только в книгах читала.
- На невидаль идете смотреть, леди? - усмехнулся Бред, один из конюхов, поравнявшись с нами. - Хал этих красавцев в дальний загон определил, а то наши лошадки сразу перепугались, увидев эту помесь. Да и кони гостей почти все конюшни заняли. Много их наехало! Ох, много!
- Бред, легалы не помесь, а отдельный вид животных. И обитают они только в Легардоре. В тех землях они более распространены, чем у нас лошади, - поучительно сказала я, вспомнив все, что было написано в энциклопедии про полуорлов-полуконей.
- А еще говорят, что легарды в незапамятные времена этих зверей с островов привезли, - хмыкнул здоровяк, невозмутимо вытерев загорелые ручищи о передник.
- Бред, поменьше об этом говори, а то мальчишки побояться легалам овес засыпать, - рассмеялась я.
- Сам будешь! - добавила Эмми и звонко хихикнула вслед за мной. - Пойдем, Виа!
- Да, идем, - согласилась я, беря сестренку за руку и ступая под своды конюшен. И тут же услышала радостное ржание.
- О! Звездочка тебя узнала! - завопила Эмма, подпрыгивая так, что ее светло-желтое платьице взметнулось, зашуршав объемными юбками. Удивляюсь, как в свои небольшие годы Эмми относиться ко всем этим тяжелым и несуразным нарядам, как к само собой разумеющимся вещам. Я люблю что-то попроще и поудобнее, из мягкой ткани, без бантиков и многочисленных вышивок. Сестры же наоборот вздрагивают, охают и ахают при виде кружев, разнообразных тканей, вышивок, туфель, фижм и накладок. И ради того, чтобы надеть это все на себя готовы терпеть тугие объятия корсетов.
Свой первый корсет я порезала кухонным ножом и ножницами, а потом закопала под дубом в парке, чтобы меня никто больше не заставил его носить. Не найдя на следующий день этой части моего гардероба, служанка рассказала маме, а та сразу догадалась, что маленькая Вирена просто избавилась от ненужной жесткой тряпки с тесемками и крючками. С того момента мне разрешили не носить корсет вообще. Сначала все осуждали маму за эту уступку, приговаривая, что это плохо скажется как на моем характере, так и на фигуре.
Что ж, сказалось. Мой характер расстраивал всех, особенно тетушку, не оставлявшую попыток вдолбить в меня правила поведения для воспитанной девушки, а я только отмахивалась, предпочитая книги и прогулки монотонному кружению в сложных танцевальных па и зазубриванию звонких песенок под пиликанье флейты.
С лошадьми у меня сложились какие-то особенные отношения. Даже самый дикий и опасный зверь льнул ко мне, как котенок. Конюхи меня за это то ли уважали, то ли побаивались, а отец даже предположил, что это какой-то дар. Из магической Академии, из самого Заварэя, приезжали сухонькие старцы, ходили вокруг меня, рассматривали, просили показать себя в действии, но после всего этого объявили, что никаких способностей к магии у меня не было и не будет, а дар мой - всего лишь необычная особенность и только. Отец сильно расстроился - после смерти мамы он очень переживал, и возня со мной как-то отвлекала его от тяжких дум. Да и надежда, что его дочь окажется волшебницей, грела самолюбие князя, ведь тогда бы он прославился среди всех князей, как первый, у кого в роду появились маги.
- Ваша лошадка сегодня сильно перепугалась, когда этих легалов привели, - сообщим мне Бред. - Еле успокоили!
- Ну, что ты! Что ты! - я ласково погладила золотистую кобылку по бархатным ноздрям, заглядывая в ее перепуганные шоколадные глаза. - Все хорошо. Сейчас мы посмотрим, кого ты так перепугалась, и стоит ли нам бояться.
Услышав последнюю фразу, Звездочка как будто недовольно фыркнула. Или мне показалось?
Эту лошадку года два назад мне подарил отец, чем заслужил осуждение со стороны тети. Папа на все подобное всегда закрывал глаза, считая, что если затеи и развлечения детей не вредят ни им самим, ни окружающим, то глупо запрещать.
- Пойдем! - надулась Эмма. - А то мы так до вечеа ничего не увидим!
Я рассмеялась, подхватывая сестренку под мышки и подкидывая в воздух, пока та не залилась веселым хохотом.
- Идем! - улыбнулась я и опустила малышку на пол.
- Идем-идем! - завопила Эмма.
На самом деле идти было не так далеко. Из противоположного угла конюшен слышались громкие голоса и недовольное ржание лошадей. Ласточки, всю жизнь обитавшие под крышей, впервые за все время не оглашали воздух своим бодрым щебетанием, а попрятались, будто чего-то опасаясь. Подходя ближе к загону, в котором разместили легалов, я смогла разобрать, о чем говорят конюхи.
- Умнейшие создания! Умнейшие! Так говорят! - заметил конюх, которого иначе не называли, как дядюшка Фо.
- Да кто говорит-то? - съехидничал Базил - мужчина в кожаном фартуке, возвышавшийся над другими на добрую голову. Рядом с ним сгорбленный седовласый Фо казался карликом. Живьем я их, конечно, не видела, но читала в книгах про этот народ, обитающий в горной местности далеко на севере.
- Все говорят! - поддержал разговор Бред, обходя меня и Эмму. На нас конюхи даже не обратили внимание. Оно и понятно: меня в конюшнях видели почти ежедневно.
- Да, все! - ухватился за слова поддержки дядюшка Фо, а заодно и за свой сюртук, будто это помогло бы ему удержаться на ногах в случае чего.
- Да ладно вам, - хмыкнул кто-то из молодых парней. - Страшные они. И все!