- Что с тобой, Анаяма-сан? - Услышала она голос и, повернувшись, чтобы разглядеть говорящего, была ослеплена яркими факелами. - Я думал, ты по меньшей мере поймал спиной стрелу, - продолжил дружеским тоном подъехавший в окружении телохранителей высокий, худощавый самурай, в котором Юкки с большим облегчением тут же признала Токугава Иэясу.
- Спасибо. Все хорошо. Лошадь споткнулась на ровном месте. - Юкки выдавила из себя подобие улыбки. Из-за темноты она не могла разобраться хотя бы приблизительно, где они находятся.
- Как полагаешь, много ублюдков по наши души согнал Акэти Мицухидэ? - тихо спросил Токугава, поправляя ремешок от шлема. - Думаешь, сумеет ли Тарао-сан связаться со своими людьми из Ига и Кога? Эх, зря вы отговорили меня совершить сэппуку, самое было время. - Он укоризненно покачал головой.
"Ига и Кога - провинции, традиционно занимаемые кланами синоби! - взорвалось в голове Юкки. - Я на правильном пути!"
- После того как армия Нобунага-сан выжгла, почитай, всю провинцию Ига, синоби все равно не остается ничего иного, как наниматься к кому-нибудь на службу, так почему не к вам? - вступил в разговор другой самурай.
- Чего мы ждем? - точно во сне выдавила из себя Юкки, трясясь всем телом оттого, что ее вопрос может выдать ее с головой.
- Я вам сто раз говорил, Анаяма-сан, если мы двинемся к перевалу до того, как синоби приведут подмогу, нам останется только сложить головы, а лично я еще пожить хочу.
- А откуда вы знаете, что синоби не подведут? - Юкки впилась глазами в бородатое неприветливое лицо говорившего с ней самурая. Шлем почти налез ему на глаза, крохотный, похожий на клювик носик выглядывал из черного мха бородищи, отчего внешность самурая казалась особенно отталкивающей.
- Дзёнин Хаттори Хандзо Масасигэ, начальник разведки, сказал. А лично я ему верю, синоби Ига - единственное наше спасение. Потому как если не они, лежать бы нам всем сейчас со вспоротыми животами.
- Думайте лучше о чем-нибудь приятном, - Токугава что-то шепнул на ухо приблизившемуся к нему самураю, рука которого была на привязи, - думайте о том, что очень скоро мы доберемся наконец до Киото и… - Он приподнялся на стременах, разглядывая что-то впереди себя.
Юкки тоже напрягла зрение, без сомнения, к ним приближались люди, но союзники или враги, было не понятно.
- Сидим здесь, точно хорьки, на которых вот-вот начнут охоту, - прошипел себе под нос толстенький, похожий на бочонок человек в бамбуковой броне. Он быстро обнажил меч и двинулся вперед, встав между таинственными пришельцами и своим господином, его примеру последовали еще несколько самураев.
- Думайте о том, что напишут о вас в летописи, - решила выяснить хоть что-то Юкки. - Как они напишут о том, что легендарный Токугава Иэясу заключил союз с таинственными синоби, небывалый до этого союз. Представляете, как потомки будут прославлять ваш ум и дальновидность?
- Ты прав, милый Анаяма. Впрочем, ты ведь поэт, а поэты всегда тонко чувствуют окружающую действительность. - Токугава усмехнулся, голос его дрожал, отчего Юкки поняла, что он сильно волнуется. - Напиши в своем труде, что во время перехода через перевал Тарао со мной вообще не было никакой охраны. - Он приосанился, всматриваясь в темноту, в которой уже явственно слышался стук копыт приближающегося войска. - Напиши, что нас было всего несколько человек: Хонда Тадакацу, Сакаи Тадацугу, Ии Иэмаса, Хаттори Хандзо, Анаяма Байсэцу. - Он сглотнул. Впереди послышались приглушенные голоса. Судя по характерному звучанию, кто-то спрашивал пароль, а затем говорил ответ.
Юкки тронула даймё за плечо.
- А дальше, что написать дальше?
- Напиши, что мы застряли недалеко от города Сакаи, что путь в Окадзаки - к моему родовому замку - оказался отрезанным, что наш враг, изменник Акэти Мицухидэ, перекрыл все дороги силами в сто, нет, пиши в тысячу раз превышающую наши. В несколько тысяч, растерзай его ками! Скажи, что я уже стоял на коленях с обнаженным мечом у живота, и передо мной лежало мое прощальное стихотворение, когда Хаттори Хандзо остановил меня, вцепившись со своим братом в мои руки, точно две разъяренные собаки. Что именно они уговорили меня использовать последний шанс, и теперь я рискую умереть, точно простолюдин, или быть захваченным в позорный плен! Расскажи, как страдала моя душа, душа истинного самурая! - Он тронул плечо Юкки. - Расскажи все, что ты знаешь, любезный друг. Впрочем, если погибну я, тебе тоже не выжить. Так что и писать стихи о нас будут другие.
В этот момент вставшие на защиту своего господина самураи расступились, пропуская всадника на белой кобыле, который, протиснувшись к Токугава-сан, зашептал что-то ему на ухо. Как ни напрягалась Юкки, ей не удалось различить ни единого слова. Но неожиданно Токугава пришел ей на помощь.
- Друзья мои! - Голос Токугава Иэясу вдруг наполнился силой и уверенностью. - Только что мне сообщили, что дзенин Хаттори Хандзо, которого мы просили организовать нашу защиту во время всего продвижения по территории, на которой сосредоточены основные силы противника, Хаттори-сан благополучно добрался до Тарао, что на границе, разделяющей провинции Ига и Кога, где связался с Тарао Сиробэю Мицухиро, главой клана синоби Кога, и теперь их лучшие воины прибыли под пологом ночи, для того чтобы немедленно сопроводить нас через Тарао в качестве телохранителей. Прошу во время всего пути довериться нашим провожатым, не пытаясь ни прокладывать для нас путь, ни прикрывать кавалькаду с тыла, так как это усложнит задачу новой охраны.
Юкки скорее ощутила, нежели увидела, как одетые в черное с замотанными лицами конники бесшумно окружили людей Токугава, заняв вокруг них передвижную оборонительную позицию. Должно быть, натренированные для ночной работы синоби не пользовались факелами, так что со своего места Юкки, как ни пыталась, не могла подсчитать, сколько же их собралось вокруг всадников Токугава.
- Считай, не считай, какая разница, - ткнул Юкки в бок толстый самурай, - если эти черти вознамерятся порубить нас, это не составит им большого труда. Каждый знает, что один синоби стоит десятерых мастеров меча, не то что простых воинов.
- Но они наши союзники?! - попыталась возразить Юкки и тут же осеклась, отец не раз рассказывал ей, как во время войны союзники покидали поле боя или переходили на сторону врагов.
- Ты, конечно, прав, Анаяма, взявшие заказ синоби всегда доделывают его до конца, и, возможно, в этом нам повезло, и они помогут нам выбраться отсюда живыми. Но с другой стороны, никто не знает, не исполняют ли они на самом деле заказ наших врагов - доставить нас в ставку предателя целыми и невредимыми…
Должно быть, кто-то скомандовал двигаться вперед, во всяком случае, кавалькада Токугава подравнялась и, чуть ли не прижимаясь друг к дружке, двинулась с места.
Это было довольно-таки странное зрелище: посреди не больше десятка людей с факелами, и по краям сотни три черных, больше похожих на призраков, чем на людей, охранников, двигающихся вообще без света.
Возможно, следовало отдать приказ всем избавиться от факелов, дабы не привлекать внимания, но, по всей видимости, у самого Токугава Иэясу на такой приказ не хватило бы духу. Ведь одно дело - находиться в окружении синоби и иметь хотя бы возможность видеть то, что происходит вокруг тебя, и совсем другое - не иметь возможности даже лицезреть свою собственную гибель.
Луна было появилась и тут же скрылась за мохнатыми тучами, начал накрапывать дождик. Луна проглянула лишь на мгновение, но синоби этого хватило, чтобы заметить притаившегося в ветвях придорожного дерева лучника, мгновенно отреагировав: сразу два воина в черном выбросили перед собой руки, и незадачливый лучник рухнул с дерева, пронзенный какими-то метательными снарядами.
В следующее мгновение рядом с лицом Юкки просвистела стрела, и тут же конь одного из синоби заржал от боли и начал крениться на бок, его хозяин выпустил стрелу в пустоту, и та ответила коротким вскриком.
- Как они стреляют в такой темноте? - Услышала она голос Токугава.
- Темнота как в моей заднице, - хохотнул кто-то, и тут же сбоку послышались быстрые шаги и удары мечей.
- Да что мы сидим, как на свадьбе! - Воин рядом с Юкки обнажил меч, но кто-то из ехавших рядом удержал его за руку. - Ты в темноте много углядишь?
- Факелом себе подсвечу, а сидеть как девка не буду! - Послышалась возня, на всякий случай Юкки выдвинулась вперед. И тут же Иэясу небольно ударил ее в скулу.
- Не спеши, куда ты лезешь, поломаешь ноги коню, пойдешь всю дорогу пешком! - В свете факелов глаза даймё светились нехорошим блеском, голос заметно дрожал, по всей видимости, он был на грани срыва.
- Я хотел просто занять более удобную позицию на случай, если придется вмешаться, - попыталась успокоить Иэясу она. - А где Хаттори Хандзо?
- Хаттори Хандзо? Да вот он. - Иэясу показал в сторону как раз приближающегося к ним воина. - Если бы все мои слуги появлялись, едва о них зашел разговор. Я безмерно благодарен тебе, - он усмехнулся, - что же, когда мы доберемся до места, твоих синоби ожидает щедрая награда. Во всяком случае, все они получат места в моих отрядах. Хорошие воины всегда в цене.
- Да простит меня ваша милость, - Хаттори Хандзо склонился в придворном поклоне перед Токугава-сан. - Но поскольку я руковожу этой охраной, - он кивнул в сторону черного войска, - не могу ли я попросить вашего оруженосца Анаяма Байсэцу сохранить список прославленных воинов синоби, которых следует отметить особо? Или вы предпочли бы держать его при себе?
- Что за глупость, я вполне доверяю Анаяма-сан. - Токугава покровительственно похлопал Юкки по плечу. - Он хоть и юн, но настоящий самурай и весьма опытный воин. Ваш список будет под надежной охраной в руках Анаяма Байсэцу.
- Вот он, господин. Я надеюсь, что вы оцените мой выбор. - Хаттори Хандзо поклонился.
- Анаяма, посвети мне.
Юкки обернулась, ища огня, но Хаттори Хандзо сам поднес факел к бумаге и, наклонившись к господину, начал читать вслух:
- Сначала я хотел бы отметить, что правый фланг защищают люди, принадлежащие, так же как и я, к клану Хаттори, с левого же фланга, - он кивнул в сторону черной безликой массы медленно и неотвратимо двигающихся людей и животных, - буси из Кога Минобэ. В авангарде принимают на себя лобовой удар противника синоби клана Вада, и замыкает наше шествие семья Миядзима. При этом я прошу обратить внимание, что в охране вашей милости принимают участие дзёнин Цугэ Киёхиро из Ига и мастер нин-дзюцу Цугэ-рю, оба этих воина никогда не знали поражений. И если бы не чрезвычайные обстоятельства, связанные с разгромом Ига, нам нипочем не удалось бы заполучить таких воинов.
По голосу было понятно, насколько взволнован происходящим Хаттори.
В это время авангард наткнулся на поджидающую засаду, и Юкки заметила, как мелькнули несколько десятков теней вперед, в то время как оставленные для охраны воины сгрудились вокруг кавалькады Токугава, готовые к любой неожиданности. Впереди были слышны только звон мечей, конское ржание, крики умирающих и стоны. Кавалькада остановилась, двое самураев, находящихся рядом с даймё, прикрыли его щитами.
Когда крики и шум затихли, последовал короткий приказ, больше похожий на крик ночной птицы, и все словно завороженные сдвинулись с места.
- Я записал здесь имена только самых знаменитых и прославленных воинов, которым от вашего имени я обещал земли. - Хаттори вопросительно поглядел на Токугава, и тот кивнул.
- Ты привел тех, о ком мы говорили? Тебе это удалось? - Токугава прищурился.
- Да, мой господин, я исполнил все в точности, вот, извольте посмотреть - Гэнсукэ, Дэндзиро, Дэнъэмон, Магобэй, Утикура, Синкуро, Ситикуро, Канроку и другие из клана Хаттори; Саннодзё, Итиносукэ, Канхатиро из семьи Цугэ; Собэй и Сукэдаю из рода Ямаока; Томита Яхэй; Фукумори Саданари; Яманака Тобэй; Кикути Тоёфуси; Сибата Сухо; Ёнэти Хансукэ; Ямагути Кансукэ.
Юкки почувствовала, как вокруг Токугава побежали благожелательные волны, ну просто не отважный самурай, а домашний довольный котище возле полной миски с рыбой.
- Мы оставим своих лошадей на перевале, коням нечего делать в горах, - сообщил свой план Хаттори. - Дальше по горным дорогам все пойдут своими ногами, вас же мы понесем в паланкине, таким образом, чтобы синоби сомкнулись вокруг вас точно живая стена. Никто не сумеет добраться до вас, никто не окажется у вас на пути.
- Это еще почему? - Улыбка быстро слетела с лица Иэясу, так что Юкки невольно подумала, что все это время даймё играл с ними.
- Потому что, мой господин, часть наших людей будут обшаривать все горы и кусты, все ручьи и ямы, все деревья, на которых могут прятаться враги.
Что будет дальше, Юкки знала более или менее верно, отец рассказывал ей о приключении брата в горах. Это был действительно тяжелый и опасный переход, и Юкки совсем не хотела участвовать в нем. Тем более что она вдруг явственно вспомнила, что Анаяма Байсэцу, тело которого она сейчас занимала, должен погибнуть во время этого перехода, кажется, оторвался от основной группы. Отец говорил, что юный Анаяма ввязался в схватку с засадой предателя Акэти во время разведки. Как будто бы ушел слишком далеко вперед и принял на себя удар, так что, когда завязался бой, никто не успел прийти ему на подмогу.
- План такой, - нарушил ход ее мыслей Хаттори, - мы пройдем Кабуто, это будет, полагаю, самым опасным участком пути, потому что там больше всего людей Акэти, после чего переправимся через реки Кидзу и Удзи, дойдем до деревни Сироко в провинции Исэ. Далее мы пересядем на джонки и морем доберемся до Микава .
- Действуйте, - коротко приказал Токугава, но у Юкки уже были другие планы. В этот момент впереди снова послышались крики и топот копыт, и Юкки, дав коню шпор, полетела на невидимого в темноте врага.
Никто на этот раз не успел остановить оруженосца самого даймё, Юкки на своем коне врезалась в толпу дерущихся людей, уже улетая в оранжевые мишени. Опустошенное тело Анаяма Байсэцу повисло, запутавшись ногами в стременах. Никто так и не выяснил, отчего юный самурай вдруг умер, не успев получить ни единого повреждения. Но Юкки это не заботило. В следующее мгновение ее тело в замке матери вздрогнуло, и молодая женщина рывком села на татами.
Глава 25
Безумный бог
На свете есть множество разнообразных начальников, ни разу не бравших в руки меча и имеющих обыкновение давать ценные указания боевым командирам. Что в тех приказах? Ни один инспектор войск еще не ответил своей головой за произошедшее из-за его ошибки, поражение, в то время как асигару тайсе - командиры пехоты, равно как и те, кто владеет маршальским жезлом и управляет войсками, реально ответственны за жизни людей.
Тода Хиромацу. Секреты школы Голубого тигра
Ожидая аудиенцию у Дзатаки, Иэёси мог думать только об одном - о побеге. Еще утром замковый доктор Кобояси-сан сообщил о том, что, по его мнению, пленница синоби долгое время подвергалась действию какого-то убийственного, скорее всего помрачающего рассудок снадобья, лишившись которого, она день ото дня теряет силы и умирает.
Заявление было сделано в присутствии давно уже мечтавшего провалиться сквозь землю Иэёси-сан, которому было дано время до обеда для того, чтобы обдумать сказанное и сделать выводы. Как-то разъяснить ситуацию.
Ситуация же была более чем понятной: девица не являлась пленницей, никто не стал бы переводить дорогие снадобья на пленников, которых проще и дешевле сковать по рукам и ногам, связать или посадить под замок.
Когда он жил в деревни синоби, о таких, как она, говорили - это прирученный горный дух, "Ветер", смертоносный в своих проявлениях.
Иэёси не мог сказать доподлинно, откуда синоби берут "Ветер", но его боялись даже сами синоби. Одно можно было сказать точно, "Ветер" всегда приходил с гор, от обитающих там грозных ямабуси, являющихся могущественными магами или даже богами. Возможно, "Ветер" был прямым порождением ямабуси, то есть был из их клана, если у горных старцев существует такое понятие, как клан. Или, возможно, по просьбе ямабуси, сами синоби и отлавливали для них детей, отвечающих каким-то определенным требованиям.
Это была весьма темная история, и единственное, что запомнил Иэёси еще мальчиком о появлении в деревне "Ветра", было то, что только единицы из избранных могут, отринув земную плоть, сделаться подлинными "Горными духами" или "Ветрами".
Говорили, что "Ветер" не имеет возраста, или, возможно, они умели изменять свой возраст. В любом случае, "Ветер" был неуловим и неотвратим. "Ветер" был совершенно безумен, потому что сама суть "Ветра" - неуязвимость и безумие. Когда старик синоби в первый раз рассказывал маленькому Иэёси о "Ветре", он привел в качестве примера знакомую мальчику ситуацию, когда одна из младших наложниц даймё Нобунага разрешилась от бремени и, потеряв много крови, умирала в своей комнате. Господин приказал унести от нее ребенка и отдать его кормилице. Невинный, можно сказать, приказ. Но умирающей показалось, что кто-то посторонний стремится отнять у нее ребенка. Испугавшись, что сына господина могут похитить, роженица не только поднялась со своей окровавленной циновки, а отняла свое дитя, играючи справившись с тремя налетевшими на нее самураями.
Ее потрясение в этот момент было настолько сильным, что из простой, к тому же умирающей женщины она обратилась в грозное божество, для которого не существовало никаких преград и не было запретов.
Так, она с невообразимой легкостью схватила пытающего урезонить ее начальника стражи и, подняв его на вытянутых руках, выбросила бедолагу в окно. Два других самурая были столкнуты роженицей лбами и тут же потеряли сознание, сомлев у ее окровавленного ложа.
Выгнав из комнаты перепуганных слуг, она как ни в чем не бывало в первый и последний раз покормила ребенка, после чего крепко заснула и, проснувшись на следующее утро, не помнила вообще ничего.
Она быстро пошла на поправку и уже не возражала против того, что ее грудь замотали плотной тканью, дабы она не обвисла, а ребенка отдали наконец кормилице.
- Очень многие люди хотя бы раз в жизни входят в состояние безумия, в котором они подобны богам, - с удовольствием рассказывал своему юному слушателю старик синоби. - Многие самураи перед битвой пытаются распалить себя до сходного состояния, приближаясь к божественной одержимости. Синоби способны вызвать это состояние практически в любой момент и при любых условиях.
Историю "Ветра" рассказывал маленькому Иэёси старый Ину-сан, когда тот жил в деревне синоби.