- Такого я еще не видел, - признался Дороша.
- Что тут удивляться, - рассудил Максим. - Он же джинн. Это волшебный прием. Любой джинн так сумеет.
С трудом в туннель протиснулся Эмилий.
- Можем следовать дальше? - спросил он.
- Подожди, - остановил его Максим, - дай разобраться. Мне ведь еще и обратно через эту дыру протискиваться. У тебя, Дороша, на обратную дорогу, какой-нибудь другой путь есть, запасной?
- Мы обратно другим путем пойдем, по обычной дороге, - объявил лепрекон.
- Почему не этим? - поинтересовался Эмилий.
- Тропа гномов ведет только в одну сторону, туда, значит, к границе. А обратно она не ведет. Придется идти кружным путем. Через Запредельные горы.
- Вот и хорошо, - обрадовался Максим. - А вылезать нам тоже придется через такую гномовскую дырку?
- Нет, - успокоил его Дороша. - Выход у этой тропы нормальный. Те, кто проходил здесь, говорят, что выход нормальный, - поправился он. - А вообще, с Тропами гномов всякое бывает.
Вопреки опасениям Максима и Агофена, Тропа гномов оказалась вполне приличной: ровной, гладкой, без выбоин. Широкой, и высокой, можно были идти не пригибаясь. То ли гномы со свойственной им аккуратностью проделали этот туннель в скалах, то ли сама природа постаралась, а гномы потом все довели до кондиции. Неприятный запах вскоре исчез, а сверху в своде имелись небольшие отверстия, служившие и для вентиляции, и для освещения. Не то, чтобы было светло, как днем на улице, но вполне достаточно, чтобы видеть дорогу и все, что окружает ее.
Приблизительно в получасе ходьбы, друг от друга, на Тропе стояли небольшие скамеечки и столики. А возле них из скалы пробивались маленькие роднички, вода из которых затем исчезала в полу. Здесь, при желании, можно было присесть отдохнуть и подкрепиться.
- Умеют гномы устраиваться, - оценил Максим.
- Хозяйственный народец, - подтвердил Эмилий. - И работают много. Они в нашем герцогстве самые богатые. А все оттого, что много работают.
- И никакой нечисти в этом туннеле нет, - Максиму Тропа гномов нравилась все больше. - На обычной дороге непременно какая-нибудь гадина навстречу вылупилась бы.
- Или крокадан, - напомнил Эмилий.
- Да, и крокаданы, - с отвращением вспомнил нахальных птиц Максим.
- У гномов есть такие специалисты, что могут любое место заговорить и наложить заклятие, чтобы никто из тех, кого они считают опасными или неприятными, туда пройти не мог, - объяснил Дороша. - Эту тропу они специальными заговорами окружили, идти по ней можно совершенно безопасно.
Отряд не останавливался для отдыха. Лепрекон обещал, что к полудню они выйдут с Тропы. Тогда можно будет, и отдохнуть, и перекусить, а потом уже двигаться дальше.
Дороша не подвел. Часа через три после того, как они вступили в туннель, впереди показался выход. На этот раз не узкая дыра, через которую даже Эмилию надо было протискиваться, а высокий и широкий проход и наши путешественники вышли к песчаной глади, над которой висело полуденное солнце.
- Я говорил, что к полудню выйдем, - напомнил, таким образом, лепрекон, что его надо похвалить.
- За тобой, Дороша, мы как за каменной стеной, - Максим привык, что лепрекона время от времени надо поглаживать. - Если ты что-нибудь предвещаешь, то можно быть уверенными - так и будет. Это ведь страшно подумать: нам бы трое суток по горам тащиться пришлось, а добрались всего за несколько часов. И про Тропу, все правильно. Хорошая Тропа, и выход прекрасный.
Максим повернулся, чтобы посмотреть на выход из туннеля и не увидел его. Не было никакого выхода. На краю песчаной площадки стояла высокая серая скала. И не только широкого прохода, но ни щели в ней не было, ни трещинки.
- Где выход!? Куда выход девался!?
Агофен и Эмилий тоже обернулись и стали рассматривать монолитную скалу, где только что находился широкий, хоть по трое в ряд по нему иди, проход.
- Чего уставились, - окликнул их Дороша. - Я ведь говорил: обратно эта тропа не идет. Мы пришли и все. Отсюда ее нет.
- И верно, говорил, - вспомнил Максим. - Но я как-то не особенно поверил. Не может быть, чтобы в одну сторону дорога шла, а обратно ее не было. Раз у дороги два конца, значит должны по ней ходить туда и обратно.
- Очень просто, - Заслуженный библиотекарь знал все. - Волшебство органически связано с основными свойствами материи: временем и пространством, утверждая и опровергая их одновременно. А это противостояние, в свою очередь, ведет к возникновению парадоксов, появлению артефактов и таких чудесных явлений, как односторонние поверхности
- Точно, - подтвердил Агофен. - У нас, в Блистательной Джиннахурии, именно эта мысль утверждается во введении к первому тому научно-популярной серии книг для джиннов младшего школьного возраста: "Магия, это вам не игрушки".
- Понял, или надо дальше объяснять? - спросил Эмилий.
- Дальше не надо, - попросил Максим. - А то у меня мозги набекрень пойдут. Пусть это изучают дети джиннов младшего школьного возраста. Вы мне по простому скажите, зачем гномам нужно было, такие Тропы создавать, которые сами по себе куда-то бегают и по которым неизвестно куда придешь, а обратно пойти вообще нельзя?
- Мастерами они были и великими умельцами, - сказал Дороша. - А если кто мастер, то у него руки чешутся. Ему все время хочется создать что-нибудь особенное, такое, что до него никто не создавал. Такие вот дела.
- А я думаю, что секрет не только в мастерстве, - рассудил Эмилий. - Их сама жизнь заставляла. А мастерство позволило реализовать. Древние гномы как жили? Шахты рыли и ковали. Ковали и шахты рыли. Все одно и то же. В те давние времена с развлечениями плохо было: ни тебе сканворд разгадать, ни тебе в шашки сыграть, ни тебе лабиринт пройти, или побывать на каком-нибудь танцевально-музыкальном развлечении...
- Тоска зеленая, - осудил давние времена Агофен.
- Совершенно зеленая, - подтвердил Эмилий. - Вот они и придумали такое развлечение: создавать что-то особенное, чего никогда не было и вроде, быть не должно, и не может. Стали делать мечи самозатупляющиеся, замки, которые открыть невозможно и отмычки, которые любой замок откроют, игровые автоматы, тропинки самоизменяющиеся. А нам, наверно, пора перекусить, - неожиданно предложил он.
- Правильно, - поддержал дракона Максим. - Зарежем пирог с мясом. Пирог с мясом - это не артефакт, это для меня совершенно понятно. А парадоксами пусть гномы сами занимаются.
С предложением зарезать пирог согласились все. Только Эмилий, как вегетарианец, попросил еще зарезать и пирог с капустой. Так и сделали. В конечном итоге, проголодавшиеся путешественники умяли оба пирога, и выпили почти полбутыли прохладного сока кирандино.
Все насытились и утолили жажду да еще добрый час полежали в тени высокой скалы. Потом Максим поднялся.
- Так где она, граница с Хавортией? - спросил он.
- Должно быть в том направлении, - показал рукой Эмилий, - на западе.
- Совершенно верно, - поддержал его Дороша. - На западе, - и он показал рукой в другую сторону.
- Интересно, я и не знал, что у вас, в Хавортии, два запада, - Максим осуждающе посмотрел на дракона и на лепрекона. - А что ты скажешь? - поинтересовался он у джинна.
- Мне кажется, что Запад может быть только один. У нас в Блистательной Джиннахурии многие привыкли считать именно так, - сообщил тот.
- А здесь, оказывается, два... Зачем они нужны и на какой из них нам идти?
- В области географии, наш уважаемый друг, Эмилий - теоретик, а наш, не менее уважаемый друг Дороша - практик, - стал неторопливо рассуждать Агофен. - Теория - это множество прекрасных благоухающих цветов, некоторые из которых, существуют только в воображении автора. А практика... Практика дает возможность вдохнуть запах каждого цветка и выбрать тот цветок, аромат которого радует нас. Я бы предпочел практику.
- Проверим, - решил Максим. - Вы пока отдыхайте, а я схожу на Запад, разведаю, что там и как... Вначале на твой запад, Дороша. А там видно будет.
Вернулся Максим через полчаса. Вид у него был довольный. Они присел на песок, и не ожидая вопросов спросил:
- Что у вас, в Гезерском герцогстве, показывают в миражах?
- Я миражи не смотрю, - сообщил Дороша. - Днем работаю. А вечером отдыхаю, или с друзьями беседую, о разных серьезных проблемах жизни. Некогда мне смотреть миражи. Да ничего интересного они и не показывают. Так, пустяки всякие.
- Рекламу они, в основном, крутят. Глупую. И рассказывают неприятные подробности из жизни известных личностей. Ни мастерства, ни вкуса. С логикой у них плохо, и с грамотностью у них плохо. Я тоже миражи не смотрю, - сообщил Агофен. - Я лучше, в это время, хорошую книгу почитаю.
- Нет, почему же, - не согласился с товарищами Эмилий. - Кое-чего интересное показывают. Например, культурные ценности и местные достопримечательности. Нашу филармонию часто показывают. Ее очень выдающийся архитектор спроектировал. Высокое двадцатиметровое здание в виде набегающей на берег морской волны во время цунами. Очень впечатляет. Посмотришь и сразу хочется убежать. Памятник первому герцогу Гезерскому демонстрируют и повествуют историю его героического правления. Могучий был мужчина, легко поднимал взрослую лошадь. Так и стоит на гранитной глыбе в центре города: оседланную лошадь на руках держит. Конечно, наш дворец. Он по разделу "Культурное наследие" проходит. Особенно часто северную стену демонстрируют: там, на стене, автографы всех заезжих знаменитостей. Даже неграмотных, они крестики ставили. Многие специально приезжают в герцогство, чтобы на эти автографы посмотреть. У нас программа миражей, не очень обширная, но достаточно содержательная. А когда грянула научно техническая революция, стали демонстрировать даже цветные миражи.
Максим решил, что дракон преувеличивает. Ничего достаточно научно-технического и, тем более, революционного, ни в герцогстве, ни в соседних королевствах, где он успел побывать с экскурсиями, Максим не встречал.
- Это когда же здесь, Петр Ильич, грянула научно-техническая революция? - спросил он. - Не можешь ли ты, хоть бы приблизительно, назвать время, когда это произошло?
- Лет шесть тому назад, или семь, точно не скажу. Но, хорошо запомнилось, что в ночь с понедельника на вторник, - Эмилий не заметил иронического тона вопроса, а может быть заметил, но проигнорировал. - Многое с тех пор изменилось. Я уже говорил: миражи стали демонстрировать цветные, книгопечатание проявилось. Начали использовать природные энергетические ресурсы: построили ветряные мельницы. Представляете себе, насколько легче и проще стало работать. Ветер крутит крылья мельницы и жернова вертятся. Поставили паруса на галерах. Грести не надо. Никаких мускульных усилий, поднял паруса и плыви куда тебе хочется. А сколько рабочих рук освободилось... Телеги изобрели. Причем самого разного вида и грузовые и пассажирские... Катапульты, прогрессивные стенобитные орудия... Новые профессии появились: кучера, мастера парусных дел, строители ветряных мельниц, механики катапульт, книгопечатники, библиотекари, крокаданы... А это значит новые рабочие места и увеличение благосостояния народа. Научно-технический прогресс великое дело.
- Такую машину, чтобы она красивые башмаки шила, вам во век не придумать, - влез Дороша.
- Почему не придумать, - не согласился Эмилий. - Наступит следующий этап научно-технической революции и придумают подобную машину.
- Кто станет такие башмаки носить, если они все одинаковые?..
На это возразить было трудно. Однако, дракону хотелось защитить научно-техническую революцию и он задумался, подбирая веские аргументы. Максим не дал ему додумать.
- Скажи-ка мне, Петр Ильич, мосты через пропасти в ваших миражах показывают? - спросил он. - Крепкие такие мосты, с перилами?
- Нет, в миражах у нас мосты не показывают, - сообщил Эмилий, оторвавшись от мыслей, о великом значении научно-технического прогресса. - В отношении мостов, ни одного достойного объекта у нас пока нет.
- Значит мост, который я только что видел, не мираж.
- Ты видел мост через провал? - обрадовался Дороша.
- Да, я видел мост через провал, - подтвердил Максим. - Мы с вами у самой границы с Хавортией.
- Но ты говорил, что от Тропы гномов до моста полдня пути, - обратился к Дороше Эмилий.
- Значит Тропа выросла, - объяснил Дороша. - На прошлой неделе каждый день дожди шли, а однажды даже ливень разразился. Вот она и выросла.
- У вас тропа и от дождей зависит? - Максим уже не удивлялся. Он просто спрашивал.
- Так ведь живительная влага, - Дороша пожал плечами. - Тропа так настроена, что реагирует на атмосферные явления.
- Будем собираться, - предложил Агофен.
- Конечно, отдохнули, перекусили и пора в дорогу, - подтвердил Максим. - От границы до бабушки Франчески, дня два пути. Мы тут разлеглись, а бабушка ждет.
Все стали собираться.
- Так я пойду что ли... - сказал Дороша. - Мне, кажется, и обратно идти пора.
- Как это обратно? - подошел к нему Максим. - Ты же с нами в Хавортию собрался.
- Мало ли кто куда собирался. Вы думаете, у меня и дел других нет? Мне что, все время по вашей Хавортии бродить? Утиный пух мне достать надо. Мысль неплохая возникла: стельку для башмака из утиного пуха изготовить. Такая стелька очень полезной для ноги будет. Костоправы говорят, что утиный пух, если его к пяткам приложить, он ревматизма лечит. И еще от некоторых болезней. Так что, до встречи.
Дороша топтался на месте, перебирал что-то в многочисленных карманах. Что-то вынимал из одного кармана и перекладывал в другой, вроде бы делом был занят. Не желал Дороша уходить. Просто по занудности характера, захотелось лепрекону, чтобы его поуговаривали. Эмилий первым догадался об этом.
- Как же это мы без тебя? А в трудную минуту кто нам поможет? Кто совет даст? - спросил он.
- А как же бабушка Франческа? Старушка надеется, что ты придешь, а ты по каким-то делам отправиться хочешь, - включился и Агофен. - Нельзя старушку обижать. Утиный пух - это конечно важно, но и старушку обижать не следует.
- Думаете ждет?.. А откуда бабушка знает, что я с вами иду?
- У старушки очень чуткое сердце, - объяснил Эмилий. - Оно ей все предсказывает. Она чувствует, что ты к ней в гости направляешься. Наверно уже и варенье приготовила, чтобы тебя чаем поить. А чай у нее из семнадцати трав. Таким чаем ни у гномов, ни во дворце герцога тебя не угостят. Нехорошо, Дороша, огорчать бабушку.
- Пожалуй, оно так и есть, - охотно поддался на уговоры Дороша. - Придется со стелькой отложить ненадолго и идти с вами. Кстати, давно хотел вам сказать, там, у моста через провал, королевские стражники стоят, так они вымогать будут.
- Что вымогать? - спросил Максим.
- Монеты, чего же еще. Но они и натуральным продуктом берут. Что у нас есть, то и будут вымогать.
- Почему? - теперь и Агофен заинтересовался стражниками.
- За нарушения.
- Мы никаких нарушений не совершаем. И как мы могли нарушения совершить, если мы еще границу не перешли?
- Это неважно. Они найдут за что. Придерутся и потребуют. Непременно штрафанут.
- Придерутся! - рассердился Агофен. - Штрафанут! Я их так штрафану, что они своих не узнают. Этих жадных коррупционеров, недостойных целовать следы ног моих мудрых учителей, я на три года лишу аппетита. И плов, и шурпа и рахат-лукум и вся другая еда будут для них безвкусными, как трава, которую не едят даже голодные козы.
- Ого! Ты, я смотрю, жестокий, - отметил Максим.
- Нет, сегодня я добрый, - не согласился Агофен. - Это самое малое из всех наказаний, положенных за мздоимство и вымогательство у нас, в Блистательной Джиннахурии. Пусть не вымогают!
- Нельзя этого делать, - предостерег Агофена от подобного действия Эмилий. - Мы зачем идем? Чтобы с таинственными явлениями разобраться. А что бабушка Франческа советует? Чтобы шли мы к ней тихо и незаметно, внимание к себе не привлекали. Бабушка Франческа просто так предостерегать не станет. А если мы на границе скандал устроим, к чему это приведет?
- И в нашем герцогстве, и в Хавортии сразу узнают, что мы идем. Тот от кого бабушка Франческа предостерегает, кто не должен знать, что мы идем, тоже узнает. Стражников трогать нельзя, - поддержал Эмилия Максим.
- Если так... - несколько умерил пыл Агофен. - Если так, то, я их сейчас не трону. Но когда пойдем обратно, я им непременно козу заделаю. А почему мы, в таком случае, мимо этих стражников идем, давайте обойдем. Есть же здесь какая-то тропа, по которой ночами пробираются хитрые контрабандисты.
- Нет тут такой тропы, - разъяснил Дороша. - Из Гезерского герцогства в Хавортию, в этом месте, только через мост пройти можно, другого пути нет.
- Ты хочешь сказать, что здесь нет контрабанды? - изумился Агофен.
- Почему нет? Есть, конечно. Но здесь в контрабандисты принимают только тех, у кого родственники на таможне работают, - сообщил Дороша. - Дальше объяснять надо?
- Не надо! - вскинул руки Агофен. - Я понял. Таким мудрым способом здесь, на границе, добились полного спокойствия, порядка и отсутствия серьезных нарушений.
- Так оно и есть, - подтвердил Дороша.
- Мы туристы, - напомнил Максим. - Идем с любознательными целями: любоваться природой, историческими памятниками и другими местными достопримечательностями. Ведем себя тихо, мирно, на провокации не поддаемся, прикидываемся шлангами. Стражникам, если станут вымогать, взятку даем, но не очень щедрую, в разумных размерах. И пусть они ею подавятся. Не забудьте, что Эмилий Бах, не Эмилий Бах, а Петя. Петр Ильич Чайковский. Султанчик у тебя, Петя, сейчас другого цвета, имя другое, думаю, обойдется. Да, а кто ты теперь по профессии?
- Библиотекарь, - подсказал дракон, который по-прежнему чувствовал себя Бахом..
- Не пойдет. Возможно, они Заслуженного библиотекаря как раз и ищут. Надо тебе быстро освоить какую-то другую профессию.
- Музыкант, - предложил Агофен.
- Только не музыкант, - возразил Эмилий. - И не композитор.
- Ладно, не музыкант и не композитор, - согласился Максим. - Что ты еще умеешь?