В кабинете барона все было перевернуто вверх дном. Хортон не сразу понял, что это означает, а когда понял, сердце его екнуло. Правильно говорят - стоит подумать о плохом, как оно сразу появляется. Пока Хортон восстанавливал жизнь и здоровье Людвига, кто-то из вассалов воспользовался этим и прошелся по замку, нарушив прерогативу повелителя. Редкостный наглец, даже не испугался казни, неизбежной, если бы Хортон застал его на месте преступления. Впрочем, возможен и другой вариант - юный воитель решил прогнуться перед повелителем, а заодно выгодно продемонстрировать свои аналитические способности. Лично поднести лорду бесценный трофей - это стоит многого. Но почему он все еще не поднес лорду этот трофей? Времени было предостаточно.
Хортон обошел весь замок. Это не заняло много времени - баронские замки невелики. Внутри замка никого не было, а в каждом из помещений, где могла храниться книга, были явные следы быстрого и не очень тщательного обыска. Но ничего похожего на книгу Хортон не обнаружил. И еще необычайно сильно воняла помойка возле кухни, не иначе испуганный повар испортил свое последнее кушанье.
На кухне Хортон застал демона Павла. Тот разогревал на огне котел, судя по запаху, с кашей.
- Мой повелитель желает отобедать? - спросил демон, увидев Хортона. - Не самая вкусная пища, но вкуснее, чем дорожный хлеб.
- Ты не должен готовить пищу самостоятельно, для этого есть другие рабы, - строго сказал Хортон. - Позови сюда кого-нибудь из них. А перед этим закрой дверь на улицу, оттуда воняет.
Демон послушно закрыл дверь и направился внутрь замка, выполнять поручение.
- Подожди, - сказал Хортон. - Ты давно в замке?
- Давно, - кивнул демон. - Наверное, уже больше часа.
- Кто, кроме тебя, заходил в замок?
- Мой повелитель. И еще я слышал, как рабы заносили сэра Людвига.
- Это все?
- Еще сэр Стефан, и все.
- Кто?
- Сэр Стефан. Когда юные сэры разбежались, сэр Стефан не побежал со всеми, а вошел внутрь и стал ходить по комнатам. Потом он прошел через кухню и вышел из той двери, что я только что закрыл.
Стефан? Духи и бесы, это вполне может быть! В стоячей воде больше всего пиявок, тихие люди более других склонны к неожиданным поступкам. Двое дядьев Стефана - бароны, воитель с такой наследственностью способен на неожиданные поступки, даже если в повседневной жизни выглядит тихим и ничем не примечательным.
- Когда он проходил мимо тебя, он что-нибудь сказал тебе? - спросил Хортон.
- Нет, - ответил демон, - он ничего не сказал. Он не заметил меня, потому что я спрятался.
- Почему? - удивился Хортон. - Чем он тебя напугал?
- Вначале он вел себя тихо, а потом вдруг торжествующе воскликнул: "Вот оно!" А потом резко замолчал, замер на месте и стал так испуганно топтаться, как будто присматривался и прислушивался. Он очень долго так стоял, а потом начал чем-то шелестеть и бормотать себе под нос, только я почти ничего не разобрал, что он бормотал.
- Почти? - спросил Хортон. - Что-то ты все же разобрал?
- Ну… - демон замялся, - я не уверен… Что-то типа "абракадабра" или "авада кедавра", я точно не расслышал…
- Абракадабра? - переспросил Хортон. - Авада кедавра? Никогда не слышал таких заклинаний. Может…
И тут Хортон понял, что это может означать. Если так, неудивительно, что Стефан сбежал от повелителя очертя голову и совсем не думая о последствиях. Во время боя Хортону показался необычным набор заклинаний, примененных Хайроном, но тогда он был слишком занят боем, чтобы сообразить, что именно эти заклинания ему напоминают. Книга Сида, потерянная тысячу лет назад, в ней описывались, в частности, заклинание полета и заклинание непроницаемого отражения. Если предположить, что Хайрон нашел книгу Сида, но не успел понять в ней ничего, кроме самых простых заклинаний, доступных и без этой книги… Да, все сходится. Бесы и духи! Стефана надо немедленно остановить!
Хортон глубоко вдохнул и выдохнул, собираясь с мыслями. Очень хотелось все бросить и побежать по следу мерзкого изменника, но существа, способные распознавать след на земле, встречаются только в легендах. Хортон отдал бы половину своих богатств за мифическую собаку, но где ее взять? Понятно, что Стефан направится к одному из дядьев, но к какому из них и каким путем? Хортон даже не помнил, как этих дядьев зовут и где расположены их уделы. Надо вернуться в Муралийский замок и уточнить у Флетчера.
Кстати! Никто толком не знает, что написано в книге Сида. Может, эта книга позволяет в том числе призывать демонов? Может, Хайрон как бы передал соответствующее заклинание Хортону? А Хортон потом как бы провел расследование, которое неопровержимо установило факт измены и вынудило начать зачистку. А в ходе зачистки юный воитель Стефан не смог преодолеть искушения, украл книгу и бежал с ней. И все, что осталось от книги, - заклинание призыва демонов, записанное на отдельном листе, случайно выпавшем из книги. Надо только продумать, как именно Хайрон передал Хортону это заклинание. Например, это сделал не Хайрон, а раб-осведомитель. Да, пожалуй, пусть будет так.
Демон смотрел на Хортона испуганными глазами. Хортон рассмеялся.
- Ты правильно сделал, Павел, что спрятался, - сказал Хортон. - Стефан обязательно убил бы тебя, если бы увидел. Знай же, Павел, что Стефан - гнусный изменник, еще более гнусный, чем ныне перерожденный Хайрон. Знай, что… А кстати, когда он проходил мимо тебя, ты что-нибудь видел в его руках?
- Видел, - кивнул демон. - Я не вполне уверен, но мне показалось, что это похоже…
- На что?
- Будь я по-прежнему в своем мире, я бы сказал, что это книга. Но в этом мире я никогда не видел книг, так что…
Хортон остановил его бессвязную речь одним движением руки.
- Забудь об этой книге, - повелел он. - Никому не рассказывай, как ты видел Стефана в кухне этого замка. Лишь если я лично прикажу тебе засвидетельствовать увиденное тобою, ты должен рассказать об этом. Ты понял?
- Понял. Позволено ли мне вопросить моего повелителя…
- Не позволено, - отрезал Хортон. - Поди прочь! Впрочем, стой. Ты заслужил награду. Ты можешь принять участие в зачистке. Иди и радуйся.
- Но, повелитель! - воскликнул демон. - Я так и не узнал толком, что такое зачистка? Вы намекаете, что я должен идти куда глаза глядят и убивать всех встречных?
Хортон расхохотался. Грубо, но точнее, пожалуй, и не сформулируешь.
- Иди куда глаза глядят, - сказал Хортон. - Внимательно смотри по сторонам, и все поймешь.
9
Безумный цирк продолжался. Почему-то Павел воспринимал все происходящее как цирк, а себя - как одного из главных клоунов. То ли заклинание покорности еще не полностью отпустило, то ли сознание боялось окончательно прийти в себя, потому что тогда придется столкнуться со всеми последними потрясениями лицом к лицу, а не через амортизатор легкого помешательства, как сейчас.
Похоже, граф Хортон тоже испытывает нечто подобное, вон, сам с собой разговаривать начал. Насколько Павел разбирался в людях, это означало, что граф очень сильно нервничает. Знать бы еще, что он имел в виду, говоря "порвет двумя пальцами"…
В тот момент Павел не стал раздумывать над этими словами повелителя. Он предпочел скрыться из его поля зрения, пока тот не сообразил, что раб услышал нечто, не предназначенное для его ушей. Ноги сами понесли Павла в замок.
Так называемый замок представлял собой длинный барак с одним коридором, по обе стороны которого располагались двери. Одна дверь была открыта, за ней суетились рабы-носильщики, Павел заглянул внутрь и понял, что это спальня барона. Где-то здесь должен быть его кабинет…
И тут Павла пронзила внезапная мысль - у Хайрона наверняка была книга заклинаний! Не факт, что ее можно использовать как самоучитель магии, но вдруг можно? Если так, Павел порвет двумя пальцами не только Пана, но и кое-кого еще. Да и вообще, владеть магией в этом мире гораздо лучше, чем не владеть. Надо спешить, сейчас Хортон оправится от шока, прикажет осмотреть замок…
Павел прислушался. Судя по звукам, доносящимся снаружи, граф построил вассалов на лужайке перед бараком и произносил речь. Что ж, не стоит терять времени. Павел дернул первую попавшуюся дверь и попал в чулан. Не то. Вторая дверь - казарма прислуги. Еще казарма. А это еще что такое? Черт побери!
Павел истерически рассмеялся. Обыскать кабинет барона - хорошая идея, но как это сделать, если в кабинете нет окон, а у тебя нет никакого источника света - ни свечки, ни факела, ни самой паршивой зажигалки? Местные воители не нуждаются в немагическом освещении, они создают особые волшебные светляки, это совсем простое заклинание, им владеет каждый воитель. Но Павел, к сожалению, не воитель. Очень жаль.
Павел прошел по коридору, открывая по очереди многочисленные двери и заглядывая за каждую. Нет, кабинетом барона была именно та комната, больше ничего похожего на кабинет здесь нет. И заклинательного зала нет, наверное, барону не положено.
В конце коридора размещалась кухня. Это было довольно большое помещение с большой дровяной плитой в центре и множеством столов и столиков по бокам. На столах и столиках стояла разнообразная кухонная утварь, на стенах висели ножи и половники. На плите стоял котел, внутри него обнаружилась каша, наподобие перловки, остывшая, но все еще вкусная. Возможно, вкусная только потому, что Павел весь вчерашний день питался хлебом и водой, но какая разница, отчего каша кажется вкусной? Важно лишь то, что она вкусная.
Павел ел довольно долго, он почти насытился, когда порыв ветра распахнул дверь в дальнем конце помещения. Повеяло помоями.
Павел прошел кухню насквозь и вышел наружу. Ага, вот она, помойная яма. Похоже, в этом мире ничего не слышали о переработке отходов. Пищевые помои, зола, бумаги - все вываливается в одну кучу. Бумаги?!
Чувствуя себя Кевином Митником, Павел наклонился над ямой и выудил лист бумаги. Да, на нем было что-то написано. Когда-то. Теперь нечего и думать это прочесть, буквы расплылись, видно лишь, что они когда-то здесь были, а какие буквы здесь были - уже не разобрать.
Павел смачно плюнул в центр ямы, по вонючей жиже побежали крути. Мухи зажужжали сильнее. Хорошо земным хакерам воровать секреты мегакорпораций из мусорных корзин, там нет ничего, кроме бумаг, опарыши там не ползают и дерьмо не плавает. Кстати, это действительно дерьмо плавает, о санэпидемстанциях в этом мире точно не слышали, срут прямо около кухни, и никого это не беспокоит.
Нет, из этой мусорной корзины ничего ценного не вытащить. Чтобы написанное на бумаге пережило такое купание, бумагу надо сначала упаковать в непромокаемый пакет. И погрузить в помои на прочной веревке, а второй конец веревки привязать к колышку, воткнуть его в край ямы и замаскировать под ветку засохшего кустарника. Вот такую, например.
Павел пнул подходящую ветку и чуть не упал, зацепившись ногой за прочную веревку, привязанную к ветке и уходящую другим концом в помойную яму. Павел схватил эту веревку и стал тянуть. Когда на другом конце веревки обнаружился мешок из очень плотной ткани, Павел почти не удивился.
Павел распустил завязки мешка и вытащил из него тонкую стопку бумажных листов. Ткань мешка явно была пропитана чем-то водоотталкивающим, потому что листы были совершенно сухими и надписи легко читались.
Один из парадоксов этого мира состоит в том, что здесь любому человеку понятен любой язык, неважно, устный или письменный. То ли местные евреи не пытались построить Вавилонскую башню, то ли местному богу все их попытки были по барабану. Слова, написанные на листах, спрятанных в мешке, были так же понятны Павлу, как если бы они были написаны по-русски. И описывали устройство синхрофазотронного регулятора промышленных сепуляриев средней и большой мощности. То есть совсем непонятны. Пока.
В этот момент в кухне раздался неясный шум. Павел отбросил от себя мешок, задумался, куда девать бумаги, ничего не смог придумать и спрятал за спину, потому что в дверях кухни появился сэр Стефан - один из новоявленных вассалов сэра Людвига, черноволосый юноша среднего роста и телосложения, ничем не выделяющийся и не примечательный.
- Стой! - крикнул он. - Подойди сюда, раб!
Павел не знал, что делать. С одной стороны, он понимал, что найденные бумаги надо отдать либо Стефану, либо, скорее, Хортону, за это Павла похвалят и, наверное, чем-то наградят. А любое другое решение приведет к неприятностям, вплоть до смерти, причем смерть может быть весьма мучительной, палач по имени Ивернес как-то рассказывал, как здесь казнят провинившихся рабов. Но, с другой стороны, разобраться в заклинаниях, освоить их, встать в один ряд с воителями - это последняя надежда обеспечить себе хоть какое-то достойное существование в этом мире. Последняя надежда, да, последняя. Павел принял решение и начал его выполнять.
Выполнить его оказалось намного проще, чем полагал Павел первоначально. Всего пара непочтительных фраз - и юный воитель ринулся на Павла, как бык на тореадора, не видя никакой опасности. Он ничего не понял, ни когда Павел отправил его в нокаут одним точным ударом, ни тем более когда Павел отрубил ему голову найденным в кухне топором. Самым трудным было затолкать труп в помойную яму и не обгадиться при этом, но Павел справился и с этой задачей. Покончив с делами, он запихнул бумаги под рубаху, тщательно придавил их широким поясом, чтобы они не топорщились и, не дай бог, не выпали, и пошел прочь с места преступления. По дороге он придумывал правдоподобную легенду, которую изложит лорду Хортону, когда тот заинтересуется отсутствием сэра Стефана.
10
Прошел день, прошла ночь, наступило утро, и Людвиг почувствовал себя здоровым и бодрым. Хватит валяться в постели, тем более в такой грязной и вонючей (барон Хайрон, как выяснилось, пренебрегал правилами гигиены), пришло время исполнить свой долг.
Поначалу лорд Хортон хотел сопровождать возлюбленного в первом бою, но Людвиг уговорил повелителя не позорить свежеиспеченного барона. Первый бой - очень важный шаг в карьере воителя, нельзя опошлять восхождение на эту ступень ненужной, излишней, унижающей помощью. Людвига и так уже попрекают, что он не столько воитель, сколько наложница, не надо давать еще больше оснований для пересудов. А то, что Людвиг вчера едва не погиб, - это уже в прошлом, тело и душа Людвига полностью восстановились. Пришло время идти по пути судьбы дальше, пусть судьба поднимет Людвига вверх, не надо ей мешать.
Первой жертвой Людвига стал сэр Уэйли, могучий и краснолицый мужчина, выше Людвига почти на голову и заметно шире в плечах. Если бы исход поединка решала не магическая сила, а телесная, Людвиг не отважился бы ввязаться в этот бой.
Но Уэйли очень хорошо знал, какая сила решает исход боя. Едва завидев Людвига, приближающегося к границе его владений, Уэйли бросился навстречу ему со всех ног. Он подбежал прямо к Людвигу, заранее склонившись в поклоне, это выглядело так, как будто он собрался боднуть нового барона головой в живот. Людвиг отступил на шаг в сторону, Уэйли остановился и вдруг рухнул на колени, протянул руки к Людвигу и попытался его обнять. Также можно было подумать, что он собрался заняться любовью с Людвигом в пассивной роли, и от этой мысли Людвигу вдруг стало гадко и противно, как будто его окатили из ушата холодной водой. Людвиг отступил на шаг, потом еще на шаг, а Уэйли полз за ним на коленях, приговаривая что-то бессвязное, типа, великий воитель, достойный сюзерен, пощади… тьфу!
- Встань и сражайся! - воскликнул Людвиг. - Ты кто, воитель или… - он хотел сказать "наложница", но вспомнил, как этим словом вчера Хайрон оскорбил его, и осекся.
Уэйли непроизвольно хихикнул, и это стало последней каплей. Людвига прорвало. Внезапно он ощутил в себе такую неимоверную мощь, такое напряжение магической энергии, что направлять его через заклинательные жесты показалось пустой тратой физических сил. Людвиг ударил чистой энергией.
Невидимый молот обрушился сверху на темя Уэйли, голова воителя раскололась, как огромный орех, вытек мозг, но не брызнул в стороны, а стек вниз. Сила тяготения, спускающаяся все ниже, мяла, крутила и кромсала остальную часть тела, ранее носившего имя Уэйли, а теперь представлявшего собой просто изломанную груду мяса, из которой торчали переломанные во многих местах кости и из-под которой разливалась лужа крови и дерьма. Бой был окончен. Первый бой. Духи и бесы, да какой это первый бой, это ерунда какая-то, пародия! Куда может завести путь судьбы, начавшийся с такого предзнаменования? Этот мерзавец Уэйли сумел-таки отомстить своему победителю!
Людвиг поднял голову и обвел взглядом дворовых рабов Уэйли, сгрудившихся перед крыльцом его дома. Нерастраченная сила, призванная из недр души Людвига позорным поведением Уэйли, взывала к освобождению. Людвиг не стал ей препятствовать.
В мгновение ока воздух перед домом наполнился оранжево-красным сиянием. Оно быстро наращивало мощность, один за другим рабы и рабыни открывали рты, чтобы закричать, но закричать не успевали, потому что сияние накопило достаточно силы, чтобы оглядеться по сторонам, оно находило людей и бросалось на них, и они опадали вниз, оставляя лишь обугленные костяки, которые тоже опадали на землю. Два десятка рабов и рабынь совершили свои перерождения в считаные секунды. Там, где они стояли, земля покрылась толстым слоем пепла и копоти.
Сзади донеслось деликатное покашливание. Людвиг обернулся и увидел повелителя.
- Не сдерживай свой гнев, дай ему волю, - сказал лорд Хортон. - И не думай о знамениях, не уподобляйся глупцам. Твоих сил достаточно, чтобы поразить любого рядового воителя и каждого второго барона. На твоей земле нет никого, кто смог бы сопротивляться тебе. Пройди по своему уделу, как файрбол, и ощути свою силу. Пусть смерть соберет достойный урожай, пусть возродятся многие! Поверь в себя, мой мальчик, твоя душа утомлена и расстроена, дай ей немного возрадоваться.
- Ты пойдешь со мной, повелитель? - спросил Людвиг. - Я хотел бы разделить эту радость с тобой.
- Нет, - покачал головой лорд Хортон. - Мне надо кое над чем поразмышлять, это довольно срочно. Но мысленно я буду с тобой.
И Людвиг пошел туда, куда глядели его глаза, и сеял смерть впереди себя, позади себя и по обе стороны от себя. Иногда он убивал быстро, иногда задерживался на несколько минут и убивал медленно. Иногда его жертвы просто падали на землю и умирали, а иногда он вдруг решал попрактиковаться в сложном заклинании, и тогда на очередном холопском участке вспыхивал огненный смерч или разверзалась земля, хороня заживо всех обитателей. Однажды Людвиг встретил особенно красивую холопку, он заставил ее ублажать себя и приговаривал при этом себе под нос:
- Наложница… Я вам еще покажу, кто здесь наложница!
От этих слов холопка пугалась и начинала двигаться с удвоенной энергией. И когда она закончила, Людвиг поблагодарил ее и разорвал ей живот, и кишки ее выпали, и он оставил ее умирать злой смертью, потому что она была с ним недостаточно почтительна.
А потом Людвига кто-то окликнул по имени. Людвиг повернул голову и увидел, что на соседнем участке прямо на грядке разложено одеяло, на нем лежит обнаженный демон и его ублажают две женщины.
- Приветствую вас, сэр Людвиг! - воскликнул демон. - Будь мне позволено советовать воителю, я бы не удержался и посоветовал вам насладиться этими красавицами, они не только прекрасны, но и очень умелы.