Логика, ничего кроме логики. Эмоции в сторону. Один, конечно, похитил Рокфора, чтобы его допросить: вероятно, ему так же, как и всем прочим любопытно, что позволило смертным заметить валькирию. Тем не менее, никакого особого значения этому происшествию, он, очевидно, не придает, иначе схватил бы и Гайку за компанию. Какой отсюда вывод? Первое: вызнав у Рокки все, что тот знает, Один может попросту прихлопнуть "грызуна из Мидгарда", который ничего для него не значит. Второе: если Гаечка успеет добраться до грозного бога прежде, чем тот прихлопнет Рокфора, есть заметный шанс, что Один поддастся на ее мольбы и отпустит ничего не значащих грызунов живыми - ключ как раз в том, что Спасатели для него малоинтересны и мелки. Оставалось лишь надеяться, что ускорения свободного падения для Гаечки окажется достаточно, чтобы успеть...
-Хватайся за шерсть! - крик справа вначале показался мышке бредом. Моргнув, она огляделась и чуть не проглотила язык: вниз по стволу Йиггдрасиля, со скоростью гоночного болида мчался Раттатоск.
-Попытайся подрулить ближе к стволу, я спасу! - крикнул бельчонок, заметив, что Гайка на него смотрит. Мышка с большим трудом улыбнулась.
-Я не погибну! - крикнула она, лавируя между ветками. - У меня складные крылья за спиной! Спасибо, что хочешь помочь! Я должна найти Одина прежде, чем он убъет моего друга!
Раттатоск бросил на изобретательницу не самый приветливый взгляд, продолжая бешенную скачку по ветвям.
-Отсюда до Вальхаллы падать еще месяц! - крикнул он.
-Месяц?! - от изумления Гаечка на миг потеряла концентрацию и задела широкий лист. Вскрикнула, ее завертело в воздухе и бросило прямо на ствол, но, к счастью, Раттатоск в громадном прыжке успел подхватить мышку и, не спеша, избегая опасного для Гайки ускорения, погасил свою скорость, совершая все более короткие прыжки. Прошла почти минута, прежде чем бельчонок, наконец, остановился и тяжко перевел дух.
-Откуда вы свалились на мою голову? - спросил он с чувством, поставив Гайку на ноги и усевшись напротив. - Сначала твой толстый друг отводит меня в сторону и начинает что-то нести о перевернутом дереве, затем ни с того, ни с сего, появляется Одноглазый и дает мне такого пинка, будто я крыса, а не такой же бог, как он сам! - Раттатоск гневно фыркнул. - А стоит придти в себя, дочь напрыгивает на лицо и орет, что мышь из Мидгарда с горя в пропасть сиганула, спасай кричит, лови!
-Один похитил моего друга, - тихо сказала Гаечка. Бельчонок нахмурился:
-А я думал, он их уж досточно насобирал...
-Их? - не поняла изобретательница. Раттатоск кивнул.
-В точку, подруга. Вы нынче не первые.
Повисла тишина.
-То есть, как, не первые? - осторожно спросила Гаечка. От волнения у нее вся шерстка встала дыбом, а хвост просто застыл. Бельчонок криво усмехнулся.
-Да так. Прошлым вечером я видел, как Одноглазый нес в когтях парочку грызунов, издали их за бельчат даже принял...
-Каких грызунов?! - чуть не закричала Гаечка.
Раттатоск вздохнул.
-Коричневых, с полоской вдоль спины. Кажись, бурундуками зовутся - я раньше не видел, в Асгарде такие не водятся.
Мышка судорожно стиснула коготки.
-Ратта... Добрый Ратта... Куда Один нес добычу?
Бельчонок промолчал. Гайка умоляюще сложила ладони перед грудью.
-Я должна знать! Куда их несли?
-Ведомо куда, - буркнул Раттатоск, стараясь не глядеть на мышку. - Вёльве, конечно...
Гайка отпрянула.
-Вёльве? Ясновидящей?!
-Слыхала, да? - Раттатоск мрачно покачал головой. - Забудь, подруга. Тут уж ничем не помочь. Вёльва, она... - бельчонок запнулся, но все же, через силу, закончил: - ы. Мышиным, коли не знаешь...
Гаечка ощутила, будто ветвь Древа выдернули прямо у нее из-под ног.
-Нет!..
-Прости, - Раттатоск развел лапками. - Знала бы ты, чего мне стоило с Асами договориться, что б бельчат моих не ловили... Отстали, лишь когда пригрозил, что Ниддхегга на волю выпущу.
Гаечка зажмурилась.
-Есть шанс спасти моих друзей? - спросила ровным, мертвым голосом. Бельчонок моргнул.
-Друзей?
-Те два бурундука тоже мои друзья. Их-то мы и искали, когда провалились в ваш мир.
Раттатоск с сомнением хмыкнул. Покачал головой.
-Нет, подруга. За Рунным Вороном и валькирии не поспеть.
-Значит, они отправятся к Хель, в царство мертвых? - Гайка открыла блестящие от слез глаза.
Раттатоск с сомнением загнул одно ухо.
-Они раньше в Одина верили?
Гайка содрогнулась.
-Нет...
-Значит, не отправятся, - бельчонок положил лапку на плечо изобретательнице. - Прости. Мне очень жаль. Не пойму, что на Одноглазого нашло. Уж и не помню, когда он самостоятельно добывал жертву для вёльвы - очевидно, прорицание его собственной судьбы касается. Ох, не нравится мне все это, подруга, не нравится...
Гаечка, потеряв силы стоять, тихо сползла по грубой коре. Золотые волосы растрепались, скрыли лицо. Несколько минут, сжавшись в комок, мышка провела в неподвижности, ее легонько трясло. Сердечко билось неровно и с перебоями.
-Раттатоск, - спросила наконец Гайка, не поднимая взгляда. - Вёльва обитает в лесу Гъелгведр, так? На краю бездны Гинунгагап?
-Ну?
-Сколько времени Одину требуется, чтобы туда долететь?
Бельчонок с сомнением почесал за ухом.
-Дай-ка прикинуть... Ну, дней пять. Коли приспичит по-крупному, авось и в четыре управится. Но уж всяко не меньше.
Гаечка с хрипом перевела дух и, рывком, вскочила на ноги.
-Молю, подвези обратно ко входу в твой зал. Самой мне придется карабкаться много недель.
Раттатоск моргнул.
-Не вопрос, - он опустился на четыре лапы. - Лезь.
Мышка, слегка дрожа от волнения, последовала приглашению. Бельчонок прошелся коготками по ветви, привычно встряхнулся, вытянулся, разминая мышцы. На миг, Гайка явственно ощутила, как мягкое и живое тело Раттатоска словно окаменело, налилось молибденовой сталью - но, тут же, вновь расслабилось. Изобретательнице невольно подумалось о реальных способностях этого существа; пришлось напомнить себе, что Раттатоск лишь выглядит белкой, а, в действительности, даже не является зверем.
Между тем, главный скальд Асгарда бросил вверх короткий взгляд, вычисляя первую цепочку прыжков и, с места, рванулся ввысь. Как и раньше, Раттатоск очень аккуратно следил за своими движениями, чтобы, ненароком, не превысить возможности своей хрупкой всадницы. Но Гаечке все равно казалось, что они мчатся со скоростью молнии, проносясь меж гигантскими ветвями с неземной, отрицающей все законы физики легкостью. У нее захватило дух, пальцы инстинктивно вцепились в рыжую шерсть. С каждым прыжком бельчонок наращивал темп.
Ему потребовалось менее пяти минут, чтобы одолеть путь до зала. Там, на ветви, уже сгрудились почти все белки, белая шерстка Ингрид была видна издали. Появление Раттатоска все встретили восторженными криками, Гайку моментально стащили с его плеч и принялись качать. На радостных беличьих мордочках не было видно ни единой злой мысли - все, без исключения, искренне радовались спасению незнакомой им мыши, которая, вдобавок, весьма вероятно, уже навлекла гнев самого Одина...
"Тут вам не Мидгард" - вспомнила Гаечка. Если б не боль, не страх за друзей, она бы сейчас горько улыбнулась.
-Ну все, хватит, дети мои, хватит! - Раттатоск бесцеремонно растолкал толпу и отобрал растрепанную мышку. - Радуйся, вертихвостка, вот ты и снова у нашего порога... - он бросил на вход в зал странный, полный тоски взгляд. - Радуешься?
Гайка перевела дух.
-Раттатоск, я в огромном долгу перед всеми вами...
-А-а! - бельчонок резко вскинул лапку. - Забудь. Нашему брату в Асгарде и так несладко, а уж коли мы и друг-друга выручать перестанем, так легче прямиком к Анхримниру, повару местному, в котел, поплавать... - его передернуло. - Давай уж, рассказывай, чего надумала.
Изобретательница помолчала.
-Я видела в зале медные котлы, вы их сами ковали?
-Нет конечно, - Раттатоск фыркнул. - Мы звери, а не гномы.
-Звери бывают разные, - сухо заметила Гаечка. - Итак, гномы. Вы едва ли смогли бы тащить громадные котлы от самой Вальхаллы, туда ведь даже падать приходится месяц. Значит, кузня находится прямо на Древе, так?
Бельчонок почесал за ухом.
-Дивлюсь я с тебя, мидгардская. Трудно было прямо спросить, где тут кузница?
Гайка чуть не подпрыгнула.
-Так есть?!
Раттатоск усмехнулся в усы.
-Есть, а как же. Хоть и не близко, ярусах в шестидесяти кверху. Уж и не вспомнить, когда я там был в последний раз... - бельчонок нахмурился. - Лет десять назад, всяко... Али двадцать... Давно, в общем, мышка, давно.
Гаечка подбежала к пушистому скальду и умоляюще схватила его за лапы.
-Раттатоск, пожалуйста, пожалуйста, отвези меня к этой кузнице! Может, еще не все потеряно!
Бельчонок беспомощно вздохнул.
-Что тут скажешь... Надо, так надо, - он улыбнулся. - Как блеял Тангниостр, когда с него шкуру снимали: помогать, так с музыкой! - Раттатоск фыркнул. Мышка с трудом справилась с волнением.
-Прежде, чем отправиться, скажи: у вас есть сера?
Пушистый с сомнением загнул ухо.
-Сера?
-Это такое желтоватое вещество, похожее на мокрый песок, оно...
-Да знаю я! - оборвал бельчонок. - Не пойму, к чему тебе сера, но у нас ее нету.
Гаечка сглотнула.
-А серный колчедан? Он выглядит точно как золотые самородки, его еще пиритом зовут.
-О, такой есть! - Раттатоск оживился. - Правда, мало...
-Мне совсем немножко требуется, с наперсток. Раз у вас есть пирит, то и нитрат калия, наверняка, отыщется?
-Это чего такое? - с подозрением спросил скальд.
-Мутно-белый порошок, похож на соль, его получают из смеси извести с... - Гайка запнулась. - С... С навозом.
Раттатоск почесал за ухом.
-Странная ты мышь. Конечно, у нас есть селитра - мы ж за всем Древом ухаживаем! Долго бы оно протянуло без удобрений?
Гаечка торжествующе топнула лапкой.
-Отлично! Надо захватить с собой мешочек селитры и кусок пирита грамм на семьдесят... Мне по пояс, примерно.
Раттатоск щелкнул пальцами, к нему подскочила незнакомая Гайке рыжая белочка с браслетом на хвосте.
-Слыхала? Дуй на склад, - приказал пушистый. Белочка, кивнув, рывком взбежала по стволу и скрылась среди ветвей.
-Что дальше? - Раттатоск обернулся к Гайке. - Мешок с удобрениями и кусочек "золота дураков" остановит Отца Богов?
Изобретательница с натугой улыбнулась.
-Надеюсь.
Бельчонок запнулся и смерил мышку весьма странным взглядом.
-Ладно, после такого ответа, новые вопросы как-то в башку не лезут.
-Спасибо тебе, Ратта... - Гайка неожиданно для самой себя всхлипнула. - Тебе, и всем вам, - она оглянулась на любопытных белок, толпившихся рядом. Взгляд замер на грустной Ингрид.
-Обещаю, я вернусь и помогу, - тихо сказала мышка. - Клянусь жизнью...
Белочка со вздохом развела лапками.
-Буду ждать и верить, - отозвалась коротко.
Гайка, кивнув, с трудом взобралась на спину Раттатоску. Тот бросил в рот пару ореховых ядрышек, довольно облизнулся. Рыжая белочка уже вернулась с двумя сшитыми из листьев мешками; скальд принял у серебристого бельчонка своеобразную "упряжь", чуть похожую на человечью кобуру, застегнул ремни на груди и у бедер. Мешки подвесил за спиной, по обе стороны от Гаечки, закрепил бронзовыми крючьями. Было заметно, процедура ему не в новинку.
-Ладно, дети мои, отдых оказался чуть короче обычного... - бельчонок фыркнул, - ...ну да ничего, на обратном пути наверстаю! - обернув голову, он с легкой иронией заметил Гайке через плечо: - У нас, дальнобельщиков, график свободный.
Вновь, как и час назад, тело Раттатоска на миг окаменело, под кожей пронеслась волна жидкого, и в то же время несокрушимого металла. Присев, как рысь, он перебрал коготками по ветви и, внезапно, рванулся в многометровый прыжок. Гайка судорожно уцепилась за шерсть.
Листья проносились по сторонам с пугающей быстротой. Раттатоск мчался ввысь не как нормальная белка - прыгая с места на место - а как мяч в автомате "пинбол", на полной скорости отталкиваясь от веток всеми лапами. За счет подобной "техники", двигался он удивительно плавно, без рывков, и путешествие больше напоминало полет, нежели верховую езду.
Время, между тем, клонилось к вечеру. Воздух похолодал, небесная лазурь неумолимо густела. С чудовищной высоты, где сейчас находилась Гайка, был виден почти весь Асгард - спасибо удивительно чистой атмосфере и мягкому закатному солнцу. По три стороны от Вальхаллы, до горизонта, простирались изумительные луга и реки, темно-зеленые пятна лесов даже с такого расстояния поражали размерами. На грани видимости, теряясь в предвечерней дымке, вздымались белые горы... Восхительный, божественный пейзаж! С трех сторон.
-Раттатоск, а что за черная завеса там, на севере? - с легким удивлением спросила Гаечка. - Почему в той стороне не видно лугов?
Бельчонок бросил на всадницу короткий взгляд через плечо.
-Разве ты не знаешь о проклятии Йиггдрасиля? - Раттатоск горько покачал головой, не прерывая бега. - Древо гниет заживо, вся его северная половина отравлена.
-Почему?! - Гайка в ужасе отпрянула.
-Дыхание Имира, - коротко отозвался бельчонок. - Изначальный яд. Черный снег, что покрывал некогда весь мир, а нынче остался лишь в самых глубинах бездны Гинунгагап, медленно тает. Его смертоносные испарения губят Древо, а талая вода, прозванная Мёдом Забвения - самый страшный яд в Девяти Мирах. Тот, кто отведает Меда Забвения, не просто умрет; умрет и его душа, в царство Хель не попадет ничего...
Раттатоск запнулся, но все же добавил:
-Именно так погиб мой лучший друг Нари.
Гайка содрогнулась.
-Младший сын Локи?
-Да, - глухо отозвался бельчонок. - Слыхала, наверно, историю, как Асы расправились с Локи после его "знаменитой" перебранки?
Мышка с трудом кивнула.
-Я читала... Это было ужасно. Его сына превратили в волка, и заставили разодрать на части собственного брата.
-Угу, - Раттатоск скрипнул зубами. - А кишками растерзанного мальчика отца привязали к скале. Да только скальды редко вспоминают, что стало с волком-Нари, после того как он брата порешил.
Гайка зажмурилась.
-Неужели... Он сам принял яд?!..
-Сам, - яростно бросил Раттатоск. - И мне не сказал! Напился Меда Забвения, идиот голубоглазый! Я как узнал, чуть лапы не откинул... Эх-х, да чего уж там, было дело.
Подъем продолжался в молчании. Чем ближе становилась верхушка, тем холоднее казался воздух и мельче - листья Древа. Время тянулось незаметно, Раттатоск мчался на огромной скорости, не проявляя признаков усталости. Гаечка лежала с открытыми глазами; пыталась совладать с волнениями и тревогами последних дней.
Прошел час, за ним другой. Бельчонок несколько раз кричал кому-то слова приветствий, однажды за путешественниками увязался небольшой дятел, но быстро отстал, так и не перемолвившись с Раттатоском. Скорость мешала полноценно обозревать путь, Гайке лишь изредка удавалось замечать детали - то аккуратное гнездо с крышей, то целое висячее селение... Древо Жизни, отвечая имени, было заселено от самых корней до верхушки.
-Прибываем, - внезапно сообщил Раттатоск. - Держись крепче, начинаю торможение.
Гайка вцепилась в рыжую шерсть. Вовремя; на сей раз бельчонок погасил скорость более решительно, от перегрузки у мыши потемнело в глазах. Придя в себя, она изумленно пискнула.
-Что это?!
-Как, что? - совершив последний прыжок, Раттатоск проехался по ветви, оставляя коготками длинные борозды, и, наконец, остановился. У него даже дыхание не сбилось. - Кузница славного Грани, единственного в Асгарде древесного гнома, - бельчонок фыркнул. Изобретательница молча спрыгнула с его спины.
Кузня представляла собой мощное каменное строение, напоминавшее средневековую крепость в миниатюре. Около половины ее объема выдавалось из ствола, отсюда торчал целый десяток разнокалиберных дымовых труб. Окон не имелось вовсе, дверь - шестиугольная, обитая железом, человеку по пояс - была полуоткрыта. Царила тишина, из труб не валил дым. Гаечка с тревогой оглянулась на Раттатоска.
-Все в порядке?
Бельчонок озадаченно почесал за ухом.
-Странно.... Эй, там! - гаркнул он во всю силу легких. - Гостей встречать отучились, али как?!
Некоторое время ничего не менялось, затем из-за двери с опаской выглянула довольно большая и красивая птичка с золотисто-коричневым оперением. По краям крыльев тянулась широкая черно-бурая полоска, спину и шею украшало множество мелких крапинок, создававших почти совершенный маскировочный наряд - северные бурокрылые ржанки, к которым относилась незнакомка, славились тем, что, прижавшись к коре деревьев, становились невидимками. Высоко посаженная голова на сильной шее и мускулистая выпуклая грудь выдавали хорошую летунью, карие глаза смотрели на гостей с любопытством и легкой тревогой. Появление птицы заставило Раттатоска подпрыгнуть.
-Вы кто? - с опаской спросила пернатая.
-МЫ кто?! - бельчонок недоуменно моргнул. - ТЫ кто! Куда делся Грани?
Птичка немного подалась назад.
-Вы к старому гному, что жил здесь раньше?
Раттатоск замер.
-Жил? - переспросил он после паузы. Птичка кивнула.
-Гном уже несколько лет как умер. Теперь это гнездо наше!
Бельчонок просто сел там же, где стоял. Гайка с тревогой коснулась его плеча.
-Ратта?
-Грани умер! - Раттатоск был ошеломлен. - Но как? Я же недавно... Или... Какого черта недавно, меня ж тут лет десять не было... Вот те раз... Ну и денек, гунгнир мне в зад! Ну и денек!
-Гном не сегодня умер, - наставительно заметила птица. Раттатоск, помотав головой, вскочил и решительно зашагал к дверям.
-Стой! - пискнула птичка, распахнув крылья чтобы загородить проход. - Это наше гнездо! Мы тут живем! В чужой дом незванным войдешь - беду накличешь!
Бельчонок, нахмурившись, остановился перед самой дверью и бросил на пернатую грозный взгляд сверху-вниз.
-Как зовешься-то?
-Снурла!
-А я Раттатоск, - сухо сообщил пушистый. - Бог, между прочим.
Птица отпрыгнула глубже в кузню, но крылья не сложила.
-Ну и что? - пискнула смело. - Даже Один без спроса в чужие гнезда не лазит!
Бельчонок, не выдержав, громко фыркнул.
-Ты когда вылупилась? Этой весной?
-Мы птенцов по осени выводим! - гордо отозвалась пернатая.
Раттатоск подмигнул мышке.
-Угу, как цыплят...
-Ратта, не сердись, - попросила Гайка, подойдя ближе. - Она же просто гнездо защищает, это инстинкт любой птицы.
-Я должен смотреть, как комок перьев присваивает единственную на всем Древе кузницу?
-Мы не присваиваем! - возмутилась Снурла. - Мы тут уже много лет живем!
Гаечка осторожно вышла вперед, встав между бельчонком и птицей.