- Ну что же теперь, мне на всю жизнь остаться при Оливьели? - грустно спросил Весь. От его близости у Маши по коже бегали мурашки, а еще от мужчины снова тянуло ландышами, остро и свежо. - Маша… и после всего, что мы с тобой пережили, ты оставишь меня в беде, которую, сознаюсь, я навлек на себя по собственной глупости?
"Я ведь тебя спас от властителя!" - мог бы он, наверно, сказать, но не стал. Маша подумала, что толика благородства в нем еще сохранилась. Конечно, он сам и продал ее людям властителя, но ведь выручил же! И она в самом деле не могла оставить его вот так… А насильно женить - гадость какая! Ей же только и придется немного потерпеть. А может, оно и ничего, думала же Маша, что Весь красивый, тут еще припомнила вчерашнее, и какие у него сильные руки, так что перспектива показалась не такой уж пугающей. Не властитель же он, в конце концов, с его меховыми трусами!..
"А вдруг он все врет?" - подумалось Маше внезапно. Лгать он умел совершенно невозмутимо и бестрепетно, явно не испытывая никаких угрызений совести. Что, если он это выдумал, чтоб затащить ее в постель? Как проверить?
Тут Машу озарило, и она потребовала:
- Поклянись этим своим богом! Поклянись, что ты сказал мне правду!
Весьямиэль вздохнул, но все же произнес:
- Клянусь Раш’ялом, я рассказал тебе все как есть. А теперь решай побыстрее, времени у нас мало.
- Но я… - растерянно произнесла девушка, и Весь понял по ее тону, что она уже согласна.
- Маша, я не сделаю тебе ничего дурного, - сказал он проникновенно.
- Да я и не…
- Просто закрой глаза и думай о Вожде, - посоветовал Весь и с головой нырнул под одеяло.
- Ты что?.. - испугалась Маша и тут же поняла, что краснеет.
- Общевисток такому не учат? - поразился Весь, вынырнув на секунду. Улыбка у него была шалая, а взгляд из печального сделался озорным. - Я был лучшего мнения о вашем мире!
И Маша поняла, что думать о Вожде у нее не получится точно…
Больше не было аристократа и общевистки, остались только мужчина и женщина, занятые самым древним на свете делом.
И сильнее бьется ее сердце от его взгляда, глаза горят таким знакомым, таким волнующим блеском желания, и колотит дрожь от его прикосновений.
Пусть говорят, что все мужчины одинаковы, а все это - лишь приятное следствие инстинкта продолжения рода. Это неправда. Каждый раз - так же, но по-разному. Снова и снова мужчина и женщина тянутся друг к другу, ведомые гремучей смесью инстинкта и грез.
И плевать, что скоро утро, а с наступлением рассвета развеется волшебство ночи и все вернется на привычные места. Весь снова примется цедить сквозь зубы оскорбительные слова и насмехаться, а Маша вспомнит, что аристократы - классовые враги трудящихся, следовательно, он - ее недруг, пусть и ставший временным союзником.
Но сейчас не время. Возражения и сомнения разбрелись по углам и только шипят, глядя на Весьямиэля и Машу. Потому что прошла пора ссор и колебаний.
Ночь - царство любви, и ее единокровная сестра - страсть - сейчас властвовала в покоях.
Он, она и ночь - вполне довольно для счастья, пусть плотского, мимолетного и обманчивого…
Видимо, Оливьель любила поспать, поскольку времени у Маши и Весьямиэля оказалось намного больше, чем он предполагал. Новоявленные любовники уже умаялись и сладко заснули в объятиях друг друга, когда Оливьель пробудилась и обнаружила отсутствие с таким трудом заполученного жениха.
Надо отдать ей должное, эльфийка не была дурой и быстро сообразила, куда подевался Весьямиэль.
"Скорее всего, он проснулся, все понял и решил потихоньку улизнуть!" - догадалась она. Безусловно, это не слишком ее радовало (неприятно осознавать, что мужчина поутру старался побыстрее сбежать из ее постели!), но она не унывала. Главное - женить его на себе, а уж потом Оливьель сделает все, чтоб он не смог ускользнуть из ее силков.
Повелитель эльфов, вломившись, как было условлено, в спальню сестры с несколькими ближайшими соратниками, обнаружил ее уже одетой и вполне готовой к преследованию блудного жениха.
Выслушав от Оливьели подробности дела, Гадэль согласился, что нужно отправиться в покои, выделенные Весьямиэлю, и попытаться вразумить его по-хорошему. Ведь эльф провел ночь с сестрой повелителя и теперь должен жениться на ней!
"На крайний случай можно и пригрозить!" - справедливо решил Гадэль, неприятно усмехаясь. И подумал удовлетворенно, что после свадьбы сестры никто не посмеет возразить, если он потихоньку заберет себе человеческую любовницу Весьямиэля. В конце концов, он, повелитель, совершенно свободен, а молодожену должно быть не до утех с человечками!
К повелителю со свитой присоединилась Оливьель, и они дружно направились в покои Весьямиэля.
Дверь оказалась запертой, но это не остановило повелителя. Крепких запоров в гостевых покоях предусмотрительно не делали, а задвижка легко поддалась несложной магии.
Делегация ввалилась в комнату и пораженно замерла: Весьямиэль как ни в чем не бывало спал, удобно развалившись на постели и крепко обнимая свою девку. Гадэль некоторое время не мог оторваться от вида роскошной груди девицы, едва прикрытой одеялом.
"Ах, какая девка… Мне б такую!" - восторженно подумал он. Повелитель напрочь забыл о присутствии свиты и открыто пялился на Машу.
Остальные эльфы тоже во все глаза рассматривали занимательную картину и ждали знака от повелителя, как поступать дальше. Но Гадэлю было не до них, равно как и его сестре.
Оливьель, чуть не плача, глядела на своего (ну, почти своего) Весьямиэля, безмятежно спящего в объятиях рыжей девки. Не требовалось применять магию, чтоб понять, что эта парочка совсем недавно увлеченно занималась любовью - эльфийка была достаточно опытна, чтобы не сомневаться в этом. Но на всякий случай она удостоверилась, прощупав Весьямиэля магией. Сомнений не было: этот негодяй прямиком из постели Оливьели отправился к своей девице! Хотя между Весьямиэлем и Оливьелью накануне ничего так и не произошло (по правде говоря, он был пьян настолько, что ни на что не годился), но эльфийка уже считала его своей законной добычей, и тут такой финт ушами! Впрочем, это не могло помешать свадьбе. Мало ли постельных тайн может быть у мужчины, вот и ее собственный братец отличался экзотическими пристрастиями.
Тут от сквозняка хлопнула дверь, и этот громкий звук нарушил идиллическую картину.
Весьямиэль открыл глаза, оценил обстановку и сел на постели, тем самым разбудив и Машу.
Девушка сонно захлопала глазами (из-за выходки Веся она не выспалась), потом обнаружила присутствующих и заполошно прикрылась одеялом, заметив взгляд повелителя эльфов. Маша была не настолько наивна, чтоб считать, что Гадэль влюбился в нее. Несмотря на внимание, оказываемое ей на пиру, она не обольщалась относительно планов эльфа.
Горделивый вид повелителя не помогал: он все равно почему-то сильно напоминал Маше властителя равнин, самозваного Ронана-дикаря. Быть может, тем, что плевать ему было на чувства и желания женщины, лишь бы получить ее и вдосталь наиграться. Потому Маша и постаралась поскорее исчезнуть с пира, ускользнув в гостевую комнату сразу после того, как ушел пьяный Весь.
Девушка предпочла Гадэлю Веся и ничуть не сокрушалась о сделанном выборе: Весь оказался прекрасным любовником, хотя делал такое, что стыдно сказать…
Маша порозовела от воспоминаний, а тем временем Весьямиэль демонстративно обнял ее за плечи (должно быть, они забавно смотрелись вместе - девушка была заметно выше и явно крупнее) и холодно промолвил:
- Доброе утро, повелитель. Чем обязан чести лицезреть вас в такой час?
Это было сказано так, будто Гадэль должен был немедленно устыдиться и покаяться в нарушении правил приличия, однако тот и не подумал смущаться - в конце концов, это его собственный дворец, а повелителю позволено многое из того, что неприемлемо для подданных.
- Вчера вечером ты ушел с пира в покои моей сестры, - прямолинейно начал повелитель, решив, что честность - лучшая политика. И выдержал паузу, давая Весьямиэлю сознаться во всем.
Но тот и не подумал признавать, что провел ночь в постели Оливьели.
- Что вы, повелитель! - возразил он с преувеличенным ужасом. - Разве я мог так оскорбить вашу сестру?! Я провел эту ночь здесь, девушка может засвидетельствовать.
Гадэль бросил взгляд на Машу, которая решительно кивнула, подтверждая слова Веся, хотя и не посмела заговорить, помня его предупреждения.
Оливьель попыталась что-то возразить, но повелитель одним жестом заставил ее замолчать и настойчиво продолжил:
- Что ж, пусть так! Как мужчина мужчину, я тебя понимаю, но это не помешает браку с моей сестрой. Ты достоин ее по происхождению, и я вновь предлагаю тебе руку Оливьели.
"Зачем мне ее рука? - непочтительно хмыкнул про себя Весьямиэль и цинично закончил: - Мне и другие части ее тела без надобности!"
По правде говоря, Весьямиэль не ожидал такого поворота событий, он надеялся, что такая явная демонстрация симпатии к Маше лишит Оливьель желания окольцевать его. Однако что-то пошло не так, видно, эльфийка настолько засиделась в девках, что готова закрыть глаза на странные вкусы жениха.
Но что делать?! Весьямиэль быстро соображал, ища выход из ситуации. Задумка с Машей была хороша, но все же этого было недостаточно. Впрочем, он ничуть не сожалел о прошедшей ночи - Маша оказалась наивной, но легко обучаемой, и доставила ему немало удовольствия. Но не время предаваться воспоминаниям - если все пройдет гладко, то у него еще будет возможность освежить в памяти приятные моменты, а если нет, то придется развивать воображение в постели с Оливьелью!
План у Весьямиэля был - рискованно правда, как отреагирует повелитель, но зато его уж точно не женят на эльфийке. Если поверят, конечно.
Весьямиэль вздохнул с деланым сожалением и постарался придать своему лицу удрученное выражение:
- Прости, о повелитель, но я не могу принять твое лестное предложение!
За спиной Гадэля ахнула Оливьель, а Весь продолжил, извиняясь:
- Я был бы рад связать свою судьбу с прекрасной Оливьелью, однако я уже женат!
- Но ты ведь вчера сказал, что еще никому не давал клятвы! - запальчиво возразила Оливьель.
Весьямиэль с трудом мог припомнить, о чем с ней беседовал, и принял виноватый вид.
- Прости меня, прекрасная Оливьель. Я постыдился признаться, что связан узами со смертной, с человеком…
Он предусмотрительно крепко сжал плечо Маши, стараясь сделать это незаметно. Весьямиэль отчаянно надеялся, что девушка сообразит, что к чему, и не станет возражать. Маша, видно, все поняла - не пискнула и не принялась перечить.
Оливьель ахнула и отшатнулась. Если связь с людьми считалась предосудительной, и эльфы считали это извращением, то женитьба… Весьямиэль читал, что у эльфов существовало так называемое временное супружество, если остроухий был так неосторожен, что заключал брак с представительницей короткоживущего народа. Не с людьми (это неслыханно!), но с оборотнями, к примеру. Это случалось очень редко - за тысячи лет едва насчитывалось несколько десятков таких семей, но обычай это не отменяло.
Прямого запрета на брак с людьми не было - кто же в здравом уме женится на собственной собачке или свинье?
Так что нетрудно понять замешательство и недоверие повелителя и его свиты.
- Покажи браслет! - нашелся наконец повелитель.
Весьямиэль усмехнулся про себя: он предугадал это требование. Брак у эльфов подтверждают особые магические рисунки (наподобие браслетов) на левых руках супругов. Мужчина с благодарностью вспомнил Раххана-Хо, который заставил его вовремя принести жертву Раш’ялу, так что теперь Весьямиэль мог, как прежде, спокойно управлять изображениями на своем теле.
Небольшое мысленное усилие - и под кожей на плече зашевелилась татуировка, переползла на запястье и свилась затейливым узором. Конечно, точного начертания брачной татуировки Весьямиэль не знал - его не слишком это интересовало во время обучения, однако надеялся, что и так сойдет. В конце концов, всегда можно сослаться на отличие обычаев в разных мирах.
Но знак на запястье вполне удовлетворил (точнее, разочаровал, но придраться было не к чему) повелителя.
К счастью, от Маши никто не потребовал продемонстрировать татуировку - она ведь не эльфийка, ей знак магии Великого Древа не положен.
- Что ж, - заключил Гадэль досадливо. - Теперь все понятно. Я подтверждаю твой брак с Машиэлью. Полагаю, что тебе не захочется оставаться в моих владениях.
Окинув Весьямиэля неприязненным взглядом - еще бы, мало того что на сестре отказался жениться, так еще и хорошенькую девицу к рукам прибрал! - повелитель развернулся и стремительно вышел из комнаты. Свита, перешептываясь, последовала за ним.
Фактически повелитель очень невежливо приказал Весю и Маше убираться. Если бы Весьямиэль был настоящим эльфом, он был бы безутешен - изгнание считается у остроухих самой страшной карой, но поддельного эльфа такой расклад более чем устраивал.
Едва за ними закрылась дверь, Маша повернулась к Весю и уже открыла рот, чтоб потребовать объяснений, но тот приложил к губам палец и кивнул на дверь.
"Нас могут подслушивать!" - озарило Машу. Но все равно она согласилась только на ночь с Весем, а не на замужество! Брак - это добровольный союз мужчины и женщины с целью создания ячейки общества, а с Весем они не товарищи, несмотря на все, что между ними было!
Но не стоило об этом громогласно осведомлять эльфов, в этом Весь прав.
Маша кивнула, и Весь крепко обнял ее, делая вид, что целует девушку в ушко.
"Честность есть результат силы, а лицемерие - результат слабости", - шепотом процитировал Весь, и Маша удивленно открыла рот. Откуда он знает слова Вождя?!
Тот весело взглянул на девушку (приятно проведенная ночь явно улучшила его настроение) и пояснил так же тихо:
- Я не верю в твоего Вождя, но я ведь не глухой и не дурак. Ты столько раз рассказывала о нем и зачитывала свои побасенки, что немудрено было затвердить их наизусть!
Он отбросил одеяло и перевел разговор на другую тему - видит Раш’ял, сейчас Весьямиэлю хотелось отнюдь не обсуждать этого ее Вождя!
- Должен сказать, что, судя по всему, в твоем мире мужчины - неумелые дураки.
- Ревновать женщину к ее постельному прошлому такая же нелепость, как и, скажем, ненавидеть Вождя за Осеннюю революцию, - автоматически выдала Маша цитату в ответ, краснея. Не хватало еще при дневном свете обсуждать с ним все подробности своей личной жизни!
Весь искренне расхохотался и уже всерьез ее поцеловал, отчего из Машиной головы моментально выветрились все мудрые мысли Вождя.
Повелитель эльфов не стал мелочиться и отбирать у Весьямиэля перстень, и даже Разбоя отдал, как и обещал раньше. И вот, едва миновал полдень, неунывающая парочка оказалась за пределами Запретного леса, направляясь к столице.
Глава 27
Источник знаний
Каким бы долгим ни было путешествие, всем известно, что оно когда-нибудь непременно заканчивается. Это обязательный закон любой дороги: она приводит из точки "А" в точку "Б", и с этим ничего не поделаешь.
Забавно только, что если путь достаточно долог, то к пункту назначения может добраться уже совсем не тот человек, который отправлялся в дорогу. А если путешествуют несколько людей, то отношения между ними, может статься, претерпят существенные изменения…
Об этом размышляла Маша, не зная даже, что именно она испытывает, подъезжая к столице. В сердце честной общевистки перемешались радость - ведь путь наконец закончен; волнение от предстоящей встречи с властелином - ведь она решит судьбу Маши; и грусть от того, что отныне все будет иначе.
Перед ними привольно раскинулась столица, белокаменный город под названием Ксандират.
Последние несколько дней они с Весем провели почти идиллически. Днем их ждала дорога, а ночью они грелись в объятиях друг друга. Быть может, это было неправильно, да даже наверняка! Но чувства не всегда подвластны разуму.
Но перед городскими воротами было совершенно некстати размышлять о подобных вещах. К тому же, пока Весь разговаривал со стражей и оплачивал въездную пошлину, Маша могла вдосталь рассмотреть разношерстный люд, толпящийся у главных ворот.
"Наконец-то, - думал Весьямиэль, - наконец-то добрались! Вот она, прямо перед ними, цель их путешествия, столица этого безумного мира!"
Столица произвела впечатление даже на привыкшего к большим городам аристократа: наметанным взглядом он оценил высоту стен, укрепления, количество стражи - не чрезмерное, а в самый раз, и видно, что эти господа не просто так на солнышке греются! Бдят, одним словом, ненавязчиво, но очень даже пристально приглядывают за приезжими.
В Ксандират они с Машей проходили поодиночке. Весьямиэль переоделся, сменив наряд артиста на дорожный костюм, который мог принадлежать и небогатому властителю из провинции, и поиздержавшемуся наемнику, а такому ехать в компании девицы на телеге как-то не пристало.
Он заблаговременно разменял пару золотых в одном из небольших городков, что они миновали за это время: там попадались менялы, которым не было дела до того, как одет клиент и как он себя называет. Весьямиэль очень рассчитывал на эту братию и не прогадал.
Маше он вручил несколько медяков, заранее разузнав, какую пошлину берут за въезд в Ксандират, сам же с огорченным видом выискивал по карманам серебрушки, делая вид, будто не рассчитывал на подобную обдираловку. Страж ворот смотрел на него без особого любопытства - наверно, навидался таких вот молодых людей, явившихся в столицу просаживать последние сбережения либо же в надежде найти здесь какое-то прибыльное занятие. Волосы Весьямиэль предусмотрительно спрятал под одеждой: день стоял пасмурный, нежаркий, и поднятый воротник никого не удивлял. К тому же он нахлобучил шляпу, которую раздобыл все в том же городке, лицо немного подкрасил, чтобы слегка изменить черты, - если не вглядываться пристально, то вряд ли кто-то узнает в таком чучеле искомого беглого пришлеца. А что его разыскивают, Весьямиэль даже не сомневался!
Маше он тоже подкрасил физиономию, голову велел повязать платком на деревенский манер и остался доволен: хоть рыжиной своей не сверкает!
Наверно, можно было обойтись и без таких предосторожностей: стражник у ворот лишь бегло скользнул по Весьямиэлю взглядом, получил плату, спросил о цели визита, услышал неопределенное "на службу наниматься" (так многие говорили, Весьямиэль наслушался, пока готовился к штурму Ксандирата) и пропустил его.
Некоторое время спустя проехала и Маша на телеге. Вид у нее был в самую меру ошалелый, как у деревенской дурехи, впервые в жизни попавшей в большой город. На вопрос, зачем явилась, она даже ответить толком не смогла, хотя Весьямиэль заранее придумал ей реплику, пробормотала что-то о ярмарке, стражник махнул рукой и пропустил ее, чтобы не задерживать остальных.
- Прелестно, - сказал Весьямиэль, когда они воссоединились вне поля зрения стражи. - Теперь нужно найти какое-нибудь пристанище и заняться наконец делом!
- А что ты хочешь делать? - поинтересовалась Маша.
- Посмотрим, - неопределенно ответил он. План у него имелся, но пока довольно расплывчатый. Чтобы он стал определеннее, нужно было лучше познакомиться с Ксандиратом. - Сперва найдем жилье.