Демон был весел, его счастливое лицо резко контрастировало с той аурой смерти и разрушения, что сопутствовала Людвигу весь день. Это разозлило Людвига.
- Что ты тут делаешь? - спросил он демона.
- Принимаю участие в зачистке, - ответил тот. - Лорд Хортон лично разрешил мне.
Людвиг не поверил своим ушам. Чтобы повелитель позволил рабу убивать холопов, раб должен совершить что-то очень выдающееся.
- За что лорд удостоил тебя высокой награды?
Раб пожал плечами.
- Даже не верится как-то, - сказал он. - Я видел, как сэр Стефан выносит из кабинета сэра Хайрона какие-то бумаги…
- Что?! - взревел Людвиг.
До него только сейчас дошло, что примененные Хайроном заклинания относятся к числу запретных, а значит, почти наверняка где-то в замке должна быть книга… Как он только мог раньше об этом не подумать! Достойный и многообещающий воитель, карьера… тьфу! Ротозей несчастный! Хорошее получается начало карьеры, если первое важное дело за него делает повелитель, а второе - раб повелителя.
- Сэр Стефан куда-то исчез, - продолжил демон. - Он ушел на зачистку еще вчера и до сих пор не вернулся. Мне кажется, повелитель беспокоится. Он, конечно, не показывает этого…
- Убей этих женщин, когда закончишь, - повелел Людвиг и пошел прочь.
Через минуту до Людвига дошло, что повелитель так и не сказал ему об этих бумагах ни вчера, ни сегодня. Воистину все слова о карьере Людвига - просто пустые слова, он не воитель, а наложница, он так же ничтожен, как Уэйли, если не более того. Хайрон был прав, оскорбляя его. Повелитель говорил, что правду можно говорить по-разному, но, как ее ни излагай, правда остается правдой. Людвиг - ничтожество.
Он огляделся по сторонам, его душа жаждала смерти, но убивать было некого, все уже были убиты. Лишь сзади доносились веселые голоса холопок, продолжающих ублажать презренного раба, оказавшегося более толковым и расторопным, чем новоиспеченный барон. Очень хотелось убить наглого раба, но это раб повелителя, а значит, он неприкосновенен. Людвиг сел на землю, обхватил голову руками и заплакал.
Глава четвертая
1
- Убей этих женщин, когда закончишь, - повелел Людвиг и пошел прочь.
Ирма сдавленно охнула и испуганно посмотрела на мать. Лана безразлично пожала плечами.
Людвиг перешел на соседний участок и вдруг сел на землю, обхватил голову руками и негромко завыл.
- Что это с ним? - спросил Павел вслух, сам не зная зачем.
Понятно же, что холопки ничего не ответят.
Людвиг с самого начала показался Павлу странным юношей. Во-первых, пассивный гей. Павел знал, что в обычном бытовом общении гея практически невозможно отличить от обычного мужика, но есть один случай, когда это правило нарушается. Когда гей стесняется того, что он гей.
Во-вторых, Людвиг сильно страдает от подросткового комплекса неполноценности. В этом мире люди взрослеют дольше, двадцатишестилетний мужик эмоционально развит как шестнадцатилетний пацан на Земле, и это считается нормальным. Но когда от комплекса неполноценности страдает пацан, способный одним взмахом руки перелопатить пару соток земли на глубину пять метров, а заодно покрошить в мелкий фарш всех тех, кто на этой земле оказался, - это уже явно ненормально.
В-третьих, что-то неясное происходит между Людвигом и Хортоном. То, что граф его потрахивает - понятно, то, что Хортон всячески продвигает карьеру того, кого потрахивает - тоже понятно, но в их отношениях есть что-то еще, чего Павел пока не понимает. Людвиг явно неспособен быть бароном, даже его вассалы, почти не знакомые с ним, признают, что он слаб и неуравновешен. Устин порвет его при первой же возможности, это очевидно всем, только лишь Хортон старательно делает вид, будто ничего не замечает. Причем не похоже, что граф глуп или что любовь к прекрасному юноше затуманила его рассудок, больше похоже, что Хортон затеял какую-то сложную интригу, в которой Людвигу предназначается главная роль. Знать бы еще, что это за интрига…
Несколько минут Людвиг выл, плакал и ругался, а затем встал и пошел прочь, пошатываясь и делая странные движения руками - то ли бил кого-то воображаемого, то ли лупил файрболами.
- Жалко парня, - констатировал Павел. - Совсем расстроился.
Неожиданно Лана сказала:
- Если бы мне было позволено молить повелителя, я бы обратилась с мольбой убить нас быстро и безболезненно.
- Какого повелителя? - не понял Павел. - Где повелитель?
Он оглянулся вокруг, но Хортона нигде не было.
- Ты наш повелитель, - объяснила Лана. - Лорд Людвиг повелел тебе нас убить, поэтому ты наш повелитель.
Павел скривился.
- Я не убиваю женщин, - сказал он. Немного подумал и добавил: - Без веских причин.
- Приказ повелителя - веская причина, - заметила Лана.
- Он мне не повелитель, - заявил Павел. - Мой повелитель - граф Хортон. И вообще, я на вашем месте собрал бы пожитки и отправился куда-нибудь подальше. Туда, где нет зачистки.
Лана вздохнула.
- Нас не пустят туда, - сказала она. - Холопам не разрешено покидать пределы общины без веской причины.
- Если сбежать от зачистки - не веская причина, то что тогда веская причина?
- Приказ повелителя.
Павел рассмеялся.
- Так я вам приказываю! - заявил он. - Идите куда глаза глядят и не возвращайтесь сюда никогда.
Ирма вскочила, быстро накинула на себя грязно-серую хламиду, служившую ей одеждой, и припустила прочь, только пятки сверкали.
- Ты неосторожен, - сказала Лана. - Повелитель накажет тебя за этот приказ.
- Я так не думаю, - улыбнулся Павел. - Не верю, что после зачистки можно будет разобраться, кто когда отдал какой приказ. В больших делах порядка не бывает, я это понял, еще когда в армии служил. И даже если Ирма скажет, что получила приказ убегать от зачистки и что этот приказ ей отдал раб, лично уполномоченный бароном, не думаю, что к этим словам кто-то прислушается. Я бы точно не прислушался. Собственно, я это сказал только для того, чтобы вы с Ирмой решились и попытались побороться со смертью. Вряд ли это поможет, но кто его знает, чудеса иногда случаются.
- Ты мудр, - сказала Лана. - Очень странно слышать такие слова из уст раба.
- Не более, чем видеть, как холопка их понимает, - парировал Павел.
Они посмеялись.
- Моим отцом был лорд Хортон, - сказала Лана. - Он проходил мимо, и моя мать привлекла его внимание. А кто твой отец?
- Мой отец был рожден совсем в другом мире, - ответил Павел. - Я, видишь ли, демон.
- Вот это да! - воскликнула Лана. - А я всегда думала, что демоны живут только в сказках. Тогда мы всем будем говорить, что выполняем приказ демона. Сдается мне, мое перерождение пройдет весело. Позволь, я пойду.
- Иди, - согласился Павел. - Мужа с сыном не забудь, мой приказ на них тоже распространяется. И еще, когда будете уходить, не надо смотреть в мою сторону. Я займусь кое-чем деликатным.
- Разве мы с Ирмой не до конца ублажили тебя? - удивилась Лана.
Павел расхохотался.
- До конца, - сказал он. - Но у нас, демонов, есть другие деликатные дела. Мы не любим, когда нас видят, когда мы этим занимаемся.
Лана удалилась, она выглядела весьма заинтригованной. Павел отошел за куст, убедился, что со стороны хижины его не видно, и разложил перед собой бумаги, вытащенные из помойки баронского замка. Павел уже выяснил, что в этом мире вместо гусиного пера и чернил используется особое растение под названием триксия, и уже приметил засеянную триксией грядку на участке Ланы и Ирмы. Павел сорвал пучок молодых побегов, немного потренировался в их использовании, убедился, что триксия оставляет надписи не только на бумаге, но и на ткани, и приступил к делу.
Дело было рискованным, но Павел считал, что риск оправдан. Вряд ли этот мир знаком с криптографией. Грамотных людей здесь немного, а книг и того меньше, сомнительно, чтобы здесь регулярно возникала необходимость спрятать секретный текст не в сундуке за семью печатями, а на виду у всех, но так, чтобы никто не понял, что это за текст. По идее, надо бы сначала проверить, насколько зашифрованный текст реально нечитаем, но Павел не видел, как это сделать, и решил рискнуть. Проверить эту гипотезу можно и потом, а от бумаг надо избавляться сейчас, Павел и так чуть не свихнулся от страха, когда лежал голым перед Людвигом, а Людвиг стоял в метре от хламиды, скрывавшей под собой целую пачку тайных заклинаний. Сделал бы он неосторожный шаг, оступился, и "превед, медвед", как говорится.
Павел начал аккуратно переписывать заклинания на изнанку рукавов собственной хламиды. Каждое слово он переводил на русский язык и записывал задом наперед русскими буквами. Это был не самый удачный шифр, но ничего более умного Павлу не придумалось. Будем надеяться, местная магия, позволяющая понимать любой язык как родной, не позволяет автоматически взламывать любой шифр. Да даже если и так, вряд ли граф Хортон потребует, чтобы раб вывернул одежду наизнанку. А если и потребует, можно попробовать отмазаться, дескать, это ритуальный орнамент. Кстати, надо будет, вернувшись в Муралийский замок, нанести похожий орнамент на дверь, наволочку и куда-нибудь еще - типа, у нас, демонов, так принято. И еще надо как можно быстрее выучить заклинания наизусть, тогда можно будет превратить криптограмму в настоящий орнамент. Жаль только, что заклинаний слишком много, выучить их прямо сейчас никак невозможно.
2
Лорд Хортон вернулся в замок в конце пятого дня от начала похода. Вместе с ним вернулись все рабы, включая демона, а воители не вернулись. Бригитте стало интересно, почему зачистка так затянулась, вначале она хотела спросить самого повелителя, но тот выглядел усталым и озабоченным, и Бригитта не отважилась его побеспокоить. Она собралась было приказать служанкам расспросить носильщиков, участвовавших в походе, но потом ей пришла в голову другая идея. Повелитель велел ей разговаривать с демоном, он считает, что от этого она станет умнее. Так почему бы не поговорить с демоном прямо сейчас?
Бригитта распахнула дверь в каморку, занимаемую демоном, сделала шаг внутрь, отпрыгнула назад и завизжала. Оказалось, что демон установил табуретку перед самым дверным проемом, взобрался на нее и что-то делал со стеной над дверью. Демон был обнажен, и когда Бригитта открыла дверь, детородный член демона оказался перед самым ее носом.
От вопля Бригитты демон задрожал, зашатался и спрыгнул с табуретки, едва не рухнув вместе с ней. Бригитта отметила, что в руке демона зажата триксия.
Демон метнулся к кровати, схватил хламиду и поспешно натянул ее. Он как будто стеснялся собственного тела, хотя стесняться было нечего - тело демона было гармонично сложено, лишь припухший живот чуть-чуть портил впечатление. Наверное, этот живот - анатомическая особенность демонов, отличающая их от нормальных людей.
- Что ты кричишь? - спросил демон, оправившись от неожиданности и обретя дар речи. - Голого мужика никогда не видела?
Бригитта захихикала, а затем захохотала в полный голос. Демон тоже рассмеялся.
- Извини, - сказал он. - Я не хотел тебя напугать. Ты в порядке?
Бригитта кивнула. Она не могла говорить, так ей было смешно. Даже в животе закололо.
- А что ты делаешь с триксией? - спросила Бригитта.
Вместо ответа демон указал на стену над дверью, покрытую непонятными закорючками.
- Вот, - сказал он. - Можешь прочесть?
Бригитта напряглась и попыталась прочесть. Ничего не получилось.
- А это точно буквы? - спросила она. - Это не буквы, ты шутишь! Любые слова должны читаться одинаково, как их ни запиши.
- Это буквы, - возразил демон. - И они складываются в слова. Просто в твоем языке нет этих слов, а те, что есть, записаны особым, магическим образом.
- Ты говорил, что в твоем мире нет магии! - удивилась Бригитта.
- Ну… - замялся демон, - с одной стороны, ее, конечно, нет. А с другой стороны, принято считать, что она как бы есть. Ну, может, это не стоит называть магией, это не совсем магия, это тоже сверхъестественное, но другое.
- Что сверхъестественного в магии? - удивилась Бригитта. - Магия так же естественна, как день и ночь, как вода и воздух. Вот, смотри.
Она создала искру света и подняла ее с ладони на уровень глаз. Демон вздрогнул и разинул рот. Он выглядел потрясенным.
- Ты владеешь магией? - спросил он после долгой паузы. - Я думал, рабам это запрещено.
- Обычным рабам это запрещено, - согласилась Бригитта. - Но я не обычная рабыня, я мать незачатого. Каждая родоначальница линии должна овладеть двумя заклинаниями, это нужно для проверки того, что ее детям есть что от нее наследовать.
- Что еще ты умеешь? - спросил демон. - Какое второе заклинание?
- Я могу заставить цветок распуститься.
- А боевая магия?
- Да что ты! - испугалась Бригитта. - Рабам нельзя изучать боевую магию, за это сразу казнят!
- Ну да, логично, - согласился демон. - А здорово ты сделала этого светлячка! Как это у тебя получается?
- Это просто, - объяснила Бригитта. - Надо просто почувствовать силу. Но объяснить, как это делается, очень трудно, меня этому учил повелитель, у меня очень долго не получалось, а потом вдруг раз - и получилось. И когда это получилось, оно стало таким же естественным, как, например, дышать.
- Понятно, - вздохнул демон. - Жаль, что я не умею пользоваться магией. Я бы очень хотел подарить тебе цветок, который распустился бы в твоей руке, когда ты его примешь.
- А зачем мне цветок?
- В моем мире принято дарить цветы женщинам, которые тебе симпатичны. Это ритуальный жест.
- Очень странно, - сказала Бригитта. - А потом, когда цветок подарен, что с ним надо делать? Таскать с собой или можно сразу выбросить?
- Нет, сразу выбросить - это неприлично, - сказал демон. - Цветок надо поставить в специальный сосуд, а выбросить можно только тогда, когда он завянет. По-моему, очень красивый обычай.
- Ну, не знаю, - пожала плечами Бригитта. - По-моему, глупо. Хотя можно попробовать, жаль только, что я не могу учить тебя заклинаниям.
- Почему? - спросил демон. - Это же не боевая магия, она совершенно безопасна.
- Это все равно запрещено. Только повелитель может учить рабов магии, и только двум заклинаниям. Это закон.
- Ну, раз закон… - протянул демон. - Тогда я больше не буду просить тебя учить меня магии. А можно посмотреть, как ты управляешь этим светильником?
- Смотри, пожалуйста. Вот я двигаю его вверх, я как бы тянусь за искрой, представляю, как она плывет, поднимается вверх, как будто ее толкает неведомая сила…
Искра поднялась вверх. Демон посмотрел на нее озадаченно, и вдруг искра резко рванулась вниз, ударилась в пол и растаяла.
- Что это?! - воскликнул демон. - Я ничего не делал!
- Не знаю, - сказала Бригитта. - Сама не понимаю. Наверное, ты как-то воздействуешь на магическое поле.
- Я ничего не делал! - повторил демон. - Я не владею магией, и никогда не посмел бы…
- Я тебя и не обвиняю, - сказала Бригитта. - Наверное, все дело в том, что ты демон, а не человек. Ты воздействовал на искру не сознательно, это получилось само собой.
- Да, наверное, - сказал демон. - Наверное, в этом все дело. Извини, Бригитта, мне надо закончить узор. Я с удовольствием поговорю с тобой завтра, может, погуляем после обеда и побеседуем?
- Давай! - обрадовалась Бригитта. - Я… гм… кажется, я по тебе соскучилась.
Лицо демона озарилось искренней радостью.
- Я тоже по тебе соскучился, - смущенно признался он. - Но мне надо закончить узор. До завтра?
- До завтра! - сказала Бригитта, резко развернулась и пошла прочь.
Она поймала себя на мысли, что хочет поцеловать демона. Это было бы против всех правил, совершенно недопустимо и недостойно, мать незачатого не должна оказывать знаки внимания обычным рабам. Поэтому она покинула демона очень быстро, чтобы нелепое желание не успело завладеть ее разумом и причинить беспокойство.
3
Бригитта удалилась. Павел взглянул на стену над косяком и улыбнулся. Надпись на стене гласила:
ТПТЙУЁ ЦФЛ НБДЙ ЖВБОЬЁ
Павел перечитал свое творение и обнаружил ошибку в одной букве, она придавала надписи очаровательную двусмысленность. Но эта ошибка не помешала бы Бригитте прочесть надпись, если бы это было возможно в принципе, если бы странная особенность этого мира позволяла бы читать не просто любой текст на иностранном языке, но и любой зашифрованный текст. К счастью, Бригитта не смогла ничего прочесть, а значит, можно не беспокоиться об орнаменте на подоле хламиды, никто не разберет, что там написано.
Кажется, Бригитта ушла совсем, можно приступать к делу. Павел постарался вспомнить во всех подробностях, что ощущал, когда попытался мысленно помешать Бригитте поднять волшебного светлячка вверх. Он как бы дал команду "вниз!" - и светлячок выполнил ее с неожиданным энтузиазмом. Получается, для того чтобы овладеть магией, надо всего лишь мысленно пожелать то, что ты хочешь? Нет, это было бы слишком просто, тогда никого не пришлось бы долго и упорно учить волшебству, все осваивали бы его самостоятельно. Даже тупенькая Бригитта освоила бы два своих заклинания с первого раза. Тут должна быть какая-то хитрость.
Павел вытянул вперед руку ладонью вверх и представил себе, что на ладони появляется волшебный огонек. Ничего не появилось. Еще одна попытка. Опять ничего.
А если попробовать применить команду "вниз!" не к магическому светлячку, а к чему-нибудь другому? Павел положил триксию на край табуретки и применил мысленную команду к тому ее концу, что торчал наружу. Ничего не случилось, триксия даже не пошевелилась. Может, надо переместить ее еще ближе к краю? Нет, все равно не получается.
Почему волшебный светлячок рухнул вниз, послушавшись команды Павла, а триксия на ту же команду никак не реагирует? Может, как раз потому, что светлячок - вещь волшебная, а обычные вещи этой командой перемещать нельзя? Вполне может быть, но может, и нет, все может быть гораздо сложнее.
Павел сел на кровать и сильно сжал голову руками. Ему казалось, что он на пороге разгадки, еще чуть-чуть - и он поймет, как управляться с этой чертовой магией. У него же получилось один раз! Да, это была случайность, но если эту случайность повторить еще раз, если понять, что конкретно он сделал, заставив светлячка упасть… Но как это понять?
Может, стоит прочитать еще раз, что было написано в бумагах, украденных из Фанарейского замка? Судя по всему, их автор полагал, что написанного достаточно, чтобы понять и воспроизвести описанные заклинания. Предполагалось, правда, что читатель уже владеет какой-то магией…