- Я остался в живых, - бесстрастным голосом промолвил Асатор. - И выбрал жизнь, хотя мог бы пронзить себя мечом, лишь бы не сдаваться в плен. Нас осталось всего двое. Я несколько недель провел в орочьем лагере как раб, проклиная себя за трусость. А потом совершил побег. Моего товарища, который пошел на этот риск вместе со мной, убили при попытке к бегству. Мне удалось уйти. Я прорвался к Наместнику Фарадару, чтобы предупредить Серебряный Остров об опасности. Но он мне не поверил. Великолепный лорд решил, что я - перебежчик, подосланный темноволосыми, чтобы сбить его с толку. Он приговорил меня к рабской смерти, и если бы не лорд Фейлинор… Я все эти годы жил, неся вместо почетного знака Преданного клеймо предателя. От Мраморных Столпов не осталось никого. Некому рассказать правду о том сражении, о том, кто кого предал и предавал ли вообще. Мне долго казалось, что я предал память павших, не разделив с ними судьбу. Но себя я не предавал и свой долг исполнил. Я был Преданным и им остаюсь. А вы - решайте сами для себя, хватит ли у вас смелости много лет спустя сказать о событиях этого дня: "Я остался Преданным несмотря ни на что!"
С этими словами он сделал шаг. Всего один шаг вперед, сжимая в опущенных руках два меча.
На миг повисла тишина. А потом послышался глухой стук - один из лучников бросил свое оружие.
Вслед за этим еще трое стрелков опустили луки, ослабляя натянутую тетиву. У оставшихся пятерых дрожали руки. Один из них так дернулся, когда рядом легионер бросил свой меч, что стрела сорвалась с тетивы и просвистела над головами. Отшвырнув лук, незадачливый стрелок медленно опустился на колени. Легионер, который стоял за его спиной, потянулся снять перевязь с мечом. В заднем ряду одновременно грохнулись об пол сразу два клинка.
- Что? Что происходит?
Тиамар развернулся к Преданным, но легионеры в кои-то веки раз не пожирали его глазами в ожидании приказов. У большинства были пустые, ничего не выражающие лица, лишь некоторые в какой-то растерянности блуждали взглядами вокруг, не зная, на чем остановить взор.
- Прекратить! К оружию! Взять!
Мечи и луки посыпались на пол, как переспевшие яблоки с яблони, которую основательно тряхнули. Обезоруженные Преданные не сводили глаз с Асатора, застывшего, как столб. То, что происходило между ними, не касалось того, кому будет принадлежать власть на Серебряном Острове. И когда последний палаш, кинжал, лук и чекан упали на пол, легионеры один за другим стали преклонять колени перед застывшим как изваяние рыцарем. Многие снимали шлемы, отдавая последний воинский долг последнему Мраморному Столпу. Преданные - Преданному.
- Встаньте.
Повинуясь тихому голосу, с колен один за другим стали подниматься совсем другие легионеры. Они по-прежнему не сводили глаз с рыцаря, но смотрели уже с новым чувством - ожидания приказа. И встрепенулись, когда тот перевел взгляд на лорда Тиамара:
- Арестовать.
Бывший командир когорты попятился, сразу догадавшись, что все кончено. В один миг он потерял все - власть, силу, жену. Леди Фейнирель стояла и смотрела на него совершенно спокойно, и драур тихо обнимал ее за плечи. И рядом не было никого…
Лаллирель! Лаллирель, ответь мне!
Тишина и пустота. Видящая то ли не хотела, то ли не могла услышать его призыв.
И тогда он одним быстрым движением обнажил свой палаш.
К нему бросились, пытаясь отнять оружие, но было поздно. Перехватив его двумя руками за лезвие, Тиамар приставил острие к своему животу и навалился всем весом, упирая рукоять в пол. Хрустнула плоть. Он невольно вскрикнул, когда сталь вошла в тело, и неловко завалился на бок.
Ахнув, Фейнирель отвернулась, уткнувшись лицом в грудь Фрозинтара, прижалась к драуру.
- Очуметь! - выдохнула Тара, пихая локтем Карадора.
- Ага, - кивнул тот. - Круто!
Окружившие было тело Преданные отступили. Фейлинор, белее мела, не сводил глаз с тела их бывшего командира.
- Унесите, - наконец промолвил он.
Асатор повторил его приказ, и только тогда легионеры подняли труп и направились прочь.
Фрозинтар опустил взгляд на прильнувшую к нему женщину. Леди Наместница не плакала - просто мелко дрожала, но, когда драур ее слегка потормошил, подняла голову. Глаза ее сияли.
- Наверное, я плохая жена, - промолвила она, - но мне совсем его не жалко. Мне почему-то так легко, словно я сбросила страшную тяжесть. Это неправильно?
Бывший наемник пожал плечами. Он никогда не испытывал таких чувств.
- Ну что, подруга! - Карадор, которому все как с гуся вода, с чувством хлопнул Тару по плечу. - Дело о нападении на тебя можно считать закрытым ввиду смерти главного подозреваемого? Или ты как? Желаешь требовать компенсации?
Девушка помотала головой. Вот уж ни о какой компенсации она не думала. Разве только…
- Выпить? - верно понял выражение ее лица неугомонный эльф. - Это правильно! Это надо отметить. Фей, ты с нами? - крикнул он молодому Наместнику. - Пошли, трахнем по маленькой, как говорил король Кейтор. Ася с Фросей тут сами разберутся.
Асатор и впрямь совершенно освоился с ролью командира - его негромкого голоса слушались все, даже орки.
Но Фейлинор не успел и рта открыть, чтобы ответить, когда на одной из лестниц послышался дрожащий голос:
- Учитель?
Цепляясь руками за стену, осторожно, на подгибающихся ногах, навстречу двигалась хрупкая фигурка.
- Льор?
Отстранив женщину, драур бросился к своему ученику, подхватил его на руки, как ребенка:
- Ты почему… как ты встал?
Ничего не отвечая, юноша цеплялся за его мощную шею.
Льору было очень страшно одному. Когда началась заварушка, возле него никого не было. Юный эльф лежал в своей постели в полном одиночестве и прислушивался к раздававшимся из-за двери крикам и шуму. Каждую секунду он ждал, что вот-вот распахнется дверь, и сюда ворвутся… кто? Друзья или враги? Почему-то он был уверен, что его могут убить. В отчаянии он решил позвать свою "хозяйку", но та не отозвалась на призыв.
И тогда он попытался встать. Накануне целительница строго-настрого приказала ему ничего не предпринимать без ее советов. Неизвестно ведь, как поведет себя отсроченное заклятие, если юноша захочет воспользоваться ногами. Может быть, оно как раз и должно сработать в тот миг, когда он решит сделать первый шаг?
Зажмурившись и стиснув зубы, готовый терпеть страшную боль, он спустил на пол сначала одну ногу, потом - вторую. Коснулся кончиками пальцев пола. Тихо оперся… Странно, но он ничего не чувствовал. Он не мог понять, холодный пол или теплый, твердый или мягкий, гладкий или шершавый - его ноги не чувствовали абсолютно ничего. Но не было и боли.
И тогда юноша выпрямился.
Резко вскочив, он ухватился обеими руками за столб, на который натягивался полог. Понадобилось не меньше минуты, чтоб он кое-как восстановил равновесие.
Так-так, маленький раб, - мурлычущий голос ворвался в сознание в самый неподходящий момент, - и куда это мы направляемся?
Я, - Льор закусил губу, ненавидя и презирая себя за слабость, - хочу узнать, что с моими друзьями…
Похвальное решение, маленький раб, - его обладательница улыбалась, - но оно немного опоздало. Ты слышишь с улицы этот шум?
Что это?
Преданные штурмуют дворец. Через несколько минут все будет кончено. Но за свою жизнь можешь не волноваться - ты принадлежишь мне, маленький раб.
У меня имя есть! - мысленно воскликнул задетый за живое юноша.
У тебя есть не только имя, но и зубки. - "Госпожа" рассмеялась. - Будешь хорошо себя вести, стану ими пользоваться. Иногда!
Льор скрипел зубами, терпя ее насмешки. Но пока он ничего, совсем ничего не мог поделать! Только ждать.
Однако сидеть на месте было выше его сил. Упершись взглядом в дверь, он сосредоточился и попытался сделать шаг.
И упал - лишенные чувствительности ноги отказывались ему служить.
В голове раздался насмешливый хохот: "госпожа" смеялась над ним!
Собрав силы, Льор пополз к двери, подтягиваясь на руках и пытаясь как-то двигать ногами. К его удивлению, выше колен они ему вполне повиновались, и, кое-как добравшись до двери, он смог, цепляясь за нее, сначала встать на колени, а потом и выпрямиться.
Теперь оставалось самое страшное - выйти из комнаты. Дверь открылась легко, и юноша практически вывалился в коридор. Прислушался к шуму, доносящемуся издалека, пытаясь понять, в какую сторону нужно идти.
Ну куда ты пойдешь? - снова всплыл в сознании ненавистный голос. - Ты же совершенно беспомощен! Ты ничего не можешь. Вернись и жди меня. Я сейчас приду! Ты понял?
Нет.
Что? Ты в своем уме, маленький раб? Вернись! Это приказ! А не то…
Острая боль пронзила его ступни. Если бы не цеплялся за дверную ручку, Льор упал бы на пол. А так он навалился на косяк, скрипя зубами от боли. Ничего, ничего… это не может продолжаться вечно. Это скоро пройдет. Надо только подождать… еще немного…
Боль действительно схлынула, и он рискнул сделать первый шаг.
Это оказалось не так уж сложно - особенно после того, как он вспомнил эпизод из детства. Льор был из семьи бродячих артистов, и однажды, когда они выступали в замке какого-то лорда, ему пришлось подменить заболевшего артиста. Мальчик прекрасно знал все роли, но был слишком мал ростом, и тогда ему сделали небольшие, примерно в локоть высотой, ходули. Поскольку персонаж был женским, все это скрыли под длинным платьем. Будущий танцор в несколько минут научился передвигаться на них и так блестяще отыграл пьесу, что с тех пор часто исполнял именно эту роль. Давнее воспоминание пришло на помощь, и уже по лестнице юноша спускался довольно уверенно, продолжая цепляться за стену больше для страховки. Он все ждал, что его мучительница обнаружит, что "маленький раб" ей не подчинился, и накажет его. Однако она почему-то медлила. Нарочно терзала его ожиданием, на что-то отвлеклась или просто не в силах причинить ему еще больший вред?
Но все равно было страшно. Так страшно, что, увидев на галерее впереди целого и невредимого драура, Льор не выдержал и закричал. И, оказавшись в его крепких объятиях, еще долго дрожал, как испуганный зверек.
Лаллирель пребывала в шоке. Драур остался в живых! Но этого просто не может быть! Как у него все получилось? Следовало немедленно связаться с отцом. Вдруг он ошибся насчет его искры?
Глава 8
Тара переступила порог большой пиршественной залы и опасливо огляделась по сторонам.
Все было залито огнями, в воздухе порхали магические бабочки, а стены так напоминали переплетенные ветви деревьев, что казалось, будто все происходит в кроне огромного раскидистого дуба. Слышался даже шелест листвы.
Эльфы давно уже собрались, ждали только почетных гостей, каковыми были объявлены приезжие с Аметистового Острова. Мужчины и женщины красовались в сверкающих, переливающихся, струящихся нарядах. Подавляющее большинство было в светлых одеждах - белых, серебристо-серых, светло-голубых, нежно-зеленых, и только она в своей кожаной куртке и сапогах для верховой езды выделялась тут, как черная ворона среди белых. Но делать нечего - торжественный пир был устроен Наместником Фейлинором в честь неожиданной победы над восставшими Преданными. Когорта должна была подвергнуться символическому переформированию - лишь немногие легионеры согласились покинуть ее, отправившись на границу. Остальным предложили на некоторое время уйти в отставку, дабы через несколько дней снова подать прошение о зачислении и вернуться на прежнее место. Ну и предполагалось провести новый набор на место ушедших.
Серьезно стоял вопрос и с новым командиром. Как-то так получилось, что большинство Преданных подчинялись приказам Асатора, но сам рыцарь отказывался от предложенной чести наотрез. Не может Мраморный Столп командовать Серебряными Стрелами - и все тут! Кроме того, командиром Преданных должен был стать член семьи Наместника либо сам Наместник, а Фейлинор боялся такой ответственности. Пока же Преданных распустили по домам - все равно командовать ими было некому. А охрану взял на себя один из легионов Серебряных Стрел - тот, который первым явился во дворец, узнав о нападении.
За спиной послышался тихий девичий шепот. Обернувшись, Тара уставилась на трех юных эльфиек. Заметив взгляд "охотницы", они мигом перестали шептаться и заулыбались. Девушка окинула их нарочито оценивающим взглядом. М-да, надо признать, они красивее ее. И плевать! Она - воительница. А вот эти малышки, если бы прошли через то, что пришлось вынести ей, небось мигом растеряли бы весь свой лоск. Вздернув подбородок, Тара пошла дальше. В конце концов, этот пир устраивался и в ее честь тоже, а девчонки тут только для толпы.
- Вон! Вон она!
- Смотрите!
- Ой, мама! Это - она?
- Она!
- Послушайте, девы, а это не ей Наместник преподнес белый цветок на балу в Ночь Солнцеворота?
- Точно. Это она. Ой, мамочка! Что теперь будет?
- А ничего! Эта дурочка ничего не поняла.
- И все равно, что он в ней нашел?
- И некрасивая к тому же. Ну, что это за цвет волос? Она их вообще хоть раз в жизни мыла?
- Между прочим, если вы еще не заметили, девы, она рыжая.
- И правда! Ты думаешь, она - орчиха?
- Ага! Я нарочно прошла поблизости - от нее так пахнет!
- Ужас! И как ее сюда пустили?
- А я слышала, что она наполовину человек. Все не так страшно…
- "Слышала"! Так тебе темноволосые и скажут правду!
Обычно Фейлинор не прислушивался к шепоту девушек - любимым развлечением юных эльфиек было искать недостатки у соперниц. Что ж, когда ты самый знатный эльф на Острове, молод и не женат, вокруг всегда полно желающих заполучить тебя в полную собственность. Все окружающие Наместника девушки были либо соблазнительно-назойливы, либо цепенели и тупели от радости, что он соизволил обратить на них внимание. Желание встретить свою любовь время от времени заставляло Фейлинора искать общества этих дев, но его останавливало то, что даже случайное прикосновение к кончикам пальцев его собеседницы расценивали как признание в любви. А если бы он с какой-то девушкой поцеловался, его сразу потащили бы под венец.
…Кстати, о поцелуе! Он невольно потрогал пальцами свои губы. Он не удержался и поцеловал Тару, когда понял, что все обошлось. Интересно, как она отнеслась к его порыву?
Обычно ему было все равно, о ком шепчутся девушки, но, услышав упоминание о волосах, невольно встрепенулся - и сразу увидел ее.
Девушка-полукровка остановилась, не дойдя до середины зала, и озиралась по сторонам с таким видом, словно выбирала уголок, куда бы забиться, чтобы оказаться подальше от пристальных взглядов. Наконец нашла и попятилась за колонны-"ветви", туда, где созданная магической иллюзией "листва" была наиболее густой. Заняв позицию, она еще раз огляделась - и внезапно взгляды их встретились. А встретившись, не сразу смогли оторваться.
Тара с самого начала заметила красавца-Наместника. Он восседал на троне, который сделал бы честь и королю. Вернее, королю людей не стыдно было присесть на ступеньки у его подножия. Еще один трон, поменьше, стоявший слева, был пуст. Вокруг лорда Фейлинора вообще никого не было - эдакое пустое пространство, - лишь Асатор маячил где-то позади молчаливой тенью. Придворные бродили по залу, беседовали, чему-то смеялись, а он просто сидел, ожидая, когда можно дать знак к началу трапезы. Десятка три незнатных эльфов и столько же альфаров суетились, заканчивая сервировать столы.
Девушка забилась в уголок, стараясь держаться подальше от косых взглядов. Кто она такая? Серая мышка, ни для кого не представляющая интереса. А кстати, для кого второе кресло? Для леди Фейнирель или той пепельноволосой, с которой она застукала Фейлинора обнимающимся? Где она? Что-то давно не видно!
"Мне плевать на это! - сердито подумала Тара. - Глубоко и всерьез плевать. Он - принц и красавец, каких мало. Его и все эти симпатичные девчонки не интересуют, не то что я. На празднике он торчал рядом со мной просто из вежливости. Да пусть женится на ком угодно, мне-то что?"
Таре почти удалось убедить себя в этом, но тут их взгляды с Фейлинором встретились, и все умные мысли разом вылетели из головы. А все-таки он невозможно хорош! Даже чересчур! Ну, что уставился? Пошел ты!..
Он словно прочел ее мысли - по лицу Наместника скользнула какая-то тень. Оно окаменело, словно он принял некое решение, после чего лорд Фейлинор вскочил плавным движением и, ни на кого не глядя, направился прочь.
Пошел искать свою… эту, как ее… пепельноволосую. Тара отерла кончиками пальцев лоб. Надо сосредоточиться, а то она ведет себя как беззащитная жертва.
"Беззащитная жертва! Как же, - подумала девушка. - Держи карман! Тебя бы на ночные улицы Альмрааля, куда-нибудь на границу "охотничьих угодий" двух стай, да рядом положить свежий труп… Что тогда делать станешь?"
Мысль эта привела Тару в восторг. Она проворно скользнула за колонны-"ветви", загородилась иллюзорной "листвой" и от нечего делать в ожидании начала трапезы принялась рассматривать иллюзию. Сделано было мастерски - пока не дотронешься, ни за что не поймешь, что никакой листвы нет и в помине. А ведь на первый взгляд такая плотная - сквозь нее почти ничего не видно, как в настоящем лесу. Рука проходит, а взгляд - нет. Чудеса, да и только!
- Что вы тут делаете?
Вопрос застал бывшую "охотницу" как раз за изучением свойств иллюзорной растительности. Девушка круто обернулась, машинально выхватывая из-за пояса нож - и Наместник Фейлинор отпрянул, когда у него перед носом блеснула сталь клинка.
- Ой, извините, - пролепетала Тара, пряча оружие за спину. - Я думала, что… что это не вы.
- Почему вы здесь, а не вместе со всеми? - Фейлинор посмотрел сквозь "листву". - Сейчас начнется ужин.
"А почему ты, красавец, здесь, а не в обществе этих сногсшибательных цыпочек?" - захотелось спросить в свою очередь Таре, но вместо этого она произнесла совсем другое:
- Я… это… не могу…
- Вы стесняетесь этих красавиц? - Он кивнул в сторону сбившихся стайкой девушек. - Из-за того, что у вас нет подходящего наряда?
- Да плевать мне на наряды! - воскликнула Тара. - У меня сроду ничего подобного не было! Просто я…
- Просто вы услышали, что о вас говорят?