Синий Меч, Книга Хранителя. Первая из планируемой трилогии о Нилайхе, Синем Домене Девятимечья.
Содержание:
Матадоров Табун - Синий Меч. Книга первая: Хранитель 1
Пролог 1
Часть I 1
Часть II 27
Эпилог 46
Матадоров Табун
Синий Меч. Книга первая: Хранитель
Пролог
Изнанка, Сердце Мира
Пронзительно яркий свет звезд, переплетаясь с мягким светом особенно сильных душ, красочно оттенял сверкающие эгрегоры населенных разумными миров. Здесь, в этом месте, не существовало расстояний, временных преград и... невозможного. Разумный, способный достичь этого места мог все: уничтожить звезду или зажечь новую, стереть цивилизацию с лица планеты или же посеять редкие семена будущей жизни. В его праве сдвинуть спиральные рукава галактик, создать новую Вселенную или же слить несколько воедино... Разумный, что достигал уровня, разрешающего находиться вблизи Сердца Мира по меркам остальных становился богом - хотя и не являлся им на самом деле. Все, кто мог прийти сюда, становились верными инструментами Творца, но сам он никогда здесь не появлялся.
Один из потоков звездного света, косо пронзающий пространство, внезапно сгустился, потерял яркость и превратился в полупрозрачную лестницу, спускающуюся прямо в бесконечную россыпь миров. Где-то внизу, на самой грани различимого, возникла темная фигура одинокого гостя. Он ступил на лестницу, сделал первый шаг, и призрачная лестница наконец обрела окончательную форму. Длинный, попросту исполинский дрожащий поток энергии тянулся на миллионы шагов, однако неизвестный поднимался неимоверно быстро. Казалось бы не спеша, размеренно, гость делал шаг вперед и, однако, оказывался гораздо ближе. Гость не телепортировался, не ускорялся каким-то другим способом, а просто шел по лестнице - огромный, гораздо выше человека. Неудивительно, если учесть, что поднимался не человек. Четыре пары огромных крыльев говорили сами за себя - это ахел. Впрочем, для разумных подобного уровня форма - лишь дань традициям. С таким же успехом ахел мог выглядеть как эльф, человек или троз.
Архон и подобные ему никогда не появлялись в Сердце Мира по собственной воле. На этом уровне упоение властью уходит, а вместо него приходит истинное понимание ценности обычной жизни. Поэтому подобные Архону большую часть времени проводили наблюдая за мирами, а к Сердцу всегда приходили только по зову Голоса. Многие из них верили, что это голос самого Творца; Архон принадлежал к их числу, хотя и не мог знать этого наверняка. Он всегда приходил во сне - удивительно, но поднявшись на самые вершины сознания, разумные не теряли необходимости во сне. Они просто могли спать гораздо меньше - им хватало обходиться нескольких мгновений на десяток минициклов бодрствования. Однако Архон предпочитал отдыхать как положено обычному ахелу - три тилана на один миницикл.
Архон как раз досматривал сон, когда появился Голос. Ахел прекрасно управлял собственным сознанием, и предпочитал во время отдыха видеть дом и родителей, отлетевших тысячи циклов назад. Архон знал их судьбу, он даже не преминул познакомиться с их новыми воплощениями, но... они не помнили его. А вот Архон никогда их не забывал.
Еще с тилана третьего крыла ахел знал, что ему вскоре предстоит 'услышать'; подобные Архону всегда чувствовали это и готовились к встрече с Голосом. Поэтому он ни капли не удивился, когда картина трех его матерей, чистящих перья отцу, внезапно скомкалась густым туманом и исчезла. Ахел оказался в хорошо знакомом месте - сплошная тьма, лишь яркий белоснежный луч чертит на гладком черном полу резкий круг. Архон прекрасно знал - можно простоять в темноте вечность и ничего не изменится в этом месте; однако стоит войти в круг и зазвучит Голос, просящий - не приказывающий, а просящий сделать что-то, исправить происходящую ошибку, предупредить тех, кого еще не сковала по рукам и ногам доступная мощь... Ахел мог бы не прислушаться, не отозваться на приглашение. Голос даже не разгневался бы... да и умеет ли Он гневаться?! Однако Архон знал: он выслушает Голос и сделает все так, как его попросят - потому что если не сделать, то это приведет к таким последствиям, о которых страшно даже подумать. И ахел, не колеблясь, сделал шаг и вошел в слепящее кольцо света.
Архон, глубоко вздохнув, сделал последний шаг. Как же давно он не поднимался к Сердцу Мира! Последний раз сотню циклов назад по локальному времени и двумя тысячами циклов вперед. Ахел не любил находиться здесь - слишком много силы, слишком много искушения. Архон ощущал, что он еще слишком молод, и жажда помочь, спасти всех еще не угасла в нем, он еще не успел превратиться в сухой и бездушный эффектор, призванный направлять вселенную в предначертанное русло.
Но Архон знал - любое необдуманное вмешательство приведет к множеству необратимых последствий, нарушит естественный порядок вещей и, в конечном результате, нанесет гораздо больше вреда, чем пользы. Поэтому он сразу взялся за порученное дело, усилием воли отсекая себя от ненужных переживаний неисчислимого количества разумных.
'Один из Девяти', сказал Голос. Архону не пришлось долго размышлять, о чем же идет речь - он прекрасно знал эту Вселенную и могучее клеймо Предназначения, висящее на ней. И если дело касалось этих девяти миров, то в ход шли все силы и все возможности - нельзя позволить реальности Девяти Мечей скользнуть не в то русло, потому что это могло смести всю Метавселенную, проехаться тяжелым катком по тысячам Вселенных и сбросить в глубины Пустоты мириады душ.
'Дело не сделано', в Голосе сквозила горечь. 'Боль мира становится сильнее'. Этого Ахелу хватило, чтобы понять о чем речь. Он знал этот несчастный, изувеченный прошлым мирок, но почему-то считал, что время еще есть. Видимо, он ошибался.
'Сейчас не время для Духа, но выбора нет. Если Триада не придет сейчас и не выполнит Предназначение... грядет страшное'. Голос, казалось, боится. 'Заставь Дух воплотиться'. Ахел позвал блуждающий по вселенным в поиске цели Дух. Ему должно еще сотни циклов искать настоящего Хранителя на маленьком голубом шарике, играющем огромную роль во всей Метавселенной. Однако Архон совершил Деяние и Дух внезапно очутился на Земле. Там ему предстоит вновь родиться и, наконец-то, справиться с возложенными на него обязанностями.
'Исправь ошибку - пусть Она ждет своего часа и вернется, как только найдется подходящее воплощение. Без нее Триада не выполнит Предназначение'. Архон взглянул на поврежденный безделием и незнанием Триады мир. Его эгрегор внешне выглядел здоровым и блистал цветами силы и радости... однако кое-где уже начала проступать гниль. С самых низов, где ее заметить довольно сложно. Ахел протянул вдаль, за сотни Вселенных руки, осторожно прервал жизнь искомого. Бережно держа душу, так и не выполнившую Предназначение, Архон вдохнул в нее воспоминания о Нилайхе. Вспомнившая все, она задергалась от боли, но ахел исцелил ее, помог справиться с прошлым и выпустил в мир, где она должна довести дело до конца. Не пройдет и четверти века, как она найдет себе достойное воплощение, способное выдержать ее мощь. Архон знал это; пути будущего, пусть и смутно, но видны в Сердце Мира.
'Предупреди Триаду. Но никто из Троих не должен тебя видеть.'. Это подобные Архону умели лучше всего. Огромная фигура на миг подернулась дымкой, и Серый Вестник принял обычную, рабочую форму: невысокая фигура в сером плаще, скрывающем лицо от любопытных взглядов. Архон привычно смял прошлое и будущее воедино и шагнул вдаль... на плавящийся от летней жары асфальт. Рядом с ним пробегал светловолосый рослый мальчишка. Вестник схватил его за плечо и заговорил. Он изъяснялся на извечном языке пророчеств, но мальчик прекрасно его понимал - потому что этот язык понимали все, во всей Метавселенной, воспринимая его самой душой.
- Однажды появится в твоей жизни Синий Меч, что станет судьбой и твоей, и плоти и крови твоей; Меч, несущий силу...
Часть I
Глава I
Нилайх, Синий Домен Девятимечья
Пустоши Хары, Замок Таргана
Звуки шагов разбивались о высокий каменный свод, ширились, достигали скрытых полумраком стен помещения. Здешняя акустика сделала бы честь любому театру, но почему-то принадлежала темнице. Необычной темнице: ни одна решетка не пыталась сдержать пленника, тюрьма достигала размеров средней городской площади, а в плену находился Синий Патриарх. Хотя... последняя странность прекрасно объясняла первые две - не существовало на Нилайхе решеток, способных удержать Великого Дракона Предела, а в маленькое помещение Райх просто не поместился бы. Дракона весом в сорок тонн, с размахом крыльев более двух десятков метров в крохотную клеть, где держат обычных пленников вместить мог только Владыка. Впрочем, Тарган надеялся им стать.
Дракон безучастно лежал на иссиня-черном полу, вымощенном из камня Темных Троп. Длинное тело переливалось в свете огромного 'светлячка', висевшего под потолком в самом центре помещения. Светящийся шар внешне полностью повторял голубой Зеос, солнце Нилайха и прекрасно давал понять: в этой темнице правит бал магия. Впрочем, любой, оказавшийся здесь, понял бы это и без магического шара: шесть могучих колонн, испещренных затейливыми знаками, окровавленный алтарь, огромная треугольная вязь рун и линий... В зале откровенно пахло магией, а где магия - там и творящий ее маг.
Тарган не спеша прошелся перед лежащей на полу головой дракона, задумчиво почесал затылок. Зрелище могло бы внушать тревогу: между человеком и огромной пастью не виднелось никакой преграды, способной защитить Таргана, если бы дракон вдруг решил напасть на него. Однако, впечатление беззащитности мага, на самом деле, оказалось бы ошибочным. Таргана надежно защищал невидимый магический щит, плотно натянутый между расписными колоннами. Невысокие, в человеческий рост, они тем не менее надежно сдерживали Синего Патриарха, не позволяя ему уничтожить надзирателя. Тарган протянул руку и коснулся 'Стены'. Именно так назвал плетение самовлюбленный маг. По форме это заклинание представляло скорее купол, чем стену - поднимаясь вверх, стены шестиугольника смыкались прямо под освещающим зал 'светлячком'.
Райх поднял голову, оскалил огромные, в половину человеческого роста клыки. В месте, где маг коснулся стены, заколыхались волны синеватых всполохов - Предел. Удивительно, но существо бывшее сутью магической сверхстихии оказалось бессильно перед заклинанием, построенным из нее. Как великий теоретик магической науки, Синий Патриарх не мог не восхищаться 'Стеной' - сложнейшее заклинание показывало огромный талант Таргана. Тонкая, не толще стенки мыльного пузыря, 'Стена' с легкостью выдерживала физический удар любой силы, но далеко не в этом состояла ее главная особенность. Заклинание наглухо закрыло дракону доступ к низшим гармоникам Предела, откуда он и черпал силу. Внутри купола у Райх не мог обратиться к магии. Синий Патриарх признавал гений Таргана, но от того лишь больше ненавидел: с подобным талантом они могли многого добиться вместе. Но маг решил выступить против него - и преуспел, навсегда вписав имя в анналы истории.
В любой работе есть момент, когда хочется бросить все, и заняться чем-то другим. Когда кажется, что цель недостижима, способа не существует, и все, абсолютно все, бессмысленно. У кого чаще, у кого реже - но подобные моменты случаются у всех. К концу пятнадцатого года попыток, у Таргана приступы уныния случались каждый день. Но он имел прекрасный способ победить депрессию и с новыми силами взяться за решение неприступной, попросту невозможной в предельной наглости задачи - найти Дух Предела на Земле, еще до того, как тот встретится с Извращающим Горести, Синим Мечом Предела.
Когда задача казалась Таргану неразрешимой, он касался 'Стены', смотрел на, пусть и не сломленного, но плененного его гением Синего Дракона, и вера в собственные силы возвращалась к нему. Маг снова становился полон уверенности в том, что для него нет ничего невозможного. И поэтому маг уже давно забросил специально построенный заклинательный зал, и переделал темницу под рабочее место.
Тарган проводил взглядом бегущие по поверхности 'Стены' волны, и внезапно ему стало все ясно. Сотни попыток, конфигураций, разных частот. Откровенно неудачные и почти удачные вязи, миллионы эрг энергии... Все сложилось в четкую и выверенную картину. Тарган захохотал.
- Понял! Сожри меня Владыка, я понял!
Дракон тихонько вздохнул. Именно так ему показалось, но от могучего вздоха по залу прошелся слабенький ветерок, приподнял исписанные мелким почерком листы, в изобилии лежавшие на резном столе релхийского каменного дерева. 'Стена' надежно препятствовала любому физическому воздействию, но позволяла воздуху свободно проникать сквозь магический купол - иначе Райх уже давно бы задохнулся.
- Ну что ты мог понять, Тарган? Ну как так, ты уже пятнадцать лет бьешься над этой задачей, и никак не поймешь - это невозможно. Ну не подлежит Дух любым методам поиска, хоть убей!
Дракон замолчал. Тарган не имел пути для отступления - пленив Синего Патриарха, маг встал на путь, с которого нельзя свернуть. Или победа - и могущество Владыки, подкрепленное прекрасным знанием теоретической магии, или неудача - и пепел, который развеет по ветру разъяренный Дракон Предела.
- Нет, Райх, ты ошибаешься! - улыбку мага сменила ярость, заплескалась мутными озерами на дне серых глаз. - Для меня не существует ничего невозможного!
Тарган обернулся к дракону спиной. В глубине зала виднелся огромный узор, местами заползающий на стены - мешанина светящихся линий, знаков и рун магического языка. Невероятный артефакт строился больше десяти лет, представляя собой дикое месиво артефактной и ритуальной магии, использовал наработки орочьих камов и давно позабытые ритуалы эльфийских Стражей. Для решения стоящей перед ним проблемы Таргану пришлось сделать немалый прорыв в малоизученной магии Времени. Далеко не каждый родитель вкладывает столько сил и чаяний в собственное дитя, сколько Тарган вкладывал в заклинание. Что неудивительно - ведь от этого зависело не только его будущее, но и сама жизнь мага.
- Даргуу, западную руну Стихий направь на север! Лирдуу, Ийеррх убери из круга, вставь там символ Времени и обрисуй его пеплом филина! Ты, как там тебя, со сломанным рогом! Центральную руну замени на Единство. Только не мелом рисуй, не мелом, возьми небесный камень, бестолочь!
Стоявшие около стен бесенята вынырнули из скрывавшего их полумрака и кинулись исполнять поручения Хозяина. Приказания Таргана следовало выполнять мгновенно - будущие демоны в замке мага играли роль расходного материала, и любая их провинность каралась немедленно. Поэтому бесы до невозможности взвинчивали и так огромную природную скорость, размываясь в серые мутные ленты, носящиеся по залу. Хлопали дверцы шкафчиков, каждую секунду доставались и использовались сотни разнообразных магических зелий. Двое демонят зажали в углу провинившегося: уронив склянку с взрывчатым зельем бес поставил под удар не только себя. Лишь прирожденная реакция порождений Бездны спасла их от смерти. Зал заволокло дымом, гам стоял до небес, сквозь него время от времени прорывался визг избиваемого. Тарган же не слышал ничего, полностью погруженный в себя. Он еще раз тщательно обдумывал подробности предстоящего ритуала. С каждой секундой маг все больше убеждался в правильности решения и в том, что на этот раз все получится..
- Как же я не понял этого раньше... - тихо пробормотал маг под нос, но тут в него врезался огненный шар и бессильно распался яркой вспышкой, разбившись о магический щит. Озверевший от побоев бес не смог стерпеть боли и применил магию. Очень неудачно применил - Повелителю Предела понадобились лишь доли секунды, чтобы незадачливый бесенок превратился в пепел. Тарган осмотрелся вокруг.
- А ну тихо! Чего беситесь, бесы? Тьфу ты, магическая магия, сожри меня Владыка! Быстро доделать, что велено - и брысь отсюда, чтобы и духом вашим не пахло!
В водовороте носящихся по залу тел начало возникать некое подобие порядка, Человека бесы обоснованно побаивались, а точнее - боялись до дрожи в коленках. Маг скрывал внутри ледяную жестокость, и никто не мог предугадать личность следующей жертвы.
- Теперь ты, - Тарган повернулся к дракону. - Кровь сдавать по-хорошему будем, или как?
Синий Патриарх вздохнул еще раз. Если бы драконы умели краснеть от злости или стыда, то Райху срочно пришлось бы перебираться в Красный Домен. Потому что именно эти две эмоции полностью обуревали бессмертного дракона, а точнее - их дикая смесь. Ведь мало того, что человек - человек! - смог пленить Райха, он смеет общаться с ним в откровенно оскорбительном тоне, насильно брать кровь для экспериментов... Дракон испытывал огромный стыд - все-таки он ни много, ни мало, а часть великой Триады. И далеко не самая слабая часть: его мощи могло хватить, чтобы одним выдохом уничтожить замок Таргана, а поднапрягшись, Райх смог бы сдвинуть всю планету. А что вместо того? Позорное заключение в подвале? Пятнадцать лет - пыль для Райха, но позор от того не меньше.
- Бойся, Тарган, и наши грифоны оперятся!
Дракон знал - ничто не бывает вечным. Кому как ни ему, жившему на Нилайхе с самого его основания, знать это? И Райх знал - как только выпадет возможность, он ею воспользуется. И Тарган проклянет тот миг, когда решил ввязаться в гонку за могущество.
Тарган не стал отвечать дракону ничего. Райх мог яриться, угрожать... но сделать магу не мог ничего. Именно Тарган установил правила игры, и по этим правилам он сильнее - здесь и сейчас, не больше, но этого хватало. Усмехнувшись, Тарган протянул руку в требовательном жесте. Подбежавший бесенок услужливо вложил в нее неброский серый кубок. Невзрачный снаружи сосуд мог стать предметом пристального изучения в Бхиррской магической академии - Тарган просто фонтанировал открытиями в магическом искусстве. Кровь Синего Патриарха могла прожечь до основания любой сосуд - кроме этого. Маг снял с пояса кривой кинжал, сложил пальцы в стигме паралича и решительно шагнул сквозь 'Стену'. Если бы Райх имел доступ к силе, он бы даже не заметил тривиальной магии человека. Отрезанный же от Предела, дракон мгновенно замер, не в силах пошевелиться. Тарган не спеша подошел к Патриарху, и с силой надавил кинжалом в области шеи, где проходила вена. Синие чешуйки нехотя расступились, пропуская острие к незащищенной плоти.
Маг сделал небольшой надрез. Сияющая искорками концентрированного Предела кровь хлынула в подставленный кубок, зашипела, пытаясь разрушить сосуд. Однако тот удержал бушующую сверхстихию, и жидкость успокоилась, лишь изредка выбрасывая в воздух небольшие синие искорки. Магия текла по жилам дракона и сами жилы представляли собой магию. Райх и есть Предел... его физическое воплощение. Тем удивительней действие 'Стены'- она блокировала всякую магию Патриарха, не лишая того высших гармоник Предела, без которых он попросту перестал бы существовать.