Она не могла представить, как можно напророчить что-то, ведь все же зависит от нее самой, а не от какой-то там судьбы или, пуще того, богов! Так учил Вождь. Неужто при этом он сам умел предсказывать?! Тогда зачем скрыл это от других и учил всех обратному?
- Правда, - подтвердила Книга. - Я знаю, что тебе трудно в это поверить, но со временем ты все поймешь. Запомни, ответ на любой вопрос ты можешь получить, открыв меня наугад. Первое предложение, которое попадется тебе на глаза, и будет ответом. Только помни, что вопрос нужно задавать четко. А теперь тебе пора просыпаться!
Маша удивилась. Но она ведь не спит! Или все же спит? Как это понять?
- А как? - спросила она растерянно.
- Сначала закрой глаза, - велела Книга.
Маша послушно зажмурилась, и Книга продолжила инструктаж:
- Теперь представь стакан с зеленой жидкостью.
После некоторой заминки девушке удалось выполнить требуемое.
- И что дальше? - поинтересовалась она.
- Выпей, дубина! - рассердилась Книга и пробормотала себе под нос: - Чему вас только учат?
Маша промолчала, поскольку их ничему подобному не учили.
Только она успела выпить жидкость (почему-то она оказалась очень горькой), как вдруг почувствовала, что ее тормошат за плечо.
- Маша, проснись! - звал рядом знакомый голос.
"Раххан-Хо!" - поняла она, и тут прямо ей в лицо полилась ледяная вода.
Маша возмущенно зафыркала, пытаясь увернуться, и открыла глаза.
Над ней склонились Раххан-Хо и Весь, в глазах первого была тревога, а второй смотрел на нее раздраженно, будто злился, что она так долго не приходит в себя.
Оказалось, что воду на нее бесцеремонно лил именно Весь - у него в руках обнаружилась фляжка.
- Мы уже с четверть часа тебя пытаемся разбудить, - пояснил такие экстренные меры сказочник. - Мы волновались.
Маша недоверчиво взглянула на Веся, невозмутимый вид которого свидетельствовал, что он-то наверняка ничуть не тревожился о своей попутчице и извиняться за намоченную одежду не собирался.
- Мне приснился удивительный сон, - объяснила Маша.
Сновидение действительно было невероятным, к тому же девушка помнила все до последней детали.
- Расскажи, - предложил Раххан-Хо.
Маша немного поколебалась, но кивнула, не видя причин скрывать то, что случилось, от спутников. В конце концов, это ведь был всего лишь сон!
Раххан-Хо помог девушке усесться, налил кружку терпкого травяного настоя и приготовился слушать. Весь тоже устроился неподалеку, всем своим видом демонстрируя, что ему не слишком это интересно, просто деваться некуда.
Маша принялась рассказывать. Сначала она запиналась, однако потом увлеклась и стала описывать все подробности.
Закончив повествование, она взглянула на мужчин, проверяя, как они отнеслись к ее рассказу. Как Маша и ожидала, Весь смотрел насмешливо и скептически, явно считая все это сущей нелепицей, а вот взгляд Раххана-Хо был задумчив.
Он заметно колебался, но потом, будто решившись, сказал Маше:
- А может, это все правда? И не такие чудеса случаются на свете!
Весь презрительно фыркнул, выражая свое отношение к подобным глупостям, но Раххан-Хо серьезно продолжил:
- Почему бы тебе не попробовать?
Если бы это предложение исходило от Веся, то Маша восприняла бы его в штыки, но сказочник не был склонен жестоко шутить над ней.
Она взяла в руки Книгу (к счастью, она не пострадала от воды, которой девушку поливал Весь) и замерла в нерешительности.
- А что теперь? - растерянно поинтересовалась она, обращаясь исключительно к Раххану-Хо.
Раххан-Хо пожал плечами и сказал:
- Делай так, как тебе велели во сне.
Маша кивнула - она четко помнила все инструкции - и решилась:
- А что мне спрашивать?
- Спроси, что нас ждет сегодня. - В голосе сказочника слышался даже какой-то азарт.
- Что нас ждет сегодня? - послушно спросила Маша и наугад открыла Книгу.
"Ангельс подчеркивает еще раз, что различные социалистические учения немедленно стали возникать как отражение этого гнета и протест против системы угнетения и эксплуатации трудящихся; но некоторые трудящиеся вместо революционной борьбы выбирают путь слепого протеста, в равной степени обирая и эксплуататоров, и трудящихся", - прочитала она вслух.
Фраза была ей знакома, но как совместить написанное с их сегодняшней действительностью? Совершенно непонятно!
Выходит, от этой новой возможности нет никакого толка?!
Маша почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. А ведь она уже чуть было не поверила, что вправду сможет предсказывать будущее, с помощью Книги, конечно!
- Попробуй еще раз, - утешающе сказал Раххан-Хо.
Казалось, он ничуть не расстроен непонятным предсказанием, а, напротив, усиленно размышляет над его смыслом. Может быть, он просто пытался подбодрить Машу, но и это было очень приятно.
Но ей в голову не приходили никакие вопросы, точнее, вопросов было так много, что ни один не получалось сформулировать толком. А ведь во сне ей велели выражать мысли как можно точнее!
- Что меня ждет в ближайшем будущем? - поинтересовался Раххан-Хо.
Почему-то девушке казалось, что он относится к этому гаданию серьезно, будто в самом деле уверен, что все это - чистая правда.
Что ж, Маша не собиралась спорить.
"Он укажет своему народу выход из духовного рабства, в котором тот прозябал доныне", - прочитала Маша в ответ.
И опять ничего не понятно! Маша едва не плакала от огорчения, но Раххан-Хо вовсе не казался разочарованным.
Он глубоко о чем-то задумался, и тут наконец подал голос Весь:
- Чушь это все, я не верю, что будущее можно предсказать.
В глубине души Маша была с ним совершенно согласна, однако Раххан-Хо заметил с еле уловимой насмешкой:
- Кажется, ты недавно и в богов не верил…
Весь сердито на него взглянул, но потом растянул губы в ехидной улыбке:
- Ладно, уел, сказочник. Но проверить эти "предсказания" несложно, достаточно повременить.
- Вот и поговорим об этом завтра, - усмехнулся тот в ответ. - Давайте собираться, солнце уже высоко.
Он принялся запрягать лошадь, а Маша начала укладывать на телегу вещи. Ей очень хотелось, чтобы следующий день наконец наступил и дал ответ, правду ли напророчила Книга!
"Еще бы понять, что она этим хотела сказать", - подумала Маша с досадой.
Оказывается, не такое это легкое дело - предсказывать будущее…
Глава 14
Романтики с большой дороги
Прошло еще два дня, и лес начал редеть, дорога запетляла меж невысокими холмами. Иногда невдалеке виднелись деревушки, но путники старались миновать их поскорее. Заставить Зорьку идти рысью было делом нелегким, однако Раххан как-то справлялся. Маша, бывало, по полчаса уговаривала упрямую кобылу прибавить шагу, но та и ухом не вела, а сказочник только брал вожжи, причмокивал ласково, и Зорька начинала шагать куда бодрее!
Весь - тот за вожжи не брался, видимо, полагал, что это дело простолюдинов телегой-то править, но наблюдал за их обращением с лошадью очень насмешливо и временами отпускал шуточки на эту тему. Дескать, кобыла у них разбаловалась, скоро не она телегу потащит, а они сами впрягутся!
Машу так и подмывало предложить белобрысому самому попробовать, но пока что она придерживала язык. Все-таки, когда они уезжали из деревни, Зорькой правил именно Весь, и тогда она шла очень даже резво. Может, впрямь разбаловалась? Но какое уж тут баловство: день за днем тащит телегу, ни в конюшне отдохнуть, ни попастись вволю… Скорее уж из сил выбилась, еле ноги переставляет!
Что будет, если кобыла совсем обессилеет, Маша предпочитала не думать. Тогда точно уж придется самим браться за оглобли, и она заранее могла сказать: Весь и пальцем не шевельнет! Ее подобное развитие событий вовсе не устраивало, поэтому она старалась обихаживать Зорьку как можно лучше, насыпала ей овса вволю, находила для ночлега поляны с самой сочной травой, чтобы она могла попастись. Да и вообще приглядывала за кобылой. Пока что та выглядела вполне здоровой и довольной жизнью, но Маша не настолько хорошо разбиралась в лошадях, чтобы сказать наверняка, так ли это на самом деле.
За такими мыслями она и коротала время. Иногда бралась разучивать новую песню с Рахханом, но тот все реже предлагал ей спеть вместе, да и вообще сделался как-то слишком уж задумчив. "Будто гнетет его что-то", - подмечала про себя девушка, но спросить пока не отваживалась. Просто жизнь в этом мире уже научила ее осторожности в общении с людьми. Это не родные края, где ты любого можешь попросить о помощи, поделиться проблемами, и тебя непременно постараются выручить, хотя бы советом, и сами, в свою очередь, обратятся к тебе, случись нужда! Здесь твои трудности никого не интересуют, и справляться с ними тебе придется в одиночку. И выспрашивать у других, отчего это они грустны, огорчены или подавлены, тоже не принято: люди настороженно относятся к таким вопросам, считают, что рассказывать о своих бедах можно только очень близким друзьям… а вряд ли Раххан считал таковой Машу! Решит еще, что она навязывается или вынюхивает что-то. Неприятно было думать о подобном, но что поделать? Такой уж мир…
- Что за шум? - насторожился вдруг Раххан, сидевший на облучке.
- Сзади-то? - лениво спросил Весь. Этот устроился на соломе, скрестив ноги, и тихонько наигрывал на флейте - Маша пыталась уловить мелодию, но у нее не вышло.
- Тоже слышишь? - покосился на него сказочник.
- Давно слышу, - хмыкнул тот. - За нами по дороге кто-то едет. Конные.
- Обоз? - нахмурился Раххан.
- Не похоже. Слишком быстро передвигаются для обоза. - Весь убрал флейту и потянулся.
Маша, как ни прислушивалась, ничего разобрать не могла, мешал скрип телеги и стук копыт. Но мужчины, очевидно, знали, о чем говорили.
Конные, значит? Может, это…
- Весь, - потянула она белобрысого за рукав. - Думаешь…
- Что я думаю, не твое дело, - холодно усмехнулся он, отстраняя ее руку. - А вот то, что этих ребят не меньше десятка, мне не нравится.
- И правда многовато, - пробормотал Раххан и хлопнул Зорьку вожжами по крупу. - Ну, милая!
Милая только дернула ухом, и если ходу и прибавила, то самую малость.
Маша спрыгнула с телеги, взяла кобылу под уздцы, потянула вперед. Бесполезно.
- Не поможет, - хмыкнул Весь. - Такими темпами они нас нагонят. А увидят еще раньше. Они во-он за тем холмом сейчас. - Он указал назад. - Роща нас прикрывает, а едва они ее обогнут, мы у них будем как на ладони.
- Что предлагаешь? - поинтересовался Раххан. - Может, не суетиться? Мало ли кто там может оказаться!
- Вот именно - мало ли кто! - Белобрысый оглянулся.
- За вами, что ли? - Сказочник был догадлив, этого не отнять!
- Может, и за нами, - не стал отрицать Весь. - А может, за тобой. Ты же… хм… там одно услышал, здесь другое подобрал, да и продал. Вдруг кому не понравилось?
Раххан заметно напрягся. Видно, решила Маша, было у него что-то на совести! Вот так, даже самые лучшие люди - все равно люди! Но никак не общевисты.
- Вроде в последнее-то время ничего такого… - пробормотал он и снова начал понукать Зорьку, впрочем, без особого успеха.
- Нам надо завернуть за следующий холм до того, как нас заметят, - спокойно сказал Весь. - Там вроде лесок виднеется, можно съехать с дороги и пересидеть, пока проедут. Заодно посмотрим, что за типы. Только если мы с такой скоростью тащиться будем, проще здесь остановиться и дождаться этих… путников. Раххан, да подхлестни ты эту скотину!
- Да толку-то! - огрызнулся тот. Маша видела, настроение у него испортилось. - Где вы ее взяли, а? По-моему, она в жизни иным аллюром не ходила!
- Лошадь хорошая, - неожиданно вступился за Зорьку Весь. - В умелых руках и вскачь пойдет.
- Это у тебя, что ли, руки умелые? - Раххан насмешливо изогнул бровь.
Весь в ответ только фыркнул, легко соскочил с телеги и скрылся в придорожных кустах. Маша только вздохнула: мужчинам с этим делом проще, а ей… Только и смотри, чтобы в крапиву не усесться, а то будешь потом чесаться! Весь еще и обсмеет…
Но, похоже, в кусты белобрысого погнала нужда несколько иного рода, нежели та, о которой думала Маша. Во всяком случае, телегу он нагнал очень быстро, на ходу очищая от листьев длинную хворостину.
- Ну-ка, двигайся, - бесцеремонно потеснил он Раххана, забравшись на телегу. - Давай вожжи. А ты, - это адресовалось Маше, - залезай, а то бегом побежишь!
Маша решила послушаться. В то, что Весь справится, она не слишком-то верила, но мало ли… Ведь не подождут, если что!
- Н-но! - Для начала Весь с силой хлопнул вожжами по крупу Зорьки. Та только покосилась назад, мол, что еще за безобразие?..
- Чихала она на твое "но!", - констатировал Раххан. Кажется, он не отказался бы посмотреть, как белобрысый зазнайка сядет в лужу.
- Сам вижу, - усмехнулся Весь. - Точно, избаловали скотину! Все ты… - покосился он на Машу.
Та открыла было рот возразить, что Зорьку вовсе не баловала, а заботилась о ней, как могла, но не успела.
Длинная хворостина свистнула в воздухе, пребольно ожгла гнедую спину.
- Ну, мертвая! - гаркнул Весь. Хворостина опасно свистнула снова, не коснувшись на этот раз лошади, но той хватило и одного намека на то, как обычно обходились с ней настоящие хозяева. Прижав уши, Зорька зарысила вперед. - Пошла! Пошла!..
Телега покатилась куда быстрее прежнего.
- Говорю же - надо будет, поскачет, - удовлетворенно ухмыльнулся белобрысый. Вожжи он держал крепко, не забывая время от времени напоминать кобыле, что импровизированный кнут все еще в руках у возницы. - Только, боюсь, телега развалится…
- Бить животных - жестоко! - возмущенно произнесла Маша.
- Но порой необходимо, - бросил через плечо Весь. - Ты б ее еще долго уговаривала. "Ну Зоренька, ну миленькая, поскорее, хорошая лошадка", - передразнил он противным голосом. - Раххан, назад посматривай. Мало ли… Телега, зараза, скрипит, не слышно ничего!
- Смотрю, пока не видно никого, - ответил тот, даже не подумав поддержать Машу.
- Хорошо. Оторваться не оторвемся, но если эта скотина не сдохнет прямо сейчас, то скрыться успеем, - кивнул Весь и снова подхлестнул лошадь.
- Ага, только нас за двойной перестрел по скрипу слыхать, - хмыкнул Раххан.
- Так что ж ты недоглядел? - покосился на него Весь. - Деготь есть!
- А ты куда смотрел? Руки запачкать боялся? - не остался в долгу сказочник.
Маша переводила взгляд с одного на другого и никак не могла понять, надо ли вмешаться, пока до ссоры не дошло, или лучше не стоит. Дома, бывало, парни тоже начинали вот так задираться, но то дома, там драться никто не станет, а как себя поведут эти двое…
Телега миновала поворот, впереди в самом деле показался лесок.
- Гляди-ка, - указал Раххан, похлопав Веся по плечу, будто бы и забыл о сваре.
- Вижу, - кивнул тот и потянул правую вожжу. Кобыла покорно свернула с большой дороги на почти заросшую тропу, скрывающуюся в зарослях. - Только не поможет.
- Почему это? - нахмурился сказочник.
- Потому что если это за кем-то из нас, то они по сторонам внимательно посматривают. И тележный след, который в лес уходит, вряд ли пропустят, - хмыкнул Весь.
- А если затереть?
- По всей дороге затирать будешь? - фыркнул тот. - И что выйдет! Ехала себе телега, ехала и вдруг в небо улетела?
- Ну, тогда остается только уповать на то, что это не по наши души, - рассудил Раххан и оглянулся. - Езжайте вперед, я погляжу, кто это…
- Давай-давай. - Весь даже возражать не стал.
Маша пригибала голову, чтобы ветки по лицу не хлестали, поглядывала назад. Кажется, Раххан засел в кустах у дороги. А если его увидят…
- Знать бы, что он нас не сдаст, - сквозь зубы сказал Весь, будто подслушав ее мысли.
- Ты думаешь, он может?.. - поразилась Маша. - Он же…
- Решит, что выгодно, еще как сможет, - хмыкнул тот. - И умолкни, от этой телеги и так шума хватает!
Решив, видимо, что они достаточно удалились от дороги, Весь остановил лошадь, прислушался.
- Мимо проскакали, - констатировал он. - Даже не приостановились.
- Значит, это не люди властелина? - спросила Маша.
- Представления не имею. Возвратится наш дозорный… если возвратится, конечно, - расскажет.
- А мы что, на дорогу не вернемся? - удивилась девушка, когда Весь снова направил кобылу по тропе.
- А ты телегу на этой тропинке развернешь? - вопросом на вопрос ответил он.
- А куда же…
- Ну, куда-то она ведет, - не дал ей договорить Весь. - Видно будет. А, вот и сказочник…
Маша снова ничего не услышала: ни ветка не хрустнула, ни трава не прошелестела, но чуть запыхавшийся Раххан вдруг вынырнул из кустов и пошел рядом с телегой.
- Семеро, - сказал он, - и четыре вьючные лошади. По виду слуги какого-то властителя, торопятся.
- Герб не разглядел? - покосился на него Весь.
- Разглядел, - хмыкнул тот. - Синяя да красная полосы - похоже, властитель равнин, а каких именно, понятия не имею. Я в здешних местах не всех высокопоставленных особ знаю.
- Ну и пес с ними, - кивнул Весь.
"Знать бы, куда мы выберемся", - подумала Маша, но говорить ничего не стала. Кажется, мужчины увлеклись этой историей с погоней и прятками в лесу. Ну, пусть их! Верно говорят, все мужчины до старости мальчишки, только бы в войну играть. Или в солдат-бандитов, как у Маши на родине…
Лес расступился, и стало ясно, что путники вернулись на ту же дорогу, только та петляла, а они здорово срезали путь. Удачно!
- Главное, чтоб мы тех не обогнали, - проворчал Весь себе под нос.
- Да уж, забавно выйдет, - согласился Раххан. - Но вроде не слыхать их уже.
- То-то и оно… - протянул белобрысый.
Маше показалось, будто его что-то тревожит, но что именно, она спросить не успела: Весь вдруг резко натянул поводья, так что Зорька протестующее заржала и даже попятилась. А вот развернуть лошадь он не успел - из-за деревьев на развилке вылетело несколько всадников.
Раз… два… Семеро! Маша разглядела на рукавах нашитые гербы - красная полоса, синяя полоса… Правда, такие были только у двоих, которые оказались одеты получше. Остальные пятеро носили разномастные, но крайне живописные одежды, а еще… Еще все они были вооружены, тоже по-разному: и здоровенные ножи, и еще какие-то штуковины, и…
- Разведчик недоделанный! - прошипел Весь в адрес Раххана. - Ты как умудрился это отребье со слугами властителя перепутать?!
Маша оглянулась, чтобы взглянуть на Раххана, но…
- Что молчишь, язык проглотил? - продолжал яриться Весь, и Маша дернула его за рукав. - Чего тебе?! Ах он!..
Раххана на телеге не было. Просто не было, и все тут. Исчез, испарился. Только едва заметно колыхались ветки придорожного кустарника, куда, видно, и улизнул сказочник. И мешок свой прихватил!
- Он что… заодно с ними? - всхлипнула Маша, пораженная таким коварством Раххана.
- Вряд ли, - сквозь зубы ответил Весь. - Просто струсил. Да и, - он усмехнулся, - развилку видишь?
Точно. Раххан-Хо обещал быть им верным спутником до тех пор, пока их дороги не разойдутся. Вот они и разошлись…