- Семечек куплю, - напомнил он и едва увернулся от запущенных в него мятых штанов: Маша забрала у прачки. - Ох и грозна ты!
- Не смешно! - отчеканила девушка. Весь явно не воспринимал ее гнев всерьез, и от этого было обидно вдвойне. - Ты вот сегодня и развлекай публику, а я не буду у стенки стоять!
- Ну и не стой, - согласился Весь. - Будем траву жевать, как вон Зорька твоя. Я пошел. Догоняй, да двери запри! На два оборота, а не на один, как ночью, а то этот замок ногтем открыть можно, а у нас вещи тут.
Так он еще и понял, как дверь заперта, хоть пьян был до изумления!
Деваться некуда. Маша повторила про себя несколько неприличных слов, примерила их на Веся. Она подумала было, что негоже общевистке так ругаться, но ситуация вынуждала. Вздохнув, Маша пошла следом за мужчиной. Ладно, сегодня она поработает, но потом отберет у Веся кошель с деньгами… ну, хотя бы половину! Заставит сразу купить припасы, и немедленно - прочь из этого городишки!..
Выступление и на этот раз прошло неплохо, но на Веся вдруг напало скверное настроение. То ли мало заработали сегодня, то ли отходняк после ночных гулянок его наконец настиг, но он вдруг сделался зол и нетерпим.
Маша уже давно усвоила, что Весю нельзя перечить в такие моменты - чревато скандалом, так что молча отправилась по торговым рядам покупать то, что он велел. Надо отметить, что Весь, хоть и аристократ, торговался так, что Маша диву давалась. Вот непредсказуемый! То швыряется деньгами, то за медяк удавится.
А купить нужно было много чего, Весь вспоминал то об одном, то о другом. До сих пор об их быте заботился Раххан-Хо, как опытный путешественник, однако теперь он больше им не помощник. Маша вздохнула, в очередной раз подивившись, что обычный на вид парень оказался драконом. Балагур и сказочник сам являлся волшебным чудовищем, и это никак не укладывалось у Маши в голове.
Разумеется, тащить покупки пришлось ей, Весь милостиво согласился донести лишь корзинку со свежими яйцами, мотивируя это тем, что Маша их как пить дать разобьет!
Расплатившись с хозяином постоялого двора (в кошеле снова звякало на донышке), путешественники, к большой Машиной радости, направились прочь из городка.
Маша правила телегой, размышляя о Раххане-Хо, а потому не сразу заметила, что им преградили путь трое мужчин. Зорька была лошадью умной, потому остановилась сама, не дожидаясь возницы.
Самым старшим и по виду самым главным среди незнакомцев был худой как щепка тип с неприятным лицом. Маша и сама не понимала, чем он ей так не глянулся - вроде бы обычный человек, без уродств и особых странностей. Однако какой-то липкий, ощупывающий взгляд, перебегающий с Веся на Машу, лихорадочные движения, которыми он облизывал тонкие губы, волосенки мышиного цвета - все это вызывало общее ощущение брезгливости. Даже дорогой наряд и парочка охранников за спиной (по всей видимости, это были именно они), не спасали.
Маша скорее не увидела, а ощутила, как сразу напрягся Весь.
Наверняка незваные гости не сулили ничего хорошего. Сможет ли белобрысый справиться с ними? Тем более что сложно предугадать, как себя поведут жители селения, если артистам вздумается перечить этой, судя по всему, важной шишке. Того и гляди, что пособят своим, скопом скрутят чужаков.
- Что угодно благородному господину? - первым заговорил Весь. Он спешился, держа коня под уздцы.
В тоне его не было ни малейшего почтения, не привык сиятельный граф склоняться перед кем-то, кроме царственных особ, а сегодня ему еще и шлея под мантию попала!
Это заметил и пришелец, взъярившись:
- Ты как разговариваешь со мной, актеришка? Да ты знаешь, кто я?
Весь хладнокровно ответил:
- Разумеется, нет, вы ведь не соизволили назваться!
Только Маша, успевшая немного его изучить, видела, что он в ярости. К нему, урожденному графу и высшему жрецу бога Смерти, обращались на "ты", да еще и возмущались, что он недостаточно почтителен! Пусть даже в этом мире Весь - никто, однако привычки и представления о себе, впитанные с молоком матери, не так-то легко побороть! Он мог дурачиться на ярмарке, изображая циркача, но по своему желанию! А тут…
Формально Весь был совершенно прав - незнакомцы не представились, однако они с Машей сейчас играли роль артистов, представителей самого бесправного класса, которых здесь любой может обидеть. Маша подумала, что Весь мог бы быть и повежливее - не переломится, если отвесит поклон. В конце концов, и она не привыкла у себя дома кому-то кланяться, а как попала в этот мир - пришлось научиться, пусть и скрипя зубами.
- Я Ферий Кладовой, управляющий властителя равнин Ирона Вергийского, - важно объяснил худой.
- Приветствую вас, господин управляющий, - со всем изяществом поклонился Весь.
Лицо его при этом осталось невозмутимым, хотя понятно было, как ему тяжело почтительно обращаться к тому, кто настолько ниже его по положению!
Но выбора не было - с худого явно сталось бы и приказать палками проучить строптивого артиста.
Зато взгляд Ферия сразу стал благосклоннее - вежливый тон и глубокий поклон явно польстили самолюбию управляющего.
- Так-то лучше, а то я уж подумал, что ты из этих "революционеров", которые заявляют, что никому не собираются кланяться! - заметил он.
Маша понадеялась, что лицо ее сохраняет такое же спокойное выражение, как у Веся, или хотя бы никто не заметил, как ее передернуло при этом упоминании.
- Нет, что вы, господин управляющий! - опять поклонился Весь. - Мы простые артисты, какое нам дело до политики?
- Стало быть, вы послушны законным властям? - зачем-то снова уточнил худой.
- Конечно, - заверил Весь почти искренне. - Но что угодно господину?
Худой нахмурился, похоже, раздумывая, померещилось ли ему в словах циркача предложение наконец сообщить что надо и побыстрее проваливать, или же нет.
Затем, видимо решив не обращать пока внимания на странного артиста, пояснил:
- Моему господину приглянулась твоя девка. Он предлагает тебе продать ее или дать на время.
Маша внутренне сжалась, готовая к тому, что сейчас Весь нагрубит этому высокопоставленному нахалу, а то и бросится на него, невзирая на опасность.
Но Весь преспокойно пожал плечами, покосился на Машу, сказал ей:
- Добеги-ка до торговых рядов. Соли забыли купить!
Соли они купили, и предостаточно, но Маше стало ясно: он просто хочет убрать ее из-под удара. Неужели благородство проснулось? Так или иначе, она порадовалась, что может ускользнуть из-под этих липких взглядов, и, соскочив с телеги, кинулась к ярмарке.
- А не сбежит? - поинтересовался Ферий, глядя ей вслед. Задняя часть у Маши была вполне аппетитной, это и Весьямиэль признавал.
- Куда ей бежать? - пожал он плечами. Очень некстати подвернулись эти трое. Или, наоборот, кстати?
- Так продашь? - снова спросил тощий.
- Да можно и продать, - невозмутимо ответил Весьямиэль. План у него сложился быстро. - Смотря сколько предложите!
- Ты не наглей! - нахмурился управляющий. - Сколько господин даст, тому и рад будь!
- Э нет, так дело не пойдет, - протянул Весьямиэль, начиная отыгрывать роль. Тон его сделался развязным и даже нагловатым, и заговорил он иначе, почти как те люди, которых они во множестве встречали сегодня на ярмарке: - Девка молодая, крепкая да справная. Пока я такую же найду да научу всем премудростям… это ж чистый убыток мне выйдет, господин управляющий. А эта уж обученная, сколько я с ней возился! Она на хорошие денежки потянет! А иначе я вовсе не согласен!
Начался ожесточенный торг: Весьямиэль своего упускать не собирался и желал только, чтобы Маша не вернулась раньше времени. Видно, о том же думал и управляющий, поскольку особенно не упорствовал. Весьямиэль же, успевший узнать примерные расценки на живой товар, тоже не слишком задирал ставку. Наконец ударили по рукам.
- Только вот что, господин, - счел необходимым предупредить Весьямиэль, - она и укусить может, и ударить, а видали, поди, какие у нее кулачки-то?
- Ничего, - осклабился управляющий. - Господин строптивых как раз любит, так что ему по нраву такое будет!
- Да и на голову она не сказать чтоб очень сильна была, - продолжал Весьямиэль. - Иногда такую чушь несет - обхохочешься! Так вы ее не слушайте, если что. Это ее предыдущий хозяин обучил, я насилу убедил ее помалкивать. Песни она хорошо поет, а так рот откроет - уши вянут!
- На то свои средства есть, - хмыкнул тот. - Держи вот.
Весьямиэль принял кошель, довольно улыбнулся. Тут и Маша вернулась с мешочком соли, подозрительно оглядела какие-то очень уж благостные лица окружающих.
Медлить было нельзя, сейчас как спросит что-нибудь… Весьямиэль одним движением оказался рядом, - девица и опомниться не успела, - легко завел ей руку за спину, отчего Маша охнула, а затем свободной рукой прикрыл ей рот.
- Говорю ж, норовистая она малость, - сообщил он тощему. - Меня-то слушается, я, в случае чего, и вожжами выдрать могу, а вы с ней ухо востро держите!
Маша дернулась, замычала горестно и возмущенно: Весьямиэль взял ее всего лишь за запястье, но она и не пробовала пошевелиться, наверняка чувствовала, если двинется, тот сломает ей руку. Так он и держал ее, пока охранники тощего доставали веревки.
- А ты ловкач, - отозвался тот одобрительно, наблюдая, как девушку связали по рукам и ногам, а потом сноровисто заткнули рот кляпом.
Маша брыкнулась, пытаясь выплюнуть кляп, но у нее ничего не вышло. Ей оставалось только гневно сверкать глазами, но это ни на кого не произвело впечатления. Разве что один из охранников ласково пощупал ее за бок.
- Да, она дикарка, - довольно произнес управляющий. - Удружил, парень! Господину такие в самый раз, просто обожает их воспитывать!
- Теперь она ваша, делайте с ней что хотите, - преспокойно кивнул Весьямиэль, отходя в сторону и побрякивая монетами в кошельке. Деньги мелкие, конечно, не золотые, но так даже лучше - меньше подозрений вызовут.
На глаза девушки навернулись бессильные злые слезы, наверняка она обозвала бы его последними словами, в ее понимании смешными такими, если бы смогла.
"Ну прости, детка, - цинично подумал Весьямиэль, привязывая Разбоя к телеге: теперь править предстояло ему. - На выступлениях много денег не заработаешь, а вкусно кушать и тебе хочется, не так ли? Так что потерпи…"
Маша замычала и попыталась лягнуться, но на это никто не обратил внимания.
Помощи ей ждать было неоткуда.
Глава 16
Золотая клетка
Разумеется, управляющий властителя равнин пешком не ходил, да и зад в седле предпочитал не мозолить: у него имелся симпатичный и довольно вместительный возок, запряженный парой смирных, серых в яблоках лошадок. Охранники ехали верхом, а Машу без особых церемоний уложили управляющему под ноги, на дно возка. Отсюда ей видно было только мелькающую обочину дороги да еще, если извернуться, широкую спину кучера, восседающего на облучке с видом коронованной особы.
Лежать было жестко и неудобно, возок трясло на ухабистой дороге, связанные руки быстро затекли, да ноги вытянуть было негде, а Ферий еще и пинался, чтобы пленница не разваливалась особенно, ворчал, что ему тесно. И вообще, заставить бы Машу своим ходом до поместья дотюхать, вон здоровая какая, не утомилась бы.
"Если я не так хороша, то зачем вам понадобилась?!" - резонно могла бы спросить Маша, но, увы, ей мешал кляп. Из-за него даже поплакать вдоволь не получалось: от слез мгновенно закладывало нос, а как прикажете дышать, если рот заткнут? Погибнуть настолько нелепой смертью, от удушья, Маше, несмотря ни на какие жизненные невзгоды, вовсе не хотелось, поэтому она решительным усилием воли взяла себя в руки и попыталась выстроить план побега.
Получалось, честно признаться, скверно. Для начала неплохо было бы освободиться, но связали Машу на совесть. Вот Весь (при воспоминании о предателе девушка скрипнула бы зубами, если бы могла) - тот бы вывернулся, они с Рахханом-Хо травили байки о том, как вернее обмануть врагов, если они тебе руки вяжут, как мышцы напрячь… Жаль, ей ничего подобного не пришло в голову в критический момент! Да и все равно, проделывать это надо умеючи…
Может, будь с ней Книга, она подсказала бы что-нибудь, но бесценный том, увы, остался на телеге. Что с ним теперь сделает предатель? Наверно, выкинет в придорожную канаву, а то на растопку пустит или продаст кому-нибудь, выдаст за фолиант из заморских стран, и даже не слишком соврет при этом.
Книгу Маше было жаль даже сильнее, чем себя, и из глаз ее снова закапали слезы. Заставив себя успокоиться, девушка принялась рассуждать дальше. Итак, Книги нет, молота тоже - все досталось мерзкому угнетателю. У Маши есть только то, что на ней надето, да вот еще пара мелких монет в кармане. Даже если удастся скинуть веревки и задать стрекача (а ведь догонят, она-то пешая, а охранники на хороших лошадях!), далеко ей не уйти. Она знала: в этом мире за все нужно платить, никто не накормит тебя задаром, не пустит переночевать. Или деньги гони, или отрабатывай! Раххан-Хо рассказывал, что порой нанимался дрова колоть или воду таскать, чтобы оплатить ужин и ночлег. Работы Маша не боялась, вот только с нее могли потребовать совсем иной платы, а это девушку не устраивало. Ладно, что загадывать, если она все равно не может убежать!
"Что же делать? - в отчаянии подумала Маша, когда возок в очередной раз тряхнуло на колдобине, и она стукнулась головой о скамейку, да так, что искры из глаз посыпались. Видно, поэтому ее и озарило: - Да пока ничего! Стану лягаться и кусаться - пуще прежнего свяжут да еще побить могут или закроют где-нибудь. Тогда уж точно не убегу. Но как же! - возмутилась она. - Меня, как бесправное животное, тащат в постель к какому-то… властителю, а я даже сопротивляться не должна, так, что ли?! Я же общевистка, а не забитая женщина из гнилого капиталистического общества, которую за человека не считают! Я так не могу!.."
"Раз ты общевистка, - возникло вдруг в голове, будто произнесенное уже знакомым брюзгливым голосом, - то и веди себя соответственно! Хватит сопли распускать, головой подумай! Она у тебя не только для того, чтобы косы носить!"
Маша похлопала глазами. Что же, выходит, Книга может говорить с ней на расстоянии? Мудрость Вождя по-прежнему с ней? Наверно, Книга не так сильна теперь, когда они с Машей порознь, но вдруг подскажет что-то?..
"Настоящий общевист - не тот, кто сдуру за убеждения на смерть пойдет, - поучал тем временем голос, - а тот, кто и сам жив останется, и врага победит! Даже если временно придется поступиться кое-чем. Ясно тебе?"
"Но как это? - поразилась Маша. Книга говорила какие-то слишком уж странные вещи. Девушку всегда учили, что предать веру в общевизм, свои убеждения - это хуже смерти. Лучше умереть, чем сделать это! - Разве можно?.. Я думала…"
"Меня слушай, дурья твоя голова! - взорвалась Книга. - Думала она… Индюк вот тоже много думал, да в суп попал! Не перебивай, а то времени не хватит. Значит, так. Сперва узнай, что этим людям от тебя надо, поняла?"
"Я и так знаю, - ответила Маша мысленно. - Этот вот… Ферий сказал, что я их господину приглянулась. А значит…"
"Где бы его господин тебя увидел? - фыркнула Книга. Девушке показалось, что в ее речи проступают какие-то иные интонации, тоже знакомые, но… Наверно, почудилось. - На ярмарке, что ли? Или на постоялом дворе? Не было там ни одной благородной морды, они по таким местам в одиночку не шляются, а если б со свитой кто прибыл, все бы заметили, и ты тоже! Бывают, конечно, такие, которые переодеваются простолюдинами и приключений ищут на свои… гхе… головы, но такой бы тебя сам уволок, а не слуг послал. Значит, что?"
"Что?" - не поняла Маша.
"Значит, не видел тебя хозяин этого Ферия! - окончательно обозлилась Книга. - Тогда выходит, он это или по собственному почину затеял, либо по приказу. По своей воле такие шагу не ступят, значит, есть указание - к хозяину девок тащить. Наверно, не абы каких, а определенной внешности или еще что…"
"Он сказал, что хозяин дикарок любит", - вспомнила Маша.
"Ну вот! - обрадовалась Книга. - Уже что-то! Ты, прежде чем кулаками-то махать, выясни, что к чему. Вряд ли тебя сразу к хозяину поволокут, сперва наверняка объяснят, как себя вести надо. Да и не думаю, что этот благородный на таких зачуханных падок, - и снова Маше почудились знакомые интонации в картавом голосе книги, - а у тебя вон вся физиономия заревана, хотя бы умыться-то велят! А ты помалкивай, слушай и примечай, по сторонам смотри, где входы-выходы, где стража стоит, где конюшни, кухня… Мозги-то у тебя есть, вот и поработай ими, если не хочешь властителя ублажать! Ясно?"
"Ясно! - У Маши полегчало на душе. Все-таки не зря она верила в мудрость Вождя! - А ты?"
"А я пока помолчу, - ворчливо ответила Книга. - Посмотрю, не ошиблась ли в тебе!"
Маша хотела было сказать, что как единственная представительница общевизма в этом мире не уронит чести, но в этот момент кучер протяжно закричал на лошадей, и возок остановился. Заскрипели ворота, колеса затарахтели по камням - двор оказался вымощен булыжниками, послышались голоса людей. Маша почувствовала, как по спине забегали мурашки. Что дальше-то будет?
- Никак господин Ферий припожаловали! - раздался громкий женский голос. Звучал он насмешливо, и управляющий почему-то съежился. - Долгонько вы катались!
- Сколько надо, столько и катались, - огрызнулся управляющий, выбираясь из возка. - Ну, что скажешь? Эта, что ли?
Чья-то крепкая рука взяла Машу за подбородок, приподняла ей голову. Девушка успела увидеть засученные рукава и белоснежный фартук.
- Она самая, - удовлетворенно сказала женщина. - И от вас, господин, толк бывает!
- Ты говори, да не заговаривайся! - прошипел тот. - У, я тебя!..
- Но-но, вы руками не больно-то машите, господин хороший! - С Машиного места видно было, как женщина уперла руки в крутые бока и начала наступать на щуплого Ферия. - Это я вас еще похвалила по недогляду! В каком виде девку привезли, а? Она вам что, свинья на продажу, чтоб так вязать? Вы б ее еще на веревку привязали да за возком по дороге тащили!
- А стоило бы! - визгливо ответил Ферий. - Драчливая девка-то попалась, а кулачищи у нее сама посмотри какие!
- Да вам девчонка-недоросток кулак покажет, вы уже в солому хоронитесь, - парировала тетка. - И то верно, вас любая справная девка щелбаном пришибет, и правильно сделает! Вот и злой вы вечно, потому что ни одна…
- Молчи, ты, - шикнул на нее Ферий и окликнул охранников: - Вы двое, смотрите, чтоб не сбежала. Я за нее столько отвалил…
- Хозяину, поди, вдвое скажете, - съязвила женщина. - Ну да то дело не мое, а вот парней забери. Мы тут с девкой по-свойски, по-бабьи поболтаем.
- Смотри у меня! - снова пригрозил управляющий. - Сбежит - сама ловить будешь!
- Не сбежит, - уверенно сказала та и вытерла Маше зареванное лицо не очень чистым, зато большим платком. - Что ж она, дурочка, от такой удачи бегать? Верно, милая?
Маша гневно замычала.
- Тьфу, изверги, - плюнула женщина и вытащила у нее изо рта кляп. - Хлебом не корми, дай над кем поглумиться. Вылазь-ка, - велела она Маше, - посмотрю на тебя…
Кое-как Маша выбралась из возка - со связанными за спиной руками проделать это оказалось не так-то просто, но освобождать ее незнакомка не спешила.