– Вы только прилетели? – поинтересовался Гордон, стараясь сменить тему разговора. – Если не секрет, куда вы всё время летаете?
– А ты думаешь, у меня больше дел нет, кроме как обучать всяких оболтусов? – злобно ответил Датсон, который явно находился в отвратительном настроении. – Кстати про учёбу, раз уж ты свободен, устроим урок. Попробую хоть чему-нибудь тебя научить, раз уж я сегодня в школе.
Гордон лишь улыбнулся на едкие замечания Датсона, что разозлило его ещё сильнее. Скоро Датсон всё узнает! Очень скоро! И тогда он увидит, что Гордон вовсе не бездарь. Гордон в предвкушении небывалого развлечения, молчаливо проследовал за Датсоном. Войдя в аудиторию, Датсон снял своё зимнее пальто. Гордон обнаружил, что теперь Датсон одет не в целительский халат, как обычно, а в форму иллюминатов, как и он сам. Надо признать, белый пиджак, воротник которого был увенчан рубиновой брошью, полнил Датсона сильнее чем халат. Под просторным халатом хотя бы скрывалась фигура. Поймав на себе взгляд Датсона, Гордон тут же напустил на себя самый серьёзный вид, прекратив улыбаться. Но Датсон успел проследить взгляд мальчика, и пояснил:
– Да-да, я тоже иллюминат. Несмотря на то, что я закончил факультет целителей, опыта в борьбе с тёмной магией у меня больше чем у любого другого мага.
– А откуда, если тёмных магов не существует? – вырвалось у Гордона, хотя он совсем не хотел говорить этого вслух.
С тех пор как Патрик объяснил ему, почему тёмных магов не может существовать, его постоянно посещала мысль: "А зачем тогда он учится на иллюмината?". Он начал опасаться, что знания, полученные им в школе, окажутся никому не нужными. Датсон помрачнел.
– Это тебе так сказали, да? – повесив пальто на крючок возле двери, он повернулся к Гордону. – Я лично видел, как несколько магов, использовали тёмную магию так, что ни у кого не возникло никаких подозрений. Того холода, который обычно чувствуют все вокруг, не было. Они пользовались тёмной магией, как обычной. Непринуждённо и профессионально. И не говори мне после этого, что тёмных магов не существует, потому что это заблуждение.
– Так вы их ищете? – спросил Гордон, у которого появился луч надежды, что он учится не зря. – Когда улетаете из школы?
– Это не относится к уроку, – резко ответил Датсон, помрачнев ещё сильнее. – Встань в позицию номер тринадцать. Сейчас я покажу тебе одно очень полезное плетение. Оно проявляет на полу следы от обуви, там, где недавно ходили люди. Смотри.
Датсон сделал несколько не слишком сложных движений (хотя раньше, Гордон подумал бы что они очень сложные), дважды при этом сменив позицию. Когда он закончил, на полу в радиусе нескольких метров, действительно появились отпечатки подошв. Гордон с интересом изучал две пары следов, идущих от двери к тому месту, где они находились. В одной из дорожек, Гордон распознал отпечатки собственной рифлёной подошвы. Следы едва заметно фосфоресцировали, на белом полу их было трудно различить, но мальчик был уверен, что в темноте они будут светиться. Не прошло и двадцати секунд как следы исчезли.
– Ладно, покажу ещё раз помедленнее, смотри внимательно, – сказал Датсон, и приготовился повторить жест, но Гордон его опередил.
Мальчик так торопился показать Датсону своим возможности, что позабыл о том, что нужно сдерживать силу своих плетений. Следы, появившиеся на полу, засветились не хуже магических ламп, которые освещали внешнюю территорию школы по ночам. Датсон сдвинул брови, и попеременно глядел то на следы, то на самого Гордона, словно пытаясь понять, в чём подвох. Нет, его удивило не то, что следы светились очень ярко, к тому, что у Гордона огромный запас аумы он уже давно привык. Его удивило то, что Гордон с первого раза повторил жест, который видел всего один раз.
– Молодец, – с озадаченным видом пробормотал Датсон, нейтральным тоном.
Он долго ждал, когда следы развеются, но следы продолжали неистово светить. Устав от ожидания он, наконец, махнул рукой, и следы исчезли.
– А ну-ка ещё раз, – сказал Датсон, внимательно уставившись на Гордона. Судя по всему, он полагал, что Гордону удалось повторить жест только благодаря случайности.
Но Гордон опроверг это предположение, безупречно повторив жест. А затем убрал следы тем же движением, которое сделал ранее Датсон. А чтобы не оставлять никаких сомнений, проделал всю это процедуру в третий раз.
– Ну ладно, хватит! – прикрикнул Датсон и поскрёб пальцами подбородок. – Давай попробуем что-нибудь другое.
В течение последующего часа, Датсон показывал Гордону разные плетения, которые он тут же повторял. После третьего успешно изученного жеста, Датсон начал нервничать. С каждым разом он усложнял задание, надеясь, что Гордону, наконец, не удастся его повторить. Но мальчик, внутренне хохоча над выражением лица Датсона, неумолимо разбивал его надежды. После последнего, крайне сложного жеста, который объединял в себе шесть переходов из одной позиции в другую, и витиеватые движения, Датсон опустил руки и сдался.
– Как тебе это удалось? – поджав губы, Датсон измученно сел в своё кресло.
В этот момент, Гордону вспомнился доктор Бартли – незадачливый психолог, который приходил в приют, дабы провести тестирование. Он когда-то задал точно такой же вопрос, и Гордон посчитал уместным так же и ответить.
– Я гений, – просто сказал Гордон, пряча улыбку.
– Тогда почему раньше валял дурака? – усмехнулся Датсон. – Гений тоже мне.
Подумав, Гордон решил рассказать всё как есть. И о том, что обладает математическим складом ума, и о том, что хорошо запоминает числа, и о том как придумал использовать эту способность в изучении жестов. Датсон перебил Гордона лишь один раз, в самом начале рассказа, авторитетно заявив, что математика и магия две вещи абсолютно несовместимые. Но выслушав мальчика до конца, он крепко призадумался.
– Так получается, ты вообще любой жест можешь запомнить с первого раза? – недоверчиво спросил Датсон. – Но ведь так может любой, если освоит этот способ.
– Не любой. Говорю же: я – гений! Вот, например, вас ведь не зря называют вторым целителем мира? Наверняка вы тоже умеете делать такое, что другим целителям не под силу. Так и со мной.
Датсон громко фыркнул, но выглядел весьма польщённым, и впервые на памяти мальчика слегка покраснел.
Гордон, в который раз убедился, что новости в Белом Омуте расходились быстрее, чем сами ученики. Уже к концу недели слухи о том, что Гордон повторяет любые жесты, лишь единожды увидев их, дошли до всех без исключения учеников. Во многом благодаря тому, что он посещал занятия по магическим жестам, лишь на пять минут и, мгновенно всё выучив, уходил. Гордон ожидал нового всплеска враждебности по отношению к себе, со стороны других учеников, но его это не слишком волновало. Он уже давно не чувствовал себя одиноким, потому как рядом всегда были Эли и Патрик. К слову о Патрике, он не появлялся в башне уже пару дней. Гордон не без оснований заподозрил, что Патрик всё-таки схлопотал наказание, за свою "невинную" шутку с планшетами.
Несмотря на все ожидания, ученики вовсе не стали смотреть на Гордона ещё более недружелюбно. Наоборот, их отношение, по странному стечению обстоятельств, переменилось в лучшую сторону. И хотя его по-прежнему обходили стороной, Гордон всё реже ловил на себе презрительные взгляды, и всё чаще любопытные. Но каково же было его изумление, когда к нему после лекции по техномагии добровольно подошли целых два третьекурсника и вполне вежливо поздоровались. Они стояли неподалёку от входа в аудиторию, как будто поджидали мальчика.
– Саймон Кит, – представился коренастый парень в форме техномага.
– Роджер Бредсон, – представился второй, высокий и худой, в форме курсанта, и утвердительно заявил: – А ты Гордон Раш!
– Знаю, – хмуро отозвался Гордон, почему-то не ожидая от этих двоих ничего хорошего. – Вам чего?
Предыдущий опыт общения с учениками приучил Гордона держаться от них подальше. Так, на всякий случай.
– Понимаешь, мы с Роджером попали в затруднительное положение… – начал было Саймон, но его перебил товарищ.
– Тише, тише, Саймон. Гордон ведь только первый год в школе. Наверняка он даже не знает кто мы такие, – миролюбиво улыбнулся Роджер, театрально разведя руки в стороны.
Гордон мысленно согласился: он действительно не имел понятия кто эти ребята. И собственно, почему он вообще должен знать?
– Так вот, я и Саймон партнёры по гонкам, между прочим, двукратные чемпионы школы. И в апреле у нас состоится очередной заезд за кубок Белого Омута, – объяснил Бредсон.
– Рад за вас, – буркнул Гордон, не понимая, зачем ему всё это рассказывают. – А я тут причём?
– Как уже сказал Саймон, – продолжил Роджер Бредсон. – Мы попали в весьма затруднительное положение. Хранителем в нашей команде был Чарли Аттвуд. Как ты наверное уже знаешь, его недавно отчислили из Омута, за случайное использование тёмной магии.
– Печальное происшествие, – поддакнул Саймон Кит.
Гордон хотел было спросить кто такой хранитель, но вовремя прикусил себя за язык. Ему совсем не хотелось выставлять напоказ свою необразованность.
– И теперь, без третьего члена команды, нас не допустят к заезду, – добавил Кит.
– Да. А нам бы очень не хотелось расставаться с кубком Белого Омута. Мы так к нему привыкли, – заискивающе улыбнулся Бредсон.
– Постойте, – до Гордона начало доходить к чему эти двое клонят. – Вы хотите, чтобы я занял его место?
– Соображает, – с улыбками переглянулись Бредсон и Кит.
– Боюсь, вы обратились не к тому. – Гордон, потеряв всякий интерес к разговору, развернулся и зашагал прочь. Обернувшись через плечо, он не останавливаясь, пояснил: – Я даже правил этих ваших гонок не знаю. Вам лучше подыскать кого-то другого.
Но Бредсон и Кит, догнав Гордона зашагали рядом с ним по обе стороны, не оставляя попыток убедить его.
– Мы не можем взять никого другого. Нужно очень долго обучать хранителя специальным плетениям, а до гонки осталось слишком мало времени, – донёсся справа голос Кита.
– Другое дело ты, – продолжая мысль напарника, сказал слева Бредсон. – Мы слышали, что ты любое плетение с первого раза запоминаешь. Именно ты нам и нужен.
– А правила – это ерунда. Мы тебе всё объясним, – успокаивающим тоном пояснил Кит.
– Подумай, сколько пользы тебе это принесёт. К участникам гонок относятся с уважением. – Бредсон продолжал приводить аргументы, следуя сбоку от Гордона. – Мы знаем, что к тебе не слишком хорошо относятся. Так вот, гонка поможет тебе всё изменить. Это именно то, что тебе нужно.
– Да, гонки – это реальный способ заявить о себе, – поддакнул Кит.
– К тому же, – привёл ещё один довод Бредсон. – Если мы победим – а мы это непременно сделаем – ты сможешь прославить свой факультет, и в следующем году, немало первокурсников захочет на него поступить.
Гордон резко остановился: знают ведь на что давить.
– Ладно, я подумаю, – отрывисто бросил Гордон, и вновь зашагал вперёд.
Кит и Бредсон остались на месте, явно довольные тем, что Гордон не ответил на их предложение категорическим отказом.
– Только не затягивай с ответом, – окликнул его Бредсон. – Гонка в последнее воскресенье апреля.
Гордон, не оборачиваясь, кивнул и свернул в сторону выхода из учебного корпуса.
ГЛАВА 16 "ХАЙРИМ"
– Ты участвуешь в гонках? – в восторге воскликнул Патрик. – Да иди ты!
– Ну, я подумал, и согласился. Что здесь такого? – Гордон был слегка поражён реакцией Патрика.
– Что здесь такого? Да ты действительно псих! – всё с тем же восторгом прокричал Патрик. – Я всегда подозревал, что хранители чуточку того, но ты меня окончательно в этом убедил.
Это было вечером, в башне. Гордон Эли и Патрик сидели в комнате отдыха на втором этаже, после ужина, который приготовила Эли. Все трое досыта наелись, а потому пребывали в благодушном настроении.
– Кто такие хранители? – спросила Эли, обращаясь к Патрику.
Он был единственным человеком, который мог ответить на многие вопросы, которые время от времени возникали у брата и сестры, при этом, не поднимая их на смех.
– В общем, так! В экипаж гоночного армадилла входят три человека… – начал объяснять Патрик.
– Что такое армадилл? – перебила его Эли.
– Видимо, придётся начать с самых основ, – обречённо вздохнул Патрик. – Гонки – это такое состязание, когда несколько команд, стараются привести свой армадилл к финишу первыми. Армадилл это… ну что-то вроде корабля, только плавает не по воздуху, а по земле. Даже не плавает, а катается. У него там колёса снизу, как у тележки. Это понятно?
Дождавшись утвердительного кивка Эли, Патрик облегчённо выдохнул. Гордон сидел молча, делая вид что ему всё это давно известно.
– На чём я там остановился? Ах да, в экипаж гоночного армадилла входят три человека: пилот, штурман, ну и собственно хранитель, – указав подбородком на Гордона, Патрик продолжил: – У каждого свои задачи. Пилот управляет армадиллом, ну это понятно. Штурман обеспечивает поддержку армадилла: снабжает энергией, следит за исправностью всех систем, а если что-то ломается, он чинит. Ну а хранители защищают свой армадилл от вредоносных плетений, и атакуют армадиллы противников. Как правило в роли хранителей выступают техномаги, они как никто знают слабые места механизмов. Позади армадилла есть специальная платформа, на которой стоит хранитель. Свалиться с неё, проще простого. Меня всегда удивляло, как они удерживаются на платформе во время крутых поворотов. А ведь им ещё и магию плести нужно в это время. Вот я и говорю: психи они все.
– И ты на это согласился? – не веря своим ушам, Эли изумлённо повернулась к Гордону.
– Я.. эм-м, – невнятно промычал Гордон, чувствуя возрастающее чувство тревоги. Таких подробностей Кит и Бредсон ему не рассказывали.
– Это ещё что! Вот когда я c отцом был на финале всемирных гонок, там вообще два армадилла столкнулись, и один из них перевернулся, подмяв под себя хранителя, – захлёбываясь от восторга, продолжал Патрик и, просияв, добавил: – Чудом жив остался, бедняга. А ещё…
– Ну хватит, всё! – оборвал его Гордон, с ужасом представил себя стоящим на платформе и его начала охватывать паника. Похоже, Бредсон и Кит намеренно утаили от него, насколько опасно быть хранителем, чтобы он согласился участвовать.
Эли с суровым видом вперилась в Гордона, сдвинув брови. Под пристальным взглядом её светло-голубых глаз, мальчик невольно поёжился.
– Гордон, – с серьёзным видом покачала головой Эли. – Ты должен отказаться.
Но отказаться он уже не мог, так как дал обещание на участие. Бредсон сказал, что тренировки начнутся с понедельника. То есть, уже через пару дней. Гордон мысленно чертыхнулся. Надо же было так влипнуть!
В воскресенье утром, Гордон одел зимнюю куртку, и решил прогуляться по зимнему саду. Выйдя в банкетный зал, он чуть не столкнулся с Датсоном, который на ходу надевая плащ, куда-то очень торопился. При этом у него было крайне встревоженное выражение лица. Датсон, совершенно не заметив своего ученика, стремительно прошагал мимо.
– Вы опять улетаете, профессор? Надолго? – окликнул Гордон учителя.
– А? – не останавливаясь, повернул к Гордону голову Датсон. – Нет-нет! Просто срочно нужна помощь целителя в Хайриме. Там очень тяжёлый случай. Вернусь уже к обеду.
– А что, в Хайриме целителей больше нет? – недоумённо спросил Гордон, догнав Датсона, и так же быстро зашагал рядом.
Хайрим большой город, намного больше, чем Балтмора, рядом с которой жил Гордон. Но даже в Балтморе был собственный маг-целитель. Так неужели в таком большом городе как Хайрим, нет ни одного?
– Не говори глупостей, – всё так же останавливаясь, ответил Датсон. – Конечно, есть! Но они все сейчас на целительском симпозиуме, в Новом Каире. А оттуда добираться никак не меньше двух дней. Не успеют.
– Профессор, а можно мне с вами, посмотреть как вы лечите? – в надежде узнать несколько целительских плетений, попросил Гордон.
– А тебе разве не пора на занятия? – рассеянно спросил Датсон, выходя в вестибюль.
– Воскресенье же! Выходной! Так можно с вами?
– Только не отставай и не путайся под ногами.
Гордон издал ликующий возглас, и Датсон, покосившись на него, глубоко и обречённо вздохнул. Казалось, что он уже пожалел о своём решении взять мальчика с собой. Но Гордон был так рад возможности побывать в Хайриме, что ничего не заметил. Он был полностью поглощён своими размышлениями. В последнее время, как он мог заметить, Датсон явно переменил к нему своё отношение. И, несмотря на то, что временами Датсон был весьма груб и заносчив, он хотя бы перестал называть Гордона бездарью. Мальчик не без оснований воспринимал это как личную победу. А теперь даже взял с собой в город! Внутри у Гордона всё так и пело от восторга.
Спустившись по извилистой дороге в порт, они нашли корабль, готовящийся к отбытию, и Датсон попросил подкинуть их до Хайрима. По сравнению с боевыми кораблями, этот был совсем крошечный, и ненамного превосходил в размерах почтовый корабль. Они долетели до подножья горы за каких то пять минут, после чего их высадили на одной из посадочных платформ.
– Нам сюда, – скомандовал Датсон и поспешил в ближайший переулок. – Не отставай.
Гордон нагнал своего учителя, с удивлением наблюдая реакцию проходивших мимо людей на появление Датсона. Все вежливо кланялись, и улыбались. Датсон же в ответ лишь раздавал короткие кивки, явно не видя в подобном поведении людей ничего необычного. Видимо его очень уважают, подумал Гордон. Не зря же он второй целитель мира.
После многих месяцев проведённых в Белом Омуте, Гордон буквально ослеп от буйства красок. В отличии от вершины горы, здесь уже во всю начиналась весна. На клумбах вдоль домов декотаивные деревья уже распускали первые листочки. Хайрим оказался шумным и оживлённым городом. На улицах часто можно было встретить торговцев с тележками, гружёными самыми разнообразными товарами. Они ходили по улицам и бойко хвалили свои товары прохожим. Но завидев Датсона и Гордона, молчаливо шагавшего рядом, они бросали свои дела и, так же, как и все принимались кланяться. Наконец, после десяти минут быстрой ходьбы, они прибыли на место. Обветшалый двухэтажный домик, производил жалкое впечатление заброшенности. Если бы не занавески на окнах, Гордон бы решил, что здесь никто не живёт. Датсон с силой постучал в дверь, и она тут же распахнулась.
– Господин Датсон! Мы вас ждали! – пожилая женщина, пятясь, отступила вглубь коридора, усиленно кланяясь. – Он совсем плох! А ещё вчера всё было хорошо, он поправлялся, и температура уже спала. А сейчас…
Женщина оборвала речь на полуслове, проводя Датсона и Гордона внутрь, к постели больного. Закутанный в гору старых одеял, в постели лежал мужчина, на вид примерно того же возраста что и женщина. Вид у него был скверный. Он часто дышал, под глазами пролегли тяжёлые тени, а лоб покрылся испариной. Датсон выключил блокировку на проводнике и отдёрнул одеяла в сторону, обнажив грудь больного.
– Принесите мне его медицинскую карточку, – сказал Датсон женщине и принялся осматривать мужчину.